Только троих из апостолов берет Христос с Собою в Гефсиманский сад: Петра, Иоанна и Иакова. Это столпы церкви (Гал. 2, 9).

Они были свидетелями величайшей славы своего Учителя на Горе Преображения. Они должны быть свидетелями и великого уничижения Христа в Гефсиманском саду, когда их Учителя свяжут (Иоан, 18, 12).

Здесь, в Гефсимании, Христос открывает перед ними Свое сердце. Каково же это сердце? Оно полно смертельной скорби. Он Сам говорит: Душа Моя скорбит смертельно! Но Христос говорил ученикам и о Своей совершенной радости. Совершенная радость и смертельная скорбь! Какие контрасты! Какие высоты и какие бездны! И наш путь такой же! Совершенная радость и смертельная скорбь! Не будем смущаться при таких контрастах! Они были у нашего Учителя. Они могут быть и у нас — Его учеников.

Передними великий вопрос: А теперь, когда Он на престоле славы, О н переживает скорбь? Как мы ответим на этот глубочайший вопрос? Да, и теперь Он переживает скорбь. Скорбь о гибнущих душах! Он плачет над современными Иерусалимлянами. Он скорбит об ожесточении человеческих сердец. Любовь не может не скорбеть!

Xристос хотел, чтобы ученики приняли участие в Его скорби. Он знал, что помочь они Ему ничем не могут, и Он не помощи искал у них, а соучастия в Своей скорби, но Он не получил его от них: они уснули!

Христос хочет, чтобы и мы делили Его скорбь. Скорбь о гибнущих душах. Скорбь о холоде в Его церкви. Скорбь о процветании греха и зла на земле. Но и от многих из нас, верующих, Он не получает участия в своей скорби. Холод оковал... Сон одолел.

Но почему скорбел смертельно Христос в Гефсимании? Это одна из глубочайших тайн Гефсимании. Мы никогда ее полностью не постигнем. Подумайте: Он скорбит смертельно. Поймем хоть отчасти причину этой смертельной скорби. Причина ее, во-первых, в том, что пришел час взять на Себя всю тяжесть грехов человечества. Во-вторых, Он начал переживать ужас заклания. Агнец Божий ложился на жертвенник, как некогда Исаак.

И вот Он пал лицом на землю. Такова тяжесть греха, и в Гефсимании раздается странная молитва: Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия!

Он оставил небо для страдания и смерти. В течение всей жизни Своей Он говорил о Своих страданиях. И вдруг Он молится о том, чтобы Отец избавил Его от страдания! Как понять эту молитву? Эта молитва человека Иисуса! Она доказывает истинную человечность Христа! Когда крест был еще вдали, человек Иисус тоже трепетал и тоже молился об избавлении от него! Прочтем: Иоан. 12, 27.

Тем более теперь, когда Он на один только шаг был от креста. Вот почему Он три раза молится об освобождении от креста!

Он не был освобожден от креста. О чем это нам говорит? О том, что помимо креста другого пути для спасения грешников не было.

О, если бы все люди поняли эту истину! Ни один ангел не мог бы искупить вину человечества! Ни могущество Божие, ни Его безграничная любовь, только чаша страданий, только пролитие крови!

Не Моя воля да будет, но Твоя! Тоже как будто странные слова: разве у Христа была воля, не совпадающая с волей Отца? Да, могла бы быть! Каждый человек имеет свою волю. И Христос, как человек, имел Свою волю, но свою волю чадо Божие отдает на смерть ради исполнения воли Божией!

Чем ближе мы к Господу, тем покорнее мы Ему! Замечательные слова Христа Петру: Иоан, 21, 18.

Гефсимания — школа молитвы; это молитва об исполнении воли Божяей в нашей жизни! Именно об этом молился Христос в Гефсимании!

Кровавый пот на теле Христа. Что это значит? Всякое душевное потрясение связано с потом. У Христа оно было так сильно, что привело к кровавому поту.

Кровавый пот говорит о глубочайшем душевном переживании нашего Спасителя. История не знает такого пота, но она не знает и такого переживания.

И вдруг: является ангел с небес и укрепляет Его (Лук. 22, 43). В пустыне, где Его искушал диавол, тоже явились к Нему ангелы и служили Ему. Как они служили Ему? Может быть, так же, как ангел служил пророку Илии в пустыне, подкрепляя его физически? Но как укреплял ангел Иисуса в Гефсимании? Это — великая тайна! Но мы не согрешим, если сегодня заглянем в нее. Прочтем Ис. 53, 10. Потомство долговечное — это бесчисленные сонмы спасенных. Их показал, возможно, ангел Христу! Лучшее подкрепление в страдании — это увидеть смысл его.

И печали — радость мне, Если знаю, что страданья Принесут хвалу Тебе!

Самое ужасное — это бессмысленность страдания. Христос увидел в Гефсимании плоды Своих страданий!

Христос перед Анной! Первосвященник спросил Иисуса об учениках Его и об учении Его.

Его спрашивают об учениках Его, потому что Ему хотят предъявить обвинение в восстании и мятеже. Вход Господень в Иерусалим давал основание думать, что у Него много приверженцев, которые не прочь сделать Его царем, а в Гефсимании один из Его учеников применил даже оружие.

Его спрашивают об учении Его. Если Петр пустил в ход меч, то, значит, Учитель преподал ему такое учение.

Ответ Христа: Я говорил явно миру, Я всегда учил в синагоге и в храме, тайно не говорил ничего. Спроси слышавших, что Я говорил им; вот они знают, что Я говорил!

Удар по щеке (Иоан. 18, 22). О, этот знаменитый удар по щеке!

Он принадлежит к числу горьких капель в чаше страданий Христа. О нем сказано у пророка Исаии 50, 6. Предание говорит, что ударивший Иисуса по щеке был Малх. Какая черная неблагодарность! Как много этой неблагодарности в мире в отношении любящего Христа!

Кротость Христа — ответ на грубый поступок слуги первосвященника! Он не подставил другой щеки. Слова Его в Нагорной проповеди нельзя понимать буквально (Матф. 5, 39).

Дух кротости, смирения — вот дух Христа. Этот дух должен быть духом всех детей Божиих! В духе кротости были сказаны Христом слова: Иоан. 18, 23.

Мы бываем окружены грубостями, и мы получаем пощечины, но каков наш ответ на все это? Живет ли в наших сердцах дух Христа? Дух кротости и смирения? Видят ли наши оскорбители образ нашего Учителя в нас? Образ кроткого и смиренного Христа?

От Анны к Каиафе! У Каиафы собрался Синедрион. В Синедрионе был 71 член. Исключим Никодима и Иосифа Аримафейского — значит 69 человек. Синедрион был у иудеев верховным судилищем. Он был окружен ореолом особой святости. В таком почтенном собрании судили Христа!

В лице Синедриона как бы весь Израильский народ отверг Христа и вынес ему смертный приговор. Так же как в лице Понтия Пилата весь языческий мир судил Христа и отвернулся от Него. И иудеи и язычники вынесли смертный приговор Христу!

Как же судил Синедрион Христа? Прочтем Матф. 26, 59: Искали лжесвидетельства против Иисуса. Правды, порочащей Христа, не оказалось, — надо было пустить в ход лжесвидетельство. Теперь это называется клеветой.

Священнейшее после храма место наполнилось лжесвидетелями, то есть клеветниками. Клевета за клеветой сыпались на голову Иисуса! Что такое клевета? Это ком грязи, который кидается в чистого человека по разным причинам. Такими комьями грязи старались люди забросать великое Солнце Правды. Но оно ничуть не помрачилось в своем сиянии. Синедрион клеветой на Иисуса запятнал себя навеки, но Христос засиял еще ярче!

Сколько ни выступило лжесвидетелей, но достойного смерти ничего не придумали. Наконец пришли два лжесвидетеля и сказали: Он говорил: могу разрушить храм Божий и в три дня создать его! Он говорил о разрушении храма — тела Своего и о Своем славном воскресении, а они извратили смысл Его слов и обвинили Его в желании разрушить святыню иудейского народа — Иерусалимский храм.

Но по смотр им на Христа, на Его поведение в Синедрионе. Как Он реагировал на все эти лжесвидетельства, на все эти комья грязной клеветы?

Прочтем Матф. 26, 62 — 63: Иисус молчал!.

Молчание Христа — как ответ на все лжесвидетельства Своих врагов — это красивейшая черта в Его божественном облике. Но сейчас мы услышим громкий голос Христа. Мощно, властно и решительно прозвучит он в Синедрионе! Нет, на весь мир!

Что же скажет Христос?

Прочтем вопрос Каиафы: Матф. 26, 63. Прочтем ответ Христа: Матф. 26, 64.

Синедрион должен знать, что Он — Христос, Сын Божий! Все человечество должно знать, что Он — Христос, Сын Божий! И мы знаем, что Он сидит одесную силы! Он — Бог и Властелин Вселенной!

Догмат о божественности Христа — это самый главный догмат христианства. Наша вера во Христа, как в Сына Божия, имеет много оснований под собою. Но одно из этих многих оснований — вел и кое и торжественное заявление Христа о Своей божественности в Синедрионе!

Приговор Синедриона. Прочтем Матф. 26, 65: Он богохульствует! Вы слышали богохульство Его! Вина, достойная смерти, найдена!

Как вам кажется? Члены Синедриона: Повинен смерти! Итак, Иисуса осудили за богохульство! После этого началось плевание на Него и биение Его по ланитам (Стих 67).

Прежде всего нам необходимо познакомиться с Понтием Пилатом. Все громадное Римское государство было разделено на провинции. И в каждой провинции был представитель римской власти, так называемый прокуратор. Одной из провинций Рима была Палестина, и там тоже был представитель Рима — прокуратор, правитель.

В дни Иисуса Христа таким правителем был Понтий Пилат.

Рим не любил Палестину, но и Палестина ненавидела Рим. Почему? Потому что Палестина, то есть Израильский народ, никогда не забывал своего прежнего величия, величия времен Давида и Соломона, и всегда он стремился вернуться к этому величию, оторвавшись от Рима. Восстание за восстанием происходили в Палестине. Для Рима Палестина была самой неспокойной провинцией.

Прокураторы направлялись туда с большой неохотой, потому что очень трудно было управлять этой страной.

Понтий Пилат много лет провел в Палестине. Значительная часть жизни Христа проходила на его глазах. Он много слышал о Христе. Имя Христа было ему хорошо известно, но он никогда еще не встречался с Ним. Он жил в своем роскошном дворце в городе Кесарии, на берегу Средиземного моря, а в Иерусалиме бывал редко, в большие иудейские праздники, и особенно в дни Пасхи.

И вот в ранний утренний час Пилату сообщают, что к нему привели узника по имени „Иисус Христос. О, знакомое имя! — думает Пилат. Наконец-то он увидит Того, о Ком неслась слава по всей Палестине. Он выходит на судебное место. Его окружают воины в шлемах и панцирях. По обе стороны — его секретари. Перед ним — члены Синедриона и связанный Иисус.

О чем же просит глаза Синедриона — первосвященник Каиафа Понтия Пилата? Страшно сказать: первосвященник просит казнить Иисуса!

Перед нами сегодня два мира: языческий и иудейский. Между обоими была великая пропасть: иудеи с язычниками не сообщались; между ними была высокая стена. И вот перед нами Христос. Он стоит между этими двумя разобщенными мирами, между Понтием Пилатом — представителем языческого мира, и Каиафой — представителем иудейского мира. Сегодня Христос умрет, и смерть Его соединит навсегда оба мира. Уничтожит пропасть, разрушит стену. Христос прольет кровь за оба мира! И Его кровь объединит разрозненное человечество.

Пилат спрашиваете вине узника Иисуса. Прочтем Иоан. 18, 29 — 32. Они привели Иисуса к Пилату как злодея. Злодей — значит деятель зла. Какое же зло делал Иисус? Об этом и опрашивает их Пилат. Прочтем Марк. 15, 3 — 5. Но из всех многих обвинений были три обвинения очень определенные. Прочтем Лук. 23, 2:

а) Он развращает народ наш;

б) Он запрещает давать подать кесарю;

в) Он называет Себя Христом-царем.

Но о богохульстве ни слова, а ведь именно за это они сами присудили Его к смерти. Если бы они с таким обвинением против Христа пришли к Пилату — он просто прогнал бы их от себя. Богохульство его не интересовало.

В связи с этим стоит прочесть Деян. Ап. 18, 12 — 16. И здесь клевета на Иисуса, как и в Синедрионе. Он развращает народ! Разве это не клевета? Он запрещает давать подать кесарю! Разве это не клевета? Он называет себя царем (они хотели сказать: римским)! Разве это не клевета?

Пилат был умный человек. Он вое прекрасно понял. Он тонко вскрыл истинную причину всей их вражды и ненависти к Иисусу. Прочтем Матф. 27, 18. Зависть — мать клеветы!

Пилат прогнал бы их со всей их клеветой, но обвинение, что Христос называет себя царем, было таким, что пройти мимо него было нельзя. В этом вопросе он был обязан разобраться (Иоан. 18, 33 — 38). Христос внутри претории. Христос и Пилат вдвоем. Пилат — судья, Христос — подсудимый, связанный узник.

Но на самом деле: судья — Христос, Пилат — подсудимый и узник греха и порока.

Христос осветил Своим светом Пилата с ног до головы, как лучами Рентгена, и обнаружил все плохое и хорошее в нем.

1 Кто стоит перед Иисусом, на того падает Его свет и помазывает все хорошее и все плохое, что есть в человеке (Евр. 4, 12 — 13).

Вдвоем со Христом — чтобы проверить наше отношение к Нему! В нашем отношении к Нему — всё! Есть отношение вражды, равнодушия, любви, но любовь имеет ступени. Высшая ступень — отдача всего себя любимому!

Пилат оказался равнодушным ко Христу. Вражды у него не было и любви не было, но равнодушие было полное.

Члены Синедриона — образец вражды ко Христу.

А кружок апостолов — это образец любви ко Христу, но и образец неодинаковой любви ко Христу.

Пилат вдвоем со Христом. Беседа о Царстве Христа: Иоан. 18, 33; 18, 36; 18, 37.

Учение Xриста о Своем царстве очень ясное: оно — внутреннее, духовное, не территориальное. Христос говорит об этом царстве: Оно не от мира сего, не придет приметным образом (Лук. 17, 20 — 21). Оно — внутри человеческого сердца. Его признаки (Римл. 14, 17): праведность и мир и радость. Теперь нам будет понятно, почему его не наследуют враждующие, ссорящиеся, завистливые, гневающиеся, сеющие разногласия и распри, ненавидящие, бесчинствующие. Прочтем Галат. 5, 20 — 21. Потому что нельзя сохранить праведность, мир и радость, делая такие дела.

Пилат после общения со Христом пришел к выводу, что это кристально чистая личность, солнце без малейшего пятна, источник без малейшей мути. И выйдя к членам Синедриона и к народу, он заявил (Иоан. 18, 38-6): Я никакой вины не нахожу в Нем! Какое прекрасное свидетельство умного, образованного, проницательного язычника!

Никакой вины в Иисусе! Абсолютная чистота и непорочность! Таков наш Христос!

Говоря о суде Понтия Пилата над Христом, надо помнить, что Христос два раза был у Понтия Пилата. Между первым и вторым пребыванием Христа в претории Пилата был допрос у царя Ирода.

Как попал Христос к Ироду? Понтий Пилат после беседы со Христом с глазу на глаз объявил членам Синедриона, что он считает Христа невинным. Но он, как язычник, мало разбирался в обрядах и обычаях иудеев. Боясь ошибиться в своем оправдательном приговоре, он решил направить Христа к царю Ироду, который был иудеем.

Что было у Ирода? Прочтем Лук. 23, 8 — 11.

Цель Пилата: отпустить Христа! Но как это сделать? Члены Синедриона и подстрекаемый ими народ требовали смерти Христа.

Первая попытка Пилата освободить Христа: прочтем Матф. 27, 15 — 17; 27, 20 — 26.

Крик народа: Распни Его! Да будет распят! Тот же ли это народ, который кричал; Осанна!? нет! Осанна! — кричали галилеяне. Распни Его! — кричали жители Иерусалима, находившиеся под влиянием первосвященников и священников.

На возвышенном месте стоят Христос, и Варавва. Рядом святость и нечестие! Свет и тьма! Добро и зло! Благословение и проклятие! Жизнь и смерть! Надо делать выбор. И народ избирает Варавву.

И нам приходится постоянно делать выбор: Христос или что-то другое? Матф. 10, 37. О, если бы наш выбор падал всегда на Христа!

Пилат был уверен, что народ изберет Христа. Как он ошибся! Выбор пал на Варавву. Растерянно опрашивает он: Что же я сделаю Иисусу? О, может быть, они скажут: И Его освободи! Но нет! Распни Его! — кричат они. Этот путь оказался непригодным для освобождения Христа!

Но Пилат делает вторую попытку освободить Христа. Прочтем Лук. 23, 22 Итак, наказав Его, отпущу. Он надеялся, что враги Христа удовлетворятся наказанием Христа и согласятся на Его освобождение, но и тут Пилат ошибся.

Посмотрим, как был наказан Христос (Иоан. 19, 1). Пилат взял Иисуса и велел бить Его! В чем заключалось бичевание Христа? По обнаженному телу били римским бичом, на конце которого были гвозди. Боль была не меньшая, чем на Голгофе. И потоки крови... Это бичевание было очень большим страданием Христа, но это еще не все. Прочтем Матф. 27, 27 — 30. Глумление воинов, багряница, терновый венец на голову, трость в правую руку, становились перед Ним на колени (со смехом), говоря: Радуйся, Царь Иудейский! Плевали на Него и, взявши трость, били Его по голове!

Из всего, что перенес Христос у Понтия Пилата, ничто так не запечатлелось в умах и сердцах верующих, как терновый венец на голове Христа и удары тростью по нему. Вот это надо знать всем. Терновый венец — это лучшее украшение нашего Господа. Это драгоценнейшее сокровище христианства. Почему? Потому что терний — это символ греха и проклятия! Символ наказания за грех (Быт. 3, 18). И вот он — на голове Христа. Грех и проклятие человечества — на голове Христа. Человечество освобождено от него навеки.

Терновый венец — это вечное украшение Христа! Он превратился в ярко сияющий венец!

Пилат вывел Христа после такого наказания к народу (Иоан. 19, 4 — 5). Слова Пилата: Се, человек! Он был уверен, что вид Христа тронет сердца иудеев, и они закричат: Отпусти Его!

А вид Христа был действительно трогательный. Нужно иметь камень вместо сердца, чтобы не быть тронутым Его видом! Он весь в ранах! Все Его тело — открытая рана! Он весь в крови! И лицо Его тоже! Его голова изранена терниями! И кровь течет по лицу!

Но вместо жалости — новый крик: Распни Его! Распни Его! Прочтем Иоан. 19,6. Но кричал не народ, а первосвященники и их служители. Народ был, очевидно, тронут, но Пилат снова потерпел неудачу. И в гневе он говорит иудеям: Возьмите Его вы и распните, ибо я не нахожу в Нем вины. Их ответ: Иоан. 19, 7 — 8. Пилат испугался. Он, как язычник, верил во многих богов! Христос — Сын Божий! Может быть это так? Его образ — необыкновенный. И опять он берет Христа к себе в преторию (Иоан. 19, 8 — 11). Он мог бы засиять перед ним, но он молчал. Пилат исполнился еще большим уважением ко Христу и еще большей решимостью отпустить Его. Иоан. 19, 12.

И все же вынес смертный приговор Иисусу! Как же это случилось? (Иоан. 19, 12 — 16.) Решили участь Христа слова иудеев: Если отпустишь Его — ты не друг кесарю! Прослыть за недруга кесаря — это опасно для всей его карьеры. Если об этом напишут в Рим или пошлют туда делегацию... И страх испортить себе карьеру заглушил голос ср-вести.

Как печально читать слова: Тогда, наконец, Пилат предал Его на распятие (Иоан. 19, 16).

Два слова Пилата человечество никогда не забудет: Что есть истина?, Се, Человек!

Не являются ли слова Се, Человек! ответом на вопрос: Что есть истина? Да, это так.

Христос в терновом венце, в ранах, облитый кровью, Голгофский Страдалец открыл человечеству истину. Он дал в Себе образец — какими должны быть все люди на земле, как они должны жить, страдать и умирать! И Он не только указал путь, но Он дает и силу идти им.

...Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его... Почему Пилат велел бить Иисуса? Не потому, что он был жесток. У него было две цели: перед своим начальством в Риме он не окажется виновным: он так или иначе наказал Иисуса. Затем он хотел разжалобить иудеев и добиться таким путем освобождения Иисуса.

Нет сомнения, что Пилат не присутствовал при бичевании Христа. Он удалился на это время в свои покои, но когда он взглянул на наказанного Христа, он увидел, что воины его перестарались: они не только нанесли Ему больше ударов, чем это полагалось, но возложили на голову Его терновый венок, одели Его в багряницу и дали палку в руку Ему, что совсем не полагалось делать. Возможно, что Пилат вспыхнул гневом при виде такого беззакония, но тут же у него явилась мысль использовать жалкий вид Христа для Его освобождения! И вот он выводит Христа — истерзанного, в терновом венке, в багрянице, с тростью в руке, к народу. И произносит свои знаменитые слова: Се, Человек! То есть: Посмотрите на Него! Как Он несчастен! Как Он наказан, если даже и виновен в чем-либо!

Но вместо жалости Пилат слышит крики: Распни! Распни Его! Иудеи не удовлетворены таким наказанием. Они требуют большего: распятия Его, смерти Его!

Пилат потерпел неудачу с указанием на Христа в терновом венке. Но я хочу сегодня сказать, что есть Некто, Кто ставит Христа перед глазами всего человечества в течение почти 2000 лет и в том же виде, в каком Он стоял перед Пилатом: в багрянице, с тростью в руке, с терновым венком на челе, в ранах, кровию облитый!

Кто же ставит Его в таком виде и повторяет слова Пилата: Се, Человек!? Это Дух Святой и Евангелие, написанное Духом Святым через апостолов. И что же мы видим? Миллионы грешников, растроганных таким видом Христа, падающих в глубоком раскаянии к ногам Христа в терновом венке, получающих прощение своих грехов и место с своим Спасителем в раю!

И наше сердце, каменное сердце, было разбито видом этого Се Человека.

Христос, в терновом венке в ранах и кровию облитый, стал виновником новой жизни каждого из нас.

И теперь, когда мы живем во Христе и со Христом, как часто Дух Святой ставит Его перед нами именно таким, каким Он стоял перед Пилатом, и говорит нашему сердцу: Се, Человек! Посмотри на Него!

Иногда мы начинаем сомневаться — прощены ли нам грехи, спасены ли мы, имеем ли мы жизнь вечную... И тогда Дух Святой ставит перед нами Христа, в терновом венке, в ранах и кровию облитого, и говорит: Ты сомневаешься в твоем спасении? Посмотри на Него — вот цена твоего спасения!

Иногда мы бываем готовы совершить грех — и тогда Дух Святой снова ставит перед нами Христа, в терновом венке, в ранах и кровию облитого, и говорит: Ты хочешь сделать грех и опечалить сердце Того, Кто ради тебя принял такой вид, такое поругание?!

Иногда наше сердце начинает привязываться к чему-то в этом мире — может быть, это какой-то человек, может быть, это какое-то сокровище, — тогда Дух Святой опять указывает на Христа, в терновом венке, в ранах и кровию облитого, и говорит: Ты хочешь полюбить кого-то или что-то больше, чем этого Страдальца?!

Иногда мы под тяжестью какого-либо креста — болезнь ли это, скорбь ли какая, несправедливое отношение к нам людей, — становимся нетерпеливыми и начинаем роптать на Господа. Тогда Дух Святой опять ставит перед нами Христа, в ранах, и кровию облитого, и в терновом венке, и говорит: Смотри, с каким терпением Он несет Свою болезнь, Свою печаль, ненависть Своих братьев по плоти, несправедливость людей и их жестокость! Смотри и учись у Него — с терпением и без ропота нести свои страдания.

Придет день, последний день нашей жизни на земле, день прохождения долины смертной тени. Но в этой мрачной долине перед нами засияет образ Христа, в ранах, кровию облитого и в терновом венке, и мы услышим голос Духа Святого: Се, Человек!.

Уповай на Него! Уповай на Его раны, на Его кровь! И долина смертной тени превратится для нас в самую солнечную долину!

Чтобы понять, что кроется в этих немногих Словах, надо вспомнить, что до того как Христа взяли и повели, Он провел ночь в Гефсимании без сна. Из Гефсимании, обессиленного от кровавого пота, повели Его к Каиафе, затем к Пилату, где Его били, и Он потерял много крови. Затем не забудем, что Он совершил путь к царю Ироду и обратно вернулся к Пилату. Он едва стоял от усталости. И без малейшего отдыха Его взяли и повели, да еще с тяжелым крестом на плечах.

Смотря на нашего усталого Господа, сгибающегося под тяжестью креста, нам хочется плакать вместе с дочерями Иерусалима, шедшими за Ним на Голгофу!

Я смотрю на Христа, ведомого на Голгофу. И вспоминаю одну картину из ветхозаветного времени: Левит 16, 21 — 22. А именно Козла отпущения, на голову которого первосвященник возложил свои обе руки, что означало возложение на него грехов народа. После этого козла с возложенным на него грехом народа уводили в пустыню и оставляли там. О, кто найдет его там, кто найдет грех, на него возложенный?!

Так взяли Иисуса и повели... С возложенным на Него грехом всех грешников! Крест на Его плечах — это грех твой и мой! И где же теперь наш грех, наша вина перед Богом? На Голгофе она брошена в пучину морскую, и кто достанет наш грех из этой пучины? Но кто может быть уверен, что его грех брошен в пучину морскую? Тот, кто с верою отдал свою вину Иисусу! Кто свой грех возложил на Него! Кто поверил, что Христа повели на Голгофу с его грехом!

Всем нам необходимо обновление нашей радости спасения!

Сегодняшняя картина может обновить ее.

Обозрим еще раз пережитое Христом.

В Гефсимании — смертельная скорбь при виде чаши!

Поцелуй Иуды — предательство!

Бегство учеников — одиночество!

В Синедрионе — клевета, обвинение в богохульстве!

У Понтия Пилата — великие физические страдания! Бичевание!

Удары по терновому венцу на голове!

Насмешки воинов!

Сегодня мы познакомимся с новым страданием Христа — это позор! В чем он заключался? Пилат, несколько раз заявлявший о невиновности Христа, в конце концов приговорил Его к смерти! То есть сделал Христа злодеем со всем вытекающим отсюда позором! После приговора Пилата исполнилось пророчество (Ис. 53, 12): И к злодеям причтен был...

В чем же заключался позор, выпавший на долю Христа? Осужденные на глазах народа должны были нести свой крест на спине, совершая шествие по улицам города к месту казни, при свете дня, при большом стечении любопытного народа, при презрении и насмешках толпы.

Весь этот позор Христос испил до последней капли. Позор злодея для невиновного — это очень тяжелое страдание. Тем более для Того, кто ходил по нашей земле — благотворя.

Посмотрим, как Христос несет позор злодея. Троих ведут на Голгофу: Христа и двух разбойников! Нет сомнения, что Христа воины Пилата поставили впереди, чтобы всем этим сказать, что Он — главный злодей. Он и в этом смысле причтен к злодеям. У всех их кресты на плечах. Отряд воинов сопровождает их, чтобы они не сбежали.

Приведу в пример два предания об этом шествии Христа на Голгофу: Христос, шатаясь под тяжестью своего креста, прислонился к двери одного дома, стоявшего при дороге. Хозяин дома безжалостно ударил Христа и толкнул Его... Это предание о мерзком поступке. Но вот другое предание о красивом поступке! Женщина, по имени Вероника, увидела, как Христос упал под тяжестью креста. Она вышла из своего дома и отерла платком кровь и пот с лица Христа. За что Христос будто бы оставил на платке Свой нерукотворный образ.

Христос не донес Своего креста до конца, то есть до Голгофы. Вспомним, что спина и плечи Христа были в ранах после бичевания. Вспомним, что Он не спал ночь перед этим шествием. Вспомним Его кровавый пот в Гефсимании. Он был совершенно обессилен... Кто-то должен был нести крест Христа. Ах, если бы тут был один из апостолов! Хотя бы Петр, торжественно обещавший умереть со Христом! Но нет никого из друзей Иисуса.

Вдруг навстречу идет человек, Симон Киринеянин. Стой! — кричит один из воинов... Симон Киринеянин шел с поля (Лук. 23, 26). Значит, он был уставшим. Он шел домой. Значит, его дома ждали. Ему предстоял противоположный путь — а это всегда неприятно, да еще под позорным крестом, рядом с двумя разбойниками, как будто и его ведут на казнь!

Вот прекрасное разъяснение слов Христа: Кто не берет креста своего и следует за Мною, тот недостоин Меня (Матф. 10, 38). Мы называем всякую трудность крестом, но трудности несут и не ученики Христа.

Истинным крестом являются только те трудности, которые связаны с делом Христа! Крест — это самоотречение для Христа и Его дела! Без этого креста, то есть без самоотречения, нельзя быть истинным учеником Христа.

Благословения, полученные Симоном Киринеянином от несения креста, от этого неприятного для него события, — он стал учеником Христа. Я уверен, что он уверовал на Голгофе. И его два сына — Александр и Руфь — уверовали тоже.

Несение креста превратилось для Симона в самое светлое событие его земной жизни.

Он имел счастье послужить Христу в Его уничижении, взять Его ношу на себя.

И для нас, теперешних учеников Христа, самыми светлыми событиями нашей жизни будут те дела, которые мы сделали во имя Христа и для славы Христа.

Источником нашей радости будут те жертвы, которые мы принесли для дела Христа и для блага ближних. И в час смерти мы ни о чем не будем так жалеть и так печалиться, как о том, что у нас мало было дел и мало было жертв для Христа и ближних.

Отче, прости им, ибо не ведают, что творят (Лук. 23, 34).

В словах Христа мы имеем образ Его. Он изобразился в них, как Солнце в тихом озере. Он изобразился и в Своих словах на Кресте! Их было сказано — семь. Каждое из них — своего рода окошечко, через которое мы заглянем в самое сердце Христа.

Если все слова Христа — золото, то слова, оказанные Им на кресте, — бриллианты.

Все распинаемые говорили — но это были либо слова, выражающие страдание, либо слова проклятая, либо просьбы о помиловании... А у Христа первым словом была молитва. Он много молился в Своей земной жизни, и в глубочайшем испытании на кресте — Он молится.

Отче!... О чем говорит это слово? О том, что Христос, несмотря на ужас Своего положения, видит перед Собою Отца! Совершалась величайшая несправедливость: прекраснейший из Сынов Человеческих причтен к злодеям. Мы соблазняемся в таких случаях. Где же Бог? Где же Его любовь? Где же его правосудие? Вот наши вопросы в таких случаях. А Христос видит Отца. Он видит Его любовь. Он знает, что из этого ужаса Голгофы получится — спасение всех грешников!

О, если бы мы твердо знали, что Отец Небесный через любое испытание ведет нас ко благу!

Прости им! Мы знаем, как поступали со Христом в Гефсимании... в Синедрионе... у Понтия Пилата... на Голгофе. Какие насмешки, какие глумления! Плевки в лицо, удары по ланитам, нанесение ран побоями и гвоздями! Из Его уст вышли когда-то слова: Молитесь за обижающих вас!

Христос — единственный Учитель, у которого слова и дела, учение и жизнь никогда не расходятся. Легче учить, чем жить. Легче говорить, чем делать.

Христианство очень богато словами, но значительно беднее оно делами.

Ибо не ведают, что творят! Не ведают! О, глубина мыслей Христа! Он объясняет зло Голгофы неведением! Но неведение может быть разное: одни люди знают много, другие меньше, третьи — почти ничего.

Возьмем Иуду Предателя — он знал больше всех! Члены Синедриона знали много, но меньше Иуды. Ирод, насмеявшийся над Христом, знал еще меньше. Понтий Пилат знал еще меньше Ирода, а воины, распинавшие Христа, — и совсем ничего не знали. Они — самые невинные на Голгофе. Но и Иуда и воины имели вину перед Христом — различную, но имели. И потому нуждались в прощении от Бога.

Наше ведшие тоже различно. Мы неодинаковы в отношении знания воли Божией. Но мы все виновны, в той или другой степени, в распинании Христа! Все наши грехи — гвозди. Наша вражда к Нему, наше равнодушие к Нему, утрата нами первой любви к Нему, это все — распинание Христа.

Но и за нас Его молитва: Отче, прости им! И нас Он любит безграничной, беспредельной любовью и хочет научить нас любить такой же любовью!

Какое зрелище на Голгофе: народ, бьющий себя в грудь. Он бил себя в грудь от сознания своей великой вины. Как давно мы с вами не били себя в грудь! Мне кажется, что это было тогда, когда мы впервые поднялись на Голгофу и узнали, что это наш грех пригвоздил Христа ко кресту, А между тем нам следовало бы чаще бить себя в грудь. Почему? Потому что в нашей груди бьется лаодикийское сердце. До обращения там билось сердце, любящее грех, теперь в груди нашей бьется новое, возрожденное сердце. Сердце, омытое Кровью Христа. Но новое, возрожденное сердце способно подвергаться заболеванию. Болезнь возрожденных сердец называется лаодикийской болезнью. Мертвое, невозрожденное сердце этой болезнью никогда не заболевает, только возрожденное.

Но в чем же заключается эта болезнь возрожденного сердца? Слово Божие идет нам на помощь с определением этой болезни. Оно говорит: лаодикийское сердце — ни холодное, ни горячее. Оно — теплое. И эта теплота прежде всего — по отношению к Самому Христу, к Его страданиям и смерти на Голгофском кресте. Терновый венок перестал умилять нас, раны Христа перестали трогать наше сердце. Мы привыкли к Его крови.

Мой вопрос одному экскурсоводу в Эрмитаже в Ленинграде: не привык ли он к творениям искусства и не стал ли к ним равнодушным?

Лаодикийское сердце — беззвучное сердце. Есть учебные пианино — без звука. Беззвучность сердца — верный признак лаодикийского состояния.

Нет слов благодарности, нет хвалы уст, нет хвалы дел! О наших беззвучных сердцах хорошо говорит одна песнь в Гуслях № 3: Пустой сосуд — не льется из него ни слов любви, ни взора одного!

Есть за что бить себя сегодня в грудь (Откров. 3, 19). Но на Голгофе мы слышим и хвалу. Чья это хвала? Мы прочитали Сотник же, видев происходившее, прославил Бога! Что же он видел? Чудный образ Христа, полный божественной красоты. Но особенно то, что случилось с разбойником! Он увидел славное событие: перемену одежды, черные одежды

греха были сброшены, вместо них разбойник был облечен в белые одежды — в одежды чистоты и праведности Христа, и в этой белой одежде он вошел в рай!

Но это же произошло и с нами на Голгофе! И с нас сняты там черные одежды греха, и мы облечены там в белые одежды — в праведность Христа. Но под белой одеждой может биться лаодикийское сердце. Пусть же наши беззвучные сердца наполнятся новой хвалой, хвалой слов и хвалой дел!

Но хочу я песнь слагать,

Господу любви хочу я

Песнь слагать, да, песнь слагать!

Искусство подарило много красок картинам, посвященным погребению Христа! И снятие тела Христа с креста, и плач женщин над умершим Христом, и шествие с телом Христа ко гробу, и положение тела Христа во гроб...

Погребение всегда печально. Но 6 чаше горечи есть всегда и некоторые сладкие капли. Так и в чаше горечи испитой Христом. На пути на Голгофу — сладкая капля в лице Симона Киринеянина! На Голгофе — сладкая капля в лице покаявшегося разбойника! При погребении — светлое явление в лице двух тайных учеников Христа — Иосифа из Аримафеи и Никодима! Оба они оказались любящими друзьями Христа. И вот мы видим дары их любви: Иосиф предоставляет для тела Христа свой новый гроб и плащаницу, а Никодим жертвует около ста литров драгоценного мира для помазания тела Христа.

История знает более пышные погребения, но никогда еще не было погребения, где бы было явлено столько любви, самой искренней и преданной любви, как при погребении Христа! Особенно нужно это отметить, если принять во внимание, что участие в погребении Христа было связано с опасностями со стороны иудеев и требовало, поэтому большого мужества.

И вот тело Христа во гробе...

Друзья Христа разошлись по домам, чтобы скорбеть и плакать по умершим. Ко гробу привален большой камень, на котором мы видим печать. Около камня — стража...

Наступила суббота. У гроба Иисуса не видно ни одного из Его друзей, так как закон Моисея не позволял путешествий в субботу.

Первые лучи восходящего солнца возвестили о наступлении первого дня недели. Еще темно, а ко гробу спешит Мария Магдалина — ученица Христа с пламенной любовью к своему Учителю! Придя ко гробу, она увидела, что камень отвален; тогда она бежит к Петру и Иоанну с вестью: Унесли Господа из проба и не знаю, где положили Его!

Да, гроб был пуст... Но не потому он был пуст, что унесли Господа и иуда-то положили Его, а потому, что Бог Отец воскресил Его из мертвых и подарил человечеству навеки живого Христа!

Место погребения Христа стало магнитом для бесчисленного множества паломников! Из-за этого места, чтобы вырвать пустой гроб Господень из рук магометан, в течение 200 лет двигались крестоносцы в Палестину! Миллионы погибли в борьбе с магометанами за это место!

Мы — против превращения гроба Господня в святыню.

Но каждый год, в дни Праздника Пасхи, мы посещаем сердцем сад Иосифа Аримафейского и в нем проб, в котором лежало тело нашего дорогого Господа! И там, у пустого гроба, мы снова и снова слышим слова ангелов: Его нет здесь! Он воскрес! И в дни нынешнего Праздника Пасхи мы совершим паломничество ко гробу Господню, где мы снова услышим радостную весть: Его нет здесь! Он воскрес! И был мертв и се, жив во веки веков!

Иисус явился сперва Марии Магдалине. Подчеркнем эти слова не только в Евангелии, но и в нашем духовном сознании. Но было ли это явление воскресшего Христа сперва Марии Магдалине случайным, или Христос Сам пожелал явиться ей первой? Чтобы ответить на этот вопрос, нам необходимо познакомиться с ней, посмотреть, что говорит Евангелие об этой удивительной ученице Христа.

В Евангелии имеются повествования о некоторых душах, которые годами остаются вне нашего кругозора и вне нашего внимания. Именно такой душой в Евангелии и является Мария Магдалина. Постараемся познакомиться с ней поближе.

Прежде всего обратим внимание на ее имя. О чем оно говорит? О том, что она была из города Магдалы. Наименованием этого города была названа целая часть Галилеи. Вот почему мы читаем в Евангелии такие слова: Он прибыл в пределы Магдалинские.

Что говорит Евангелие о ее прошлом, о времени до ее встречи со Христом? Во-первых, она была больна бесноватостью, причем в тяжелой форме: в ней было семь бесов. Во-вторых, у нее было -много грехов. Об этом Сам Христос оказал в доме фарисея Симона. Она была даже известной грешницей, и поэтому те, кто знал ее, смотрели на нее с большим презрением, что видно из слов фарисея Симона: Если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она — грешница. Вот почему ее именем называются христианские приюты для падших женщин. Их называют приютами Магдалины. До встречи со Христом Мария Магдалина была особой жертвой дьявола, наиболее ревностной служительницей греха.

Но где и как произошла у нее первая встреча со Христом? Многие из нас ответили бы на этот вопрос быстро: она встретилась впервые со Христом в доме фарисея Симона. Так думал и я долгое время, пока не бросились мне в глаза слова Христа о ней, сказанные в доме фарисея Симона: Прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много. Кого возлюбила много? Христа конечно!

Следовательно, в дом фарисея Симона она пришла с большой любовью ко Христу в сердце.

А если она уже любила Христа, то, значит, не здесь произошла ее первая встреча со Христом. Нет сомнения, что в толпах, следовавших за Христом в Галилее, была Мария Магдалина. И можно с уверенностью оказать, что она была самой внимательной слушательницей Его. Чем больше она слушала Христа, тем глубже запечатлевался в ее сердце Его чудный, божественный образ. Она смотрела на Него, как на великого Пророка, видящего насквозь человеческие сердца, и исполнялась все большим благоговением к Нему. Уважение и благоговение Марии Магдалины к светлой личности Христа превратились вскоре в любовь, и в весьма глубокую любовь ко Христу.

