ГОЛГОФА

ГОЛГОФА

ГОЛГОФА В ВИФЛЕЕМЕ

Ев. Иоан. 12, 27

Мы только что стояли у яслей Вифлеема, то есть у колыбели Христа; а теперь мы стоим у креста Голгофы, то есть у одра смерти Христа.

Вифлеем и Голгофа, ясли и крест — есть ли что общее между ними? Их разделяют 33 1/2 года. В Вифлееме мы видим ночь, превращенную в яркий день. На Голгофе, наоборот, мы видим яркий солнечный день, превращенный в темную ночь, длившуюся три часа.

В Вифлееме мы слышим чудесное пение ангельского хора. На Голгофе раздается хуление многочисленного хора врагов Христа. В Вифлееме мы видим Марию с сияющим от счастья лицом. На Голгофе мы видим Марию с сердцем, пронзенным скорбью. Вифлеем — материнское счастье Марии. Голгофа — материнское горе Марии. Как будто ничего нет общего между Вифлеемом и Голгофой, между яслями и крестом.

Но Вифлеем и Голгофу можно поставить рядом. Можно поставить рядом ясли и крест. Христос говорит: «На сей час (час Голгофский) Я и пришел», то есть родился.

Возьмем благовещение Марии. Ангел Гавриил говорит ей: «И вот, родишь Сына и наречешь Ему имя: Иисус». В этих словах мы уже видим крест Голгофы и Христа, распятого на нем. Где же здесь крест? В слове «Иисус». Иисус — значит Спаситель, а спасти человечество от ада Христос мог только через крест, только через смерть на Голгофе. Другого пути для нашего спасения не было. Да, в имени «Иисус» мы видим крест.

Возьмем проповедь Ангела пастухам на поле Вифлеемском: «Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь». И опять при слове «Спаситель» разве перед нами не встает крест с Агнцем Божьим, закланным на нем? Спасителем Христос стал только через крест, только через страдания и смерть на кресте. А в словах Симеона, сказанных Марии при посвящении Богу Младенца Иисуса, разве мы не видим Голгофы: «У тебя самой оружие пройдет душу».

Существует красивое предание: будто бы звезда, которую видели волхвы на востоке и которая привела их в Вифлеем, имела вид креста. Предания — это не Слово Божье, но они имеют глубокий и полезный смысл. В каждом предании есть свое глубокое назидание. И в предании о Вифлеемской звезде, что она имела вид креста, сокрыт для нас глубокий смысл.

В дарах волхвов разве мы не видим креста Голгофы? Они принесли в дар Христу-Младенцу золото, ладан и смирну. Смирну--как предзнаменование Его погребения. Помазание Христа к погребению было совершено трижды: волхвами, Марией из Вифании и Никодимом в саду Иосифа Аримафейского. Но ярче всего сияет крест Голгофы в пещере, где родился Иисус. Люди, не видящие креста в пещере, могут думать, почему нужно было родиться Спасителю мира в хлеву. Но когда мы видим крест Голгофы в Вифлееме, тогда нам становится понятно рождение Христа в пещере. Ведь пещера была местом жертвенных животных. А в яслях лежала истинная жертва за грехи мира — Агнец Божий. В этом глубокий смысл рождения Христа в пещере, в хлеву, и нахождение Его в яслях среди животных, которых приносили веками в Израиле в жертву за грех.

Но Христос Своей жертвой на Голгофе положил конец ветхозаветным жертвам, положил конец крови тельцов, козлов и агнцев, пролив Свою кровь для очищения всех грешников мира от их грехов.

Вифлеем действительно полон Голгофы. И над яслями Младенца Иисуса действительно ярко сияет крест нашего искупления.

ЧАША, ИСПИТАЯ ХРИСТОМ НА ГОЛГОФЕ

Ев. Иоан. 18, 1 — 11

«Иисус же, зная все, что с Ним будет, вышел и сказал им: кого ищете?» Эти слова показывают нам Голгофский крест в особом свете, а именно: Христос мог не быть на нем; Он мог пойти из Гефсиманского сада другим путем; путь на Голгофу был Его добровольным делом. Выходя из ночного мрака к свету зажженных фонарей и факелов, горевших в руках воинов и служителей Синедриона, Христос знал все, что Его ожидает. И поэтому Он мог бы вообще не быть в этом саду, а направиться в Вифанию, где у Него были такие верные и надежные друзья, как Мария, Марфа и Лазарь. Но Он пошел в этот сад, столь знакомый Иуде, так как Он часто собирался там с учениками Своими. Из горницы Иерусалимской Христос мог пойти в любом направлении, но Он пошел в Гефсиманский сад, хотя знал все, что с Ним будет.

Есть пути-дороги на земле, которых нельзя избежать, которыми приходится идти по принуждению. Но путь на Голгофу не был обязательным для Христа. Он был обязательным для нас, грешников. Но Христос, любя нас безграничной любовью, решил освободить нас от этого ужасного пути и пошел им Сам добровольно.

Его, всемогущего Сына Божья, никакая сила не могла бы заставить пойти на Голгофу и занять место на позорном кресте. Только любовь к нам, грешникам, привела Его туда. И был момент в Гефсиманском саду, когда Спаситель наш имел полную возможность свернуть с пути на Голгофу. Что это был за момент? Прочтем об этом в 6-м стихе: «И когда сказал им: это Я, — они отступили назад и пали на землю».

