Где, по Писанию, находятся мертвые

В другом месте он говорит: "Обратимся к Библии и будем смиренно ждать руководства Божия по этому предмету, как и по другим предметам, относящимся к искуплению. Если мы обратимся к Библии в духе истины, не из пустого любопытства и не в духе гордости и предубеждения, но в смирении, благоговении, молитвенно, с желанием узнать то, что Бог нам ответит, не вводя в Библию наших идей и предвзятых мнений, рано или поздно мы постигнем истину... Скажем: мы хотим верить тому, что Бог говорит, невзирая на то, что по этому предмету говорят люди. Бог "направляет кротких к правде, и научает кротких путям Своим... Тайна Господня - боящимся Его". Мы всегда должны помнить, что нельзя быть мудрее Библии; как бы мы ни почитали учителей и родителей, нельзя ставить их слово выше непогрешимого авторитета Божия".

Человеку, говорящему таким образом, можно спокойно довериться как руководителю, если даже у него и проскальзывают иногда мнения, с которыми нельзя вполне согласиться. Эдгар легко завоевывает читателя тем положительным, решающим тоном, каким излагает он свой предмет и заставляет следовать за собой даже туда, куда ты до сих пор остерегался вступать.

Казалось, все было в порядке. Но чем дальше я читал, безвольно следуя мыслям автора брошюры, тем больше убеждался, что затронутые им предметы - такие близкие человеку, как душа, вечная жизнь, Слово Божие, нынешнее время благодати, смерть и будущий суд, даже Сам Бог, - теряли свое драгоценное библейское значение и уже не казались мне тем, за что выдавало их Слово Божие.

Грозящая страданием пустота чуть не овладела моей душой, точно ее только что ограбили, ибо затронутые истины, если бы только все обстояло так, как об этом я прочел, утратили все свое существенное богатство и славу.

Это было похоже на то, что я испытал лет тридцать тому назад, наблюдая во время затмения за солнцем безнаказанно, невооруженным глазом. Ведь это было то же самое солнце, которое в другое время светит ослепительным для глаза величием. Но при затмении этот блеск его исчезал; он уже не привлекал меня своей опасностью для незащищенных глаз и не удерживал их на почтительном расстоянии. Мне не забыть этого памятного дня затмения солнца. В этот день я предпринял с одним дорогим другом долгую поездку. Дорога шла лесом, крайне живописным. Я выехал рано утром, в пять часов, солнце взошло во всем своем ослепительном великолепии. Мы начали делать наблюдения, смотря по временам на солнце через закопченные стекла, взятые нами для этой цели в дорогу. В точности к определенному астрономами часу чуждое темное тело медленно стало надвигаться на край яркого солнечного диска. Мы часто останавливались и начинали смотреть через свои закопченные стекла. Луч за лучом теряло это бушующее море огня. Когда уже скрылась значительная часть солнечного диска, начало сильно темнеть. Птицы прекратили пение, тени деревьев затерялись в густеющем сером освещении - казалось, что природа засыпает. Наконец закрылась темным телом и остальная часть золотого диска. И - о чудо! - мне уже не понадобилось мое закопченное стекло, я мог смотреть на солнце невооруженным глазом, как на деревянный диск мишени для обычной стрельбы из лука. Что стало этому причиной? По существу, я смотрел вовсе не на солнце, а на то темное тело, которые надвинулось на солнечный диск.

Точно так же случилось со мной по прочтении брошюры д-ра Эдгара "Где находятся мертвые": он набросил свою темную власяницу на ярко сияющие истины Божии, и я позволил себе, как и он, взглянуть на них глазами профана. Поэтому эти истины и казались не имеющими цены, подобно всем научным вещам, которые можно по выбору объективно рассмотреть с той стороны, с какой это вам более нравится, ничего при этом не теряя.

Но в этом случае, как уже было отмечено, я весьма многое терял, пока не сказал себе: "Глупец! То, что теперь стоит перед твоими глазами, - ни в коем случае не подлинные предметы, о которых говорит Священное Писание, это предметы, на которые надвинулось постороннее темное тело; ты видишь чуждое тело, а не подлинные истины, устрани это тело - и истины засияют снова!"

И я решил читать брошюру во второй раз. На этот раз у меня в руке имелся пробный камень, самый неопровержимый, - Библия. О, как скоро тогда выяснилось, что одно дело - ссылаться на Библию и совсем другое - дать ей самой сказать то, о чем она говорит и в ней Богом говорится.

Я надеюсь, что мы далее можем увидеть, как далеко можно зайти, доверяя без исследования, на веру, самым торжественным обещаниям автора брошюры. Я не хочу этим сказать, что д-р Эдгар действовал с какой-либо задней мыслью; может быть, он в действительности думал так, как и обсуждал эти в высшей степени важные вопросы. Но его прием толкования Библии, которую он приводит в обильных цитатах, может разрушить всякое доверие мыслящего верующего христианина к системе его доказательств. Дж.Эдгар выступает со смелостью и авторитетом профессора, что, конечно, производит впечатление на невежественную массу и обеспечивает ему вполне верный успех; тем более что его изложение применяется ко вкусу толпы.

Грустно, что речь здесь идет не об одной только истине, но об очень многих истинах, неминуемо соприкасающихся между собой, от которых зависит вечное благо или вечное горе многих душ. Возьми же, дорогой читатель, как и я это сделал, свою Библию в руки и сравни то, что она говорит, с тем, что утверждается в брошюре д-ра Эдгара, и приготовься внимательно читать только Слово Господа!

Мы не будем задерживаться ни одной минуты над всем тем, что Эдгар говорит попутно о науке, философии, откровении через духов-обольстителей, потому что, как бы высоко мы ни ценили науку, она все-таки имеет свое место в этом мире и Бог ясно указал ей ее границы. Наука не может выйти ни на волос из положенных ей Богом пределов. Она в силу этого хранит полнейшее молчание о всем, что касается вечных, невидимых вещей. Эдгар сам говорит: "наука ничего не знает о будущем состоянии", и тем более становится странным, что он при случае неоднократно приводит ее как авторитет, на который он опирается. Что же касается откровений через духов-обольстителей, то я всецело присоединяюсь к его замечанию.

Отдельные же фразы и выражения в форме основательных и беспочвенных утверждений д-ра Эдгара здесь невозможно разобрать, потому что каждое утверждение требовало бы своего обоснования из Библии того, что нельзя передать только одной фразой. Все это сделало бы наш труд нескончаемым. Поэтому мы намерены по порядку обозреть лишь главнейшие вопросы в сочинении Эдгара, стоящие в непосредственной связи с его темой.

Да будет Дух Святой в этом нашим руководителем!

Это первый вопрос, который мы находим в брошюре д-ра Эдгара. Но мы с полным правом должны поставить его так: что такое душа человека? Потому что верующий христианин, опирающийся на Библию, никогда не может сравнить душу человека с душою животного, как готов сделать Эдгар. Бесспорно верно то, что животные имеют душу, как это он доказывает из повествования о сотворении мира (Быт. 1:20-30) и т.д., но это еще не есть достаточное основание тому, чтобы ставить на одну доску душу человека и душу животного. Тогда стоит сделать еще шаг, чтобы позволить себе низвести и душу Бога на ту же ступень.

Что Бог имеет душу - это Он Сам засвидетельствовал в Писании во многих местах (Лев. 26:11,30; Пс. 10:5; Ис. 1:14; 42:1; Мф. 12:18; Евр. 10:38 и т.д.).

Не должно ли само происхождение души человека и души животных показать нам неизмеримое отличие их между собой? Что делает Бог, по свидетельству Писания, чтобы вызвать к существованию живую душу животных? Из Бытия 1:20 видно, что Он не совершает никакого действия, но говорит: "Да произведет вода пресмыкающихся, душу живую", - и, в ст. 24: "Да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их". Мы видим здесь, что Бог участвовал в происхождении животных только Своим властным творческим Словом, обращенным к воде и земле, без всякого непосредственного личного участия в их творении. Они вызваны к жизни таким же образом, как и весь неорганический мертвый мир, посредством "слова силы Его". Более того, этот неорганический мир сам же их производит. С одного слова возникают из низших сфер души животных. Чему же удивляться, если Бог нигде во всем Священном Писании не придает этим душам значения большего, чем преходящему миру!

Но подойди и посмотри, каким образом человек стал душою живою. Хочется благоговейно склониться во прахе у ног Творца, смотря на то, как поступает Бог, Господь славы, при создании человека, а чтобы мы это хорошо знали, Он Сам дал записать это в Свою Святую Книгу. Со страниц этой Книги мы и познаем, что, создавая Адама, Он совершил также мое и твое творение.

С полным правом можем мы, созерцая сотворение Адама, повторить о человеке то, что говорит об Адаме Слово Божие в конце родословия из Евангелия от Луки: "Адамов, Божий" (Лк. 3:38). Человек не явился созданием или результатом взаимодействия сил органического или неорганического мира, но исшел прямо от Бога. Мы читаем в Бытии 1:26, как Триединый Бог еще прежде создания человека держит совет о нем, его существе, о положении во всем мире. Написано: "И сказал Бог [Элохим - величие, во множественном числе]: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему..."

Может ли Эдгар назвать нам другое существо на небе или на земле, при сотворении которого Бог изобразил бы Себя в таком же попечении, как и в этом случае? Существует ли второе такое же создание, для которого Бог Сам пожелал бы стать первообразом (оригиналом, прототипом)? Подумайте и изумитесь, что Он, Святой, Который некогда при оглушительном трубном звуке в громах Синая под угрозой торжественно запретил делать всякое изображение и образ в поисках найти ему уподобление, теперь, создавая человека, Сам готов дать Свое изображение!

Если бы Бог после предпринятого Им намерения по какой-либо причине отказался от последнего, тогда, конечно, нечему было бы изумляться - ни ангелам, ни херувимам, ни серафимам. Тем более что в прекрасной тогдашней вселенной уже существовал предмет изумления - одно из самых величайших существ (в последствии ниспадшее), а именно: ангел света. Но Бог выполнил то, что задумал, ибо написано: "И сотворил Бог [Элохим] человека по образу Своему, по образу Божию сотворил Его" (Быт. 1:27). Дважды в одном и том же месте сказано, что это существо вызвано к жизни по образу Божию, и не может нарушиться Писание (Ин. 10:35). Остановись же, читатель, на этом месте в немом изумлении, потому что все засвидетельствованное здесь Самим Богом мы поймем лишь некогда в вечности!

Между тем, как легко и скоро справляется Эдгар с сотворением Адама! Бог, по нему, создает человека из праха земли и вдыхает в него дыхание жизни или силу, которая в изображении Эдгара едва отличается от души животных. И это-то все должно быть "созданным по образу и подобию Божию" существом, при сотворении которого Бог держал совет в трех лицах! "Что же это за Бог, - с полным правом можете вы спросить, - Который создает Себе такое подобие, что оно едва отличается от душ животных?" Действительно, автор брошюры и не подозревал, как глубоко он низвел Бога, представляя себе человека, сотворенного по образу Божию, таким жалким существом!

И все это только ради того, чтобы если уж не совсем отвергнуть душу человеческую, то хоть как-нибудь низвести ее на степень выдуманного им фантома (призрака). Что же можно еще сказать на то, когда Эдгар после чудной библейской картины сотворения Адама был в состоянии спросить: "Что же случилось? Находим ли мы указание на то, что Адам с того момента имел душу?" И когда он дальше сам отвечает на это: "Нет, мы находим, что Адам стал душою живою только тогда, когда в него вдохнули дыхание".

Снова беремся за Библию и останавливаемся на Богом данном образе в описании того, что Он совершил при сотворении человека. В Бытии 2:7 сказано: "И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою". Здесь перед нами прежде всего Самим Богом предпринятое сотворение тела человека. Мы видим, что это та часть человека, которая взята от этого мира, "от нижних". То была, во всяком случае, земля Едема, над которой еще не тяготело проклятие, из которой могло произрастать дерево жизни, чьи плоды давали вечную жизнь даже падшему грешнику, если бы он вкусил их (Быт. 3:22). Таким образом, тело человека по сотворении его должно было выглядеть "хорошо весьма".

Что это было за создание? Насколько нежно, прекрасно и художественно было оно воспроизведено, нам не говорится, но еще и в наши дни тело человека является чудом и честью своего Создателя. Таким созданный из праха земного Божией рукой лежал человек перед Своим Творцом. Было ли это создание в тот момент подобием и образом Божиим? Тут каждый должен был бы, наверное, сказать: "конечно, нет!" Ни в каком отношении не мог бы человек своим внешним видом напоминать подобие Божие, даже если бы он в тот момент и обладал жизнью, потому что Бог не имеет ни образа, ни подобия - Он есть дух. Из этого следует, что уже после того, как было сформировано тело человека, ему было придано подобие Бога тем, что Он, Который имеет жизнь в Себе Самом, вдунул в лице человека дыхание жизни. Это была другая часть человека, "от вышних", но не от этого мира, - божественная, которая, как сообщает нам Священное Писание, была низведена в человека без всякого посредства, прямо от Бога. Это та часть, которая возвышает человека над всеми прочими созданиями и посредством которой человек может представлять Бога на этой земле.

Подобный этому акт мы можем видеть в жизни Сына Божия в первый день по Его воскресении в отношении Его учеников. Они в достаточной мере были снабжены силой жизни, когда Он пожелал приготовить их к миссии, но в Евангелии написано, что Он дунул на них и сказал: "Примите Духа Святого" (Ин. 20:22).

Что потом стало с Адамом, в Библии написано: "И стал человек душою живою". Это Самим Богом данное заключение в описании сотворения человека бесспорно указывает - с ударением на огромное различие, - насколько совершенно иначе, несравненно отлично от всех остальных существ получил свою душу человек.

И не абсурд ли это, чтобы не сказать дерзость, после такого ясного библейского повествования спрашивать, не находим ли мы указаний на то, что Адам с того момента получил душу живую! Да, конечно, именно с того момента. Это так же верно, как то, что до получения от Бога формы и жизни масса земли была "безвидной и пустой", и несомненно верно, как то, что эта душа была дыханием Божиим - истекавшей от Него частью Его собственной жизни.

Почему Бог с такой тщательностью идет на дело создания человека и вместе с этим всего человечества? Что Он перед этим имеет совет, берет в образец Самого Себя и уделяет человеку часть Себя Самого, - на это проливает свет предначертанный план Божий в отношении существа человека. Божие намерение было, чтобы человек, подобно Богу (как Его представитель), господствовал над рыбами морскими и птицами небесными и над всей землей. Бог Сам хотел быть представлен в людях, и они должны были быть Его посредниками. Снабдив человека могуществом и силой от Себя, Он поставил его в центре всего прекрасного мира и передал ему правление всем, что принадлежало по существу только Иегове.

Отсюда нам становится понятным двойственность в природе человека. Было необходимо, чтобы этот владыка и царь находился с доверенным ему царством в самой тесной близости, чтобы между ними не было никаких перегородок, но, напротив, непосредственное общение. Поэтому Бог дал человеку тело той же природы, того же состава материи, как этот мир. Посредством вещественного начала в себе человек должен был стать видимым для мира и вступить с ним в полную связь.

С другой стороны, человеку было необходимо носить в себе и на себе отпечаток божественной природы, ибо невозможно никакому существу быть "образом и подобием" Божиим, не будучи причастником "Божеского естества", то есть причастным природе Самого Бога. Без этого самое лучшее создание Божие при всех своих стараниях уподобиться Богу может только обманывать себя и других и создавать не более и не менее как только карикатурные впечатления.'То была природа Самого Божества, которую Творец сообщил человеку, вдунув в него дыхание жизни, через что и дал душу человеку.

Однажды, когда Господь в особом откровении Давиду пролил Свой свет на положение человека во вселенной, Давид воскликнул: "Что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?!" (Пс. 8:5-7). И Дух Святой, Который эти вдохновенные слова переносит в Новый Завет, прибавляет: "когда же покорил ему все, то не оставил ничего непокоренным ему" (Евр. 2:8).

Во Христе Иисусе, втором Адаме, Который возместил потерю, происшедшую от грехопадения первого Адама, все это воистину осуществляется: сначала в лице Христа, а далее - во всех тех, кто принадлежит Ему. О последнем уже теперь можно сказать как о совершившемся факте: "И соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков!" (Отк. 1:6). Господство их на земле скоро наступит (Отк. 5:10), как только их Глава - Агнец - на престоле примет "власть, славу и царство" (Дан. 7:13-14).

И, однако, уже теперь мы можем сказать вместе с апостолом Павлом словами греческого поэта: "мы Его и род" (Деян. 17:28-29). Что человек имеет отдельную, независимую от тела душу, это доказывает и Ветхий, и Новый Заветы самым торжественным образом, хотя Эдгар открыто оспаривает это. Ему следовало бы немного внимательнее вглядеться в свою Библию, чтобы это увидеть. Но именно в этой книге часто видят только то, что хочется видеть. И закрывают глаза на то, что кому-нибудь не по вкусу.

Подойди, дорогой читатель, и послушай, как пророк Илия просит Бога при воскрешении сына сарептской вдовы: "Господи, Боже мой, да возвратится душа отрока сего в него". Пророк ясно говорит о душе, которая была у ребенка, или в нем. Говорит о ней как об отсутствующей в настоящее время и просит о возвращении ее.

Конечно, Эдгар мог бы возразить на это, что пророк мог это и выдумать. Нельзя же ожидать, чтобы он был ученым-психологом. Но прошу тебя, друг, читай дальше и хорошенько замечай, как говорит в этом случае о душе ребенка само Слово Божие: "И услышал Господь голос Илии, и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил" (3 Цар. 17:21-22).

Эдгар между тем учит, что душа может существовать только в соединении с телом и что, когда умирает человек, умирает его душа. Однако мы видим здесь, что Бог не создает никакой новой души, чтобы вновь оживить дитя, но согласно просьбе пророка Илии возвращает ту же самую душу обратно маленькому бездушному телу. "Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?" (Мф. 16:26). В то время как для тела, для земного существования, с приобретением всего мира достигается самое лучшее, что можно пожелать, для души - другой существенной части человека этим самым достигается худшее. Как поэтому отлична от тела и в известном отношении независима от него наша душа и ее блаженство по Слову Господа! Вторым вопросом в этом тексте Господь показывает, что человек не владеет никакими путями и средствами для исправления нанесенного душе ущерба, если он ей повредит только однажды.

Апостол Павел сказал об Евтихе, когда тот упал с третьего жилья и был поднят мертвым: "Не тревожьтесь, ибо душа его в нем" (Деян. 20:10). Все находили, что юноша Евтих уже простился с жизнью, тогда как апостол утверждал о присутствии в теле его души.

Наши врачи и д-р Эдгар могут анатомировать живое тело человека и все-таки не найти души. Между тем этот слуга Божий констатировал ее присутствие даже тогда, когда упавшего Евтиха подняли мертвым телом.

Кто же мог бы найти что-то странное в том, что Бог, после того как Сам вдохнул человеку дыхание жизни, называет его живою душою? Почему Бог не делает ничего подобного с животными, которые ведь тоже имеют душу? Между тем о человеке Бог так выражается очень часто и в Ветхом, и в Новом Завете: душа - самая возвышенная часть человеческого существа, и что же здесь удивительного, если Творец с особенной любовью называет сего человека в известных случаях просто душою. Мы читаем, например, в Бытии 46:15,18,22,25, что Бог все потомство Иакова, идущее с ним в Египет, исчисляет в душах и, заключая перечень, говорит в ст. 26: "всех душ, пришедших с Иаковом в Египет". Кто же будет еще сомневаться, что здесь подразумеваются шестьдесят шесть человек, а не только их душ в абстрактном понимании этого слова. Так же читаем в Деяниях 2:41: "и присоединилось в тот день душ около трех тысяч", то есть около трех тысяч человек.

Если мы правильно поймем данный в Библии образ человека, его душу, то какая получится разница между библейским и тем образом, который создал себе Эдгар, низведший созданного по образу и подобию Божиему повелителя всей земли и ее твари на ступень покоренных им существ и уравнявший человеческую душу с душою животных!

Снова должен я поставить этот вопрос в такой форме: бессмертна ли душа человека?

При том представлении, которое имеет по этому предмету Эдгар, а именно, что душа человека не отличается от души животных, он должен бы на этот вопрос ответить простым "нет", потому что ведь мы ничего не читаем в Писании о продолжении жизни животного после смерти или о каком-нибудь отношении его к вечности. Как небо от земли, далеко от этого мнения то, что говорит Писание о состоянии человека после его смерти, когда он отходит на ту сторону бытия.

Библия говорит о продолжении по смерти жизни душ, как искупленных, так и безбожных. Этот установленный Господом в Библии факт и должен решить вопрос. Писание говорит различно о продолжении существования после смерти искупленных во Христе сравнительно с уделом безбожных. Если о последних оно говорит, что те пребывают в смерти, о первых Писание утверждает, что они находятся в жизни.

Если бы понятие Эдгара о смерти согласовывалось с понятием Священного Писания, то я бы не написал ни одной буквы по этому очень важному вопросу, а просто сказал бы: "По Писанию, душа бессмертна". По понятию Эдгара о смерти, она, безусловно, смертна.

Читатель, прочти внимательно написанное Эдгаром, и ты скоро поймешь, что старания его и тех, кто с ним одного убеждения, состоят в том, чтобы сделать понятие о смерти равнозначным понятию об уничтожении, прекращении существования. По Эдгару, это понятие означает конец всякого бытия, прежде всего у намеренных грешников. Но Бог никогда так не говорит о смерти, и мы готовы сейчас же доказать это из Библии. Если Бог говорит, например, об истреблении и уничтожении человека смертью, то Он говорит это о телесной смерти, которая касается только этого бренного существования жизни тела..

Во дни Ноя Бог сказал о грядущем потопе: "Истреблю с лица земли людей, которых Я создал". При этом Он пояснил: "с лица земли" (Быт. 6:7), что не допускает другого уничтожения, выходящего за пределы земного. Точно так же истребление городов Содома и Гоморры с их жителями относится к этой временной земной жизни, потому что эти люди все еще ожидают суда (Мк. 6:11; Лк. 10:12). Слово Божие никогда не соединяет смерть с прекращением всякого существования, и это доказывают бесчисленные тексты. Оно вообще говорит о трех видах смерти, чего не следует упускать из виду, а именно: о духовной, телесной и вечной, или о второй смерти. Но к какому бы из этих состояний смерть ни относилась, она еще не означает прекращения или конца всякого бытия. Возьмем хотя бы несколько примеров для иллюстрации. Ближайший пример - Адам, первый человек. Бог дает ему Свой запрет: ты не должен вкушать плодов от дерева добра и зла. И присоединяет к этому серьезное предостережение: "потому что в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь" (Быт. 2:17).

Прежде чем показать, что эта смерть не обозначает полного прекращения существования, рассмотрим поближе самое предупреждение. Что оно говорит нам само по себе? Оно говорит ясно и определенно, что в таком состоянии, в котором теперь находится Адам, нельзя думать о смерти - смерть не могла к нему приблизиться. Оно говорит нам, что в природе ни его духа, ни его души, ни тела не находится причины или зародыша смерти, но что, наоборот, удел Адама - жизнь бесконечная. Будь это иначе, то есть если бы Адам и душа его были смертны, то предупреждение Божие не имело бы смысла, потому что смерть постигла бы его и так, без вкушения запретных плодов.

Божие предупреждение говорит также, что смерть могла проникнуть в Адама только извне - и в случае, если он сам откроет ей доступ к себе. И что смерть может проникнуть в него через ту часть его существа, которая от "нижних", от мира сего, то есть через его тело, но не через его душу. Таким образом, бдительность человека должна была с этих пор распространяться - на тело. Он, господин и владыка над всем сотворенным и видимым, должен был господствовать над всем, и в том числе над своим телом, взятым от земли, из видимого мира. Никакое влияние извне, от мира, которое могло проникнуть в Адама через тело, не должно было касаться представителя Бога на земле. Отсюда запрет Отпей любви: не пожелай, не обольщайся, не ешь!

Жало смерти было не в человеке, оно пришло снаружи. Вкушением плода Адам открыл доступ этому жалу и стал причастен к тому, чего раньше он был чужд и далек. Но проникшая в него таким образом смерть сделалась ли пресечением существования, концом Адама? Никак! Ужасный день вкушения запретного плода у наших прародителей наступил и прошел, а они продолжали жить, имели сыновей и дочерей, увидели множество своих потомков, так как мы читаем об Адаме, что он жил 930 лет. Разве предупреждение Божие нашим прародителям не оправдалось в тот день? Разве не умер Адам в тот день вкушения плода? Без всякого сомнения, умер. Если бы он тогда не умер, то наши прародители все последующие столетия могли бы продолжать верить сатане, который сказал: "Нет, не умрете". Но Бог изрек истину, потому что они действительно умерли. И умерли в тот день и даже в тот момент, когда ели запрещенный плод. Последовала их духовная смерть. Они были отлучены от истинной жизни Духа - от Бога. Смерть есть всегда отчуждение, разлука, разделение. Тогда как телесная смерть есть разлучение тела с душою (которая есть жизнь тела, что мы в обыденной жизни называем собственно жизнью), - духовная смерть есть разлучение или отделение от Бога, подлинной жизни, то есть того, что Бог и Писание также зовет жизнью.

