ГОЛГОФА

Святость Божья, гнев Божий и любовь Божья на Голгофе

2 Кор. 5, 21

«Незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом». В оригинале и во всех других переводах Евангелия слова незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех» гласят более ярко, а именно: незнавшего греха Он сделал для нас грехом». Если мы вникнем в эти удивительные слова, то перед нами откроются святость Божья, гнев Божий и любовь Божья, явленные на Голгофе в распятом на кресте Спасителе.

В чем же явлена святость Божья на Голгофе? Чтобы нам понять святость Божью, явленную на Голгофе, мы должны вникнуть в святость Божью, явленную на горе Синае. Прочтем о святости Божьей, явленной на горе Синае, в Книге Исход 19, 16 — 20: «На третий день, при наступлении утра, были громы, и молнии, и густое облако над горою, и трубный звук весьма сильный; и вострепетал весь народ, бывший в стане. И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы. Гора же Синай вся дымилась от того, что Господь сошел на нее в огне; и Восходил на нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась. И звук трубный становился сильнее и сильнее... И сошел Господь на гору Синай, на вершину горы, и призвал Господь Моисея на вершину горы, и взошел Моисей...» И дальше описывается, как Господь через Моисея дал Свой великий и святой закон Израилю, а через него и всему человечеству. Но ни Израиль, ни человечество не исполнили этого великого и святого закона, данного Богом. Все до единого оказались нарушителями этого закона, и все до одного заслужили возмездие за нарушение его — смерть, смерть телесную и смерть духовную. Такова святость Божья, явленная на горе Синае при даровании закона человечеству. На Голгофе мы видим эту же святость Божью, но явленную при наказании всего человечества в лице Иисуса Христа за нарушение закона, данного Богом на горе Синае. Мы обычно видим святость Божью только на горе Синае, поскольку она сопровождалась громом и молнией, весьма сильным трубным звуком и колебанием горы. А о горе Голгофе мы поем: «Вечная любовь зовет всех под сень креста, и для каждого найдет место у креста. Там свершились чудеса; нам открылись небеса и умолкнула гроза — тихо у креста!» «И умолкнула гроза...» Какая гроза? Гроза Синая! Но она умолкнула только после того, как во всей силе своей она разразилась на Голгофе над головою распятого на кресте Спасителя.

«Тихо у креста...» Но эта тишина водворилась на Голгофе только после того, как смолкли удары молотка по гвоздям, которые прошли через руки и ноги Христа; тихо у креста стало только после того, как смолкли разъяренные крики врагов Христа, поносивших и злословивших Его; тишина на Голгофе наступила только после того, как густая тьма угасила палящий зной палестинского солнца, немилосердно жегшего распятого Страдальца. Тихо у креста стало после того, как жгучий огонь Христовых ран погас при последнем вздохе нашего Господа на кресте.

Но в чем мы видим гнев Божий, явленный на Голгофе? Молнии и громы на Синае не поразили ни одно живое существо. А молнии и громы справедливого суда Божьего поразили на Голгофе Иисуса Христа — этого Праведника из праведников, этого прекраснейшего из сынов человеческих, Который перед судом всего человечества мог бы повторить Свои известные слова: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ев. Иоан. 8, 46). Нам были бы понятны громы и молнии Голгофы, если бы на среднем кресте висел грешник из грешников ветхозаветного времени — Манассия или грешник из грешников новозаветного времени — Иуда, поцелуем предавший своего божественного Учителя. Манассия заслужил громы и молнии справедливого гнева Божия, — ведь об этом грешнике из грешников мы читаем в 4 Царств 21, 16: «Еще же пролил Манассия весьма много невинной крови, так что наполнил ею Иерусалим от края до края, сверх своего греха, что он завлек Иуду в грех — делать неугодное в очах Господних». Нам было бы понятно, если бы все то страдание, которое постигло Иисуса Христа на Голгофе, постигло бы такого грешника, как Манассия. И если бы справедливый гнев Божий поразил такого грешника, как вор и предатель Иуда, которого один из величайших поэтов мира Данте, из чувства даже человеческой справедливости, поместил в наказание за его грех на самое дно ада, — то и это было бы понятно каждому разумному человеку. Но на Голгофе стрелы суда Божьего поразили самое чистое сердце, которое когда-либо билось на земле. На Голгофе громы и молнии обрушились на Того, о Котором Евангелие говорит, что Он не знал греха. «Незнавший греха» — так называет Слово Божье нашего Господа Иисуса Христа.

Но все же, что же это за молнии и громы, которые мы видим и слышим на Голгофе? Это все страдания, перенесенные нашим Господом Иисусом Христом на Голгофе, все Его страдания, взятые в совокупности, — страдания Его плоти и страдания Его души; страдания, которые привели в конце концов к самому трагическому крику, который когда-либо слышало человеческое ухо. Я имею в виду четвертое слово Христа на кресте: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» И, наконец, сердце Христа остановилось, — возмездие за грех каждого грешника совершилось! Гроза Голгофы смолкла, и стало тихо у креста.