Но она еще не имела возможности излить перед Ним своего сокрушения и раскаяния в своей прежней, полной греха, жизни. Среди многих больных и бесноватых, об исцелении которых так часто говорится на страницах Евангелия, была и она, одержимая семью бесами.

Пойдемте теперь в дом фарисея Симона. Здесь мы впервые повстречаемся с ней и увидим ее сердце, полное любви ко Христу. Она пришла в дом фарисея Симона с алавастровым сосудом с миром. Христос был так дорог ей, что она решила это драгоценное миро, которое раньше употребляла, может быть для греховных целей, употребить для помазания ног Христа.

Давно она жаждала излить свое сокрушенное сердце Тому, Кто уже однажды явил, ей Свою великую любовь, изгнав из нее семь бесов. И вот, наконец, она перед Тем, Кто знает всю ее жизнь, все ее многие грехи. Слезы льются обильно из ее глаз и капают на ноги Христа, а она своими роскошными волосами отирает их. И после этого омовения слезами ног любимого Учителя она совершает помазание их драгоценным миром. Она ничего не говорит Христу, но слезы — это самая громкая речь. И здесь, в доме фарисея Симона, она получает прощение всех своих многих грехов. Самыми драгоценными словами, которые она услышала из уст Христа, были слова: Прощаются тебе грехи (Лук. 7, 48).

Получив прощение, Мария Магдалина стала ученицей Христа и Его преданной служительницей. Она вместе с апостолами и другими ученицами Христа следовала за Ним по городам и селениям Галилеи.

Прочтем Ев., Лук. 8, 1 — 2. Она старалась служить своему любимому Учителю, вместе с другими Его ученицами, своим имением, то есть материальными средствами (Лук. 8, 3). Эти средства она и другие женщины, любившие Христа, добывали прудами рук своих.

И вот пришел час, когда Христос должен был умереть за грехи мира. Мы видим его на Голгофе, пригвожденного ко кресту. Он покинут всеми апостолами, кроме Иоанна. Но Мария Магдалина здесь, на Голгофе; она находится у самого креста Его. Прочтем Иоан. 19, 25: При кресте Иисуса стояли матерь Его, и сестра матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Я уверен, что она целовала пронзенные ноги Христа. Я уверен также, что при необходимости она с радостью заняла бы место Христа на кресте! Так она любила Его!

А когда Христос умер, Мария Магдалина участвует в Его погребении. Прочтем Марк. 15, 47: (Мария же Магдалина и Мария Иосиева смотрели, где Его полагали.

Она ушла последней от гроба. Прочтем Матф. 27, 60 — 61: И положил (Иосиф) тело Христа в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился. Была же там Мария Магдалина и другая Мария (Иосиева), которые сидели против гроба. Вот как она любила Христа!

Не будем удивляться, что при такой любви ко Христу она первой пришла ко гробу, как сказано в Ев. Иоанна 20, 1: В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно.

И не удивительно, что ей, с такой любовью ко Христу в сердце, первой явился Воскресший. Он открыл ей Себя одним словом: Мария! О, как хорошо знала она Его голос! Это знание дала ей ее глубочайшая любовь ко Христу. Из ее уст исходит тоже только одно слово: Раввуни! — что значит: Учитель! И это слово открывает все ее существо: она была одной из лучших учениц этого Раввуни. Мария Магдалина хочет и дальше пребывать у ног Его святых! Она хочет познавать Его волю и готова творить ее! Из любви к Нему она готова на все!

Мария Магдалина делается первой благовестницей воскресения Христа!

Предание говорит, что она умерла самой мучительной смертью за Христа, своего любимого Господа!

Мария Магдалина, Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его. Разве Христос не был помазан? Прочтем Иоан. 19, 39 — 40: Пришел также и Никодим, приходивший прежде к Иисусуночью, и принес Состав из смирны и алоя, литров около ста. Итак, они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают иудеи.

Да, Христос был помазан, но это помазание было совершено Никодимом и Иосифом Аримафейским; это было делом их любви. Но женам-мироносицам хотелось самим совершить это дело любви. Кроме того, им хотелось еще раз посмотреть на лицо любимого Учителя. Быстрее всех шла ко гробу Мария Магдалина. Она первая увидела камень отваленным и, не войдя в проб, повернула назад и побежала в город, чтобы сообщить об отваленном камне Петру и Иоанну. Где же находились эти два ученика в ночь воскресения их Учителя? Иоанн был в каком-то доме, куда он по поручению Христа взял к себе матерь Иисуса. Петр мог находиться в доме Марии, матери Иоанна, называемого Марком, о котором говорится в Деян. Ап. 12, 12; 14, 51.

Была ночь, когда жены-мироносицы отправились ко гробу со своими благовониями. Иерусалим спал, когда они шли по его улицам. Было еще совсем темно, но когда они подходили к саду, где был гроб Господень, начался уже восход солнца. Но и в душах жен-мироносиц было тоже совсем темно; они совершенно забыли пророчество Христа о третьем дне. Они забыли, как Учитель говорил им: Сыну Человеческому должно быть убиту и в третий день воскреснуть.

Солнце бросает свои первые лучи на землю... А женщины даже не предчувствуют, что скоро в их душах тоже станет светло. На сердце у них большая забота: кто отвалит им камень от двери гроба? Чтобы отвалить камень, нужны мужские руки. Но они не знали еще о другой трудности: камень был опечатан и около, него была поставлена стража. Но... камень оказался отваленным — сила Божия отвалила его!

В связи с этим хочется вспомнить слова Писания: Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас. Он знает, как отвалить тот или другой камень заботы с нашего сердца. Я слышу вздох многих сердец: О, кто отвалит нам этот камень? Есть рука, которая может это сделать: это рука Всевышнего!

Мария Иаковлева и Саломия вошла во гроб и увидели юношу в белой одежде. В дни Праздника Пасхи мы видим ангелов в пещере Иосифа Аримафейского. Они возвещают о победе Воскресшего Христа над грехом и адом. В пещере в Вифлееме были ясли этого Победителя. Да, в Вифлеемской пещере родился Победитель над смертью и адом, и ангелы возвестили о Его рождении. Здесь, в пещере Иосифа Аримафейского, была закончена эта величайшая из всех побед! И о ней также возвестили ангелы.

Когда я бываю на кладбищах и смотрю на могилы, я представляю себе, как в день воскресения мертвых все они откроются и опустеют, потому что силою Божией все мертвые воскреснут и выйдут из своих могил.

Белая одежда ангела — это сияющая слава Божия, и свет этой славы озарял темную пещеру небесным светом. Не удивительно поэтому, что жены-мироносицы ужаснулись. И вдруг они слышат слова Он воскрес! Он жив! Эти слова были для них самой сладкой музыкой. Если бы голодный или умирающий от жажды человек попал в роскошный дворец и увидел бы блеск и великолепие его, а затем посмотрел бы на стол с яствами и кристально чистой водой в графинах, как вы думаете, что его больше обрадовало бы: блеск дворца или пища и вода на столе? Мы поймем радость Марии Иаковлевой и Саломии, услышавших от ангела слова: Он воскрес! Он жив! Больше всего жаждали их сердца того, чтобы Он был жив!

Два слова, сказанные ангелом в пещере Иосифа Аримафейского, стали самыми дорогими словами в мире! Два слова: ОН ВОСКРЕС! Два коротких, таких ясных, таких определенных и решительных слова: Он воскрес! Эти два слова, подобно блестящей молнии, освещающей все вокруг себя, озарили весь мир самым ярким светом! Мы не знаем, в каком тоне были сказаны эти два слова ангелом: тихо или громогласно. Но, так или иначе, они являются кличем, настоящим кличем, звучащим на весь мир, на всю вселенную!

После этих двух слов женам-мироносицам не хватало только одного: увидеть Воскресшего! И они увидели Его! Радость их не имела границ! И у нас, верующих в воскресение Христа, самым великим желанием является желание увидеть Воскресшего. И мы увидим Его, как Он есть (1 Иоан. 3, 2).

Перед нами простая история, изложенная в трех только стихах Библии, но эта история содержит центральную истину всего Священного Писания. Какова же эта центральная истина всего Ветхого и Нового Завета? Она заключается в том, что человек получает спасение и оправдание от Бога не собственными делами, а через веру в жертву, принесенную Христом на Голгофском кресте. Это действительно центральная истина всей Библии.

Рассмотрим теперь эту маленькую историю с жертвоприношением двух родных братьев - Авеля и Каина. В чем разница между жертвой, принесенной Авелем, и жертвой, принесенной Каином? И почему Бог "призрел на Авеля и на дар его", а на Каина и на дар его не призрел? На этот вопрос мы находим ясный ответ в Послании к Евреям 11, 4: "Верою Авель принес Богу жертву лучшую, нежели Каин". Эти слова говорят о том, что жертва Авеля была доказательством его веры, тогда как жертва Каина была свидетельством отсутствия у него веры.

Какую же веру имел Авель и как он ее приобрел? Он приобрел ее в доме своих родителей - Адама и Евы. Нет сомнения, что они часто рассказывали своим детям о жизни в раю, о грехопадении, о наказании за грех, постигшем их, и о том, как Бог заменил их опоясания из смоковных листьев одеждами кожаными (Быт. 3, 21). И, говоря об этих кожаных одеждах, они разъясняли своим сыновьям, что главный смысл этих кожаных одежд заключался в том, что было совершено заклание агнцев и пролитие их крови, без которой не могло быть укрытия их греховной наготы.

Смоковные листья, растения были для этой цели непригодны. Нужна была жертва животного - агнца, его смерть, его кровь. И мы можем не сомневаться, что Адам и Ева старались объяснять своим сыновьям то, что им самим стало ясно, а именно: что не кровь животных очищает нас от греха, а Кровь Сына Божия - этого истинного "Агнца", Который придет на нашу землю, чтобы умереть и Свою кровь пролить за грехи всего мира.

Так в доме Адама и Евы раздавалось "слово о кресте", о котором ап. Павел говорит, что оно "для погибающих юродство есть, а для нас спасаемых - сила Божия" (1 Кор. 1, 18). Для Каина это слово о кресте звучало как "юродство", и он не принял его в свое сердце верою. А для Авеля это же самое слово о кресте звучало как самая сладкая музыка, и он верил, что только Кровь Агнца Божия, Который умрет за грехи мира, спасет его и оправдает его перед Богом.

И вот они приносят свои жертвы Богу. Мы читаем: "Каин принес от плодов земли дар Господу. И Авель также принес, от первородных стада своего..." Как будто все хорошо. Каин смотрит с довольством на свою жертву: какая она красивая и приятная, - на его жертвеннике красивые плоды земли. Он смотрит на жертвенник Авеля, а там труп агнца, кровь... Какая неприятная жертва, - думает Каин... нет, я буду приносить Богу только плоды земли.

Авель стоит у своего жертвенника с верою в сердце, что агнец, лежащий на его жертвеннике, - это прообраз того истинного Агнца, Который будет заклан за грехи мира и Кровь Которого очистит грехи каждого кающегося грешника. Авель усвоил в доме своих родителей древнюю истину, что без пролития крови Христа на Голгофе не бывает прощения (Евр. 9, 22). Каин этой истины не усвоил и любовался плодами земли, красивой жертвой, но не говорящей о вере его в жертву Голгофы. Вот почему "Господь призрел на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел".

Мир наполнял сердце Авеля, глубокий мир, когда он смотрел на закланного агнца, лежащего на жертвеннике. Каин не ощущал этого благодатного мира в своем сердце, так как этот небесный мир дается только верующему в Кровь Иисуса Христа, пролитую на Голгофе.

Сегодня мы стоим перед жертвенником, воздвигнутом на Голгофе в виде креста. И на этом жертвеннике мы видим распятого Христа - Агнца Божьего, прообразом Которого был агнец, принесенный Авелем в жертву. По внешнему виду это очень некрасивая жертва. Пророк Исайя описывает ее такими словами: "Как многие изумлялись, смотря на Тебя, - столько был обезображен паче всякого человека лик Его, и вид Его - паче сынов человеческих!" (Ис. 52, 14).

Да, это была не бескровная, красивая по внешнему виду жертва Каина. Нет, это была жертва, прообразом которой была жертва Авеля, его закланный агнец. Но, взирая на "обезображенный паче всякого человека лик Христа", лик, увенчанный терновым венком и покрытый каплями крови, мы вспоминаем слова из Первого послания Петра 1, 18 - 19: "Зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы... но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца".

Как было бы хорошо, если бы мы к словам "Кровь Христа" всегда прибавляли слово "драгоценная" - драгоценная Кровь Христа. Это слово в Послании ап. Петра говорит нам о драгоценности всего, что совершил Христос на Голгофе, о драгоценной жертве Христа.

Но есть люди, которые, подобно Каину, приносят Богу "красивые" жертвы и думают ими оправдаться пред Богом. Они кладут на жертвенник свои красивые добрые дела и любуются ими, как любовался фарисей в храме в притче Христа. Но этой красивой жертвой не будет оправдан ни один грешник перед Богом, так как "делами закона не оправдается никакая плоть" (Галат. 2, 16). Оправдание дает только пролитая драгоценная Кровь Христа. Оправдавшись драгоценной жертвой Христа, мы ощущаем глубокий мир в наших сердцах, тот мир, о котором пели ангелы в рождественскую ночь, - мир с нашим Господом.

Но разве Господь отвергает жертвы, подобные жертве Каина? Нет, не отвергает. Прочтем Второзаконие 26, 1 - 4: "Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел, и овладеешь ею, и поселишься в ней: то возьми начатков всех плодов земли, которые ты получишь от земли твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и положи в корзину, и пойди на то место, которое Господь, Бог твой, изберет, чтобы пребывало там имя Его; и приди к священнику, который будет в те дни, и скажи ему: "сегодня исповедую пред Господом, Богом твоим, что я вошел в ту землю, которую Господь клялся отцам нашим дать нам". Священник возьмет корзину из руки твоей и поставит ее пред жертвенником Господа. Бога твоего".

Здесь мы видим повеление народу израильскому приносить, как жертву, плоды земли. Почему же тогда жертва Каина не была благо-угодной пред Господом? Потому что он принес жертву за грех не ту, которая была положена Богом. Жертвой за грех могла быть только кровь закланного агнца, то есть та жертва, которую принес Авель. Жертва же Каина могла быть только жертвой благодарения.

Господь ожидает от нас добрых дел, но добрые дела не могут быть жертвой за грех, - он не могут спасти нас и оправдать нас перед Богом; для этого нужна жертва Голгофы. Наши добрые дела могут быть только жертвой хвалы и благодарения за дар спасения, полученный нами на Голгофе.

Библия говорит, что в страну фараонов, где высокий пост занимал Иосиф, переселился Иаков со всем домом своим. Из какого же количества душ состояла эта ветхозаветная церковь Израиля? Дом Иакова состоял из семидесяти душ, как сказано в Книге Бытие 46, 27: "Всех душ дома Иаковлева, перешедших в Египет, семьдесят". К ним надо прибавить членов семьи Иосифа в количестве пяти душ. Таким образом, перед нами семьдесят пять членов ветхозаветной церкви в стране фараонов, о чем мы читаем в Деян. Ап. 7, 14: "Иосиф, послав, призвал отца своего Иакова и все родство свое, семьдесят пять душ". Ветхозаветная церковь Израиля пробыла в стране фараонов четыреста тридцать лет (Исх. 12, 40). И за это время она из семидесяти пяти душ выросла в весьма многочисленный народ Божий. И вот наступило время для выхода ветхозаветной церкви из страны фараонов. Моисей и Аарон идут во дворец фараона и говорят ему: "Так говорит Господь, Бог Израилев: отпусти народ Мой..." (Исх. 5, 1). "Но фараон сказал: кто такой Господь, чтоб я послушался голоса Его и отпустил Израиля? Я не знаю Господа, и Израиля не отпущу..." (Исх. 5, 2). "И сказал Господь Моисею: теперь увидишь ты, что Я сделаю с фараоном; по действию руки крепкой он отпустит их; по действию руки крепкой даже выгонит их из земли своей" (Исх. 6, 1).

И вот Господь начал являть Свою крепкую руку фараону, и Он являл ее ему десять раз. В десятый раз крепкая рука Господа была явлена фараону в особо убедительной форме, когда ангел-губитель, ангел смерти поразил всех первенцев в его земле.

Но ветхозаветной церкви был Господом указан удивительный путь спасения. Прочтем об этом пути спасения в Книге Исход 12, 3 - 13: "Скажите всему обществу Израильтян: в десятый день сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца по семействам, по агнцу на семейство... Агнец у вас должен быть без порока, мужского пола, однолетний... и пусть он хранится у вас до 14 дня сего месяца: тогда пусть заколет его все собрание общества Израильского вечером, и пусть возьмут от крови его и помажут на обоих косяках и на перекладине дверей в домах, где будут есть его...ешьте же его так: пусть будут чресла ваши препоясаны, обувь ваша на ногах ваших и посохи ваши в руках... это Пасха Господня... И будет у вас кровь знамением на домах, где вы находитесь, и увижу кровь, и пройду мимо вас..." Вот путь спасения, указанный самим Богом: кровь агнца.

Но мы видим кровь агнца в ветхозаветной церкви Израиля в двух видах. Кровь одна и та же, но все же она в двух видах: кровь, собранная в сосуде, и эта же кровь, помазанная на двери дома.

Поразмыслим теперь о крови другого Агнца - Агнца Божия, Иисуса Христа, закланного на Голгофе. В настоящее время Кровь Сына Божия, пролитая на Голгофе, находится в небесном святилище, как сказано в Послании к Евреям 9, 11 - 12: "Христос, Первосвященник будущих благ... со Своею кровию, однажды вошел во святилище..." Но эта же Кровь Христа должна быть на "дверях" наших сердец. Только тогда она будет спасительной для нас кровью.

Кровью, пролитой Христом за наши грехи на Голгофском кресте, помазано сердце каждого возрожденного человека, каждого чада Божия. Как же совершилось помазание нашего сердца Кровью Христа, Агнца Божия? Верою! Верою в слова 1 Кор. 5, 7: "Пасха наша, Христос, заклан за нас". Заклан не только за всех грешников, но и лично за меня. Такая вера низводит Кровь Христа в сердце верующего человека. И праведный Судия, Господь, говорит: "Увижу Кровь Голгофы в твоем сердце и пройду мимо тебя с Моим праведным судом".

Чувства израильтян, нашедших убежище в крови агнца, могли быть разные. Одни имели полный мир, доверившись крови агнца. Другие испытывали, может быть, некоторый страх в своем сердце. Но спасение каждого израильтянина зависело не от его чувств, а от того, была ли кровь агнца на его доме.

Наши сердца могут быть наполнены сегодня разными чувствами: одни из нас наполнены великим ликованием, то есть бурной радостью; другие ощущают просто покой и мир в своем сердце; а третьи находятся, может быть, в сомненье и тревоге относительно спасения своей души. Но если мы верим в великую истину, что Агнец Божий был заклан за каждого из нас, то мы все находимся в одинаковой безопасности, ибо Господь смотрит не на радость или уныние в нашем сердце, а на Кровь Голгофы, которая стала нашим убежищем.

Если бы мы зашли в пасхальную ночь в дома израильтян, то мы увидели бы, что агнец не только отдал кровь свою для спасения Израиля от смерти, но и стал пищей для ветхозаветной церкви. "Ешьте же его так", - сказал Господь обществу израильтян. В этом очень важный урок для новозаветной церкви Христа: Агнец Божий, закланный на Голгофе, является не только убежищем для нас от грядущего суда Божия, но и нашей духовной пищей, как говорит Христос ясно в Ев. Иоанна 6, 55 - 56: "Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие; ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем".

Это "питание" наше Агнцем Божиим совершается тоже верою. И не только во время нашего странствования в небесный Ханаан, но мы будем питать наши души Агнцем Божиим и в небесном Ханаане. В Книге Откровения Иоанна Христос Спаситель наш именуется почти только Агнцем Божиим. И это понятно: ведь все счастье рая и все сокровища неба станут нашим достоянием только благодаря закланию Агнца Божия на кресте Голгофы и только благодаря пролитию там Его божественной крови.

Одним из замечательнейших прообразов Голгофы в Ветхом Завете является жертвенник во дворе скинии собрания. Все в нем говорит о Христе, как Спасителе грешников. Познакомимся с его устройством и расположением в скинии.

Он был сделан, по повелению Божию, из дерева ситтим и меди. Дерево ситтим и медь - это две природы нашего Господа Иисуса Христа во время Его жизни на земле: природа человеческая и природа божественная. Во дворе скинии мы видим медь, в самой скинии - золото. По виду медь и золото похожи, но золото блестит лучше.

Медь в скинии - это прообраз земной славы Христа; золото в скинии - прообраз небесной славы Христа. Конечно, земная слава Христа не столь ослепительна, как Его небесная слава. Но все же она была видна через телесную оболочку Христа. Евангелист Иоанн пишет в своем Евангелии, в первой главе, 14-м стихе: "...и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца". Но этот же Евангелист описывает славу Христа на небесах словами Откровения 1, 16: "...и лицо Его - как солнце, сияющее в силе своей". Мы знаем, что однажды на горе Преображения Христос засиял Своей небесной славой и Его лицо просияло, как солнце (Ев. Матф. 17, 2).

Жертвенник находился у входа скинии собрания. Так сказано в Книге Левит 4, 7. Это говорит о многом: ища общения с Богом в скинии собрания, каждый израильтянин прежде всего видел перед собой жертвенник; он стоял между ним и скинией. А что говорит Христос? Прочтем Ев. Иоан. 14, 6: "Никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня". Прочтем и слова ап. Павла в 1 Тимоф. 2, 5: "Един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус".

Итак, единственный путь к Богу - это Иисус Христос. Единственная возможность общения с Богом - это общение со Христом. Христос стоит у входа в Царствие Божие, и мы никогда не должны терять Его из вида. Он - прежде всего, - читаем мы о Христе в Пославши к Колоссянам 1, 17. Он - Альфа, как Он и Омега (Откров. 1, 10); Он - первый, как Он и последний.

Но какой же Христос должен стоять всегда перед нашими глазами? Какой жертвенник стоял всегда перед глазами израильтян? Жертвенник, на котором день и ночь горел огонь! Как сказано в Книге Левит 6, 13: "Огонь непрестанно пусть горит на жертвеннике и не угасает".

Прообразом чего является этот неугасимый огонь на жертвеннике в скинии собрания? Он является прообразом Голгофы, прообразом распятого Христа. Огонь. Голгофы - это, во-первых, огонь справедливого гнева Божьего, который должен был бы излиться на нас .за наши грехи и преступления, но он излился на Спасителя нашего Иисуса Христа. Этот огонь Голгофы, как всякий огонь, оставил на нашем Спасителе глубокие травмы - раны, которые мы никогда не должны терять из вида.

В Книге пророка Захарии 13,6 мы читаем: "Ему (Христу) скажут: "отчего же на руках у тебя рубцы?" И Он ответит: "оттого, что Меня били в доме любящих Меня". Мы все должны понимать значение Голгофы, как места, где совершился суд Божий над нашими грехами, но совершился этот суд над невинным Агнцем Божиим. Христос был наказуем Богом - вместо нас, грешников. Вот этот огонь суда Божьего на Голгофе пусть горит непрестанно пред нашими сердечными очами, чтобы мы всегда помнили, какою ценою мы искуплены Христом от вечного ада.

Огонь Голгофы - это, во-вторых, огонь безмерной любви Христа к нам, грешникам, любви, которая привела Его на Голгофу для искупления нашей вины пред Богом. Не римский сотник со своими воинами повел Христа на Голгофу, а божественная любовь в сердце Христа ко всем грешникам мира повлекла Его на страдания и смерть за нас.

Две тысячи лет горит этот огонь божественной любви на Голгофе, согревая бесчисленное количество душ своим благодатным теплом и зажигая огнем первой любви сердца детей Господних.

На вопрос: какой же Христос должен стоять всегда перед нашими глазами? - мы отвечаем: Христос с рубцами от огня божественного гнева, излившегося на Него за наши грехи, Голгофский Христос с огнем божественной любви к нам, грешникам, в Своем сердце.

Вот эти два рода огня на Голгофе - огонь суда Божьего и огонь любви Божией - пусть всегда видят наши сердечные очи.

"И сделай роги на четырех углах его, так чтобы роги выходили из него".

Слово Божие говорит о двояком значении рогов на жертвеннике во дворе скинии. Первое значение их: к нам привязывались жертвенные животные, как сказано в Псалме 117, 27: "вяжите вервями жертву, ведите к рогам жертвенника". Второе значение их: они были рогами спасения. В каком смысле? Каждый израильтянин, совершивший неумышленное убийство, мог считать себя в безопасности, если он достиг двора скинии и ухватился за роги жертвенника.

Так искал спасения от карающей руки Соломона Иоав, убивший двух военачальников - Авенира и Амессая. Мы читаем в 3 Цар. 2, 28: "и убежал Иоав в скинию Господню и ухватился за роги жертвенника". Но он все же получил возмездие, так как убил Авенира и Амессая умышленно. А если бы неумышленно, то он был бы спасен от возмездия. Вот почему Писание говорит о "роге спасения". Прочтем два места: Псалом 17, 3 - "Господь твердыня моя и прибежище мое... рог спасения моего и убежище мое"; Ев. Луки 1, 68 - 69 - "Благословен Господь Бог Израилев; что посетил народ Свой, и сотворил избавление ему, и воздвиг рог спасения нам..."

Христос на Голгофе стал "рогом спасения" для нас. Мы, грешники, ухватились за этот надежный рог спасения и находимся в полнейшей безопасности. Мы должны знать, что на рогах жертвенника была кровь, как сказано в Книге Исход 29, 12: "Возьми крови тельца, и возложи перстом твоим на роги жертвенника". Грешник, искавший спасения в скинии, держался за кровь. И мы держимся верою за Кровь Иисуса Христа, пролитую на Голгофе за наши грехи.

В беседе Иисуса Христа с учителем израилевым Никодимом особое значение имеют слова Христа о медном змее как прообразе Голгофы. Знакомы ли мы с историей медного змея? Она описана в Книге Числа 21, 4 - 9: "От горы Ор отправились они путем Чермного моря, чтобы миновать землю Едома. И стал малодушествовать народ на пути. И говорил народ против Бога и против Моисея: зачем вывели вы нас из Египта, чтоб умереть нам в пустыне? ибо здесь нет ни хлеба, ни воды, и душе нашей опротивела эта негодная пища. И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из сынов Израилевых. И пришел народ к Моисею и сказал: согрешили мы, что говорили против Господа и против тебя; помолись Господу, чтобы Он удалил от нас змеев. И помолился Моисей о народе. И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув "а медного змея, оставался жив".

И Христос, напоминая Никодиму эту историю с медным змеем, говорит: "Как Моисей вознес змею в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную". Рассмотрим же этот замечательный прообраз Голгофы, прообраз распятого за грехи мира Христа.

"И когда змей ужалил человека..." О чем говорят нам эти слова? В этих словах выражена очень ярко и образно доктрина Библии о грехе, то есть учение Слова Божия о грехе. Библия говорит о диаволе, как о древнем змее. Прочтем Откров. 12, 9: "И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним". Это он подошел в Едеме к первым людям с своим первым искушением и ужалил их своим смертоносным жалом, которым является грех, как сказано в 1 Кор. 15, 56: "Жало же смерти - грех".

Как важно для всех верующих знать учение Библии о грехе. Грех - это жало "древнего змия", диавола. Грех - это яд, который отравляет душу человека, как отравляет змеиный яд тело человека. Больше того: грех - это яд, ведущий к смерти, к духовной смерти, то есть к разобщению человека с Богом. И этот "древний змий" - диавол жалит всех людей - старых и молодых, образованных и простых. Нет человека на земле, не ужаленного "древним змием", не отравленного ядом греха. Диагноз небесного Врача гласит: "Все согрешили" (Римл. 3, 23).

Что же делать ужаленным древним змием, умирающим от яда греха? Слава Господу, Библия не только дала нам учение о грехе, как о яде древнего змия - диавола; она, эта божественная Книга Книг, дает нам и ясное учение о спасении от этого смертельного яда греха, ведущего к вечной гибели нашей души. В чем же спасение от яда греха?

В повествовании Библии о медном змее мы читаем: "И когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив". Вот где лекарство от укуса древнего змия и смертельного яда греха. Вот она - божественная гомеопатия: "подобное лечится подобным". На шесте висит медный змей, то есть олицетворение смертельного яда, того самого яда, от которого умирали ужаленные израильтяне. Ведь змей страшен только своим ядом.

И путь к спасению от смерти каждого ужаленного Бог наметил самый простой и доступный для каждого умирающего от смертельного яда змея. "И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив". "Взглянув на него, останется жив" - как просто, как легко, как доступно для каждого умиравшего израильтянина.

Христос говорит Никодиму, что медный змей Моисея - это прообраз Голгофы. В каком же это смысле? Христос пошел на Голгофу с грехом всего человечества на своих плечах. И вот Он - распятый висит на кресте. И в Его лице ко кресту пригвожден грех каждого человека. И в Его лице наказан грех каждого человека. Наказан! Получил возмездие - вот в чем спасение наше!

В лице Христа распятого наказан наш грех - вот. в чем любовь Божия к нам, грешникам. Христос наказан, а мы освобождены от наказания; Христос умер, чтобы мы были живы. И спасение каждого ужаленного "древним змием" грешника в том, чтобы с верою смотреть на крест Голгофы, на наказуемого там вместо нас Иисуса Христа. Об этом пути спасения, таком простом и легком для всех ужаленных и умирающих от яда греха грешников, и говорит Христос Никодиму: "И как Моисей вознес змею в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную".

Мы все веруем, что в распятом на Голгофе Христе наш грех наказан и получил полное возмездие от Бога. И, веруя в этот великий факт, мы все исцелились от ран греха, нанесенных нам "древним змием" - диаволом, и получили жизнь вечную. И все это нам дало страдание и смерть Христа на Голгофе.

Как нам понятны теперь слова пророка Исайи: "И ранами Его мы исцелились" (Ис. 53, 5). Исцелились от смертельного яда греха. Вечная хвала Христу за Его страдания и смерть на Голгофском кресте.

На острове Патмосе ап. Иоанну был задан вопрос: "Сии облеченные в белые одежды кто, и откуда пришли?" (Откр. 7, 13). Присматриваясь к великому множеству людей в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих (Откр. 7, 9), мы не можем не обратить внимания на двух человек из них, которые являются особыми трофеями благодати Божией.

Кто же эти два человека, белая одежда которых особенно ярко сияет на фоне их прежней греховной жизни? Это Раав-блудница и разбойник, покаявшийся на Голгофе. О разбойнике мы часто слышим проповеди, особенно в предпасхальные дни, и много гимнов воспевают благодать, спасшую его - величайшего грешника. Но как мало мы знаем о великой ветхозаветной грешнице разве, которая, во имя Голгофской жертвы Христа, так же как и разбойник, занимает место среди "великого множества" людей в белых одеждах. Мы постараемся познакомиться и с ней, тем более что ее имя значится и на страницах Нового Завета.

Кто же это такое - Раав? Она - жительница Ханаанской земли, значит, хананеянка. Хананеи были язычниками: они не знали живого Бога и поклонялись идолам. Раав с самых юных лет вступила на широкий путь порока, и пила грех, как воду. Как же эта язычница, идолопоклонница и такая великая грешница обрела веру, о которой возвещают даже страницы Евангелия?. "Верою Раав-блудница, - говорит Дух и Святой в Послании к Евреям, - "е погибла с неверными". "Верою"... но откуда у нее эта вера?

Слово Божие говорит, что вера - от слышания (Римл. 10, 17). Но от кого могла слышать эта темная язычница и рабыня своего ужасного порока весть о живом Боге? А что она и другие жители Ханаанской земли слышали о живом Боге, - об этом сама Раав сказала посланцам. Иисуса Навина, пришедшим к ней в дом. Прочтем ее слова в Книге Иисуса Навина 2, 9 - 10: "Я знаю, что Господь отдал землю сию вам... ибо мы слышали, как Господь иссушил пред вами воду Чермного моря..."

"Мы слышали"... говорит Раав, но от каких вестников - это остается в неизвестности. Растения можно встретить на железных крышах домов и на каменных утесах скал. Но кто насадил их там? Ветер или птица? Кто они - эти неведомые сеятели жизни? "Мы слышали", - говорит Раав; она употребляет имя Господа, то есть живого Бога. Но кто эти неведомые сеятели, которые насадили веру в живого Бога в сердце Раавы и других жителей ее земли? Не будем гадать, если. Слово Божие об этом не говорит. Над Иерихоном, где жила Раав нависла гроза и жители его были обречены на смерть. Но двое юношей - посланцы Иисуса Навина - указывают Разве путь спасения. Каков этот путь спасения? Они говорят: "Вот когда мы придем в эту землю, ты привяжи червленую веревку к окну, через которое ты нас спустила... Она сказала: да будет по словам вашим! И отпустила их, и они пошли, а она привязала к окну червленую веревку" (Иис. Нав. 2, 18 - 21). "Червленую"... Что это значит? Это значит: темно-красную. Темно-красный цвет - это цвет крови.

Как могла Раав окрасить веревку в такой цвет? Очень просто: она окрасила ее в крови закланного агнца. И в результате, простая веревка превратилась в самое драгоценное сокровище. От ее наличия в окне зависела вся участь Раавы в день грозы над Иерихоном. Эта червленая веревка стала единственным средством для спасения Раав от смерти.

Мы живем в домах, снабженных громоотводами, но кто из нас замечает их? Мы начинаем думать о них лишь тогда, когда над нашей головой сверкают ослепительные молнии. Далеко, около Иерусалима, возвышается небольшой холм, именуемый Голгофой. Здесь нашим Господом Иисусом Христом была пролита драгоценная Кровь, Которая является единственным средством для нашего вечного спасения. Были в жизни каждого из нас дни, когда мы ничего не знали об этой крови, а если и знали, то не понимали ее значения. Когда же мы оценили драгоценную Кровь Христа? Тогда, когда мы уразумели серьезнейшие слова Священного Писания. Какие? "Человекам положено однажды умереть, а потом суд" (Евр. 9, 27). Никто не спорит в отношении первой части этого действительно серьезнейшего места Священного Писания. Все знают, что человекам положено однажды умереть. Но не все верят, что после смерти будет суд - суд Божий, и каждый человек будет "судим по делам своим" (Откров. 20, 13). Этот суд Слово Божие рисует очень яркими красками.

Прочтем Откров. 6, 15 - 16: "И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор, и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца".

Но горы и камни не закроют наших грехов от всевидящего Бога. Слово Божие указывает другой путь спасения - спасение через Кровь Христа, пролитую на кресте Голгофы. Для нас, верующих в слова Писания, что "человекам положено однажды умереть, а потом суд", - Кровь Иисуса Христа, пролитая на Голгофе, является драгоценнейшим сокровищем и единственной надеждой на спасение от вечного осуждения.

Раав, уповавшая на червленую веревку в своем окне, ощущала глубокий мир в сердце. Гроза приближалась, но она не страшила ее. Она знала, что червленая веревка защитит ее от меча израильских воинов.

Мы знаем, что с каждым днем мы приближаемся к смерти - хотим мы этого или нет. Но это не страшит нас, потому что мы непоколебимо верим, что Кровь Христа - защита наша от справедливого возмездия за наши грехи. Уповая на Кровь Христа, мы ощущаем глубочайший мир в наших сердцах.

После того как было окончено строительство скинии - этого походного храма ветхозаветной церкви, - в ней начались богослужения. Основной частью всех богослужений в скинии были жертвоприношения, которые состояли из кровных и бескровных жертв. Все кровные жертвы в скинии являлись прообразами Голгофы, были как бы пророческими проповедями о жертве Христа на Голгофе.

Всех родов или видов жертв, приносившихся в скинии, было семь. Кровных жертв было пять видов: жертва всесожжения, жертва за грех, жертва повинности, мирная жертва и жертва посвящения. Жертва посвящения приносилась только при посвящении первосвященников и священников. Бескровные жертвы были двух видов: хлебная жертва и жертва курения. Жертва благовонного курения была единственной жертвой, которая приносилась не во дворе скинии на медном жертвеннике, а внутри скинии, во святилище, на золотом жертвеннике.

Подчеркнем еще раз: все пять кровных жертв говорили вехозаветной церкви о Голгофе, о Крови Сына Божия, Иисуса Христа, которая прольется там за грехи мира.

Мы не должны забывать, что животные приносились в жертву задолго до построения скинии. Закон о жертвах, данный израильскому народу через Моисея,, ие был неожиданной новостью для него. Мы видим кровную жертву уже в Едемском саду. Кожаные одежды Адама и Евы были сделаны из первых жертв, принесенных в Едеме (Быт. 3, 21). Затем мы видим жертву Авеля (Быт. 4, 4). Далее жертвоприношение Ноя (Быт. 8, 20); жертвоприношения Авраама; жертвоприношения Иакова (Быт. 46, 1); жертвоприношения Иова (Иов 1, 5). Жертвенники были у Израиля и в дни пребывания в Египте (Исход 5, 3). Жертвенник мы видим и у подножия горы Синая (Исход 24, 5).

Что же означали все эти жертвенники до построения скинии и после ее построения? Все они указывали на один жертвенник - на Крест Голгофы, где Христос принес Себя в жертву за грехи мира. Все они были как бы "местами примирения" грешника с Богом через кровь жертвенных животных, и говорили о единственном месте, где возможно действительное примирение грешников с Богом, - о Голгофе.

Жертвенные животные были как бы заместителями грешников и умирали вместо них, говоря и свидетельствуя этим об истинном Заместителе, умершем вместо всех грешников мира на Голгофском кресте - о нашем Господе и Спасителе Иисусе Христе. Все жертвенники и все жертвы Ветхого Завета должны были говорить всем согрешающим, что "без пролития крови не бывает прощения" (Евр. 9, 22). Но какой крови? Крови Агнца Божьего, Иисуса Христа.

Как же гласил закон о кровной жертве во всех ее пяти видах? Жертва должна была быть "без порока"! Какой величественный прообраз Христа, Его чистоты святости. Послушаем, что говорит Евангелие о непорочности "Агнца Божия" - Иисуса Христа. Для этого прочтем 1 Петра 1, 19: "...драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца"; прочтем 1 Петра 2, 22: "Он не сделал никакого греха"; прочтем 2 Кор. 5, 21: "...не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех".

Далее закон О жертве гласил: "И возложит (согрешивший) руку свою на голову жертвы..." При всех жертвоприношениях в скинии обязательно совершалось это возложение рук на голову жертвы, что означало возложение греха согрешившего на жертвенное животное, которое после этого делалось "заместителем" грешника в смерти за его грех. Какой яркий прообраз Голгофы, распятого там Христа. Ведь Писание говорит о возложении наших грехов на Христа, Спасителя мира. Прочтем Ис. 53, 6: "Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас". В Ев. Иоанна 1, 29 мы читаем о Христе: "Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира". Каждый грешник может быть уверен, что все его грехи возложены были на Христа. Христос, идя на Голгофу, падал не только под тяжестью своего креста, но и под тяжелой ношей всех грехов мира.

И далее закон о жертве гласил: "...и заколет тельца пред Господом". И тут прообраз Голгофы: прообраз "заклания" Агнца Божьего за грехи мира. Новый Завет, Евангелие подробно описывает это "заклание Агнца Божьего" на Голгофе, и это заклание является делом рук всех нас, грешников. Не воины Рима и не священники Иерусалима распяли Христа на Голгофе; это мы, все грешники мира, распяли Его нашими грехами и беззакониями.

Что мы еще узнаем из закона о жертве? "Священники принесут кровь..." Значит, кровь не уходила в землю, она собиралась как драгоценнейшее сокровище. Физическая кровь Агнца Божия, Иисуса Христа, ушла в землю, но символическая Кровь Христа собрана вся до последней капли и находится в "святилище неба", как его драгоценнейшее сокровище. Я никогда не забуду картины, на которой художник изобразил Ангела с чашей в руке, собирающего в нее драгоценные капли крови Христа на Голгофе. Символическая Кровь Христа ие высохла, не исчезла; она существует и будет существовать во веки веков.