Получается, что Адам умер в тот же день для Бога, хотя и продолжал существовать еще несколько столетий. Так потерянный блудный сын пребывал в смерти во все время своего отлучения от отца, в течение которого он все-таки еще продолжал существовать, расточая отцовское имущество. Когда же кончилась разлука и блудный сын вернулся к отцу, он снова ожил для него, вернулся к своей жизни (Лк. 15:24-32). Так же точно мертвы были и ефесяне, когда, будучи мертвыми по преступлениям и грехам, продолжали жить по обычаю мира сего, по воле князя, господствующего в воздухе (Еф. 2:1-3).

Так же точно мертвы с тех пор все сыны Адама до сего дня, хотя они и не перестают существовать, сменяя друг друга. Придя же к Богу живою верою в Сына Его, они переходят от смерти в жизнь (Ин. 5:24). В этом смысле, по Писанию, душа смертна, но это не то, о чем думает Эдгар. Он думает, хотя немного смутно, что душа, умирая, уничтожается целиком, но она же, по Слову Божию бессмертна. Возьмем еще пример, который говорит о смерти, но именно о смерти телесной, буквальной. Надеюсь, мы и в этом случае найдем, что со смертью существование человека не прекращается. Об Аврааме написано: "И скончался Авраам и умер в старости... и приложился к народу своему" (Быт. 25:8). Скажи мне, дорогой читатель, о чем здесь говорится. На что, собственно, указывается, когда Авраам после своей смерти, телесной смерти, прилагается к народу своему? Что было "приложено" к народу - тело Авраама или душа и дух его? Конечно, о теле Авраама этого нельзя сказать, потому что оно было погребено Исааком и Измаилом в пещере, где покоилась Сарра. Не было тогда такого народа, к которому бы его тело могло приложиться. Это могло быть сказано только в отношении души его и духа. Тогда как тело Авраама и до сих пор - до великого дня воскресения - покоится в могиле, душа Авраама находится при своем народе. Но какой же это народ Авраама? Где он находится? Были ли это халдеи, к которым принадлежал Авраам по своему физическому рождению? Не может быть этого, потому что первое же слово Божие к Аврааму отделило его от отечества и родства навсегда. И сам Авраам был так верен Господу, что в том случае, если бы будущая невеста Исаака не пожелала расстаться со своими родными, он не позволил бы Исааку возвратиться туда (Быт. 24:8). Целых сто лет, до самого конца своей жизни, Авраам в точности сохранял это разделение по воле Божией. После этого мог ли он приложиться к этому народу?

Также ни один из народов Ханаана, несмотря на его столетнее пребывание там, не сделался его народом. Авраам был и остался странником и пришельцем среди этих народов (Быт. 23:4) и так решительно хотел быть отделенным от них, что не пожелал похоронить Сарру в общих могилах среди мертвецов этих народов. Следовательно, и они не были его народом. Но, может быть, это был Израиль? И к нему он не мог присоединиться, потому что фактически Израиль еще не существовал и Авраам был единственный израильтянин, обитавший в наследной земле Израиля. Скорее, будущий народ израильский мог бы собраться к нему, чем Авраам к своему потомству.

Но мы знаем из Слова Божия, что есть еще народ, к которому присоединяются все святые по окончании земной жизни и к которому был причислен Авраам. Об этом народе, во славе, по ту сторону телесной смерти, Бог говорит так: "вы приступили [спасенные Господом в силу их духовного рождения, уже приступили] к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам ангелов" (Евр. 12:22-24).

В то время как тело Авраама вернулось в прах земли, Авраам не перестал существовать, но находился среди народа, который называется Церковью "первенцев" и который пребывает там, как души праведников, достигших совершенства (чьи тела также покоятся где-нибудь на земном шаре), перед Богом, Судьей, там, где находится Посредник Нового Завета и тысячи ангелов, служащих Богу, - то есть в городе Бога живого, в небесном Иерусалиме (Евр. 11:10-16). Судя по этому, может ли быть душа смертна?

Конечно, Эдгар по своим убеждениям не мог допустить ничего похожего ни для праведных, ни тем более для нечестивых, несмотря на то, что Писание свидетельствует о существовании одних и других.

Что говорит Писание об этих последних? Псалом 48:8-15 описывает тех, чьи души блуждают без Бога и в один роковой день умирают, по выражению псалмопевца, как животные. Что же следует за этой смертью? В ст. 15 говорится: "как овец, заключат их в преисподнюю; смерть будет пасти их, и наутро праведники будут владычествовать над ними; сила их истощится". Ст. 16 одновременно показывает участь блаженного псалмопевца, который восклицает: "Но Бог избавит душу мою от власти преисподней, когда примет меня". Все ли закончено у неспасенного с его смертью? Когда он, умирая подобно животному, присоединяется также к своему народу, все ли кончается для него?

Писание говорит о "заключении", подобном тому, как на востоке запирают в загон стадо овец. Далее оно говорит, что заключенные будут пастись, и пастухом их будет смерть. Спрашивается, есть ли смысл говорить о том, что они пасутся, когда прекратилось всякое существование? Каждый разумный человек должен сказать, что говорить таким образом о тех, кого больше нет, не существует, - бессмысленно. Далее говорится о том, что после заключения овец у этого страшного пастыря наступит утро, когда праведные будут господствовать над умершими в нечестии, тогда как сила и могущество безбожных обрывается у могилы. Что здесь подразумеваются души безбожных, ясно вытекает из слов псалма, где певец говорит о себе, противопоставляя им свою душу. Относительно ее он имел твердую уверенность. "Бог избавит душу мою от власти преисподней, когда примет меня". Псалмопевцу дано было ясно видеть тех, которые были во власти преисподней, тогда как его собственная душа избегла этой участи. Многие места Нового Завета доказывают продолжение жизни души после телесной смерти. Прочтите Матфея 17:3; 22:32; Луки 16:19-31; 23:43; Филиппийцам 1:23; 2 Петра 2:9; 2 Коринфянам 5:1; Откровение 6:9-11 и другие стихи.

Некоторые тексты приведены Эдгаром с попыткой опровергнуть их. К ним мы "еще вернемся. Тяжкое обвинение в том, что лживое учение об уничтожении души имеет гибельные последствия, очевидно не давало покоя Эдгару, и он старался стряхнуть его с себя в своей брошюре несколькими поверхностными и легковесными фразами. "Некоторые думают, что если отвергнуть учение о естественном бессмертии души, то от этого поколеблется основание христианской веры. Ни в коем случае, - отвечает Эдгар, - Библия указывает, что наша надежда на будущую жизнь основывается не на природном бессмертии, но на воскресении из мертвых" (Деян. 24:14,15; 1 Кор. 15).

В течение моей более чем пятидесятилетней жизни веры я не могу припомнить, чтобы я встретил хотя бы одного человека, который считал "природное бессмертие" души основанием верования в жизнь вечную. Но я нашел, что почти все люди: и номинальные христиане, и иудеи, и магометане, и ламаисты, и японцы, и китайцы - все основывают свою надежду на будущую жизнь на своем состоянии и поведении в этом мире - другими словами, все они хотят сами выполнить свое искупление, быть своими собственными спасителями. Насколько я знаю, никакое христианское вероучение, равно как и Писание, не принимает за основание веры в вечную жизнь "естественное бессмертие души". Поэтому Эдгару должно быть ясно, что то, чего вовсе не существует, не может быть поколеблено хотя бы и ложным учением. Непоколебимая надежда на жизнь вечную, по Писанию, обосновывается, с тех пор как люди стали грешниками, также не на их воскресении, чему так хотел бы научить Эдгар, но на живой вере во Христа и в совершенное Им искупление на Голгофе (2 Тим. 1:9-10). Да и чем может помочь воскресение грешникам, не принявшим искупления и потому еще потерянным?

Воскресение может принести грешнику только вторую смерть. Между тем истинно верующий во Христа получает жизнь вечную, как только уверует, то есть теперь, в этом мире, задолго до того, как достигнет воскресения.

Я имел много случаев испытать на себе, что делает это лжеучение. Вот, например, один. В 1888 году, когда я совершал трехнедельную евангелизационную поездку по Самарской губернии, мне представился в одном месте некий брат во Христе, как он себя назвал. Он был очень навязчив и настоял на том, чтобы мы, как братья, перешли на "ты". Я не имел ничего против этого. С тех пор он бывал на каждом собрании в различных колониях, где мне всегда широко открывались двери и, к моей немалой радости, он даже раздал большое количество трактатов. К концу недели я получил настоятельное приглашение проповедовать еще в двух-трех колониях, где, по немецкой поговорке, "спивают лазурь с небес", то есть безмерно пьянствуют. Проповедь тронула многие сердца, и я счел нужным по окончании собрания лично побеседовать по возможности со многими. Когда я после одного из таких собраний вышел на воздух, кто-то обратил мое внимание на еще троих людей, стоявших в стороне, которым просили сказать еще какое-нибудь слово. Я обратился к ним и указал на совершенное Христом искупление и на блаженство здесь и в будущем тех, кто сегодня это искупление принял. С другой стороны, я указал на горе тех, кто упустит спасение и не примет Христа. Один из них ответил довольно циничным тоном: "Что ж такого страшного может последовать? Все должны умереть, как добрые, так и злые". Двое других поддержали его слова улыбками и кивками. "Конечно, мы должны умереть, - сказал я, - потому что написано: человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27). Но что будет с теми, кто умрет во грехе своем?" - "Я не очень-то забочусь о небе, - ответил первый, - мне достаточно того, что с моей смертью все кончится. Спустя несколько лет меня уже не будет, и поэтому самое лучшее - брать от жизни все, что можно". - "Откуда вы взяли, что со смертью все кончается? Вы можете жестоко обмануться!" - "О нет, - воскликнул он, - посмотрите-ка, здесь у нас черным по белому написано", - и он торжествующе показал мне только что полученные трактаты. Я наскоро посмотрел их и нашел, к моему величайшему огорчению, что они содержат учение об уничтожении душ тех, кто умирает без Христа, о соблюдении субботы и т.д. Все сразу мне стало ясно. Всякое указание на произнесенное Христом предупреждение и угрозы и на Его великую жертву, однажды и раз и навсегда Им принесенную за нас, чтобы освободить нас от вечного проклятия, для этих троих людей уже было тщетно. Они хотели есть, пить, ибо завтра умрут. Всякий страх перед будущностью, перед долгой, долгой вечностью был вытравлен из их сердец проникшим туда ядом, и они не могли уже быть спасены страхом по совету апостола Иуды (Иуд. 23). Великая любовь Христа также мало трогала их, потому что их притянул другой магнит. Позже мне сообщили, что это были трое главных местных пьяниц. Они охотно берут эти трактаты и раздают их, чтобы приобрести себе единомышленников.

Я убедился, что именно это лжеучение совершенно разрушает эти бедные души, вырывает с корнем всякий страх Божий, какой еще оставался в душе, и делает их совершенно неспособными принять Евангелие. С другой стороны, оно укореняет грешника в грехе, так что они любят свое рабство и охотно остаются в нем.

Далее в решении вопроса, бессмертна ли душа, Эдгар приводит доказательство того, что она смертна, то есть должна быть уничтожена: "Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может душу и тело погубить в геенне" (Мф. 10:28). Всякий беспристрастный человек тотчас же найдет, что по этому Слову Господню душа не будет убита, когда убивается тело, а продолжает существовать и после уничтожения тела. Люди могут разрушить тело, на душу же их власть не простирается.

Более того, она может - в то время как тело проходит через горькие мучения смерти - уходя, погружаться в вечную славу, подобно душе Стефана, который под смертным градом камней видит не смерть, но отверстое небо, славу Божию и прославленного Искупителя, предавая Ему свой дух со словами: "Господи Иисусе, прими дух мой" (Деян. 7:59). Текст Матфея 10:28 как раз противоположен по смыслу тому, что из него хотел сделать Эдгар. И вторая половина стиха тоже не говорит того, что ему хотелось бы. Она не гласит: "Бойтесь Того, Кто и душу и тело может умертвить в геенне". Там нет ни слова о смерти или уничтожении, которое Господь хотел бы выполнить через геенну.

Что такое представляет собой гибель в геенне, ясно сказано апостолом, когда он видит грядущего Господа в пламенеющем огне, совершающего отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа, которые подвергнутся наказанию вечной погибели от лица Господа и от славы могущества Его (2 Фес. 1:8-9).

Таким образом, нечестивые подвергнутся отмщению в муках, справедливому суду и будут пребывать в пламенном огне в вечной, то есть неперестающей погибели. Каждый знает, что пылающий огонь сразу становится смертельным, как только он охватывает человека, этим огнем люди, убивающие тело, могут истребить других людей, что они часто и делали, но этого ученики Господа не должны бояться, потому что сожжение тела - это не вечная погибель, никто его так бы не назвал.

Погибель же в геенне следует лишь только за смертью тела и никогда не прекращается; поэтому Писание и говорит о неугасимом огне (Мк. 9:44). Если бы душа вовсе уничтожилась, как учит Эдгар, тогда угроза вечного, неугасимого огня от лица Господа ничего не говорила бы: пусть огонь пылает сколько ему угодно, потому что предмет уничтожения исчез, не существует более! Но тогда ни к чему этот вечный, неугасимый огонь, он - бессмыслица, так как если понадобится огонь для наказания и мщения, то для этого достаточно будет обыкновенного огня.

С чисто фанатическим рвением продолжает Эдгар развивать свое доказательство, приводя слова: "душа согрешающая, она умрет" (Иез. 18:20). Причем он настаивает на букве, что непременно душа, исключительно только душа, умирает. Было бы очень желательным, если бы Эдгар во многих других местах, где это безусловно необходимо, так же бы настаивал на букве и точном смысле, как здесь, но это ему не подходит, и поэтому он извращает буквальный смысл других мест, обращает его в противоположный или переводит слова так, чтобы они сообразовывались с его целями, даже излагает по-своему целые библейские отрывки, как, например, о богаче и Лазаре, причем последние изложены так же далеко о истины, как небо от земли.

Возьми же, дорогой читатель, свою Библию, открой Иезекииля 18 и читай, не поддаваясь влиянию ни с чьей стороны, и ты наверное найдешь, что Бог в этой главе говорит о душе не как об отвлеченности, но о всем человеке целиком, о личности в том же смысле, как в Бытии 46:15-27 и в Деяниях 2:41. В Иезекииле 18 Бог говорит, что тот человек, та личность, которая согрешает, должна умереть по законам Иеговы, а вовсе не душа этого человека, хотя Бог называет эту личность душой. Заметьте, как Израиль обвинял Бога в несправедливости, в том, что Он, по их словам, наказывал детей за грехи отцов {Иез. 18:2). "Нет, - говорит Бог (ст. 3,4), - это неверно. Наказание падает на голову действительно виновного; если согрешит отец, то отец и умрет. Если согрешит сын, то он же понесет на себе наказание. Никогда не понесет последнее один за другого". При этом Господь приводит поясняющие примеры и показывает различные действия, которые производит не душа, а весь человек, как личность. Если кто праведен и творит суд и правду, "на горах жертвенного не ест", то он - праведник, он непременно будет жить, говорит Господь Бог (ст. 5-9), не только душа его. Другой пример. Сын, который родился от такого благочестивого отца и представляет противоположность ему, совершая всякие безбожные действия, - он, а не душа его не будет жить. Кто делает такие мерзости, тот непременно умрет, кровь его будет на нем (ст. 10-13). В ст. 14-20 тот же самый пример повторяется в обратном виде, и предметом его является не абстрактная душа, а личности отца и сына. Та душа, то есть та из двух личностей, которая согрешает, - она умрет.

Сам Господь отчетливо объясняет сразу же после этого, что Он имеет в виду, говоря: сын (но не душа сына) не понесет вины отца, а отец (но не душа отца) не понесет вины сына. Правда праведного при нем и останется. Повсюду речь идет об отдельных личностях,' о греховодности, но о смерти души как таковой, что так хотел бы доказать Эдгар, здесь и речи нет, как и во второй половине этой главы. Вообще Писание никогда не говорит о смерти души в том смысле, который хотел бы придать ему д-р Эдгар.

В этом отношении душа действительно бессмертна.

По существу, по этому вопросу не следовало бы тратить слов, потому что Писание относит окончательное возмездие как добрым, так и злым ко времени воссоединения тела с душою, то есть к воскресению тела из мертвых. Только официальные верующие (верующие по катехизису) признают, что со смертью тела идет или полная вечная слава, или вечное проклятие. Писание же говорит, что все это последует после суда. Оно ясно и отчетливо доказывает, что есть два места, куда уходят души, разлученные с телом, и об этом в следующей главе.

Доказательством того, что никто из умерших, живших здесь верою, не идет на небо, Эдгар берет пример Давида и спрашивает: "На небе ли Давид?" И чтобы прийти к отрицанию этого, он приводит Деяния 2:34, где сказано: "ибо Давид не восшел на небеса" - и заключает далее, что "проще этого ничего не могло быть". Вопрос только в том, поверит ли читатель этим словам. Некоторые из вас могут сказать: "Странно. Мне думалось, что Давид будет на небесах, но, очевидно, я заблуждался, и он, наверное, не был таким праведным, как я полагал".

Мы спрашиваем: не будет ли абсурдом доказывать при наличности этих слов Божиих, что Давид вошел на небеса? Судя по приведенному утверждению, вообще никто не мог бы иначе войти на небеса, как путем вознесения, ибо если Давид только потому не находился там, что он не вознесся на небо, то никто из сонма святых апостолов и пророков Господних, почивших в Иисусе, не находится на небесах, потому что никто из них не возносился туда. Но что ж тогда говорил апостол Петр в тот славный день Пятидесятницы своим слушателям о Давиде? Хотел ли он им разъяснить, что Давид не находится на небесах? Ни в коем случае! Апостол Петр хотел лишь им пояснить возможно отчетливее, что в приведенном месте Давид говорит не о себе, но о Христе. Ко Христу были обращены слова: "седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих" (Пс. 109:1). Если бы эти слова относились к Давиду, то тело Давида, пробужденное от смерти, восстало бы из гроба и соединилось бы с духом его и душою, чтобы вознестись на небо. Однако ж этого, мы видим, не случилось. Гробница Давида с того дня (Пятидесятницы) находилась в Иерусалиме. Там покоился его прах, а душа пребывала у Господа.

Совсем иное произошло со Христом. Он умер, душа Его вошла в царство смерти, а тело же положили в гроб, но Бог не допустил, чтобы душа Христа оставалась в царстве смерти, а тело увидело тление. Нет, Он был пробужден от смерти и занял место одесную Бога посредством предсказанного для Него вознесения на небо. Если бы Давид путем вознесения восшел на небо, то предсказанное относилось бы к нему. Но этого не могло быть, так как предсказанное вполне согласовывалось только с подлинным вознесением Христа. Это апостол Петр и хотел сказать и доказать своим слушателям.

Что понимает Писание под вознесением? Присмотревшись внимательно, мы отмечаем, что оно называет вознесением тот факт, когда человек из этого мира всем своим существом, то есть телом, душою и духом, живым возносится на небо, так что другие не могут видеть его. Возьми, читатель, в образец тех, о которых Писание свидетельствует, что они вознеслись на небо. Именно: нашего Господа, Илию и двух свидетелей откровения (Лк. 24:50-51; Деян. 1:9-11; 4 Цар. 2:10-12; Отк. 11:11-12). Прочти знакомые места, и ты увидишь что это так. И нигде Писание не говорит о вознесении человека, который умирает обыкновенной смертью. Дух и душа его принимается Богом. Вспомни, например, смерть Моисея, Стефана, апостола Павла и других.

Бог называет даже взятие Еноха вознесением, точно как и взятие тех, которые с пришествием Христа будут пробуждены и вместе с оставшимися живущими, но изменившимися восхищены. Если бы на небе должны были быть только те, которые вошли туда через вознесение, то оно, надо думать, было бы совсем пустым.

Насколько мало доказывает несовершившееся вознесение Давида то, что он будто бы не находился на небе, настолько же и даже более того бездоказательны приведенные Эдгаром цитаты из Иоанна 3:13: "Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах". Но послушаем здесь самого д-ра Эдгара: "Никто! - торжествующе восклицает он, - ни одного исключения, только Иисус, Который сошел с небес и жил среди людей. Найдутся ли более убедительные слова, чем эти?" Затем следует серьезное увещевание с его стороны: "будем же на страже, чтобы не увлечься человеческими измышлениями и не отвергнуть кровь Христа".

Но подойди ближе, дорогой читатель, не к "человеческим измышлениям", но к непогрешимому библейскому слову и на нем убедись, чего стоят все слова д-ра Эдгара со всеми его ссылками на Писание. Открой 4 Царств 2:1-11 и прочти, как там, в Священном Писании, дважды сказано, что Илия вознесся на небо. Разве Писание в Ветхом Завете опровергает слова Христа (Ин. 3:13) этим фактом вознесения Илии на небо? Ни в коем случае. По мнению же Эдгара, который опирается на слово "никто", оно погрешно в этом отношении. Разве он ничего не знал о вознесении Илии? Этого не может быть. Не хочется также верить, что д-р Эдгар, с таким торжеством настаивая на слове "никто", мог бы втайне рассчитывать на невежество своих читателей, - скорее, можно допустить здесь, что он в своем рвении позабыл, что Илия тоже вознесся на небо, или же он считает это человеческим измышлением.

Но как же тогда обстоит дело со словами Христа? Неужели Он забыл о вознесении Илии, говоря таким образом, или это тоже человеческие вымыслы? Конечно, далеко не так: заблуждаться Христос не мог. Но тогда мы не можем искать в словах Господа того, что Эдгар насильно вкладывает в них, не считаясь с тем, согласуется оно со всей Библией или нет. Мы находим связь этого слова в целом со всей речью Господа, обращенной к Никодиму. Разве Господь имел намерение дать Никодиму понятие о вознесении как о входе человека в славу? Конечно, нет. Оно вовсе не подошло бы для разъяснения неотложной необходимости возрождения, судя по отрывочной форме тринадцатого стиха. "Ты, и не только ты, но все должны родиться свыше", - такова была тема и основное содержание речи Христа. Мы видим, что Никодим его не понимает, и после слов Господа о чудном воздействии Духа Святого как о веянии ветра (буквальный перевод с греческого) он изумленно спрашивает: "Как это может быть?" Это, конечно, Никодим должен был знать, как богослов, наставляющий других. Однако Господь показывает ему, насколько в этом отношении Никодим еще находился во тьме, и открыто пристыжает его, учителя Израиля, в невежестве (ст. 10). Итак, как последний не обнаруживает безусловной веры в свидетельство Господа, то Он и укоряет его в неверии (ст. 11-12). Это было неприятным, и казалось крайне резким так обратиться к члену Верховного Совета Израиля, но оно было безусловно необходимо. Тогда-то и подходит Господь с упомянутыми выше словами, говоря: "Никто не восходил на небо, кроме... Сына Человеческого".

Чудно звучит это слово в устах нашего небесного Учителя! Им Он смягчает остроту предыдущего смиряющего обвинения, не ослабляя в то же время его истинности. Это есть своего рода извинение для Никодима и всех нас, происшедших от "нижних". Господь как бы хотел этим сказать: "То, о чем Я с тобой говорю (ст. 12), вполне известно только там, на небе, - там знают об этом так, как должно знать, но ведь туда никто из вас не может взойти, чтобы оттуда принести это познание". (Сравните Римлянам 10:6.) "Только Я, Сын Человеческий мог принести вам это, и для этого Я и должен был сойти с неба".

Самая невозможность восхождения на небо побудила Никодима принять просто на веру свидетельство Восходившего (ст. 11), чем он мог исцелиться как от своего незнания, так и от своего неверия. И если возрождение, о котором говорил ему Господь, сначала было нечто такое, что он причислил к земным вещам, так как оно происходит на земле и с живущими на ней людьми, то отдача себя на крест Пришедшего с небес оказывается тем, что Христос причислил к небесным вещам. Он об этом сразу после и говорит в ст. 14-17. Такова связь целого в речи Господа со ст. 13, и приведенная Эдгаром так отрывочно цитата не имеет ничего подобного тому, что он в нее вкладывает и к чему применяет.

О Давиде же, которого Эдгар никак не хочет допустить на небо, мы слышим из собственных уст его, как он говорит о Своем Господе во все время своего пилигримства как "о добром пастыре" (Пс. 22:1-3). Но как только Давид нисходит в долину тени смертной, то говорит уже не о Нем, а о пребывании с Ним: "Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня" (ст. 4). Смерть для Давида не есть разлучение с Господом, она приводит его к еще более тесному, искреннему общению с Ним, а пастырский жезл приносит ему успокоение. Нет ничего удивительного, что перед Давидом остается только одна тень смерти. Подобно ему, Асаф сказал: "Ты руководишь меня советом Твоим и потом примешь меня в славу". Сравните Псалом 22:3-4 и Псалом 72:24.

Остальное, о чем говорит Эдгар под заглавием "Когда наступит возмездие добрым и злым", мы относим к следующей главе. Мы уже высказались вначале, что окончательное возмездие злым и добрым наступит после воскресения мертвых.

Что должно быть промежуточное состояние, время ожидания между разлукой души с телом и полным возмездием, - это истекает уже из того, что возмездие последует за воскресением мертвых и всеобщим судом и что оба эти факта еще должны совершиться. Это промежуточное состояние и пребывание мертвых в нем и составляют обычно содержание религиозного жаргона адвентистов, которое отделяет их от Священного Писания и подлинных верующих христиан.

Что адвентисты прилагают к этому все усилия своего красноречия и все свое искусство, лишь бы представить свою точку зрения в библейском освещении, - понятно само собой. Но невозможно представить себе, не зная их сочинений, на какое извращение, искажение и кривотолкование Священного Слова они способны! Так обстоит дело с брошюрой д-ра Эдгара. Какими с виду положительными и в то же время абсурдными утверждениями пользуется этот человек! Какими хитроумными приемами и насильственными толкованиями пытается он подтвердить свои положения!