Враги Христа пали на землю, как мертвые. Они не могли перстом двинуть, — так они были поражены силою и властью Христа. И Христос мог пройти мимо них и пойти куда угодно. Но Он никуда не пошел; Он избрал один путь, — путь на Голгофу, путь на крест, путь страдания и смерти за наши грехи и беззакония. Как велика Его любовь к нам! А чем мы воздаем Ему за такую любовь Его к нам?

Послушаем, что говорит Христос в Гефсиманском саду: «Если Меня ищете, оставьте их, пусть идут». Я представляю себе такую картину: на Христа и апостолов Его направлены стрелы врагов. Но Христос выступает вперед и говорит: вот Моя грудь, — пусть все ваши стрелы пронзят Меня, а их оставьте в покое, — пусть идут! Вот в чем сущность учения Евангелия о заместительной жертве Христа на Голгофе. На кресте Христос занял место впереди всего человечества и, заняв такое место, Он сказал как бы Отцу: пусть все стрелы Твоего божественного правосудия пронзят Мою грудь, но они, все грешники земли, пусть идут... пусть идут к спасенью, к вечному счастью и блаженству, к обителям вечного рая! «За них Я посвящаю Себя, чтобы они были -освящены истиною» (Ев. Иоан. 17, 19).

Вот в чем сущность Голгофского креста, жертвы Христа, там принесенной, и Крови Его, там пролитой. Христос, принявший на Себя все возмездие за наши грехи, весь справедливый гнев Божий за нарушение нами Божьего закона, — вот смысл Голгофы. Стрелы божественного правосудия пронзили Христа на Голгофе, чтобы мы не погибли, но получили вечную жизнь через веру в раны Христа, в Его драгоценную Кровь. И еще замечательные слова Христа в Гефсиманском саду: «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» О чем говорят нам эти слова Христа? О том, что Христос видел чашу Своих страданий в руке Отца. Но разве содержимое этой чаши не было приготовлено руками людей? И предательский поцелуй Иуды, и веревки, которыми были связаны руки Христа, и плевки в Синедрионе, и удары бичом у Понтия Пилата, и терновый венок, который сплели и надели на голову Христа воины, и гвозди, которые прошли через Его руки и ноги, — разве это не людьми приготовленные Ему горькие капли? Да, людьми. Ведь и самый крест Его был сбит руками людей. Но за руками людей Христос видел руку Отца. Так же как некогда Иосиф, приведенный руками людей в Египет, говорил, что Бог привел его туда.

Христос видел чашу Своих страданий еще тогда, когда не было ни Вселенной, ни человека. Евангелие говорит, что Он — «Агнец, закланный от создания мира» (Откр. 13, 8), то есть закланный по предвечному плану Отца! «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» Эти слова говорят о том, что все, что причинили люди Христу, было допущено Отцом Небесным и, следовательно, было в плане Божьем. Как же можно было отказаться от этой чаши, если она была планом Божьим для нашего спасения?

Слава Христу, что Он испил Свою чашу до конца — от первой капли до последней, благодаря чему эта горькая чаша стала чашей нашего спасения. Научимся у Христа смотреть на наши чаши, как на чаши, данные нам Отцом. Может быть, их горькое содержимое является тоже делом человеческих рук, но эти чаши в плане Божьем для нас. А поэтому вечная слава Отцу за них.

У ПОДНОЖИЯ КРЕСТА ГОЛГОФЫ

Ев. Иоан. 19, 18 — 30

«Там распяли Его». «Там», то есть на Голгофе. Голгофа означает «лобное» место. Название «Голгофа», или «лобное место» объясняют двояко. Первое объяснение: на Голгофе, как на месте казни преступников, были разбросаны человеческие кости и черепы, отсюда и название «лобное» место. Второе объяснение: холм Голгофа имел вид лба или черепа, и отсюда его название. Есть мнение, что Голгофа не была местом казни, но что она была избрана местом только для распятия Христа.

На Голгофе был сад — об этом ясно сказано в Ев. Иоанна 19, 41: «На том месте, где Он распят, был сад». Это о многом говорит нашему сердцу. Грех первого Адама был совершен в саду Едема; спасение Адама и всех его сынов и дочерей было совершено в саду Голгофы. Сопоставляя сад Едема, где был совершен первых грех, и сад Голгофы, где был искуплен грех, — хочется воскликнуть словами Послания к Римлянам 11, 33: «Как непостижимы судьбы Его и не исследимы пути Его!»

«Там распяли Его»... Распяли... Знаем ли мы, в чем заключалось распятие? Оно заключалось в том, что руки и ноги распинаемого пробивались гвоздями, и в том, что распятый висел на гвоздях, пока смерть не избавляла его от невыразимых мучений. Ужас распятия заключался в том, что невыразимые страдания от висения на гвоздях продолжались непрерывно часами, и были случаи, когда смерть наступала только через два-три дня. Распятие было наказанием с максимальным, то есть с самым большим, страданием и с наибольшей продолжительностью их. И вот этой самой мучительной казни с самыми продолжительными страданиями был подвергнут наш драгоценный Христос. Вернее, Он пошел добровольно на такую мучительную смерть, чтобы дать нам вечную жизнь в Царстве Своем.

«Там распяли Его и с Ним двух других по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса». Мы знаем, кто были эти «два других». Это были убийцы и грабители, разбойники и злодеи. Один был распят по одну сторону Христа, другой — по другую сторону, а посреди — Иисус. Цель такого размещения на Голгофе была одна — нанести Христу как можно больше позора. Но что получилось? Во-первых, этим исполнилось пророчество Исайи (53, 12): «К злодеям был причтен». Во-вторых, распятие Христа посреди двух злодеев привело к величайшему чуду на Голгофе — к обращению одного из них и к воскрешению его разложившейся в величайших грехах и преступлениях души. Это было чудо более великое, чем воскрешение физически разлагавшегося Лазаря. Как удивительно превращает Бог позор, наносимый людьми Христу, в величайшую славу Его!