И, наконец, закон о жертве говорил: "...и покропят кровью со всех сторон на жертвенник..." О чем говорят эти слова закона о жертве? О том, что недостаточно было пролития крови жертвенного животного, - необходимо было еще окропление ею. И это указывает на Голгофу: Кровь Христа пролита, но она не спасет грешника, если он не примет ее верою в свое сердце. Кровь Христа - на Голгофе, но она должна быть и в нашем сердце.

Мы только что стояли у яслей Вифлеема, то есть у колыбели Христа; а теперь мы стоим у креста Голгофы, то есть у одра смерти Христа.

Вифлеем и Голгофа, ясли и крест — есть ли что общее между ними? Их разделяют 33 1/2 года. В Вифлееме мы видим ночь, превращенную в яркий день. На Голгофе, наоборот, мы видим яркий солнечный день, превращенный в темную ночь, длившуюся три часа.

В Вифлееме мы слышим чудесное пение ангельского хора. На Голгофе раздается хуление многочисленного хора врагов Христа. В Вифлееме мы видим Марию с сияющим от счастья лицом. На Голгофе мы видим Марию с сердцем, пронзенным скорбью. Вифлеем — материнское счастье Марии. Голгофа — материнское горе Марии. Как будто ничего нет общего между Вифлеемом и Голгофой, между яслями и крестом.

Но Вифлеем и Голгофу можно поставить рядом. Можно поставить рядом ясли и крест. Христос говорит: «На сей час (час Голгофский) Я и пришел», то есть родился.

Возьмем благовещение Марии. Ангел Гавриил говорит ей: «И вот, родишь Сына и наречешь Ему имя: Иисус». В этих словах мы уже видим крест Голгофы и Христа, распятого на нем. Где же здесь крест? В слове «Иисус». Иисус — значит Спаситель, а спасти человечество от ада Христос мог только через крест, только через смерть на Голгофе. Другого пути для нашего спасения не было. Да, в имени «Иисус» мы видим крест.

Возьмем проповедь Ангела пастухам на поле Вифлеемском: «Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь». И опять при слове «Спаситель» разве перед нами не встает крест с Агнцем Божьим, закланным на нем? Спасителем Христос стал только через крест, только через страдания и смерть на кресте. А в словах Симеона, сказанных Марии при посвящении Богу Младенца Иисуса, разве мы не видим Голгофы: «У тебя самой оружие пройдет душу».

Существует красивое предание: будто бы звезда, которую видели волхвы на востоке и которая привела их в Вифлеем, имела вид креста. Предания — это не Слово Божье, но они имеют глубокий и полезный смысл. В каждом предании есть свое глубокое назидание. И в предании о Вифлеемской звезде, что она имела вид креста, сокрыт для нас глубокий смысл.

В дарах волхвов разве мы не видим креста Голгофы? Они принесли в дар Христу-Младенцу золото, ладан и смирну. Смирну--как предзнаменование Его погребения. Помазание Христа к погребению было совершено трижды: волхвами, Марией из Вифании и Никодимом в саду Иосифа Аримафейского. Но ярче всего сияет крест Голгофы в пещере, где родился Иисус. Люди, не видящие креста в пещере, могут думать, почему нужно было родиться Спасителю мира в хлеву. Но когда мы видим крест Голгофы в Вифлееме, тогда нам становится понятно рождение Христа в пещере. Ведь пещера была местом жертвенных животных. А в яслях лежала истинная жертва за грехи мира — Агнец Божий. В этом глубокий смысл рождения Христа в пещере, в хлеву, и нахождение Его в яслях среди животных, которых приносили веками в Израиле в жертву за грех.

Но Христос Своей жертвой на Голгофе положил конец ветхозаветным жертвам, положил конец крови тельцов, козлов и агнцев, пролив Свою кровь для очищения всех грешников мира от их грехов.

Вифлеем действительно полон Голгофы. И над яслями Младенца Иисуса действительно ярко сияет крест нашего искупления.

«Иисус же, зная все, что с Ним будет, вышел и сказал им: кого ищете?» Эти слова показывают нам Голгофский крест в особом свете, а именно: Христос мог не быть на нем; Он мог пойти из Гефсиманского сада другим путем; путь на Голгофу был Его добровольным делом. Выходя из ночного мрака к свету зажженных фонарей и факелов, горевших в руках воинов и служителей Синедриона, Христос знал все, что Его ожидает. И поэтому Он мог бы вообще не быть в этом саду, а направиться в Вифанию, где у Него были такие верные и надежные друзья, как Мария, Марфа и Лазарь. Но Он пошел в этот сад, столь знакомый Иуде, так как Он часто собирался там с учениками Своими. Из горницы Иерусалимской Христос мог пойти в любом направлении, но Он пошел в Гефсиманский сад, хотя знал все, что с Ним будет.

Есть пути-дороги на земле, которых нельзя избежать, которыми приходится идти по принуждению. Но путь на Голгофу не был обязательным для Христа. Он был обязательным для нас, грешников. Но Христос, любя нас безграничной любовью, решил освободить нас от этого ужасного пути и пошел им Сам добровольно.

Его, всемогущего Сына Божья, никакая сила не могла бы заставить пойти на Голгофу и занять место на позорном кресте. Только любовь к нам, грешникам, привела Его туда. И был момент в Гефсиманском саду, когда Спаситель наш имел полную возможность свернуть с пути на Голгофу. Что это был за момент? Прочтем об этом в 6-м стихе: «И когда сказал им: это Я, — они отступили назад и пали на землю».

Враги Христа пали на землю, как мертвые. Они не могли перстом двинуть, — так они были поражены силою и властью Христа. И Христос мог пройти мимо них и пойти куда угодно. Но Он никуда не пошел; Он избрал один путь, — путь на Голгофу, путь на крест, путь страдания и смерти за наши грехи и беззакония. Как велика Его любовь к нам! А чем мы воздаем Ему за такую любовь Его к нам?

Послушаем, что говорит Христос в Гефсиманском саду: «Если Меня ищете, оставьте их, пусть идут». Я представляю себе такую картину: на Христа и апостолов Его направлены стрелы врагов. Но Христос выступает вперед и говорит: вот Моя грудь, — пусть все ваши стрелы пронзят Меня, а их оставьте в покое, — пусть идут! Вот в чем сущность учения Евангелия о заместительной жертве Христа на Голгофе. На кресте Христос занял место впереди всего человечества и, заняв такое место, Он сказал как бы Отцу: пусть все стрелы Твоего божественного правосудия пронзят Мою грудь, но они, все грешники земли, пусть идут... пусть идут к спасенью, к вечному счастью и блаженству, к обителям вечного рая! «За них Я посвящаю Себя, чтобы они были -освящены истиною» (Ев. Иоан. 17, 19).

Вот в чем сущность Голгофского креста, жертвы Христа, там принесенной, и Крови Его, там пролитой. Христос, принявший на Себя все возмездие за наши грехи, весь справедливый гнев Божий за нарушение нами Божьего закона, — вот смысл Голгофы. Стрелы божественного правосудия пронзили Христа на Голгофе, чтобы мы не погибли, но получили вечную жизнь через веру в раны Христа, в Его драгоценную Кровь. И еще замечательные слова Христа в Гефсиманском саду: «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» О чем говорят нам эти слова Христа? О том, что Христос видел чашу Своих страданий в руке Отца. Но разве содержимое этой чаши не было приготовлено руками людей? И предательский поцелуй Иуды, и веревки, которыми были связаны руки Христа, и плевки в Синедрионе, и удары бичом у Понтия Пилата, и терновый венок, который сплели и надели на голову Христа воины, и гвозди, которые прошли через Его руки и ноги, — разве это не людьми приготовленные Ему горькие капли? Да, людьми. Ведь и самый крест Его был сбит руками людей. Но за руками людей Христос видел руку Отца. Так же как некогда Иосиф, приведенный руками людей в Египет, говорил, что Бог привел его туда.

Христос видел чашу Своих страданий еще тогда, когда не было ни Вселенной, ни человека. Евангелие говорит, что Он — «Агнец, закланный от создания мира» (Откр. 13, 8), то есть закланный по предвечному плану Отца! «Неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» Эти слова говорят о том, что все, что причинили люди Христу, было допущено Отцом Небесным и, следовательно, было в плане Божьем. Как же можно было отказаться от этой чаши, если она была планом Божьим для нашего спасения?

Слава Христу, что Он испил Свою чашу до конца — от первой капли до последней, благодаря чему эта горькая чаша стала чашей нашего спасения. Научимся у Христа смотреть на наши чаши, как на чаши, данные нам Отцом. Может быть, их горькое содержимое является тоже делом человеческих рук, но эти чаши в плане Божьем для нас. А поэтому вечная слава Отцу за них.

«Там распяли Его». «Там», то есть на Голгофе. Голгофа означает «лобное» место. Название «Голгофа», или «лобное место» объясняют двояко. Первое объяснение: на Голгофе, как на месте казни преступников, были разбросаны человеческие кости и черепы, отсюда и название «лобное» место. Второе объяснение: холм Голгофа имел вид лба или черепа, и отсюда его название. Есть мнение, что Голгофа не была местом казни, но что она была избрана местом только для распятия Христа.

На Голгофе был сад — об этом ясно сказано в Ев. Иоанна 19, 41: «На том месте, где Он распят, был сад». Это о многом говорит нашему сердцу. Грех первого Адама был совершен в саду Едема; спасение Адама и всех его сынов и дочерей было совершено в саду Голгофы. Сопоставляя сад Едема, где был совершен первых грех, и сад Голгофы, где был искуплен грех, — хочется воскликнуть словами Послания к Римлянам 11, 33: «Как непостижимы судьбы Его и не исследимы пути Его!»

«Там распяли Его»... Распяли... Знаем ли мы, в чем заключалось распятие? Оно заключалось в том, что руки и ноги распинаемого пробивались гвоздями, и в том, что распятый висел на гвоздях, пока смерть не избавляла его от невыразимых мучений. Ужас распятия заключался в том, что невыразимые страдания от висения на гвоздях продолжались непрерывно часами, и были случаи, когда смерть наступала только через два-три дня. Распятие было наказанием с максимальным, то есть с самым большим, страданием и с наибольшей продолжительностью их. И вот этой самой мучительной казни с самыми продолжительными страданиями был подвергнут наш драгоценный Христос. Вернее, Он пошел добровольно на такую мучительную смерть, чтобы дать нам вечную жизнь в Царстве Своем.

«Там распяли Его и с Ним двух других по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса». Мы знаем, кто были эти «два других». Это были убийцы и грабители, разбойники и злодеи. Один был распят по одну сторону Христа, другой — по другую сторону, а посреди — Иисус. Цель такого размещения на Голгофе была одна — нанести Христу как можно больше позора. Но что получилось? Во-первых, этим исполнилось пророчество Исайи (53, 12): «К злодеям был причтен». Во-вторых, распятие Христа посреди двух злодеев привело к величайшему чуду на Голгофе — к обращению одного из них и к воскрешению его разложившейся в величайших грехах и преступлениях души. Это было чудо более великое, чем воскрешение физически разлагавшегося Лазаря. Как удивительно превращает Бог позор, наносимый людьми Христу, в величайшую славу Его!

«Пилат же написал и надпись и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский... и написано было по-Еврейски, по-Гречески, по-Римски». Какова была цель Пилата при написании этой надписи? Цель была недобрая: унизить Христа. Но, унижая Христа, Пилат этой надписью возвысил Христа. Оказывается, «эту надпись читали многие из иудеев». Когда мы будем у нашего Господа, мы узнаем, какое действие произвела эта надпись на тех многих, которые ее читали. Но об одном, читавшем ее, человеке мы хорошо знаем уже теперь, что он поверил в распятого Христа, как в Царя, и обратился к Нему с молитвой: «Господи! Помяни меня, когда Ты придешь в Царствие Твое». И это был разбойник, висевший по правую сторону Христа. Не дала ли надпись Пилата толчок к признанию этим разбойником Царя в распятом Христе?

«Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, — да сбудется реченное в Писании: «разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий». Так поступили воины». Мы должны при чтении этих слов о бросании об одежде Христа жребия воинами, исполнившими тем самым пророчество Псалма 21, 19, — сказать, что пророчества Библии и планы Божий выполняются как руками людей верующих, так и руками людей, далеких от Бога. Воины понятия не имели о 21-м Псалме, но они были орудием в руках Бога для выполнения Его пророчества. И еще многие планы Божий будут исполнены людьми, которых Бог возьмет в Свое орудие, в то время как они не будут даже знать об этом.

«При кресте Иисуса стояли матерь Его, и сестра матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина». Другие Евангелисты пополняют эту группу женщин еще Саломией и «другой Марией». Можно быть уверенными, что эта «другая Мария» была не кем другим, как Марией, сестрой Марфы и Лазаря. Нельзя пройти мимо этой группы женщин, не отметив их верности и преданности Христу. На глазах у хулящих Христа книжников и фарисеев, на глазах жестоких воинов Пилата, они открыто, на виду у всех, смело и безбоязненно выражают свою любовь и сочувствие Христу. В то время как апостолы, за исключением Иоанна, таятся где-то за запертыми дверьми из опасения от иудеев, — эти женщины стоят, и стоят до конца, при кресте Христа, и вызывают восхищение христиан всех веков и народов своей удивительной преданностью Христу. Братьям следует всегда помнить, что женщины остались последними на Голгофе и были первыми у гроба в день воскресения Христа.

«Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит матери Своей: Жено! се, сын Твой! Потом говорит ученику: се, матерь твоя. И с этого времени ученик сей взял ее к себе». Мы должны отметить, что Христос никогда не называл деву Марию матерью — Он называл ее всегда словом «Жено». А затем обратим внимание, что матерь Христа нуждалась в попечении о ней, и Христос делает ее попечителем апостола Иоанна. Пусть все, которые почитают деву Марию «царицей небесной» и воздают ей божеские почести, подумают над словами распятого Христа, сказанными Марии и Иоанну. Матерь Иисуса нуждалась, как все одинокие матери, в защите и попечении о ней.

«После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоивши уксусом губку и наложивши на иссоп, поднесли к устам Его». Слово «жажду», вышедшее из уст Христа на Голгофе, говорит о том, как Он невыразимо страдал. Есть мнение в христианстве, что Христос страдал только душою, а тело Его не испытывало болей, потому что Он не знал греха. Но слово «жажду» говорит об обратном. Оно говорит о том, что страдания Христа, именно Его телесные страдания, достигли наивысшей степени. Медицина говорит, что раненые испытывают ужасающую жажду, такую жажду, которая становится мучительнее, чем даже боли от ран. Это маленькое слово «жажду» приоткрыло нам всю глубину телесных страданий нашего Искупителя.

«Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось!» Что совершилось? Совершилось спасение и искупление грешников. Вот почему слово «совершилось» для нас, искупленных, самое дорогое слово в Библии. Пусть это слово громко прозвучит, когда наш дух будет отходить в вечность.

«И преклонив главу, предал дух». Так умер наш Господь Иисус Христос. И чтобы не было никакого сомнения в том, что Христос действительно умер, Бог допустил одного из воинов пронзить сердце Христа копьем, и из пронзенного сердца истекла кровь и вода. Да, Христос действительно умер. Но скоро мы услышим другую весть, — весть, что Христос воскрес.

Желание апостола Фомы ощутить раны Христа для освобождения от своих сомнений не было желанием, достойным подражания. За такое свое желание он получил справедливый упрек от своего Учителя. Но это не значит, что созерцание ран Христа и «ощущение» их не имеет значения для верующего человека. Горе нам, если мы потеряем из вида раны Христа. Наша духовная жизнь пострадает от этого очень сильно. Ведь раны Христа — это мощная проповедь к нашим сердцам. Раны Христа — это сладчайшая музыка, это небесная симфония для виновного пред Богом человечества.

Прислушаемся к этой проповеди ран Христа. Раны вообще никогда не исчезают бесследно; рубцы от ран остаются на человеке на всю жизнь, как бы долга ни была эта жизнь. Рубцы от ран, так называемые «шрамы», имеют свой язык. Есть много людей, шрамы которых говорят об их участии в защите родины в дни войны. Такие шрамы говорят о героизме, о подвиге, а также являются мощной проповедью против войны, порождающей их. Но есть и другого рода шрамы, полученные людьми, носящими их, во время ссоры в нетрезвом состоянии. И эти шрамы имеют свой язык — они говорят о вреде алкоголя.

Но устремим наш взор теперь на раны нашего Господа Иисуса Христа. Раны Христа не только долговечны — они вечны. Их не стерло ни воскресение Христа, ни вознесение Его, ни пребывание Его на престоле славы в небесах. В Откровении 5, 6 мы читаем о вечности ран Христа: «И я взглянул, и вот, посреди престола и четырех животных и посреди старцев стоял Агнец как бы закланный»... Как бы «закланный», то есть со следами от ран, нанесенных Ему в часы Его страданий и смерти за наши грехи. Прислушаемся к голосу Христовых ран.

Раны Христа — это вечная, никогда не умолкающая проповедь о любви Божьей к нам, грешникам. Я не могу забыть рассказ о матери, спасшей из пламени пожара свою малютку дочь и получившей при этом ожоги всего лица. Все лицо этой любящей матери покрылось шрамами от ожогов, которые были громкой проповедью о любви ее к своей дочери. Но вот дочь выросла и превратилась в красивую девушку. Однажды эта девушка ехала с матерью на пароходе. Во время этого путешествия она познакомилась с одним молодым человеком. Как-то, когда мать была недалеко от них, молодой человек спросил девушку: вы не знаете, кто эта женщина с такими неприятными шрамами на лице? Девушка смутилась и с дрожью в голосе сказала: это знакомая нашей семьи. Она .постыдилась сказать, что это ее мать, что эти шрамы, обезобразившие ее лицо, она получила, спасая ей жизнь. Вместо того чтобы при молодом человеке подойти к своей матери и расцеловать эти шрамы, — она постыдилась назвать ее своей матерью. А что пережило материнское сердце, услышавшее слова отречения из уст своей дочери?

Раны Христа говорят о любви, спасшей нас, грешников, из пламени вечного ада. Пророк Исайя (52, 14) говорит: «Как многие изумлялись, смотря на Тебя, — сколько был обезображен, паче всякого человека лик Его, и вид Его — паче сынов человеческих». Но мы не отвернемся от ран Христа и не будем стыдиться шрамов Его. Мы будем целовать их здесь — на земле, и там — на небесах.

И эти раны Христа станут нам еще дороже, когда мы, всматриваясь в них, прочтем свое имя, начертанное на пронзенных дланях нашего Спасителя. Каждый из любящих Господа имеет право верить, что в ранах Христа начертано его имя. Слово Божье говорит очень ясно, что это так. Прочтем слова в Ис. 49, 16: «Вот, Я начертал тебя на дланях Моих». Раны Христа — это та «книга жизни» на небесах, в которой записаны имена всех искупленных детей Господних. Вот о чем говорят нам раны Христа.

Раны Христа говорят нам о единственном надежном убежище от грядущего суда Божьего. Я люблю слова нашей евангельской песни: «О Иисус, укрой меня, пока буря не пройдет»... Автор песни написал эти слова под влиянием замечательного явления: наступала гроза, небо покрыла черная грозовая туча, сильные порывы ветра со свистом гнули деревья к земле... и вдруг в раскрытое окно автора песни влетела маленькая птичка и, ища убежища, забилась в складки халата автора песни. Автор был тронут таким доверием птички до слез, и из его поэтической души вылились слова нашей чудной песни: «Поли любви к душе моей, Иисус, к груди Своей Ты прижми меня, пока смолкнет бурная река... о Иисус, укрой меня, пока буря не пройдет»...

Сегодня я хочу сказать всем верующим во Христа, что раны Его — наше убежище от справедливого гнева Божья и от грозы суда Его.

Будем укрываться в них, как укрылась птичка от грозной стихии в тихой комнате и в складках халата христианина-поэта.

И еще одна мысль: раны Христа зовут нас к стойкому перенесению наших ран — телесных и сердечных. Много их в жизни каждого из нас. И порой терпение кончается и в сердце начинают звучать нотки ропота. Всем, у кого начали звучать эти нотки ропота, я напомню в утешение и ободрение слова одного средневекового мистика: «Добрый рыцарь не жалуется на свои раны, взирая на вождя, который ранен вместе с ним».

«Христос, Первосвященник будущих благ, пришед с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною... и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею кровью, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление». Ветхозаветная скиния состояла из трех частей — двора, святилища и святого святых, и в каждой части скинии была кровь: во дворе на медном жертвеннике, в святилище — на золотом жертвеннике, в святом святых — на крышке ковчега завета. Кровь ветхозаветных животных была прообразом Крови Голгофы. Новозаветное Послание к Евреям говорит, что в Новом Завете наш Господь Иисус Христос является «скинией нерукотворенной», и пришел к нам не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровью, а именно: с Кровью Голгофы. В Новом Завете мы видим всюду эту Кровь Голгофы.

Что же говорит Евангелие о Крови Голгофы? При первом же явлении Христа народу Предтеча Его, Иоанн, говорит: «Вот Агнец Божий!» (Ев. Иоан. 1, 29). Так представляет Христа человечеству Евангелие: «Вот Агнец Божий».

Но нельзя себе представить Христа как Агнца, без жертвы, без крови. Называя Христа Агнцем Божьим, Евангелие этим провозглашает конец ветхозаветным жертвам и сосредоточивает наше внимание на Крови этого божественного Агнца, как единственном средстве для нашего спасения и общения с Богом. И Сам Христос призывает нас к самому тесному контакту с Его пролитой на Голгофе Кровью, к самому тесному соприкосновению с ней. Прочтем Его слова в Ев. Иоан. 6, 53 — 56: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни; ядущий Мою Плоть и пьющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день; ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие; ядущий Мою Плоть и пьющий Мою Кровь пребывает во Мне и Я в нем». Слушатели Христа поняли эти слова буквально, то есть вкушение Его Плоти и Крови должно происходить якобы в действительности. Но Христос говорил о духовном вкушении Его Плоти и Крови, то есть о вкушении верою сердца, а не физическими устами.

О таком же духовном вкушении, вкушении верою сердца Его Тела и Крови Христос говорил и на Тайной вечери. Слово Божье много говорит о духовном питании нашего внутреннего человека. Говоря о духовном вкушении Крови Голгофы, Христос хочет напомнить нам, чтобы мы никогда не забывали с ней, чтобы мы были в самом тесном соприкосновении с ней, и чтобы она — эта Кровь Голгофы — постоянно питала нашу веру и радость спасения.

Больше всего о Крови Иисуса Христа, о Крови Голгофы говорится в Послании к Евреям; и это понятно, поскольку целью этого Послания является доказать евреям, что время заклания жертвенных животных кончилось с закланием Агнца Божья на Голгофе и началось время спасения через веру в Кровь Христа, в Кровь Голгофы. Послание к Евреям называет Кровь Христа «святыней», и говорит, что она должна почитаться за святыню всеми верующими.. «Сколь тягчайшему наказанию, — читаем мы в Послании к Евреям 10, 29, — повинен будет тот, кто... не почитает за святыню кровь завета». И другие апостольские послания сосредоточивают наше внимание на Крови Иисуса Христа. Апостолы Петр, Иоанн и особенно Павел восхваляют в своих посланиях Кровь Голгофы как величайшую святыню, как «драгоценную» Кровь нашего искупления, очищения и спасения.

Книга Откровения Иоанна раскрывает перед нами жизнь в вечности. И что же мы видим? Гимны хвалы раздаются в честь Крови Агнца и в вечности. «И поют новую песнь, говоря: ...Ты был заклан и Кровью Своею искупил нас Богу» (Откров. 5, 9).

Итак, Евангелие говорит, что Кровь Христа является величайшей святыней на земле и в небесах. Мы видим, что Кровь Голгофы была святыней апостольских церквей; но продолжает ли она быть святыней церкви наших дней? Кровь Голгофы была святыней сердца первых христиан, но является ли она святыней наших сердец?

Только два слова: Кровь Христа, Кровь Агнца, Кровь Голгофы, но какая бездна премудрости в этих двух словах! Если мы спросим Христа, в чем значение Его пришествия в наш мир, — Он ответит нам: Кровь Голгофы. Если мы спросим Христа, в чем величие Его любви к человечеству, — Он ответит нам: Кровь Голгофы. Если мы спросим Христа, в чем сущность всех Его страданий на кресте, — Он скажет нам: Кровь Голгофы. Если мы спросим Христа, в чем сущность искупления и спасения всех грешников, земли, — мы снова услышим в ответ эти два драгоценные слова: Кровь Голгофы.

Как хорошо, что только в эти два слова вложено все наше вечное счастье, вся наша вечная радость и вся наша надежда. За минуту до смерти может грешник ухватиться верою за эти два слова — Кровь Христа, — и получить спасение. И целую вечность мы будем без устали повторять эти два дорогие слова — Кровь Агнца, — и они будут порождать все новую и новую хвалу и благодарность в наших сердцах. Пусть богословы пишут сотни и тысячи томов на тему искупления и спасения. Наше самое простое и самое евангельское богословие будет заключаться в двух словах: Кровь Христа! Или — Кровь Агнца, Кровь Голгофы, или: Кровь Иисуса!

Хотя этих двух слов — Кровь Христа — достаточно, чтобы нам стали ясны и весь план нашего спасения и вся премудрость нашего искупления, — но мы должны глубоко вникнуть в них, чтобы понять, какое необъятное богатство благ сокрыто для нас в Крови Голгофы. Евангелие говорит, что верующие во Христа являются наследниками Его «славного наследия» (Ефес. 1, 18). Но право на это славное наследие дает нам только Кровь Христа, Кровь Голгофы. Евангелие говорит, что действия Крови Христа очень разнообразны и весьма многогранны. Пусть же наше сердце будет сосудом, хранящим драгоценную Кровь . Иисуса, чтобы прославлять ее здесь, на земле, и там, в вечности.

Разрыв завесы в храме произошел в момент смерти Христа на Голгофском кресте. Что это была за завеса? Это была завеса, закрывавшая вход во святое святых, где был ковчег завета и место символического пребывания Бога. Эта завеса была знаком разобщения человека с Богом. Она говорила каждому израильтянину, что вход во святое святых закрыт и доступа к месту присутствия Божья нет. Это разобщение грешника с Богом продолжалось до определенного момента, а именно: до смерти Христа на Голгофе.

Как только Христос испустил дух — тотчас же разодралась завеса в храме. Разобщение грешников с Богом кончилось. Доступ к святому Богу открылся для каждого человека.

Как же разодралась завеса в храме? Она разодралась, во-первых, «сверху донизу». Сверху! Не снизу. Это сделал Бог, а не человек. Это совершил Христос, наш Спаситель. Он разорвал завесу сверху донизу — полностью. Нам ничего не осталось добавлять к совершенному Христом спасению. Доступ к престолу Божьей славы открыт полностью, независимо от того, большой ты или малый грешник.

И как же Христос совершил разрыв завесы, закрывавшей нам доступ к Богу? Это тяжело досталось Ему. Прочтем Захар. 13, 7: «О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря и рассеются овцы!» Что это за меч, поражающий Христа? Это меч Божьего правосудия, поражающий Того, Кто взял на Себя грехи всех нас.

Но Христос взял грехи наши добровольно на Себя, потому что Он жаждал нашего спасения. И он добровольно пошел под «меч» божественного правосудия. Посмотрите, как поражает нашего Господа этот «меч» и в Гефсимании, и в Синедрионе, и в судилище Понтия Пилата, и особенно ужасно на Голгофе. О, кто сочтет раны, нанесенные нашему Спасителю этим острым мечом божественного правосудия! И когда покрытый с головы до ног ранами Христос испустил наконец дух, — завеса в храме разодралась сверху донизу, и эта разодранная смертью Христа завеса возвестила всем грешникам об открытии «нового пути» к сердцу Бога, «посредством Крови Иисуса Христа», пролитой на Голгофе (Евр. 10, 19).

Завеса разодралась не только «сверху донизу», но и «посредине» (Лук. 23, 45): Середина завесы в храме была напротив ковчега завета, то есть вела прямо к месту присутствия Божья. Это значит, что смерть Христа открыла нам путь к самому сердцу нашего Бога. Не к ангелам, не к великим праведникам, а к самому Богу. Только благодаря разодранной смертью Христа завесе, разделявшей нас, грешников, с Богом, мы можем теперь петь нашу чудную песнь: «Таков, как есмь, во имя Крови, за нас пролитой на кресте; во имя божьих призываний, Христос, я прихожу к Тебе. Таков, как есмь, слепой и бедный, добра не находя в себе, за верой, зреньем и прощеньем, Христос, я прихожу к Тебе».

Путь к сердцу Бога, открытый смертью Христа, открыт навеки, навсегда. Он никогда не закрывается, он открыт всегда и днем и ночью. В Риме есть знаменитый Собор Св. Петра. Рядом с главным входом имеется небольшая дверь, ведущая в Собор. Она открывается только один раз в 25 лет, в страстную пятницу вечером, и тогда через нее входит папа в сопровождении своих кардиналов и большой толпы молящихся, после чего эта дверь закрывается на новые 25 лет. Если мне придется когда-либо быть в Риме, я спрошу, почему эта дверь открывается только четыре раза в сто лет. Но сегодня она, эта дверь, остающаяся закрытой в течение долгих 25 лет, говорит моему сердцу о великом значении смерти Христа на Голгофе, разодравшей завесу, скрывавшую от нас Бога навеки, навсегда. Лик нашего Господа сияет нам всегда, и сердце Его открыто для каждого из нас во всякое время.

Завеса разодралась сверху донизу, и туда, «во внутреннейшее за завесу предтечею за нас вошел Иисус». Так сказано в Послании к Евреям 6, 19 — 20. И за Ним, за нашим Искупителем, последовали в открытые смертью Христа небеса бесчисленные души спасенных. Среди них немало дорогих и близких нашему сердцу людей.

Но шествие туда продолжается, и мы находимся в этом шествии туда, за завесу, в небесный край, куда первым вошел Христос после всех Своих страданий за наши грехи. Порванная завеса — как будто маленький эпизод в великой драме страданий и смерти Христа за наши грехи. Но о каких великих двух истинах она, эта порванная завеса, возвещает нам. Во-первых, о свободном, открытом для всех грешников пути к Богу и о возможности постоянного общения с Ним в течение всей нашей земной жизни. Во-вторых, о свободном входе нашем после смерти в Дом Отца, где мы будем навеки с нашим Искупителем и где будет звучать наша громкая хвала распятому Христу за то, что Он смертью Своей открыл всем грешникам путь к Богу и в Свое славное Небесное Царство.

«И земля потряслась и камни расселись». В музыке есть выражение: «заключительный аккорд». Каждая музыкальная вещь имеет свой заключительный аккорд. Каждая песнь заканчивается своим заключительным аккордом. Но и о каждом литературном произведении можно сказать, что оно имеет заключительный аккорд. Каждый рассказ, каждая повесть имеет свой определенный конец. Но и каждое событие в жизни народа или отдельного человека имеет тоже какой-то заключительный аккорд.

Перед нами величайшее событие в истории христианства: страдания и смерть Христа на Голгофе. И это событие имеет свой заключительный аккорд. Мы прочитали: «Иисус... испустил дух... и земля потряслась, и камни расселись».

О чем говорит нашим сердцам этот заключительный аккорд Голгофы? О силе, способной сокрушать камень. Есть старое средство, которым люди пользуются, чтобы сокрушать скалы и взрывать камни. Это средство называется динамитом. Динамит — это немного измененное греческое слово «динамис», что значит: сила.

Какой глубокий смысл содержится в заключительном аккорде Голгофы, то есть в сокрушении скал, последовавшем за последним вздохом Христа на кресте. Этот глубокий смысл заключается в том, что крест Голгофы, то есть все, что совершилось на этом кресте, является силой, сокрушающей камни. Мы знаем слова ап. Павла о Голгофском кресте в 1 Кор. 1, 18: «Слово о кресте... для нас спасаемых — сила Божья». В греческом тексте Евангелия это место звучит так: «Слово о кресте — динамис Божий». Другими словами: крест Голгофы — это динамит Божий, сокрушающий камень.

Но какие же это камни, которые разбивает и сокрушает эта сила Божья, заложенная в Голгофской жертве Христа? Ответ на этот вопрос мы найдем в Книге пророка Иезекииля И, 19: «И возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное».

«Сердце каменное» — разве есть такие сердца? Бог говорит, что такие сердца есть. И мы не будем спорить с Господом. Если в отношении друг друга люди как будто такого сердца не имеют, то в отношении Бога бесчисленное множество людей носят в груди своей каменное сердце. Сколько нежно любящих матерей имеют камень вместо сердца в отношении Христа. Сколько нежно любящих друг друга мужей и жен имеют каменное сердце в отношении своего Спасителя Иисуса Христа.

Посмотрим, как Голгофский крест — этот Божий динамис или динамит — уже в самом начале сокрушил некоторые каменные сердца. Вот перед нами разбойник, висящий рядом с распятым Христом. Разве у него в груди не был камень вместо сердца, и не только в отношении к Богу, но и по отношению к Людям, которых он убивал и грабил? И разве страдающий Христос не сокрушил его каменного сердца и не заменил его новым сердцем — сердцем плотяным? Да, сокрушил! И вместо хулы на Сына Божья, которая вначале исходила из его нечестивых уст, раздалась молитва, направленная к Спасителю грешников, Иисусу: «Помяни меня, Господи, когда Ты приидешь в Царствие Твое!» Вот сила Голгофского креста, разбивающая камень сердца!

А вот еще мы видим на Голгофе другого человека с каменным сердцем. Это сотник, командовавший распятием Христа. Едва ли в его сердце была хоть одна капля жалости к распинаемым. Палачи всегда обладали только каменным сердцем. Но посмотрите, как сокрушил распятый Христос каменное сердце этого бесчувственного палача. Прочтем об этом палаче в Ев. Луки 23, 47: «Сотник же, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно Человек этот был праведник». Так «расселся» и этот камень сердца. Предание говорит, что впоследствии этот сотник был благословенным пресвитером одной из апостольских церквей.

И еще мы видим на Голгофе большую толпу людей с каменными сердцами в груди. Это они насмехались над Голгофским Страдальцем и кричали: «Других спасал, пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий» (Ев. Луки 23, 35). И что же мы видим? Эти насмешники спускаются с Голгофы, «бия себя в грудь» (Ев. Луки 23, 48). Их каменные сердца разбиты и сокрушены страданиями и смертью Христа.

Но, может быть, никто не испытал силы Голгофского креста, разбивающей и сокрушающей камень сердца так, как испытал ее на себе ап. Павел, который, как мы уже слышали, назвал Голгофский крест «динамисом Божьим», то есть силой Божьей. Сердце ап. Павла до Голгофского креста было каменным сердцем как по отношению ко Христу, так и по отношению к Его последователям. Послушаем, как он сам рисует камень своего сердца до познания Христа распятого. Прочтем. Деян. Ап. 26, 9 — 11: «Правда, и я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея; это и я делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключал в темницы, и когда убивали их, я подавал на то голос; и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах». Разве это не камень вместо сердца? Но и этот камень был сокрушен на Голгофе страданиями и смертью распятого Христа, и каменное сердце Савла было заменено новым сердцем, которое провозгласило, что оно ничего не хочет знать, «кроме Иисуса Христа, и притом распятого» (1 Кор. 2, 2).

Вот как сокрушает каменное сердце грешника Голгофская жертва Христа. А разве мы все до Голгофы не были носителями именно каменных сердец? Разве мы не были полны равнодушия к нашему Спасителю и к Его ранам? И разве мы не были врагами Богу по нашим грехам и беззакониям? Но страдания и смерть Христа на Голгофском кресте сокрушили и наши каменные сердца. Мы все, побывав на Голгофе, пережили там то, что пережил один молодой распутный юноша, стоявший перед замечательной картиной, изображавшей распятого Христа на кресте, и читавший слова, написанные под этой картиной: «Я это сделал для тебя, а что ты сделал для Меня?» Юноша .долго стоял перед этой картиной и вдруг почувствовал, что его сердце, окаменевшее во грехе и пороке, разбито и сокрушено любовью распятого на кресте Спасителя. И он решил отдать свое каменное сердце распятому Спасителю. Этот юноша был знаменитый впоследствии служитель Христа и основатель великого гернгутеровского движения — Николай Цинцендорф, которому принадлежат известные в христианстве слова: «У меня только одна страсть — Христос! Христос! Христос!»

И нам распятый на кресте Христос сказал: «Я это сделал для тебя, а что ты сделал для Меня?» И мы не выдержали этого вопроса: сокрушенные и разбитые, мы пали ниц перед распятым Спасителем и сказали Ему: вот наше каменное сердце; возьми его, Христос, и дай нам новое сердце, способное любить Тебя, жить для Тебя и служить Тебе! И Он дал нам новое сердце, которым мы теперь славим Его.

В книге пророка Исайи 53, 7 сказано о нашем Господе Иисусе Христе, что Он «как овца был веден н.а заклание». Этот путь Агнца Божья к месту заклания — на Голгофу — описан подробно во всех четырех Евангелиях. И мы не один раз проходили по этому пути, являясь свидетелями страданий нашего Спасителя и в Гефсимании, и в Синедрионе, и у Понтия Пилата, и у царя Ирода, и снова у Понтия Пилата, и на пути на Голгофу.

Ко всем страданиям, выпавшим на долю нашего Господа, надо прибавить основное страдание, которое мы иногда упускали из вида, но которое тяжким бременем лежало на Христе, ведомом на Голгофу. Это страдание выражено словами пророка Исайи: «Господь возложил на Него грехи всех нас» (Ис. 53, 6). Не будем забывать этого тяжелого бремени наших грехов, взятого на Себя Агнцем Божьим.

Подробно описывает Слово Божье и заклание Агнца на Голгофе. Как дорога нашему сердцу каждая подробность этого события — заклания Агнца Божья. И был момент на Голгофе, когда Агнец Божий, «преклонив главу, предал дух» (Ев. Иоан. 19, 30). Заклание Агнца Божья — это исполнение того прообраза, который мы видим на протяжении всей истории израильского народа — принесения на жертвенник скинии, а потом на жертвенник храма Иерусалимского агнца в жертву за грех. Много раз мы слышали об Агнце Божьем, как о жертве за грех мира. И много раз мы созерцали очами сердца эту жертву за наш грех.

Но мы должны видеть и результат этой Голгофской жертвы. А результат ее — великий и славный: наше примирение с Богом! Как часто мы видели жертву — распятого нашего Господа на кресте. Но как часто мы забывали о цели этой жертвы — цели примирения нас с Богом. Пусть самый акт заклания Агнца Божья не заслоняет от, нас великого результата его — примирения нас с Богом. Голгофа — это место распятия нашего Господа, и мы хорошо делаем, что часто бывает там и созерцаем страдающего там Христа, как сказано в одном стихотворении: «Я стою перед Голгофой и смотрю на Того, Кто так тяжко жестоко страдает... И мой взор устремив на Страдальца чело, что врагами изъязвлено так глубоко, — мыслю: Он за меня умирает». Но созерцая «Страдальца чело, что врагами изъязвлено так глубоко», мы должны всегда сознавать, что Голгофа — это место нашего примирения с Богом.

Лучшего объяснения глубокого смысла Голгофы, как примирения нас там с Богом, нет и не может быть. «Бог во Христе примирил с Собою мир!» — вот надпись, которую ставит на кресте Голгофском ап. Павел. И это не Павел объясняет нам смысл Голгофы, как нашего примирения с Богом, а Дух Святой через него. Вникнем же в значение Голгофского креста: Христос пошел на крест со всею тяжестью нашего греха; Он, несущий грех мира, понес на кресте справедливое наказание за наш грех; Он Кровью Своей уничтожил наш грех и разрушил в лице нашего греха стоявшую между нами и Богом преграду. Этим путем Бог и примирил нас с Собою.