Еще в начале параграфа о промежуточном состоянии мертвых Эдгар говорит: "некоторые полагают, что душа в течение этого периода находится в полном сознании, и что она может думать и чувствовать, и что после смерти душа больше знает, чем до нее". Он отрицает это и в доказательство приводит Екклесиаста 9:5-10, откуда берет слова: "мертвые ничего не знают" и "в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости". Если бы Эдгар хотел отнести эти слова к почившему телу, то кто бы мог ему что-нибудь возразить на это? Но он непременно хочет в этом состоянии видеть душу. Предположим, что Соломон в этих словах изобразил то, что он вообще думал о человеке в целом - его духе, душе и теле, но могут ли быть слова приведены в качестве доказательства?

Я боюсь, что Эдгар вовсе не понял Екклесиаста Соломона, потому что если он понял его, то (чтобы выразиться мягко) весьма нечестно воспользоваться его цитатой. Я не хотел бы излагать подробно каждый цитированный текст Писания, потому что это заняло бы гораздо больше времени и места, чем просто приводить и ложно применять. Тогда пришлось бы написать весьма много вместо нескольких страниц, что не есть мое намерение. Необходимо сказать здесь, что книга Екклесиаста есть не более и не менее как свидетельство этого мудрого царя о том, как он мыслил и действовал во времена своего отпадения от Бога.

Читая эту книгу внимательно, вы скорее найдете, что Соломон во всех своих представлениях, суждениях и заключениях опустился до степени неверующего и необращенного к Богу человека. Он часто сам говорит о том, как он достиг этих взглядов и как совершал свои дела: "и предал я сердце мое тому, чтобы исследовать" (1:13); "говорил я с сердцем моим" (1:16); "вздумал я в сердце моем" (2:3); "я предпринял большие дела" (2:4); "чего бы глаза мои ни пожелали, я не отказывал им" (2:10); "и обратился я, чтобы взглянуть на мудрость и безумие и глупость" (2:12) и т.д. И приводимые Эдгаром стихи Екклесиаста суть излияния уже падшего сердца проповедника, в чем каждый может убедиться, читая начало девятой главы: "на все это я обратил сердце мое для исследования".

Обратившись опять к Богу, Соломон искренне сознавал, что все в мире, даже самое лучшее, - суетно и не может его удовлетворить. Это настоятельное утверждение его книги - лучшее доказательство тому, что Соломон обратился к Богу после своего отпадения, потому что только истинный обращенный может дать такое честное заключительное свидетельство.

Но если приходит некто и все эти мысли отпадшего человека, возлелеянные им за время своего отпадения, излагает как Слово Божие и даже берет их за основание своих утверждений, это показывает, что дело его обстоит не совсем ладно. Когда я лично просмотрел вышеприведенные для доказательства тексты из Екклесиаста, то удивился, почему Эдгар не цитировал оттуда третью главу (3:19-21), которую один молодой человек, проникнутый насквозь атеизмом, привел мне как бы в доказательство того, что, по Писанию, нет будущей жизни и что он может быть спокоен, опираясь на Слово Божие. К моему изумлению, он оказался впоследствии настолько недобросовестным, что действительно использовал этот текст для своих целей.

Что со смертью все кончается, должны еще доказать следующие тексты: Исайя 38:18,19 и Псалтирь 6:6. Оба эти стиха звучат из уст раскаявшихся царей, в одном случае Езекии, в другом - Давида. Оба они боялись умереть непримиренными с Господом. Для искренне раскаявшейся души нет ничего ужаснее, как быть принужденным уйти из этого мира непримиренным, поэтому не только у этих двух царей, но и у всякой истинно кающейся души вырывается такая молитва к Богу: "Не дай мне так умереть! Что за выгода Тебе в этом, если никогда мои уста не прославят Тебя в могиле, но Я прославлю Тебя, когда Ты даруешь мне жизнь и спасение?" Спрашивается, может ли подобная молитва служить доказательством того, что вообще никакой хвалы поклонения и мольбы не должно возноситься от умирающего к Богу. Но Эдгар продолжает доказательство, утверждая, будто души умерших находятся в бессознательном состоянии, путем своей излюбленной теории о сне. Конечно, по Писанию, смерть есть сон, но только не сон души, а сон бездушного тела. К этому мы и перейдем.

Остановимся сначала на смерти нашего Господа, которая нам так ясно показана, как никакая другая смерть. Он умер вместо нас, нашей смертью, поэтому не могло быть никакого различия между Его и нашей смертью, а если бы и было, то для Него это должно было проявиться в еще более ужасной остроте, потому что Он умер за грехи и за всех грешников этого мира.

Мы читаем, что Господь душу Свою, то есть "жизнь", предал на смерть (Ис. 53:12), но разве читаем мы, будто она при этом перестала существовать? Мы слышим, что Он говорит: "Душа Моя возмутилась" (Ин. 12:27). И еще: "Душа Моя скорбит смертельно" (Мф. 26:38). Далее пророк предсказывает, что Его душа принесет жертву умилостивления и что Он будет смотреть на подвиг души Своей с довольствием. Но нигде не сказано, что душа Его умерла.

Когда Господь воскликнул: "Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" - тогда, наверное, душа Его вошла во глубину вод (Пс. 68:2). Тогда она вкусила духовную смерть, то есть была отлучена от Своего Бога, - умерла, как душа Адама в день вкушения запретного плода, когда она была отчуждена от жизни в Боге, - но от этого, однако, еще не перестала существовать.

Несмотря на то что Иисус был оставлен Богом, Он все-таки крепко держался Его, о чем свидетельствует дважды повторенное слово: "Боже Мой! Боже Мой!". И эта смерть души произошла у Господа, как у Адама, еще при жизни. Как только борьба в Его душе закончилась, Он воскликнул: "Совершилось!" И, воззвав громким голосом: "Отче, в руки Твои предаю дух Мой", - испустил дух. Одновременно с разлукой души с телом последовала смерть тела, ибо после этих слов Господь скончался (Лк. 23:46). Где же теперь была Его душа? Умерла ли она? Прервалось ли- ее существование? Или она погрузилась в бессознательное состояние?

Можно быть вполне уверенным в том, что Господь Иисус, Которого Отец слышал всегда (Ин. 11:42), был услышан и в этот раз, что душа и дух Его были приняты Отцом, а тело Его положено в гроб. Удивительно, насколько Писание и Сам Господь повсюду ставит в тесную связь со Своей смертью отдачу Своего тела. О Христе мы читаем, что Он, покидая славу небес и входя в мир, говорит Отцу: "Жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне" (Евр. 10:5). Таким образом, уже при входе в мир Христос несет Свое тело на Божий алтарь, то есть навстречу смерти. В ст. 8-9 нам открывается, что именно это есть воля Отца. И Дух Святой (ст. 10) через апостола так запечатлевает значение телесной смерти Христа, описывая славный плод Его отдачи: "по сей-то воле мы освящены единократным принесением тела Иисуса Христа". Здесь нет ни слова о смерти Его дущи.

Если, согласно мнению Эдгара, смерть души есть обязательное возмездие за грех, то Господь при входе в мир сказал бы Отцу и о смерти души. К этому относятся еще многие тексты. Так, Евреям 2:14: "А как дети причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные, дабы смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола". Под плотью и кровью, надеюсь, никто не будет подразумевать душу - но только тело. Итак, Господь принял на Себя плоть и кровь. Для чего? "Дабы смертью лишить силы имеющего державу смерти, то есть диавола". Можно ли сказать еще яснее, чем здесь? Без плоти и крови смерть не могла бы последовать. Без плоти и крови не существовало даже для Христа никакой возможности умереть. Его предначертанная смерть была той движущей силой, которая побудила Его принять тело, то есть воплотиться.

Так как Господь был истинным человеком, то и Он состоял из духа, души и тела. Разве душа Его не могла бы "смертью умереть"? По Эдгару, так и должно было с ней случиться. Но по Слову Господню, нет другого пути к смерти, как только воплощение, принятие на Себя плоти и крови человеческих. Об этом свидетельствует Евреям 2:9. Там Иисус изображен "не много униженным перед ангелами". Для чего? Чтобы Ему по благодати Божией вкусить смерть за всех. Если бы Господь Иисус был дух бестелесный, подобно ангелам, то не мог бы вкусить смерти. Неужели нам не ясно, как тесно связана смерть с телом? Другое слово берем из уст Самого Господа. Посмотрите на Него, сидящего за столом со Своими на последней вечере, в последние часы перед Своей смертью. Он предвидит эту смерть и хочет ее глубоко запечатлеть в душе учеников, более того, отпраздновать ее с ними. В чем же заключается для Него смерть и где она сосредоточена? В душе или в теле? Слушайте и смотрите. "И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть Тело Мое, которое за вас предается" (Лк. 22:19-20). Дорогой читатель, не свидетельствует ли Господь Сам, что Его тело преломлено, Его кровь пролита? Вот что всегда должно стоять перед твоими глазами и что ты должен творить в Его воспоминание за Его трапезой. Итак, даже в этот в высшей степени важный для Его Церкви момент, повторяющийся в течение тысячелетий, Господь ничего не сказал ей о смерти Своей души.

Присоединим к этому свидетельство апостола Павла: "Как закон, ослабленный плотью, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти" (Рим. 8:3). Как бы ни толковали этот текст, здесь одно важно для нас, а именно, что смертный приговор, вынесенный Богом человеку, возможно было выполнить только в теле Христа - а отсюда неизбежность посланничества Христа в подобии плоти греховной. Плоть претерпела казнь живущего в ней греха.

Евреям 10:19,20 доказывает ту же истину. Посредством чего мы получили доступ - нам открылась дверь - во Святилище? Слово говорит: посредством пролитой крови Иисуса, а разорванная завеса входа есть тело Его. Однако если плоть и кровь, то есть тело Господа, были преданы смерти, то ведь это и было тело, уснувшее сном смерти, а не душа.

Именно о теле Христа говорит псалмопевец в приведенном Эдгаром тексте из Псалтир.и 15:9: "даже и плоть моя успокоится в уповании". О том же, что Эдгар пространно и долго говорит о разбойнике, чтобы только не допустить его в рай с Господом в день смерти его, - об этом я уже десятки лет тому назад читал в сочинениях адвентистов. В защиту своего лжеучения им следовало приложить все искусство, чтобы уничтожить такое сильное, неподдающееся толкованию свидетельство Писания.

Блажен, кто не даст себя запутать этими сложными приемами! Главное нападение направлено здесь на Слово Господа, сказанное разбойнику: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю" (Лк. 23:43). Так как нет никакой возможности превратно истолковать это короткое и ясное слово или представить его с противоположной стороны, адвентисты решили наконец путем измененной расстановки знаков препинания совершенно изменить смысл текста: быстро переставили они запятую, поставив ее не после слова "Тебе" а после слова "ныне", как если бы Господь сказал разбойнику: "Истинно говорю тебе ныне, что ты будешь со Мною в раю". Разве это не называется извращением слов, исшедших непосредственно из уст Господа? Но адвентистам хочется слышать от Господа именно это! Может быть, Господь нашел нужным особенным образом отметить бедному разбойнику, что Он хочет ему сказать ныне то, чего раньше не говорил. Но Писание не дает нам ни малейшего указания на это. Потому что ни раньше, ни вчера, ни в какое другое время - никогда с ним Господь не говорил. Это было, скорее всего, первое и последнее слово, сказанное Им разбойнику на земле.

И не чувствуется ли в таком обороте речи, который придумали адвентисты, что слово "ныне" с переставленной запятой совершенно излишне? Перечитывая слова Господа в четырех Евангелиях, мы вовсе не находим, чтобы Он где-нибудь или как-нибудь пользовался такой приводимой ими речью. Очень странно, что должно было пройти более восемнадцать столетий, прежде чем появились адвентисты, которым вдруг была открыта необходимость применить это слово Господа сообразно их учению! Никакие другие тексты, включая самые древние, не передают это место иначе, как: "ныне же будешь со Мною в раю".

Если принять этот факт так, как он совершился, то слова Господа: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю", - покажутся нам совершенно понятными и естественными.

Это вполне соответствует состоянию разбойника и образу действия Господа. Разбойник покаялся, обратился к Искупителю и держался за Него верой как за свое единственное спасение.

Висевший рядом с разбойником на кресте Господь, не имевший даже чем прикрыть Свою наготу, для разбойника все же был Господом, владевшим царством. Но так как Он должен был вскоре умереть, то царство Его - конечно, не от мира сего и не воображаемое, а действительное, потому что Он туда и стремился. В представлении разбойника это все могло рисоваться весьма отдаленным, но он просил, чтобы Господь, когда придет туда, хотя бы вспомнил его. Таких душ Господь никогда не оставлял Своим утешением на неопределенное время, Он их спасал, исцелял, давал все всегда сегодня (ныне), сейчас и сразу же.

Это соответствует опыту всех тех, кто непосредственно обращался к Господу.

Вспомним грешницу (Лк. 7:36-50). Там и тогда же, у ног Господа, нашла она прощение, мир и полное искупление. Далее, женщина, взятая в прелюбодеянии. Она освобождается от своего осуждения раньше, чем покидает двор храма (Ин. 8:1-11).

А о Закхее мы читаем, как слова "сегодня", "ныне" дважды исходят из уст Господа при встрече с ним: "Сегодня надобно Мне быть у тебя в доме", - и, войдя в дом: "Ныне пришло спасение дому сему" (Лк. 19:1-10).

Это соответствует плану искупления во Христе. Славное правило Его искупления: "Вот, теперь время благоприятное. Вот, теперь день спасения" (2 Кор.6:2). Оно не знает такого утешения, которое откладывалось бы на далекое будущее или хотя бы на завтра. Сегодняшняя вера есть сегодняшнее спасение. Иисус говорит о Своих овцах: "Я даю им [не "Я буду давать"] жизнь вечную" (Ин. 10:28). "Слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет [но не "будет иметь когда-то,, когда Распятый придет в Царство Свое" и не "будет иметь после личной смерти или воскресения"] жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел [не "еще будет переходить"] от смерти в жизнь" (Ин. 5:24). Умиравший Господь дал вечную жизнь умирающему разбойнику, как и всем обращавшимся к Нему людям в тот момент, когда твердо обещал: "Ныне же, сегодня, будешь со Мною в раю, а не спустя пару тысячелетий".

Вечная жизнь всегда дается здесь. И тогда она - такая вечная жизнь, к которой телесная жизнь прикоснуться не может. Прочтите и сравните сказанное об этом Господом Иисусом (Ин. 11:25-26). При том запутанном понятии, которое имеет Эдгар о жизни вечной, нет ничего удивительного, что человек, как и этот разбойник, якобы вообще достигает ее только после воскресения, и если этого Писанием прямо доказать нельзя, то Эдгар выводит это ложным толкованием. Прочтите со вниманием то, что он говорит о жизни вечной. На стр. 15, с конца первого параграфа, он говорит весьма положительно: "жизнь вечная в какой бы то ни было форме есть всегда дар благодати (Рим. 6:23)". Мы можем на это сказать "аминь", потому что это так и есть. Читайте дальше (стр. 16, четвертая строчка сверху). Там он еще яснее высказывает ту же истину: "Мы имеем в себе жизнь вечную, не по природе (не по праву рождения), но она предлагается нам как дар благодати, через Христа Иисуса, Который отдал Себя за искупление наших грехов". Никто не мог бы лучше выразить эту истину. Но уже следующие строчки запутывают целое. Он говорит дословно так: "если мы имеем необходимую веру в Бога, то в назначенное Им время мы будем награждены даром жизни вечной". И далее, в конце того же параграфа: "потому что жизнь вечная, во всяком случае, есть дар благодати Божией, награда, вознаграждение". Вечная жизнь, которая, по мнению Эдгара, является даром Божиим, даром благодати, в то же время у него оказывается наградою и воздаянием. Священное Писание отделяет эти два понятия как день от ночи, и всякий разумный человек сделает то же, потому что благодать и воздаяние никогда не могут быть в соединении. Апостол Павел учит нас Духом Святым: "воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу" (Рим. 4:4).

Награда, или воздаяние (возмездие), составляет удел того, кто их каким-то образом заслужил, а не иначе. Между тем, благодать, или дар благодати, есть свободный подарок, дар не по заслугам. Тот же апостол так выражает это: "Но, если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатью" (Рим. 11:6). Если мы соединим у Эдгара его положительную истину с его заблуждением, получится такая запутанная фраза: "Мы имеем жизнь вечную как дар благодати во Христе Иисусе, Который отдал Себя Самого в искуплении наших грехов, но мы будем награждены этой жизнью в назначенное Богом время [когда? очевидно, в самое воскресение мертвых или после него], если имеем надлежащую веру. Христос это заслужил, а мы получаем за это награду"!

Действительно, то, что для верующего, с одной стороны, существует как благодать и дары благодати, с другой стороны - награда и воздаяние. Но заметьте: благодать и дары благодати все даны теперь, то есть в этой жизни, и предложены даром и свободно. И между ними в первую очередь дар жизни вечной. Человеку остается лишь этот благодатный дар усвоить верою в совершенное Христом дело, и Сам Господь оставляет его за ним, как и за тем разбойником, в тот момент, когда человек искренне к Нему обращается. Награда же и воздаяние достигается только после испытания верности Господу (Отк. 2:10), после бега на ристалище к славной цели (1 Кор. 9:24-25), после серьезного применения на деле полученных даров благодати (Лк. 19:15-19). Дары благодати должны быть получены нами непременно здесь и теперь, потому что ведь мы должны иметь капитал, который нужно пустить в оборот (Лк. 19:13). Сначала мы должны обладать вечной жизнью, чтобы ею жить на опыте, так как невозможно жить жизнью, которую не получили. Между тем вознаграждение может последовать лишь за пережитой жизнью, и Писание говорит, что когда мы будем стоять перед престолом судьи, тогда подсчет всего пережитого даст верный итог жизни (1 Кор. 3:12-15; 4:5; 2 Кор. 5:10; 2 Тим. 4:7-8).

Так в действительности получил разбойник на кресте жизнь вечную - не в назначенном Богом неопределенном будущем времени, но тогда же, когда поверил, как и все, кто приходит ко Христу с живой верою. Поэтому разбойник мог войти вместе со Своим Искупителем туда, куда он вошел в то время, как тело его стало добычей смерти и могилы. Что касается вознаграждения этого бедного разбойника и воздаяния апостолам, о которых тут же говорит Эдгар, то они будут получены, когда мы явимся пред судилище Христово. И здесь не может быть и речи о преимуществах сравнительно с апостолами и святыми мучениками.

Следующее затруднение, стоящее поперек дороги Эдгару, - притча о богаче и Лазаре.

Иначе и не могло быть, потому что это свидетельство нашего Господа, единственного свидетеля-очевидца всего, что происходит после смерти, слишком ясно говорит о том, каково промежуточное состояние неверующих и верующих, в котором находятся мертвые. Что касается лично меня, то я напряженно следил, как Эдгар сумеет обессилить эту непреложную истину. Это доставляет всем писателям-адвентистам немало затруднений. Но он нашел в себе возможность выпутаться, и так просто, что при этом чувствуется, как мало Эдгар считается со Словом Божиим. То, что Господь повествует об этих двух умерших, Эдгар одним росчерком пера превращает в аллегорию, притчу об Израиле и язычестве. И к этому присоединяет неизбежное толкование, какое ему нужно. Богатый человек - это Израиль, который теперь, за время своего отвержения, находится в аду, в муках, а Лазарь - это язычество, которое теперь владеет Евангелием Христовым и покоится на лоне Авраама.

Так и все Слово Божие можно уничтожить и заставить его говорить то, что сам человек желает сказать, а не то, что Господь говорит. Но это кощунственная подделка святыни. Оставил ли нам Господь Иисус хоть малейший намек, что Он здесь дает нам только иносказание? Нет указаний на это ни в общей связи всего повествования, ни в одном каком-нибудь стихе или выражении - наоборот, подробно описаны психические черты и чувства обоих при жизни и после смерти. Это показывает, что Господь говорит об опытах и событиях, которые каждый из них лично испытал и пережил. Простота передачи всего этого побуждает нас воскликнуть: "Да, только Тот, Который знает все вещи во Вселенной, мог так приоткрыть нам завесу над потусторонним миром!"

Чтобы не сделать наше изложение чересчур пространным, мы воздержимся опровергать аллегорию Эдгара об Израиле и язычниках, что было бы весьма легко выполнить. Мы хотим только отметить, сколько притчей об Израиле дал Господь - и в каждой из них находится указание, что это именно притча, но мы нигде не находим, чтобы Израиль был изображен находящимся в аду и муках и чтобы он в настоящее время мучился в пламени сем.

Господь свидетельствовал также о том, что весь народ израильский придет к будущему отвержению и падению, а не только шестая часть, что как бы доказала аллегория Эдгара, ибо пять братьев богача еще не были в муках ада. Далее, вся история современного печального состояния Израиля после его падения нигде не указывает на то, чтобы Израиль за это время воззвал к Богу или Аврааму, чтобы "блаженный Лазарь" - евангелизированное язычество Эдгара - спас его или хотя предупредил пятерых братьев, чтобы им не пришлось принять участия в муках.

В каком же месте находилась бы тогда непроходимая пропасть, которая сделала невозможным для Израиля переход на лоно Авраамово, где обитает блаженный Лазарь, то есть христиане из язычников? Если этот серьезный отрывок из Писания должен быть аллегорией об Израиле и язычестве, то есть современном христианстве, тогда Авраам сказал богачу величайшую неправду: "Сверх всего того, между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят". Абсурдно приписывать нашему Господу такие сравнения. Возьмем целиком всю главу 16 Евангелия от Луки и тогда найдем, что как приведенный Господом пример земной жизни, так и пребывание в потустороннем мире богача и Лазаря заполняет в этой главе известный пробел. Это превосходное дополнение к предыдущему. В первой половине главы Господь показал на примере неправедного управителя, как вообще люди мира сего обходятся с земными благами. Хотя они - только управители вверенных им средств, которые, собственно, принадлежат своему Господину - Богу, однако люди расточают их.

То, к чему они стремятся в заключение, - это пускай путями обмана, но обеспечить себе земную будущность. И в этом примере Господь показал, какими жалкими являются эти блага, когда человеку приходится переходить границы вечности без Бога. Господь приводит пример живущего в изобилии и роскоши богача и бедного Лазаря, который ничем не обладал, кроме Бога. Так один пример дополняется другим.

Этот пример еще потому здесь так уместен, что он вообще показывает великое горе безбожника, которому хорошо жилось на этом свете. Богач был безбожником, служил чреву и маммоне. Маммона - вот его Бог, владевший всей его жизнью до самого конца. Господь показал в ст. 13, что такой человек не мог бы служить Богу, если бы он даже и захотел этого, потому что он имеет другого бога, которого любит, и не отводит места истинному Богу.

Какое горе ожидает такого человека там - Господь показывает в нескольких рельефных чертах. Ни одна из просьб богача - даже о капле воды - не услышана. Ни одно его желание как о нем, так и о его братьях не исполнено. Бог не мог достичь богача в этой жизни, поэтому он не мог достичь Бога в той жизни. Богач даже и попытки к этому не делает - он взывает только к отцу своему - Аврааму. Между тем Лазарь, имя которого "Бог помощь мне", действительно, с помощью своего Бога, хотя и с трудом и со многими скорбями, вошел в этот мир. И теперь, когда все осталось позади, Лазарю не повредила его нищета в мире, но, как любимое дитя, Лазарь имеет одно из лучших мест на лоне Его. Разве мир не нуждается в таких свидетельствах? Разве он не бросает торжествующе нам в лицо: тут никто не знает, как будет там - еще никто не приходил оттуда.

Но был Один, Который знал, как там все выглядит, Который пришел к нам оттуда и сказал: "Мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели". И горе нам, если Он и о нас должен будет сказать: "А вы свидетельства Нашего не принимаете" (Ин. 3:11).

Относительно предположения Эдгара, что если эти примеры взять так, как они написаны, то они могут произвести такое представление: "Поскольку мы не нищие и не покрыты струпьями, мы никогда не достигнем вечного блаженства. А с другой стороны, вечные мучения будут нашим уделом, если мы одеваемся в порфиру и виссон и каждый день пиршествуем блистательно". Это, конечно, возможно, потому что когда же в мире не было случая или повода исказить и извратить самое лучшее к естественной нашей погибели?

Эдгар так и поступает с этими примерами, хотя и не искажает их в упомянутом направлении. Его опасения не пугают людей, которые действительно читают Слово Божие, а не только эти примеры. Такие люди хорошо знают, что богатство так же мало закрывает вход в небо, как мало открывают доступ к нему бедность, болезнь и нужда. Эти примеры здесь уместны потому, что Господь привел их для людей, описанных в стихе 14: "слышали все это и фарисеи, которые были сребролюбивы, и они смеялись над Ним": Уже из одной любви к этим людям, которые превозносились и надмевались по причине своего богатства, Господь должен был представить перед их глазами всю серьезность вечности, так как ничто другое не было бы в состоянии привести их к раскаянию. Перед кем же, как не перед этими людьми, было бы более необходимо открыть завесу, за которой скрывается лежащее по ту сторону могилы? Они должны были это увидеть, и мы тоже можем смотреть на это незабываемое зрелище.