«Пилат же написал и надпись и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский... и написано было по-Еврейски, по-Гречески, по-Римски». Какова была цель Пилата при написании этой надписи? Цель была недобрая: унизить Христа. Но, унижая Христа, Пилат этой надписью возвысил Христа. Оказывается, «эту надпись читали многие из иудеев». Когда мы будем у нашего Господа, мы узнаем, какое действие произвела эта надпись на тех многих, которые ее читали. Но об одном, читавшем ее, человеке мы хорошо знаем уже теперь, что он поверил в распятого Христа, как в Царя, и обратился к Нему с молитвой: «Господи! Помяни меня, когда Ты придешь в Царствие Твое». И это был разбойник, висевший по правую сторону Христа. Не дала ли надпись Пилата толчок к признанию этим разбойником Царя в распятом Христе?

«Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, — да сбудется реченное в Писании: «разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий». Так поступили воины». Мы должны при чтении этих слов о бросании об одежде Христа жребия воинами, исполнившими тем самым пророчество Псалма 21, 19, — сказать, что пророчества Библии и планы Божий выполняются как руками людей верующих, так и руками людей, далеких от Бога. Воины понятия не имели о 21-м Псалме, но они были орудием в руках Бога для выполнения Его пророчества. И еще многие планы Божий будут исполнены людьми, которых Бог возьмет в Свое орудие, в то время как они не будут даже знать об этом.

«При кресте Иисуса стояли матерь Его, и сестра матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина». Другие Евангелисты пополняют эту группу женщин еще Саломией и «другой Марией». Можно быть уверенными, что эта «другая Мария» была не кем другим, как Марией, сестрой Марфы и Лазаря. Нельзя пройти мимо этой группы женщин, не отметив их верности и преданности Христу. На глазах у хулящих Христа книжников и фарисеев, на глазах жестоких воинов Пилата, они открыто, на виду у всех, смело и безбоязненно выражают свою любовь и сочувствие Христу. В то время как апостолы, за исключением Иоанна, таятся где-то за запертыми дверьми из опасения от иудеев, — эти женщины стоят, и стоят до конца, при кресте Христа, и вызывают восхищение христиан всех веков и народов своей удивительной преданностью Христу. Братьям следует всегда помнить, что женщины остались последними на Голгофе и были первыми у гроба в день воскресения Христа.

«Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит матери Своей: Жено! се, сын Твой! Потом говорит ученику: се, матерь твоя. И с этого времени ученик сей взял ее к себе». Мы должны отметить, что Христос никогда не называл деву Марию матерью — Он называл ее всегда словом «Жено». А затем обратим внимание, что матерь Христа нуждалась в попечении о ней, и Христос делает ее попечителем апостола Иоанна. Пусть все, которые почитают деву Марию «царицей небесной» и воздают ей божеские почести, подумают над словами распятого Христа, сказанными Марии и Иоанну. Матерь Иисуса нуждалась, как все одинокие матери, в защите и попечении о ней.

«После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоивши уксусом губку и наложивши на иссоп, поднесли к устам Его». Слово «жажду», вышедшее из уст Христа на Голгофе, говорит о том, как Он невыразимо страдал. Есть мнение в христианстве, что Христос страдал только душою, а тело Его не испытывало болей, потому что Он не знал греха. Но слово «жажду» говорит об обратном. Оно говорит о том, что страдания Христа, именно Его телесные страдания, достигли наивысшей степени. Медицина говорит, что раненые испытывают ужасающую жажду, такую жажду, которая становится мучительнее, чем даже боли от ран. Это маленькое слово «жажду» приоткрыло нам всю глубину телесных страданий нашего Искупителя.

«Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось!» Что совершилось? Совершилось спасение и искупление грешников. Вот почему слово «совершилось» для нас, искупленных, самое дорогое слово в Библии. Пусть это слово громко прозвучит, когда наш дух будет отходить в вечность.

«И преклонив главу, предал дух». Так умер наш Господь Иисус Христос. И чтобы не было никакого сомнения в том, что Христос действительно умер, Бог допустил одного из воинов пронзить сердце Христа копьем, и из пронзенного сердца истекла кровь и вода. Да, Христос действительно умер. Но скоро мы услышим другую весть, — весть, что Христос воскрес.

ПРОПОВЕДЬ РАН ХРИСТА

Ев. Иоан. 20, 27

Желание апостола Фомы ощутить раны Христа для освобождения от своих сомнений не было желанием, достойным подражания. За такое свое желание он получил справедливый упрек от своего Учителя. Но это не значит, что созерцание ран Христа и «ощущение» их не имеет значения для верующего человека. Горе нам, если мы потеряем из вида раны Христа. Наша духовная жизнь пострадает от этого очень сильно. Ведь раны Христа — это мощная проповедь к нашим сердцам. Раны Христа — это сладчайшая музыка, это небесная симфония для виновного пред Богом человечества.