Но сущность Голгофы — в любви Божьей, явленной в страданиях и смерти Христа на кресте. Послушаем еще раз слова Евангелия: «Незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех»... Может быть, именно эти слова могли бы быть лучшей надписью над главою Христа, распятого на кресте. Да, это так; сущность креста Голгофы именно в том, что Христос, «незнавший греха», стал жертвою за грех каждого человека, и стал ею добровольно, из безграничной любви к каждому грешнику. «Незнавший греха» Христос стал на Голгофе жертвою и за грех Манассии и за грех Иуды, заслуживших действительно быть на дне ада. О великом грешнике Манассии мы должны знать, что во имя жертвы Христа, принесенной «а Голгофе, он вошел в число искупленных Кровью Христа детей Господних, так как Слово Божье свидетельствует о нем, что он принес искреннее покаяние Богу во всех своих грехах и преступлениях. Прочтем о покаянии Манассии в 1 Паралип.

33, 12 — 13: «И в тесноте своей он стал умолять лицо Господа, Бога своего, и глубоко смирился пред Богом отцов своих. И помолился Ему, и Бог преклонился к нему, и услышал моление его... и узнал Манассия, что Господь есть Бог». Ради Голгофской жертвы Христа Бог преклонился к Манассии — этому величайшему грешнику. Ради Голгофской жертвы Христа Бог преклонился бы и к Иуде, помещенному поэтом на дно ада, если бы Иуда, по примеру Манассии, принес искреннее и глубокое покаяние, вместо того чтобы удавиться. Жертва Христа, принесенная на Голгофе, та« драгоценна в очах Божьих, что ради нее все грешники мира могли бы быть в Царствии Божьем, если бы только этого пожелали и покаялись подобно Манассии.

Как мы должны без конца славить нашего Искупителя, Иисуса Христа, что Он, «незнавший греха», взял наш грех на Себя и принес Себя в жертву, чтобы мы, великие грешники, сделались праведными в Нем пред Богом.

Три отношения ко Христу на Голгофе

Ев. Марка 15, 22 — 24; Ев. Марка 15, 29-32; Ев. Марка 15, 40 — 41.

Евангелие описывает людей, занявших место у подножия креста Голгофы. Всех их можно разделить на три группы. И каждая из трех групп имела свое отношение к распятому Христу. Наше отношение к людям может быть трояким: либо мы равнодушны к ним; либо мы относимся к ним с враждою; либо мы исполнены к ним любовью. Наука «психология» называет эти три чувства: апатией, антипатией и симпатией. Вот эти три чувства по отношению к нашему Господу Иисусу Христу мы видим и на Голгофе. Одна группа людей, находившихся на Голгофе, была полна апатии к страдающему на кресте Христу. Другая группа людей на Голгофе была полна антипатии к распятому Христу. Третья группа людей на Голгофе была исполнена симпатии к распятому Спасителю.

У кого же мы видим на Голгофе апатию ко Христу? У воинов, распявших Христа. В их сердцах полное безразличие к Спасителю мира. У них нет ни малейшего интереса к Тому, над чьей головой была надпись: Иисус Назарей, Царь Иудейский. По законам Рима, воинам, приводившим в исполнение смертный приговор, полагалось брать себе одежды казненных преступников. И вот они занимаются дележкой одежд Христа. Это наследие Его было небогатое: нижнее одеяние, верхнее одеяние — хитон, пояс и сандалии. Более ценным был хитон, не сшитый, а весь тканный, возможно, руками Его любящей матери. О хитоне воины сказали друг другу: «Не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет». Бедные воины — они радовались этому скромному имуществу, доставшемуся им от Спасителя мира, в то время как они могли бы получить от Него вечное спасение, которое получил там же, на Голгофе, покаявшийся и уверовавший разбойник. Но к этому наследству, как и к Самому Христу, воины были совершенно равнодушны. Итак, они заняты одеждами Христа — при полном безучастии к Его страданиям. Не тронула их и молитва Христа: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают».

Есть люди, которые так любят Христа, что они готовы ради Него на все. Есть люди, которые так преданны Христу, что они в любое время отдадут свою жизнь за Него, если бы это потребовалось. Но есть немало людей, которых, как и воинов на Голгофе, Христос нисколько не интересует. У них полнейшая апатия, полнейшее равнодушие к Нему.

А у кого на Голгофе мы видим антипатию к распятому Христу? У первосвященников, священников, фарисеев и книжников! Их неприязнь ко Христу была так велика, что у себя в Синедрионе они приговорили Его к смерти, а затем, у Понтия Пилата, они «...возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить» (Ев. Матф. 27, 20). Достигнув удовлетворения своего требования, они, казалось бы, должны были разойтись по домам, но нет, неприязнь ко. Христу повлекла их на Голгофу, и там, забыв свое священническое достоинство, они изрекали ужасающие злословия по адресу распятого Спасителя, увлекая на такое же злословие и толпу, собравшуюся на Голгофе. Их насмешкам над Христом не было конца. Они требовали, чтобы Он сошел с креста, и тогда они уверуют. А что делал Христос во время их злословия? Он молчал! Он поступал так, как сказано в 1 Петра 2, 23: «Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному». Или как пророк Исайя (53,7) говорит: «...как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих». Есть люди, которые тоже молчат, когда их злословят, но это потому, что они чувствуют, что заслужили эти злословия. Христос же был непорочен, и злословия сыпались на Него совершенно незаслуженно. Он ощущал их как острые стрелы, вонзавшиеся в Его сердце. Мы часто слышим в проповедях, что требование сойти с креста было для Христа великим искушением. Но в чем заключалось это искушение? Может быть, в том, чтобы бежать от страданий и мук креста? Но еще в Гефсиманском саду Христос сказал Отцу: «Не Моя воля, но Твоя да будет». Нет! Искушение на кресте заключалось для Христа в том, что враги Его считали молчание Его за слабость и бессилие, в то время как Он мог сойти с креста, приведя воинов в оцепенение, и этим показать Свою божественную силу и славу. Людям, поносившим и злословившим Его, Христос мог бы в одно мгновение закрыть уста, — для этого стоило Ему только сойти с креста и на виду у всех покинуть Голгофу, и никто пальцем не шевельнул бы, чтобы остановить Его. Не бессилие удерживало Христа на кресте, как думали Его враги, а безграничная любовь к нам, грешникам, ибо без пролития Его Крови не было бы нам прощения наших грехов.