Что же означает примирение с Богом, совершенное Христом на Голгофе? Оно означает новое отношение Бога к человеку и человека к Богу. Бог в Своей абсолютной святости был недоступен для грешника, а грешник по своим грехам и беззакониям был врагом Богу. Крест Христа полностью изменил это печальное отношение между Богом и человеками. До Голгофы грешник был в разрыве с Богом. После Голгофы грешник, примиренный с Богом через Кровь Христа, наслаждается общением с Творцом Вселенной. Мир с Богом ведет к общению с Богом. Мы говорим, что Голгофский крест дал нам вечную жизнь. Но что такое вечная жизнь? Вечная жизнь — это вечное общение с Богом, более совершенное, чем наше земное общение с Ним, когда суета и нечистота всякого рода в сердцах наших создают перерывы в нашем общении с Господом.

Итак, созерцая жертву Христа на Голгофе, будем созерцать и драгоценный плод этой жертвы — мир нашей души с Богом. И когда мы будем петь известные нам слова: «Наш Спаситель три дня в глубине был земной, и из ней вынес дар дорогой; он сияет светлей драгоценных камней — то Творца примиренье с землей», — будем петь их с особой радостью в сердце. Страдания и смерть нашего Господа Иисуса Христа на Голгофском кресте породили эту драгоценнейшую жемчужину: мир грешника с Богом. Стоя у подножия креста Голгофы, пусть наше сердце читает не только надпись, которую написал над головой Христа Понтий Пилат, но и надпись, которую начертал Дух Святой через ап. Павла: «Бог во Христе примирил с Собою мир». Будем непрестанно благодарить и славить нашего Искупителя за этот драгоценный дар Голгофы, за мир нашей души с Богом и за общение, которое мы теперь с Ним имеем.

В Библии есть удивительная картина, рисующая значение Голгофского креста. Эта картина изображена в книге Бытие 3, 24: «И изгнал Адама и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни». «Дерево жизни» — это символ живого Бога. Грех Адама и Евы разделил их с «деревом жизни», и символом этого разделения стал херувим с пламен-ным мечом, преграждающий путь к «дереву жизни». Путь к «дереву жизни» был закрыт до Голгофского креста. Голгофский крест удалил херувима с пламенным мечом и открыл для всех грешников доступ к «дереву жизни», то есть к Богу. И теперь мы не только подходим к «дереву жизни» свободно, но через веру делаемся даже ветвями этого Дерева, ветвями Лозы-Христа.

«Слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас спасаемых — сила Божья». «Слово о кресте... сила Божья» — сила, творящая новое сердце. Но о каком слове о кресте, как о «силе Божьей», говорит ап. Павел? Конечно, речь идет только об одном кресте среди миллионов крестов разного рода и разного вида — о кресте Голгофы, о кресте, на котором был распят Христос за грехи мира. По словам ап. Павла, слово именно об этом кресте является «силой Божьей», силой, творящей новое сердце.

О чем же говорит слово о кресте Голгофы? Оно говорит о том, что Христос подвергся на Голгофе величайшему позору. Крест у римлян считался позорнейшим орудием казни и предназначался для распятия самых больших злодеев. Такой позорной в глазах всего тогдашнего человечества смерти подвергся Христос — Спаситель мира. Позор для нашего Спасителя заключался не только в том, что Он был распят на позорном и для еллинов и для иудеев кресте, но и в том, что Он был распят посреди двух злодеев, чем был изображен как главный, как самый большой «злодей».

Позор Христа стремились увеличить и фарисеи. Послушаем их реплики на Голгофе: «Разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста»; «других спасал, а Себя Самого не может спасти, если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него»; «уповал на Бога: пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын» (Ев. Матф. 27, 39 — 43). «Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его» (Ев. Матф. 27, 44). Слово о кресте повествует нам о раздавшемся на Голгофе крике, вырвавшемся из уст Христа: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Ев. Матф. 27, 46). «Даже Бог оставил Его!» — могли говорить Его враги. И после этого потрясающего крика Христа последовала новая насмешка Его врагов: «Постой; посмотрим, придет ли Илия спасти Его» (Ев. Матф. 27, 49). Если бы «слово о кресте» заканчивалось на таком повествовании о нашем Спасителе, то Голгофа и Голгофский крест представляли бы из себя печальнейшее зрелище.

Но слово о кресте рисует нам и другую картину, полную силы и славы. Что же это такое? Это обращение ко Христу одного из разбойников. Обращение разбойника, совершившееся на Голгофе, — это не случайное происшествие, а начало бесконечно длинной цепи обращений ко Христу — через созерцание «прекраснейшего из сынов человеческих», спасшего грешников Своею жертвою на Голгофском кресте.

Как же совершилось чудо обращения разбойника? Послушаем, что говорит об этом «слово о кресте».

По римскому обычаю, над головою распятого преступника ставилась надпись, обозначающая вину его. Над головою каждого из разбойников на Голгофе стояла надпись «разбойник». В Палестине, где жил наш Господь Иисус Христос, было много разбойников. Они были настоящим бичом для населения. В бесчисленных пещерах этой страны они имели свои многочисленные логовища, и множество людей попадало в их кровавые руки. Римляне беспощадно предавали их смертной казни через распятие. И вот над головою Христа поставлена тоже надпись, которая должна была обозначать Его вину. По повелению Пилата надпись над головою распятого Христа гласила: «Иисус Назорей, Царь Иудейский» (Ев. Иоан. 19, 19). «Эту надпись читали многие». И мне кажется, что прежде всех ее прочитал покаявшийся разбойник. Так вот кто мой сосед, — рассуждал разбойник, — Царь Иудейский. Но где же Его царственные атрибуты, где Его царственное величие? Он, наоборот, уничижен, поруган, посрамлен.

И сквозь все это уничижение покаявшийся разбойник увидел божественную славу распятого Христа. Когда приготовленным к распятию на Голгофе стали предлагать болеутоляющий напиток, морфий того времени, оба разбойника приняли его; Христос же отказался. Все, что Ему надлежит совершить на Голгофе, Он хочет совершить при самом ясном сознании, без малейшего затемнения рассудка. И что же слышит покаявшийся разбойник? Среди поношений, направленных в адрес Христа, он слышит из Его уст молитву, и какую же молитву: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Ев. Луки 23, 34). Разбойник созерцает и созерцает Христа, и чем больше созерцает Его, тем больше открывается ему царственный облик страдающего рядом с ним Спасителя. В его сердце происходит удивительное явление, удивительный процесс, через который проходят все обращающиеся ко Христу грешники.

Как описать этот процесс, с чем сравнить его, чтобы нам лучше понять его? Я хочу сравнить его с таянием льда, но какого льда? Льда равнодушия ко Христу. А лед равнодушия ко Христу в его сердце был толстым; ведь вначале он тоже поносил Христа. А теперь? Теперь он останавливает своего товарища по разбою и грабежам, и перед лицом всех поносящих Христа на Голгофе он провозглашает Его совершенно невинным. Вот его свидетельство о Христе: «Он ничего худого не сделал» (Ев. Луки 23, 41). И, повернувшись ко Христу, он, некогда совершенно равнодушный к спасению своей души, просит Спасителя: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое» (Ев. Луки 23, 42). Вот что значит новое сердце; новое сердце — это такое сердце, В: котором вместо равнодушия зародилась любовь ко Христу.

Голгофа, где за каждого грешника умер наш Спаситель, является тем местом, где кончается зима равнодушия к Богу и начинается весна самой горячей любви к Нему. Именно в этом божественная сила креста Голгофы!

«Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова». Эти слова ап. Павла говорят о том, что крест Христов может быть «упразднен», может быть забыт, может быть затуманен, может быть передвинут из центра на периферию нашего сознания. Отношение к кресту Голгофы в дни ап. Павла было различное. Каждый христианин, каждая христианка говорили вместе с ап. Павлом: «Я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа».

Но не для всех людей крест Христа был такой драгоценностью, таким сокровищем, как для последователей Христа. Для иудеев он был «соблазном», а для еллинов «безумием». При таком отрицательном отношении иудеев и еллинов к кресту Христа ап. Павел старался держать высоко знамя Голгофы, и очень боялся «премудростью слова» упразднить крест Голгофы. Под «премудростью слова» ал. Павел подразумевал тот богословско-философский туман, который еще при его жизни проникал в Церковь Христову и начинал заслонять от верующих крест Христов и его истинное значение. Проповедники «гностицизма» — этого поистине богословско-философского тумана — вторгались в апостольские общины и своими проповедями, произносимыми высокими, премудрыми словами, мало понятными для их простых слушателей, не только затуманивали крест Голгофы, но даже и совсем упраздняли его.

С веками христианства этот богословский туман сгустился еще больше вокруг Голгофы. И в новейшем богословии крест Христов в его евангельском значении действительно почти упразднен. Но наша задача: не терять никогда из вида креста Голгофы и понимать его значение так, как о нем говорит Евангелие. Ничто не должно затуманивать Голгофу пред нашими глазами.

Желание приспособить жертву Голгофы к пониманию современного человека, желание устранить «безумие» и «соблазн» креста Христова приводит к уничижению креста, к упразднению его. Цель как будто высокая: устранить «соблазн» креста для иудеев и «безумие» креста для еллинов. Один богослов, а за ним и другие, пошел на устранение чудес Христа из Евангелия, чтобы, как он сам сказал, упразднить «соблазн чудес» для умов современного человечества.

Самым большим соблазном в кресте Голгофы является учение Библии о том, что Бог возложил на Христа грехи всего человечества и что Он, Праведник, умер за нас, нечестивых. Вот это учение Евангелия о Христе, как о нашем Заместителе на Голгофе, больше всего вызывает смущение и соблазн в умах человеческих, и горе нам, если мы, ради устранения этого соблазна и смущения, пойдем на упразднение креста, как места, где мы куплены Христом дорогою ценою, где наказание за наши грехи понес вместо нас Христос. «Модернизация» учения Евангелия о Голгофской жертве Христа приводит к «упразднению» креста Голгофы, к умалению его значения, как силы для спасения всякого верующего. Мы ни на минуту не сомневаемся в словах Евангелия: «Слово о кресте» (слово о распятом за грехи мира Христе) — это «сила Божья», это «премудрость Божья», — хотя еллины заявляют, что это «безумие».

Учение Евангелия о кресте Голгофы ясное и простое: «Христос умер за грехи наши». Вот эту ясность и простоту Голгофы мы должны бережно хранить в наших сердцах и никогда не уклоняться от нее. Верующие Коринфской церкви находились в опасности потерять эту простоту веры, что видно из слов ап. Павла в 2 Кор. 11, 3: «...боюсь, чтобы, как змей хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе».

«Не упразднить креста Христова» — это значит: видеть крест Голгофы таким, каким он был 2000 лет тому назад, каким он был в тот день, когда на нем был распят Христос. А каким он был в тот день? Он был простым деревянным крестом, под тяжестью которого изнемогал наш Господь, когда Он нес его на Голгофу. На Голгофе этот простой деревянный крест был сперва положен на землю и Христос был пригвожден к нему; не привязан, а прибит гвоздями. Но откуда мы это знаем? Услышав о воскресении Христа, ап. Фома сказал: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, не поверю». И воскресший Христос показал ему эти раны. Что Христос был пригвожден ко кресту, видно также из слов Откровения Иоанна: «...и узрит Его всякое око, и те, которые пронзили Его». Вот эти раны Христа не будут упразднены вовек. Почему? Потому что они источник для исцеления от ран греховных, от ран, которые нанес нашему сердцу грех. «Ранами Его мы исцелились» (Ис. 53, 5).

Никогда не будут изглажены эти слова о ранах Христа. Во веки веков будут сиять эти раны Христа перед взором искупленных детей Господних. Во веки веков не будет упразднена и Кровь Христа, которая текла из ран Его и которая является источником для очищения грешников, даже таких великих грешников, каким был покаявшийся разбойник на Голгофе. Вовеки будут сиять слова Евангелия: «Кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха» (1 Иоан. 1, 7). Во веки веков не будет забыта смерть Христа на Голгофе, смерть Христа не за свои идеи, каковой была смерть всех мучеников Христовых, а смерть Христа за наши грехи. Вовеки будут сиять слова Евангелия: «Он умер за грехи наши» (1 Кор. 15, 3).

Когда ап. Павел призывает Церковь Христа не упразднять креста Христова, он имеет в виду не самый крест, которого упразднило время, как бренную материю, а три драгоценные истины Голгофы.

Первая истина: ранами Христа мы исцелились!

Вторая истина: Кровью Христа мы очищены от всякого греха!

Третья истина: смертью Христа мы избавлены от суда и возмездия за грех!

Вот эти три драгоценные истины Голгофы мы и храним и будем хранить в наших сердцах. Они и не должны быть упразднены ни в Церкви Христовой, ни в каждом отдельном сердце чада Божья.

«Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые еллины». Эти еллины были жаждущими душами: они хотели видеть Иисуса. У себя на родине они слышали о Нем, о Его великих делах и о Его замечательных словах. И вот они в Иерусалиме и обращаются с просьбой к Филиппу: «Господин! нам хочется видеть Иисуса». Почему Христос, при виде этих еллинов, сказал Свои знаменательные слова о пшеничном зерне: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». Потому что в лице этих жаждущих еллинов Христос увидел весь необъятный языческий мир и миллиарды душ человечества всех веков и народов. Он знал, что спасти эти миллиарды душ может только Его смерть за грехи мира на Голгофском кресте. Если Он не умрет, то останется один, — спасения никто не получит. Если Он умрет, то плода будет много, — число спасенных будет неисчислимо. Вот почему Христос пошел на Голгофу.

Посмотрим, как на Голгофе «пшеничное зерно» пало в землю, умерло и принесло плод. Перед нами крест Христа, крест Голгофы. Христа распинают на нем. Что это значит: распинают? Это значит: крест лежит на земле, и Христос положен на него, чтобы пригвоздить к нему руки и ноги нашего дорогого Спасителя. Так был совершен на Голгофе посев «пшеничного зерна», с которым сравнил Себя Христос. Крест с пригвожденным Христом поднят и водружен в землю; пшеничное зерно действительно как бы пало в землю, чтобы умереть. Начались страдания Христа, а Его мысли заняты «плодами». Откуда мы это видим? Прежде всего из Его Голгофской молитвы: «Отче! прости: им, ибо не знают, что делают» (Ев. Луки 23, 34).

Не будем думать, что Христос взывал о прощении только распинавших Его. Нет. Диапазон Его Голгофской молитвы — необъятный. Он молился за миллионы и миллиарды людей, которые в неведении духовном грехами своими распинали, распинают и еще будут распинать Его и наносить глубокие раны Его любящему сердцу. И, вися на кресте, Он созерцал необъятную жатву — результат Своих страданий и Своего крестного подвига: неисчислимое количество помилованных, прощенных и омытых Кровью Голгофы грешников.

Но посмотрим на первые плоды павшего в землю «пшеничного зерна». Мы видим их уже на Голгофе. Как самый сладкозвучный резонанс на молитву Христа о прощении распинающих и причиняющих Ему невыразимую боль, мы слышим молитву разбойника: «Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое». Глубочайшая радость чувствуется в ответе Христа разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Разбойник — это начало великой жатвы Голгофы. К числу первых плодов смерти Христа на Голгофе принадлежит и другой разбойник, а именно Варавва. Кто может сомневаться, что Варавва, место которого занял Христос на Голгофе, был свидетелем страданий и смерти Христа? И можно не сомневаться, что Варавва занял свое место в сонме искупленных Кровью Христа.

Мы видим на Голгофе и другие плоды смерти Христа. Разве сотник, прославивший на Голгофе Бога, не увидел в распятом Христе Праведника, умершего не за свои преступления, а за грехи мира? Было время, тогда я не обращал особого внимания на слова в Ев. Луки 23, 48: «И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь». Но читая в 1 Кор. 15, 6 о том, что воскресший Христос «явился более, нежели пятистам братии в одно время», передо мною встал вопрос: откуда взялись эти пятьсот братьев? Ведь в Евангелиях о них ничего не говорится. Не являются ли они теми, которые на Голгофе били себя в грудь в раскаянии своих сердец? Не принадлежат ли они к снопам Голгофской жатвы?

Голгофа оказалась очень благодатной почвой, и «пшеничное зерно», павшее там в землю, принесло бесчисленное количество плодов. Два раза Дух Святой назвал количество душ, получивших спасение у подножия креста Голгофы. Это три тысячи и пять тысяч душ, об обращении которых говорится в Книге Деяний Апостолов. И, наконец, мы читаем в Деян. Ап. 2, 47: «Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви». И этот ежедневный рост спасаемых смертью Христа на Голгофе продолжается до сего дня, и будет продолжаться до тех пор, пока не закроется дверь спасения.

Итак, Слово Божье говорит что на Голгофу каждый день поднимаются все новые и новые души, — сколько их, мы не знаем. И все они омывают и убеляют Кровью Агнца свои запачканные грехом одежды. Нас должно радовать это ежедневное приложение спасаемых к Церкви, это ежедневное очищение Кровью Агнца все новых и новых душ. Нас должно радовать, что количество омытых Кровью Агнца грешников будет таким большим, что их никто из людей не сможет перечесть (Откр. 7, 9).

Да, если бы Христос не пошел на Голгофу и отказался умереть там, Он остался бы один. Пуст был бы дом Небесного Отца. Не звучала бы в небесах «новая песнь» спасенных. Потому что без пролития Крови Христа не могло быть спасения. Без смерти «пшеничного зерна» не могло быть плода. Небесные житницы были бы пустыми — без снопов. Печальная была бы картина — это безлюдие в доме Отца. Но Христос умер и Своей Кровью искупил вину всех грешников мира. В доме Отца миллиарды спасенных душ, и все они поют «новую песнь» своему Искупителю. Пусть и наши голоса вольются в этот величайший хор вселенной!

«Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!» Крылья птицы, под которыми нашли себе убежище птенцы ее, являются символом спасения, безопасности. Ястреб, появившийся в небе, заставляет птенцов искать убежища под крыльями своей матери. И Христос берет столь знакомую для всех людей картину из жизни природы, чтобы сказать нам о Своих божественных «крыльях», под которыми каждый грешник может найти спасение и безопасность от справедливого суда Божьего, который ожидает каждого человека, нарушившего законы Всевышнего.

Говоря о «крыльях» Христа, мне хочется сказать о крыльях, которые раскрылись широко на Голгофе и зовут под сень свою всех труждающихся и обремененных, чтобы дать им покой и безопасность. Какова же длина и ширина этих «крыльев» Голгофы? Кто может занять место под сенью этих «крыльев»? Говоря языком богословия, мы ставим перед собою вопрос: за кого умер Христос? Или: за кого принесена жертва Христа на Голгофе? У нас только один ответ на этот вопрос: Христос умер за все человечество, за всех грешников без исключения.

На каком же основании мы говорим о такой всеобъемлющей смерти Христа, такой бесконечной протяженности «крыльев» Голгофы? Прочтем несколько очень ясных мест Евангелия. Ев. Иоанна 1, 29: «На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира»; 1 Тимоф. 2, 6: «(Христос Иисус), предавший Себя для искупления всех»; и особенно подчеркивается всеобъемлемость жертвы Христа, принесенной на Голгофе, в 1 Иоан. 2,2: «Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира».

С другой стороны, есть места Евангелия, которые как будто укорачивают «крылья» Голгофы, и слова «за всех» заменяют словами: «за многих». Прочтем эти места: Ев. Матф. 26, 28 — «сия есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов»; Ев. Матф. 20, 28: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих».

В одном месте Евангелие говорит: «для искупления всех», в другом месте: «для искупления многих». Здесь нет ни малейшего противоречия. Со стороны Христа жертва на Голгофе принесена за всех и Кровью Его искуплены все. Со стороны грешников жертва Голгофы принята не всеми людьми, но многими, и Кровью его омылись не все, но многие.

Жертва Христа достаточна для спасения всех грешников; но жертва Христа спасла только тех, которые ее приняли. В 1 Тим. 2, 4 говорится: «(Бог) хочет, чтобы все люди спаслись». А в Ев. Иоан. 5, 40 мы читаем слова Христа: «Вы не хотите прийти ко Мне, чтобы иметь жизнь». Под сенью крыл Голгофы есть место для всего человечества, для всех людей без исключения; но не все захотели занять там место. Вот почему в 1 Тим. 4, 10 есть такие слова: «(Бог) есть Спаситель всех человеков, а наипаче верных», то есть верующих. Бесконечно большие и длинные «крылья» Голгофы подрезаются, укорачиваются не Богом, а самими людьми, не желающими принять спасение, совершенное Христом.

Под сенью «крыльев» Голгофы есть место даже для самых великих грешников земли. Мы все знаем разбойника, получившего спасение на Голгофе. Но не все знают человека, который назвал себя первым из грешников. Прочтем слова этого человека в 1 Тим. 1, 15: «Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый». Это слова апостола Павла. Почему ап. Павел считал себя первым из грешников? На этот вопрос ап. Павел сам дает ответ. Прочтем его собственные слова в 1 Тим. 1, 13: «Меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик, но помилован». Ап. Павел был хулитель, и, страшно сказать, он хулил Самого Христа. Он был гонитель — он гнал Церковь Христа. Он был обидчик — он дышал угрозами и убийством на учеников Господа; он приводил связанными в Иерусалим мужчин и женщин, последователей учения Иисуса Христа. В Книге Деяний Апостолов 26, 9 — 11 ап. Павел говорит о себе: «...я думал, что мне должно много действовать против имени Иисуса Назорея; это я и делал в Иерусалиме: получив власть от первосвященников, я многих святых заключил в темницы, и когда убивали их, я подавал на то голос; и по всем синагогам я многократно мучил их и принуждал хулить Иисуса и, в чрезмерной против них ярости, преследовал даже и в чужих городах». Вот каким грешником, но помилованным, вы видим его под «крыльями» Голгофы.

Но кто же эти «многие», об искуплении которых говорит Евангелие? Это Церковь Иисуса Христа, о которой сказано в Послании к Ефесянам 5, 25: «...Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее». Сколько же этих «многих», которых мы видим под сенью крыл Голгофы? Их много, очень много; их такое великое множество, которого никто не может перечесть, — «из всех племен и колен, и народов и языков» (Откр. 7, 9).

Неисчислимое множество искупленных, занявших место под сенью креста Голгофы, радует сердце Искупителя всех грешников мира — Иисуса Христа. Об этой радости нашего Искупителя говорят слова Дс. 53, И: «На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством». Христос Своим подвигом на Голгофе искупил всех грешников, и это Искупление приняли верою «многие», столь многие, что их никто из людей, не может перечесть. Счастливы те, которые пришли под «крылья» Голгофы, под сень креста Христова. Они стали наследниками вечного Царства Христа.

Что предшествовало Голгофе? Голгофе предшествовали два суда над нашим Господом Иисусом Христом: духовный суд — суд Синедриона и светский суд — суд Понтия Пилата.

Суд Синедриона был несправедливым судом. Свидетели были подкуплены. Обвинение Христа в богохульстве было ложным обвинением. Смертный приговор, вынесенный Христу, был беззаконным приговором. Но привести его в исполнение без ратификации, то есть без утверждения Понтием Пилатом, было нельзя. Вот почему Христос был приведен на суд Пилата. Как же поступит с Христом Пилат? Утвердит он приговор Синедриона или нет? Пилат не нашел никакой вины во Христе и все-таки приказал своим воинам распять Его.

Как же это случилось? Евангелие говорит, что Пилат «искал отпустить Иисуса», но не отпустил, как только услышал слова иудеев: «Если отпустишь Его, ты не друг кесарю». Эти слова испугали Пилата: впасть в немилость у кесаря означало быть казненным. И Пилат должен был сделать выбор: либо казнить Христа, либо быть, возможно, самому казненным. Вот почему Пилат предал Христа на распятие.

И вот Христос на Голгофе. Шесть часов висел Он на кресте: три часа из них под жгучими лучами палестинского солнца и три часа в непроглядной тьме. Невыразимая жажда причиняла ему такое страдание, что Он вынужден был воскликнуть: «Жажду!» Гвозди, на которых висел Христос, разрывали Его раны и делали их все более болезненными. Шесть часов неописуемых страданий Христа на кресте, за кончившихся Его смертью, дали нам спасение от вечного ада.

Но как ни велики были страдания Христа от ран и жажды, страдания Его души превышают наши человеческие представления. В числе семи слов, вышедших из уст распятого Христа, есть слово, которое за 2000 лет, прошедшие после Голгофы, все еще остается глубокой тайной и не истолковано полностью ни одним богословом. Это слово гласит: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты меня оставил?» Что же означают эти слова Христа? Они выражают какое-то особо глубокое страдание души Христа. И это страдание длилось целых три часа. Это были три часа не только внешней непроглядной тьмы, но и беспросветной внутренней ночи.

Что же это была за ночь в душе Христа? Я думаю, что это была ночь ада, к которой приведет грех каждого грешника, который не обратится ко Христу. Эти слова Христа ведут нас на самое дно ада. Эти слова Христа рисуют нам ужас ада. Христос, занявший наше место на кресте, испытал весь ужас ада. Он испытал всю глубину страданий осужденного грешника. Он испил чашу справедливого гнева Божья до последней капли.

Чтобы описать страдания ада, надо пережить их. Но кто из нас пережил их? Кто из нас побывал на дне ада и пережил весь его ужас? Никто! Только Христос на Голгофе опустился на дно ада и вкусил всю горечь его. После трехчасового пребывания в его тьме Он воскликнул ; громким голосом: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Если ад вызвал из души Христа такой возглас и такие слова, то как же он ужасен. Трудно найти более подходящее слово для характеристики ада, чем это слово: он ужасен.

Но из уст распятого Христа вышел и другой возглас — возглас: «Совершилось!» Что он означает? Что Христос хотел сказать этим словом? Совершилась победа над адом! Совершено спасение всех грешников от ада, ужасного ада! Это говорит Тот, Кто испытал на Себе весь ужас ада. «Совершилось!» Для Христа это слово является словом победы. А для нас, грешников, заслуживших ад, это слово «совершилось» является незыблемой скалой, на которой зиждется наша радостная уверенность в спасении.

Если мы вспомним слова о потерянном первыми людьми рае, которые мы читаем в Быт. 3, 24: «И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни», то слово распятого Христа «совершилось» скажет нам не только о победе Христа над адом, но и об открытии Христом закрытого для грешников рая. Вот что совершилось на Голгофе: совершилось открытие рая. И как яркое доказательство этого славного события, в открытый Кровью Христа рай входит величайший грешник — разбойник и злодей, помилованный Христом после его искреннего покаяния. Итак: на Голгофе совершилась .победа над адом и открытие рая.

И, наконец, мы слышим на Голгофе слова Христа: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой». В этих словах Христа основная сущность рая. Мы привыкли думать, что эти слова должны быть предсмертными словами умирающих. Но они должны быть и первыми словами возродившегося на Голгофе грешника, то есть грешника, получившего на Голгофе новое сердце и новую жизнь. Что из себя представляет новая жизнь возрожденного человека? Не есть ли это жизнь в руках Божьих? Не есть ли это жизнь нашего духа, преданного в руки Христа, как мы поем в нашей песне: «В руках я Иисуса, вдали от всех забот не страшны искушенья, грех в сердце не войдет. Ничто меня не может от Господа отнять». Рай, открытый для нас смертью Христа на Голгофе, это наша жизнь в руках Иисуса, это наша жизнь на груди Христа — здесь на земле и в вечных обителях неба. Но мы порой покидаем это славное место на груди Христа, и пусть поэтому будет нашей постоянной молитвой: «Господь! в руки Твои снова предаю дух мой».

«...Хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира».

«...так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих».

Заметили ли мы при чтении этих слов, что Христос говорит в них об отдаче плоти Своей и об отдаче души Своей? Не будем думать, что это одно и то же. Плоть и душа не одно и то же. Христос, говоря об отдаче плоти Своей и об отдаче души Своей, очень ясно говорит нам о Своей двойной смерти на Голгофском кресте. Голгофская жертва Христа станет нам вдвойне дороже, если мы поймем, что смерть нашего Господа Иисуса Христа была действительно двойной смертью: смертью плоти и смертью души.

Христос в Своем учении определенно говорит, что есть смерть тела и есть смерть души. Прочтем слова Христа в Ев. Матф. 10, 28: «Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне».

Мы должны иметь ясное представление о разнице между смертью тела и смертью души.

Смерть тела настолько частое явление на земле, что она не нуждается в особом объяснении. И телесная смерть Христа на Голгофе — очень понятное для всех нас явление. Слова Евангелия о смерти Христа на Голгофе: «...и сие сказав, испустил дух» (Ев. Луки 23, 16) не требуют пояснения. Так умирает каждый человек: делает последний вздох и испускает дух.

Но значение телесной смерти Христа, смерти Его Плоти на Голгофском кресте требует пояснения. Телесная смерть всякого полезного человека — это утрата, утрата для семьи, утрата для общества и, может быть, даже для всего человечества. А смерть Христа — это приобретение для всего человечества. Что же это за приобретение? Христос сказал о своей телесной смерти замечательные слова: «Я отдам Плоть Мою за жизнь мира». За жизнь мира — это значит за бессмертие мира, для искупления плоти человеческой, для бессмертия человека. Искупление плоти, искупление тела — вот о чем мы, верующие, часто забываем, а многие дети Божий даже и совсем мало имеют понятия об этом.

Мы должны знать, что Слово Божье говорит не только об искуплении наших душ, но и об искуплении наших тел. Прочтем Римл. 8, 23: «...имея начатое Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего». Прочтем слова, сказанные Богом Адаму: «...ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2, 17). Какой смертью? Двойной смертью: и смертью тела и смертью души. Грех сделал тело человека смертным; до грехопадения же тело человека было бессмертным. Но грех привел и к смерти души, то есть к разрыву души с Богом, в результате чего человек стал духовным мертвецом. Когда мы читаем в Послании к Римлянам 6,23 слова: «возмездие за грех — смерть», то нам должно быть ясно, что речь идет о двойной смерти: о смерти тела и о смерти души в смысле разрыва души с источником жизни — Богом. Вспомним слова Иисуса Христа: «Я есмь путь, истина и жизнь». Грех, как стена, встал между Богом и человеком и привел его к духовной смерти. Вот почему была необходима двойная смерть Иисуса Христа на Голгофе — смерть телесная для искупления нашего тела, и смерть души в смысле разрыва с Богом — для искупления наших душ.

Но где же мы видим эту вторую смерть Христа на Голгофе — смерть Его души, то есть разрыв с Богом? Если слова «испустил дух» говорят нам о телесной смерти Христа, то слова «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» говорят о пережитых Христом на Голгофе мучениях ада, мучениях второй смерти. Выражение «вторая смерть» мы находим в Писании — в Откровении 20, 14. Вторая смерть, в отличие от первой, то есть телесной смерти, является смертью души, но не в смысле ее уничтожения, а в смысле ее разрыва с Богом. И первая и вторая смерть стали уделом человека только вследствие греха. Спасение от первой и второй смерти стало возможным только благодаря Голгофе, где наш Господь Иисус Христос вкусил и первую смерть и вторую смерть, то есть и смерть плоти и смерть души в смысле разрыва с Богом.

На Голгофе Христом принесена двойная жертва: Он отдал на смерть плоть Свою и душу Свою для нашего двойного искупления, то есть для искупления нашего тела и для искупления нашей души. Эту истину мы должны усвоить все и крепко держаться за нее. При взирании на Голгофу можно совершить две ошибки: либо видеть только телесную смерть Христа, либо созерцать только страдания души Его, то есть видеть только Его вторую смерть. Нет! Мы должны ценить и телесную смерть Христа и смерть Его души, поскольку и та и другая смерть Христа являются дорогой ценою нашего двойного искупления.

При созерцании второй смерти Христа на Голгофе нам станут более понятными слова Писания: «...предал душу Свою на смерть и к злодеям причтен был» (Ис. 53, 12), а также слова: «Ты не оставишь души моей в аде» (Псал. 15, 10).

«Предал душу Свою на смерть», то есть предал не только тело Свое на смерть, но и душу Свою. «И к злодеям причтен был». Как часто мы понимали эти слова только в смысле распятия нашего Спасителя посреди двух разбойников. Но эти слова можно понимать и в более глубоком смысле, а именно: Христос был причтен к злодеям, то есть к грешникам ада, куда Он опустился, вися на Голгофском кресте.

Но псалмопевец пророчествует о второй смерти Христа на Голгофе: «Ты не оставишь души моей в аде». Да, Христос пробыл в аде только столько, сколько нужно было для искупления наших душ от вечного ада, то есть от вечной разлуки с Богом.

Пусть наши сердца исполнятся новой песнью хвалы за двойную смерть Христа на Голгофе: за смерть Его плоти и за смерть Его души — ради нашего двойного искупления: искупления нашего тела и искупления нашей души.

«Он... разрушивший стоявшую посреди преграду». О какой преграде говорит ап. Павел и кто ее разрушил? Слово «преграда» обозначена в других переводах Евангелия словом «стена». Если мы вдумаемся в слова ап. Павла, то мы увидим, что он говорит о стене, разделявшей иудеев и язычников. Стеною была вражда между израильским народом и языческим миром. Голгофский крест положил этой вражде конец, и в распятом Спасителе мира нет больше ни иудея, ни язычника (Галат. 3, 28).

Но если мы вдумаемся в слова 16-го стиха, то мы увидим еще и другую стену, другую преграду, которая тоже рухнула на Голгофе. Что же мы читаем в 16-м стихе? «В одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем». Речь идет о вражде с Богом и о примирении с Ним посредством креста — креста Голгофы. Речь идет о стене между Богом и человеком, которая разрушена на Голгофе. Откуда же появилась эта стена, разделившая человека с Богом? Кто воздвиг ее?

Ответ на этот вопрос мы найдем в Книге пророка Исайи 59,2: «...беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим». Как ясно говорит Слово Божье о создателе этой высокой до небес стены, наглухо закрывшей человеку путь к Богу и доступ к престолу благодати. Грех, беззаконие воздвигли эту стену, эту преграду.

Но Слово Божье говорит не только о стене, воздвигнутой грехом между Богом и человеком; Слово Божье говорит и о разрушителе этой стены. Мы прочитали: «Он... разрушивший стоявшую посреди преграду». Кто это — Он? Иисус Христос!

Слово Божье говорит нам о двух великих праведниках, которые были готовы принять весь справедливый суд Божий на себя с тем, чтобы спасти свой народ от возмездия за грех. Эти два праведника: Моисей и апостол Павел. Послушаем, что они говорят о своей готовности взять на себя грех своего народа. Прочтем слова Моисея в Книге Исход 32, 30 — 34: «На другой день сказал Моисей народу: вы сделали великий грех; итак я взойду к Господу, не заглажу ли греха вашего. И возвратился Моисей к Господу и сказал: о, народ сей сделал великий грех; сделал себе золотого бога. Прости им грех их. А если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал! Господь сказал Моисею: того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги Моей. Итак иди, веди народ сей, куда Я сказал тебе. Вот Ангел Мой пойдет пред тобою, и в день посещения Моего Я посещу их за грех их». Моисей не мог разрушить стены, воздвигнутой грехом между Богом и Израилем.

Прочтем теперь слова ап. Павла в Послании к Римлянам 9,1 — 4: «Истину говорю во Христе, не лгу, свидетельствует мне совесть моя в Духе Святом, что великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть израильтян». Но и ап. Павел не мог бы разрушить стены, воздвигнутой грехом между Богом и Израилем.

Нам должно быть понятно, почему даже такие величайшие праведники, как Моисей и ап. Павел, не могли разрушить стены греха и стать примирителями грешников с Богом. Эту величайшую задачу, то есть примирение грешников с Богом, мог выполнить только такой праведник, сердце и жизнь которого были без единого пятна или порока. Ни Моисей, ни ап. Павел такими праведниками не были. Мы знаем, что за свое непослушание Господу Моисей даже не вошел в обетованную землю. А ап. Павел, сознавая свое несовершенство, говорит в Послании к Римлянам 7,24: «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?»

В премудром плане Божьем был намечен путь к низвержению стены греха — через смерть истинного Праведника, не имеющего ни одного греха, ни одного порока. Этим Праведником был наш Господь Иисус Христос. Мы читаем в I Иоанна 2,1 — 2: «Дети мои! сие пишу

вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем Ходатая пред Отцом, Иисуса Христа, Праведника: Он есть умилостивление за грехи всего мира». Моисей хотел сделаться ходатаем за свой согрешивший народ, но Господь не принял его ходатайства, так как он не обладал абсолютной праведностью. Для разрушения стены греха не нашлось абсолютного праведника ни среди людей, ни среди ангелов. Только святой Бог, приняв плоть человека, мог быть таким абсолютным Праведником. Только Иисус Христос как абсолютный Праведник мог взять на Себя грехи мира и крестом Голгофы примирить нас с Богом. Прочтем пророчество Исайи о нашем Господе Иисусе Христе в 53 главе, в стихе 11: «...Праведник, Раб Мой, оправдает многих, и грехи их на Себе понесет». И этот Праведник мог совершить наше спасение только потому, что был безгрешен: «Он не сделал греха, и не было лжи в устах Его» (Ис. 53, 9).

В премудром божественном плане нашего примирения с Богом был не только предназначен Христос, как абсолютный Праведник, но и крест, на котором должна быть убита вражда между грешником и Богом. Примирение через крест, то есть через смерть Христа на кресте. О значении креста, как месте, где распятый Христос Своею смертью навсегда разрушил вековечную стену греха, разделявшую нас с Богом, очень ясно говорит ап. Павел в Послании к Ефесянам 2, 13 — 16: «Теперь во Христе Иисусе вы... стали близки «Кровью Христовою». Он, Христос, упразднил вражду «Плотью Своею...». Он, Христос, примирил обоих (и иудеев и язычников) с Богом «посредством креста, убив вражду на нем». Крест с пригвожденной на нем Плотью Христа — это то место, где положен конец вражде между Богом и человеком. Ап. Павел говорит, что эта вражда «убита» на кресте.

Какие же силы на Голгофе уничтожили стену греха, разделявшую человека с Богом? Первыми ударами по этой стене были удары молотка, которыми пригвождали нашего Господа Иисуса Христа на крест. Раны Христа расшатывали всё больше эту высокую и толстую стену. Кровь Христа подмывала ее со всех сторон. Но повалила эту стену только смерть Христа. Только смерть Христа разрушила эту стену, эту преграду на пути к Богу — до основания! Вот почему смерть Христа на Голгофе — это вершина радостной вести Евангелия!

Стена на Голгофе разрушена смертью Христа, но значит ли это, что мы можем теперь не придавать значения греху? Нет! Грех продолжает быть опаснейшим злом в нашей жизни. Всякий грех удаляет нас от Христа; всякий грех встает между нами и Христом; всякий грех скрывает от нас лик Христа. Вот почему мы никогда не должны уходить с Голгофы, не должны удаляться от источника Крови Христовой. Там, где была разрушена стена греха, там и только там восстанавливается наше общение с Господом, нарушенное тем или другим грехом, как мы поем в одном гимне: «И если в немощи я вновь Иисуса огорчу, я знаю, что святая Кровь сотрет вину мою».

«Чтобы познать Его, и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его». Такими словами ап. Павел, открывает желания своего сердца. Эти слова сделаются нам более понятными, если мы будем знать, что они написаны апостолом в узах, во время своего заключения в Риме, в дни, когда следствие по его делу приходило к концу и когда с часу на час он ожидал приговора кесаря Нерона. Он ожидал смертного приговора, и он как бы смотрел уже в глаза смерти. Этим ожиданием смертного приговора и объясняются слова апостола: «Чтобы познать... участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его». У ап. Павла, смотрящего в глаза смерти, одно желание: уподобиться Христу в Его страданиях и смерти на Голгофе. Ап. Павел не говорит об уподоблении Христу в Его крестных страданиях или в Его крестной смерти. Он знал, что его, как римского гражданина, смерть на кресте не ожидает. Но он знал, что после вынесения ему смертного приговора он испытает то «томление духа», которое испытывал Христос в ожидании Своей смерти на Голгофе и о котором Он говорит в Ев. Луки 12, 50: «Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится». Вот это тяжелое томление в ожидании насильственной смерти, которое испытывал наш Господь Иисус Христос, испытал и апостол Павел. Именно в этом мучительном томлении духа выразилось более всего «участие в страданиях Христа» апостола Павла, а также подобие его смерти смерти Христа.