Прислушаемся к этой проповеди ран Христа. Раны вообще никогда не исчезают бесследно; рубцы от ран остаются на человеке на всю жизнь, как бы долга ни была эта жизнь. Рубцы от ран, так называемые «шрамы», имеют свой язык. Есть много людей, шрамы которых говорят об их участии в защите родины в дни войны. Такие шрамы говорят о героизме, о подвиге, а также являются мощной проповедью против войны, порождающей их. Но есть и другого рода шрамы, полученные людьми, носящими их, во время ссоры в нетрезвом состоянии. И эти шрамы имеют свой язык — они говорят о вреде алкоголя.

Но устремим наш взор теперь на раны нашего Господа Иисуса Христа. Раны Христа не только долговечны — они вечны. Их не стерло ни воскресение Христа, ни вознесение Его, ни пребывание Его на престоле славы в небесах. В Откровении 5, 6 мы читаем о вечности ран Христа: «И я взглянул, и вот, посреди престола и четырех животных и посреди старцев стоял Агнец как бы закланный»... Как бы «закланный», то есть со следами от ран, нанесенных Ему в часы Его страданий и смерти за наши грехи. Прислушаемся к голосу Христовых ран.

Раны Христа — это вечная, никогда не умолкающая проповедь о любви Божьей к нам, грешникам. Я не могу забыть рассказ о матери, спасшей из пламени пожара свою малютку дочь и получившей при этом ожоги всего лица. Все лицо этой любящей матери покрылось шрамами от ожогов, которые были громкой проповедью о любви ее к своей дочери. Но вот дочь выросла и превратилась в красивую девушку. Однажды эта девушка ехала с матерью на пароходе. Во время этого путешествия она познакомилась с одним молодым человеком. Как-то, когда мать была недалеко от них, молодой человек спросил девушку: вы не знаете, кто эта женщина с такими неприятными шрамами на лице? Девушка смутилась и с дрожью в голосе сказала: это знакомая нашей семьи. Она .постыдилась сказать, что это ее мать, что эти шрамы, обезобразившие ее лицо, она получила, спасая ей жизнь. Вместо того чтобы при молодом человеке подойти к своей матери и расцеловать эти шрамы, — она постыдилась назвать ее своей матерью. А что пережило материнское сердце, услышавшее слова отречения из уст своей дочери?

Раны Христа говорят о любви, спасшей нас, грешников, из пламени вечного ада. Пророк Исайя (52, 14) говорит: «Как многие изумлялись, смотря на Тебя, — сколько был обезображен, паче всякого человека лик Его, и вид Его — паче сынов человеческих». Но мы не отвернемся от ран Христа и не будем стыдиться шрамов Его. Мы будем целовать их здесь — на земле, и там — на небесах.

И эти раны Христа станут нам еще дороже, когда мы, всматриваясь в них, прочтем свое имя, начертанное на пронзенных дланях нашего Спасителя. Каждый из любящих Господа имеет право верить, что в ранах Христа начертано его имя. Слово Божье говорит очень ясно, что это так. Прочтем слова в Ис. 49, 16: «Вот, Я начертал тебя на дланях Моих». Раны Христа — это та «книга жизни» на небесах, в которой записаны имена всех искупленных детей Господних. Вот о чем говорят нам раны Христа.

Раны Христа говорят нам о единственном надежном убежище от грядущего суда Божьего. Я люблю слова нашей евангельской песни: «О Иисус, укрой меня, пока буря не пройдет»... Автор песни написал эти слова под влиянием замечательного явления: наступала гроза, небо покрыла черная грозовая туча, сильные порывы ветра со свистом гнули деревья к земле... и вдруг в раскрытое окно автора песни влетела маленькая птичка и, ища убежища, забилась в складки халата автора песни. Автор был тронут таким доверием птички до слез, и из его поэтической души вылились слова нашей чудной песни: «Поли любви к душе моей, Иисус, к груди Своей Ты прижми меня, пока смолкнет бурная река... о Иисус, укрой меня, пока буря не пройдет»...

Сегодня я хочу сказать всем верующим во Христа, что раны Его — наше убежище от справедливого гнева Божья и от грозы суда Его.

Будем укрываться в них, как укрылась птичка от грозной стихии в тихой комнате и в складках халата христианина-поэта.

И еще одна мысль: раны Христа зовут нас к стойкому перенесению наших ран — телесных и сердечных. Много их в жизни каждого из нас. И порой терпение кончается и в сердце начинают звучать нотки ропота. Всем, у кого начали звучать эти нотки ропота, я напомню в утешение и ободрение слова одного средневекового мистика: «Добрый рыцарь не жалуется на свои раны, взирая на вождя, который ранен вместе с ним».

ЖЕМЧУЖИНА ГОЛГОФЫ — КРОВЬ ХРИСТА

Евр. 9, 11 — 12

«Христос, Первосвященник будущих благ, пришед с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною... и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею кровью, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление». Ветхозаветная скиния состояла из трех частей — двора, святилища и святого святых, и в каждой части скинии была кровь: во дворе на медном жертвеннике, в святилище — на золотом жертвеннике, в святом святых — на крышке ковчега завета. Кровь ветхозаветных животных была прообразом Крови Голгофы. Новозаветное Послание к Евреям говорит, что в Новом Завете наш Господь Иисус Христос является «скинией нерукотворенной», и пришел к нам не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровью, а именно: с Кровью Голгофы. В Новом Завете мы видим всюду эту Кровь Голгофы.

Что же говорит Евангелие о Крови Голгофы? При первом же явлении Христа народу Предтеча Его, Иоанн, говорит: «Вот Агнец Божий!» (Ев. Иоан. 1, 29). Так представляет Христа человечеству Евангелие: «Вот Агнец Божий».