Итак, перед нами прошла картина отношения ко Христу первосвященников и священников, фарисеев и книжников, — отношения, которое называется антипатией, неприязнью или враждой.

У кого же на Голгофе царила в сердце симпатия ко Христу? Это «Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова и Иосии, и Саломия... и другие многие, вместе с Ним пришедшие в Иерусалим». С высоты Своего креста Христос видел этих друзей Своих. Он знал, что в их сердцах живет большая любовь к Нему и их сочувствие было истинным бальзамом для Ело страдающей души. Они смотрели издали на своего любимого Учителя. Возможно, вера их подвергалась большому испытанию, поскольку и они, как и ученики из селения Еммаус, «надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля». Но любовь их ко Христу была такой сильной, что они могли бы умереть за Него, не задумываясь. В этих любящих Его сердцах Христос видел начаток тех миллионов христиан, которые будут готовы на любую жертву ради Него, своего Спасителя.

У самого подножия креста стояли мать Иисуса Христа и Его ученик и апостол — Иоанн. В их сердцах горела наибольшая любовь ко Христу. Мы знаем, что любовь имеет степени: она может быть малой, она может быть большой, и она может быть захватывающей все наше существо — и ум, и сердце, и волю. Теперь перед каждым из нас вопрос: каково мое отношение ко Христу? Что я питаю к Нему — равнодушие, неприязнь или любовь? И если любовь, то какую?

Жажда Христа на Голгофе

Ев. Иоан. 19, 28 — 29

«После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: «Жажду». «Чаша», о которой молился Христос в Гефсиманском саду и которую Он испил на Голгофе, была полна весьма горьких капель. Говоря об этих горьких каплях Голгофской чаши, мы должны всегда помнить, что страдания Христа на Голгофе были, с одной стороны, страданиями Его плоти и, с другой стороны, страданиями Его души. Самую сильную боль Своей души распятый на кресте Христос выразил словами: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Ев. Матф. 27, 46). Словом «жажду» распятый Христос выразил Свое самое сильное телесное страдание. Мы с трудом можем себе представить страдание, которое причиняет жажда, поскольку в той мере, как ее испытывал на Голгофе наш Спаситель, мы ее никогда еще не испытывали. Когда среди различных физических страданий человек начинает испытывать жгучую жажду, то она может заглушить все другие страдания и заставить желать только одного: глотка холодной воды. Взирая на распятого на Голгофе Христа, мы редко обращали внимание на раскаленное солнце, под палящими лучами которого висел наш Спаситель Христос. Жгучие лучи солнца над головою Христа и жгучие раны на теле Христа привели Его к страданию от жгучей жажды, которое превзошло все Его другие телесные страдания. Страдание от жажды так мучительно, что жаждущий за чашу холодной воды согласится отдать все свое достояние.

Слово распятого Христа «жажду» было единственным словом, которым Он выразил Свое телесное страдание. На Голгофе исполнилось пророчество из Книги пророка Исайи 53, 7: «Он истязаем был... и не открывал уст Своих». Ему вбивали в руки и ноги гвозди, и Он не открыл уст Своих. Он висел на кресте на гвоздях и гвозди раздирали Его раны, но Он не открыл уст Своих, чтобы выразить Свои боли. О чем говорит это удивительное молчание Агнца Божья? О Его великом долготерпении! Как мы мало похожи на Него во время наших страданий. Достаточно небольшой боли, чтобы нам сосредоточиться на ней и рассказывать о ней всем людям, с которыми мы встречаемся. Но, слава Господу, есть дети Божий, которые не напрасно учатся в школе Христа. Они усваивают долготерпение Своего Господа и научаются не открывать уст Своих во время своих телесных страданий. Есть одры болезни наших братьев и сестер по вере, которые похожи на голгофский крест — этот одр страданий нашего Господа Иисуса Христа. И как голгофский крест овеян долготерпением нашего Спасителя в Его страданиях, так есть одры болезни, на которых безропотно, со светлой улыбкой на лице страдают Его ученики и ученицы. Есть одры болезни детей Божьих, которые озарены таким небесным светом, что, вместо утешения их нами, они утешают и ободряют нас для дальнейшего следования по нашему тернистому пути. Есть среди детей Божьих страдальцы, которые, по примеру своего Искупителя, в своих страданиях думают не о себе, а о других, — так же как распятый Христос, невзирая на Свои невыразимые страдания, заботился о душах распявших Его людей, о душе кающегося разбойника и о Своей матери, плакавшей у подножия Его креста.