Так как земная жизнь богача и Лазаря не входит в наше рассмотрение, то мы перейдем сразу же к их состоянию после смерти. О них обоих читаем, что они умерли и что существование с этим не прекращается. То, что в них было земного, их дела, стало прахом земным. Как ни различно было их погребение, оба они были преданы земле. Их тела уснули сном смертным. В этом отношении не было разницы между отошедшим без Бога и другим, почившим в Боге.

Но если мы направим взор по ту сторону смерти, то натолкнемся сейчас же на нечто такое, что в них не умерло, на их души, отделенные от тела. Где мы их находим? Где находятся эти мертвые?

Очевидно, не в могилах, потому что "там беззаконные перестают наводить страх, и там отдыхают истощившиеся в силах. Там узники вместе наслаждаются покоем и не слышат криков приставника. Малый и великий там равны" (Иов 3:17-19).

Места, где оба они находятся, совершенно отличны от могил, потому что когда о Лазаре говорится, что он отнесен был ангелами на лоно Авраамово, то невозможно, чтобы это означало в "могилу". Также, когда о богаче говорится, что он был "был в аду и в муках", - это тем менее может обозначать могилу. И если мертвые, как добрые, так и злые, все находятся в одном месте, то есть в могиле, как утверждает Эдгар, то в высшей степени удивительно, что Господь дает совершенно различные описания могилы богача и Лазаря.

Иисус показывает их нам в совершенно различных местах. И они находятся там не после их воскресения, а сразу же после смерти. Вот чему учит Господь относительно вопроса, где находятся мертвые. Этому вовсе не учит нас греческая философия, на которую Эдгар совершенно напрасно нападает. Господь Иисус говорит здесь, что искупленные в этом промежуточном периоде еще находятся в состоянии полного блаженства, что там им хорошо, как дитяти на груди у отца. Также и безбожник в этом периоде еще не получает окончательного жребия, но находится там, где ему невыразимо тяжко. Господь называет место последнего "адом", или царством мертвых, и связывает его с представлением о муках, как раз в противоположность утверждению Эдгара, который говорит: "важно, чтобы мы уяснили себе, что с библейским значением слова "ад" (царство мертвых) не связано никакой мысли о муках".

Совершенно верно, "ад" обозначает царство мертвых, и так как относительно праведников, исходящих в могилу, и речи не идет о муках, то само собой разумеется, что для них и мук не может быть там так же, как для Лазаря после его смерти. Что же удивляться тогда желанию Иова среди его великих страданий (Иов 14:13-15)?

Но вернемся к богачу и Лазарю. Спят ли их души? Знают ли они что-нибудь? Находятся ли они в бессознательном состоянии, как это утверждает Эдгар о всех умерших людях? Проходит ли для них время так, как было бы с Эдгаром, когда бы он, лежа на диване, сказал: "Я чуть было не заснул", - но, посмотрев на свои часы, узнал, что целый час проспал? Я думаю, у этих душ нет ничего похожего на это состояние. Нет, они не спят. Наоборот, они видят, слышат, говорят. С ними даже разговаривают. Души чувствуют и переживают, могут даже вспоминать прошлое. Они способны взвешивать и судить, даже заботиться о других, иметь потребности, желания и тому подобное. Это такие функции души, которые она может отправлять только в полном сознании.

Не правда ли, какое ясное описание Господа опровергает это ложное учение! Можно себе представить, чего стоит этим лжеучителям уничтожить свидетельство верного и истинного Свидетеля-очевидца! Какая ничтожная попытка представить этих двух людей как аллегорию Израиля и обращенного язычества! Подумать только, что единственное, чего просит богач для себя, - это смягчения своей горькой участи, но не полного избавления от нее. Если богач должен представлять Израиля в период его отвержения, как утверждает Эдгар, то он представляет его весьма фальшиво. В противоположность богачу, Израиль в течение тысячелетий - до этого часа - молит о возвращении его в прежнее положение, о полнейшем достижении прежней и даже о еще большей славе и напоминает Богу о своих настоящих страданиях как побудительной для Него причины обратить лицо Свое к народу.

Сердце может разорваться от горя, когда слушаешь, как эти старые и молодые люди в Иерусалиме бьются лбом о развалину бывшей стены храма и непрестанно посылают к Богу именно эту мольбу! Почему же тогда богач не просит, как они, о полном освобождении и возвращении к прежним дням, когда он "каждый день пиршествовал блистательно", или, по крайней мере, о таком неопределенном состоянии, которое Эдгар ложным образом приписывает многим безбожникам после их воскресения? Очень просто. Это не прообраз Израиля. Ему известно, что возврата больше нет, потому что если бы у него была хоть малейшая надежда, то переживаемая им мука непременно вызвала бы у него вопль о скорейшем избавлении.

И Авраам, который отвечает на его просьбу о смягчении, как нельзя яснее показывает своим ответом, что из ада и мук нет возврата, что для последних нет смягчения - нет надежды на перемену жребия.

Как обстоит дело с душами этих двух мужей? Существуют ли их души? Продолжают ли они жить или спят "бессознательным сном" Эдгара? Послушаем, что говорит Эдгар. "Многие думают, - пишет он, - что Моисей и Илия здесь лично явились ученикам Иисуса. Они упускают то, что Иисус выразительно сказал ученикам, что это было видение - "галлюцинация" (Мф. 17:9)". При этом Эдгар берет греческое слово "хорама", видение, приводит два примера из Деяний апостолов и на этом строит свою теорию, что Моисей и Илия были на горе не лично, но ученикам только показалось, будто "они там были". Исследуем, так ли это.

Сначала мы должны сказать, что если бы все то, что Священное Писание Ветхого и Нового Завета обозначает словом видение, было галлюцинацией, то есть существовало только в воображении, в сознании людей, страдавших от этих галлюцинаций, тогда верующий читатель принужден был бы вычеркнуть из Священной Книги великое множество существенно реальных положений. В таком случае приходится думать, что многие мужи Божии заблуждались. Мы желаем привести лишь некоторые из многих примеров и просить читателя открыть свою Библию и самому читать по ней. В книге Бытие 15:1-6 написано: "После сих происшествий было слово Господа к Аврааму в видении, и сказано: не бойся, Авраам; Я твой щит". Можно применить здесь объяснение Эдгара о наличности видения, и что же тогда получится? Конечно, следующее: это была только галлюцинация, то есть существующее только в воображении. Слова Господня к Аврааму вовсе не было, Господь не говорил с ним, это Аврааму только показалось. В Бытии 46:2-4 находим такой же пример. Господь говорил ночью Иакову в видении, назвал его по имени, ободрил его идти в Египет, дал ему драгоценное обетование и обещал Сам сопровождать его. По представлению Эдгара, все это не было действительностью. Бог вовсе не говорил и не призывал Иакова, не давал ему никаких обещаний, все это было только видением, Иакову только так "показалось". Но удивительно, что святые Божии принимали это за действительность, поступали соответственно этому и все происходило в точности так, как им Бог говорил и показывал в видении.

Возьмем 1 Царств 3:3-18. В ст. 15 это откровение Божие названо "видением". Как величаво и милостиво открывается здесь Господь Самуилу и как свято серьезно и угрожающе - Илию! Если же это было только "видением", то отрок Самуил мог бы только радоваться о нем, как о пустом сне, и престарелому Илию нечего было обращать на него внимание. Эдгар, наверное, посоветовал бы им так поступать, потому что ведь все это "только показалось". Многие другие примеры читай, дорогой читатель, в следующих местах: 2 Царств 7:4-17; Даниил 2:19-45; Луки 1:11-22; Деяния 10:3-6; 18:9-10.

Отнимите реализм, действительность виденного и слышанного при этих видениях, сделайте это пустым, кажущимся призраком - и вы растворите все это в ничто. Окажется, что Бог, природа, фантазия или другое - что хотите - сыграли с вами просто хорошую шутку и все, что вы принимали за действительность, оказалось впоследствии одним заблуждением, хотя бы и приятным, так как сбылось все, что вам было сказано.

Желая быть искренними и честными, мы не умолчим здесь о том, что в жизни бывают видения, когда человек видит то, чего вовсе не существует. Картина или какой-нибудь образ рисуются в воображении так, как это было бы в действительности. Однако же это только кажущееся представление. Таким видением был, например, сон Навуходоносора (Дан. 4:7-17). Там не было в действительности дерева с ветвями и плодами, не было зверей полевых, его тени, дерево не было срублено и т.д., все было только видением, показанным от Бога, и можно привести еще подобные этому места: Даниил 8:1-12; Деяния 10:9-16; 11:5; 16:9-10 и большая часть событий, описанных апостолом Иоанном в Откровении.

Какое же различие между приведенными категориями видений и как мы можем разделять их, не заблуждаясь? Вопрос решается весьма просто. Первая категория - сама простота, она не нуждается в пояснении, так как все, что мы видим и слышим, есть сам предмет, а поэтому и должен быть принят так, как он открывается: это факт, с которого только снимается покрывало перед нашими глазами.

Другие видения - всегда загадки, тайны, полные затруднений, нуждающиеся в разъяснениях, часто даже от Самого Бога, потому что эти видения содержат нечто совершенно другое, чем то, что мы видим обычно.

Применим это правило к видению на горе Преображения. Тотчас же мы найдем, что это было видение действительности. Все, что было показано, говорено и услышано, было фактом. Господь не имел никакой необходимости давать ученикам хотя бы малейшее разъяснение, поскольку они все это видели - и в точности так и должны были понимать. Ученики могли сообщить другим все это так, как они видели и поняли. Господь только поставил одно условие: чтобы они сделали это после Его воскресения.

Не следует допускать, чтобы вас вводили в заблуждение, будто Господь называет видением только явления Моисея и Илии. Нет, Он называет видением все происходившее на горе Преображения. Наоборот, если все в целом было только видением, простой галлюцинацией, а не действительностью, если только казалось, будто все это так было, - что наш Господь в действительности не был преображен там, лицо Его не сияло, одежды Его не казались блистающими такой несравненной белизной и Он не имел никакого общения или беседы с мужами, пришедшими из славы, - тогда бы и не был слышен голос Отца, Который засвидетельствовал Свое благоволение к Сыну в конце Его мессианского земного пути, как было в начале его (Мф. 17:5). Каким бы печальным, обманчивым зрелищем оказалось тогда все это событие, и не был ли также Петр достойным сожаления неизлечимым страдальцем от видений, не отрезвившимся до конца своей жизни, когда он торжествующе писал об этом событии: "ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия. Ибо Он принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принесся к Нему такой глас: сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение. И этот глас, принесшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе" (2 Пет.1:17-18). Слава Богу, во всяком явлении чудесного преображения Господа не было ничего такого,.что могло бы только "показаться", но все было действительностью, фактом - воистину как об этом написано. Моисей и Илия явились здесь как представители неисчислимых вошедших в славу душ, а именно "церкви первенцев, написанных на небесах, ...духов праведников, достигших совершенства" (Евр. 12:23).

Неужели эти мужи Божии находились во сне в течение тысячелетий, с тех самых пор, как они отошли от мира сего, и ничего не знали о тех событиях, которые Бог совершал на земле, и о тех, которым Он намеревался еще дать место? Я не думаю, чтобы Моисей и Илия пребывали во сне. Мы видим, как они на святой горе беседуют с Господом, и нам передаются даже предметы беседы. Они "говорят" об исходе Его, который Ему надлежало совершить в Иерусалиме, то есть о крестной смерти Господа. Отсюда они имели большее познание о предстоящей смерти Христа на Голгофе, чем каким обладали все ученики Его вместе взятые. Это была тема, еще совсем не понятная для учеников, но вполне открытая двум мужам, явившимся из славы.

Моисей и Илия, таким образом, как бы принимали живое участие в великом деле Бога, то есть искуплении, так близко касающемся всех людей и даже неба и земли. Какое же дивное представление дают нам оба эти мужа о том, где обитают мертвые и в каком состоянии они находятся.

И как радостно познание, вытекающее из этого, что, несмотря на совершенно различный исход обоих из этого мира в вечность, там, во славе, между ними нет разницы! Хотя Илия вознесся на небо в преображенном теле, а тело Моисея покоилось на горе Нево - оба они имели общение с преображенным Господом и между собой. Отнимите эту реальность - и факт преображения Господа будет низведен на степень жалкой фантазии.

Чтобы лишить значения это слово Господа, Эдгар говорит следующее: "Это место часто приводится в доказательство того, что мертвые не мертвы, но рассмотрение общей связи показывает, что Христос здесь имеет в виду воскресение и что этот текст приводит к выводу как раз обратному тому, который обычно из этого извлекают. Его слова в предыдущем стихе гласят: "А о воскресении мертвых не читали ли вы?" Он не сказал: "О воскресении живых не читали ли вы?" Это было бы бессмысленно. Но относительно воскресения Иисус мог поистине сказать, что Бог Авраама, Исаака и Иакова не есть Бог мертвых, но живых. Последнее согласуется с тем, что апостол говорит в Римлянам 4:17: "Бог... животворящий мертвых и называющий несуществующее как существующее". В этих словах как-то сразу чувствуется, что они ничего не говорят. Это - игра ими". И действительно, это бессмысленная игра по отношению к вескому Слову Божию. Далее Эдгар продолжает: "Этот текст - существенное доказательство того, что умершее тело несут мертвые духом и душой, и это ясно высказано даже в глагольной форме, в которой Иегова некогда говорил из среды горящего куста, а также в той глагольной форме, в которой Господь Иисус говорит как о Своем Отце, так и о всех мертвых".

Иегова и Христос используют глагольную форму настоящего времени. Мы хорошо знаем, что этим объяснением нашего Господа мы обязаны разговору Его с саддукеями по поводу воскресения мертвых. Но воскресение мертвых - все еще дело будущего. Если Бог не есть Бог мертвых и умершие - действительно мертвые не только телом, но и душою и духом и только через будущее воскресение получат живое тело, душу и дух, как ложно утверждает Эдгар, тогда Иегова должен был бы использовать форму глагола будущего времени. Он должен был бы тогда сказать: "Я буду Богом Авраама, Богом Исаака, Богом Иакова", - а не: "Я есть Бог Авраама и т.д.". А если Иегова воскликнул из горящего куста: "Я есмь", - то, по утверждению Эдгара, Он необходимо должен бы быть Богом мертвых, потому что все три патриарха тогда уже столетиями лежали мертвыми и погребенными.

Далее. Не устанавливает ли Господь в этой беседе и перед саддукеями, которые не верили ни в какого духа и много спорили о душе, что Авраам и Исаак и Иаков живы, когда Он так продолжительно приводит восклицание Своего Отца из терновника: "Бог не есть Бог мертвых, но живых"? Именно эта истина повергла в изумление народ и замкнула уста саддукеям (Мф. 22:33-34). Ведь верили же саддукеи вместе с Эдгаром не только в то, что со смертью тела прекращается всякое существование, но что вообще нет воскресения. И вот они должны были услышать, что эти три мужа, чьи тела уже тысячи лет покоились в гробу, не только будут жить после воскресения в теле, но что они жили в то время, как Бог говорил с Моисеем, живут и теперь, в тот самый час, когда Господь Иисус беседует с ними (саддукеями). Доказательство последнего - то, что Бог называет Себя их Богом и что Он безусловно не есть Бог мертвых, но живых. Тем более удивительно здесь, что радикально настроенные неверующие саддукеи сложили оружие перед Господом, а Эдгар, между тем, продолжает развивать свое софистическое противоречие и открыто проповедует его публике.

Еще одно. Забыл ли об этом Эдгар или он намеренно замалчивает заключение речи Господа, как ее передает евангелист Лука. Не сказал ли Господь, переходя вообще к понятию о мертвых: "Ибо у Него все живы"? "Они живы, - говорит Он, - не то что они жили или будут жить. И живут не только Авраам и Исаак, но все" (Лк. 20:38). Кому отдать предпочтение - Господу или людям, которые очевидно не боятся приемов для извращения Слова Господня, чтобы только найти какую-нибудь опору своим погибельным идеям?

Остановимся еще на двух местах, о которых Эдгар говорит, что их "часто приводят в подтверждение теории, будто верующие сразу по смерти переходят в славу". Это тексты 2 Коринфянам 5:8 и Филиппий-цам 1:23. Читая его примечания к этим местам, справедливо найдешь, что Эдгар желает защитить теорию, которую невозможно было защитить, ибо все его искусные приемы здесь так плоски, что, несмотря на его ссылки на различные тексты посланий апостола Павла, из которых, однако, Эдгар ни одного не приводит, и несмотря на его постоянную готовность перевести любой текст с греческого соответственно своей надобности, все-таки здесь у него никак ничего не получается. Рискуя опять получить несколько больше страниц, чем нами было задумано, мы остановимся помимо 2 Коринфянам 5:8 на нескольких лишь примечаниях к предыдущим стихам этой главы. Обратим внимание на то, с какой спокойной уверенностью взирает апостол на разрушение земного дома; то есть тела, который он называет "хижиной". Он торжественно уверяет, что "мы имеем от Бога жилище на небесах", "дом нерукотворный, вечный". "Бедный Павел, - сказал бы ему Эдгар, - учение о бессмертии души проникло тайком, с черного хода, через дверь греческой философии, в твою догматику веры. Что тебе поможет, а также и тем, которым ты пишешь о своем небесном жилище, когда твоя земная хижина разрушится? Ведь ты не попадешь на небо, но, согласно моему утверждению, сойдешь прямо в преисподнюю, в царство смерти!"

Но благодарение Богу, что мы имеем одно общее познание с апостолом Павлом, по которому разрушение этой хижины - тела - есть только средство к свободному входу в горнее, вечное жилище. Во втором стихе апостол Павел говорит о могущественной силе воздействия этого познания. Он и с ним другие верующие исполнены горячим стремлением именно к этому небесному жилищу. Конечно, вовсе не трудно "разрешиться", если перед тем имеешь готовое жилище. Тем более если это жилище бесконечно славнее, чем то, в котором сейчас находишься.

Никогда не может быть такого страстного ожидания, как было у апостола Павла, среди тех, кто вместе с Эдгаром при разрушении "земной хижины" нисходит во мрак могилы, а душою в еще более мрачное царство смерти. Поклонение и честь Богу нашему, что Он от всего этого искупил Своих!

Читая далее слова апостола, видим, что он знал два пути, два исхода из этого мира для верующих. Один, как мы только что видели, - это разрушение земной хижины, или смерть телесная; другой исход - изменение этого тела без воздействия смерти и восхищение навстречу Господу на воздухе, когда Он придет (1 Кор. 15:50-52; 1 Фес. 4:16-17). Последний исход был ежедневной надеждой и ожиданием апостола Павла и первых христиан. Они нисколько не ожидали смерти, но взирали верою на грядущего Господа, Который должен был взять их с Собой. В первом стихе апостол Павел называет смерть разрушением, а в четвертом - совлечением. Изменение же в пришествие Господа - облечением, потому что смертное тело тогда изменится, то есть будет поглощено жизнью. Эти два образа тела, то есть хижина и одежда, дают прекрасное представление о нашей душе.

В первом изображении душа является обитательницей хижины, при разрушении которой она переходит в другое, готовое жилище на небесах. Во втором она является одетою личностью, или существом, которое, когда снимается с него одежда, без всякого одеяния, то есть без тела, восходит к небу и будет одето лишь в день воскресения - или же в случае пришествия Господа до своего совлечения "переоденется" путем мгновенного изменения. Мы понимаем, что облечение должно быть бесконечно драгоценнее, чем совлечение, тем более что Бог создал нас не на смерть, но чтобы смертное поглощено было жизнью. Апостол утверждает то, что он засвидетельствовал в стихе 4, словами: "на сие самое и создал нас Бог и дал нам залог Духа" (2 Кор. 5:5). Как ясно свидетельство Божие, что не смерть, не умирание было намерением Божиим при сотворении -нашем, и Дух Его Святой является для нас, верующих, залогом этого намерения.

Я бы очень просил с особым вниманием прочесть шестой и восьмой стихи. Оба стиха говорят нам об истинном отношении души к телу и Господу. Шестой стих показывает, что поскольку мы находимся в теле, постольку мы еще отчуждены, устранены, далеки от нашего возлюбленного Господа и по стиху седьмому имеем общение с Ним лишь посредством веры. Но какое изменение происходит с нами, судя по восьмому стиху? Как только мы выходим из тела, то есть отделяемся от него, то мы водворяемся у Господа. Разделяющая перегородка берется прочь - мы встречаемся с Ним Самим, от веры переходим к видению. Какой недвусмысленный и ясный ответ на вопрос, где находятся мертвые! Нужно ли пролить еще больше света на промежуточное состояние по смерти тел и душ, почивших в вере?

Я думаю, приведенный отрывок с небольшими примечаниями сделает понятным также текст из Послания к филиппинцам 1:23. Апостолу Павлу предстояла страшная смерть (через отсечение головы), однако это для него было не что иное, как "приобретение", и когда апостол положил на чашу весов оба исхода - продолжение жизни и насильственную смерть, - то он ни на минуту не поколебался избрать славнейшее, восклицая: "имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше". Почему же смерть была для него "приобретением"? Почему это было несравненно лучше? Потому что горячее стремление апостола Павла быть со Христом нашло свое полное утоление в смерти тела. Для апостола смерть не была тысячелетним бессознательным сном. Кто мог бы об этом радостном и неутомимом труженике подумать, будто подобный сон души оказался бы для него приобретением, да еще несравненно лучшим, чем труд приносить плод для Христа?!

О, да избежит всякая душа такого сообщества, которое учит иному и извращает Слово Божие и добрые нравы (1 Кор. 15:33)! Есть еще другое место Писания, которое говорит нам о том, где находятся мертвые, которые не достигли спасения при жизни на земле. В 1 Петра 3:19-20 читаем: "которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедовал, некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, во дни Ноя, во время строения ковчега". О времени, когда Христос этим душам проповедовал, много было споров. Также и о том, где и как это происходило. Мы не хотим здесь этого затрагивать, потому что об этом можно быть разного мнения, не искажая текста. Но нельзя быть одновременно двух различных мнений по поводу того, что Христос проповедовал духам и что это были духи тех, которые во времена Ноя, при построении ковчега, жили на земле - духи людей, которых Господь долготерпел в Своем милосердии. Также ясно как день, что эти духи, в то время как апостол Петр писал эти слова, находились в темнице. Где же может быть эта темница, в которой они по истечении двух с половиной тысяч лет все еще находились? Эдгар говорит нам, что это - могила или, по существу, не могила, а царство смерти, в котором все: и праведные, и неправедные - покоятся в бессознательном сне. Но, спрашивается, неужели бы так понравилась эта темница апостолу Павлу, что он, имея в виду смерть, назвал бы ее "приобретением" и имел бы желание "разрешиться"? И было ли это для него несравненно лучше, чем пребывание на земле? Мог ли он тогда надеяться быть со Христом? Если нет, то, конечно, место, куда он пошел, было совсем иное, чем темница этих духов.

Мы можем быть также уверены, что эта темница - не лоно Авраамово, в котором находился блаженный Лазарь. Этот библейский текст, как и все другие, рассмотренные нами, уничтожает утверждение Эдгара, будто душа - "индивидуальность", личное "я", мыслящая часть человеческого существа - зависит от организма.

Очень может быть, что Эдгар намеренно не коснулся этого текста, так как последний уничтожает его выдуманную рационалистическую теорию, как и его психологию, со всеми их заключениями. Иначе и не могло быть, потому что все его примеры сна и разных функций души при повреждении мозга, головы и других частей человеческого тела относятся к явлениям по ту сторону бытия и простираются во всяком случае не далее, как до той завесы, которая висит у входа в вечность.

Как может Эдгар сообщить хотя что-нибудь с медицинской точки зрения о душе, которая ушла за ту завесу, куда еще ни один из врачей во всем мире, ни он сам не могли заглянуть?

Наш текст вводит нас как раз по ту сторону завесы. Конечно, Эдгар постарался бы уничтожить это свидетельство одним ударом. Так, он сказал бы нам, что это только видение, галлюцинация, нечто такое, чего действительно нет и быть не может, что только так "кажется". Но, слава Господу, мы вполне спокойно можем принять это видение за абсолютную действительность, то есть именно за то, что апостол Иоанн ясно видит, так как это одно из тех видений, которые не нуждаются в объяснении. В нем нет никакой загадки, никакой тайны, но прямое откровение Божие к нам, которое каждый может и должен понять в точности так, как оно представлено.

Возьми же, дорогой читатель, свою Библию, прочти вышеупомянутые три стиха с полным вниманием и проникнись данным здесь Господом видением - это очень важно, в особенности для нашего разбора. Связь с предыдущими стихами в этой шестой главе Откровения Иоанна такова: Господь показывает Иоанну в первых восьми стихах опустошение и разорение среди всех людей от ударов гнева Его при снятии четырех печатей. Восьмой стих подводит этому итог. При снятии пятой печати Он показывает на особое опустошение в среде детей Божиих, оставшихся на земле, после восхищения избранных святых. Вкратце научимся из этих отрывков следующему. Кто они? Это все те, кто в годину искушения, которая найдет на вселенную, находятся на земле, не восхищены вместе с "побеждающими" при явлении Господа. Но в этот период великой скорби они высоко держат знамя Слова Божия и свидетельствуют о нем открыто и бесстрашно каждому. За это они всеми живущими на земле будут преследуемы и убиты, и все они умирают насильственной смертью, как мученики.

Где они находятся? После казни мы находим их под жертвенником. Что этот жертвенник не есть какой-нибудь земной алтарь, мы видим из того, что убитые находятся в непосредственной близости к Господу, Который производит суд.