Но нельзя себе представить Христа как Агнца, без жертвы, без крови. Называя Христа Агнцем Божьим, Евангелие этим провозглашает конец ветхозаветным жертвам и сосредоточивает наше внимание на Крови этого божественного Агнца, как единственном средстве для нашего спасения и общения с Богом. И Сам Христос призывает нас к самому тесному контакту с Его пролитой на Голгофе Кровью, к самому тесному соприкосновению с ней. Прочтем Его слова в Ев. Иоан. 6, 53 — 56: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни; ядущий Мою Плоть и пьющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день; ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие; ядущий Мою Плоть и пьющий Мою Кровь пребывает во Мне и Я в нем». Слушатели Христа поняли эти слова буквально, то есть вкушение Его Плоти и Крови должно происходить якобы в действительности. Но Христос говорил о духовном вкушении Его Плоти и Крови, то есть о вкушении верою сердца, а не физическими устами.

О таком же духовном вкушении, вкушении верою сердца Его Тела и Крови Христос говорил и на Тайной вечери. Слово Божье много говорит о духовном питании нашего внутреннего человека. Говоря о духовном вкушении Крови Голгофы, Христос хочет напомнить нам, чтобы мы никогда не забывали с ней, чтобы мы были в самом тесном соприкосновении с ней, и чтобы она — эта Кровь Голгофы — постоянно питала нашу веру и радость спасения.

Больше всего о Крови Иисуса Христа, о Крови Голгофы говорится в Послании к Евреям; и это понятно, поскольку целью этого Послания является доказать евреям, что время заклания жертвенных животных кончилось с закланием Агнца Божья на Голгофе и началось время спасения через веру в Кровь Христа, в Кровь Голгофы. Послание к Евреям называет Кровь Христа «святыней», и говорит, что она должна почитаться за святыню всеми верующими.. «Сколь тягчайшему наказанию, — читаем мы в Послании к Евреям 10, 29, — повинен будет тот, кто... не почитает за святыню кровь завета». И другие апостольские послания сосредоточивают наше внимание на Крови Иисуса Христа. Апостолы Петр, Иоанн и особенно Павел восхваляют в своих посланиях Кровь Голгофы как величайшую святыню, как «драгоценную» Кровь нашего искупления, очищения и спасения.

Книга Откровения Иоанна раскрывает перед нами жизнь в вечности. И что же мы видим? Гимны хвалы раздаются в честь Крови Агнца и в вечности. «И поют новую песнь, говоря: ...Ты был заклан и Кровью Своею искупил нас Богу» (Откров. 5, 9).

Итак, Евангелие говорит, что Кровь Христа является величайшей святыней на земле и в небесах. Мы видим, что Кровь Голгофы была святыней апостольских церквей; но продолжает ли она быть святыней церкви наших дней? Кровь Голгофы была святыней сердца первых христиан, но является ли она святыней наших сердец?

Только два слова: Кровь Христа, Кровь Агнца, Кровь Голгофы, но какая бездна премудрости в этих двух словах! Если мы спросим Христа, в чем значение Его пришествия в наш мир, — Он ответит нам: Кровь Голгофы. Если мы спросим Христа, в чем величие Его любви к человечеству, — Он ответит нам: Кровь Голгофы. Если мы спросим Христа, в чем сущность всех Его страданий на кресте, — Он скажет нам: Кровь Голгофы. Если мы спросим Христа, в чем сущность искупления и спасения всех грешников, земли, — мы снова услышим в ответ эти два драгоценные слова: Кровь Голгофы.

Как хорошо, что только в эти два слова вложено все наше вечное счастье, вся наша вечная радость и вся наша надежда. За минуту до смерти может грешник ухватиться верою за эти два слова — Кровь Христа, — и получить спасение. И целую вечность мы будем без устали повторять эти два дорогие слова — Кровь Агнца, — и они будут порождать все новую и новую хвалу и благодарность в наших сердцах. Пусть богословы пишут сотни и тысячи томов на тему искупления и спасения. Наше самое простое и самое евангельское богословие будет заключаться в двух словах: Кровь Христа! Или — Кровь Агнца, Кровь Голгофы, или: Кровь Иисуса!

Хотя этих двух слов — Кровь Христа — достаточно, чтобы нам стали ясны и весь план нашего спасения и вся премудрость нашего искупления, — но мы должны глубоко вникнуть в них, чтобы понять, какое необъятное богатство благ сокрыто для нас в Крови Голгофы. Евангелие говорит, что верующие во Христа являются наследниками Его «славного наследия» (Ефес. 1, 18). Но право на это славное наследие дает нам только Кровь Христа, Кровь Голгофы. Евангелие говорит, что действия Крови Христа очень разнообразны и весьма многогранны. Пусть же наше сердце будет сосудом, хранящим драгоценную Кровь . Иисуса, чтобы прославлять ее здесь, на земле, и там, в вечности.

«ЗАВЕСА В ХРАМЕ РАЗОДРАЛАСЬ...»

Ев. Матф. 27, 51, Ев. Луки 23, 45

Разрыв завесы в храме произошел в момент смерти Христа на Голгофском кресте. Что это была за завеса? Это была завеса, закрывавшая вход во святое святых, где был ковчег завета и место символического пребывания Бога. Эта завеса была знаком разобщения человека с Богом. Она говорила каждому израильтянину, что вход во святое святых закрыт и доступа к месту присутствия Божья нет. Это разобщение грешника с Богом продолжалось до определенного момента, а именно: до смерти Христа на Голгофе.

Как только Христос испустил дух — тотчас же разодралась завеса в храме. Разобщение грешников с Богом кончилось. Доступ к святому Богу открылся для каждого человека.