И все же Христос, пригвожденный ко кресту, открыл Свои уста и одним коротким словом «жажду» поведал человечеству о Своем страдании. Как мы должны быть благодарны Христу, что Он это сделал! Как часто люди смотрели на страдания Христа на Голгофе, как на страдания не человека, подобного нам, а какого-то «сверхчеловека», у которого чувствительность к боли не наша чувствительность, и поэтому Христу было якобы легче переносить Свои страдания, чем нам, людям слабым и немощным. Этой сверхчеловеческой силой некоторые пытаются объяснить и молчание Христа на кресте в отношении Своих страданий. Но это «е так: Христос страдал на кресте как человек, подобный нам во всем, за исключением греха и наших греховных наклонностей. Когда мы слышим из уст распятого Христа слово «жажду», мы вспоминаем слова Христа из Ев. Иоан. 7, 37: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей». Нам будут понятны эти как будто несовместимые слова, вышедшие из уст одного и того же Христа. Слово «жажду» вышло из уст Христа как истинного человека. Слова «кто жаждет, иди ко Мне и пей» вышли из уст Христа как истинного Бога. Возьмем другие слова Христа, которые также покажут нам Его с двух сторон — как истинного Бога и как истинного сына человеческого. Прочтем Ев. Иоанна 14, 3: «И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, где Я». Это величественные слова Христа как Бога. А теперь прочтем слова Христа в Ев. Луки 9,58: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову». Это слова Христа как человека, подобного нам. Христос как Бог стоит перед нами, когда мы слышим Его слова в Ев. Иоанна 6, 51: «Я — хлеб живой, сошедший с небес: едущий хлеб сей будет жить вовек». И Христос как человек стоит перед нами, когда мы читаем о Нем слова в Ев. Матф. 4, 2: «...напоследок взалкал». Слово «жажду», которое мы слышим на Голгофе, говорит о глубоком смирении Того, Который сказал: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем». Гордость не позволила бы Христу сказать «жажду» перед лицом насмехавшейся над Ним толпы. Ведь в этом слове враги Христа почувствовали бы Его беспомощность и просьбу о помощи — о глотке воды. Это слово Христа «жажду» могло вызвать у Его врагов новый взрыв насмешек и поруганий. И все же Христос произнес это слово, чтобы все человечество знало, как дорого досталось Ему наше спасение. Нам сохранены в Евангелии многие слова Христа, но маленькое слово «жажду», произнесенное, может быть, тихим голосом, принадлежит к числу драгоценнейших слов Христа. О, если бы мы в этом слове «жажду» всегда чувствовали всю глубину страданий Христа, перенесенных Им ради нашего спасения и вечного счастья.

Слово «жажду», раздавшееся на Голгофе, имеет очень глубокий смысл. Это слово распятого Христа должно нас заставить призадуматься, в чем заключается не временная телесная жажда Его на Голгофе, а постоянная жажда Его божественной души, и как мы, Его последователи, могли бы удовлетворять эту постоянную жажду нашего дорогого Спасителя. Христос жаждет спасти каждого грешника на земле, но «е все грешники желают удовлетворить эту жажду Спасителя. Какой великой скорби полны слова Христа в Ее. Иоан. 5,40: «Вы не хотите придти ко Мне, чтобы иметь жизнь». Христос предлагает всем грешникам драгоценную жемчужину Голгофы — Кровь Свою как убежище от грядущего суда Божья. Но жаждущий спасения грешников Христос с великой печалью в Своем божественном сердце говорит всем не пожелавшим придти под спасительные крылья Голгофы: «...И вы не захотели» (Ев. Матф. 23, 37). Христос жаждет не только спасения грешников, но и освящения спасенных. Как мало мы стремимся удовлетворять эту жажду нашего Спасителя. Но что значит «освящение»? В чем оно заключается? Это очень большой духовный вопрос, но на него можно ответить кратко. Освящение — это наша «первая любовь» ко Христу, но которую мы, возможно, утратили. Христос жаждет нашей первой любви. Освящение — это наше чистое сердце и святая жизнь. Как жаждет Христос этой чистоты и святости в нас, детях Божьих! Освящение — это наше постоянное и живое общение со Христом через Слово Божье и молитву. Христос жаждет такого общения с нами. Как мы утоляем Его жажду?

Престол благодати на Голгофе

Исход 25, 10 — 22

Самым великим преимуществом человека является его право — иметь общение с Богом, Творцом неба и земли. Подумать только: иметь общение с Богом, общение человека-грешника с абсолютно святым Богом! Это общение грешника с Богом сделала возможным только Кровь Христа, пролитая на Голгофе. И .почему только Кровь Христа? Потому что только она искупила и покрыла нашу вину и наш грех перед Богом. Ковчег завета в Ветхом Завете очень ясно объясняет нам и нашу вину перед Богом и ее искупление Кровью Христа, пролитой на Голгофе.