Различные места Откровения Иоанна ясно указывают на то, что там, у горних, есть и храм, и Святое-святых, и ковчег завета, и жертвенник. Эти же самые предметы на земле были некогда только прообразом истинной скинии Божией, находящейся на небе. Эти мученики проводят здесь промежуточный период души между смертью тела и окончательным состоянием в тесной близости к Иисусу на небе.

В каком состоянии они находятся? Апостол Иоанн видит их как души, отделенные от своих тел. Само собой разумеется, Господь должен был показать эти души Иоанну как видение, потому что кто же мог бы увидеть души телесными очами? Но здесь, в их промежуточном периоде, мы находим эти души отделенными от тела, продолжающими самостоятельное существование. Они находятся в состоянии покоя на неопределенное время, но еще другой, лучший покой им обещан в утешение.

Что делают эти души? Они громко молятся и взывают. Это не похоже на то, чтобы они спали. Души видят Господа Иисуса, говорят с Ним, очень хорошо понимают, что Господь теперь делает, то есть что Он судит. Они вспоминают свою пролитую кровь. Они взывают к Господу о возмездии и знают, что те, которые ее пролили, находятся еще на земле.

Далее мы читаем, что с ними говорят, что им предложен покой еще "на малое время", что им дается свет на судьбу их братьев и сотрудников, оставшихся еще на земле, что и последние, подобно им, должны умереть насильственной смертью. В заключение им даны белые одежды, значение которых показано в Откровении 19:8. Спрашивается, к чему все это так детально показано Иоанну, который передал это нам? Конечно, для того, чтобы и мы получили истинный ответ на вопрос, где находятся мертвые. Какой же результат получается от рассмотрения этого и других упомянутых мест Писания? Не прибегая ни к каким софистическим приемам, ни к каким произвольным переводам и тенденциозным толкованиям библейского слова, не поддаваясь влиянию никаких догматов или греческой философии, какое значение выведем мы непосредственно из Писания в противовес утверждению адвентистов?

Что мертвые не мертвы, исключая материальную часть их существа, видимую для наших глаз, - то есть их тел. Что именно тело покоится в гробу, но ни в коем случае не душа и не дух человека. Что душа продолжает существовать независимо от тела. Что душа в потустороннем мире находится в состоянии полного сознания. Что для разных душ там существуют разные промежуточные состояния. Что одно из этих состояний промежуточного периода обозначено словами "ад и мука" или "темница". Что другое состояние есть "лоно Авраамово", рай, состояние покоя, в котором душа находится у Христа. Что сразу же после телесной смерти либо одно, либо другое состояние делается местопребыванием души.

Дорогой читатель, прими это серьезно к сердцу, чтобы тебе не прийти к месту мучений, от которого богач, вкусивший это, желал отвратить своих братьев. Поэтому не откладывай надолго, но поспеши ко Христу и спаси свою душу, чтобы в случае, если бы час твоей смерти пробил сегодня или завтра, ты мог желать "разрешиться и быть со Христом", что несравненно лучше, чем самое лучшее на этой земле!

В главе о промежуточном состоянии умерших Эдгар затрагивает также воскресение мертвых. Он приводит Иоанна 5:28-29, где написано: "наступает время, в которое все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло - в воскресение осуждения". К этому Эдгар присоединяет следующее замечание: "Обратим внимание на то, что Иисус не сказал: "Все находящиеся в вечном блаженстве или в вечном мучении", но: "все находящиеся в гробах"". Этим Он непременно хочет заставить своих слушателей поверить тому, что души находятся в могилах и должны оттуда выйти. Но именно в этих-то словах и показал Господь, что только то, что было предано могиле по смерти человека, и должно было воскреснуть, а души, где бы за этот период они ни находились, не нуждаются в воскресении. Но такой уж способ доказательства у Эдгара, что он говорит нам о том, о чем в Писании не сказано, и потом на этом не сказанном в Библии строит основание своей теории. Часто заключения его кажутся понятными и разумными, но как скоро вы поддаетесь, оказывается, что вы вместе с ним, сами того не подозревая, строите на песке.

Потом Эдгар со своим материалистическим утверждением, основываясь на свидетельстве науки и смешивая с ним Библию, приходит к тому, что плоть не может быть воскрешена. "Наука доказывает, - восклицает он, - что мертвые тела разлагаются и что большинство их является пищей растений. Другие трупы пожираются дикими зверями и каннибалами и становятся частью тканей их организма. Отсюда возникает абсолютная невозможность воскресения этих тел". Это говорит человек, который на заглавном листе своего сочинения выставил лозунг: "на положительном библейском основании". Прочитывая это сочинение, мы видим, что Эдгар то здесь, то там показывает вид, будто совсем не поддается влиянию науки и отстраняет ее, но, где только ему понадобится, он охотно пользуется ею, чтобы сделать из нее подножку для Библии и чтобы каждый раз, как и здесь, лицемерно согласовать саму Библию с материалистическими и рационалистическими выводами.

Совершенно иначе писал о воскресении тела более пятидесяти лет тому назад американский врач д-р Нельсон. Да простит мне уважаемый читатель, что за неимением оригинала я цитирую на память. Д-р Нельсон показал: самим процессом изнашивания и обмена веществ в живом человеческом теле научно доказано, что оно в течение семи лет совершенно обновляется. Не остается ни одной частицы, ни одного атома, которые бы за это время не заменялись другими. И если ты имеешь позади себя добрую вереницу семидесяти лет, то твое тело обновилось уже десять раз. Ежедневное питание, которое ты ему даешь, вода, которую ты пьешь, воздух, которым ты дышишь, солнечные лучи, которые согревают и освещают тебя, - совершают это повторяющееся в каждом человеке чудо.

Откуда же происходит все, что таким чудесным образом обновляет твое тело? Быть может, ты никогда не думал, что воздух, которым ты сегодня дышишь, недавно находился на противоположной стороне земного шара. Что драгоценные лучи солнца спешат к тебе через многие миллионы миль и вода, утоляющая твою жажду, поднимается из океана и посредством облаков, через землю, приносится к тебе. Далее, твой хлеб происходит из царства растений. Мясо, которое ты ешь, - из царства животных. И минеральные царства должны доставлять тебе свои продукты ежедневно для поддержания твоих ежедневных потребностей. И как много еще другого приносят тебе разные части света! Твой рис привозится из Индии, твой чай - из Китая, твой кофе - с Явы, из Марокко или с западно-индийских островов, твой сахар - с дальних плантаций и т.д. Какой результат всего этого? Результат тот, что твое тело, которым ты обладаешь, твоим Богом снова и снова собирается по частицам в одно целое со всех четырех стран света. Перед лицом этого неоспоримого факта что могут значить возражения против воскресения тела, утверждения, что мертвые тела разлагаются на составные части, распыляются на атомы, ветром и бурею разносятся по всему свету или что тело бывает съедено в океане рыбами, а потому невозможно, чтобы оно снова восстало. Разве не может Создатель, Который собрал это тело по частям из всех областей земного шара и обновил его десять раз, сделать то же самое в одиннадцатый раз? Так говорит американский врач. Так говорит подчиненная Богу вера человека, который нимало не опирается на выставленные наукой возможности или невозможности и не претыкается о них.

Но Эдгар ведь сказал: очевидно невозможно, чтобы воскресли те же самые тела. "Те же самые" - вот лазейка, которую он оставил для своего неведения. И как раз в этих его словах .само по себе подразумевается, что тела воскресают. Эдгар признает это, хотя бы ему это и не хотелось, но говорит только "о тех же самых". Но если не "те же самые", то есть не умершие тела воскресают, а другие, то в высшей степени было бы интересно у врача узнать, как могут воскреснуть тела, которые не были мертвыми.

Может быть, Эдгар в своей ловкости обращаться с искусственными приемами дал бы остроумные ответы, но я уверен, что апостол просто бы ответил ему во имя Божие: "Безрассудный, то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет". Что тело воскресения должно быть другое, не такое, как "уничиженное тело наше", - следует уже из торжественности самого воскресения, когда Господь дает все новое, и "уничиженное тело наше" есть семя будущего тела воскресения.

После того как д-р Эдгар на странице 24 посредством научных доводов установил, что воскресение тела невозможно, на странице 25 он показывает вид, что по существу наука ему не нужна и ссылается на Павла, приводя из 1 Коринфянам 15:35-38 отрывочные фразы. Эдгар говорит дословно: "В ответ на вопрос, как воскреснут мертвые и в каком теле придут, апостол не сказал: "Какой странный вопрос! Почему вы спрашиваете, как воскреснут мертвые и в каком теле придут? Разве не знаете, что душа никогда не умирает? Что умирает только тело, которое и нуждается в воскресении". Нет, Павел не сказал ничего подобного".

Я спрашиваю всякого непредубежденного читателя, разве это называется приводить или толковать Писание дословно? Разве вопрос Эдгара, вставленный в эти слова апостола, - не чистая бессмыслица, которой он только хотел запутать своих читателей? Читай же, дорогой читатель, не только четыре приведенных стиха, но весь отрывок о воскресении до конца. Разве апостол хоть раз вспоминает здесь о душе, которую Эдгар так хочет втиснуть в эту главу? Почему исключительно о теле идет речь? Не должно ли отсюда быть тебе ясно, что апостолу, объясняя воскресение, вовсе нечего говорить о душе, так как воскресение касается только тела? О нем-то и упоминается подряд десять раз, да и косвенно о нем же говорится много раз.

Но в самом деле, причина, по которой апостол в этой весьма важной главе не говорит о бессмертии души, о чем Эдгар демонстративно восклицает: "Нет! Павел этого не говорил!" - весьма проста. Коринфяне, несмотря на то что в их среду прокрались лжеучители, знали неопровержимую истину о бессмертии души очень хорошо. Говорить им об этом было бы похоже на то, что таскать воду в море. Эдгар сказал нам то, что апостол не говорил в этих приведенных четырех стихах, но объясняет ли он дальше, что же в действительности говорит апостол? Объясняет ли он хоть что-нибудь о теле воскресения, о котором апостол Павел так пространно говорит? Ни слова.

Эдгар вырывает из этих стихов следующие отрывочные слова: "безрассудный... ты сеешь не тело будущее... но Бог даст ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело". Его объяснение слов апостола следующее: "Что может быть проще этого? В первую очередь, смертью бывает поражена душа, как мы это читаем о Христе у Исайи (53:12): "предал душу Свою на смерть". Поэтому не тело должно быть воскрешено, а душа". Только слепой фанатизм, который не слышит, не видит и не хочет ни слышать, ни видеть, что Бог говорит, может вызывать такое восклицание: "Что может быть проще? В первую очередь смертью бывает поражена душа..." Только такой человек, который вечно садится на "своего конька", мог извлечь из этих слов апостола Павла такое натянутое доказательство связи смерти с душою.

Остановимся же, говоря о воскресении, на этих драгоценных словах. Стих 36 гласит: "Безрассудный, то, что ты сеешь, не оживет, если не умрет". Так как апостол говорит только о теле, как уже было доказано, то он дает очень красивый, соответствующий предмету пример: смерть тела и опускание его в могилу и есть только посев. Тело тлеет, распадается, как и всякое посеянное семя, которое посредством процесса разложения достигает новой жизни, коль скоро оно всходит. Процесс умирания и разложения тела, чтобы восстала новая жизнь, так же необходим, как необходимо умирание и разложение для всякого семени, чтобы начать движение (жизнь) ростка из почвы. Именно это и отрицали коринфские лжеучители. По их утверждению, что умерло, то мертво. Разложение есть конец всему, воскресения нет (ст. 12).

"Безрассудный! - говорит апостол. - Тебе кажется непонятным, что видимое твоими глазами тело должно сначала разложиться, чтобы дать жизнь. Но это вполне естественно - из года в год ты можешь видеть это на любом семени. Что делается с ним, будет и с твоим телом". Стих 37 поясняет далее вопрос стиха 35: "и когда ты сеешь, то сеешь не тело будущее, а голое зерно, какое случится, пшеничное или другое какое". Не составляй же себе никакого представления о будущем теле, глядя на голое семя, которое ты сеешь в землю, откуда оно должно взойти. Оно - только эмбрион, зародыш будущего тела, и, когда мы на деле берем пшеничное зерно, которое апостол предлагает нам в пример, что мы видим? Как различно то, что всходит из земли, в сравнении с тем, что было посеяно в землю! Посмотри на красивую зеленую травку, которая развилась из ростков. Взгляни на стремящийся кверху стебель, вышедший из ростка. Наконец, на золотистый колос, который венчает все растение. Какое обновленное тело! Сравни его только с голым зерном - нет ничего похожего! Для того-то и было подвергнуто тело тлению, чтобы из малой части своей принести новое, воскресшее тело. Так будет и с телами воскресения. Они ни в коем случае не будут похожи на прежние тела, погребенные в земле, потому что они распались, как распались посеянные пшеничные зерна. В какой же мере Господь воспользуется нашим тленным телом как зародышем будущего тела воскресения - этого мы не знаем. Это его дело. Но без него, то есть прежнего тела, так же не получится тело воскресения, как не может без посеянного семени взойти стебель или налиться колос. На славу воскресшего тела указывает апостол в стихе 38: "Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело". Даже земное тело наше является чудесным созданием Творца. Какое же чудесное творение будет воскресшее тело! Никакой человек не может себе составить представления о том, что может Бог вызвать к жизни из этого падшего в землю семени тела. Апостол говорит нам только о себе и о тех, которые, как он, приняли искупление во Христе: как мы носим образ перстного (то есть Адама), так будем носить и образ небесного (то есть Христа). Это согласуется с тем, что говорит апостол Иоанн: "Еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему" (1 Ин. 3:2). Следовательно, мы знаем и в то же время не знаем. Самому Иисусу Христу будем подобны или похожи на Него - это мы знаем. Но мы не знаем, что это значит, потому что это еще не открылось. Дивная перспектива! Ни в какое человеческое сердце никогда до сих пор еще не проникало ни малейшего представления о ней. Каково будет тело, которое Господь даст Своим в великое утро воскресения?! Но апостол открыто говорит еще об ограничении и различии в этой славе, когда прибавляет: "И каждому семени свое тело". Бог дает ему тело, какое хочет, но по роду посеянного семени, то есть по его особенностям. Именно это так многосторонне выясняется в ст. 39-41. Достигнутая слава каждого тела будет соответствовать характеру посеянного семени и потому будет очень различна. Главное, что отсюда следует, - это неразрывная связь обоих тел, посеянного и воскресшего. Как бы бесконечно различны они ни были между собой, они все-таки принадлежат друг другу как причина и результат. Первое есть причина возникновения второго, а второе будет соответствовать характеру, выработанному в первом.

Из этого удостоверения Писания видно, что ни на чем построенное утверждение, будто восстанут не те же самые тела, ложно и противно Слову. Смотри, в какую тесную связь приводит апостол посеянное мертвое тело с обновленным, воскресшим: "сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное" (ст. 42-44). Первое тело, состоящее из плоти и крови, не может унаследовать Царства Божия, поэтому оно в славное воскресение (святых) будет воссоздано Богом, Творцом Его, как тело духовное.

Господь совершит чудное изменение, которое может быть скорее понято нашим разумением через представление изменения тех, которые не умрут, но дождутся Христа в пришествии Его живыми, то есть в теле из плоти и крови. Что произойдет с ними? Должны ли их тело и душа истлеть в могиле, в преисподней? Нет. Но апостол так разрешает этот вопрос в той же главе: "не все мы умрем, но все изменимся" (ст. 51). Душевное тело станет духовным, тленное - нетленным, смертные тела - бессмертными, когда облекутся жизнью (2 Кор. 5:4). И то, что нам показалось бы бесконечно долгим процессом для тела, лежащего уже тысячелетия в своей могиле, ожидая воскресения, произойдет в долгожданное пришествие Христово во мгновение ока.

Но и с давно почившими, как и с живущими, произойдет то же самое, поскольку апостол говорит об этих двух категориях святых так: "все изменимся". "Вдруг, во мгновение ока, при последней трубе" (ст. 52). То же самое тело, которое мы теперь носим, есть непременно семя будущего тела, которое мы будем носить потом, так что то, что будет изменено, существует точно так же перед, как и после изменения, только они различны по существу, роду и форме и находятся в различных условиях.

Апостол, глядя на это славное действие будущего, ни на минуту не задумывался о том, будет ли участвовать в этом изменении то же самое тело, которое он носил, или Господь создаст ему совсем другое тело, как это утверждает Эдгар. Апостол говорит в другом месте о себе и своих возлюбленных филиппийцах: [Господь] "уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все" (Флп. 3:21).

Такова библейская истина о воскресении.

Заглавие, которое Эдгар дал в своей брошюре этой главе, я никак не могу допустить по духу Писания на моих страницах. Его заглавие гласит: "Два главных класса в состоянии людей по смерти". Где есть главные классы, там есть и побочные или подчиненные классы. Рискуя быть причисленным к ортодоксальным верующим, я должен признать вслух, открыто, что Священное Писание от начала до конца знает только два класса как по ту, так и по эту сторону могилы. Оно-ничего не знает о людях, которые могли бы принадлежать к какому-нибудь побочному классу. Перед Богом существует только одна возможность выбора для всех - в Адаме или во Христе Иисусе. Что же касается содержания самой главы, носящей это название, то о нем можно сказать, что оно заключает в себе чистые истины по поводу обоих категорий людей. Там нет ни одного слова, которое следует оспаривать. Только то плохо, что все сказанное о тех, кто во Христе, сказано лишь наполовину.

Не нужно было бы длинных рассуждений, вполне достаточно одной фразы, чтобы показать целиком истинное положение тех, кого Эдгар называет "мертвыми во Христе". Ему непременно нужно было добавить, что те, которые умерли со Христом, так же, со Христом, воскресли, потому что Писание так же ясно показывает второе, как и первое. Подлинно, все те, кто во Христе, хотя они с Ним умерли, все же не мертвы, а полны жизни воскресения Своего Господа. Как это апостол Павел по себе представляет, говоря: "Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал. 2:19-20). Поэтому апостол никогда не называет их мертвыми во Христе, за исключением случаев, когда говорит об их телесной смерти, как, например, в 1 Фессалоникийцам 4:16 и в 1 Коринфянам 15:52.

Но Эдгар, говоря о двух основных классах в состоянии "мертвых", вовсе не говорит в этой главе о телесной смерти, как можно было бы ожидать. Он говорит об их духовном состоянии при жизни в теле. Ведь все, что говорит Эдгар о тех, которые мертвы в Адаме, и тех, которые мертвы во Христе, касается их состояния при жизни, когда они вращаются среди нас на земле, раньше, чем телесная смерть прикоснется к ним.

Но во всем его сочинении по вопросу о том, где находятся мертвые, его намерение было - указать не на то, где находятся "духовно мертвые", живущие между нами на земле, а на то, где те, кто уже расстался с этой земной жизнью. Почему во всей главе Эдгар не говорит ни слова о двух классах этих почивших, об их потустороннем пребывании, как бы того следовало ожидать? Почему он без всякой причины переносит этот процесс в область духовного опыта, который должен быть пережит в земной жизни? Я остановился в изумлении перед этим вопросом. Только следующие две главы раскрыли мне причину и намерения автора. Он представляет в разбираемой главе поверхностному читателю мираж, предлагает ему неправильное освещение вопроса, и это, может быть, ему удалось проделать уже с тысячами людей. Ибо вместо того чтобы в следующих главах показать "умерших во Христе", находящихся в гробах, как они достигают первого воскресения, что было бы вполне согласно с Библией и с логикой всего этого сочинения, Эдгар перескакивает от "духовно-мертвого состояния во Христе" к первому воскресению, которое никак не есть воскресение духовно мертвых, но воскресение тех, чьи мертвые тела покоятся в могилах.

Все сильнее бросается в глаза его попытка обмануть читателя тем, что тех, которые без Христа умерли во грехах, вместо того чтобы их, по Писанию, из преисподней привести на суд (Отк. 20:11-15), Эдгар приводит из состояния "мертвых в Адаме", пережитого ими здесь, на земле, в теле, прямо на суд, который он опять-таки превращает в "кризис" и даже случай "еще удостовериться" в жизни вечной. Священное Писание ничего не знает о подобном построении, возведенном на столь ложном основании. Самое мягкое, что можно было бы сказать по поводу такого обращения с Библией, - это назвать его сознательным подлогом. Я говорю сознательным, потому что никто, видящий так ясно и в соответствии с самой истиной мертвость человечества в Адаме, как это описывает смерть во Христе верующих в Него, не может без фальшивого намерения оба эти состояния сделать исходным пунктом воскресения тел, которые находятся в гробах и преисподней.

Два класса душ по смерти, то есть состояния, в котором они расстались с этой жизнью, обозначить нетрудно. Мы их почти описали в главе о промежуточном состоянии душ и в ответе на вопрос, где находятся мертвые в этот период. Хотя там были взяты из Писания только отдельные случаи, они представляют именно те два класса. Писание здесь, в этом мире, делит людей на две категории, к каким оно относит их и посмертно. Один класс - те, которые здесь, на земле, искали Бога и нашли Его. Уже здесь приняли они от Него прощение своих грехов, оправдание и жизнь вечную. К ним принадлежат все патриархи от Авеля, Авраама, Исаака, Иакова и тех, которые вместе с ними познали Бога. Позже - все святые мужи в Израиле, и в заключение - великое множество тех, кого Писание обозначает именем "мертвые во Христе" от времен земной жизни Христа до дня Его славного пришествия во второй раз на землю.

Другой класс - те, которые не познали Бога и никогда не достигли путем покаяния и живой веры примирения с Богом и вечной жизни в Нем. Эти люди могут весьма различаться друг от друга в религиозном, моральном, культурном и национальном отношении, так что можно и устрашиться такого общения, чтобы их всех включить в одну категорию, и все-таки, раз они не вышли из своего состояния мертвости в Адаме для жизни во Христе, ибо они все во грехе родились, во грехах жили и в них умерли, никогда не вступая в правильные отношения с Богом, - то Бог и причисляет их всех без лицеприятия к безбожным и погибшим, ибо нет различия между нравственным, почтенным человеком и уголовным преступником, между религиозным фанатиком и скептиком, если они отвергают Бога. К таковым принадлежит Каин и его потомки, все допотопное человечество, все человечество во дни избрания Авраама, Содом с окрестными городами, не исключая Израиля в его отпадении от Бога, хотя в каждую эпоху немногие из этого народа и достигали жизни Божией.

Далее, все те, которые до сего дня во всем мире не пришли к Богу, как и в потустороннем мире после своей смерти, принадлежат к этой категории. Наш Господь Иисус выделяет во всем человечестве таких, которые идут широким путем и пространными воротами, ведущими в погибель, и говорит, что таких много. С другой стороны, он выделяет таких, которые проходят тесными вратами и узким путем, ведущими в жизнь. И Он не умалчивает, что таких мало (Мф. 7:13-14). Вместе с тем, мы видим, как глубоко прискорбно то, что, по слову Самого Господа, великое множество спешит в погибель и лишь малое стадо стремится к вечной жизни.

Открыто засвидетельствовать это вместе с Господом и Его истинными учениками показалось бы непопулярно, бессердечно, неинтеллигентно, но это истина Божия, и только она в состоянии всякого человека сделать свободным, когда он ее узнает и перед ней преклонится, тогда как неправда, сколько бы красива и популярна она ни была, увлечет и тех, кого еще можно спасти, в вечную погибель.

Исследуй же и ты, любезный читатель, к какому из двух классов ты теперь принадлежишь, потому что в каком классе ты теперь находишься, в том ты найдешься и там, когда будешь вызван через смерть и день воскресения на суд, потому что если упадет дерево на юг или на север, то оно там и останется, куда упадет (Ек. 11:3).

Обычно думают, что есть только одно воскресение, в которое и праведные, и неправедные одновременно восстанут из своих могил. И те места Писания, где говорится о воскресении тех и других без разграничения между ними, как будто благоприятствуют мнению о таком всеобщем воскресении. Если же хорошенько исследовать, то окажется, что допустить это - заблуждение. Священное Писание очень ясно учит тому, что примиренные с Богом и оправданные Им верующие, которые уже здесь отделились от мира, через отдачу себя Богу (Ин. 15:19; 1 7:14-16) и смертью разделены с нечестивыми (Лк. 16:26). И точно так же их воскресение не имеет с воскресением последних ничего общего.

Господь Иисус говорил очень определенно об особом воскресении верующих, когда обещал тому хозяину, который бы безвозмездно и щедро кормил бедных, увечных, хромых и слепых: "и воздастся тебе в воскресение праведных" (Лк. 14:14). Это слово ясно отделяет воскресение одних от воскресения других.

Верующим, которые даны Сыну Отцом, Он Сам дает славные обетования относительно их воскресения. Эти последние ничего бы нам не сказали, если бы одновременно воскресали все люди. Читайте эти обетования в Иоанна 6:39-44. Если бы все люди в последний день воскресли, тогда бы и ученикам Господа предстояло само собой воскресение и все эти обещания не были бы никаким преимуществом (чем они, по-видимому, должны быть), но, наоборот, были бы излишними. Но в них заключается тот смысл, что только искупленные Господом в последний день выйдут из гробов своих, и никто более. Так смотрел на это и апостол Павел (1 Кор. 15:23), говоря: "каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его". Уже в последнем тексте ясно показано, кого включает первое воскресение и когда оно произойдет. Именно оно включает тех, кто принадлежит Христу (Христовых) и последует за Ним в Его предстоящее пришествие. Об этом говорят также различные слова Писания, как, например, 1 Фессалоникийцам 4:16 и 1 Коринфянам 15:52. Особенно выразительно два раза воскресение праведных названо первым воскресением в Откровении 20:4-5. Там мы читаем: "И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это - первое воскресение". Из этих слов ясно видно, кого включает первое воскресение, а кого исключает и нетрудно найти, как долго оно будет протекать.