Но среди желаний апостола Павла обратим внимание на его желание, выраженное словами: «Познать Его». Живет ли такое же желание в наших сердцах? Между обращением ап. Павла на пути в Дамаск и посланием его к Филиппийцам прошло около 30 лет. Мы все знаем вопрос ап. Павла на пути в Дамаск: «Кто Ты, Господи?» (Деян. Ап. 9, 5). Еще будучи Савлом, он хотел знать, кто есть Иисус,. Которого он так ненавидел. Прошло 30 лет в служении этому Иисусу, а ап. Павел чувствует, что он все еще недостаточно знает Его. Среди нас, верующих, тоже немало следующих за Христом не менее,, а, может быть, даже и более 30 лет. А знаем ли мы достаточно нашего Господа Иисуса Христа? Знаем ли мы достаточно Его жизнь на нашей земле? Знаем ли мы достаточно Его славное учение? Знаем ли мы достаточно Его жертву, принесенную для нашего спасения на Голгофе? Проникли ли мы достаточно глубоко в глубину страданий и смерти Христа на Голгофе?

Стремясь все больше познавать Христа, ап. Павел особенно стремился познавать все больше Христа распятого, подвиг Его на кресте Голгофы. Он пишет в 1 Кор. 1, 23: «Мы проповедуем Христа распятого». В 1 Кор. 2, 2 ап. Павел говорит: «Я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа и притом распятого». В Галат. 6, 14 ап. Павел пишет: «Я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа». Пусть апостол Павел будет для нас примером в глубоком и всестороннем познании Иисуса Христа и Его голгофской жертвы.

Голгофа — это бездонный океан премудрости Божьей, и то, что мы почерпнули из него, это лишь капли по сравнению с тем, что нам еще осталось постигать. Но каждый раз, когда мы поднимаемся на Голгофу и становимся у подножия креста Христова, мы постигаем все новые и новые истины в отношении нашего распятого Спасителя. Поднимаясь на Голгофу, мы видим старое и давно знакомое все в новом и новом свете. И деревянный крест с надписью на нем: Иисус Назорей, Царь Иудейский; и чело, израненное тернием; и руки и ноги Христа, пронзенные гвоздями; и семь слов, произнесенные распятым Спасителем, — все это является всякий раз и старым и новым, и знакомым и незнакомым, все снова и снова удивляющим и очаровывающим нас.

Есть слова Христа, сказанные Им не на Голгофе, но которые мы должны все снова и снова слышать на Голгофе. Эти слова открывают нам мысли страдающего и умирающего за наши грехи Спасителя. Что же это за слова, которые с новой силой покажут нам духовную красоту Голгофы? Их тоже семь, как и семь слов Христа, сказанных на Голгофе.

Первое слово мы читаем в Ев. Иоан. 3, 14: «Как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную». Как медный змей в дни Моисея давал жизнь умиравшим от укуса ядовитых змей израильтянам, так вознесенный на крест Голгофы Спаситель мира дает жизнь всем грешникам, взирающим на Него с верою.

Второе слово Христа мы читаем в Ев. Иоан. 6, 54: «Ядущий Мою Плоть и пьющий Мою Кровь имеет жизнь вечную». О чем говорят нам эти слова Христа? О том, что израненное Тело Христа и Кровь Его, пролитая на Голгофе, должны быть пищей для наших душ, вкушаемой верою. Распятый Христос — это та «манна», которой мы должны питать изо дня в день наши души.

Третье слово Христа мы прочтем из Ев. Иоан. 10, 15: «Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца, и жизнь Мою полагаю за овец». Эти слова Христа говорят нам о том, что смерть Его на Голгофе — это смерть доброго Пастыря за Своих овец. Библия сравнивает всех грешников с блуждающими «овцами», как мы читаем в Ис. 53, 6: «Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу; и Господь возложил на Него грехи всех нас». Христос пошел на Голгофу, чтобы спасти Своих бедных, заблудших овец.

Прочтем четвертое слово Христа в Ев. Иоан 10, 17 — 18: «Я отдаю жизнь Мою... никто не отнимает ее у Меня, но Я сам отдаю ее». Так хочется сказать воинам на Голгофе: не сторожите Христа. Он не сойдет со креста и никому не даст освободить Себя. Он хочет умереть, потому что только смерть Его даст нам вечное блаженство.

Пятое слово Христа мы прочтем в Ев. Иоан. 12, 32: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе». Этими словами Христос говорит об особой притягательной силе Его Голгофской жертвы. Кто сочтет души, привлеченные распятым Христом на Голгофу? И нет силы, которая могла бы оторвать нас от Христа.

Прочтем шестое слово Христа в Ев. Иоан. 14, 27: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам». О каком мире говорит Христос? Это особый мир — Голгофский мир, мир с Богом! Это мир, приобретенный Кровью Христа для всех грешников земли. Именно об этом мире говорил Христос накануне Своей крестной смерти.

Седьмое слово Христа мы находим в Ев. Иоан. 15, 13: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Этими словами Христос говорит нам, что на Голгофе явлена наибольшая любовь Божья к человечеству. Голгофа — это широта и долгота, глубина и высота любви Божьей к нам, грешникам (Ефес. 3, 18). Голгофа — это любовь Христова, превосходящая разумение (Ефес. 3, 19).

Пусть же эти семь слов Христа, сказанные Им до Голгофы, будут нам так же дороги, как и семь слов Христа, сказанные на Голгофе.

Пусть они углубляют наше познание распятого Христа, Его страданий и смерти на Голгофе. Пусть все, что Слово Божье говорит о Голгофе, содействует тому, чтобы жертва Христа, принесенная для нашего спасения, становилась для нас все дороже и дороже.

«Сыну Человеческому, как написано о Нем, надлежит много пострадать и быть уничижену». Мы знаем события, которые совершились в Гефсиманском саду, и главным из них было моление Христа о чаше. Почему Христос содрогался при виде этой чаши, и что это

была за чаша? Когда Христос говорил о чаше, Он имел в виду ее содержимое, которое надлежало Ему испить, как это мы слышим из уст Его в Гефсиманском саду: «Неужели мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» (Ев. Иоанна 18, 11). В чем же заключалось содержание этой чаши, почему она была весьма горькой чашей для нашего Господа? Потому что она содержала три вида горечи: страдания Христа, уничижения Христа и смерть Христа. Всякий раз, когда мы говорим о Голгофе, мы говорим об этих горечах, испитых Христом для нашего опасения (и вечного блаженства. И мы стараемся как можно глубже вникать и в Его страдания, и в Его уничижения, и особенно в Его смерть.

Заметим, что Сам Христос, говоря о Своей жертве на Голгофе, говорит не только о Своих страданиях, но и о Своем уничижении. Он говорит: «Сыну Человеческому... надлежит много пострадать и быть уничижену». Уничижение Христа мы видим и в Гефсимании, и в Синедрионе, и во дворце Понтия Пилата, и на пути на Голгофу, и на Голгофе. Сейчас мы обратим наше внимание на уничижения Христа на Голгофе. Но мы обратим внимание и на то, как эти уничижения послужили к прославлению и возвеличению Христа.

Великое уничижение для Христа заключалось в надписи над Его головой, которая гласила: «Иисус Назарей, Царь Иудейский». Эта надпись должна была говорить всем иудеям: вот полюбуйтесь на вашего царя, на его трон посреди двух злодеев — разбойников! Первосвященники и священники знали, каким был трон царя Соломона. Он описывается в 2 Паралипоменон 9, 17 — 19: «И сделал царь большой престол из слоновой кости и обложил его чистым золотом, и шесть ступеней к престолу и золотое подножие, к престолу приделанное, и локотники по обе стороны у места сиденья, и двух львов, стоящих возле локотников, и еще двенадцать львов, стоящих там на шести ступенях по обе стороны. Не бывало такого престола ни в одном царстве». «Иисус Назарей, Царь Иудейский», — гласит надпись над головою Христа. А трон этого Царя — позорный крест, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие. Но этот позорный крест, вернее — распятый на нем Христос стал силою для спасения миллиардов грешников Ветхого и Нового Завета, составляющих ныне единую Церковь Христа. Разве уничижение креста не послужило к величайшей славе Христа — главы искупленной Им на позорном кресте Церкви? Разве мы не с большим правом можем сказать о троне «Царя Иудейского» — Иисуса Христа, на Голгофе сияющем такой божественной славой, словами Писания (о престоле царя Соломона): «Не бывало такого престола ни в одном царстве».

Великое уничижение Христа заключалось и в том, что Его распяли посреди двух злодеев. Мы читаем в Ев. Марка 15, 27 — 28: «С Ним распяли двух разбойников, одного по правую, а другого по левую сторону Его. И сбылось слово Писания: «И к злодеям причтен». Цель такого распятия была явная: как можно сильнее унизить Христа, показать Его главным преступником. Но и это уничижение послужило к славе Христа. При глубоком рассмотрении этого события на Голгофе, то есть распятия Христа посреди двух разбойников, мы увидим доброго Пастыря Христа, Который спустился в весьма смрадные низины греха и порока, чтобы взыскать и спасти очень заблудившуюся овцу — покаявшегося разбойника. Вместо ада, который заслужил этот разбойник, он получил место со Христом в раю.

Спасение на Голгофе разбойника — это одно из самых славных дел Христа, которое сияет вечной, непреходящей славой здесь на земле и там на небесах.

Великим уничижением Христа были поношения и злословия, которые раздавались на Голгофе из уст Его врагов. Дух Святой нашел нужным увековечить эти злословия на страницах Евангелия. И чтобы нам еще раз убедиться, какому великому уничижению был подвергнут наш Господь Иисус Христос на Голгофе, мы прочтем из Ев. Матфея, из 27 главы стихи 39 по 43: «Проходящие же злословили Его, кивая головами своими и говоря: разрушающий храм и в три дня

созидающий! Спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Подобно и первосвященники с книжниками и старейшинами и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти! Если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него; уповал на Бога — пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын». Какой поток злоречия, имевший целью как можно глубже унизить Христа! Но этот поток злоречия не унизил Христа, а возвысил и прославил Его. То, что Христос не сошел с креста, хотя и мог это сделать в одно мгновение, — в этом Его вечная красота и слава. Слава Богу, что «пшеничное зерно», упавшее на Голгофе в землю, осталось в земле, умерло там и принесло много плода в виде бесчисленного множества искупленных душ. А слова злословия: «Разрушающий храм и в три дня созидающий!» — разве уничижили нашего Господа? Нет, о«и прославили и возвеличили Его. Разве Своим страданием и смертью на кресте Христос не положил конец ветхозаветному храму с его жертвами тельцов, козлов и агнцев, и разве Своей смертью и воскресением Он не создал новозаветный храм, храм нерукотворенный, храм духовный, то есть Церковь Свою, живыми камнями которой являются все верующие во Христа и все любящие Его души.

Существует предание, что женщина, страдавшая кровотечением двенадцать лет и исцеленная Христом, отдала Христу, проходившему мимо нее на Голгофу, свое покрывало, чтобы Он мог отереть кровь и пот с лица Своего. Когда Христос возвратил ей покрывало, на нем оказались отображенными черты Его лица. Для нас это только красивое предание, не имеющее никакого подтверждения в Евангелии. Но в этом предании есть глубокое поучение для всех любящих Господа. Какое же? Взирание на Христа с верою и любовью ведет к отображению нашего Спасителя не на покрывале, а в наших сердцах. Разве не отобразился в нашем сердце навсегда лик Христа в терновом венке? Разве надпись над головою распятого Христа: «Иисус Назарей, Царь Иудейский» не превратилась для нас в новую, более славную надпись: Иисус Назарей, Царь царствующих и Господь господствующих? И разве во Христе, спасшем разбойника, мы не познали своего личного Спасителя?

Терновый венок. Он тоже был надет на чело Христа с целью Его уничижения. Но для нас, любящих Христа, он стал дороже всех царственных венцов Христа, дороже всех диадем на Его голове (Откр. 19, 12). И почему? Потому что терновый венок на голове Христа имеет глубокий духовный смысл: он олицетворяет грех мира, возложенный на Христа, как сказано в Книге пророка Исайи 53, 6: «Господь возложил на Него грехи всех нас». Знаем ли мы, что есть только два места в мире, где может находиться наш грех? Либо на самом грешнике, либо на Христе — Агнце Божьем. Слава Господу, что мы уверовали в драгоценную истину, что Христос взял грех каждого из нас на Себя, и об этой истине нам все снова и снова свидетельствует терновый венок на голове нашего Спасителя. Да поможет нам Господь никогда не терять из вида лик Христа в терновом венке, дабы никогда не погасла в наших сердцах вера, что Иисус Христос взял наш грех на Себя!

Мы прочтем несколько мест Писания, из которых каждое будет лучом, озаряющим крест Голгофы. Прежде всего мы прочтем два места Писания — Ис. 53, 12 и Ев. Луки 23, 1 — 2:«К злодеям причтен был»; «и поднялось все множество их и повели Его к Пилату, и начали обвинять Его, говоря: мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем». Эти два места Писания объясняют нам, почему Христа повели на Голгофу и почему Он умер именно на кресте. По обычаю иудеев Христос должен был бы умереть смертью Стефана, побитого камнями. Но Он умер крестной смертью и по той причине, что Он был обвинен перед Пилатом в том, что сделал Себя царем и запрещал давать подать кесарю, то есть совершил восстание против кесаря, а за такое преступление полагалась смерть через (распятие на кресте. Смерть через распятие на кресте полагалась также убийцам и разбойникам. Вот почему Христос оказался на Голгофе вместе с разбойниками.

Лучом, озаряющим крест Голгофы, являются слова в Галат. 3, 13: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, — ибо написано: проклят всяк, висящий на древе». «Клятва закона» — это проклятие закона, то есть проклятие за нарушение закона, закона Божьего, которое Христос взял на Себя. И крест, на котором был распят Христос, является образом взятого Им на Себя проклятия за нарушение нами закона Божья. Распятый на кресте Христос — это олицетворение проклятия за наш грех, проклятия, взятого Христом на Себя из безграничной любви к нам.

Лучом, озаряющим крест Голгофы, являются также слова в Ев. Иоан. 18, 40: «Тогда опять закричали все, говоря: не Его, но Варавву. Варавва же был разбойник». Крест Христа — это крест Вараввы. Если бы Пилат отпустил Христа, Варавва был бы поведен на Голгофу и был бы третьим разбойником, распятым на Голгофе. Но Пилат, по выбору иудеев, отпустил Варавву, и вот Христос идет на крест вместо Вараввы. Предание говорит, что Варавва был на Голгофе и созерцал страдания и смерть Христа. Он слышал просьбу покаявшегося разбойника и ответ Христа ему. И как у Пилата он получил свободу от физических цепей, так на Голгофе он, возможно, получил свободу от греховных цепей.

Крест Христа возвещает каждому из нас: здесь должен был умереть Варавва, но Христос занял его место. А Вараввою является каждый из нас. Каждый из нас должен был умереть за свой грех и преступление. Но умер безгрешный Христос, заняв место каждого из нас. Стоя сегодня перед распятым Спасителем, скажем Ему: Спаситель наш! Ты занял на кресте место каждого из нас! Ты занял там мое место!

Ярким лучом, озаряющим крест Голгофы, являются слова в Книге пророка Захарии 13, 1: «В тот день откроется источник ...для омытия греха и нечистоты». Воздвигнутый на вершине горы Голгофы крест Христа указывает всем гибнущим в своих грехах и пороках грешникам путь к очищению от греха в крови Христа, пролитой на Голгофе.

Крест Христа — это яркий маяк, указывающий всем гибнущим в море греха грешникам путь ко спасению. «Источник для омытия греха и нечистоты» должен быть виден со всех сторон; вот почему Христос умер на воздвигнутом на горе Голгофе кресте.

Яркий свет на кресте Голгофы проливают слова Христа, сказанные Им Никодиму: «Как Моисей вознес змею в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ев. Иоан. 3, 14 — 15). Христос должен был умереть на кресте, чтобы быть тем «медным змеем», взирание на Которого с верою несет всем грешникам исцеление и жизнь. И как пример такого исцеления и получения жизни вечной через взирание с верою на распятого Христа — стоит перед нами разбойник, получивший место со Христом в раю.

Слова Писания о лестнице, которую видел во сне Иаков, также озаряют крест Христа на Голгофе. Прочтем Быт. 28, 12: «И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, ангелы Божий восходят и нисходят по ней». Лестница Иакова соединяла землю с небом. Крест Голгофы является олицетворением примирения неба с землей, грешника с Богом. По этой благодатной лестнице Голгофы миллионы грешников взошли и еще взойдут на небо, в Новый Иерусалим, чтобы навеки торжествовать со Христом.

И еще один яркий луч светит во тьме Голгофы. Это слова Христа в Ев. Иоан. 12, 32: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе». Эти слова относятся, к кресту Голгофы. Эти слова Христа говорят о кресте Голгофы, как о магните, влекущем всех грешников к распятому Христу. Почему крест Христа является магнитом, притягательной силой? Потому что крест Христа — это любовь Христа ко всему человечеству, а любовь — магнит, влекущий человеческое сердце к себе.

Каким же при свете Слова Божья предстал перед нами крест Голгофы? Крест Голгофы стоит перед нами как место, где Христос искупил нас от клятвы закона, от проклятия за наше нарушение Божьего закона. Крест Голгофы стоит перед нами как место, предназначенное для всех грешников мира, но которое занял вместо нас Христос. Крест Голгофы стоит перед нами как Источник для омытия греха и нечистоты, открытый для каждого грешника. Крест Голгофы стоит перед нами как некогда медный змей перед ветхозаветным Израилем, и Агнец Божий, закланный на нем, врачует все наши раны, причиненные нам грехом. Крест Голгофы стоит перед нами как лестница, ведущая к престолу божественной благодати, по которой взошел в рай покаявшийся разбойник и все сонмы грешников, которые нам показывает Откровение Иоанна — в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках.

И наконец крест Голгофы стоит перед нами как магнит, привлекший наши сердца к распятому Христу, соединивший нас с Ним навеки, навсегда, и не отпускающий нас от Него ни на одно мгновение.

Я недавно взял в руки большую морскую раковину. И мне представилась такая картина: на дне громадного океана лежит эта раковина, как она действительно когда-то лежала, и как бы жаждет вместить в себе весь океан. Но, увы, она вместила в себе лишь каплю океана. Перед нами на Голгофе океан божественной любви. Наше сердце, подобно раковине на дне океана, жаждет вместить океан божественной любви, проявленной на Голгофе. Но то, что мы вместили в своем сердце и сознании от Голгофы, — это лишь капля океана Голгофской любви Христа. Да, раковина лежит на дне океана, и воды океана движутся над ней. Она не может вместить всех этих водных масс океана, и все же воды океана наполняют ее целиком. Наше сердце не может вместить всей полноты Голгофской любви Христа, но эта любовь может наполнять все наше существо, все наше сердце.

Евангелие говорит: «И пришедши на место, называемое Голгофа, что значит: «лобное место», дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и отведав, не хотел пить». Эти слова вводят нас в глубину океана Голгофской любви Христа. Где же в этих словах глубина любви Христовой? Мы видим глубину Голгофской любви обычно в том, что Христос пошел на Голгофу добровольно, как Он Сам сказал: «Никто не отнимает ее (то есть жизнь) у Меня, но Я Сам отдаю ее» (Ев. Иоан. 10, 18). Но мы должны видеть любовь Христа к грешникам и в том, что Он решил выпить всю чашу Своих страданий — от первой до последней капли — при полном сознании. Христу был предложен напиток, притупляющий боли: уксус, смешанный с желчью. В Евангелии от Марка говорится о вине со смирною. Тут нет противоречия: уксус на востоке часто назывался вином, а в желчь нередко прибавлялась смирна. Христос, будучи Богом, знал, какой напиток Ему предложили. Но тогда зачем же Он его отведал? Только для того, чтобы всему миру показать, что Он мог бы притупить все ожидавшие Его на кресте боли и страдания как телесные, так и душевные. Он «отведал», то есть мог бы выпить этот обезболивающий напиток. Но Он не захотел его пить; Он отказался от обезболивания, от притупления Своих чувств и сознания. Он хотел пережить весь процесс нашего спасения в полном сознании и при самом ясном рассудке. Только таким путем совершенное спасение могло открыть нам, грешникам, двери рая. Смерть в бессознательном или полусознательном состоянии не имела бы силы для нашего спасения. Чтобы Голгофская жертва могла давать грешникам спасение, она должна была быть принесена Христом не только добровольно, но и в полном сознании. Обезболивающие или притупляющие боли средства имеют в медицине величайшее значение. Они дают возможность хирургам делать самые сложные операции, не причиняя страданий больному. Но не всегда были операции безболезненными. В дни, когда делал операции великий русский хирург Пирогов, хлороформа не было и оперируемый больной, при полном сознании, испытывал ужасающие боли, наносимые ему ножом хирурга. В хирургии хлороформ — ценнейшее и благодетельнейшее средство. Но на Голгофе ему не должно было быть места. Иисус, «отведав, не хотел пить».

Чтобы опуститься еще глубже в океан беспредельной любви Христа на Голгофе, — надо глубже погрузиться в страдания не только Его тела, но и Его души. Как ни велики были страдания тела Христа, — страдания души Его были безмерно больше. Посмотрим на бледное чело Христа, распятого на Голгофском кресте, и мы прочтем в Его очах страдание более глубокое, чем страдание от болезненных ран или жгучей жажды. Это страдание Мессии, отвергнутого Своим народом, как сказано в Евангелии: «Пришел к своим и свои Его не приняли». Это страдание Учителя, в трудный час покинутого учениками. Это страдание Того, чью безграничную любовь так немилосердно топтали люди на Голгофе, насмехаясь и издеваясь над Ним. Но еще более глубокое страдание отражено на челе распятого Спасителя: это страдание за те человеческие души, которые не примут Его жертвы и с равнодушием отвернутся от Его Крови, пролитой на Голгофе.

Густая тьма сокрыла лик Христа от взоров людей на целых три часа. И если бы мы в этой тьме всмотрелись в Его божественные очи, мы прочли бы в них страдание, превосходящее наше разумение. И действительно, кто из нас уразумел всю глубину Его слов на кресте: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»

Океан любви на Голгофе мы никогда не исчерпаем здесь на земле. Но погружаться в него все больше и больше должно быть нашим постоянным желанием. Как часто мы смотрим на распятого Христа, на Его «ломимое» тело и видим только Его физическое тело. Но мы знаем из Писания, что у Христа есть другое Тело — это Его искупленная Церковь. И мы, члены Его Тела — Церкви, должны знать, что на Голгофском кресте было пронзено не только Его физическое тело, но и это другое Тело, именуемое в Евангелии «Церковью». Чтобы Церковь Его не погибла, но получила место с Ним в раю, Он занял ее место на Голгофском кресте и взял на Себя все наказание за ее грехи. Вот он — бездонный океан любви Христа!

При поверхностном взгляде на распятого за наши грехи Спасителя, мы не видим глубокого значения гвоздей, которые прошли через Его руки и пригвоздили их ко кресту. При более глубоком взгляде гвозди, прошедшие через руки Христа, исчезнут, и мы увидим две силы, которые привели Христа на Голгофу и пригвоздили Его ко кресту. Эти две силы — закон и благодать. Закон — с. его справедливым возмездием за грехи мира. Благодать — это безграничная любовь Божья к гибнущим грешникам. Вот что привело нашего Господа Иисуса Христа на Голгофу: закон, требующий возмездия за наши грехи, и благодать, жаждущая спасти нас, грешников, от вечного ада.

«Незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом». В оригинале и во всех других переводах Евангелия слова незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех» гласят более ярко, а именно: незнавшего греха Он сделал для нас грехом». Если мы вникнем в эти удивительные слова, то перед нами откроются святость Божья, гнев Божий и любовь Божья, явленные на Голгофе в распятом на кресте Спасителе.

В чем же явлена святость Божья на Голгофе? Чтобы нам понять святость Божью, явленную на Голгофе, мы должны вникнуть в святость Божью, явленную на горе Синае. Прочтем о святости Божьей, явленной на горе Синае, в Книге Исход 19, 16 — 20: «На третий день, при наступлении утра, были громы, и молнии, и густое облако над горою, и трубный звук весьма сильный; и вострепетал весь народ, бывший в стане. И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы. Гора же Синай вся дымилась от того, что Господь сошел на нее в огне; и Восходил на нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась. И звук трубный становился сильнее и сильнее... И сошел Господь на гору Синай, на вершину горы, и призвал Господь Моисея на вершину горы, и взошел Моисей...» И дальше описывается, как Господь через Моисея дал Свой великий и святой закон Израилю, а через него и всему человечеству. Но ни Израиль, ни человечество не исполнили этого великого и святого закона, данного Богом. Все до единого оказались нарушителями этого закона, и все до одного заслужили возмездие за нарушение его — смерть, смерть телесную и смерть духовную. Такова святость Божья, явленная на горе Синае при даровании закона человечеству. На Голгофе мы видим эту же святость Божью, но явленную при наказании всего человечества в лице Иисуса Христа за нарушение закона, данного Богом на горе Синае. Мы обычно видим святость Божью только на горе Синае, поскольку она сопровождалась громом и молнией, весьма сильным трубным звуком и колебанием горы. А о горе Голгофе мы поем: «Вечная любовь зовет всех под сень креста, и для каждого найдет место у креста. Там свершились чудеса; нам открылись небеса и умолкнула гроза — тихо у креста!» «И умолкнула гроза...» Какая гроза? Гроза Синая! Но она умолкнула только после того, как во всей силе своей она разразилась на Голгофе над головою распятого на кресте Спасителя.

«Тихо у креста...» Но эта тишина водворилась на Голгофе только после того, как смолкли удары молотка по гвоздям, которые прошли через руки и ноги Христа; тихо у креста стало только после того, как смолкли разъяренные крики врагов Христа, поносивших и злословивших Его; тишина на Голгофе наступила только после того, как густая тьма угасила палящий зной палестинского солнца, немилосердно жегшего распятого Страдальца. Тихо у креста стало после того, как жгучий огонь Христовых ран погас при последнем вздохе нашего Господа на кресте.

Но в чем мы видим гнев Божий, явленный на Голгофе? Молнии и громы на Синае не поразили ни одно живое существо. А молнии и громы справедливого суда Божьего поразили на Голгофе Иисуса Христа — этого Праведника из праведников, этого прекраснейшего из сынов человеческих, Который перед судом всего человечества мог бы повторить Свои известные слова: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ев. Иоан. 8, 46). Нам были бы понятны громы и молнии Голгофы, если бы на среднем кресте висел грешник из грешников ветхозаветного времени — Манассия или грешник из грешников новозаветного времени — Иуда, поцелуем предавший своего божественного Учителя. Манассия заслужил громы и молнии справедливого гнева Божия, — ведь об этом грешнике из грешников мы читаем в 4 Царств 21, 16: «Еще же пролил Манассия весьма много невинной крови, так что наполнил ею Иерусалим от края до края, сверх своего греха, что он завлек Иуду в грех — делать неугодное в очах Господних». Нам было бы понятно, если бы все то страдание, которое постигло Иисуса Христа на Голгофе, постигло бы такого грешника, как Манассия. И если бы справедливый гнев Божий поразил такого грешника, как вор и предатель Иуда, которого один из величайших поэтов мира Данте, из чувства даже человеческой справедливости, поместил в наказание за его грех на самое дно ада, — то и это было бы понятно каждому разумному человеку. Но на Голгофе стрелы суда Божьего поразили самое чистое сердце, которое когда-либо билось на земле. На Голгофе громы и молнии обрушились на Того, о Котором Евангелие говорит, что Он не знал греха. «Незнавший греха» — так называет Слово Божье нашего Господа Иисуса Христа.

Но все же, что же это за молнии и громы, которые мы видим и слышим на Голгофе? Это все страдания, перенесенные нашим Господом Иисусом Христом на Голгофе, все Его страдания, взятые в совокупности, — страдания Его плоти и страдания Его души; страдания, которые привели в конце концов к самому трагическому крику, который когда-либо слышало человеческое ухо. Я имею в виду четвертое слово Христа на кресте: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» И, наконец, сердце Христа остановилось, — возмездие за грех каждого грешника совершилось! Гроза Голгофы смолкла, и стало тихо у креста.

Но сущность Голгофы — в любви Божьей, явленной в страданиях и смерти Христа на кресте. Послушаем еще раз слова Евангелия: «Незнавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех»... Может быть, именно эти слова могли бы быть лучшей надписью над главою Христа, распятого на кресте. Да, это так; сущность креста Голгофы именно в том, что Христос, «незнавший греха», стал жертвою за грех каждого человека, и стал ею добровольно, из безграничной любви к каждому грешнику. «Незнавший греха» Христос стал на Голгофе жертвою и за грех Манассии и за грех Иуды, заслуживших действительно быть на дне ада. О великом грешнике Манассии мы должны знать, что во имя жертвы Христа, принесенной «а Голгофе, он вошел в число искупленных Кровью Христа детей Господних, так как Слово Божье свидетельствует о нем, что он принес искреннее покаяние Богу во всех своих грехах и преступлениях. Прочтем о покаянии Манассии в 1 Паралип.

33, 12 — 13: «И в тесноте своей он стал умолять лицо Господа, Бога своего, и глубоко смирился пред Богом отцов своих. И помолился Ему, и Бог преклонился к нему, и услышал моление его... и узнал Манассия, что Господь есть Бог». Ради Голгофской жертвы Христа Бог преклонился к Манассии — этому величайшему грешнику. Ради Голгофской жертвы Христа Бог преклонился бы и к Иуде, помещенному поэтом на дно ада, если бы Иуда, по примеру Манассии, принес искреннее и глубокое покаяние, вместо того чтобы удавиться. Жертва Христа, принесенная на Голгофе, та« драгоценна в очах Божьих, что ради нее все грешники мира могли бы быть в Царствии Божьем, если бы только этого пожелали и покаялись подобно Манассии.

Как мы должны без конца славить нашего Искупителя, Иисуса Христа, что Он, «незнавший греха», взял наш грех на Себя и принес Себя в жертву, чтобы мы, великие грешники, сделались праведными в Нем пред Богом.

Евангелие описывает людей, занявших место у подножия креста Голгофы. Всех их можно разделить на три группы. И каждая из трех групп имела свое отношение к распятому Христу. Наше отношение к людям может быть трояким: либо мы равнодушны к ним; либо мы относимся к ним с враждою; либо мы исполнены к ним любовью. Наука «психология» называет эти три чувства: апатией, антипатией и симпатией. Вот эти три чувства по отношению к нашему Господу Иисусу Христу мы видим и на Голгофе. Одна группа людей, находившихся на Голгофе, была полна апатии к страдающему на кресте Христу. Другая группа людей на Голгофе была полна антипатии к распятому Христу. Третья группа людей на Голгофе была исполнена симпатии к распятому Спасителю.

У кого же мы видим на Голгофе апатию ко Христу? У воинов, распявших Христа. В их сердцах полное безразличие к Спасителю мира. У них нет ни малейшего интереса к Тому, над чьей головой была надпись: Иисус Назарей, Царь Иудейский. По законам Рима, воинам, приводившим в исполнение смертный приговор, полагалось брать себе одежды казненных преступников. И вот они занимаются дележкой одежд Христа. Это наследие Его было небогатое: нижнее одеяние, верхнее одеяние — хитон, пояс и сандалии. Более ценным был хитон, не сшитый, а весь тканный, возможно, руками Его любящей матери. О хитоне воины сказали друг другу: «Не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет». Бедные воины — они радовались этому скромному имуществу, доставшемуся им от Спасителя мира, в то время как они могли бы получить от Него вечное спасение, которое получил там же, на Голгофе, покаявшийся и уверовавший разбойник. Но к этому наследству, как и к Самому Христу, воины были совершенно равнодушны. Итак, они заняты одеждами Христа — при полном безучастии к Его страданиям. Не тронула их и молитва Христа: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают».

Есть люди, которые так любят Христа, что они готовы ради Него на все. Есть люди, которые так преданны Христу, что они в любое время отдадут свою жизнь за Него, если бы это потребовалось. Но есть немало людей, которых, как и воинов на Голгофе, Христос нисколько не интересует. У них полнейшая апатия, полнейшее равнодушие к Нему.

А у кого на Голгофе мы видим антипатию к распятому Христу? У первосвященников, священников, фарисеев и книжников! Их неприязнь ко Христу была так велика, что у себя в Синедрионе они приговорили Его к смерти, а затем, у Понтия Пилата, они «...возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить» (Ев. Матф. 27, 20). Достигнув удовлетворения своего требования, они, казалось бы, должны были разойтись по домам, но нет, неприязнь ко. Христу повлекла их на Голгофу, и там, забыв свое священническое достоинство, они изрекали ужасающие злословия по адресу распятого Спасителя, увлекая на такое же злословие и толпу, собравшуюся на Голгофе. Их насмешкам над Христом не было конца. Они требовали, чтобы Он сошел с креста, и тогда они уверуют. А что делал Христос во время их злословия? Он молчал! Он поступал так, как сказано в 1 Петра 2, 23: «Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному». Или как пророк Исайя (53,7) говорит: «...как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих». Есть люди, которые тоже молчат, когда их злословят, но это потому, что они чувствуют, что заслужили эти злословия. Христос же был непорочен, и злословия сыпались на Него совершенно незаслуженно. Он ощущал их как острые стрелы, вонзавшиеся в Его сердце. Мы часто слышим в проповедях, что требование сойти с креста было для Христа великим искушением. Но в чем заключалось это искушение? Может быть, в том, чтобы бежать от страданий и мук креста? Но еще в Гефсиманском саду Христос сказал Отцу: «Не Моя воля, но Твоя да будет». Нет! Искушение на кресте заключалось для Христа в том, что враги Его считали молчание Его за слабость и бессилие, в то время как Он мог сойти с креста, приведя воинов в оцепенение, и этим показать Свою божественную силу и славу. Людям, поносившим и злословившим Его, Христос мог бы в одно мгновение закрыть уста, — для этого стоило Ему только сойти с креста и на виду у всех покинуть Голгофу, и никто пальцем не шевельнул бы, чтобы остановить Его. Не бессилие удерживало Христа на кресте, как думали Его враги, а безграничная любовь к нам, грешникам, ибо без пролития Его Крови не было бы нам прощения наших грехов.

Итак, перед нами прошла картина отношения ко Христу первосвященников и священников, фарисеев и книжников, — отношения, которое называется антипатией, неприязнью или враждой.

У кого же на Голгофе царила в сердце симпатия ко Христу? Это «Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова и Иосии, и Саломия... и другие многие, вместе с Ним пришедшие в Иерусалим». С высоты Своего креста Христос видел этих друзей Своих. Он знал, что в их сердцах живет большая любовь к Нему и их сочувствие было истинным бальзамом для Ело страдающей души. Они смотрели издали на своего любимого Учителя. Возможно, вера их подвергалась большому испытанию, поскольку и они, как и ученики из селения Еммаус, «надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля». Но любовь их ко Христу была такой сильной, что они могли бы умереть за Него, не задумываясь. В этих любящих Его сердцах Христос видел начаток тех миллионов христиан, которые будут готовы на любую жертву ради Него, своего Спасителя.

У самого подножия креста стояли мать Иисуса Христа и Его ученик и апостол — Иоанн. В их сердцах горела наибольшая любовь ко Христу. Мы знаем, что любовь имеет степени: она может быть малой, она может быть большой, и она может быть захватывающей все наше существо — и ум, и сердце, и волю. Теперь перед каждым из нас вопрос: каково мое отношение ко Христу? Что я питаю к Нему — равнодушие, неприязнь или любовь? И если любовь, то какую?

«После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: «Жажду». «Чаша», о которой молился Христос в Гефсиманском саду и которую Он испил на Голгофе, была полна весьма горьких капель. Говоря об этих горьких каплях Голгофской чаши, мы должны всегда помнить, что страдания Христа на Голгофе были, с одной стороны, страданиями Его плоти и, с другой стороны, страданиями Его души. Самую сильную боль Своей души распятый на кресте Христос выразил словами: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Ев. Матф. 27, 46). Словом «жажду» распятый Христос выразил Свое самое сильное телесное страдание. Мы с трудом можем себе представить страдание, которое причиняет жажда, поскольку в той мере, как ее испытывал на Голгофе наш Спаситель, мы ее никогда еще не испытывали. Когда среди различных физических страданий человек начинает испытывать жгучую жажду, то она может заглушить все другие страдания и заставить желать только одного: глотка холодной воды. Взирая на распятого на Голгофе Христа, мы редко обращали внимание на раскаленное солнце, под палящими лучами которого висел наш Спаситель Христос. Жгучие лучи солнца над головою Христа и жгучие раны на теле Христа привели Его к страданию от жгучей жажды, которое превзошло все Его другие телесные страдания. Страдание от жажды так мучительно, что жаждущий за чашу холодной воды согласится отдать все свое достояние.

Слово распятого Христа «жажду» было единственным словом, которым Он выразил Свое телесное страдание. На Голгофе исполнилось пророчество из Книги пророка Исайи 53, 7: «Он истязаем был... и не открывал уст Своих». Ему вбивали в руки и ноги гвозди, и Он не открыл уст Своих. Он висел на кресте на гвоздях и гвозди раздирали Его раны, но Он не открыл уст Своих, чтобы выразить Свои боли. О чем говорит это удивительное молчание Агнца Божья? О Его великом долготерпении! Как мы мало похожи на Него во время наших страданий. Достаточно небольшой боли, чтобы нам сосредоточиться на ней и рассказывать о ней всем людям, с которыми мы встречаемся. Но, слава Господу, есть дети Божий, которые не напрасно учатся в школе Христа. Они усваивают долготерпение Своего Господа и научаются не открывать уст Своих во время своих телесных страданий. Есть одры болезни наших братьев и сестер по вере, которые похожи на голгофский крест — этот одр страданий нашего Господа Иисуса Христа. И как голгофский крест овеян долготерпением нашего Спасителя в Его страданиях, так есть одры болезни, на которых безропотно, со светлой улыбкой на лице страдают Его ученики и ученицы. Есть одры болезни детей Божьих, которые озарены таким небесным светом, что, вместо утешения их нами, они утешают и ободряют нас для дальнейшего следования по нашему тернистому пути. Есть среди детей Божьих страдальцы, которые, по примеру своего Искупителя, в своих страданиях думают не о себе, а о других, — так же как распятый Христос, невзирая на Свои невыразимые страдания, заботился о душах распявших Его людей, о душе кающегося разбойника и о Своей матери, плакавшей у подножия Его креста.

И все же Христос, пригвожденный ко кресту, открыл Свои уста и одним коротким словом «жажду» поведал человечеству о Своем страдании. Как мы должны быть благодарны Христу, что Он это сделал! Как часто люди смотрели на страдания Христа на Голгофе, как на страдания не человека, подобного нам, а какого-то «сверхчеловека», у которого чувствительность к боли не наша чувствительность, и поэтому Христу было якобы легче переносить Свои страдания, чем нам, людям слабым и немощным. Этой сверхчеловеческой силой некоторые пытаются объяснить и молчание Христа на кресте в отношении Своих страданий. Но это «е так: Христос страдал на кресте как человек, подобный нам во всем, за исключением греха и наших греховных наклонностей. Когда мы слышим из уст распятого Христа слово «жажду», мы вспоминаем слова Христа из Ев. Иоан. 7, 37: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей». Нам будут понятны эти как будто несовместимые слова, вышедшие из уст одного и того же Христа. Слово «жажду» вышло из уст Христа как истинного человека. Слова «кто жаждет, иди ко Мне и пей» вышли из уст Христа как истинного Бога. Возьмем другие слова Христа, которые также покажут нам Его с двух сторон — как истинного Бога и как истинного сына человеческого. Прочтем Ев. Иоанна 14, 3: «И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтоб и вы были, где Я». Это величественные слова Христа как Бога. А теперь прочтем слова Христа в Ев. Луки 9,58: «Лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову». Это слова Христа как человека, подобного нам. Христос как Бог стоит перед нами, когда мы слышим Его слова в Ев. Иоанна 6, 51: «Я — хлеб живой, сошедший с небес: едущий хлеб сей будет жить вовек». И Христос как человек стоит перед нами, когда мы читаем о Нем слова в Ев. Матф. 4, 2: «...напоследок взалкал». Слово «жажду», которое мы слышим на Голгофе, говорит о глубоком смирении Того, Который сказал: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем». Гордость не позволила бы Христу сказать «жажду» перед лицом насмехавшейся над Ним толпы. Ведь в этом слове враги Христа почувствовали бы Его беспомощность и просьбу о помощи — о глотке воды. Это слово Христа «жажду» могло вызвать у Его врагов новый взрыв насмешек и поруганий. И все же Христос произнес это слово, чтобы все человечество знало, как дорого досталось Ему наше спасение. Нам сохранены в Евангелии многие слова Христа, но маленькое слово «жажду», произнесенное, может быть, тихим голосом, принадлежит к числу драгоценнейших слов Христа. О, если бы мы в этом слове «жажду» всегда чувствовали всю глубину страданий Христа, перенесенных Им ради нашего спасения и вечного счастья.