Познакомимся с «ковчегом завета». Это самый замечательный и самый священный предмет ветхозаветной скинии собрания, построенный Моисеем по повелению и плану Божью. Ковчег завета — это единственный предмет, находившийся во святом святых скинии. Ковчег завета символизировал пребывание Бога не только в самой скинии, но и среди всего израильского народа, то есть среди всей ветхозаветной церкви. Что же представлял из себя ковчег завета? Это был ящик из драгоценного дерева «ситтим», обложенный внутри и снаружи чистым золотом. В этом ящике находились, по повелению Божью, две каменные скрижали с написанными «а них десятью заповедями Божьего закона. Ящик-ковчег имел крышку, сделанную из чистого золота. На обоих концах крышки было по одному херувиму, сделанным также из чистого золота. Вот эта золотая крышка ковчега завета носит название в немецком переводе Библии — «престола благодати», а в английском переводе Библии — «престола милосердия». Это место в скинии символизировало действительно как бы престол всевышнего Бога. «Там, — сказал Господь Моисею, — Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов, которые над ковчегом откровения, о всем, что ни буду заповедовать чрез тебя сынам Израилевым». В Книге Левит 16,2 Господь говорит: «Над крышкою Я буду являться в облаке».

Но о ковчеге завета мы не узнали еще самого главного. Мы пока видели только золото его и скрижали закона. Если мы присмотримся повнимательнее к золотой крышке ковчега, то мы увидим на ней пятна. Эти пятна — кровь тельца, принесенного в жертву за грехи Израиля. Первосвященник однажды в год входил во святое святых скинии и окроплял крышку ковчега кровью тельца (Левит 16,14). Эта кровь была прообразом Крови Христа, превратившей неприступный для грешника престол Божий в престол благодати, в престол милосердия. О чем же говорила кровь на крышке ковчега завета? Под крышкой находились скрижали с законом Господним. В нарушении этого закона виновно все человечество и каждый человек в отдельности. Но Кровь Христа, прообразом которой являлась кровь тельца на крышке ковчега, искупила вину пред Богом каждого грешника. После пролития Крови Христа на Голгофе Бог смотрит на каждого человека через эту драгоценную Кровь Голгофы. Так было в Ветхом Завете, так оно и в Новом Завете. Ковчег завета без крови на ее крышке не был бы престолом благодати и милосердия. И ветхозаветный грешник мог ожидать только справедливого возмездия от Бога за свой грех.

Ковчег завета ведет нас на Голгофу. И что же мы видим там нашими очами веры? У подножия креста мы видим как бы все те же скрижали с начертанным на них законом Божьим. Эти скрижали имеют как бы голос, и закон Божий, начертанный на них, как бы возвещает всем нам: я, закон Всевышнего Бога, нарушен всеми грешниками мира, но исполнен в совершенстве Сыном Божьим Иисусом Христом. И когда мы видим Кровь Христа на Голгофе, то мы слышим как бы ее голос: мною, Кровью распятого за грехи мира Спасителя, искуплена вся вина нарушителей Божьего закона и докрыты грехи каждого грешника и каждой грешницы на земле (Евр. 12,24). Как кровь тельца, принесенного в жертву за грех израильского народа, делала ковчег завета во святом святых скинии собрания «престолом благодати и милосердия», так и Кровь Христа, пролитая на Голгофе за грехи мира, делает престол Божий престолом благодати и милосердия для всех грешников мира. На всякого грешника, занявшего место на Голгофе и с верою взирающего на распятого Христа как на своего личного Спасителя, Бог смотрит через Кровь Христа и видит грешника омытым и очищенным этой драгоценной Кровью. Вне Голгофы грешник может встречаться с Богом только как с своим праведным Судьей. Такая встреча с Богом как с праведным Судьей была у первых людей — Адама и Евы после их грехопадения. В страхе и трепете говорит павший Адам Богу-Судье: «Голос Твой я услышал... и убоялся... и скрылся» (Быт. 3, 10). Только на Голгофе грешник встречается с Богом, как «милосердным Спасителем. Престол Бога для общения с падшим грешником имеет своим основанием Голгофу с пролитой там Кровью Христа. Наше общение с Богом возможно только через Голгофу, только через пролитую там Кровь Христа. Это и есть тот «путь новый и живой», к пользованию которым нас призывает Евангелие словами Послания к Евреям 10, 19 — 22: «Итак, братья, имея дерзновение входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа, путем новым и живым... да приступаем с искренним сердцем, с полною верою». Да, на Голгофе мы действительно как бы видим престол благодати и милосердия, к которому мы, бедные грешники, можем приступать дерзновенно во имя Крови Иисуса Христа, как мы поем: «Таков, как есмь, во имя Крови, за нас пролитой на кресте, во имя Божьих призваний, Христос, я прихожу к Тебе...»

Голгофа, Кровь Христа — не только путь к престолу благодати и милосердия, но и к престолу величайшей славы Божьей. Ковчег завета в скинии собрания был не только престолом благодати и милосердия, но и престолом славы Божьей, символом которой было сияющее облако над крышкой ковчега. Прочтем еще раз слова Господни в Лев. 16,2: «Над крышкою Я буду являться в облаке», то есть в облаке славы. Говоря о престоле благодати на Голгофе, мы должны иметь в виду не только физическую Голгофу, где обрел благодать и милосердие покаявшийся разбойник, но и Голгофу вечности. Что мы должны понимать под Голгофой вечности? Голгофа вечности — это Голгофа, которая существовала еще прежде создания мира (1 Петра 1, 20) и которая будет существовать во веки веков. Книга Откровения Иоанна рисует нам картины вечности, и во всех этих картинах вечности мы видим Агнца закланного, то есть Иисуса Христа, умершего на Голгофе за грехи мира. Вот это и есть Голгофа вечности — Кровь Христа в небесном святилище (Евр. 9, 12). Престол нашего Господа описывается в Откровении 4,2 — 5 такими словами, что наше сердце может содрогаться при мысли о святости Сидящего на престоле. Прочтем об этом престоле: «И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий... и от престола исходили молнии и громы и гласы, и семь светильников огненных горели пред престолом, которые суть семь духов Божьих». Но мы не содрогаемся, а каждый день приходим к этому сияющему славой Божьей престолу, потому что Сидящий на нем — это Агнец Божий, закланный за нас, грешников, на Голгофе. Кровь Иисуса Христа сделала этот сияющий престол «престолом благодати и милосердия».