Как же разодралась завеса в храме? Она разодралась, во-первых, «сверху донизу». Сверху! Не снизу. Это сделал Бог, а не человек. Это совершил Христос, наш Спаситель. Он разорвал завесу сверху донизу — полностью. Нам ничего не осталось добавлять к совершенному Христом спасению. Доступ к престолу Божьей славы открыт полностью, независимо от того, большой ты или малый грешник.

И как же Христос совершил разрыв завесы, закрывавшей нам доступ к Богу? Это тяжело досталось Ему. Прочтем Захар. 13, 7: «О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря и рассеются овцы!» Что это за меч, поражающий Христа? Это меч Божьего правосудия, поражающий Того, Кто взял на Себя грехи всех нас.

Но Христос взял грехи наши добровольно на Себя, потому что Он жаждал нашего спасения. И он добровольно пошел под «меч» божественного правосудия. Посмотрите, как поражает нашего Господа этот «меч» и в Гефсимании, и в Синедрионе, и в судилище Понтия Пилата, и особенно ужасно на Голгофе. О, кто сочтет раны, нанесенные нашему Спасителю этим острым мечом божественного правосудия! И когда покрытый с головы до ног ранами Христос испустил наконец дух, — завеса в храме разодралась сверху донизу, и эта разодранная смертью Христа завеса возвестила всем грешникам об открытии «нового пути» к сердцу Бога, «посредством Крови Иисуса Христа», пролитой на Голгофе (Евр. 10, 19).

Завеса разодралась не только «сверху донизу», но и «посредине» (Лук. 23, 45): Середина завесы в храме была напротив ковчега завета, то есть вела прямо к месту присутствия Божья. Это значит, что смерть Христа открыла нам путь к самому сердцу нашего Бога. Не к ангелам, не к великим праведникам, а к самому Богу. Только благодаря разодранной смертью Христа завесе, разделявшей нас, грешников, с Богом, мы можем теперь петь нашу чудную песнь: «Таков, как есмь, во имя Крови, за нас пролитой на кресте; во имя божьих призываний, Христос, я прихожу к Тебе. Таков, как есмь, слепой и бедный, добра не находя в себе, за верой, зреньем и прощеньем, Христос, я прихожу к Тебе».

Путь к сердцу Бога, открытый смертью Христа, открыт навеки, навсегда. Он никогда не закрывается, он открыт всегда и днем и ночью. В Риме есть знаменитый Собор Св. Петра. Рядом с главным входом имеется небольшая дверь, ведущая в Собор. Она открывается только один раз в 25 лет, в страстную пятницу вечером, и тогда через нее входит папа в сопровождении своих кардиналов и большой толпы молящихся, после чего эта дверь закрывается на новые 25 лет. Если мне придется когда-либо быть в Риме, я спрошу, почему эта дверь открывается только четыре раза в сто лет. Но сегодня она, эта дверь, остающаяся закрытой в течение долгих 25 лет, говорит моему сердцу о великом значении смерти Христа на Голгофе, разодравшей завесу, скрывавшую от нас Бога навеки, навсегда. Лик нашего Господа сияет нам всегда, и сердце Его открыто для каждого из нас во всякое время.

Завеса разодралась сверху донизу, и туда, «во внутреннейшее за завесу предтечею за нас вошел Иисус». Так сказано в Послании к Евреям 6, 19 — 20. И за Ним, за нашим Искупителем, последовали в открытые смертью Христа небеса бесчисленные души спасенных. Среди них немало дорогих и близких нашему сердцу людей.

Но шествие туда продолжается, и мы находимся в этом шествии туда, за завесу, в небесный край, куда первым вошел Христос после всех Своих страданий за наши грехи. Порванная завеса — как будто маленький эпизод в великой драме страданий и смерти Христа за наши грехи. Но о каких великих двух истинах она, эта порванная завеса, возвещает нам. Во-первых, о свободном, открытом для всех грешников пути к Богу и о возможности постоянного общения с Ним в течение всей нашей земной жизни. Во-вторых, о свободном входе нашем после смерти в Дом Отца, где мы будем навеки с нашим Искупителем и где будет звучать наша громкая хвала распятому Христу за то, что Он смертью Своей открыл всем грешникам путь к Богу и в Свое славное Небесное Царство.

«И КАМНИ РАССЕЛИСЬ...»

Ев. Матф. 27, 50 — 51

«И земля потряслась и камни расселись». В музыке есть выражение: «заключительный аккорд». Каждая музыкальная вещь имеет свой заключительный аккорд. Каждая песнь заканчивается своим заключительным аккордом. Но и о каждом литературном произведении можно сказать, что оно имеет заключительный аккорд. Каждый рассказ, каждая повесть имеет свой определенный конец. Но и каждое событие в жизни народа или отдельного человека имеет тоже какой-то заключительный аккорд.

Перед нами величайшее событие в истории христианства: страдания и смерть Христа на Голгофе. И это событие имеет свой заключительный аккорд. Мы прочитали: «Иисус... испустил дух... и земля потряслась, и камни расселись».

О чем говорит нашим сердцам этот заключительный аккорд Голгофы? О силе, способной сокрушать камень. Есть старое средство, которым люди пользуются, чтобы сокрушать скалы и взрывать камни. Это средство называется динамитом. Динамит — это немного измененное греческое слово «динамис», что значит: сила.