Слово «жажду», раздавшееся на Голгофе, имеет очень глубокий смысл. Это слово распятого Христа должно нас заставить призадуматься, в чем заключается не временная телесная жажда Его на Голгофе, а постоянная жажда Его божественной души, и как мы, Его последователи, могли бы удовлетворять эту постоянную жажду нашего дорогого Спасителя. Христос жаждет спасти каждого грешника на земле, но «е все грешники желают удовлетворить эту жажду Спасителя. Какой великой скорби полны слова Христа в Ее. Иоан. 5,40: «Вы не хотите придти ко Мне, чтобы иметь жизнь». Христос предлагает всем грешникам драгоценную жемчужину Голгофы — Кровь Свою как убежище от грядущего суда Божья. Но жаждущий спасения грешников Христос с великой печалью в Своем божественном сердце говорит всем не пожелавшим придти под спасительные крылья Голгофы: «...И вы не захотели» (Ев. Матф. 23, 37). Христос жаждет не только спасения грешников, но и освящения спасенных. Как мало мы стремимся удовлетворять эту жажду нашего Спасителя. Но что значит «освящение»? В чем оно заключается? Это очень большой духовный вопрос, но на него можно ответить кратко. Освящение — это наша «первая любовь» ко Христу, но которую мы, возможно, утратили. Христос жаждет нашей первой любви. Освящение — это наше чистое сердце и святая жизнь. Как жаждет Христос этой чистоты и святости в нас, детях Божьих! Освящение — это наше постоянное и живое общение со Христом через Слово Божье и молитву. Христос жаждет такого общения с нами. Как мы утоляем Его жажду?

Самым великим преимуществом человека является его право — иметь общение с Богом, Творцом неба и земли. Подумать только: иметь общение с Богом, общение человека-грешника с абсолютно святым Богом! Это общение грешника с Богом сделала возможным только Кровь Христа, пролитая на Голгофе. И .почему только Кровь Христа? Потому что только она искупила и покрыла нашу вину и наш грех перед Богом. Ковчег завета в Ветхом Завете очень ясно объясняет нам и нашу вину перед Богом и ее искупление Кровью Христа, пролитой на Голгофе.

Познакомимся с «ковчегом завета». Это самый замечательный и самый священный предмет ветхозаветной скинии собрания, построенный Моисеем по повелению и плану Божью. Ковчег завета — это единственный предмет, находившийся во святом святых скинии. Ковчег завета символизировал пребывание Бога не только в самой скинии, но и среди всего израильского народа, то есть среди всей ветхозаветной церкви. Что же представлял из себя ковчег завета? Это был ящик из драгоценного дерева «ситтим», обложенный внутри и снаружи чистым золотом. В этом ящике находились, по повелению Божью, две каменные скрижали с написанными «а них десятью заповедями Божьего закона. Ящик-ковчег имел крышку, сделанную из чистого золота. На обоих концах крышки было по одному херувиму, сделанным также из чистого золота. Вот эта золотая крышка ковчега завета носит название в немецком переводе Библии — «престола благодати», а в английском переводе Библии — «престола милосердия». Это место в скинии символизировало действительно как бы престол всевышнего Бога. «Там, — сказал Господь Моисею, — Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов, которые над ковчегом откровения, о всем, что ни буду заповедовать чрез тебя сынам Израилевым». В Книге Левит 16,2 Господь говорит: «Над крышкою Я буду являться в облаке».

Но о ковчеге завета мы не узнали еще самого главного. Мы пока видели только золото его и скрижали закона. Если мы присмотримся повнимательнее к золотой крышке ковчега, то мы увидим на ней пятна. Эти пятна — кровь тельца, принесенного в жертву за грехи Израиля. Первосвященник однажды в год входил во святое святых скинии и окроплял крышку ковчега кровью тельца (Левит 16,14). Эта кровь была прообразом Крови Христа, превратившей неприступный для грешника престол Божий в престол благодати, в престол милосердия. О чем же говорила кровь на крышке ковчега завета? Под крышкой находились скрижали с законом Господним. В нарушении этого закона виновно все человечество и каждый человек в отдельности. Но Кровь Христа, прообразом которой являлась кровь тельца на крышке ковчега, искупила вину пред Богом каждого грешника. После пролития Крови Христа на Голгофе Бог смотрит на каждого человека через эту драгоценную Кровь Голгофы. Так было в Ветхом Завете, так оно и в Новом Завете. Ковчег завета без крови на ее крышке не был бы престолом благодати и милосердия. И ветхозаветный грешник мог ожидать только справедливого возмездия от Бога за свой грех.

Ковчег завета ведет нас на Голгофу. И что же мы видим там нашими очами веры? У подножия креста мы видим как бы все те же скрижали с начертанным на них законом Божьим. Эти скрижали имеют как бы голос, и закон Божий, начертанный на них, как бы возвещает всем нам: я, закон Всевышнего Бога, нарушен всеми грешниками мира, но исполнен в совершенстве Сыном Божьим Иисусом Христом. И когда мы видим Кровь Христа на Голгофе, то мы слышим как бы ее голос: мною, Кровью распятого за грехи мира Спасителя, искуплена вся вина нарушителей Божьего закона и докрыты грехи каждого грешника и каждой грешницы на земле (Евр. 12,24). Как кровь тельца, принесенного в жертву за грех израильского народа, делала ковчег завета во святом святых скинии собрания «престолом благодати и милосердия», так и Кровь Христа, пролитая на Голгофе за грехи мира, делает престол Божий престолом благодати и милосердия для всех грешников мира. На всякого грешника, занявшего место на Голгофе и с верою взирающего на распятого Христа как на своего личного Спасителя, Бог смотрит через Кровь Христа и видит грешника омытым и очищенным этой драгоценной Кровью. Вне Голгофы грешник может встречаться с Богом только как с своим праведным Судьей. Такая встреча с Богом как с праведным Судьей была у первых людей — Адама и Евы после их грехопадения. В страхе и трепете говорит павший Адам Богу-Судье: «Голос Твой я услышал... и убоялся... и скрылся» (Быт. 3, 10). Только на Голгофе грешник встречается с Богом, как «милосердным Спасителем. Престол Бога для общения с падшим грешником имеет своим основанием Голгофу с пролитой там Кровью Христа. Наше общение с Богом возможно только через Голгофу, только через пролитую там Кровь Христа. Это и есть тот «путь новый и живой», к пользованию которым нас призывает Евангелие словами Послания к Евреям 10, 19 — 22: «Итак, братья, имея дерзновение входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа, путем новым и живым... да приступаем с искренним сердцем, с полною верою». Да, на Голгофе мы действительно как бы видим престол благодати и милосердия, к которому мы, бедные грешники, можем приступать дерзновенно во имя Крови Иисуса Христа, как мы поем: «Таков, как есмь, во имя Крови, за нас пролитой на кресте, во имя Божьих призваний, Христос, я прихожу к Тебе...»

Голгофа, Кровь Христа — не только путь к престолу благодати и милосердия, но и к престолу величайшей славы Божьей. Ковчег завета в скинии собрания был не только престолом благодати и милосердия, но и престолом славы Божьей, символом которой было сияющее облако над крышкой ковчега. Прочтем еще раз слова Господни в Лев. 16,2: «Над крышкою Я буду являться в облаке», то есть в облаке славы. Говоря о престоле благодати на Голгофе, мы должны иметь в виду не только физическую Голгофу, где обрел благодать и милосердие покаявшийся разбойник, но и Голгофу вечности. Что мы должны понимать под Голгофой вечности? Голгофа вечности — это Голгофа, которая существовала еще прежде создания мира (1 Петра 1, 20) и которая будет существовать во веки веков. Книга Откровения Иоанна рисует нам картины вечности, и во всех этих картинах вечности мы видим Агнца закланного, то есть Иисуса Христа, умершего на Голгофе за грехи мира. Вот это и есть Голгофа вечности — Кровь Христа в небесном святилище (Евр. 9, 12). Престол нашего Господа описывается в Откровении 4,2 — 5 такими словами, что наше сердце может содрогаться при мысли о святости Сидящего на престоле. Прочтем об этом престоле: «И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий... и от престола исходили молнии и громы и гласы, и семь светильников огненных горели пред престолом, которые суть семь духов Божьих». Но мы не содрогаемся, а каждый день приходим к этому сияющему славой Божьей престолу, потому что Сидящий на нем — это Агнец Божий, закланный за нас, грешников, на Голгофе. Кровь Иисуса Христа сделала этот сияющий престол «престолом благодати и милосердия».

У подножия креста Голгофы мы видим, как велик наш грех пред Богом. Так называемое «новое богословие» говорит о грехе в очень мягких выражениях. Проповедники этого нового богословия в очень мягкой форме говорят о грехе как о «несовершенстве» человека, как о «слабости» его, как о «недостатках и ошибках», свойственных каждому человеку. Библия, наоборот, говорит о грехе в самых строгих выражениях. Слово Божье называет грех «беззаконием», «преступлением», «нечестием», «рабством», «мерзостью». На страницах Слова Божья грех сравнивается с проказою, с гноящимися ранами. Библия дает нам большой список грехов, из которых каждый является «мерзостью» перед Богом. Мы читаем в Слове Божьем о разных грехах, и все они названы «мерзостью» перед Богом: «Мерзость пред Господом развратный»; «неверные весы — мерзость пред Господом»; «мерзость пред Господом — коварное сердце»; «мерзость пред Господом — уста лживые»; «мерзость пред Господом — помышления злых»; «мерзость пред Господом всякий надменный сердцем». Так строго говорит Библия о каждом отдельном грехе. Неприятно звучит слово «мерзость», но для правильного определения всякого греха это слово самое подходящее. А если взять последствия греха, о которых говорит Слово Божье, то его мерзость предстанет перед нами в еще более ярком свете. Слово Божье говорит, что самым ужасным последствием греха является разделение человека с Богом, о чем мы читаем в Ис. 59, 2: «Беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лицо Его от вас». И это разделение грешника с Богом через грех происходит не только на земле, но и в вечности. Стена греха, разделяющая грешника с Богом, достигает своей высотой даже неба, даже вечности. Если бы не смерть Христа за наши грехи на Голгофе, нам никогда бы не иметь общения с Богом. Так мерзок наш грех пред Господом. Но мерзость греха видна особенно на Голгофе, где грех наш пригвоздил Христа к позорному кресту и причинил Ему невыразимые страдания и самую позорную смерть. Именно наш грех заставил Христа оставить престол Своей вечной славы и придти на нашу землю, чтобы пережить весь ужас Голгофы. Грех — это столь великое зло, что другого пути для спасения грешников не оказалось, как только путь Голгофы. Ужас креста Голгофы был единственным средством, чтобы освободить нас, грешников, от справедливого возмездия за наш грех. Чтобы смыть с нас черные пятна греха, потребовалась Кровь Голгофы, Кровь непорочного Агнца Божья — Иисуса Христа. Каждый грех, совершенный на земле кем бы то ни было, был гвоздем, пронзавшим сердце Христа на Голгофе.

У подножия креста Голгофы мы видим, как велика любовь и благодать Божья к нам, грешникам. Часто задается вопрос: почему Христос умер за наши грехи именно на кресте? Ведь умерли же Иоанн Креститель, ап. Иаков и ап. Павел под ударами меча, а Стефан под ударами камней. Мы объясняем смерть Христа на кресте исполнением пророчеств или родом казни у римлян для самых больших преступников. И это верно, это действительно так. Но на вопрос — почему Христос умер именно на кресте — можно дать и другой ответ: смерть Христа именно на кресте являет нам удивительную картину любви и благодати Божьей. На кресте руки Христа распростерты, и Он как бы хочет всех объять, всех без исключения. Распростертые руки распятого Христа зовут — зовут нас, грешников, под сень креста. И еще другую замечательную картину являет нам смерть Христа на кресте: картину, которую Евангелие нарисовало перед нами такими словами: «И, преклонив главу, предал дух» (Ев. Иоан. 19, 30). Не говорит ли эта склоненная к груди глава Христа каждому грешнику: мир и покой для твоего бедного, измученного сердца только здесь, на Голгофе, только на Моей божественной груди.

На кресте мы видим и еще одну удивительную картину: пронзенное копьем сердце Христа, из которого истекла кровь и вода (Ев. Иоан. 19, 24). Не говорит ли это пронзенное сердце Христа каждому грешнику: вот источник для очищения тебя от всех твоих грехов. В Послании к Евреям 12, 24 мы читаем о «Крови... говорящей лучше, нежели Аве-лева». Мы знаем кровь Авеля, убитого родным братом Каином. Кровь Авеля взывает к небу о мести, о наказании убийцы... А Кровь Христа, пролитая на кресте Голгофы, взывает к небу о милости к грешнику, о прощении его, о принятии его в обители рая. Кровь Авеля заставила Каина бежать от Бога и скитаться по земле вдали от Него. Кровь Христа зовет всех грешников земли домой, к Небесному Отцу. Чтобы увидеть на Голгофе безграничную благодать и любовь Божью к грешникам, надо обратить внимание на двух великих грешников там. Кто же это такие? Это Мария Магдалина и разбойник, воззвавший о прощении своих кровавых грехов. Мария Магдалина была величайшей грешницей, о грехах которой стыдно говорить. На Голгофе мы видим ее ликующей о своем прощении и очищении. Христос, спасший ее, дороже всех сокровищ мира для нее. А надо ли нам описывать черноту души разбойника? Но умиравший за него, за его грехи Христос сделал его белее снега и оказал ему самые драгоценные для него слова: «Ныне же (сегодня же) будешь со Мною в раю». Именно на Голгофе звучат с особой силой слова Ис. 1, 18: «Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю». Бесконечно велик наш грех, бесконечно велика наша вина перед Богом; но и бесконечно велика любовь и благодать Спасителя нашего Иисуса Христа, отдавшего Свою жизнь для искупления нашей бесконечно великой вины.

У подножия креста Голгофы мы видим поразительное пренебрежение к опасению, совершенному Христом. В Послании к Евреям 2, 3 мы неоднократно читали слова: «...как мы избежим, вознерадевши о столь великом спасении?» и при этом думали: неужели можно вознерадеть о драгоценной жертве, принесенной Христом для спасения нас, грешников, на Голгофе; вознерадеть о Его чудной всеочищающей крови? И как раз на Голгофе перед нами пример такого нерадения к любви распятого Христа, к Его жертве, к Его Крови — в лице второго разбойника. Мы мало проповедуем о нем, мы мало обращаем на него внимания; мы больше занимаемся покаявшимся разбойником, — он радует нас своим покаянием, своим обращением ко Христу; а этот второй разбойник неприятен нам своим равнодушием к нашему дорогому Спасителю. Между тем именно этот разбойник предостерегает всех грешников от нерадения к Голгофской жертве Христа, к Его драгоценной Крови. Сопоставим обоих разбойников: возможно, они грешили, то есть убивали и грабили вместе; возможно, в один и тот же день они попали в тюрьму; одновременно они были судимы и приговорены к распятию; вместе они шли на Голгофу; в одно и то же время они были распяты там на своих крестах. Оба они видели страдающего Христа и были в одинаковом расстоянии от Него. Во всем этом разницы между ними не было. Но перед смертью пути их разошлись: один принимает Христа в свое сердце, другой с хулением отвергает Его; один идет, получив прощение, в обители рая, чтобы быть навеки со своим Спасителем; другой, вознерадев о драгоценной жертве Христа, идет в пучину ада, чтобы испытывать «плач и скрежет зубов». Какое счастье, что мы не пренебрегли великим спасением, совершенным на Голгофе, что мы не только не пренебрегли умершим за наши грехи Спасителем, но Он стал для нас всем и во всем, Альфой и Омегой, Началом и Концом. Мы не только, по милости Божьей, не пренебрегли Им и драгоценной Его жертвой, но мы все снова и снова говорим нашему дорогому распятому Спасителю словами псалмопевца Асафа: «Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле» (Псалом 72,25).

«Помыслите о Претерпевшем такое над Собою поругание»... Голгофа — это тема всех тем, и кто из людей когда-либо исчерпает ее в полноте? Чей язык или чье перо прославит подвит Христа на Голгофе так, как он этого заслуживает? Многие дети Божий думают, что они постигли жертву Христа на Голгофе достаточно глубоко, и дальше они не стремятся идти в ее познании. Они считают глубинами Слова Божья другие истины и особенно пророчества Библии, а Голгофский крест они относят к азбуке духовного познания. Но Голгофа — это и альфа и омега, начало и конец нашего духовного познания. Все новые и новые истины в отношении жертвы Христа «а Голгофе открываются ищущему ее более глубокого познания. Вот почему в школе Христа самый важный и самый драгоценный предмет — это крест Голгофы.

Христос страдал от тяжелой ноши нашего греха. Эта причина Его страдания указывается и в Ветхом Завете, и в Новом Завете. Мы читаем в Книге пророка Исайи 53, 6: «Господь возложил на Него грехи всех нас». А в Новом Завете в Ев. Иоанна 1, 29 мы читаем о нашем Господе Иисусе Христе такие слова: «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира». Эта тяжелая ноша греха мира, которую из любви к человечеству взял на Себя Христос, постоянно давала Ему чувствовать Себя. Будучи не только истинным Богом, но и истинным человеком, Христос томился под этой ужасающей ношей. Еще до Голгофы Он выражал страдание Своей души. Прочтем Его собственные слова, раскрывающие перед нами страдания Его сердца. Ев. Луки 12, 50: «Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится». Ев. Иоан. 12, 27: «Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но и а сей час Я и пришел». И еще одно место — Ев. Матф. 26, 38: «Душа Моя скорбит смертельно». Кто измерит глубину этой скорби души Христа, порожденной тяжелой ношей нашего греха? Наш земной человеческий ум не способен понять в полноте эту невыразимую скорбь Христа. Причина же этой непостижимо глубокой скорби Христа именно в том, что чистый и непорочный «Агнец Божий» взял на Себя грех мира, и Он, не знавший греха, был сделан на Голгофе для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом (2 Кор. 5, 21).

Христос страдал на Голгофе и от рук человеческих. И не только на Голгофе, но и до Голгофы. Руки человеческие связали Его в Гефсиманском саду. Руки человеческие били Его по ланитам на суде у первосвященника. Руки человеческие надели Ему на плечи позорную багряницу, возложили на Его голову колючий терновый венок и бичевали Его, то есть хлестали по Его телу колючим римским бичом. Но самые невыразимые страдания причинили нашему Спасителю руки человеческие на Голгофе, где они вонзили в Его руки и ноги большие гвозди и, пригвоздив Его тело ко кресту, подвергли Его в течение нескольких часов невыразимым телесным страданиям. И эти страдания Христа мы не поймем на земле в полноте.

Христос страдал на Голгофе и от диавола. И не только на Голгофе, но и до Голгофы. В Книге Бытия 3, 15 мы читаем: «И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоими между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту». Змея жалит человека в пяту тогда, когда он наступает ей на голову. Где Христос наступил на голову «древнего змея» — сатаны? На Голгофе. Именно на Голгофе Христос поразил диавола в самую голову, вырвав у него «ключи ада и смерти». Каким же образом жалил «древний змей» — сатана Христа в пяту? Он добивался всеми силами, чтобы распятый Христос сошел с креста. С того дня, как светлый херувим пал и стал диаволом, он поставил своей главной целью — не допустить Христа до Голгофы, не допустить Его смерти на кресте. Мы все знаем историю искушения Христа диаволом в пустыне. Но понимаем ли мы цель диавола при искушении им Христа? А цель была зловещая; привести Христа к падению с высоты Его абсолютной чистоты и святости и тем самым сделать Голгофу невозможной. Ибо умереть за грехи мира мог только чистый и непорочный «Агнец Божий». Своими искушениями диавол жалил Христа в пяту, чтобы пустить яд греха в Его чистое, непорочное сердце и таким образом сделать Его грешником, подобным всем людям, — непригодным для совершения нашего спасения. Это опасное жало «древнего змея» — сатаны Христос почувствовал в словах даже Своего апостола Петра, когда тот начал прекословить Ему в отношении Голгофы и сказал: «Да не будет этого с Тобою». Христос, почувствовав в этих словах жало сатаны, говорит Петру: «Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн» (Ев. Матф. 16, 22 — 23).

«Жало» сатаны было и в предательстве Иуды, о котором Евангелие говорит, что «вошел в него сатана», и он вышел из горницы, чтобы предать Христа (Ев. Иоан. 13, 27 и 30). Не будем думать, что сатана, беря своим орудием Иуду, хотел повести Христа на Голгофу для совершения спасения грешников. Нет! Цель его была — не допустить Христа до смерти на Голгофе, до пролития Его искупительной Крови там. Сатана был уверен, что Христос, преданный врагам, не даст Себя на поругание им. Сатана знает слова Псалма 67, 2: «Да восстанет Бог, и расточатся враги Его». Он был уверен, что Христос, преданный в руки Е-го врагов, восстанет — и расточатся Его враги. У Иуды, предавшего Учителя, было одно только желание: получить тридцать сребреников, У диавола была зловещая цель — не допустить Христа до Голгофы, не допустить спасения грешников смертью Христа на кресте.

Жало древнего змея — сатаны Христос чувствовал с особой силой на Голгофе, где раздавались весьма заманчивые слова: «Спаси Себя! если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Ев. Матф. 27, 40). Это было огненным искушением для Христа, страдания Которого на кресте были невыразимы и Который мог в любую минуту избавиться от них, — ведь это зависело только от Него, Так жалил диавол Христа в пяту, и это жало было для нашего Спасителя очень чувствительно.

И, наконец, Христос страдал на Голгофе от справедливого суда Божьего за наши грехи и преступления. Это страдание Христа от руки справедливого божественного Судьи было самой горькой каплей в чаше, которую Он испил на Голгофе. Об этом виде страдания Христа мы не знали бы, если бы среди глубокой тьмы, объявшей Голгофу, из уст Христа не вырвался крик: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Это страдание Христа — самое таинственное для нас страдание. Нам понятны страдания Христа от тяжелой ноши наших грехов. Нам понятны страдания Христа, причиненные Ему руками человеческими. Нам понятны страдания Христа под огнем искушений от диавола. Но нам трудно понять тайну суда Божьего за наши грехи, суда Божьего, излившегося на Христа на Голгофе, занявшего там наше место. Лишь отчасти раскрывают перед нами глубину страданий Христа от руки божественного Судьи следующие слова Псалмов: «Все воды Твои и волны Твои прошли надо мною» (Пс. 41, 8). «Стрелы Твои вонзились в меня и рука Твоя тяготеет на мне» (Пс. 37, 3). «Ты положи меня в ров преисподней, во мрак, в бездну. Отяготела на мне ярость Твоя, и всеми волнами Твоими Ты поразил меня... Для чего, Господи, скрываешь лицо Твое от меня? Я... несу ужасы Твои... надо мною прошла ярость Твоя» (Пс. 87, 7 — 17). Все эти слова говорят о суде Божьем, поразившем Христа на Голгофе, чтобы мы были свободны от этого суда. Вот цена нашего опасения, за которое мы должны вечно славить нашего Искупителя.

«Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух».

Мы знаем о трехчасовой тьме на Голгофе, когда солнце померкло и ужас креста стал невидим для глаз человеческих. Мы знаем и глубокое духовное значение этой тьмы, окутавшей Голгофу: она является подобием тьмы, которую испытывает человеческая душа, разобщенная с Богом. Именно это разобщение с Богом вызвало у распятого Христа возглас: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Когда мы говорим о таких глубоких местах Писания, как этот возглас Христа на Голгофе, мы должны всегда помнить слова ап. Павла в 1 Кор. 13, 12: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно... теперь знаю я отчасти»...

Эта двойная тьма на Голгофе — тьма в природе и тьма разобщения с Богом в душе Христа — является глубиной, которую постичь нам на земле в полноте невозможно. Но вот на Голгофе, над крестом Христа, сияет одна яркая звезда, как сияла звезда над Его яслями в Вифлееме. Этой светлой сияющей звездой является слово, произнесенное Христом на Голгофе, слово: «Совершилось!» Не для всех это слово является яркой звездой, и не все, слышащие его, видят в нем небесный свет.

Представим себе, что мы находимся среди книжников и фарисеев, окружающих крест Христа на Голгофе. Что сказало это слово Христа «совершилось» их умам и сердцам? Они смотрели на угасающую жизнь Христа и думали: какой бесславный конец! Где эти толпы людей, которые ходили за Ним и слушали Его поучения? Где это множество слепых, хромых, прокаженных, глухих, которые получили от Него исцеление? Ни одного из них нет на Голгофе. А где же семьдесят учеников, которых Он избрал и которых послал, как агнцев среди волков, проповедовать Царствие Божье? На Голгофе нет ни одного из них. А апостолы — где они? Только один из них на Голгофе — это Иоанн. Христос умирал, окруженный врагами, под их зловещие крики. И когда эти враги Христа услышали из Его уст слово «совершилось», они могли дать ему только одно толкование: Христос говорит не иначе, как об их победе над Ним!

Но теперь мы, друзья и последователи Христа, окружаем Его крест на Голгофе. О чем говорит нам это слово Христа «совершилось»? Чтобы нам понять значение этого слова, мы должны вспомнить слова Евангелия, которые говорят нам о цели пришествия нашего Господа Иисуса Христа на землю. Какие это слова? Прочтем Ев. Иоан. 1, 18: «Бога не видел никто никогда; единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил»; Ев. Иоан. 17, 4: «Я прославил Тебя на земле». Эти слова говорят нам о том, что Христос жил на нашей земле, чтобы прославить Бога, чтобы явить нам, людям, Бога в образе, который мог бы нам быть наиболее понятным, в образе Сына Человеческого, в образе Иисуса Христа. Мы никогда бы не познали Бога, если бы не было на земле Христа. Бог явлен нам в словах Христа и в делах Христа, в характере Христа и особенно в подвиге Христа на Голгофе.

Произнося на кресте это торжествующее слово «совершилось», Христос говорит нам: совершилось то, для чего Я приходил на землю, — Я прославил Бога, Я показал Его вам, людям, таким, как Он есть, во всем могуществе Его силы и во всей полноте Его любви. Как мы должны быть благодарны нашему Господу Иисусу Христу за это совершенное Им на земле дело — дело откровения нам Бога.

Но есть и другое дело, ради которого Христос приходил на нашу землю. Об этом деле говорит Сам Христос такими словами в Ев. Матф. 20, 28: «Сын Человеческий... пришел... чтобы отдать душу Свою для искупления многих». Дело искупления грешников мира — вот другая цель пришествия Христа на землю. И когда Христос перед Своим последним вздохом возгласил «совершилось», Он провозгласил на все времена драгоценнейшую истину: совершилось дело искупления грешников!

Чтобы слово Христа «совершилось» стало и для нас яркой звездой, мы должны как можно глубже понять, что означает дело искупления. Мы знаем, что в момент смерти Христа завеса в храме разодралась надвое сверху донизу, и закрытое веками святое святых храма открылось для всех и для каждого. «Святое святых» — это рай, о котором Христос сказал разбойнику на Голгофе: «Ныне же будешь со Мною в раю». «Совершилось» — совершилось открытие рая для всех желающих войти в него, хотя бы они были такими великими грешниками, каким был разбойник! Дело искупления — это открытие рая для грешников. Дело искупления — это не только прощение грехов, это не только амнистия. Это нечто большее — это оправдание! Прощение, амнистия — это только освобождение от наказания за грех, но и прощенный грех все же остается грехом. А оправдание — это реабилитация, это восстановление невиновности. Оправдание — это полное очищение от греха, о котором мы читаем в Евангелии такие слова: «Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха» (1 Иоан. 1, 7). Это настолько полное очищение, что грех наш даже перед святым Богом исчезает бесследно, как говорит Сам Господь: «Изглажу беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако; обратись ко Мне, ибо Я искупил тебя» (Ис. 44, 22). Вот что совершил Христос Своим крестным подвигом на Голгофе — полное очищение, полное изглажение наших грехов и беззаконий Кровью Своею.

И еще ярче засияет перед нами слово Христа «совершилось», когда мы поймем слова Евангелия о нашем «сонаследовании Христу». Ап. Павел говорит о детях Божьих в Послании к Римлянам 8, 17: «Если дети, то и наследники... сонаследники же Христу». Дело искупления, совершенное Христом на Голгофе, — не только открытие рая грешникам, не только прощение грехов, не только оправдание в смысле полного очищения и изглажения нашего греха, но и дарование нам наследия Христова. Мы мало знаем об этом наследии Христа, но Слово Божье в Послании к Ефесянам 1, 18 призывает нас, детей Божьих, к познанию «богатства славного наследия Его для святых». Даже если бы Христос совершил на Голгофе спасение нас только как головни из огня (1 Кор. 3, 15), слово «совершилось» и то было бы полно света для нас. Но когда мы узнаем, что нам даровано Кровью Христа не только прощение грехов, но еще и все славное наследие Его, то слово «совершилось» начинает звучать для нас как самая сладкая музыка на земле.

Дело искупления, совершенное Христом на Голгофском кресте, имеет и еще одну сторону. А именно: искупление — это приобретение нас Христом дорогою ценою. Об этом ясно говорит ап. Павел в 1 Кор. 6, 20: «Вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божий». «Совершилось» — это значит: цена за нас уплачена, цена Крови Христа. Голгофа сделала нас достоянием Христа, и ап. Павел призывает нас «прославлять Бога», как это подобает Его детям. Мы знаем слова псалмопевца Давида: «Благослови, душа моя, Господа, и не забывай всех благодеяний Его» (Пс. 102, 2). Благодеяния Господни в жизни всех нас — бесчисленны, но благодеяния, совершенные Христом для нас на Голгофском кресте, должны быть у нас всегда на первом месте, и хвала и благодарность за них нашему Господу должна звучать в нашей жизни особенно громко. Эти Голгофские благодеяния Христа сияют перед нашими очами особенно ярко. Это — открытие нам рая; это очищение нас от всех наших грехов Кровью Голгофы; это обогащение нас всеми сокровищами неба, всем славным наследием Христовым.

В Ев. Иоан. 12, 27 мы читаем слова Иисуса Христа: «Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел». Какой это «час», ради которого Христос пришел на нашу землю? Вне всякого сомнения, Христос говорит о часе Голгофы. В земной жизни нашего Спасителя этот час Голгофы является поистине самым знаменательным часом. Час Голгофы является самым знаменательным часом и во всей истории человечества. Историки подчеркивают значение многих исторических дат, но час Голгофы по своей значимости для счастья человечества превосходит все исторические даты. Час Голгофы — это час спасения человечества от ада. Час Голгофы — это час примирения всех грешников земли с Богом. О часе Голгофы говорят многие прообразы, а также пророчества Библии. Час Голгофы будет в центре вечности, поскольку на престоле Царства Божья будет Агнец закланный (Откров. 5, 13). Ни одно из пророчеств Библии не говорит так ясно об этом величайшем и важнейшем часе, как пророчество Исайи, выраженное в 53 главе Книги пророка Исайи.

И вот через семьсот лет после этого пророчества совершилось событие, о котором мы читаем в Ев. Луки 23, 33: «И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его». И что же мы видим на этом «Лобном месте» — Голгофе? Мы видим здесь удивительно точное исполнение пророчества Исайи. Посмотрим же, насколько точно исполнилось это пророчество. Пророчество гласит: «Нет в Нем ни вида, ни величия». Именно на Голгофе не было во Христе ни вида, ни величия. До Голгофы Христос удивлял людей Своим величием. Его проповеди удивляли слушателей, так как Он говорил «как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Ев. Матф. 7, 29). Мы знаем, как служители первосвященников, посланные, чтобы схватить Христа, возвратились и сказали пославшим их: «Никогда человек не говорил так, как Этот Человек» (Ев. Иоан. 7, 32 и 46). Его чудеса удивляли людей, и они с восхищением говорили о Нем: «Кто Этот, что и ветры и море повинуются Ему» (Ев. Матф. 8, 27). А разве не величие Христа повергло на землю воинов в Гефсиманском саду, как написано в Ев. Иоан. 18, 6: «И когда сказал им: это Я, — они отступили назад и пали на землю». И там же в Гефсиманском саду Христос еще раз явил Свое величие и славу, когда восстановил Малху ухо, которое отрубил ему Петр. Когда же не стало величия у нашего Господа Иисуса Христа? Тогда, когда Он простер Свои руки и дал связать Себя (Ев. Иоан. 18, 12). Тогда, когда враги покрыли Его лицо плевками. Тогда, когда в насмешку надели на голову Его терновый венец. И в то время, как на голове Его красовался этот позорный венец, надпись над Ним на кресте гласила: «Иисус Назорей, Царь Иудейский».

Далее пророчество Исайи гласит: «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лицо свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его». Таков портрет Голгофского Христа! Он умален на Голгофе насмешками и криками толпы: «Если Ты Сын Божий, сойди с креста... других спасал, а Себя Самого не может спасти! если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него». И вывод толпы был таков: раз Он не сходит с креста, — значит, Он не Сын Божий, значит, Он не Царь Израилев, значит, Он — обманщик. Так был умален наш Спаситель на Голгофе. «Муж скорбей и изведавший болезни». В жизни Христа были скорби; были случаи, когда Он плакал. Но изведал ли Он болезни? Евангелие говорит, что Христос исцелял больных, но нигде в Евангелии не говорится, что Христос болел, что когда-либо Он лежал на одре болезни. Но не общечеловеческие скорби и не общечеловеческие болезни сделали Христа «мужем скорбей и изведавшим болезни». «Мужем скорбей и изведавшим болезни» сделали Христа скорби и страдания Голгофы. Мир ангелов затих, чтобы проникнуть в глубину этих Голгофских скорбей и страданий Христа.

Исполнились слова пророчества Исайи: «Он истязуем был, но страдал добровольно, и не открывал уст Своих... как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих». «Страдал добровольно». Диавол очень хотел, чтобы Он сошел с креста. Устами толпы он призывал Христа покинуть крест. Если бы Христос это сделал — сатана отпраздновал бы величайшую победу: ведь он избежал бы поражения в самую голову на Голгофе (Быт. 3, 15). Христос остался на кресте до самой смерти добровольно, так как смерть Его была единственным путем для нашего спасения. Слава Ему за это!

«И не открывал уст Своих... как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих». Разве исполнилось и это пророчество Исайи? Разве мы не слышим голоса распятого Христа на Голгофе? Разве не сохранило Евангелие Его семь великих Голгофских слов? Да, Христос не молчал на Голгофе, Он семь раз открывал Свои уста, — но не для проклятия распинавших Его, не для протеста против причиняемых Ему страданий, и не для просьбы о помиловании и освобождении от мук креста. Для всего этого Он не открывал уст Своих. Его семь слов на кресте — это слова вечной любви, но не слова проклятия, которые обычно раздавались на Голгофе.

Скорби и мучения Голгофского креста вызывают в нас чувство глубокого сострадания. Мы знаем, какие слезы и рыдания вызвало это чувство сострадания ко Христу, шедшему на Голгофу, у женщин Иерусалима. И все же Христос сказал им: «Не плачьте обо Мне». Чувство сострадания ценно и уместно там, где человек страдает помимо своей воли. Но там, где человек страдает добровольно — ради какой-либо высокой цели, — там должно появляться другое чувство: чувство восхищения или чувство благодарности. Слова пророчества Исайи, исполнившиеся на Голгофе, говорят очень ясно о том, что Христос страдал и умирал на кресте добровольно — ради самой высокой цели дарования нам, грешникам, вечного спасения и вечного блаженства в Своем божественном Царстве. Пророчество Исайи гласит: «Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни. Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши... Господь возложил на Него грехи всех нас». У подножия Голгофского креста сердце наше должно наполнять не только чувство сострадания, но и чувство сокрушения, что грехи наши привели Христа на крест Голгофы. И еще другое чувство наполнит/ наши сердца — чувство самой глубокой благодарности, когда мы поймем и поверим, что все скорби и муки Голгофского креста Христос перенес вместо нас.

Исполнились на Голгофе также слова пророчества Исайи: «Когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное». Эти слова говорят о том, что «потомством долговечным» является Церковь Христа.

И будем помнить, что одним из первых в этом потомстве является весьма черный по грехам своим человек, но силою Крови Христовой ставший белее снега. Это — покаявшийся на Голгофе разбойник. Каждое дитя Божье также принадлежит к этому «долговечному потомству». Ибо без Голгофы нет рождения свыше! Мы все родились свыше на Голгофе и стали частью «потомства долговечного» — частью Церкви Христа.

На Голгофе все верующие стали христианами. У подножия креста они познали великую истину, что «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. Ап. 4, 12). Какое же это имя? Это единственное имя, спасающее всех грешников, уверовавших в Него, — Иисус Христос. Но чтобы оно — это драгоценное имя — было действительно спасающим, оно должно быть дополнено словом «распятый». Так что спасение наше в единственном имени — Иисусе Христе распятом. Иисус Христос без Голгофы — не Спаситель. Без Голгофы Христос только Учитель. Поняв это, мы все уверовали в Иисуса Христа, но распятого, и стали христианами. Имя Иисуса Христа распятого стало для верующих тем великим знаменем, которое объединяет их в одну единую семью — семью детей Господних, семью христиан.

На Голгофе через смерть Иисуса Христа открылась для всех грешников единственная дверь, ведущая в рай. Пусть находятся богословы, которые проповедуют о других дверях, ведущих в рай, — мы читаем в Евангелии только об одной-единственной двери, и она открылась на Голгофе. Ярким свидетельством об открытии этой двери спасения на Голгофе является вход разбойника через эту дверь в рай. Что же это за дверь? Христос говорит: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется» (Ев. Иоан. 10, 9). И опять мы должны сказать, что без Голгофы Христос не был бы дверью, ведущей в рай. Поскольку дверь в рай одна и она на Голгофе, то все верующие объединены этой единственной дверью спасения, как мы поем: «И все проходят дверью той, кто в рай войти желает — богатый, знатный и простой, — Господь всех призывает»...

На Голгофе открылся единственный источник для омытия греха и нечистоты, о котором пророчествовал еще пророк Захария (13, 1). Этот источник — Кровь Иисуса Христа, о которой Евангелие говорит, что она «очищает нас от всякого греха» (1 Иоан. 1,7). Все, которые соберутся в новом Иерусалиме, скажут: мы все очистились от грехов наших в источнике на Голгофе! Ни одного не найдется там, кто сказал бы: а я очистился от грехов моих в другом источнике. Единство нового Иерусалима — это единство в Крови Христа, единство в кресте Голгофы. Но и до нового Иерусалима верующие в Иисуса Христа связаны крепкими узами Крови Голгофы. Как печально, что, разделившись между собой, дети Божий забывают о своем родстве по Крови Христовой.

На Голгофе распростерты длани Христа распятого, на которых написаны имена всех искупленных детей Господних. Это не только красивое иносказание, это то, о чем говорит Сам Господь в Книге пророка Исайи 49, 16: «Вот, Я начертал тебя на дланях Моих». Имена всех верующих в Иисуса Христа и любящих Его начертаны на дланях Его, пригвожденных ко кресту Голгофы. Какое же мы имеем право делить верующих на группы, когда они значатся у распятого Христа в одном и том же списке — на дланях Его пронзенных рук? Мы можем смотреть на себя, как на особых верующих, лучших, чем другие, но Христос смотрит на нас с высоты Своего креста как на одно целое, и никакие разделения среди Его искупленных детей Он не может благословлять. Пусть всегда стоят перед нами изъязвленные длани Хряста с начертанными на них именами всех детей Господних.