Что мы видим у подножия креста Голгофы?

Римл. 5, 20

У подножия креста Голгофы мы видим, как велик наш грех пред Богом. Так называемое «новое богословие» говорит о грехе в очень мягких выражениях. Проповедники этого нового богословия в очень мягкой форме говорят о грехе как о «несовершенстве» человека, как о «слабости» его, как о «недостатках и ошибках», свойственных каждому человеку. Библия, наоборот, говорит о грехе в самых строгих выражениях. Слово Божье называет грех «беззаконием», «преступлением», «нечестием», «рабством», «мерзостью». На страницах Слова Божья грех сравнивается с проказою, с гноящимися ранами. Библия дает нам большой список грехов, из которых каждый является «мерзостью» перед Богом. Мы читаем в Слове Божьем о разных грехах, и все они названы «мерзостью» перед Богом: «Мерзость пред Господом развратный»; «неверные весы — мерзость пред Господом»; «мерзость пред Господом — коварное сердце»; «мерзость пред Господом — уста лживые»; «мерзость пред Господом — помышления злых»; «мерзость пред Господом всякий надменный сердцем». Так строго говорит Библия о каждом отдельном грехе. Неприятно звучит слово «мерзость», но для правильного определения всякого греха это слово самое подходящее. А если взять последствия греха, о которых говорит Слово Божье, то его мерзость предстанет перед нами в еще более ярком свете. Слово Божье говорит, что самым ужасным последствием греха является разделение человека с Богом, о чем мы читаем в Ис. 59, 2: «Беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лицо Его от вас». И это разделение грешника с Богом через грех происходит не только на земле, но и в вечности. Стена греха, разделяющая грешника с Богом, достигает своей высотой даже неба, даже вечности. Если бы не смерть Христа за наши грехи на Голгофе, нам никогда бы не иметь общения с Богом. Так мерзок наш грех пред Господом. Но мерзость греха видна особенно на Голгофе, где грех наш пригвоздил Христа к позорному кресту и причинил Ему невыразимые страдания и самую позорную смерть. Именно наш грех заставил Христа оставить престол Своей вечной славы и придти на нашу землю, чтобы пережить весь ужас Голгофы. Грех — это столь великое зло, что другого пути для спасения грешников не оказалось, как только путь Голгофы. Ужас креста Голгофы был единственным средством, чтобы освободить нас, грешников, от справедливого возмездия за наш грех. Чтобы смыть с нас черные пятна греха, потребовалась Кровь Голгофы, Кровь непорочного Агнца Божья — Иисуса Христа. Каждый грех, совершенный на земле кем бы то ни было, был гвоздем, пронзавшим сердце Христа на Голгофе.

У подножия креста Голгофы мы видим, как велика любовь и благодать Божья к нам, грешникам. Часто задается вопрос: почему Христос умер за наши грехи именно на кресте? Ведь умерли же Иоанн Креститель, ап. Иаков и ап. Павел под ударами меча, а Стефан под ударами камней. Мы объясняем смерть Христа на кресте исполнением пророчеств или родом казни у римлян для самых больших преступников. И это верно, это действительно так. Но на вопрос — почему Христос умер именно на кресте — можно дать и другой ответ: смерть Христа именно на кресте являет нам удивительную картину любви и благодати Божьей. На кресте руки Христа распростерты, и Он как бы хочет всех объять, всех без исключения. Распростертые руки распятого Христа зовут — зовут нас, грешников, под сень креста. И еще другую замечательную картину являет нам смерть Христа на кресте: картину, которую Евангелие нарисовало перед нами такими словами: «И, преклонив главу, предал дух» (Ев. Иоан. 19, 30). Не говорит ли эта склоненная к груди глава Христа каждому грешнику: мир и покой для твоего бедного, измученного сердца только здесь, на Голгофе, только на Моей божественной груди.