Какой глубокий смысл содержится в заключительном аккорде Голгофы, то есть в сокрушении скал, последовавшем за последним вздохом Христа на кресте. Этот глубокий смысл заключается в том, что крест Голгофы, то есть все, что совершилось на этом кресте, является силой, сокрушающей камни. Мы знаем слова ап. Павла о Голгофском кресте в 1 Кор. 1, 18: «Слово о кресте... для нас спасаемых — сила Божья». В греческом тексте Евангелия это место звучит так: «Слово о кресте — динамис Божий». Другими словами: крест Голгофы — это динамит Божий, сокрушающий камень.

Но какие же это камни, которые разбивает и сокрушает эта сила Божья, заложенная в Голгофской жертве Христа? Ответ на этот вопрос мы найдем в Книге пророка Иезекииля И, 19: «И возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное».

«Сердце каменное» — разве есть такие сердца? Бог говорит, что такие сердца есть. И мы не будем спорить с Господом. Если в отношении друг друга люди как будто такого сердца не имеют, то в отношении Бога бесчисленное множество людей носят в груди своей каменное сердце. Сколько нежно любящих матерей имеют камень вместо сердца в отношении Христа. Сколько нежно любящих друг друга мужей и жен имеют каменное сердце в отношении своего Спасителя Иисуса Христа.

Посмотрим, как Голгофский крест — этот Божий динамис или динамит — уже в самом начале сокрушил некоторые каменные сердца. Вот перед нами разбойник, висящий рядом с распятым Христом. Разве у него в груди не был камень вместо сердца, и не только в отношении к Богу, но и по отношению к Людям, которых он убивал и грабил? И разве страдающий Христос не сокрушил его каменного сердца и не заменил его новым сердцем — сердцем плотяным? Да, сокрушил! И вместо хулы на Сына Божья, которая вначале исходила из его нечестивых уст, раздалась молитва, направленная к Спасителю грешников, Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда Ты приидешь в Царствие Твое!» Вот сила Голгофского креста, разбивающая камень сердца!

А вот еще мы видим на Голгофе другого человека с каменным сердцем. Это сотник, командовавший распятием Христа. Едва ли в его сердце была хоть одна капля жалости к распинаемым. Палачи всегда обладали только каменным сердцем. Но посмотрите, как сокрушил распятый Христос каменное сердце этого бесчувственного палача. Прочтем об этом палаче в Ев. Луки 23, 47: «Сотник же, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно Человек этот был праведник». Так «расселся» и этот камень сердца. Предание говорит, что впоследствии этот сотник был благословенным пресвитером одной из апостольских церквей.

И еще мы видим на Голгофе большую толпу людей с каменными сердцами в груди. Это они насмехались над Голгофским Страдальцем и кричали: «Других спасал, пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий» (Ев. Луки 23, 35). И что же мы видим? Эти насмешники спускаются с Голгофы, «бия себя в грудь» (Ев. Луки 23, 48). Их каменные сердца разбиты и сокрушены страданиями и смертью Христа.

Но, может быть, никто не испытал силы Голгофского креста, разбивающей и сокрушающей камень сердца так, как испытал ее на себе ап. Павел, который, как мы уже слышали, назвал Голгофский крест «динамисом Божьим», то есть силой Божьей. Сердце ап. Павла до Голгофского креста было каменным сердцем как по отношению ко Христу, так и по отношению к Его последователям. Послушаем, как он сам рисует камень своего сердца до познания Христа распятого. Прочтем. Деян. Ап. 26, 9 — 11: «Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея; это и я делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и когда убивали их, я подавал на то голос; и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах». Разве это не камень вместо сердца? Но и этот камень был сокрушен на Голгофе страданиями и смертью распятого Христа, и каменное сердце Савла было заменено новым сердцем, которое провозгласило, что оно ничего не хочет знать, «кроме Иисуса Христа, и притом распятого» (1 Кор. 2, 2).

Вот как сокрушает каменное сердце грешника Голгофская жертва Христа. А разве мы все до Голгофы не были носителями именно каменных сердец? Разве мы не были полны равнодушия к нашему Спасителю и к Его ранам? И разве мы не были врагами Богу по нашим грехам и беззакониям? Но страдания и смерть Христа на Голгофском кресте сокрушили и наши каменные сердца. Мы все, побывав на Голгофе, пережили там то, что пережил один молодой распутный юноша, стоявший перед замечательной картиной, изображавшей распятого Христа на кресте, и читавший слова, написанные под этой картиной: «Я это сделал для тебя, а что ты сделал для Меня?» Юноша .долго стоял перед этой картиной и вдруг почувствовал, что его сердце, окаменевшее во грехе и пороке, разбито и сокрушено любовью распятого на кресте Спасителя. И он решил отдать свое каменное сердце распятому Спасителю. Этот юноша был знаменитый впоследствии служитель Христа и основатель великого гернгутеровского движения — Николай Цинцендорф, которому принадлежат известные в христианстве слова: «У меня только одна страсть — Христос! Христос! Христос!»

И нам распятый на кресте Христос сказал: «Я это сделал для тебя, а что ты сделал для Меня?» И мы не выдержали этого вопроса: сокрушенные и разбитые, мы пали ниц перед распятым Спасителем и сказали Ему: вот наше каменное сердце; возьми его, Христос, и дай нам новое сердце, способное любить Тебя, жить для Тебя и служить Тебе! И Он дал нам новое сердце, которым мы теперь славим Его.