Голгофа — это то место, где Агнец Божий взял грехи всех нас на Себя. В книге Буньяна «Путешествие пилигрима» описывается человек с тяжелым мешком на спине. Но вот он остановился у подножия креста Голгофы, и в тот момент, когда он устремил свой взор на распятого Христа, тяжелый мешок упал с него. Это пережил каждый верующий человек: на Голгофе упала с нас тяжелая ноша наших грехов. Все мы, освобожденные от тяжести наших грехов, призваны петь единую песнь на Голгофе — песнь об освобождении всех нас Агнцем Божьим от возмездия за наш грех. К сожалению, много диссонансов, много разнозвучия в нашем пении на Голгофе. А между тем Агнец Божий ожидает от нас единодушного прославления Его за искупление нас от вечного ада.

На Голгофе страданиями и смертью Христа сотканы для всех верующих белоснежные одежды праведности Христовой. И единственное место, где можно облечься в эти одежды, — это Голгофа. Без Голгофы грешник не может сбросить с себя свою грязную одежду греха и порока и облечься в белую одежду праведности Христа. Вся Церковь Христова одета в эти белые одежды. Ни одно истинное чадо Божье не окажется в другой одежде. Как воины любой армии одеты в одну и ту же форму и эта форма свидетельствует всем и каждому о железном единстве армии, так и воинство Христово одето в одну и ту же белую одежду — одежду Голгофы, ибо она там приобретена для всех нас Христом распятым. И эти белые одежды праведности Христовой, в которые облечены все верующие во Христа Иисуса, должны свидетельствовать миру о глубоком единстве Церкви Христовой. Какие бы разномыслия ни существовали между верующими во Христа, — их объединяют белые одежды, в которые они облеклись на Голгофе.

Голгофа — это жертвенник, на котором огонь вечной божественной любви горит и не угасает. Именно на Голгофе от этого огня божественной любви, пылающей в сердце распятого Христа, все мы загорелись первой любовью к нашему Спасителю. И от этого же пламени Голгофы мы черпаем все новый и новый жар любви ко Христу и ревности в служении Ему и ближним. Я помню время, когда в сильные морозы на улицах наших городов зажигались костры и как вокруг этих костров объединялись люди, жаждавшие тепла: дети, молодежь и старики. Все протягивали к костру свои озябшие руки. Огонь на жертвеннике Голгофы объединяет Церковь Христа. К пламенному сердцу распятого Христа тянутся все сердца Его детей!

Особым событием в земной жизни нашего Господа Иисуса Христа является уничижение Его воинами Пилата. Они решили насмеяться над Ним, как над «царем иудейским». С этой целью они надели на Него «багряницу» — возможно, старый офицерский мундир красного цвета. Они возложили Христу на голову венец, сплетенный из тёрна. Они дали Ему в правую руку трость. После всего этого начался их «парад глумления» над Иисусом Христом: они становились пред Ним на колени и говорили: радуйся, царь иудейский! После этого каждый из них плевал на Христа и ударял Его по голове. Багряница, терновый венец, трость — это были предметы, избранные воинами для глумления над Христом. Но терновый венец стал лучшим украшением нашего Господа Иисуса Христа, как мы поем: «Чело в венце терновом — вот красота Твоя»... Сколько проповедей было посвящено терновому венцу Христа; сколько духовных гимнов воспевают этот венец; сколько картин, изображающих Христа в терновом венце, нарисованных художниками большими и малыми! Терновый венец, возложенный на голову Христа, был, есть и будет дорогим и близким сердцу христиан всех веков и всех народов.

Когда мы говорим о Голгофе, нам хочется знать — был ли на голове Христа этот терновый венец, когда Он висел на кресте. О багрянице Евангелие говорит, что воины «сняли с Него ее и одели Его в одежды Его, и повели Его на распятие». «Трость» они взяли из рук Христа, чтобы бить ею по голове Его. А о дальнейшей судьбе тернового венца в Евангелии ничего не говорится. И все же можно думать, что он был на голове пригвожденного ко кресту Спасителя. Воины, вне сомнения, взяли его с собой на Голгофу, и когда была прибита над головой Христа надпись Пилата, гласившая: «Иисус Назорей, Царь Иудейский», — терновый венец был снова возложен на голову Христа, чтобы еще раз дать повод для глумления над распятым Христом.

В плане человеческом терновый венец был предназначен для уничижения Христа и для насмешек над Ним. В плане Божьем терновый венец на голове Христа был предназначен для прославления Его, как Спасителя грешников от вечного ада, и для свидетельства о величайшей истине Библии — истине, что Христос умер вместо нас. Именно символика тернового венца убеждает нас в том, что он был на голове Христа, пригвожденного ко кресту Голгофы. Мы все знаем маленькую птичку с красной грудью, которая носит название «красногрудки». Есть красивое предание, что одна птичка прилетела на Голгофу, села на голову Христа и начала выдергивать шипы венца из головы Христа. Вскоре грудь птички покрылась Кровью Христа, и она положила начало роду «красногрудок».

Но о чем же говорит нам терновый венец на голове Христа? Терновый венец говорит нам о том, что грехи всех нас Отец Небесный возложил на Христа. Если мы возьмем все места Библии, в которых говорится о тернии, тёрне или терновнике, то мы убедимся, что тёрн является символом греха. Терновый венок на голове Христа — это совокупность всех грехов мира, взятых Христом на Себя. «Взглянь, взглянь, грешник, взглянь, — взглянь на раны Христа, на терновый венок, и познай, как в любви Он высок». «И познай, как в любви Он высок»... Многое на Голгофе говорит о безграничной любви распятого Спасителя мира. Мы читаем в 1 Петра 2, 23: «Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал». Молчание Христа на Голгофе в ответ на все злословия книжников и фарисеев, священников и первосвященников свидетельствует о великой любви Христа к Своим врагам. А молитва распятого Спасителя за распинавших Его — разве не свидетельство о Его безграничной любви? А дарование разбойнику места в раю о чем говорит? Не о величайшей ли любви Христа? А забота Распятого о матери Своей, плакавшей у подножия Его креста, — все это раскрывает перед нами любящее сердце висящего на кресте Спасителя. Но почему мы не замечаем лучей любви Христовой, исходящих от тернового венца на Его голове? А ведь терновый венец на голове распятого Спасителя громче, чем все другое на Голгофе, говорит о том, как возлюбил Христос нас, грешников. Каждый тёрн тернового венца, венчавшего бледный лик распятого Христа, громко говорит нашему сердцу, что Он — Агнец Божий, Который взял грех мира на Себя. Я помню из своего детства день, когда в одном розовом кусту, среди колючих шипов, я увидел птичье гнездо. В тот день, еще не понимая как должно значения тернового венца моего Спасителя, я подумал: какой мудрый инстинкт, побудивший это крошечное творение Божье свить свое гнездо в таком надежном убежище, как колючий розовый куст. Теперь, живя верою в Кровь Христа, пролитую для нашего спасения, мы мудро избрали Голгофский крест, как самое надежное убежище от справедливого суда Божья за все наши грехи и нарушения воли Божьей. Терновый венец сам по себе не является убежищем для наших душ, но то, что он символизирует, то, что он изображает, — вот это спасает нас от грядущего суда и возмездия Божья за наши грехи. А изображает терновый венец наш грех, возложенный на голову Христа и наказанный полностью на кресте Голгофы. Тут мы должны вспомнить одну замечательную ветхозаветную картину, которую мы видим в Книге Левит 16, 21 — 22: «И возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедает над ним все беззакония сынов Израилевых, и все преступления их, и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню. И понесет козел на себе все беззакония их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню». Как прекрасно изображена в этой ветхозаветной картине Голгофа и Агнец Божий — Иисус Христос — со всеми беззакониями, преступлениями и грехами мира на голове Своей; Агнец Божий, поведенный в «пустыню Голгофы», чтобы там умереть Ему не за Свои грехи, а за грехи всего мира, за чужую вину, за вину нашу. Голгофу можно назвать «пустыней», потому что никто ни из людей, ни из ангелов — не мог быть спутником Христу на Голгофу, чтобы разделить с Ним Его страдания и смерть. В «пустыне» Голгофы Христос должен был «топтать точило один» (Ис. 63, 3).

Почему же мы так заостряем наше внимание на терновом венце на голове Христа? Потому что этот терновый венец громко свидетельствует всем нам о том, что Христос пошел на Голгофу с нашим грехом, как шел в пустыню в ветхозаветное время «козел отпущения» (Лев. 16, 10) — с грехом Израиля. И пусть наше сердце всегда видит терновый венец на голове распятого Христа, чтобы нам все больше и больше укрепляться в вере, что весь ужас Голгофы выпал на долю Христа, как на нашего заместителя, взявшего все наши грехи и преступления на Себя и понесшего за них полную меру наказания, нами заслуженного, но Им вместо нас перенесенного. Вот в чем глубокий смысл тернового венца на голове Христа. И нам важно никогда не терять его из вида, и всегда помнить, что в колючем терновом венце сокрыта не только красота и слава нашего Голгофского Искупителя, но и Его вечная безграничная любовь к нам, бедным грешникам.

На страницах Книги Откровения наш Господь Иисус Христос носит имя «Агнца». «Агнец» — это имя Христа Голгофы, то есть Христа, Которого мы видим на Голгофе. «Агнец как бы закланный» — это Христос, распятый на кресте Голгофы. 29 раз встречается в Откровении это имя «Агнец», то есть чаще, чем какое бы то ни было другое имя Христа.

Книга Откровения говорит о «новой песни», которую поют искупленные пред престолом Бога и Агнца. Если мы вникнем в слова этой прекраснейшей песни, то увидим, что в ней говорится о подвиге Христа на Голгофе и о плодах Голгофы. В «новой песни» искупленных подвиг Христа на Голгофе выражен словами: «Ты был заклан». Слово «заклан» употреблено в «новой песни» искупленных, потому что речь идет об «Агнце». Словом «заклан» выражено все страдание, которое перенес Христос на Голгофе. Все страдания Его физического тела и все страдания Его божественной души выражены этим одним коротким словом «заклан». Но в этом слове «заклан» сокрыты не только все Голгофские страдания нашего Искупителя, но и Его смерть на кресте. Страдания без смерти Христа не имели бы силы для нашего спасения. Слово «заклан» говорит и о драгоценной Крови Христа, пролитой на Голгофе. В слове «заклан» заключен и весь бездонный океан любви Христовой к грешникам земли.

Вникнем теперь в слова «новой песни» искупленных, которые прославляют плоды Голгофы. Плодов Голгофы много, но «новая песнь», которую поют искупленные пред престолом Агнца, говорит нам о двух плодах Голгофы; об искуплении и о Церкви из всякого колена и языка, и народа и племени. Итак, первый плод Голгофы — это искупление. Но что такое искупление. Искупление — это прежде всего освобождение от чего-то какой-то ценою. В дни рабства искуплением можно было бы назвать освобождение от рабства ценою выкупа — внесения какой-то платы рабовладельцу. Каждый раб, получивший свободу от рабства ценою выкупа, хорошо понимал значение слова «искупление». Для людей, не знающих рабства, слово «искупление» станет понятным, если оно будет объяснено как освобождение от какой-то вины ценою какой-то жертвы. Мы часто слышим выражение: он искупил свою вину; но это выражение требует дополнения — он искупил свою вину, но каким путем, ценою какой жертвы? Искупить свою вину — это значит освободиться от своей вины. И вот мы слышим слова «новой песни», которую поют искупленные пред престолом Агнца: «Ты Кровью Своею искупил нас». «Искупил», то есть освободил нас от нашей вины. Перед кем? Перед Богом! Какою ценою? Кровью Своею! Вот первое значение драгоценного слова «искупление»: спасение, освобождение от нашей вины перед Богом путем, ценою Голгофской жертвы Христа — ценою «заклания» Агнца, ценою всех Его страданий и смерти на кресте Голгофы. Вина каждого человека велика перед Богом; так велика, что ни один человек не мог бы сам никакою ценою искупить своей вины. Только одною ценою могло человечество и каждый человек в отдельности освободиться от своей вины перед Богом, и эта цена — цена страданий и смерти Христа на Голгофе, цена Его Крови, пролитой на кресте. Искупление, совершенное Христом — этим Агнцем, закланным на Голгофе, — имеет большой диапазон, большой объем. Освобождение от вины, прощение вины во имя Крови Христа — это только начало искупления. А конец искупления — это полное уничтожение греха в каждом искупленном чаде Божьем. Конец искупления — это «белые одежды» искупленных, как символ их абсолютной чистоты, и «пальмовые ветви» в их руках, как символ их полной победы над грехом (Откров. 7, 9).

Итак, первым плодом Голгофы является искупление, то есть полное освобождение искупленных от какой бы то ни было вины перед Богом, а также полное очищение от греха — абсолютная чистота и святость, абсолютное освобождение от власти нашего «ветхого человека».

Рассмотрим теперь второй плод Голгофы — Церковь искупленных из всякого колена и языка, и народа и племени. Второй плод Голгофы — это «голгофское христианство», это совокупность тех христиан, которые через покаяние и рождение свыше получили свою новую жизнь у подножия креста Голгофы, у подножия Агнца, закланного за грехи мира. «Голгофские христиане» — это те христиане, которые раскинули свои шатры вокруг Голгофского креста и распятого на нем Спасителя, и которые, живя на земле, держатся непрестанно рукою веры за крест Голгофы, как за единственный путь для входа в Царствие Божье. Голгофские христиане — это те христиане, которые у подножия креста Голгофы учатся любить Бога и человечество любовью распятого Христа. И, наконец, голгофскими христианами являются те христиане, которые умирают, взирая на Агнца, пригвожденного ко кресту Голгофы и держась за Кровь Его. Вот какое христианство является плодом Голгофы. Но разве не все христиане являются голгофскими христианами? Есть немало христиан, которые надеются на вход в Царствие Божье через крещение, полученное ими в младенческом возрасте, или через те или другие заслуги их перед Богом, или через причастие на одре смерти. Голгофские христиане надеются только на жертву, принесенную Христом на Голгофе; они надеются только на драгоценную Кровь Агнца Божья Иисуса Христа. Они поют: «Одна надежда нам дана, один завет святой: за нас пролита Кровь Христа, и в этом наш покой».

В «Голгофской церкви» все искупленные соделаны «царями и священниками Богу» (Откров. 5, 10). Вот почему в 1 Петра 2, 9 все искупленные названы «царственным священством». Это всеобщее священство искупленных можно назвать тоже «голгофским священством», поскольку все искупленные Кровью Христа служат Агнцу, закланному на Голгофе. Служение священников Агнца на земле полно несовершенства, но когда Голгофская церковь соберется вокруг престола Бога и Агнца, — служение их будет абсолютно совершенным; «гусли» их будут хорошо настроены для прославления Агнца Божьего, и «золотые чаши» их будут полны фимиама молитвы. В небесном храме искупленные Кровью Голгофы будут служить Богу и Агнцу непрерывно, день и ночь (Откров. 7, 15). Искупленные Кровью Христа — голгофские христиане — составят чудесный хор — Голгофскую капеллу, который будет во веки веков исполнять «новую песнь» — эту «ораторию Голгофы», прославляющую подвиг Агнца на Голгофе и дело искупления, Им совершенное.

Но слава Господу, что мы, омытые Кровью Агнца, еще находясь на земле, имеем уже возможность петь эту песнь всех песней — песнь во славу нашего Голгофского Искупителя.

«Пришедши на место, называемое Голгофа, что значит: «лобное место»... В немецком переводе Евангелия Голгофа называется «черепным местом». Холм, на котором был распят Спаситель мира, имел, вероятно, вид черепа. Это было место, предназначенное для казни преступников, причем для казни через распятие. Иудеи не пользовались этим местом для казни своих преступников, поскольку они побивали их камнями. Голгофой пользовались только римские власти в Палестине. Вот почему Голгофа была особенно ненавистна иудеям.

Римский род казни через распятие был для иудеев равносилен проклятию Божьему в отношении распинаемого, ибо закон Моисеев гласил: «Проклят пред Богом всякий повешенный на дереве» (Второзак. 21, 23). Фарисеям и книжникам Христос был ненавистен даже тогда, когда Он учил о Царствии Божьем, и как же Он стал ненавистен им, когда Он повис на кресте на Голгофе! Эту ненависть мы видим во всей силе у подножия Голгофского креста. «Дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и отведав, не хотел пить». Всем распинаемым давался особый, притупляющий боль напиток — своего рода морфий того времени. С этого дела начиналось всякое распятие. Но Христос не захотел пить. Он должен пострадать и умереть за наши грехи в полном сознании и без малейшего притупления чувств.

Почему наш путь в небесный Ханаан идет через столько скорбей и страданий? Потому что скорби и страдания — это школа для нашего внутреннего человека. Скорби и страдания — это университет для нашей души. Путь к духовному росту и совершенству идет именно через скорби и страдания. «Там распяли Его» (Ев. Иоан. 19, 18). Три только слова, но они должны сказать нашему сердцу о целом бездонном море страданий Христа. Через Его руки и ноги прошли большие гвозди, следы от которых мы будем созерцать во веки веков в новом Иерусалиме. На этих гвоздях Он висел целых шесть часов. Колотые раны на Его руках и ногах превратились в рваные раны. И все это страдание — без какого бы то ни было морфия.

А страдания Его души? О, кто измерит или поймет их в полноте? Раскаленные стрелы пронзали Его сердце — стрелы поношения и злословия. Всем умирающим создают тишину... Говорят у их одров шепотом... и как можно меньше... А Христос как умирал? Никто не заботился о создании тишины на Голгофе. Наоборот, на Голгофе царил невероятный шум... Говорили не шепотом, а кричали!

Кто же там так кричал? Евангелие проводит перед нами всех кричавших на Голгофе. Во-первых, это вереница проходящих, из пустого любопытства пришедших на Голгофу. Евангелие говорит, что они злословили распятого Христа словами: «Разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста!» Кричали первосвященники, книжники и фарисеи, и из их уст раздавались слова: «Других спасал, а Себя Самого не может спасти!» Раздавались крики поношения вначале и из уст обоих разбойников, а потом кричал только один из них: «Если Ты Христос, спаси себя и нас!» Кричали и воины, ругаясь над Ним: «Если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого!» (Ев. Луки 23, 36 — 37). Какое море ненависти к нашему Господу на Голгофе!

А что делает Христос? Он слышит каждое слово в этом ужасном хоре поношения. И Он мог бы ответить, так ответить, что гора Голгофа сотряслась бы так же, как сотряслась некогда гора Синай от славы и могущества Божья. Но Он молчал, как написано в Ис. 53, 7: «Он не отверзал уст Своих».

Если внимательно прислушаться к крикам на Голгофе, то можно заметить повторение одних и тех же слов: «Спаси Себя! Пусть сойдет с креста! Спаси Себя и нас! Спаси Себя Самого!» И это повторение одних и тех же слов не случайно: в этих словах — последнее искушение Христа диаволом. Вся жизнь Иисуса на земле — это длинная цепь искушений от диавола. И враг наших душ пришел и на Голгофу. Он был дирижером этого ужасного «хора» на Голгофе. А цель его была одна: заставить Христа сойти с креста, если не для избавления от страданий, то для явления Своей силы. В этом невероятном гуле криков на Голгофе громче всех раздавался голос диавола: ну что Ты, Христос, молчишь? Тебя поносят как бессильного, как того, который не может сойти с креста и спасти Себя... покажи, что это не так, что Ты не бессилен, что гвозди на Твоих руках и ногах — ничто для Тебя... посрами толпу Твоих врагов — яви Твою силу и сойди с креста! Да, Христос мог бы сойти с креста. Он мог бы спасти Себя! На кресте Его держали не гвозди, не веревки, не воины... Одного ангела было бы достаточно, чтобы на Голгофе не осталось ни одного врага. А у Христа их легионы! «Узы любви», и только эти узы сдерживали Его на кресте. Незримые для человеческих очей, но самые крепкие узы! Враги Христа не видели их, но мы, искупленные, видим их; Дух Святой открыл нам их. Мы знаем, почему Христос остался на кресте — остался до конца, пока не вздохнул последний раз. Среди кричавших и поносивших Христа на Голгофе мы видим горсточку Его друзей. Словно белые лилии среди смрадного дыма, украшают они Голгофу. Крики поношения, которые раздавались на Голгофе и, подобно раскаленным стрелам, пронзали душу распятого Христа, — ранили и их преданные Иисусу сердца. Они, по мере того как гул поношения на Голгофе становился все громче, все ближе подходили к кресту своего любимого Господа. Вначале они взирали на страдания висевшего на кресте Христа «издали», а потом заняли место у самого креста, готовые разделить участь своего дорогого Господа.

Не займем ли и мы свое место как можно ближе к кресту Голгофы, чтобы видеть, какой дорогой ценой приобретена для нас белоснежная одежда праведности, в которую облек нас Христос.

Голгофа — это место, где совершилось наше вечное искупление. Для нас, верующих, Голгофа является самой светлой точкой земного шара. Ведь здесь, на Голгофе, открылся «источник ... для омытия греха и нечистоты» всех грешников земли (Захар. 13, 1). Здесь, на Голгофе, пролита Кровь Христа, которая «очищает нас от всякого греха». Это та драгоценная Кровь Христа, которая является ценой нашего вечного искупления. Голгофа является также благословенной школой для всех страдающих детей Господних. Страдающий на кресте Христос — это Учитель, Который оставил нам пример, дабы мы шли по следам Его (1 Петра 2, 21). Чему же учит нас страдающий на Голгофе Христос? Он учит нас страдать безропотно, как безропотно страдал Он Сам. И Он учит нас страдать, не прекращая нашего служения Господу, — как и Он Сам продолжал Свое служение на кресте, молясь за Своих врагов и открыв двери рая разбойнику. Голгофа является благословенной школой и для всех христиан, лежащих на одрах смерти и проходящих долину смертной тени. Последние слова Христа на Голгофе учат нас правильному отношению к смерти, к последним часам нашей земной жизни. Обратим внимание на то, что последние слова Христа, сказанные Им на земле, были словами молитвы. Вися на кресте, Христос произнес семь слов, дорогих для всего христианства. Драгоценно Его слово, сказанное кающемуся разбойнику; замечательно Его слово, полное любви, сказанное матери — Марии и любимому ученику Иоанну.

Но последние слова умирающего Христа были молитвой, и в этом для нас великий урок. Молитва в жизни учеников Христовых должна быть непрестанной. Но бывают часы, когда она особенно необходима. Например, в дни особых трудностей, когда никакая человеческая сила нам помочь не может, когда рушатся все человеческие опоры, и мы приходим к убеждению, что нашим единственным прибежищем является Господь. Могут быть в нашей жизни и моменты великих опасностей, — например, при катастрофах в воздухе, на море, на суше, когда мы можем очутиться лицом к лицу со смертью. Единственное и лучшее, что мы можем сделать в такие моменты, это молиться.

Одр смерти является особенно подходящим местом для молитвы. Ведь на одре смерти руки наши разжимаются, и от нас уходит все, за что мы держались в дни земной жизни. На одре смерти остается только одно, за что мы можем ухватиться, и это — пронзенные на Голгофе руки нашего Спасителя Иисуса Христа. А рукой, которой мы можем ухватиться за Христа, является именно молитва. Молитва — это лучший заключительный аккорд всей нашей земной жизни, как она была заключительным аккордом и земной жизни нашего Спасителя.

Но далеко не все люди заканчивают молитвой свое земное путешествие. Есть немало людей, которые так привязаны ко всему земному, что даже последние минуты жизни они отдают материальному миру. Чтобы закончить молитвой нашу земную жизнь, необходимо, чтобы все дни нашей жизни были днями общения с Богом. Нас не удивляет, что Христос, всегда молившийся в дни Своей земной жизни, посвящает на Голгофе именно молитве свои последние минуты. Нас не удивляет, что Христос, постоянно в дни Своей земной жизни обращавший Свое лицо к Отцу, — к Нему же обратил Свой последний взгляд на кресте.

Если мы хотим в последние минуты нашей жизни видеть перед собой сияющий лик Христа, то мы должны научиться взирать на Него изо дня в день, из часа в час. Мы должны достигнуть того, чтобы вся наша жизнь была непрестанным взиранием на Христа (Евр. 12, 1 — 2). Последние слова Христа на Голгофе были словами Писания. «Отче! в руки Твои предаю дух Мой». Это слова Псалма 30, 6: «В Твою руку предаю дух мой». Слова Христа на Голгофе — «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» — являются тоже словами Писания, словами Псалма 21, 2: «Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня?»

Утешением для Христа на Голгофе были слова Книги «Псалтирь». Слова псалмопевца Давида были бальзамом для миллионов страдающих душ. А слова Псалма 22,4 — «если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною» — были бальзамом для тысяч умирающих душ.

Трудно найти слова, которые были бы так способны ободрить сердце умирающего, как слова апостола Павла в 1 Тим. 1, 15: «Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый». Нас не удивляет, что Христос умер со словами Писания. Ведь вся жизнь Его на земле проходила при свете Писания. Всё снова и снова из Его уст раздавались слова Писания, Не удивительно, что и на кресте Он дышал словами Писания.

Будем следовать Его примеру в дни нашей жизни и в час нашей смерти. Будем наполнять наши сердца словами Писания, чтобы они были бальзамом для нас в дни наших страданий и в час нашей кончины. Умирающий Христос отдал дух Свой в руки Отца. Слово Божье говорит о теле, душе и духе. Что такое «дух»? Дух — это наше «святое святых». Скиния и храм состояли из трех частей: двора, святилища и святого святых. Наше тело — это как бы двор храма Божья; душа — это святилище, а дух — это святое святых, где обитает Господь. Лучшее, что мы можем сделать на одре смерти, — это предать нашу драгоценнейшую жемчужину, наш дух в пронзенные руки Христа. Так поступил и умирающий Стефан, сказав своему Искупителю: «Господи Иисусе! прими дух мой» (Деян. Ап. 7, 59). Но и в дни нашего земного путешествия будем хранить это драгоценное сокровище, чтобы враг души не похитил его у нас.

Последние слова Христа на Голгофе говорят нам о бессмертии нашего духа. Разве может умереть наш дух, преданный в руки Христа и соединенный с Ним навеки узами веры и любви? Этого не может быть никогда! Мы поем радостно и уверенно: «Но я знаю, в Кого я верю, — ничто меня с Христом не разлучит!» И слова этой песни основаны на словах Евангелия: «...ни смерть, ни жизнь... не может отлучить Нас от любви Божьей во Христе Иисусе, Господе нашем» (Римл. 8, 38 — 39). То, что вручено Христу, — будет в полной сохранности и никогда не подвергнется тлению, ибо Он сказал: «Я живу и вы будете жить» (Ев. Иоан. 14, 19). Вечная слава Христу за это!

События на Голгофе совершились в пятницу. Господь Иисус Христос «преклонил голову и предал дух» к вечеру этого дня. Разбойники, распятые с Ним, были еще живы. Наступал великий день — пасхальная суббота. Иудеев озадачивают тела распятых на Голгофе. Они знают слова, записанные в Книге Второзаконие 21, 22 — 23: «Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве: то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день; ибо проклят пред Богом всякий повешенный на дереве, и не оскверняй земли твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел». И вот, во исполнение этих слов ветхозаветного закона, «иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу... просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их».

Но только ли забота о том, чтобы были исполнены слова закона о телах, висящих на дереве, побудила иудеев просить Пилата перебить голени у распятых на Голгофе? Разве нельзя допустить, что истинная цель такой просьбы иудеев заключалась в том, чтобы причинить распятому Христу еще более ужасные страдания, чем те, которые Он уже перенес. Ведь удары по голеням до перелома их причиняют самые невыразимые боли. Мы можем себе представить их, испытав большую боль даже от легкого удара по голени. Пилат исполнил просьбу иудеев и приказал воинам перебить голени распятым на Голгофе Христу и обоим разбойникам. И мы читаем: «Итак пришли воины, и у первого (разбойника) перебили голени, и у другого (разбойника), распятого с Ним». Удары по голеням причинили ужасную боль распятым на Голгофе разбойникам, но вместе с тем они ускорили смерть и одного и другого. Дороги обоих разбойников разошлись навеки: принявший Христа разбойник пошел в рай, чтобы занять там обещанное ему Христом место. Не принявший Христа разбойник перешел в вечность, чтобы ожидать там дня справедливого суда Божья. «Пришедши к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней». Христос уже почил, испив Свою чашу страданий до последней капли. Он испил столько горечи, сколько было нужно для нашего спасения. Прося Пилата перебить голени распятым на Голгофе, иудеи знали, что это увеличит страдания Христа. Но сокрушение голеней у Христа не входило в планы Божьи. Наоборот: в плане Божьем было не допустить сокрушения костей Христа.

Христос висел на Своем кресте как пасхальный Агнец. А повеление Божье в Ветхом Завете в отношении пасхального агнца гласило ясно и решительно: «Костей его не сокрушайте» (Исход 12, 46). Вот почему Христос умер до ударов воинов по голеням распятых. Он явил Себя на Голгофе истинным Агнцем, закланным за грехи мира, кости Которого, согласно закону Ветхого Завета, не были сокрушены. Пусть на печальном фоне перебитых голеней у обоих разбойников засияет перед нами Христос как истинный пасхальный Агнец — без сокрушенных костей.

«Но один из воинов копьем пронзил Ему ребро, и тотчас истекла кровь и вода». Эта зияющая рана от копья в области сердца Христа говорит нам о многом. Воскресший Христос не только показал сомневающемуся Фоме эту большую рану, но и предложил ему вложить в нее свою руку (Ев. Иоан. 20, 27). Эта рана от копья свидетельствует всем людям, что Христос действительно умер. К сожалению, есть богословы и проповедники, которые, не желая верить в воскресение Христа, учат, что Христос на Голгофе не умер, а впал в обморочное состояние, от которого очнулся в прохладном гробу в саду Иосифа Аримафейского. Нет! Пронзенное копьем сердце Христа говорит нам о том, что Христос истинно умер, как и истинно воскрес.

Слово Божье говорит, что эту рану от копья увидит все человечество. Об этом говорит и Ветхий Завет и Новый Завет. Прочтем Захар. 12, 10: «...они воззрят на Него, Которого пронзили». Прочтем Откров. 1,7: «Се, грядет с облаками, и узрит Его всякое око, и те, которые пронзили Его; и возрыдают пред Ним все племена земные». Эти места Слова Божия говорят не только о том, что все колена израилевы и все племена земные увидят пронзенного Христа, но и будут рыдать о Нем в сокрушении своих сердец. Это сокрушение сердец при виде пронзенного на Голгофе Христа началось уже у подножия креста Христова, где не только разбойник, но и многие, взирая на раны Христа, били себя в грудь (Ев. Луки 23, 48).

Великое сокрушение сердец при слышании проповеди о Христе распятом мы видим в день Пятидесятницы, когда три тысячи душ «умилились сердцем» (Деян. Ап. 2, 37). Еще более великое сокрушение сердец при виде пронзенного Христа мы увидим в день, когда весь остаток Израиля падет перед Ним и поклонится Ему как своему Мессии.

Но мы испытали это сокрушение в своем сердце, когда уразумели значение всех ран Христа, когда уразумели, что в этих ранах Христа — наше исцеление и наше убежище от грядущего суда и возмездия Божья за наши грехи. Мы знаем по опыту то, о чем говорится в нашей евангельской песне: «Лейтесь, слезы сокрушенья, сердце, плачь в тоске своей! Божий Сын рукой творенья вознесен на крест скорбей»...

Пронзенное копьем сердце Христа говорит нам об исполнении великого пророчества, которое сокрыто в повествовании Библии о сотворении Евы. Прочтем Бытие 2, 21 — 22: «И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребер его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку». Пронзенное на Голгофе сердце Христа — вот место рождения «Невесты» Христа, Его возлюбленной Церкви. Да, именно Голгофа является местом духовного рождения каждого возрожденного человека. На вопрос — где ты родился свыше — каждое чадо Божье имеет один только ответ: на Голгофе! Через раны распятого Христа.

Из пронзенного сердца Христа истекала кровь и вода. Кровь говорит нам о спасении; вода говорит нам об освящении. Вспомним ветхозаветную скинию; во дворе ее были жертвенник и умывальник. На жертвеннике мы видим кровь; в умывальнике мы видим воду. На Голгофе из пронзенного сердца Христа истекла кровь и вода. Слава Христу, что Он совершил наше спасение и что Он совершает наше освящение. Источником спасения и источником освящения является один и тот же Христос, как мы читаем в 1 Кор. 1, 30 — 31: «От Него и вы во Христе Иисусе, Который сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением, чтобы было, как написано: «хвалящийся хвались Господом».

«И земля потряслась... и гробы отверзлись». Чтобы нам стало ясно это событие с открытием гробов в момент смерти Христа на Голгофе, мы должны знать, что иудеи погребали своих мертвецов в пещерах. Так был погребен и наш Господь Иисус Христос в одной из пещер в саду, вблизи Иерусалима. Евангелие повествует нам, что когда Христос испустил дух, земля потряслась и камни расселись, и гробы отверзлись. Все это не удивительно во время землетрясения. Но Евангелие повествует дальше о величайшем чуде, а именно: «Многие тела усопших святых воскресли».

В связи с этим Голгофским чудом у нас могут возникать разные вопросы, на которые очень трудно дать ответы. Можно, например, задать вопрос: кто были эти усопшие святые, которых воскресила смерть Христа на Голгофе? Были ли это усопшие Ветхого Завета или недавно погребенные? Далее возникает вопрос: в каких телах они воскресли и кто эти многие, кому они явились? Умерли ли они снова, и если умерли, то сколько времени они прожили еще на земле? Наши ответы на эти вопросы будут только предположениями или догадками. Мы должны избегать мудрствовать сверх написанного. Если бы нужно было дать нам ответы на все эти вопросы, то будьте уверены, что Господь дал бы нам их на страницах Писания.

Но есть вопрос, который мы должны поставить и на который мы должны получить ответ. Вопрос этот следующий: «Почему эти усопшие святые воскресли именно в момент смерти Христа на Голгофе, в момент, когда Он испустил дух»? Ответ на этот вопрос принесет нам величайшее благословение. Вспомним, что Христос в доме одного из начальников фарисейских сказал о «воскресении праведных» (Ев. Луки 14, 14). Ап. Павел, стоя перед правителем Феликсом, говорил ему о воскресении мертвых, праведных и неправедных (Деян. Ап. 24, 15). Воскресение некоторых «святых», то есть праведных, в момент смерти Христа на Голгофе было только начатком грядущего всеобщего воскресения праведных. Но если бы не было Голгофы, не было бы и праведных.

Только смерть Христа на Голгофе дала праведность верующим. Только смерть Христа соткала нам «белую одежду» праведности Христовой. Только Голгофская жертва Христа дала нам «виссон» чистоты и святости. Только Кровь Голгофы сделала нас «белее снега». Без Голгофы нет «святых» и нет «праведных». Без Голгофы не было бы и «воскресения праведных». Воскресение мертвых может быть совершено силою Божьей и без Голгофы. Но это было бы воскресением одних только «неправедных» — без единого праведника среди них. Ведь без Голгофы, без Крови Христа, пролитой там, на земле никогда не существовало бы ни одного праведника, ни одного святого. Значит: если будет воскресение праведных, воскресение святых, то это только благодаря Голгофе, только благодаря тому, что Христос умер за грехи наши.

Вот почему воскресение «святых» в ту минуту, когда Христос испустил дух на Голгофе, и воскресение всех «святых», всех «праведных» является поистине величайшим чудом Голгофы. Как правильно говорит наш пасхальный гимн: «Смертью смерть попрал и сущим во гробах жизнь даровал!» Благодаря смерти Христа на Голгофе на всех кладбищах мира — таких тихих и безмятежных — произойдет большое оживление, когда «мертвые во Христе воскреснут прежде» (1 Фесс. 4, 16). «Мертвые во Христе» — это те люди, которые умерли со взором, направленным на Голгофу, на распятого там Христа, на Кровь, которая текла из Его ран. Воскресшие в момент смерти Христа «святые вышедши из гробов ...вошли во святой град и явились многим». Они вошли в Иерусалим.

А те праведники, которые воскреснут в последний день, куда пойдут после своего воскресения? На этот вопрос мы имеем, слава Богу, ясный ответ Писания: они войдут в новый Иерусалим. Новый Иерусалим — это царство искупленных Кровью Голгофы, царство святых и праведных. В этом новом Иерусалиме омытые Кровью Христа праведники будут пребывать во веки веков — вместе со своим Искупителем — Иисусом Христом. О новом Иерусалиме Слово Божье говорит ясно и определенно: там болезни не будет, не будет там и смерти (Откров. 21, 4). Если без Голгофы нет праведности, а без праведности нет «воскресения праведных», то без Голгофы нет и нового Иерусалима — этого царства праведных. Как же дорога должна быть нам Голгофа, если результатом ее было воскресение многих тел усопших святых, и будет воскресение всех праведных, всех умерших во Христе. И всякий раз, когда мы слышим о новом Иерусалиме, о нашем невыразимом блаженстве в нем, будем помнить, что и он — этот новый Иерусалим — является результатом Голгофы, плодом страданий и смерти Христа на Голгофе. Если великим чудом Голгофы является воскресение тел усопших святых, то еще большим чудом Голгофы является воскресение душ. Великим чудом Голгофы было воскресение души покаявшегося разбойника. Мы так привыкли к повествованию Евангелия о его обращении, что даже перестали видеть чудо в воскресении его мертвой по грехам и преступлениям души.

Мало замечаем мы и другое великое чудо Голгофы: воскресение души сотника, которое мы ощущаем в его замечательных словах в отношении Христа: «Воистину Он был Сын Божий» (Ев. Матф. 27, 54). Этот язычник, умный и во все вникающий римлянин, внимательно следил за поведением Христа на Голгофе. Он видел, как волны человеческой ненависти и злобы разбивались о божественное долготерпение распятого Христа. Он слышал Его молитву за Своих врагов, за распинающих Его, в том числе и за него, сотника. Он слышал, как Он простил кающегося разбойника. От него не ускользнуло ни одно движение на лице распятого Христа, ни одно слово, вышедшее из Его уст! И вот завеса спала с его глаз, и он увидел в распятом Христе не только праведника (Ев. Луки 23, 47), но и «Сына Божья». Душа его воскресла, и это было чудом Голгофы.

Еще менее мы замечаем такое чудо Голгофы, как пробуждение душ воинов, стерегших Христа на Голгофе. Ведь мы читаем в Ев. Матфея 27, 54: «Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса... говорили: воистину Он был Сын Божий». Пробудились на Голгофе вместе с сотником те четыре воина, которые вначале с таким равнодушием к страдающему Христу бросали жребий о Его одеждах. А теперь из их уст, как и из уст сотника, мы слышим замечательное исповедание их веры: «Воистину Он был Сын Божий»!

А каждое чадо Божье разве не чудо Голгофы? Разве не произошло воскресение наших душ на Голгофе? А великое множество людей, которого никто не мог перечесть — в белых одеждах — разве не величайшее чудо Голгофы? (Откров. 7, 14).

Евангелие дает нам целый ряд образов Господа нашего Иисуса Христа. Какие же это образы? Книга Откровения Иоанна дает нам, например, образ Христа -как царя. Мы читаем в Откровении 19, 16: «На одежде и на бедре Его написано имя: «Царь царей». Этот образ Христа говорит о том, что Он Правитель вселенной и что придет день, когда пред Ним преклонится всякое колено (Филип. 2, 10).

Евангелие Иоанна и Книга Откровения, как и весь Ветхий Завет, дают нам замечательный образ Христа, как Агнца, взявшего на Себя грех мира и закланного на Голгофе. Этот образ Христа говорит о Нем как об Искупителе вины человечества перед Богом.

Христос сказал о Себе: «Я есмь путь». Образ Христа как пути, дороги, говорит нам о том, что Он является Путеводителем в небесный Ханаан.

Два замечательных образа Христа мы имеем в Его словах: «Я свет миру» (Ев. Иоан. 8, 12); «Я... звезда светлая и утренняя» (Откров. 22, 16). И образ Христа как света, и образ Христа как звезды говорят нам о том, что ночью и днем Он является для нас Вождем, озаряющим нашу жизнь Своим благословенным светом.

Евангелие дает нам образ Христа, как хлеба жизни и как воды жизни (Ев. Иоан. 6, 35 и 7,37). Этот образ Христа говорит о том, что в Нем мы имеем лучшую пищу для души.