На кресте мы видим и еще одну удивительную картину: пронзенное копьем сердце Христа, из которого истекла кровь и вода (Ев. Иоан. 19, 24). Не говорит ли это пронзенное сердце Христа каждому грешнику: вот источник для очищения тебя от всех твоих грехов. В Послании к Евреям 12, 24 мы читаем о «Крови... говорящей лучше, нежели Аве-лева». Мы знаем кровь Авеля, убитого родным братом Каином. Кровь Авеля взывает к небу о мести, о наказании убийцы... А Кровь Христа, пролитая на кресте Голгофы, взывает к небу о милости к грешнику, о прощении его, о принятии его в обители рая. Кровь Авеля заставила Каина бежать от Бога и скитаться по земле вдали от Него. Кровь Христа зовет всех грешников земли домой, к Небесному Отцу. Чтобы увидеть на Голгофе безграничную благодать и любовь Божью к грешникам, надо обратить внимание на двух великих грешников там. Кто же это такие? Это Мария Магдалина и разбойник, воззвавший о прощении своих кровавых грехов. Мария Магдалина была величайшей грешницей, о грехах которой стыдно говорить. На Голгофе мы видим ее ликующей о своем прощении и очищении. Христос, спасший ее, дороже всех сокровищ мира для нее. А надо ли нам описывать черноту души разбойника? Но умиравший за него, за его грехи Христос сделал его белее снега и оказал ему самые драгоценные для него слова: «Ныне же (сегодня же) будешь со Мною в раю». Именно на Голгофе звучат с особой силой слова Ис. 1, 18: «Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю». Бесконечно велик наш грех, бесконечно велика наша вина перед Богом; но и бесконечно велика любовь и благодать Спасителя нашего Иисуса Христа, отдавшего Свою жизнь для искупления нашей бесконечно великой вины.

У подножия креста Голгофы мы видим поразительное пренебрежение к опасению, совершенному Христом. В Послании к Евреям 2, 3 мы неоднократно читали слова: «...как мы избежим, вознерадевши о столь великом спасении?» и при этом думали: неужели можно вознерадеть о драгоценной жертве, принесенной Христом для спасения нас, грешников, на Голгофе; вознерадеть о Его чудной всеочищающей крови? И как раз на Голгофе перед нами пример такого нерадения к любви распятого Христа, к Его жертве, к Его Крови — в лице второго разбойника. Мы мало проповедуем о нем, мы мало обращаем на него внимания; мы больше занимаемся покаявшимся разбойником, — он радует нас своим покаянием, своим обращением ко Христу; а этот второй разбойник неприятен нам своим равнодушием к нашему дорогому Спасителю. Между тем именно этот разбойник предостерегает всех грешников от нерадения к Голгофской жертве Христа, к Его драгоценной Крови. Сопоставим обоих разбойников: возможно, они грешили, то есть убивали и грабили вместе; возможно, в один и тот же день они попали в тюрьму; одновременно они были судимы и приговорены к распятию; вместе они шли на Голгофу; в одно и то же время они были распяты там на своих крестах. Оба они видели страдающего Христа и были в одинаковом расстоянии от Него. Во всем этом разницы между ними не было. Но перед смертью пути их разошлись: один принимает Христа в свое сердце, другой с хулением отвергает Его; один идет, получив прощение, в обители рая, чтобы быть навеки со своим Спасителем; другой, вознерадев о драгоценной жертве Христа, идет в пучину ада, чтобы испытывать «плач и скрежет зубов». Какое счастье, что мы не пренебрегли великим спасением, совершенным на Голгофе, что мы не только не пренебрегли умершим за наши грехи Спасителем, но Он стал для нас всем и во всем, Альфой и Омегой, Началом и Концом. Мы не только, по милости Божьей, не пренебрегли Им и драгоценной Его жертвой, но мы все снова и снова говорим нашему дорогому распятому Спасителю словами псалмопевца Асафа: «Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле» (Псалом 72,25).

От чего страдал Христос на Голгофе?

Евр. 12, 3

«Помыслите о Претерпевшем такое над Собою поругание»... Голгофа — это тема всех тем, и кто из людей когда-либо исчерпает ее в полноте? Чей язык или чье перо прославит подвит Христа на Голгофе так, как он этого заслуживает? Многие дети Божий думают, что они постигли жертву Христа на Голгофе достаточно глубоко, и дальше они не стремятся идти в ее познании. Они считают глубинами Слова Божья другие истины и особенно пророчества Библии, а Голгофский крест они относят к азбуке духовного познания. Но Голгофа — это и альфа и омега, начало и конец нашего духовного познания. Все новые и новые истины в отношении жертвы Христа «а Голгофе открываются ищущему ее более глубокого познания. Вот почему в школе Христа самый важный и самый драгоценный предмет — это крест Голгофы.

Христос страдал от тяжелой ноши нашего греха. Эта причина Его страдания указывается и в Ветхом Завете, и в Новом Завете. Мы читаем в Книге пророка Исайи 53, 6: «Господь возложил на Него грехи всех нас». А в Новом Завете в Ев. Иоанна 1, 29 мы читаем о нашем Господе Иисусе Христе такие слова: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира». Эта тяжелая ноша греха мира, которую из любви к человечеству взял на Себя Христос, постоянно давала Ему чувствовать Себя. Будучи не только истинным Богом, но и истинным человеком, Христос томился под этой ужасающей ношей. Еще до Голгофы Он выражал страдание Своей души. Прочтем Его собственные слова, раскрывающие перед нами страдания Его сердца. Ев. Луки 12, 50: «Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится». Ев. Иоан. 12, 27: «Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но и а сей час Я и пришел». И еще одно место — Ев. Матф. 26, 38: «Душа Моя скорбит смертельно». Кто измерит глубину этой скорби души Христа, порожденной тяжелой ношей нашего греха? Наш земной человеческий ум не способен понять в полноте эту невыразимую скорбь Христа. Причина же этой непостижимо глубокой скорби Христа именно в том, что чистый и непорочный «Агнец Божий» взял на Себя грех мира, и Он, не знавший греха, был сделан на Голгофе для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом (2 Кор. 5, 21).