Кого оно включает? Написано: "увидел я престолы и сидящих на них". Кто эти сидящие? Это, очевидно, те, которые вместе со Христом в предыдущей главе вышли навстречу антихристу с небес и с Ним же победили антихриста, и лжепророка, и воинство их. Престолы те же самые и сидящие на них те же самые, которых видел Иоанн в Откровении 4:4. Там они сидят на двадцати четырех престолах - раньше, чем суды великой скорби разразятся над землею. Потом они, как видно, встали с престолов, чтобы выступить вместе с Агнцем (Отк. 19:11-14).

В Откровении 20:4 они снова занимают свои престолы после одержанных побед. К этому воинству должны быть причислены все святые Ветхого Завета и все дети Божии Нового Завета. "Сидящие на престолах" так описываются в Откровении 5:9-10: "Ты... Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени, и соделал нас царями и священниками Богу нашему; и мы будем царствовать на земле". Царствование их начнется после судов и одержанных побед. В Откровении 19:11-21 и 20:1-3 к ним присоединены души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за Слово Божие. Они уже нам знакомы из Откровения 6:9-11, где мы их видели пока в промежуточном состоянии; когда же число их исполнилось и остальные их братья и сотрудники тоже были убиты, тогда они являются в Откровении 7:9-11 перед престолом Божиим. В Откровении 20:4 они причислены к сидящим на престолах, потом приходят еще те, которые не поклонились зверю, ни образу его, не приняли начертание его на чело свое и на руку свою. Мы видим, что пришедшие ясно различаются от душ "обезглавленных", хотя они тоже умирают в великой скорби насильственной смертью. Первые умирают в великую скорбь раньше, чем придет антихрист, последние как раз в его царствование, и это отличает их друг от друга. Это те праведные, которые принадлежат к воскресению первому.

Я не имел намерения писать особую главу о тысячелетнем царстве, но Эдгар побудил меня к этому своим запутанным изложением суда над нечестивыми и "нового испытания", к которому будто Бог приведет их после их воскресения из мертвых в связи с тысячелетним царством.

Писание говорит, что тысячелетнее царство начинается низложением антихриста, в котором принимают участие все принадлежащие к первому воскресению, как мы и показали мимоходом. Это те, которые "блаженны и святы" (Отк. 20:6). О них написано: "Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет" (Отк. 20:4). Конечно, нет необходимости говорить, что эти воскресшие и прославленные святые - существа небесные, подобные Господу. Тысячелетнее же царство будет не в небесных областях, а здесь, на нашей земле. Эти участники первого воскресения не образуют тысячелетнего царства, а только принимают в нем ближайшее участие, управляя им вместе с воцарившимся Христом. Но где есть царь и правители, там должны быть и управляемые. Кто же будут эти управляемые?

Эдгар вносит сюда умерших в Адаме., которые каким-то образом, где-то и когда-то достигли второго воскресения, чтобы теперь получить возможность "удостоиться" жизни вечной. Читая внимательно Слово Божие, мы находим, что Израиль есть тот народ, которому в первую очередь принадлежат все обетования тысячелетнего царства. Ветхий Завет полон обетованиями, относящимися к Израилю в эту благословенную эпоху на земле. То, чего некогда желал Господь, когда вывел Израиль из Египта и ввел в страну Ханаанскую, - то есть Самому быть Царем Своего народа и через них господствовать над всеми народами на земле - и чего Он не достиг по причине их отпадения, Он вполне и совершенно достигнет через прославленного Христа, их Мессию.

Все остальные отдельные личности и целые народы, которые не будут уничтожены судом Божиим во время великой скорби, в царствование антихриста, будут этими подданными и примут участие в благословениях тысячелетнего царства. Но именно посредством народа израильского - так как Иерусалим сделается центральным пунктом сбора для всех. Прочтите об этом в Исайи 2:2-5; 11:10; 60; 62:1-5,10,12; в Иеремии 31:4-7,34; у Михея 5:6-8 и др.

Писание не говорит ни слова о том, что является лишь продуктом воображения Эдгара, то есть что нечестивые мертвые воскреснут, будут вместе с Израилем и другими живущими народами обитать на земле и станут участниками славы и благодати, когда Сын Божий наконец получит Свое царское достоинство в Израиле.

Как Царь Он был некогда отвергнут этим народом, изгнан и пригвожден ко кресту. В тысячелетнее же царство Христос будет царствовать до скончания века (Пс. 71:96; Мих. 5:3-5; 7:14-17; Ис. 11:4-5). Поэтому мы видим уже в день великой брани, когда Он "сокрушит голову в земле обширной" (Пс. 109:6), что на голове Его "много диадим" (Отк. 19:12) и что царство мира сего сделалось царством Господа нашего и Христа помазанника Его. Сатана тогда окажется связанным и заключенным в бездну и не сможет влиять ни на человека, ни на животных. Весь мир теперь живет по его воле, и он "действует ныне в сынах противления" (Еф. 2:2). Этого в те дни не будет, и все живущие на земле люди будут иметь возможность беспрепятственно прийти сердцем к Господу, обратиться к Нему и служить Ему. Весь Израиль будет тогда истинно обращенным народом, потому что все, от мала до велика, будут знать Господа (Иер. 31:33-34; Ис. 54:13). Обратятся к Господу и другие народы, но Израиль будет у Господа народом миссионеров (Ис. 66:18-20).

Проклятие, которое постигло землю, будет снято. Она будет особенным образом приносить свой плод, и не будет вреда, ни холода, ни зноя, ни ливня, ни засухи (Пс. 71:16; Ис. 62:8-9; Иез. 36:29-30; Иер. 2:19; 3:18). Даже животные, среди них и хищные звери, совершенно изменятся, потому что они не будут более под властью тьмы (Мф. 8:31-32), освободятся из-под рабства тлению (Рим. 8:21). Всеобщий мир будет действовать и на них умиротворяюще, они не будут натравляемы на других, ни другие - раздражать их (Ис. 11:6,9). Чудный и славный период времени заключает в себе тысячелетнее царство, где все будет исполнено хвалы, и поклонения, и блаженства, потому что Сам Господь лично и зримо будет царствовать. И все-таки это не будет полное преображение земли. Воля Божия еще не будет исполняться на земле, как на небе, но только путем моментального наказания за грехи, которые все еще будут иметь место (Зах. 14:17,19). Жители земли будут учиться познавать праведность Господа (Ис. 26:9) и ходить под святым воздействием ее (Ис. 2:10-21). Они будут бояться ее и дивиться ее величию, но все-таки многие из них вырастут необращенными и так и умрут (Ис. 65:20), тогда как для огромного большинства тех, кто истинно познает Господа, смерти не будет больше существовать (Ис. 25:8; Ос. 13:14). Это будет поистине такое время, в которое, казалось бы, всякая душа должна перейти от смерти в жизнь. И, однако, что говорит Писание? Оно говорит нам дословно: "когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли" (Отк. 20:7-8).

Эдгар говорит: "сколько их падет, этого мы не знаем". Но Слово Божие свидетельствует: "число их - как песок морской". Сразу же после этого мы читаем, какой успех будет иметь это дело сатаны, так как о нем написано: "И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный" (Отк. 20:8-9). Бесконечно больно быть принужденным это сказать, но так оно и будет: огромная масса людей, подобно сатане (он - в своей темнице, они - в благословенное тысячелетие), ничему не научатся и ничего не забудут. Он, искуситель, после тысячи лет вынужденного перерыва снова начнет там, где кончил, а они, после опыта тысячелетнего правления Христова, тотчас же последуют за прежним искусителем, лишь только он появится на поверхности земли.

Это будет неоспоримое доказательство того, что человек сам по себе абсолютно неисправим, отравлен древним змием и никакое привилегированное и благословенное положение не в силах изменить его, разве только он сам добровольно обратится к Богу и Бог примет его в Свою собственность, чтобы возродить его. Какое безумное воображение и какая полная бессмыслица - проповедовать погибшему миру, выдавая за истину Божию то, что Эдгар говорит о тысячелетии: "вскоре наступит славное царствование Христа. Он воззовет, и все мертвые восстанут от смерти... и те, которые умерли в Адаме... будут постоянно возвышаться до совершенства, утраченного в Адаме".

Разве это то Евангелие, которое нам принес Иисус Христос, которое Он, после того как Сам его проповедовал, доверил Своим апостолам, исполненным Духа и силы, послав их по всему миру, чтобы они проповедовали его всей твари? Разве это так? Разве такова "вера наша, однажды преданная святым", что погибшие "восстанут от смерти и будут постепенно возвышаться до полного совершенства, утраченного в Адаме"?

Есть ли хотя бы одно место Писания, которое так говорит? А если нет, тогда такое евангелие подлежит апостольской анафеме, ибо апостол, говоря Духом Святым, восклицает: "Если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема" (Гал. 1:8).

В начале главы под этим заглавием Эдгар говорит: "выражение "первое воскресение" указывает на то, что должно последовать другое воскресение", и добавляет: "именно это говорит Библия". Конечно, она говорит это, и мы очень желали бы, чтобы Эдгар хотя бы в нескольких словах обрисовал "второе воскресение" по Библии, но он распыляется в своих спекулятивных приемах, идеях, только чтобы не показать нам восставших из гроба нечестивых. По его представлению, Библия их вовсе не описывает. Между тем, этому нечего удивляться, так как то, что Библия говорит об их воскресении, для него никак не подходит. Эдгар никак не может применить это к своему этюду "на библейском основании" и должен игнорировать все это, как будто бы ничего похожего и не написано. Мы ничего здесь не будем говорить о том, что он рассказывает о суде, вместо того чтобы говорить о воскресении нечестивых. Это мы разберем в следующей главе, к которой оно и относится. Здесь мы покажем из Библии действительное воскресение нечестивых. Прежде всего, должно быть ясно установлено, что воскресение нечестивых буквально произойдет не в пришествие Христа, как говорит об этом апостольский символ веры, "грядущего со славой судить живых и мертвых". В высшей степени важно ясно это понять, потому что хотя Эдгар не говорит, что оно тогда же произойдет (он вообще ничего не говорит о времени этого воскресения), но все же его вывод о суде и кризисе ко времени тысячелетнего царства показывает, "что воскресшим нечестивым дано будет время для их личного испытания и исправления". Ведь начинается на земле тысячелетнее царство, когда явится Господь и мечом уст Своих поразит антихриста и его приверженцев. Если умершие нечестивые должны тогда иметь случай к испытанию, то ясно как день, что они прежде должны воскреснуть. Но ничто в Священном Писании не показано так ясно, как именно то, что никто, кроме "мертвых во Христе" (почивших в Иисусе), не воскреснет в пришествие Христа.

Большое число христиан наших дней думают, что в Матфея 25:36-41 в число всех народов, собранных перед Господом, включаются и воскресшие. Но факт тот, что ни один из воскресших не будет между ними. Будут только живущие в то время на земле люди, ведь это следует уже из того, что сказано о первом воскресении.

Откровение 20:4-6 показывает нам, что "побеждающие" ожили со Христом и царствовали с Ним тысячу лет, а прочие умершие не ожили, пока не окончилось тысячелетнее царствование Христа. Отсюда неопровержимо следует, что умершие нечестивые не имеют никакого участия в тысячелетнем царстве, так как их воскресение произойдет не до, не во время, а после мирного царства Христова на этой земле. Как видно из Откровения 20:7-15, они воскреснут после того, как связанный сатана будет временно освобожден из своей темницы (ст. 7), после того, как весь круг земли, исключая стан святых, достанется сатане и поддастся его обольщению. И примкнувшие к нему со всех концов земли огромные массы людей будут уничтожены огнем Господа. Когда это произойдет, тогда число нечестивых в преисподней будет исполнено. Тогда и может последовать их воскресение. Если бы оно произошло каким-либо образом раньше, так что в живых еще остались бы некоторые нечестивые, тогда должно будет последовать еще одно, то есть третье воскресение.

Поэтому воскресение нечестивых совершается только тогда, когда подпадают смерти все грешники и нечестивые. После их воскресения, как мы читаем, сразу же следует суд над ними, который Эдгар так дерзко отрицает в противоположность свидетельству Писания, где написано: "Увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места" (ст. 11). Но об этом после. Немедленно после откровения этого великого белого престола, который не следует смешивать с тем, о чем написано в Матфея 25:31, мы читаем: "И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были".

Для нас особенно важно знать, откуда явились эти мертвые. Ответ гласит: "тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них" (ст. 13). О земле не сказано, что она отдала мертвых, так как само собой понятно, что гробы открылись, как засвидетельствовал Сам Господь: "все находящиеся в гробах услышат глас Сына Божия; и изыдут..." (Ин. 5:28-29).

Именно о том свидетельствуется здесь, против чего возражают неверующие, - что не могут воскреснуть утонувшие, находящиеся в море, так как их тела или разложились в морской глубине, или разнесены по всем зонам животными и рыбами. Появляются также и те, которые в момент великого воскресения будут настигнуты смертью. Они сейчас же освобождаются от власти последней, чтобы снова ожить с теми, которые занимали преисподнюю прежде их, с давних необозримых времен.

Здесь мы имеем единственно истинное, от Самого Бога обрисованное изображение о воскресении нечестивых.

Дорогой читатель, не обманывайся слащавыми идеями таких людей, кто бы они ни были, которые больше, чем адского огня, боятся этих библейских текстов, потому что они разрушают их лжеучения. Но знай: эти люди пройдут вместе со своими идеями. Даже небо и земля пройдут, но Слово Господне пребывает вечно! Если ты веришь этим словам, как бы страшно ни казалось тебе то, о чем они говорят, - ты все же веришь истине Божией, а только она может освободить и спасти тебя!

Священное Писание говорит нам, что существует три великих судных дня, три суда Божия.

Первый суд относится к детям Божиим. О нем написано: "Всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое" (2 Кор. 5:10). Апостол предупреждал коринфян не опережать Господа и не делаться судьями, когда указывал на этот судный день: "Не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога" (1 Кор. 4:5; 1 Кор. 3:13-15; Рим. 14:10-12; Мф. 25:14-30 и т.д.).

Второй суд последует за судом над детьми Божиими, потому что они будут на этом втором суде сотрудниками Богу, будут судить вместе с Ним. Этот второй суд завершится днем Господним и будет продолжаться, во всяком случае, годами, коснется вселенной и всех живущих на земле. Престол и еще двадцать четыре престола вокруг него (Отк. 4:3-5; 20:4; Дан. 7:9-10) суть судные престолы, так как от одного из них, в середине, "исходили и молнии и громы и гласы". Откуда же исходят все удары судов Божиих, язвы гнева Его, о которых мы читаем в 6-й и 19-й главах Откровения? Ужасающим образом почувствуют эту грозу "гнева Господня" все живущие по всему лицу земли, которые "растлили землю". Сотни миллионов людей погибнут в небывалых мучениях, пока наконец все народы под руководством антихриста не будут поставлены лицом к лицу перед Агнцем, чтобы воевать с Ним, и пока Агнец на белом коне, Царь царствующих, не покончит с возмутившимся скопищем (Отк. 19:11-21).

Тогда произойдет: судия всю эту необозримую массу разделит как пастырь - на овец и козлов. Одних поставит по правую сторону, других - по левую и перед всем миром признает предстоящий перед Ним израильский народ за Своих братьев (Мф. 25:31-46). После того как над каждым из отделенных Им народов будет произнесен приговор, начнется тысячелетнее царство.

Третий великий судный день, о котором здесь говорится, есть суд над нечестивыми или над всей землей. Он будет иметь место, когда все грешники во всем мире навсегда закончат свое жизненное поприще и когда эта земля на всю вечность освободится и от грешников и от греха. Апостол Иоанн пишет в Откровении 20:11-12: "И увидел я мертвых". Откуда явятся эти мертвые, стоящие перед великим белым престолом, - мы знаем из предыдущего и хотим только добавить, что здесь будут все мертвые от начала мира, даже те, которые тысячу лет тому назад прошли через второй суд (земное тысячелетие, в тысячелетнее царствование Христа). Из них исключены все те, которые имеют участие в воскресении первом. О них написано: "над ними смерть вторая не имеет власти" (Отк. 20:6). Кроме того, они уже прошли суд перед судилищем Христовым. Исключены еще две личности, которые будут находиться во власти второй смерти, а именно: антихрист и лжепророк (ст. 10). О всех сказано: они были судимы "каждый по делам своим" (ст. 13).

Не представляет ли собой великий суд уже теперь, в этом мире, весьма серьезной вещи? Что же тогда будет значить суд Божий? Каждый из этих трех судов вызывает какое-то чувство стеснения и страха у того, кто действительно верит в них и может себе представить, что он когда-нибудь предстанет перед одним из этих судов Божиих.

Я знаю, что должен предстать перед судилище Христово, как и все другие дети Божии. Должно бы казаться, что раз я перешел от смерти в жизнь и не приду на суд (Ин. 5:24), то мне нечего бояться. Но что говорит сам апостол Павел, думая об этом: "я ничего не знаю за собой, но тем не оправдываюсь" (1 Кор. 4:4). В другом месте он говорит о суде: "зная страх Господень, мы вразумляем людей". Значит, Господа приходится страшиться? Немалое дело - стать перед Ним. К тому же апостол говорит, что там, на суде, можно потерпеть урон, так что только дух будет спасен, но "как бы из огня" (1 Кор. 3:15). Далее, если проследить всю воспитательную работу Господа над Своими - Его увещания, обетования, утешения и угрозы, чтобы нам не подпасть другому суду, тогда нам особенным образом открывается великая серьезность его. Прочтите только 1 Коринфянам 11:32; Луки 21:36; Откровение 3:10-11; Луки 12:37,45-46 и т.д.

Что касается мира, который идет на этот суд, то его постигнут, по слову Господа, небывалые язвы. Одно горе последует за другим, одно хуже другого - от бездны страха и ужаса до питья чаши гнева Божия, где человек будет пить "вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере" и "дым мучения... будет восходить во веки веков" (Отк. 14:10-11). Может быть, третий суд, касающийся воскресения нечестивых, будет происходить иначе? Может быть, Бог его устроит по приятному представлению лжеучителей или же он должен произойти, как написано? Как ты думаешь, дорогой читатель?

Если это должно быть не так, как написано, то к чему тогда брать в руки Библию? К чему все это откровение Божие в Писании? Еще на одну минутку остановимся и взглянем на библейское описание суда. Вот великий белый престол. Он свидетельствует о чистоте, праведности, святости, которая его характеризует и исходит от Него. На нем находится нигде не описанный Судья, потому что описать Его невозможно: мы читаем о действии Его величия и славы. Небо и земля бегут от лица Его. Они не знают, куда укрыться, не находят себе места, не могут устоять пред Ним.

Но мертвые - все, кто умерли в Адаме и теперь вызваны к жизни, - они появляются и должны стать перед Богом в то время, как все бежит и укрывается, великие и малые находятся там, как написано. Там не будет различия в лицах. И, стоя перед своим судьей, они находятся в таком состоянии, что не чувствуют почвы под собой, потому что небо и земля ускользают, бегут.

Если при втором судье "цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный скрылись в пещеры и ущелья гор, и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; ибо пришел великий день гнева Его" (Отк. 6:15-17), - то здесь, на последнем суде, только глубокое молчание. Ни слова, ни звука, никакого места, куда бы можно было укрыться хоть одному грешнику. Описано также и судопроизводство. Оно очень просто, как и все у Бога - просто и реально. Книги, сказано, раскрыты были, и "иная книга раскрыта, которая есть книга жизни". Что это за таинственные книги, которые здесь названы во множественном числе. Кто может сказать? Сколько их там, раскрытых перед судьей, лежащих перед лицом судимых? Тоже не указано. Может быть, их будет столько же, сколько воскресших нечестивых, из которых каждый будет иметь свою собственную книгу, где отмечены все его дни, мысли, слова, поступки и из которой он, может быть, впервые увидит целиком всю свою прошедшую жизнь. Некогда большая часть того, что он делал, говорил, думал, была тайной и сокрыта, но вот теперь в раскрытой перед ним книге все это предстанет явно. По Писанию, в этих книгах каждый будет судим по делам своим. Это мы читаем дважды. Они будут судимы не по той религиозной системе, к которой они принадлежали, - по их мнениям, воззрениям или верованиям, потому что в таком случае у одних окажется прекрасная религиозная система, а у других - никакой. Будут такие, которые верили всему, что они когда-то читали и слушали из Слова Божия. Будут такие, которые всякую веру выбросили за борт и никогда не слышали Слова. Бог будет судить их всех по итогу их личной жизни, то есть по делам их.

Какой же приговор выносит расследование дел людей, проживших жизнь мертвую в Адаме? Может ли этот приговор у кого-либо гласить иначе как: "ты взвешен на весах и найден очень легким" (Дан. 5:27)? И не прозвучит ли для всех нечестивых: "делами закона не оправдается перед Ним никакая плоть" (Рим. 3:20)?

Но если таков будет жребий всех, то для чего еще судить каждого "по делам его"? Не могли выпасть общий приговор на всех? Так казалось бы нам, но Бог справедлив, и поэтому всякий отдельный приговор будет в точности соответствовать всему соделанному каждым отдельным человеком. Поэтому приговоры будут бесконечно разнообразны, как разнообразны будут люди, находящиеся там, так что Содому и Гоморре отраднее будет, нежели современникам нашего Господа.

Мы хотели бы еще особенным образом отметить, что эти люди будут судимы не за то, что они некогда пали в Адаме, а за то, что они сами делали, - по вине их собственных дел. Нет, никто из людей не пойдет в погибель только потому, что они во грехе родились, - но потому, что продолжали жить во грехе, умерли во грехе своем, и так как они во грехе умерли, то, следовательно, в нем же и восстали из мертвых и в нем же предстали пред судом.

Но есть еще другая книга, которая будет раскрыта в тот Божий судный день, а именно, книга жизни. В ней будут искать, не написано ли там имя предстоящего перед Богом воскресшего мертвеца. Эта книга будет решать участь в жизни вечной или смерти вечной каждого из них в тот день, но не те книги, которые свидетельствуют о делах их перед судом. Они могли бы привести только к воздаянию или возмездию за все.

Так происходит уже теперь. Не твои дела, не то, что ты делаешь, может быть основанием твоей безопасности, но твое участие в искуплении Христовом и уверенность в том, что твое имя написано в Его книге перед Ним. Как однажды сказал Господь Своим опьяненным радостью ученикам, когда они торжествовали после совершенных великих дел, вплоть до изгнания бесов и низвержения сатаны: "Тому не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах" (Лк. 10:20).

Что же будет в заключение этого небывалого суда перед великим белым престолом? Слушай, душа: "И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное" (Отк. 20:15). Не просвечивает ли здесь надежда, что еще многие, или некоторые, или хотя бы кто-нибудь из этих мертвых, стоящих перед Богом, будет найден записанным в книге жизни? Так же думал и я в течение многих лет. Но серьезные исследования Библии и готовность склониться перед ее свидетельством научили меня другому, как бы это ни было мне больно. Мы видели, что в первом воскресении, которое предупреждает на тысячу лет это страшное последнее воскресение, принимают участие все спасенные без единого исключения; затем мы видели, что в тысячелетнее царство Христа на земле умирают только грешники, которым определен срок благодати сто лет (Ис. 65:20). Но там же для праведных не существует больше смерти, потому что смерть для них будет поглощена победою Господа навек (Ис. 25:8; Ос. 13:14).

Откуда же тогда могут явиться в тот великий день из гробов своих еще такие воскресшие, чьи имена записаны в книге жизни, если они и не умирали после первого воскресения? Нет, там будут присутствовать только "прочие умершие", о которых не сказано, что они "блаженны и святы".

В таком случае участь их есть озеро огненное. Есть ли здесь хоть малейшее указание на еще одну возможность, на постепенное возвышение до "окончательного совершенства", подобное тому, которое имел Адам в бытность свою в Едеме, как учит Эдгар? Я не собираюсь описывать ни что такое будет озеро "огненное, горящее серою", ни что такое должно быть "смерть для смерти" и "ад для ада", так как оба вместе брошены в озеро огненное.

Эдгар, между тем, может нам это сказать. Он очень скоро справляется с этим, говоря, что озеро огненное есть полное уничтожение через сожжение, так что после этого прекращается всякое существование. Но, дорогой читатель, то, что он говорит, не есть Слово Божие, и, как мы это не раз показывали, так и сейчас увидим, что это только отрицание Слова Божия. Почитай только Откровение 20:10. Что там написано, не похоже на прекращение существования, на уничтожение и сожжение. Ведь читаем же мы там, что сатана будет брошен в озеро огненное, где зверь и лжепророк. Они были туда брошены более тысячи лет тому назад, то есть в день великой брани, перед началом тысячелетнего царства, как видно из Откровения 19:20. Следовательно, они за тысячу лет не сгорели и не уничтожились.

Даже более того, сатана и они сами и впредь не перестанут существовать, так как о них сказано: "и будут мучиться день и ночь во веки веков".

Эдгар и его единомышленники сумели очень легко рассчитать, как долго это продлится. Но мы воздержимся заключать в какие-то рамки вечность, помноженную на вечность, как бы бесконечно долги эти периоды ни казались, потому что тогда мы должны ограничить также существование Того, Кто живет во веки веков.