НАСЛЕДИЕ ГОЛГОФЫ — МИР С БОГОМ

2 Кор. 5, 18 — 19

В книге пророка Исайи 53, 7 сказано о нашем Господе Иисусе Христе, что Он «как овца был веден н.а заклание». Этот путь Агнца Божья к месту заклания — на Голгофу — описан подробно во всех четырех Евангелиях. И мы не один раз проходили по этому пути, являясь свидетелями страданий нашего Спасителя и в Гефсимании, и в Синедрионе, и у Понтия Пилата, и у царя Ирода, и снова у Понтия Пилата, и на пути на Голгофу.

Ко всем страданиям, выпавшим на долю нашего Господа, надо прибавить основное страдание, которое мы иногда упускали из вида, но которое тяжким бременем лежало на Христе, ведомом на Голгофу. Это страдание выражено словами пророка Исайи: «Господь возложил на Него грехи всех нас» (Ис. 53, 6). Не будем забывать этого тяжелого бремени наших грехов, взятого на Себя Агнцем Божьим.

Подробно описывает Слово Божье и заклание Агнца на Голгофе. Как дорога нашему сердцу каждая подробность этого события — заклания Агнца Божья. И был момент на Голгофе, когда Агнец Божий, «преклонив главу, предал дух» (Ев. Иоан. 19, 30). Заклание Агнца Божья — это исполнение того прообраза, который мы видим на протяжении всей истории израильского народа — принесения на жертвенник скинии, а потом на жертвенник храма Иерусалимского агнца в жертву за грех. Много раз мы слышали об Агнце Божьем, как о жертве за грех мира. И много раз мы созерцали очами сердца эту жертву за наш грех.

Но мы должны видеть и результат этой Голгофской жертвы. А результат ее — великий и славный: наше примирение с Богом! Как часто мы видели жертву — распятого нашего Господа на кресте. Но как часто мы забывали о цели этой жертвы — цели примирения нас с Богом. Пусть самый акт заклания Агнца Божья не заслоняет от, нас великого результата его — примирения нас с Богом. Голгофа — это место распятия нашего Господа, и мы хорошо делаем, что часто бывает там и созерцаем страдающего там Христа, как сказано в одном стихотворении: «Я стою перед Голгофой и смотрю на Того, Кто так тяжко жестоко страдает... И мой взор устремив на Страдальца чело, что врагами изъязвлено так глубоко, — мыслю: Он за меня умирает». Но созерцая «Страдальца чело, что врагами изъязвлено так глубоко», мы должны всегда сознавать, что Голгофа — это место нашего примирения с Богом.

Лучшего объяснения глубокого смысла Голгофы, как примирения нас там с Богом, нет и не может быть. «Бог во Христе примирил с Собою мир!» — вот надпись, которую ставит на кресте Голгофском ап. Павел. И это не Павел объясняет нам смысл Голгофы, как нашего примирения с Богом, а Дух Святой через него. Вникнем же в значение Голгофского креста: Христос пошел на крест со всею тяжестью нашего греха; Он, несущий грех мира, понес на кресте справедливое наказание за наш грех; Он Кровью Своей уничтожил наш грех и разрушил в лице нашего греха стоявшую между нами и Богом преграду. Этим путем Бог и примирил нас с Собою.

Что же означает примирение с Богом, совершенное Христом на Голгофе? Оно означает новое отношение Бога к человеку и человека к Богу. Бог в Своей абсолютной святости был недоступен для грешника, а грешник по своим грехам и беззакониям был врагом Богу. Крест Христа полностью изменил это печальное отношение между Богом и человеками. До Голгофы грешник был в разрыве с Богом. После Голгофы грешник, примиренный с Богом через Кровь Христа, наслаждается общением с Творцом Вселенной. Мир с Богом ведет к общению с Богом. Мы говорим, что Голгофский крест дал нам вечную жизнь. Но что такое вечная жизнь? Вечная жизнь — это вечное общение с Богом, более совершенное, чем наше земное общение с Ним, когда суета и нечистота всякого рода в сердцах наших создают перерывы в нашем общении с Господом.

Итак, созерцая жертву Христа на Голгофе, будем созерцать и драгоценный плод этой жертвы — мир нашей души с Богом. И когда мы будем петь известные нам слова: «Наш Спаситель три дня в глубине был земной, и из ней вынес дар дорогой; он сияет светлей драгоценных камней — то Творца примиренье с землей», — будем петь их с особой радостью в сердце. Страдания и смерть нашего Господа Иисуса Христа на Голгофском кресте породили эту драгоценнейшую жемчужину: мир грешника с Богом. Стоя у подножия креста Голгофы, пусть наше сердце читает не только надпись, которую написал над головой Христа Понтий Пилат, но и надпись, которую начертал Дух Святой через ап. Павла: «Бог во Христе примирил с Собою мир». Будем непрестанно благодарить и славить нашего Искупителя за этот драгоценный дар Голгофы, за мир нашей души с Богом и за общение, которое мы теперь с Ним имеем.

В Библии есть удивительная картина, рисующая значение Голгофского креста. Эта картина изображена в книге Бытие 3, 24: «И изгнал Адама и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни». «Дерево жизни» — это символ живого Бога. Грех Адама и Евы разделил их с «деревом жизни», и символом этого разделения стал херувим с пламен-ным мечом, преграждающий путь к «дереву жизни». Путь к «дереву жизни» был закрыт до Голгофского креста. Голгофский крест удалил херувима с пламенным мечом и открыл для всех грешников доступ к «дереву жизни», то есть к Богу. И теперь мы не только подходим к «дереву жизни» свободно, но через веру делаемся даже ветвями этого Дерева, ветвями Лозы-Христа.