Христос страдал на Голгофе и от рук человеческих. И не только на Голгофе, но и до Голгофы. Руки человеческие связали Его в Гефсиманском саду. Руки человеческие били Его по ланитам на суде у первосвященника. Руки человеческие надели Ему на плечи позорную багряницу, возложили на Его голову колючий терновый венок и бичевали Его, то есть хлестали по Его телу колючим римским бичом. Но самые невыразимые страдания причинили нашему Спасителю руки человеческие на Голгофе, где они вонзили в Его руки и ноги большие гвозди и, пригвоздив Его тело ко кресту, подвергли Его в течение нескольких часов невыразимым телесным страданиям. И эти страдания Христа мы не поймем на земле в полноте.

Христос страдал на Голгофе и от диавола. И не только на Голгофе, но и до Голгофы. В Книге Бытия 3, 15 мы читаем: «И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоими между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». Змея жалит человека в пяту тогда, когда он наступает ей на голову. Где Христос наступил на голову «древнего змея» — сатаны? На Голгофе. Именно на Голгофе Христос поразил диавола в самую голову, вырвав у него «ключи ада и смерти». Каким же образом жалил «древний змей» — сатана Христа в пяту? Он добивался всеми силами, чтобы распятый Христос сошел с креста. С того дня, как светлый херувим пал и стал диаволом, он поставил своей главной целью — не допустить Христа до Голгофы, не допустить Его смерти на кресте. Мы все знаем историю искушения Христа диаволом в пустыне. Но понимаем ли мы цель диавола при искушении им Христа? А цель была зловещая; привести Христа к падению с высоты Его абсолютной чистоты и святости и тем самым сделать Голгофу невозможной. Ибо умереть за грехи мира мог только чистый и непорочный «Агнец Божий». Своими искушениями диавол жалил Христа в пяту, чтобы пустить яд греха в Его чистое, непорочное сердце и таким образом сделать Его грешником, подобным всем людям, — непригодным для совершения нашего спасения. Это опасное жало «древнего змея» — сатаны Христос почувствовал в словах даже Своего апостола Петра, когда тот начал прекословить Ему в отношении Голгофы и сказал: «Да не будет этого с Тобою». Христос, почувствовав в этих словах жало сатаны, говорит Петру: «Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн» (Ев. Матф. 16, 22 — 23).

«Жало» сатаны было и в предательстве Иуды, о котором Евангелие говорит, что «вошел в него сатана», и он вышел из горницы, чтобы предать Христа (Ев. Иоан. 13, 27 и 30). Не будем думать, что сатана, беря своим орудием Иуду, хотел повести Христа на Голгофу для совершения спасения грешников. Нет! Цель его была — не допустить Христа до смерти на Голгофе, до пролития Его искупительной Крови там. Сатана был уверен, что Христос, преданный врагам, не даст Себя на поругание им. Сатана знает слова Псалма 67, 2: «Да восстанет Бог, и расточатся враги Его». Он был уверен, что Христос, преданный в руки Е-го врагов, восстанет — и расточатся Его враги. У Иуды, предавшего Учителя, было одно только желание: получить тридцать сребреников, У диавола была зловещая цель — не допустить Христа до Голгофы, не допустить спасения грешников смертью Христа на кресте.

Жало древнего змея — сатаны Христос чувствовал с особой силой на Голгофе, где раздавались весьма заманчивые слова: «Спаси Себя! если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Ев. Матф. 27, 40). Это было огненным искушением для Христа, страдания Которого на кресте были невыразимы и Который мог в любую минуту избавиться от них, — ведь это зависело только от Него, Так жалил диавол Христа в пяту, и это жало было для нашего Спасителя очень чувствительно.

И, наконец, Христос страдал на Голгофе от справедливого суда Божьего за наши грехи и преступления. Это страдание Христа от руки справедливого божественного Судьи было самой горькой каплей в чаше, которую Он испил на Голгофе. Об этом виде страдания Христа мы не знали бы, если бы среди глубокой тьмы, объявшей Голгофу, из уст Христа не вырвался крик: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Это страдание Христа — самое таинственное для нас страдание. Нам понятны страдания Христа от тяжелой ноши наших грехов. Нам понятны страдания Христа, причиненные Ему руками человеческими. Нам понятны страдания Христа под огнем искушений от диавола. Но нам трудно понять тайну суда Божьего за наши грехи, суда Божьего, излившегося на Христа на Голгофе, занявшего там наше место. Лишь отчасти раскрывают перед нами глубину страданий Христа от руки божественного Судьи следующие слова Псалмов: «Все воды Твои и волны Твои прошли надо мною» (Пс. 41, 8). «Стрелы Твои вонзились в меня и рука Твоя тяготеет на мне» (Пс. 37, 3). «Ты положи меня в ров преисподней, во мрак, в бездну. Отяготела на мне ярость Твоя, и всеми волнами Твоими Ты поразил меня... Для чего, Господи, скрываешь лицо Твое от меня? Я... несу ужасы Твои... надо мною прошла ярость Твоя» (Пс. 87, 7 — 17). Все эти слова говорят о суде Божьем, поразившем Христа на Голгофе, чтобы мы были свободны от этого суда. Вот цена нашего опасения, за которое мы должны вечно славить нашего Искупителя.