Он, единственно бессмертный, повелевает нам на этом месте остановиться. Все, что там сказано о сатане, антихристе и лжепророке, - это жребий всех, кто будет брошен в озеро огненное. Они были некогда мертвыми в Адаме и во грехах своих здесь, на земле, и так и остались. Потом они пережили" телесную смерть. Здесь же мы видим их выходящими из ада и смерти, и, несмотря на их воскресение, Писание называет их не иначе как "мертвыми".-И от великого белого престола они уходят в смерть вторую, то есть в смерть после смерти, где, как мы видели, и речи нет о прекращении существования. Таков суд над нечестивыми по Писанию. И я не сомневаюсь ни на минуту, что если кто-нибудь возьмет в руки Библию, чтобы по ней проверить истину Божию, то он найдет, что все сказанное нами представлено соответственно Писанию.

Сравни же с этим то, что говорит Эдгар о суде в своей брошюре, в частях, озаглавленных "Воскресение нечестивых" и "Судный день земли". Приведем оттуда хотя бы некоторые выражения, чтобы извлечь их на свет во всей их наготе. На странице 41 Эдгар говорит: "Ложное богословие связало с судным днем представление всяких страхов, тогда как Библия говорит об этом времени, что оно является поводом к радости". Перед этим мы цитировали из Библии о трех предстоящих судах Божиих, лишь с некоторыми необходимыми примечаниями. Но я прошу ответить всякого по совести перед Богом: "Разве они в какой-то степени являются поводом к радости? Можно ли встречать их с ликованием и музыкой?"

Если бы кто и мог так отнестись - он не был бы в здравом уме. Эдгар может. И он прилагает всю свою способность, чтобы и других привести к такому же легкомысленному представлению о суде Божием.

Мы читаем о царе Иосии, что когда ему были прочитаны слова, найденные в доме Господнем, в книге закона, и он услышал их, то разодрал одежды свои. Святая серьезность угрожавших Израилю земных наказаний привела его в ужас, и он не успокоился, пока сам и его подчиненные не получили утешения от Бога через пророчицу (4 Цар. 22:8-20).

Но ведь каждый может вновь и вновь просматривать всю книгу закона Божиего - найдет ли он там хотя приблизительно похожее на то, что произойдет на суде Божием перед великим белым престолом?

Никогда. То, что испытал Иосия при слышании слов книги закона, я называю благоговением перед Богом и Его Словом. А то, что делает Эдгар, - легкомыслием и, если он поступает так, имея лучшие и большие познания, наглостью.

Очень важно для нас уяснить себе, каким образом Эдгар и подобные ему верующие поступают, чтобы прийти к таким заключениям и с Писанием, и в то же время против Писания. Каким образом он уничтожает суд Божий над нечестивыми? Остановимся на этом со вниманием. На странице 36 Эдгар спрашивает: "Почему будут воскрешены нечестивые"? Ортодоксально мыслящие верующие утверждают, что они будут воскрешены только с той целью, чтобы снова подпасть к осуждению. В Евангелии от Иоанна сказано, что они воскреснут для суда (по гречески - "кризиса", Ин. 5:28-29). Греческое слово "кризис" кажется Эдгару здесь подходящим для своей цели, а если не так, то он делает его тотчас подходящим, кладя его на свою наковальню и разбивая вдоль и поперек своим перетолкованием, вкладывая в него собственные идеи или извлекая их из искаженного слова. И это, созданное им, должно выразить мысль и понятие Божие о суде, все равно, передает он эту мысль или нечто противоположное. На этом как бы крепко утвержденном им основании Эдгар строит для своих читателей свою непоколебимую догматику.

Как мало тех, кто в состоянии усмотреть эту проделку, и еще меньше тех, кто ее исследует! Так делается в большинстве случаев, когда дело, о котором идет речь, само по себе не допускает извращения. Берут одно слово, и переводят его, как понадобится, и так фабрикуют ложное учение. Такие библейские значения, как преисподняя - ад, преисподняя - геенна, вечность и другие - искажены. Каждое в отдельности подвергается долгой обработке, пока оно не заговорит в соответствии с идеями автора. Но остановимся еще на минутку на слове суд (кризис).

Каким образом можем мы или всякий, не знающий ни слова на греческом или еврейском языках, найти подлинный смысл Слова Божия, не впадая в ошибку? Очень просто. Возьмем факт таким, как он есть. Читай и исследуй описание его, как оно дано Богом. Тщательно читай Божие описание суда - великого кризиса, всматривайся в то, что Он представляет, и без колебаний оставайся при том, что Он об этом говорит, потому что таков истинный смысл его и по греческому тексту, и для нашего времени, - и во веки веков ты не ошибешься в этом. Этого как раз и не делают лжеучители, так как это им не подходит. Так и Эдгар не думает о том, чтобы дать нам Божие понятие о суде, исходя из библейского описания трех судов, и менее всего - суда над нечестивыми. Он даже ни разу не приводит текстов, где дано такое описание. Но что же он делает, чтобы дать "библейское изображение" им самим сфабрикованного суда? Можно только стоять и удивляться, глядя, на что способны люди.

Эдгар берет грядущее славное тысячелетнее царство Христово и подсовывает его читателю под видом судного дня для нечестивых. На странице 41 Эдгар говорит буквально так: "День суда Божия над миром тысячелетнего дня царствования Христова" и т.д. - и показывает, как там будет чудно хорошо и как прекрасно, как никогда не было на земле со дня грехопадения. Верно, так и будет в тысячелетнем царстве, и мы показали то же. Но чтобы доказать непосвященному читателю, что это и будет судный день Божий для нечестивых, Эдгар приводит Пс. 95:9-13, где речь действительно идет о судах Иеговы. Но каждый может, читая это место, убедиться, что оно касается живущих в то время народов и никакого дела не имеет с воскресшими мертвецами, а радость и ликование - удел не народов, а земли и неба, моря и всего, что в нем, полей и всего, что на них, и всех деревьев в лесу. Почему так? Потому что до тех пор они были свидетелями всякого беззакония, кровопролития и безбожия и теперь наконец стали свидетелями суда, и справедливости, и истины. Но это не имеет никакого отношения к великому судному дню Божию для нечестивых, который Эдгар попросту молчаливо отвергает.

Так-то вот и "обрабатывают" Библию при помощи самой Библии...

Как ни лживо и безбожно все сказанное выше, все-таки последующее заключение бесконечно превосходит предыдущее, потому что в Писании ни одного слова не сказано о том, что Эдгар говорит нам в связи с тысячелетним царством Христа о тех миллионах и сотнях миллионов умерших до пришествия Сына Божия и о многих миллионах живущих теперь еще в языческих странах.

На странице 37, где Эдгар говорит о них, мы читаем: "все они воскреснут из мертвых, чтобы быть судимыми и пройти через испытание к жизни или смерти". Когда они воскреснут - не говорится. Тут все так расплывчато, неясно, что ничего нельзя разобрать, можно только прийти к тому заключению, что это все намеренно подстроено, чтобы разные противоречия Писания не так уж резко бросалось людям в глаза. Но из всего этого делается ясным только одно, что это множество людей будет жить в тысячелетнем царстве, так как им будет дана "возможность пройти через испытания". И эта возможность окажется для них необычайно удобной, по заключению д-ра Эдгара.

Тогда вся земля будет наполнена ведением Господа и всякий живущий будет знать Его. Никому не понадобится восходить на кафедру, чтобы проповедовать о Господе, никому не нужно будет слушать. И сатана, связанный в своей темнице, никого не будет уже обольщать и удерживать от познания Бога и т.д. Последнее, что касается тысячелетия, совершенно верно. Но неверно и стоит в прямом противоречии Писанию то, будто неправедные воскреснут и будут жить в тысячелетнем царстве. Мы уже видели из Писания, что только блаженные святые имеют участие в первом воскресении, а "прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет" (Отк. 20:5), то есть пока не прошло тысячелетнее царствование Христа на земле. Таким образом, здесь Эдгар предлагает и утверждает явную ложь. Далее, явная ложь и в том, что нечестивые после смерти и воскресения имеют еще возможность исправления, о чем он так пространно и спокойно рассуждает. Сказал ли Господь хоть одно слово об этом? Эдгар, конечно, приводит целый ряд библейских текстов, но все они не имеют отношения к настоящей жизни и подобраны так же фальшиво, как фальшиво подставлено им тысячелетие на место судов Божиих.

Несчастные те души, которые попадутся на эту удочку. Несчастные те, которые полагаются на подобное "евангелие"! Как ужасно будет их отрезвление, когда они впервые увидят, что обмануты, потому что последовали не простому Слову Божию, а таким вот учителям.

Но, любезный читатель, ты, быть может, возразишь, как это делал я и тысячи других: разве это не верно, что Эдгар говорит о многих миллионах умерших до появления Христа и о миллионах язычников, никогда не слышавших о Христе? И что никто из них в отдельности не имел случая к исправлению и все они погибли осужденными по приговору, произнесенному на Адама? Верного тут только частица. Верно то, что эти миллионы ушли и уходят в вечность без света познания, какой имеем мы, и наверно и теперь не заботятся о том, чтобы это достигло их.

Но неверно то, что они не имели личных и индивидуальных поводов к испытанию и исправлению. Такие возможности имеет каждый человек, приходящий в мир (Ин. 1:9), поскольку он вменяем и ответственен за самого себя. Этому учит нас Священное Писание. Различными способами, посредством чего-нибудь или совершенно непосредственно, через Свое Слово или без него, Господь приближается к каждому ходящему во тьме человеку. Желал бы я, чтобы кто-нибудь хорошенько всмотрелся в то, как говорит Бог о тех, которые никогда не слышали Евангелия, ничего не слышали о написанном или сказанном в Слове Божием и вообще не имели никакого другого откровения от Бога, кроме того, какое дается им окружающей природой. В Римлянам 1:19-20 написано: "что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны". Взвесьте это: Бог говорит недвусмысленно, что те, которые имеют перед собой книгу природы, поскольку она им доступна, и ничего более, все также ответственны за свое отношение к Нему, так что им отрезан всякий путь к самооправданию.

А кто из нас не имеет перед собой этого универсального откровения Божия - книги природы? Таким образом, всякий имеет свое личное испытание именно здесь, и теперь, находясь в этом мире, кто хочет, может объясняться об этом с Богом, но никто не может Ему сказать: "Ты не дал мне никакой возможности к моему испытанию".

В дальнейшем апостол показывает в Римлянам 1:21 32, как именно пренебрежение познанием, полученным только через творение, все более и более приводит людей к падению. "Но как они, познавши Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили..."

Три раза в этой главе повторяется: "предал их Бог", и каждый раз обозначает это еще более глубокое падение несчастного человека потому, что он не познал Бога самым простым путем, предложенным всем людям без исключения.

Далее Господь говорит очень серьезно о тех, кто не имеет такого познания, каким обладаем мы: "те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся" (Рим. 2:12). Бог в Своей справедливости будет делать большое различие между человеком и человеком именно по тому, насколько они имели или не имели познание, и, таким образом, ни один не будет отвечать за то, чего он не имел случая познать.

Правда, есть очень суровое, но все-таки Божие определение, что те, которые вне закона согрешили, вне закона и погибнут. Почему? Как мы уже видели, потому что они не познали Бога через творения и не прославили Его, как подобает Его величию. Но есть тут и другая причина, по которой они идут в погибель. Слово Божие показывает нам это в 14-м и 15-м стихах: "ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают..." Следовательно, не только вне человека, в окружающей его природе, открывается Бог, но и внутри самого человека, в его совести. Очень важно здесь то, что Бог говорит не о культурном человеке, так называемом христианине, но о совести язычника.

Посредством совести Господь вписал Свой закон даже в его сердце. Это, несомненно, еще больший свет, чем тот, который открывается ему через видимую природу. Кроме того, не будем забывать, что в сущности все люди со дня грехопадения до Моисея жили без Священного Писания, не имея закона от Бога. И, однако, наша земля видела в те дни целый ряд таких людей, которые далеко оставят за собой наших современников, ходящих при полном свете дня. Подумайте о веренице живущих с Богом патриархов. Если для этих последних та эпоха давала случай быть испытанными перед Богом, то почему бы ей не быть временем испытания для остальных современных им людей? Как те, так и другие жили под тем же домостроительством Божиим. Свет, полученный одними, мог быть получен и другими, если бы они того пожелали. Почему это не было временем испытания для тех, которые тогда не искали Бога, чтобы к Нему обратиться? Почему должны быть еще подарены им случаи испытания в воскресении, выдуманные для них Эдгаром?

Конечно, если бы Бог это сказал, кто возразил бы против этого? Однако факт тот, что Он никогда этого не говорил, но люди выдумали это губительное заблуждение и ведут тех, кто их проверить не может, прямым путем в гибель. Доказательством того, что достичь спасения во всякие времена и во всяком положении вполне возможно, будут многие свидетельства из Священного Писания, так как Бог имел среди самих погибших людей-язычников таких, которых не лишал Своего свидетельства.

Иначе для чего же Писание сообщает нам о них? Мы должны знать, что где и когда только человеческая душа ищет Бога и стремится к Нему, тоскует по Нему, она найдет Его непременно, потому что Он ей тогда открывается. Но если это было для ищущей души поводом к испытанию, почему же оно не могло быть точно тем же и для ее современников, среди которых она жила? Припомним Ноя и его семью. Вся земля растлилась пред Богом, между тем он и его домашние светили окружавшим своей жизнью и хождением.

Спасение, которое имели одни, имели и другие. Даже более того, в течение столетий оно непрестанно проповедовалось. Спросим себя: кто был во времена Авраама Мелхиседек, священник Бога Всевышнего посреди тех ханаанских народов, которые созревали к погибели? Он жил уже в непосредственной близости к Содому и Гоморре (Быт. 14:18-20). Как Мелхиседек достиг такого высокого положения перед Богом? Несомненно, он искал Бога, и Господь открылся ему. Как это случилось, что Бог приходит в ночном видении к языческому царю Авимелеху и удерживает его от греха, указывая ему верный путь, как должно поступить? Это потому, что Бог готов там, где только какая-нибудь душа этого хочет, открыть ей Свою волю и Свою милость.

Как это случилось, что Бог через ангела Своего открывается рабыне-египтянке Агари в ее бедствии в то самое время, когда Он не обращает Слова Своего к Аврааму и Сарре (Быт. 16:7-14)? И не сделал ли это Господь еще раз для этой египтянки (Быт. 21:14-21)? Не удивительно ли то, что Моисей находит в пустыне, в среде дикого мадианитянского народа, священника Божия, который вслед за тем даже в Израиле приносит жертвы (Исх. 3:1; 18:1-12)? Из какого племени происходили Иов и его друзья? Там не было ни малейшего указания на родство с Израилем, наоборот, много признаков того, что они жили в обширной Сирийской пустыне и принадлежали к диким племенам востока. И, однако, какое познание Бога, Его путей с ними, вообще с людьми, сосредоточено в речах этих людей!

Так можем мы продолжать вплоть до Нового Завета, потому что мудрецы с востока (Мф. 2), греки в Иерусалиме, желающие видеть Иисуса (Ин. 12:20-21), вельможа из Эфиопии (Деян. 8:26-39) и другие принадлежат к тем язычникам, которые искали Бога и нашли Его. Если Бог делает это одному, то неужели Он откажет другой душе, когда в ней шевелится хоть какое-то тяготение к Нему? Как раз эти многочисленные сообщения от Самого Бога показывают нам, что каждый человек имеет случай сдать свой собственный жизненный экзамен именно теперь, а не в какое-то неизвестное время, выдуманное фантазией мечтателя.

Между тем Эдгар не один только языческий мир освобождает от всякой ответственности перед Богом, делая, хоть и косвенно, за него ответчиками Адама и сатану. Нет, он идет гораздо дальше - оправдывает даже иудеев, имевших в своей среде закон, и пророков, и Сына Божия, оправдывает даже тех, которые распяли Сына Божия! Молитва Господа на кресте: "Отче, прости им, ибо не знают, что делают", слова апостола Петра, который знает, что люди поступали так "в неведении", и апостола Павла: "Ибо если бы познали, то не распяли бы Господа славы", - послужили Эдгару доказательством того, что эти люди не имели никакого случая или повода ко спасению или, как он выражается, "испытанию". "Мы могли бы думать, - пишет Эдгар, - что иудеи, которые распяли Иисуса, имели преимущественную возможность перед другими спастись. Они не ходили слушать из уст проповедников проповеди о Христе, но сами действительно видели живого Христа, слышали от Него Благую Весть из Его собственных уст и видели чудеса, которые Он совершал, и, однако, распяли Его. Но мы бы наверное сказали, что если кто и несет ответственность, так это иудеи, а если кто должен претерпеть вечное осуждение, так это, конечно, они же".

После этого Эдгар хочет нам доказать, что молитвы за них Господа на кресте это опровергают. Но посмотрим, так ли это. По его утверждению, им не представился способ для "испытания". Они не имеют ответственности больше, чем другие. Следовательно, им нет основания бояться вечного осуждения более других. Послушаем только, любезный читатель, что говорит Господь об их особенном положении перед другими и как Он высоко ставит его. "Я послан, - говорит Он Своим ученикам, которые вступились за хананеянку, - только к погибшим овцам дома Израилева". Израиль, следовательно, имел великое преимущество перед всеми народами земли: другие могли быть обойдены. Не было ли это для них особенным поводом к уверованию? Никогда после Господь этого не говорил и никогда больше не скажет. Иудеи имели свое время испытания. Еще резче выделяется это принесенное прежде всего Израилю спасение, когда Он Сам говорит языческой женщине: "Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам" (Мф. 15:24-26). Ни Тир, ни Сидон, ни Содом, ни Гоморра, по Его словам, не видели таких дел, какие видел Израиль. И не уверяет ли Господь при этом, что если бы они увидели, то покаялись бы и были бы спасены, тогда как Израиль остался холодным и равнодушным (Мф. 11:21-23)?

Что дало Господу основание думать, что они покаялись бы, - то, что они не могли противостоять такому благодатному случаю спастись? Не сказал ли Господь уже во времена Исайи: "И ныне, жители Иерусалима и мужи Иуды, рассудите Меня с виноградником Моим. Что еще надлежало бы сделать для виноградника Моего, чего Я не сделал ему? Почему, когда Я ожидал, что он принесет добрые грозды, он принес дикие ягоды?" (Ис. 5:3-4)?

Если Господь во времени Исайи, работая над Израилем, мог спросить: "Что еще надлежало бы сделать для виноградника Моего, чего Я не сделал ему?" - то, спрашивается, как назвать тогда то, что Он единственного, единородного Сына Своего не пощадил, но послал Его к Израилю? Говоря по-человечески, можно думать, что это была последняя отчаянная попытка Бога обратить этот народ. Но каково было бы Господу, если бы вместо жителей Иерусалима и мужей Иуды, к которым Бог взывает, судить между Богом и Израилем стал бы... Эдгар? Эдгар открыто говорит, что израильтяне не имели никакого особенного перед другими народами повода или случая к спасению. Что же Бог говорит далее об их ответственности сравнительно с другими? "Но, говорю вам, - восклицает Он, - Тиру и Сидону отраднее будет в день суда, нежели вам". И еще: "Земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе" (Мф. 11:22-24). Читай также, что Господь говорит о

Ниневии и об Израиле в день последнего суда и о царице южной и опять-таки об Израиле (Мф. 12:41-42).

Что же делает такой великой ответственность иудеев перед этими язычниками? То, что те имели в своей среде только Иону и Соломона, а эти - самого Сына Божия. Но как представляет Господь их осуждение? Послушайте: "Дщери Иерусалимские! не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших; ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные" (Лк. 23:27-31). Читайте также Матфея 8:11-12; 11:23; 23:13-14,33.

Молитва Господа на кресте, слезы Его на горе Елеонской, Его многократные попытки собрать их, как птица собирает птенцов под крылья, не отвратили от Израиля ни временной, ни вечной погибели, но еще увеличили ее, потому что все попытки оказались тщетными.

Любовь Господа отвоевала только продление срока благодати, как это было во дни Моисея, которому Господь сказал: "Итак, иди, веди народ сей, куда Я сказал тебе; вот Ангел Мой пойдет пред тобою". Но как торжественно сурово прибавляет Он: "И в день посещения Моего Я посещу их за грех их" (Исх. 32:34). Иудеи имели преимущественно перед всеми повод к испытанию, то есть случай ко спасению, но упустили его, как и теперь это делают многие миллионы. Они жили во "время благоприятное", когда исполнилось слышанное ими от пророка Исайи (Ис. 61:1-2; Лк. 4:18-21).

Это и было причиной Его плача над ними: "О, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих". Как мы здесь видим, Господь переносит весь центр тяжести относительно спасения Израиля на настоящее время, на "сей день", на блаженное "теперь". Он не приготовил обманчивого утешения, будто они могли бы нагнать то, что упустили, после воскресения из мертвых. Заметьте, хотя Он Сам говорит, что это сокрыто от глаз их и они не узнали времени посещения своего, это, однако, не удерживает Его возвещать им об ужасных ударах судов Божиих, которые найдут на них, потому что они не узнали этого времени (Лк. 19:42-44). Сегодня! - таково непреложное правило Божие о времени обращения к Нему, а вовсе не после какого-то выдуманного человеческой фантазией воскресения. И горе тому, кто для уснувшего и мертвого во грехах человека превращает это "сегодня" в "завтра" или в неизвестный день после его смерти и воскресения. Он помогает дьяволу делать его дело, потому что дьявол всю жизнь нашептывает на ухо человеку: "Только не сегодня, только не сейчас!"

Что так особенно бросается в глаза при чтении эдгаровского этюда - это то, что славное новозаветное время благодати, время Благой Вести и то, что Сын Божий пришел с неба, стал человеком и совершил через принесение Себя в жертву на кресте вечное искупление, не признается совсем как особо благоприятное время для обращения к Богу. Оно почти игнорируется и обсуждается так, будто со стороны Бога для мира ничего не сделано, будто решительно ничего не произошло.

И, однако, речь идет о целом мире, потому что почти две тысячи лет миру предлагается великий Божий манифест о прощении грехов во имя Иисуса Христа, который должен быть возвещен по повелению Божию всем народам и каждому в отдельности. Как сказал Господь, "всей твари". Господь даже обещал приходить не раньше, чем это совершится и закончится разворачивавшееся до тех пор домостроительство Божией благодати. Как велико и чудно в своем значении это время, мы можем видеть уже из того, как Израиль в период Ветхого Завета и все пророки с тоской и жаждой взирали на это обетованное искупление, не будучи еще близки к нему.

О последних мы читаем: "к сему-то спасению относились изыскания и исследования пророков, которые предсказывали о назначенной вам благодати, исследуя, на которое и на какое время указывал сущий в них Дух Христов, когда Он предвозвещал Христовы страдания и последующую за ними славу" (1 Пет. 1:10-11). Поэтому у старца Симеона при виде обетованного Искупителем младенца вырвался радостный возглас: "Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром; ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицом всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля" (Лк. 2:29-32).

"Блаженны очи, видящие то, что вы видите!" - говорит Господь ученикам Своим и добавляет: "Ибо сказываю вам, что многие пророки и цари желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали" (Лк. 10:23-24). Как же могло быть иначе, если Бог посланием Своего Сына в мир сказал последнее Свое Слово миру (Евр. 1:2; 12:24-25)? Во Христе Бог открыл все Свое сердце, и через Христа обнаружилась явно для всех Его любовь. Самое великое, что могло когда-либо произойти, произошло. Там было положено вечное основание, и корень грядущего тысячелетнего царства врос в почву Голгофы, потому что в начале царствования Христа у престола Его будут петь: "Достоин Ты взять книгу и снять с нее печати; ибо Ты был заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени, и соделал нас царями и священниками Богу нашему; и мы будем царствовать на земле" (Отк. 5:9-10). И поскольку благодать нашего времени так велика, предложенное спасение так безгранично и путь к нему так прост, то и ответственность и осуждение будут безмерны для тех, кто живет в это время. Так что Господь задает вопрос, на который никто ничего возразить не может: "Как мы избежим, вознера-девши о толиком спасении" (Евр. 2:3).

Именно это спасение во время благодати трактуется Эдгаром с полнейшим пренебрежением. И если уж в чьем-нибудь мозгу возникла ложная идея о каком-то поводе, "случае" к испытанию после воскресения мертвых и эта идея, носящая характер кажущегося сострадания и любви, проповедуется и распространяется, то можно подумать, что это есть желание принести несчастным хотя бы ложное утешение в их достойной сожаления участи. Можно было бы ожидать, что они будут делать известные усилия, чтобы привести к Богу хоть кого-нибудь, - но нет, напрасно вы будете искать в рядах своих этих людей, вестников мира для сидящих во мраке и тени смертной. Очень мало заботятся они также об окружающих их необращенных людях. Они развивают ревностную пропаганду о будущей возможности испытания и исправления нечестивых как раз среди людей, которые теперь владеют лучшим выбором, обладают Словом Божиим, Евангелием во всей полноте, как никто из других народов земли. Каков смысл подобной пропаганды? Не иначе, как тот, чтобы всеми силами стараться отвести своих слушателей от обращения ко Христу во время благодати, чтобы они не спаслись теперь.

Подумать только, что этот реферат был "прочтен" не только в Англии, Шотландии, Ирландии, в "крупнейших городах" и, как мы читаем в предисловии, "при растущем наплыве заинтересованной публики, но и далеко за пределами его [автора] родины, как например, в Северной Америке - в США, в Канаде, - в Скандинавии и в святом городе Иерусалиме!"

Еще раз, разве может быть здесь иное намерение, как только то, чтобы по возможности обессилить и парализовать святой призыв Божий и Благую Весть: "ныне, когда услышите глас Его, не ожесточите сердец ваших"? Что публика могла быть глубоко заинтересована этим рефератом - неудивительно, потому что это как раз то в наше легкомысленное время, что ей так желательно. Лишь бы не приходить теперь к тому или иному решению, но когда-нибудь в другое, более подходящее время (Деян. 24:25). Именно такое "время" и показано в этом ложном учении, то есть именно то, что льстит слуху толпы (2 Тим. 4:3).

Если ты, дорогой читатель, еще не чадо Божие, если с тобой еще не произошел тот поворот, который в Священном Писании называется обращением, когда человек воздает славу Богу, - то почти наверное и ты будешь заинтересован, как и вся эта масса, в том, чтобы найти выход, лишь бы не теперь последовать зову Божию, а когда-нибудь потом, позже и еще лучше, по возможности, тогда, когда ты уже проживешь всю эту жизнь так, как тебе самому хочется. Но прошу тебя - вострепещи от того выхода, который показан тебе в этом сочинении! Это призрак, ложь, потому что он противоречит Богу и Слову Его.

Мы уже сказали, что говорит Священное Писание об аде, и не намерены здесь повторяться. Мы хотим только установить, что это не есть еще окончательный жребий тех, кто без Бога ушел в вечность из этого мира. Это лишь промежуточное состояние их до дня суда над нечестивыми. Потому что в тот день, как мы уже видели, смерть и ад отдадут мертвых, которые в них, чтобы они, соединенные со своими телами, предстали перед великим белым престолом (Отк. 20:13). После того и смерть, и ад будут "повержены в озеро огненное. Это - смерть вторая" (ст. 14).

Выражение "смерть вторая" используется только в Откровении Иоанна и подразумевает ту смерть, о которой мы пока ничего не знаем и которую очень мало можем понимать. Обыкновенную смерть, которой умирают до сих пор все создания и люди, мы видим и кое-что в ней понимаем, но о другой смерти имеем лишь такое представление, какое дано в Писании, так как еще ни одна тварь не вкусила ее. Она названа "смертью второй", потому что последует за обыкновенной, известной нам смертью. Это уже окончательный жребий тех, кто не имеет участия в жизни вечной.

Хотя наш Господь нигде в Своих речах не употребил выражения "смерть вторая", однако Он много говорил о ней. Большую часть того, что нам известно о ней, мы знаем из Его уст. В Откровении Иисуса Христа, данном рабу Его Иоанну (Отк. 1:1), это Его слово, услышанное непосредственно от Него. Таким образом, мы имеем слово верного и истинного Свидетеля, Который знает все. Когда Христос говорил о второй смерти, Он всегда использовал слово геенна, которое Лютер, к сожалению, переводит исключительно словом ад, а это совершенно уничтожает различие и смешивает ад, или шеол, с геенной, или второй смертью. Посмотрим, что говорит Господь о последней - о геенне.

Долина сыновей Енномовых, о которой речь идет в Иеремии 7:31-32; 19:2-6; 32:35; во 2 Паралипоменон 33:6; в Неемии 11:30, примыкает с юга к городу Иерусалиму и является ветхозаветным прообразом геенны,-название которой произошло от названия этой долины. Сюда выбрасывали не только мусор и отбросы из города, как верно замечает Эдгар, но и трупы павших животных, которые из года в год давали пищу всяким червям.

Уже это делало названную долину местом свалки нечистот, на которые израильтянин смотрел с отвращением. Чтобы помочь их уничтожению, пользовались огнем и серою, которые горели тихо, медленно, разгораясь все больше и больше. Как видно из показанных текстов, здесь находились различные идолы, кумиры и их жертвенники. В то же время здесь прежде приносились жертвы молоху. Его изображение, вылитое из меди, полое внутри, накалялось докрасна, и под оглушительные звуки цимбал и музыкальных труб ему на грудь клали нежных детей, которые и умирали в невыразимых муках среди громкого вопля. Таким образом, долина сынов Енномовых была местом величайших мерзостей и мучений перед Богом и людьми.

Поэтому эта долина должна сделаться впоследствии долиною убийств, где смерть будет властвовать неограниченно и терзать нечестивых. Контрастом ее является "геенна", или "озеро, горящее огнем и серою". Что может быть ужасней перспективы быть брошенным туда? Однако Писание говорит: кто не был записан в книге жизни, был брошен в озеро огненное. Но вот является Эдгар и извлекает без дальнейших рассуждений такое заключение: "это - выразительная картина полного уничтожения, смерти, из которой не будет воскресения" - и дальше: "итак, мы видим, что со словами геенна, смерть вторая, не связано никакой мысли о мучениях, это состояние вечного уничтожения".

Но так ли это по Писанию? Из чего заключает все это легкомысленный автор? Сердце возмущается до глубины, когда свидетелю верному и истинному противопоставляется такая неправда, которой можно отравить людей и оставить их обманутыми на всю вечность. Действительно, из второй смерти нет исхода, нет воскресения, но она не есть уничтожение, как вообще никакая смерть, по Писанию, не означает уничтожения. Остановись же и умолкни в страхе! Это есть вечное умирание без возможности когда-нибудь умереть.

Рассмотрев это свидетельство трезво и честно, мы найдем, что, без всякого сомнения, это так, и не иначе. Так говорит, например, Иоанн Креститель о Христе: "Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым" (Мф. 3:12). Мы спрашиваем, к чему огонь неугасимый, огонь, который никогда не перестает пылать для тех, кто здесь назван соломою? Брось солому в пылающую печь, не пройдет и полминуты, как она уничтожится, к чему поддерживать жар, почему не потушить его, если уже через две секунды все готово? Не было бы безумием разводить такой огонь для столь ничтожной цели? Но Господь будет сжигать "солому" огнем, в силу характера которого мы должны прийти к заключению, что солома эта должна быть соломой такого рода, которая противостоит подобному огню, не сгорая. Далее Господь дает нам заглянуть поглубже в геенну, когда описывает ее словами: "где червь их не умирает и огонь не угасает" (Мк. 9:43-44). Червь и огонь день и ночь подтачивали трупы, падаль, всякую нечистоту, которые наполняли долину сыновей Енномовых. Но черви там же и умирали, спустя короткое время и огонь угасал, когда ему недоставало горючего вещества или когда его заливало потоками дождя. Не так, говорит Господь, будет в геенне.

Точащий там червь не умирает, и огонь, который пожирает там находящихся, не перестает гореть. И это все - не признаки уничтожения, разве лишь в случае, если извратить речь Господа совершенно в противоположное. Такое же свидетельство читаем мы в Евангелии от Матфея: "Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его" (Мф. 25:41).

Огонь, названный выше неугасимым, здесь назван "вечным огнем". Следовательно, он не перестает гореть сам собою, по своей природе, по длительности своей, и не будет погашен. Заметьте к тому же, это ведь тот самый огонь, который будет окончательным жребием сатаны и его ангелов. Мы, конечно, все знаем, что эти существа бессмертны. Здесь мы видим также, что этот огонь вовсе не был приготовлен для людей, но именно для некогда поставленных так высоко, а потом ниспадших ангелов, не имеющих подобных нам материальных тел. Это должен быть такой огонь, который относится к душе и духу.

Однако, приготовленный для "диавола и ангелов его", этот огонь ожидает и тех, кто избрал пути дьявола и ходил по ним. Один и тот же путь ведет к одной и той же цели. Далее мы видим, как Господь с ударением повторяет, что Содому и Гоморре отраднее будет в день суда, нежели таким людям, которые имели больше света и познания о Господе, чем обитатели этих городов. Спросим, какое наказание постигло Содом и Гоморру, и Писание ответит нам, что они поставлены в пример, подвергшись казни огня вечного (Иуд. 7)..

Более отрадная ступень в положении Содома и Гоморры и менее отрадная - в положении других грешников будет заключаться не в более или менее сокращенной продолжительности наказания - потому что и более отрадное тоже вечно, - но в степени чувствительности или тягости наказания.

И когда Господь говорит о народах, стоящих по левую сторону Его, что они пойдут в муку вечную (Мф. 25:46), а Эдгар, дабы хоть что-нибудь себе выторговать, понимает ее как "вечное наказание", то он немногого достигает, поскольку если вечное наказание есть огонь вечный, то это наказание так же истинно есть мучение, как Слово Божие истинно есть Слово правды.

Но так как о наказании и огне сказано, что они вечны, то здесь не может быть мысли об уничтожении, и нет надобности быть особенно мудрыми, чтобы увидеть, что "вечный" огонь, "вечная" мука и "вечное" наказание окажутся далеко-не вечны для тех, кто их претерпит, если при этом сами жертвы будут уничтожены, то есть если эти жертвы будут не вечны.

То, о чем Господь так выразительно свидетельствует, с такой же ясностью подтверждает апостол Павел в Послании к фессалоникийцам, когда говорит о возвращении Господа, "в пламенеющем огне совершающего отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа, которые подвергнутся наказанию, вечной погибели, от лица Господа и от славы и могущества Его" (2 Фес. 1:8-9). И здесь перед нами огонь и вечная погибель, которым подвергнутся встретившиеся с ними.

Взглянем еще раз на откровение Иоанна. Оно раскрывает перед нами окончательный жребий праведных и нечестивых и имеет дело не с какой-то неопределенной категорией людей, но с "живущими на земле", то есть оно говорит о всех людях. Там сказано о вечном осуждении следующее: "Тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем; и дым мучения их будет восходить во веки веков" (Отк. 14:10-11). Есть ли в этих словах хоть один намек на какой-нибудь конец или есть какое-нибудь указание на уничтожение в огне и сере? И говорится здесь не вообще о дыме мучения, но о дыме их мучений, который будет восходить во веки веков.

Можешь ли ты, дорогой читатель, согласовать эти тексты с таким выражением Эдгара, как: "Итак, мы видим, что с понятием о геенне - второй смерти - не связано никакого представления о муках. Это состояние вечного уничтожения"? Должен признаться, что в течение своей пятидесятилетней жизни по вере я еще не встречал ни одного человека, даже ни одного из радикально настроенных атеистов, который бы утверждал "на положительном библейском основании" как раз обратное тому, что говорит Библия, да еще осмеливался бы предлагать это в качестве библейской истины другим людям, как это делает Эдгар. Прочти еще Откровение 19:3: "И вторично сказали: аллилуйя! И дым ее восходил во веки веков". Прочти внимательно вообще все семь первых стихов, и ты найдешь, что они составляют торжествующую песнь искупленных на небе, в которой третий стих является центральным пунктом. Святые торжествуют там о праведных судах Божиих над той великой блудницей, которая вином любодеяния своего напоила все народы, и они радуются, что дым мучений ее восходит во веки веков. Остановись и прислушайся! Слово аллилуйя в Откровении и даже в целом Новом Завете единственно встречается именно в этом небесном песнопении. И это "аллилуйя" раздается перед престолом Господним при поощрении от Него (ст. 5).

Все вторят "аллилуйя" по поводу судов Божиих единогласно: и толпы многочисленного народа, и двадцать четыре старца, и четыре животных, и сидящие на престоле, - потому что это касается возмездия за огромное, неизмеримое преступление против Царствия Божия и чести и славы Самого Бога. И можно ли хоть в малейшем заметить, что дым мучения, восходящий во веки веков, и осуждение зла вносят какой-нибудь диссонанс в блаженство искупленных, как утверждают защитники этого учения?

Взяв, далее, Откровение 19:20 и 20:10-15, мы найдем там, что до начала тысячелетия первыми будут брошены в озеро огненное зверь, то есть антихрист, и с ним же пророки - живыми, то есть прежде, чем они смогут умереть. Потом, по истечении тысячелетия, дьявол будет ввержен в озеро огненное и серное, "где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков". И наконец, после окончания суда перед великим белым престолом, "кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное". Отсюда видно, что озеро огненное существует до начала тысячелетнего царства, что некоторые, помимо смерти и могилы, будут брошены непосредственно туда, что это именно и есть огонь, приготовленный дьяволу и ангелам его, и что пребывание в течение тысячи лет в этом огне их не уничтожило, так как зверь и лжепророк по истечении стольких лет все еще находятся там и не уничтожаются во веки веков, и что это будет окончательное местопребывание тех, чьи имена не будут найдены записанными в книге жизни. Этому, любезный читатель, учит не греческая философия, как нас хотели заставить тому поверить, но чистое и верное Слово Божие. Сравним еще два места этой книги, которые в высшей степени важны для нашего свидетельства, - Откровение 21:8 и 22:15. "Боязливых же и неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою; это смерть вторая". И другое место: "А вне - псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду". Почему оба эти текста так важны для нашего свидетельства? Потому что они уже вводят нас в лежащую перед нами вечность - то будущее, где все земные времена и сроки, о которых нам говорит Писание, исчезнут, где будет уже новое небо и новая земля, как показано в Откровении 21 и 22.

Эти главы открывают нам состояние погибших в те времена, когда последний враг истребится - смерть. И не будет ни горя, ни стонов, ни вопля, когда святой город, новый Иерусалим, "приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего", снизойдет с неба от Бога, когда слава Божия будет освещать его и светильник его - Агнец, когда народы земли будут ходить во свете его и цари земные принесут в него славу свою и когда будет скиния Бога с человеками и Он будет жить с ними, они будут Его народом, а Он Сам будет Богом их!

Когда несколько лет тому назад Господь дал мне милость исследовать эти две заключительные главы Откровения, то я должен был сказать себе: "Если хоть сколько-нибудь правы эти авторитетно выступающие защитники того, что нет проклятия, нет вечной муки, что в конце концов все сделаются блаженными, если проклятие некоторых есть диссонанс в блаженстве искупленных и Сам Бог при их существовании не может быть спокоен, как они думают, - тогда не должно быть более в описанном здесь славном состоянии искупленных нового неба и новой земли - никакого места для пребывания погибших с их горем и муками. Они и горе их должны были исчезнуть".

Однако послушаем, что Сидящий на престоле, Который только что сказал: "Се, творю все новое", - прибавив: "Слова сии истинны и верны", - говорит дальше с этого престола, когда Он уже стал Альфой и Омегой, всем во всем: "Боязливых же и неверных... участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая" (Отк. 21:8).

Кто может осмелиться спорить с Тем, Кто вписал эти слова и еще много им подобных в Свою книгу, тот пусть это делает - кровь его падает на его же голову. Мы же хотим закрыть наши уста в глубоком смирении перед Ним и воздать Ему славу, а с другой стороны, по благодати Его, - бежать, бежать от будущего гнева, к чему Он нас и призывает.

В "библии" Эдгара этих текстов, по-видимому, не оказалось - ни одного из них он нам не приводит, но, насколько я знаю, они имеются в каждой английской Библии, которую он когда-либо читал. И в твоей Библии, дорогой читатель, они тоже находятся. Если Эдгар их не читал, если он их игнорировал, если он закрыл свое сердце от них, чтобы они ему ничего не сказали, то ты не вводи себя в заблуждение - прими их такими, как написано, и будешь в безопасности. Если же ты закрываешь глаза перед ними, как этот человек, смотришь на них так, как если б они никогда не были высказаны Богом, ты сейчас же попадаешь в опасность снизойти в вечную гибель. Богач при жизни, наверное, не думал об аде или геенне огненной, пока глаза у него не раскрылись в ней же. Да сохранит Господь и тебя, и всякого другого от участи разделить с ним погибель.

Еще одно слово по поводу непочтительности, с которой Эдгар приводит связь Бога с погибелью нечестивых. Помимо других мест он говорит на стр. 42: "Многие думают, что Бог - это такое мстительное существо, которое самым жестоким образом будет мучить людей целыми веками до бесконечности". При этом Эдгар рассказывает о двух людях в Глазго, которые бросили в топящуюся печь живую собаку и смотрели на ее мучения, пока она не скончалась. Затем он продолжает: "Однако многие, которые задрожали бы, только услыхав о существовании подобной жестокости, все-таки исповедуют свою веру в то, что Бог мучает даже не собак, а живых людей и не в течение каких-нибудь нескольких мгновений, пока все это зрелище не закончится смертью, но во веки веков".

Но я и до сего дня все еще нахожу, что именно эти люди, которые противятся этому открытому для всех Слову Божию в том, что касается мучений и кары грешников, - всегда приписывают Богу их погибель и мучения. Но те, которые вполне подчиняются приговору Писания, знают, что Бог из одной только чистой любви к погибшему человеку дошел до того, что Он Своего единородного Сына не пощадил, но предал Его за нас, чтобы нам не прийти на это место мучений. Они очень хорошо знают, что написано: "Накажет тебя нечестие твое, и отступничество твое обличит тебя; итак познай и размысли, как худо и горько то, что ты оставил Господа Бога твоего и страха Моего нет в тебе, говорит Господь Бог Саваоф" (Иер. 2:19). И еще написано: "По упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога" (Рим. 2:5).

Они очень хорошо знают, что грех породил смерть, ад и вечную погибель и что она приносит с собой червя, который не умирает, и огонь, который не угасает. Они знают, что в природе греха - отравлять всякое существо, к которому он получает доступ и которое делает бесконечно несчастным, кто бы это ни был: ангел, человек или животное. В природе греха заложено еще одно свойство - никогда не прекращать своего действия там, где он нашел себе доступ, разве только что Бог Сам найдет туда доступ и изгонит его Своим вечным присутствием.

Только когда сердцем овладеет Христос Иисус, еще здесь, на земле (Еф. 3:17), человек освобождается от проклятия греха (Гал. 3:10-13), от суда за грех (Рим. 8:1) и от могущества его (Рим. 6:17,18; Евр. 2:15). Только так, и не иначе, может быть освобожден человек и весь этот мир от горя и мук, которые приносит с собой грех. Если человек упустит это благоприятное время благодати, когда он может быть примирен и соединен с Богом, то он навсегда потеряет эту возможность и конец его таков: "неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится" (Отк. 22:11).

Это положительное чудо, что Эдгар еще не вздумал сделать Бога ответственным за все зло, нищету, скорби и страдания - душевные и телесные, - которые вошли в мир вместе с грехом и-по мере его роста умножаются с каждым днем. Удивляюсь по его манере описывать отношение Божие ко греху, как он еще не говорит о Боге, что Он мстителен и что Он мучает последствиями греха человеческие существа и животных и все творение, так как в некотором отношении эти мучения неописуемы.

Но да будет вечная благодарность Господу за познание того, что это вовсе не Он наказывает или поддерживает преступления и страдания - как временные, так и вечные, но это делает грех и все живущие во грехе. На этом основании мы можем взывать к каждому: поспеши спасать свою душу! Он, Господь, стоит перед твоей дверью, и стучится, и готов, как только ты Ему откроешь, войти к тебе, очистить тебя от греха и сделать навсегда твое сердце Своей обителью!

Я хотел бы еще обратить внимание на обманчивую лазейку, которую Эдгар дает для толпы и отдельных лиц, повторяя, что "все люди были осуждены в Адаме и никого из них не спросили, желал бы он быть осужденным в Адаме или нет". Дай только грешнику подобную ни на чем не основанную надежду, если бы даже она имела вид кажущейся правдоподобности, - он сейчас же ухватится за нее и останется на своем греховодном пути, Я не виновен в том, что Адам пал и я в нем, - говорит он себе и воображает, что он снял с себя всякую личную ответственность. Миллионы ищут укрыться в эту лазейку, как под громоотвод, и наконец даже свалить всю вину на Бога. Эдгар косвенно делает то же самое и это - причина того, что он по своей идее создает для Бога такое положение, в котором Он является должником человека, обязанным спасти его, будь то при жизни или после выдуманного Эдгаром воскресения нечестивых.

Истина, между тем, в следующем. Бог, Который создал человека по Своему образу и подобию, не мог поэтому создать его иначе, как вполне свободным, то есть так, чтобы он мог и должен был во всем сам делать выбор и принимать решение. И так как зло проникло в мир путем происшедшего перед тем падения ангелов, то по самой природе вещей человек находился в таком положении, что должен был со злом встретиться и сделать свой выбор.

Как он избрал зло наперекор Божиему предупреждению, и притом добровольно, - это мы знаем. Мы знаем также, что вместе с корнем и стволом этого падшего дерева (Адама) пали и его сучья, ветки и маленькие веточки - все человечество. Таким путем мы пришли в состояние грешников, потому что мы с этих пор сыновья и дочери Адама. По его же образу и подобию находимся мы под его же осуждением. Но, хотя таким образом все под грехом и заключены в непослушание (Рим. 11:32; Гал. 3:22), этот приговор не есть полное осуждение в вечную погибель, потому что дверь спасения широко открыта милосердием Божиим для всех желающих принять Его через послание миру Господа Иисуса, как видно из множества текстов Писания. Но здесь опять предстоит каждому в отдельности человеку свободный выбор, точно так же, как некогда Адаму в раю. Избирай теперь, избирай для себя самого открытую дверь спасения от греха. Это и есть повод, или случай испытать себя, с которым каждый человек стоит лицом к лицу.

Это тот самый пункт, который решает для человека вопрос его вечного блага или его вечного горя, что мы можем видеть из слов Господа Иисуса об Иерусалиме: "Сколько раз хотел Я собрать детей твоих..." - и Он вынужден был добавить: "но вы не захотели" (Мф. 23:37).

Поставленный в необходимость выбора, предоставленный своему собственному решению Иерусалим избрал себе погибель, и на этом самом пункте, на собственном желании или нежелании и теперь, до сего дня, всякий человек находит или вечную погибель, или вечную жизнь.

Если бы всякий взял на себя труд внимательно прочитать Писание, исследуя вопрос, будет ли одним из грядущих судов Божиих присужден к проклятию хотя бы один грешник только потому, что он согрешил в Адаме, - то он нашел бы, что Бог никогда не произносит такого приговора. Этот приговор к осуждению лежит здесь, на земле, на всем человечестве и на каждом отдельном человеке. Но как только закончится время благодати или, как это называет Эдгар, "время испытания", тогда сейчас же собственные беззакония всякого человека и притом его нежелание освободиться от осуждения окажутся причиной его вечной гибели.

Содом и Гоморра будут наказаны за свой грех, Израиль - за свой. Те, которые, не имея закона, согрешили, осудятся вне закона. Те, которые согрешили против закона, будут судимы по закону, и сколь тягчайшему наказанию будет повинен тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета (Евр. 10:29)!

Каждый узнает, что "душа согрешающая, она умрет; сын не понесет вины отца [следовательно, и потомки Адама - его греха], и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается" (Иез. 18:20). "Беззаконник тот умрет за грех свой" (Иез. 33:8).

Поэтому те, которые придут некогда на суд Божий, будут судимы по своим собственным делам, а не за грехопадение Адама. Прочтите Матфея 25:14-30; 25:34-36; Римлянам 14:10; 2 Коринфянам 5:10; Откровение 20:12.

Грехопадение Адама и наше падение в нем ничьих грехов не покрывает. Это не есть лазейка, куда могут скрыться желающие избежать свободного выбора. Осуждение Адамово не вечно для тебя, если ты теперь обратишься к Богу от греха и избежишь его, и в то же время оно не обязывает Бога непременно спасти тебя, если ты предложенное Им искупление не хочешь принять живою верою. Ты точно так же, повторяю, стоишь перед необходимостью личного выбора, как некогда стоял Адам в раю, и я прошу тебя, не избирай того, что он некогда избрал, но поспеши и спаси свою душу! И сделай это сегодня - прибегни со всеми твоими грехами ко Христу Иисусу - распятому!

Мы уже упоминали о блаженстве некоторых. Посмотрим еще раз на них. Что касается их самих, то они были грешники по природе, как и все прочие люди (Еф. 2:3). Но пришли через Иисуса Христа к Богу (Ин. 14:6; 1 Пет. 3:18). Они - те грешники, чьи грехи прощены (Пс. 31:1; Лк. 7:47-48), истреблены (Кол. 2:14), омыты (1 Кор. 6:11). Они примирены с Богом (2 Кор. 5:18-19), даже более того, - они оправданы (Рим. 5:1) и облагодатствованы в Возлюбленном (Еф. 1:6). Они во Христе, и потому им нет осуждения (Рим. 8:1). Они во Христе, и потому - новая тварь (2 Кор. 5:17). Они сораспяты Ему (Рим. 6:6), воскресли с Ним и посажены на небесах, и потому отечество их тоже на небесах (Еф. 2:6; Флп. 3:20). Их жизнь - Христос (Кол. 3:3). Они не ожидают получения жизни вечной как своей награды после "воскресения", но имеют ее уже теперь и могут жить ею уже здесь.

Некогда эта жизнь проникнет в них со всей полнотой, потому что они будут приготовленными для этого сосудами. Их временная жизнь здесь, на земле, есть время приготовления для всего того, что ожидает их там. И так как они во Христе Иисусе сделались детьми Божиими, то стали и наследниками Божиими, сонаследниками же Христу и у них есть нетленное, чистое и неувядаемое наследство, хранящееся на небесах, для которого они силой Божией сохраняются ко спасению (1 Пет. 1:4-5). Когда же явится Христос, "жизнь наша", с неба явятся и они с Ним "во славе" (Кол. 3:4), потому что славу, которую Отец дал Ему, Он дал Своим и они будут разделять ее с Ним в вечности (Ин. 17:22; Отк. 22:5). Не без основания говорит апостол Иоанн, что "еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему" (1 Ин. 3:2). Но кто теперь может сказать нам, каков Он? Когда ученики видели Его после воскресения, то они узнавали Его лишь в том случае, если Он открывал им глаза.