Нельзя пройти мимо еще двух образов Христа, которые мы имеем в Евангелии, а именно: образ Христа как Пастыря (Ев. Иоан. 10, 11) и образ Христа .как первосвященника (Евр. 9, 11). Эти образы Христа говорят о Его заботе « попечении о созданной Им Церкви.

Среди образов Христа, данных в Евангелии, есть образ Его, на который необходимо также обратить наше внимание. Это образ Христа как дерева, дерева жизни. Надо отметить, что этот образ Христа дан также и в Ветхом Завете. В Книге «Бытие» мы читаем, что в Едеме было два особых дерева: дерево жизни и дерево познания добра и зла (Быт. 2, 9). Пророчество Исайи о Христе гласит: «Он взошел... как росток из сухой земли» (Ис. 53, 2). «Дерево жизни», «росток (деревцо) из сухой земли» — так говорит о Христе Ветхий Завет. Обратим внимание, что после потери рая первыми людьми, вследствие нарушения ими воли Божьей, — к «дереву жизни» был приставлен херувим с «пламенным мечом», чтобы охранять путь к дереву жизни (Быт. 3, 24). В этом событии удивительно глубокий смысл, а именно: грех преградил грешнику путь к святому Богу.

До каких же пор был закрыт путь к «дереву жизни»? До того дня, когда это «дерево жизни» оказалось на Голгофе. Теперь мы поймем, почему Христос на пути в Гефсиманию сказал о Себе, как о виноградной лозе, а на пути на Голгофу Он сказал о Себе как о зеленеющем дереве: «Если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?» Вникнем в глубокий смысл слов Христа о виноградной лозе и о зеленеющем дереве, и нам станет ясно, что Христос и на пути в Гефсиманию, и на пути на Голгофу хотел сказать, что «дерево жизни» направляется на Голгофу, чтобы стать доступным для каждого грешника — даже самого величайшего, каким был знаменитый разбойник на Голгофе.

О чем же говорят образы Христа как виноградной лозы и как дерева жизни? Эти образы говорят о Христе, как об Источнике и Даятеле вечной жизни. Но чтобы Христос мог стать для души человеческой источником вечной жизни, необходимо, чтобы душа человека стала «ветвью» виноградной лозы, ветвью дерева жизни, то есть соединилась с Иисусом Христом, причем Христом распятым, Христом, умершим за грехи мира, Христом, пролившим Свою Кровь на Голгофе. Только распятый на кресте Голгофы Христос является «деревом жизни», дающим вечную жизнь грешникам земли. Христос без Голгофы, без умирания на кресте, без Крови, пролитой за грехи мира, не был бы «деревом жизни» для грешников.

Как же происходит соединение человеческой души с «деревом жизни» — Христом? Через веру в Иисуса Христа как в Спасителя! Но это соединение со Христом должно происходить на Голгофе. Только на Голгофе заключенный союз со Христом несет грешнику вечное спасение и вечную жизнь. Вот почему Христос называет союз грешника с Ним, заключенный на Голгофе, «новым заветом в Его Крови» (Ев. Луки 22, 20). Завет в Крови Христа — это наше соединение с «деревом жизни» через Кровь Голгофы.

А куда же исчез херувим с пламенным мечом, преграждающий путь к дереву жизни? На Голгофе его нет. Смерть Христа уничтожила вину человечества перед Богом и открыла свободный доступ к «дереву жизни» для всех грешников. Кровь Христа уничтожила пламенный меч, преграждавший путь грешнику к святому Богу. К «дереву жизни», к Спасителю мира — Христу путь свободен. Через покаяние и веру каждый грешник может заключить союз с Христом и стать «ветвью» «дерева жизни», ветвью виноградной лозы.

Слава Господу, что бесчисленные сонмы спасенных Кровью Христа уразумели эту драгоценную истину и, придя на Голгофу, соединились верою со своим Спасителем и стали ветвями благодатной Лозы — Христа, приносящими плоды Святого Духа.

Образ Христа как «дерева жизни» останется навеки, навсегда. Об этом говорит нам Откров. 22, 2: «Среди улицы его (нового Иерусалима)... древо жизни». На новой земле и в новом Иерусалиме искупленные будут лицезреть «дерево жизни», причем со следами Голгофы. Искупленные будут не только лицезреть «дерево жизни», но они будут непрестанно получать жизнь от Него. Голгофа не потеряет своего значения и в вечности. Не будем думать, что она в вечности будет только предметом воспоминаний. Нет. Плоды «дерева жизни», плоды Голгофского Креста мы будем вкушать во веки веков. Все блаженство и счастье неба будет истекать из одного источника — из Крови Голгофы.

Кровь Христа и в вечности будет источником нашей чистоты и святости, будет нашей «белой одеждой», нашим «виссоном чистым и светлым». И когда мы читаем в Книге Откровения о «листьях дерева жизни — для исцеления народов», то перед нами встает Христос распятый, как источник нашего вечного здоровья, как освободитель от всех наших духовных недугов и как путь к нашему абсолютному совершенству.

Какова же задача нашей христианской жизни? Никогда не терять связи с «деревом жизни» — распятым Христом. Никогда не покидать Голгофы — этого единственного безопасного убежища для нас, бедных грешников. Я никогда не забуду рассказа об одном ужасном степном пожаре, когда люди не знали, куда деваться от наступавшего огня, пожиравшего все на своем пути. Но вот они увидели небольшое озеро, и, войдя в него по горло, они нашли в нем безопасное место. Вода озера как бы сказала огню: «Стой! Ни шагу дальше!» Кровь Христа, пролитая на Голгофе, говорит огню ада, преследующему каждого грешника: «Стой! Ни шагу дальше!» На Голгофе огонь ада потерял навеки свою силу. Блаженны люди, занявшие свое место на Голгофе, где огонь ада никому не угрожает. Поэтому — ближе, как можно ближе к кресту Голгофы!

«Пилат же написал и надпись и поставил на кресте». Не будем думать, что надпись была только над головою распятого Христа. Надписи были и над головами обоих распятых разбойников. Надписи над головами распинаемых обозначали их вину, их преступления. По обычаям Рима, это было обязательным делом при каждой казни осужденных на смерть преступников. О надписи над головою распятого Христа мы читаем также в Евангелии от Матфея 27, 37: «И поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус, Царь Иудейский».

Евангелист Иоанн, описывающий распятие Христа короче, чем другие евангелисты, подчеркивает, под воздействием Духа Святого, эту надпись над головою распятого Христа. Он говорит, что ее написал Пилат — сам ли или через своих писцов, это не важно. Важно содержание надписи, которое гласило: «Иисус Назорей, Царь Иудейский».

Какова была цель Пилата, когда он ставил эту надпись над головой Христа? Эта надпись отражает бурю в душе Пилата. Возможно, что была буря сомнений в отношении личности Иисуса Христа, Которого Пилат предал на распятие.

Во время суда над Христом Пилат пережил трудно поддающееся описанию переживание в своей душе. Вспомним уединенную беседу Пилата со Христом внутри своей претории. Пилат задает вопрос Иисусу: «Ты Царь Иудейский?» — «Что Ты сделал?» Христос ответил Пилату: «Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда. Пилат сказал Ему: итак Ты Царь?» (Ев. Иоан. 18, 33 — 37). Нет сомнения, что эта беседа Пилата с Иисусом произвела на него глубокое впечатление.

В тайнике души Пилата появилась вера во Христа как в «Царя Иудейского». И он не скрывает этой веры перед иудеями, он говорит им: «Хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского?» (Ев. Иоан. 18, 39). Некоторые, может быть, даже большинство толкователей Евангелия хотят видеть в этих словах Пилата! только иронию, только насмешку по адресу Христа. Но нет, это не ирония, не насмешка. В душе Пилата идет борьба веры с неверием, убеждения в царственности Христа с сомнением: царь ли Он? Эту борьбу в душе Пилата: мы наблюдаем в течение всего судебного процесса над Иисусом.

Пилат все снова и снова повторяет, что он не находит вины в Иисусе. Пилат все снова и снова старается освободить Иисуса. И был момент, когда сердце Пилата дрогнуло с особой силой; и этот момент показывает, что Пилат не только допускал царственность Христа, но был склонен допустить даже и божественность Христа. Об этом, часто забываемом моменте мы читаем в Ев. Иоанна 19, 7 — 9: «Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божьим. Пилат, услышав это слово, больше убоялся. И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты?»

Буря сомнения в душе Пилата заключалась в вопросе: не Сын ли Божий Христос на самом деле? Не Царь ли Он? И как поступить с Ним? Чтобы нам еще яснее стала эта буря в душе Пилата и его убежденность в праведности Христа, мы должны вспомнить его удивительный поступок после вынесения приговора Христу. Об этом поступке Пилата, раскрывающем перед нами его душу, мы читаем в Ев. Матфея 27, 24: «Пилат... взял воды и умыл руки пред народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего». После всего того, что мы узнали о сдвигах в душе Пилата в результате его встречи со Христом, — нас не должна удивлять надпись, поставленная им над головой распятого Христа.

Цель поставления этой надписи могла быть двоякая: во-первых, Пилат этой надписью, в очень тонкой форме, под видом вины Иисуса, выразил свое мнение о Христе, как о Царе Иудейском. Во-вторых, надпись Пилата говорила, в сущности, не о вине Христа, а о вине самих иудеев, поднявших руку на своего Царя. Эта надпись так жгла священников и первосвященников иудейских, что они сказали Пилату: «Не пиши: «Царь Иудейский», но что Он говорил: «Я Царь Иудейский».

Но Пилат остался тверд в своем решении, — с одной стороны, провозгласить своей надписью Христа «Царем Иудейским», а с другой стороны, — насмеяться над иудеями: вот как вы поступили с своим царем, вот каким троном — троном посреди двух злодеев — вы удостоили Его! Пилат говорит: «Что я написал, то написал». И надпись была написана на трех языках: еврейском, греческом и римском (то есть латинском). Еще раз мы должны сказать, что надпись на кресте Христовом является результатом сложного процесса, происходившего в душе Пилата. Но еще нечто более глубокое мы должны увидеть в надписи над головою Христа распятого. Это — действие Духа Святого, под влиянием Которого была сделана эта надпись.

О чем же говорит надпись на кресте Голгофы нашим сердцам? Она указывает нам на второй венец Христа распятого. Терновый венец был на голове Христа; царственный венец был над головою Христа, и именно о нем говорит надпись Пилата. Одному служителю Христа был преподнесен подарок: текст, «а котором было написано только одно слово — «Христос»; но на этом тексте было изображено два венца — один с длинными колючими терниями, другой — золотой, сияющий.

Вот эти два венца красуются и на Голгофе. И они будут красоваться во веки веков перед нашими очами, чтобы свидетельствовать нам о двух великих и драгоценных истинах, а именно: терновый венец говорит нам о Христе как о нашем Спасителе и Искупителе; царственный венец говорит нам о Христе как о Царе наших душ и Властелине наших сердец.

К сожалению, тысячи христиан видят только терновый венец Христа и не замечают Его царственного венца. Этим объясняется половинчатое христианство многих детей Божьих. Они свидетельствуют о своем спасении кровью Голгофы, но жизнь их говорит о том, что сердце их не вполне отдано Христу.

Если мы поднаем Христа как Царя и Властелина наших душ, то вслед за получением прощения наших грехов неминуемо последует полная отдача себя Христу, и лозунгом нашей жизни станут слова: все для Христа.

Всякий раз, когда засияет перед нами царственный венец Христа, мы должны повторять отдачу всего своего сердца Христу, дабы лозунг — все для Христа — был не только словом, но и делом.

«Кровь Иисуса Христа... очищает нас от всякого греха». Эти слова Евангелия говорят о великой силе Крови Христа. Как в мире физическом есть разные физические силы, так и в мире духовном есть разные духовные силы. Например: великой духовной силой является сила Духа Святого. Великой духовной силой является Слово Божие. А разве молитва не является силой в нашей христианской жизни?
Но вот Евангелие свидетельствует и о великой силе Крови Христа. Слава Господу, что все дети Божий испытали в прошлом, испытывают в настоящем и испытают еще и в будущем все эти духовные силы — силу Духа Святого, силу Слова Божия, силу молитвы и силу Крови Голгофы.
Обратим наше внимание на силу Крови Христа, как она проявила себя в нашем прошлом. Прочтем о нашем прошлом в Книге пророка Иеремии 13,23: «Может ли эфиоплянин переменить кожу свою и барс — пятна свои? так и вы можете ли делать доброе, привыкши делать злое?»

Ветхозаветные люди знали эфиоплянина как человека с самой черной кожей. Барс — это животное, шкура которого имеет большие черные пятна. Слово Божие, на примере черного эфиоплянина и барса с черными пятнами, показывает грешника, не испытавшего еще на себе силы Крови Христа. Грех покрывал нас с ног до головы. У каждого из нас были большие черные пятна в жизни — пятна греха. Когда мы духовно пробудились, нас стали тяготить эти черные пятна греха. Многие из нас начали борьбу со грехом, порабощавшим нас. Мы употребляли все свои силы, чтобы порвать цепи греха, сковывавшие нас. Но никаких сил не хватало, чтобы очиститься от черных пятен греха. И тогда нам стали ясны слова нашего Господа: «Посему хотя бы ты умылся мылом, и много употребил на себя щелоку, — нечестие твое отмечено предо Мною» (Мер. 2, 22).
И вдруг до нас дошел призыв Божий: «Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю» (Ис. 1, 18). Эти слова величайшего обетования Божия не остались только обещанием. Мы узнали и о времени и о месте, где наше черное греховное сердце могло сделаться белее снега. Слова Книги пророка Захарии 13, 1 стали для нас путеводителем на Голгофу. Эти слова гласят: «В тот день откроется источник дому Давидову и жителям Иерусалима для омытая греха и нечистоты». «В тот день...» В какой это день? В день, когда Христос пролил Свою Кровь на Голгофе, и в час, когда Он испустил Свой дух, то есть умер. Кровь Христа — вот тот источник — источник для омытия греха и нечистоты, который открылся на Голгофе смертью Христа. И слава Господу за тот день, когда мы пришли на Голгофу с нашими черными пятнами греха и Кровь Иисуса Христа очистила нас «от всякого греха». Кровь Христа положила конец нашему печальному прошлому и избавила нас от тех черных пятен греха, которые так бесславили нашего Господа.
Обратим теперь внимание на силу Крови Христа, как она проявляет себя сегодня в нашей повседневной жизни. Мы часто обсуждаем вопрос: может возрожденный человек согрешать или нет? Бели мы возьмем четыре места в Евангелии, которые обычно приводятся при обсуждении этого вопроса, то мы не придем к определенному ответу на этот вопрос. Прочтем два из этих четырех мест: 1 Иоан. 3, 9 — «Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога»; 1 Иоан. 5, 18 — «Мы знаем, что всякий, рожденный от Бога, не грешит; но рожденный от Бога хранит себя, и лукавый не прикасается к нему». Эти два места говорят о том, что рожденный от Бога не грешит, не делает греха.
Прочтем другие два места: Иак. 3, 2 — «Ибо все мы много согрешаем»; 1 Иоан 1, 8 — «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас». В этих двух местах говорится, что и возрожденные люди согрешают, и много согрешают. Но все дети Божий должны знать, что есть грех к смерти и не к смерти (1 Иоан. 5, 16 — 17). Грехом к смерти, то есть уходом от Христа, рожденный от Бога не грешит; но грехом не к смерти, то есть повседневными согрешениями, дети Божий согрешают, и даже много. И что же говорит Христос об этих повседневных согрешениях Своих детей? Прочтем Ев. Иоан. 13, 10: «Омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь». Вот это и делает Христос, умывая изо дня в день наши запыленные ноги, то есть ежедневно очищая наше сердце Кровью, пролитой на Голгофе. Очищая нас ежедневно, Кровь Христа делает нас прекрасными в очах даже Самого Христа, как это мы слышим из Его слов к невесте в Песне Песней 1, 14: «О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна!»
И наконец, мы обратим внимание на силу Крови Голгофы, как она проявит себя в нашем будущем, то есть в день последнего суда. Удивительный прообраз этого суда мы видим в дни Моисея в Египте.
Ангел-губитель проходит с судом Божиим по домам с первенцами. И вот: в одни дома он заходит, в другие не заходит... Почему это было так? Может быть, потому, что люди в одних домах были лучше, а в других хуже? Нет, и еще раз нет. Только кровь на дверях домов решала участь людей! Бог сказал: «Увижу кровь, и пройду мимо вас» (Исх. 12, 13). Так будет в страшный день последнего суда Божия. Мы увидим еще раз силу Крови Голгофы в этот день последнего суда. Этого суда минуют все дети Божий, в чьих сердцах божественный Судья увидит веру в Кровь Голгофы.
Будем наблюдать за собой, чтобы в наших сердцах никогда не поблекла Кровь Иисуса Христа, нашего драгоценного Искупителя. Пусть Кровь Голгофы будет всегда так драгоценна в наших очах, как она драгоценна в очах Божиих. Будем помнить, что гроза суда Божия минует нас только тогда, когда Кровь Иисуса Христа будет покровом над нашей головой. Выслушаем еще раз слова небесного Судии: «Увижу кровь, и пройду мимо вас».

«А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего». Эти слова раскрывают перед нами еще одну сторону Голгофы, на которую мы должны обратить наше особое внимание. Мы получили «а Голгофе драгоценнейшие сокровища: прощение и очищение от наших грехов, спасение от ада и вечную жизнь со Христом, оправдание и белоснежную одежду праведности Христа. Получив эти сокровища, мы считаем себя счастливейшими людьми на земле. И мы приходим на Голгофу, чтобы воздавать нашему Искупителю хвалу и благодарность за все дары, полученные нами у подножия креста Голгофы. И действительно, нам есть за что благодарить нашего распятого Спасителя.
И все же среди перечисленных сокровищ, полученных нами у подножия креста Голгофы, не хватает еще одного сокровища, которое хочет дать распятый Христос всем Своим искупленным детям. Мы все хотим знать, что это за сокровище, которого нам не хватает. Это — дух Голгофы, это — дух распятого Христа, умершего за других, умершего «за всех», чтобы и мы исполнились этим же духом — умирать для себя; не жить для себя, а жить для умершего за нас Христа и Его меньших братьев и сестер в этом мире.
Прежде чем говорить об этом великом сокровище Голгофы, об этом духе распятого Христа, мы вникнем в смысл двух призывов Христа, которые мы слышим из Его божественных уст. Его первый призыв гласит: «Придите ко Мне», и прежде всего — на Голгофу, к источнику Его Крови! На Голгофу — для омытая наших грехов и нечистоты (Захар. 13, 1). И приходить ко Христу мы должны постоянно, все снова и снова, потому что в Нем — полнота, которая удовлетворяет все наши нужды. От Его полноты мы должны принимать «благодать на благодать» (Ев. Иоан. 1, 16). А чтобы принимать благодать на благодать, мы должны как можно чаще приходить к Нему.
Второй призыв, который мы слышим из уст Христа, гласит: «Идите за Мною» (Ев. Матф. 4, 19). Чтобы идти за Христом, мы должны знать Его путь, и нам известен Его путь от яслей Вифлеема до Голгофы. Но путь Христа от Вифлеема до Голгофы не только должен быть нам известен, — он должен стать нашим путем.
На этом пути Христа мы видим Назарет. О чем говорит нам этот городок, где Христос провел целых тридцать лет. Назарет — это наша повседневная жизнь. Это наш повседневный труд. Это наше повседневное «кружало», может быть весьма однообразное, как движение стрелки часов вокруг своей оси или как движение колеса любой машины, которую мы видим на улице. Но наши «назареты» могут превратиться в нечто очень красочное, если мы будем жить в них по примеру нашего Господа Иисуса Христа. Если мы будем выполнять наш повседневный труд так, как выполнял Свой труд в Назарете Христос. В наших «назаретах» мы должны идти за Христом, то есть жить так, как жил Он в Своем Назарете. Чувствуется ли «благоухание» Христа там, где мы живем и где мы трудимся? (2 Кор. 2, 14).
Из Назарета Христос пошел в пустыню, где искушал Его диавол и где Христос победил все искушения (Ев. Матф. 4 гл.). Идя за Христом, мы не минуем этой пустыни с ее искушениями. Нет дня в нашей жизни без искушений. Мы все это знаем по опыту. И эта пустыня с искушениями простирается до самого одра смерти. Идя за Христом по этой трудной пустыне, будем бороться с нашим искусителем и побеждать его, как побеждал его наш Христос.
За пустыней с ее искушениями мы видим благословенное служение Христа окружающим людям. Он выполняет ту миссию, о которой мы читаем в Ев. Луки 4, 18 — 19: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное». Эта благодатная миссия Христа служения страждущим должна быть и нашей священной миссией на земле. В этом благословенном служении страждущим мы должны также идти по стопам Христа.
На земном пути Христа мы встречаем гору Преображения. Можем ли мы пойти за Христом и на гору Преображения? Не в смысле только созерцания Его славы, но и в смысле нашего преображения. Слово Божие говорит, что мы можем и должны преображаться подобно нашему Господу Иисусу Христу. Об этом очень ясно говорится в 2 Кор. 3, 18: «Мы же все, открытым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа». Мы должны жаждать этого преображения в образ Христа, как сказано в нашей евангельской песне: «Красота Иисуса светись во мне; чистота и любовь проявись вполне; дух любви и огня обнови меня, чтобы образ Иисуса сиял во мне».
Идя за Христом, мы дойдем и до Гефсимании. Гефсимания — это место, где Христос пережил два тяжелых чувства: чувство одиночества и чувство смертельной скорби. Апостолы оставили Христа одного, а Его душа скорбела смертельно (Ев. Матф. 26, 38). На пути нашего следования за Христом нам не миновать Гефсимании, то есть дней и часов «смертельной скорби». И в такие дни и часы нам люди мало могут помочь. В дни и часы смертельной скорби мы должны идти за Христом до того места, где Он пал на лицо Свое и молился: «Отче Мой»! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Ев. Матф. 26, 39). В дни смертельной скорби, переживаемой нами, апостолы могут спать, но не спит и не дремлет наш Небесный Отец, — Он всегда готов утешить нас и помочь нам. Наша задача — взывать к Нему, следуя в этом примеру Христа.
И вот мы дошли до Голгофы. Конечно, в смысле искупления вины человечества, Голгофа только одна, и второй Голгофы не может быть. Но Голгофа в смысле отречения от себя, в смысле умирания для своего «я» и жизни для других может переживаться и нами. Дух Голгофы, дух распятого Христа, дух самоотречения мы должны впитывать в себя изо дня в день. И это — самое трудное, чего мы еще не достигли в нашей христианской жизни. «Дух Голгофы» — это то драгоценное сокровище, которое мы постоянно должны приобретать у подножия креста Голгофы. Апостол Павел постоянно стремился к приобретению духа Голгофы. Он говорит: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 19 — 20). Он пишет в 1 Кор. 15, 31: «Я каждый день умираю». И он призывает всех любящих Христа: «Умоляю вас, братия... представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего» (Римл. 12, 1). Церковь Христа чтит мучеников, которые однажды положили свою жизнь за Христа. Но не менее прекрасны «мученики», которые каждый день умирают для себя, чтобы жить для Христа и своих ближних. И если мы хотим знать, что такое «дух Голгофы», то мы должны посмотреть на жизнь и служение апостола Павла. Прочтем 2 Кор. 11, 23 — 29: «Я... был в трудах, безмерно в ранах... в темницах и многократно при смерти... Три раза меня били палками, однажды камнями добивали... Много раз был в путешествиях... в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде... на стуже... у меня ежедневное стечение людей, забота о всех церквах». Вот это и есть дух Голгофы, дух распятого и умершего за нас Христа, который должен жить и в нас.

«При кресте Иисуса стояли матерь Бго, и сестра матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина». Три Марии у креста Голгофы, и каждая из них о чем-то думала, взирая на страдания распятого Христа. Их мысли остаются неизвестными для нас, хотя мы можем себе представить, о чем они думали, стоя у креста Голгофы. И все же мы узнаем, о чем они думали на Голгофе, когда будем с ними ходить по золотым улицам нового Иерусалима. Но каковы будут наши мысли сегодня, когда мы займем наши места у подножия креста Голгофы? Наша первая мысль: как удивительно точно Бог исполнил пророчество о смерти Христа, причем о смерти Его именно на кресте. Где же в Библии мы имеем пророчество о кресте Голгофы? Это пророчество находится в Книге «Числа» 21, 8 — 9: «И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив. И сделал Моисей медного змея и выставил его на знамя, и когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив». В знакомой всем нам беседе с Никодимом Христос отнес это пророчество к Своему кресту на Голгофе. Он сказал Никодиму: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ев. Иоан. 3, 14 — 15).
Как же исполнилось это пророчество о кресте Голгофы? Когда мы рассматриваем земную жизнь Господа нашего Иисуса Христа, то в Его жизни как будто ничто не предвозвещало креста Голгофы. В Галилее за Ним ходили толпы народа, и Он поучал их и исцелял их больных. Восхищенные Его чудесами, жители Галилеи решили даже однажды сделать Его царем. А Его последний вход в Иерусалим был таким торжественным, таким царственным, что если бы в этот день сказать Его ученикам, что их Учитель в этой торжественной обстановке идет на крест Голгофы, то это, наверное, вызвало бы на их лицах улыбку сомнения. Правда, Христос неоднократно говорил Своим ученикам, что Ему надлежит быть убиту, но как именно — об этом из Его слов нельзя было понять. Да и вообще ученики Христа мало вникали в слова своего Учителя о предстоящих Ему страданиях и смерти. Но в то время, как громкая осанна звучала на улицах Иерусалима, в сердцах членов синедриона зрела жгучая ненависть ко Христу. Источником этой небывалой ненависти была зависть. Ненависть ко Христу привела синедрион к ужасающему решению — покончить с Иисусом, пророком из Назарета. И Иерусалим, избивавший пророков неоднократно и камнями побивавший посланных к нему, готовился побить камнями еще одного пророка — Пророка всех пророков — Иисуса Христа. И синедрион побил бы Его камнями, как он побил первого мученика Церкви Христовой — Стефана, если бы не праздник Пасхи, который заставил фарисеев отвести Христа на римский суд Понтия Пилата. А римский суд к побиению камнями преступников не присуждал. У римлян было два рода казни: через распятие на кресте и через отсечение головы мечом. Причем распятие полагалось для разбойников и повстанцев. Фарисеи повели Христа к Понтию Пилату с обвинением в восстании против римского кесаря и вынудили его таким образом подписать приговор Христу к смерти через распятие на кресте. Если бы было выставлено преступление Христа другое, Он был бы умерщвлен мечом, как был умерщвлен апостол Павел. Таким удивительным путем осуществилось пророчество Библии о кресте Голгофы, и медный змей, как прообраз Христа, засиял на Голгофе в лице распятого за грехи мира Спасителя.
Вторая наша мысль у креста Голгофы: средний крест был предназначен для разбойника Вараввы, но его занял Христос. Обычай отпускать в дни праздника Пасхи одного ив узников мог бы привести к освобождению Пилатом Христа, но иудеи предпочли просить об освобождении разбойника Вараввы, и Христос очутился на кресте, предназначенном для Вараввы. Так осуществилось великое учение Библии о Христе, как нашем Заместителе на Голгофе, и о Его жертве, как заместительной жертве. Средний крест на Голгофе был предназначен не только для разбойника Вараввы; он был предназначен для каждого грешника и для каждой грешницы земли. Он был предназначен для меня и для тебя. Но Христос занял наше место и понес наказание за грехи каждого из нас. Со дня смерти Христа на Голгофе существует замечательное, очень простое, очень понятное для всех ищущих спасения грешников богословие, которое мы можем назвать «богословием Вараввы». Это богословие можно выразить четырьмя словами: «Христос умер вместо меня».
паша третья мысль у креста Голгофы: на Голгофе началось разделение человечества на две части — на принявших жертву Христа и на не принявших ее. Представителем принявших жертву Христа является покаявшийся разбойник. Представителем не принявших жертву Христа является непокаявшийся разбойник. Слава Богу: все любящие Христа составляют великий хор искупленных, принявших жертву Христа, и они поют радостную песню хвалы и благодарения своему Искупителю. Задача Церкви Христа: молиться горячо, чтобы как можно больше душ приняло жертву Голгофы и испытало счастье искупления и спасения.
Четвертая мысль: позор креста Голгофы привел к величайшей славе Христа. Распятие Христа имело целью — вырвать всякую веру в Него и у язычников и у иудеев. Цель распятия: сделать Христа «соблазном» для иудеев и «безумием» для эллинов. Оно должно было лишить Христа всякой славы и сделать Его, распятого, посмешищем для всего мира. Но Бог судил иначе: распятый на Голгофе Христос должен сиять самой ослепительной славой. И Он действительно сияет невыразимой славой. Голгофа, некогда погруженная в непроглядную тьму, полна теперь такой сияющей славы, что когда Савл, ненавидевший Христа, заглянул в эту славу Голгофы, — он решил ничего не знать, кроме Иисуса Христа, и притом распятого (1 Кор. 2, 2). Так получилось и с каждым из нас: слава распятого за наши грехи Христа озарила нас таким светом, что все остальное поблекло для нас, и мы с ликованием в сердце повторяем слова псалмопевца Асафа: «С Тобою (Христос) ничего не хочу на земле» (Пс. 72, 25).

Самым мучительным моментом для Христа, распятого на Голгофе, был момент, когда в Его руки и ноги вбивались гвозди. Если укол булавки так чувствителен, то как же должно быть мучительно пробивание гвоздем ладони или ступни. И именно такое мучение выпало на долю нашего Господа Иисуса Христа. Именно после мучительнейшего акта пригвождения ко кресту раздается на Голгофе ходатайственная молитва распятого Спасителя: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают». Конечно, Христос прежде всего воззвал к Отцу о Прощении тех, кто вбивал в Его руки и ноги эти ужасные гвозди. Он имел в виду прежде всего воинов, действительно не знавших, кого они распинают в лице Иисуса Христа. Но нет сомнения, что Христос молился не только о прощении воинов. На раны на Своих руках и ногах Христос смотрел не только как на раны от гвоздей, но и как на раны, причиненные Ему грехом каждого человека, каждого грешника. Ведь это так и было: распял Христа наш грех; раны телу Христа и раны сердцу Христа нанес наш грех. А поэтому ходатайство Христа на Голгофе охватывает все человечество, всех грешников земли. С креста Своего Христос видел не только воинов, отложивших в сторону молотки, которыми только что забили гвозди в руки и ноги Его, но и каждого из нас с гвоздями греха, которыми мы пригвоздили Его ко кресту. В маленькое словечко в молитве Христа — «им» (прости «им») — входит весь мир, все человечество, все грешники и грешницы земли, я и ты, дорогой друг.
Прежде чем мы вникнем в глубокий духовный смысл этой ходатайственной молитвы Христа, мы должны сказать, что эта молитва является исполнением Нагорной проповеди на Голгофе. Мы знаем слова Христа в Его «нагорной» проповеди: «Я говорю вам: любите врагов ваших,, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного» (Ев. Матф. 5, 44). Эта заповедь Христа о любви к врагам принадлежит к числу самых трудно выполнимых заповедей. Мы это все знаем по собственному опыту. Гораздо легче жить по закону: «Око за око, зуб за зуб» или по ветхозаветной заповеди: «Люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего». Это мы тоже знаем по опыту нашей жизни. Но воля Христа, нашего Учителя и Спасителя, неизменна, и Он ждет исполнения Своей воли от всех Своих учеников и последователей. Где же те христиане, которые послушны этой трудной заповеди Христа? Врагов в жизни каждого человека много, но кто являет пример исполнения этой заповеди? Кто любит своих врагов? Кто благословляет проклинающих? Кто благотворит ненавидящим, и кто молится за своих обидчиков и гонителей? Где эти благословенные ученики Христа, у которых слова не расходятся с жизнью? Сколько прекрасных проповедей произносится в церквах, но как мало они проводятся в жизнь. Сколько учителей в мире, которые не живут так, как они учат. Но Христос жил так, как учил! Он — Учитель, у Которого учение и жизнь, слова и дела были в абсолютной гармонии. Молитва Христа на Голгофе за Своих врагов является исполнением Им Своей собственной заповеди о любви к врагам.
«Отче, прости им»... Как трудно искренне молиться так за распинающих нас своей злобой¹ и ненавистью. Пожалуй, нет ничего труднее в нашей христианской жизни, как любить ненавидящих нас и молиться за них так, как молился Христос. Какой славный пример дан нам нашим распятым Спасителем на Голгофе — молиться за наших врагов и благотворить ненавидящим нас, искренне желая им прощения от Бога.
В чем же глубокий духовный смысл ходатайственной молитвы Христа на Голгофе? Молясь за Своих врагов, Христос говорил: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают». Разве распявшие Христа не знали, что они делают? Посмотрим на тех, кто приложил свои руки к распятию Христа. Начнем с Иуды Искариота, одного из двенадцати апостолов. Разве Иуда не знал, что он делает, предавая своего Учителя за тридцать сребреников? Возьмем синедрион, осудивший Христа на смерть. Разве первосвященники Каиафа, Анна и члены синедриона не знали, что о«и делают, вынося смертный приговор Христу? Возьмем Понтия Пилата, осудившего Христа на распятие. Разве Пилат не видел: во Христе Праведника, Кровь Которого он пытался смыть с своих рук? И, направляя Христа на распятие, разве он не знал, что он делал? Пожалуй, самые не знающие, что они делают, были воины, пригвоздившие Христа ко кресту. И нам хочется думать, что Христос молился на Голгофе именно за них. А если мы возьмем всех грешников мира, грехами своими распинавших Христа, — принадлежат они к числу тех, которые не знали, что делали? Мы стоим перед очень глубоким вопросом. И когда мы читаем некоторые места Евангелия, вопрос о ведении или неведении делающих грех становится еще глубже. Прочтем, например, Деян. Ап. 3, 13 — 17: «Бог Авраама и Исаака и Иакова, Бог отцов наших прославил Сына Своего Иисуса, Которого вы предали и от Которого отреклись пред лицом Пилата, когда он полагал освободить Его; но вы от Святого и Праведного отреклись и просили даровать вам человекоубийцу, а Начальника жизни убили... Впрочем, я знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению». Мы бы с вами тут же сказали Петру: Петр, что ты говоришь, что духовные руководители народа иудейского, то есть первосвященники и священники, фарисеи и книжники, убили Иисуса по неведению; этого быть не может, — они знали, что делали. И все же Петр говорил эти слова не от себя, а будучи движим Духом Святым.
Прочтем другое место — 1 Тим. 1, 12 — 13: «Благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который был прежде хулитель и гонитель, и обидчик, но помилован потому, что так поступал по неведению». Если первосвященники и синедрион, вынесшие смертный приговор Христу,, поступили так со Христом по неведению; если Савл, человек по правде законной непорочный, гнал Церковь Христа по неведению, то кто же грешит по отношению Христа сознательно? Вот какой трудный вопрос перед нами.
Где же ответ на этот трудный вопрос? Более ясного ответа мы не найдем, как в словах Самого Иисуса Христа в Ев. Луки 12, 10: «Всякому, кто скажет слово на Сына Человеческого, прощено будет». Вопрос заключается в том, кто действовал против Христа, зная Его только как «Сына Человеческого», как человека, хотя бы и праведного, и кто. действовал против Христа, зная, что Он — Сын Божий, что Он — Бог,, что Он действует силою Духа Святого. Поставим вопрос конкретно: знал Иуда-предатель Христа как Бота или только как Сына Человеческого? Знали вожди Израиля, вынося смертный приговор Христу в синедрионе, что они осуждают на смерть Сына Божия, или они видели в Нем только человека? Ведь когда Петр на вопрос Христа — за кого почитают они, ученики и апостолы, Христа, — ответил: «Ты — Христос, Сын Бога Живого», то Иисус сказал ему: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах» (Ев. Матф. 16, 15 — 17). Спрашивается: а Иуде, а первосвященникам и членам синедриона, а Пилату было открыто Отцом Небесным, что Христос — Сын Бога Живого, что Христос — истинный Бог? О, кто из нас ответит на эти вопросы? Когда Савл гнал Христа и Его Церковь, имел ли он от Бога откровение, что он гонит своего Господа и Спасителя? Оказывается, такого откровения он не имел, так как он сам говорит, что гнал Христа и Его Церковь «по неведению», по незнанию, кого он гонит. И миллионы людей отвергают Христа по неведению. Значит ли это, что ненависть ко Христу может иметь оправдание? Если даже человек не знает Христа как Бога и Спасителя мира, но знает Его, подобно Пилату, как праведника, то он делает грех, враждуя против Христа. Пилат пришел к убеждению, что Христос — Праведник, и все же подписал Ему смертный приговор. Иуда знал своего Учителя как великого Праведника и все-таки предал Его за тридцать сребреников.
Молясь на Голгофском кресте за незнающих, Христос, вне сомнения, молился и о том, чтобы они познали Его как Бога и Спасителя. Молясь об их прощении, Христос знал, что это прощение — только в Его Крови, пролитой на Голгофе. Поэтому в ходатайственной молитве Христа на Голгофе заключена молитва, чтобы все грешники мира собрались вокруг Его креста, вокруг Источника Его Крови, и, осознав себя виновными в распятии Христа своим грехом, принесли покаяние и получили прощение и спасение через жертву умилостивления, принесенную Христом за них на кресте Голгофы. Вот единственный путь к прощению — и для Иуды, и для Каиафы, и для Пилата, и для всех миллионов грешников земли: прощение у креста Голгофы — через покаяние и принятие Христа как своего Искупителя; через очищение от греха в Крови Христа. Только о таком прощении мог молиться Христос на кресте Голгофы. И молитва Его в отношении миллионов прощенных Богом грешников была услышана, и еще будет услышана в отношении новых миллионов грешников.

В Послании к Ефесянам 3, 18 апостол Павел ставит перед детьми Божиими большую задачу: «Постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову». В мои молодые годы я особенно любил песнь, которая начинается словами: «О, как стыдно дни те вспомнить, дни духовной слепоты». В этой песне мне особенно нравились слова: «Глубже всех морей глубоких, выше неба высоты к нам любовь Твоя, Господь мой. Весь сдаюсь я, умоляя быть ничем, чтоб всем был Ты». И теперь перед всеми нами, верующими, стоит вопрос: насколько глубоко постигли мы любовь Христову? В отношении познания любви Христовой мы можем находиться на разных ступенях, — говоря языком пророка Иезекииля, «по лодыжку», «по колено», «по поясницу», или погрузившись в поток (Иезек. 47, 3 — 5). Нужно ли говорить о том, что мы, верующие в Иисуса Христа, должны стремиться к самому глубокому познанию Его любви. Если бы какой-либо человек нашел Евангелие, но в нем недоставало бы страниц, описывающих страдания и смерть Христа, — спрашивается: мог бы он без этих страниц в своем Евангелии постигать, что широта и долгота и глубина и высота любви Христовой? Конечно, нет. Ибо Голгофа — это кульминация, это вершина любви Христовой. Сам Христос говорит о Голгофе как о вершине Своей любви. Прочтем его слова в Ев. Иоанна 15, 13: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Конечно, на всем земном пути Христа сияет Его любовь. Все Его слова и дела полны любви. Очищенный Христом от лютой проказы прокаженный и очищенная от еще более ужасной проказы — проказы греха — Мария Магдалина, — разве это не трофеи любви Христовой. Разве не говорят о величайшей любви Христа Его слова в Ев. Луки 4, 18 — 19: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное». И это не слова мечтателя, это то, что Христос действительно делал, живя на нашей земле, как об этом мы читаем в Ев. Матф. 11, 4 — 5: «И сказал им Иисус в ответ: пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют». А в Деян. Ап. 10, 38 мы читаем: «И Он ходил, благотворя и исцеляя всех». Ореол небесной любви окружал нашего Господа Иисуса Христа на всем пути Его земной жизни. Но Голгофа — это вершина любви Христовой! И мы хорошо делаем, что стремимся к исследованию и познанию этой вершины.
Пережитое Христом на Голгофе нам, верующим, более или менее знакомо. Казнь на кресте была особенно мучительной казнью. Страдания Христа длились долго. Он испытывал мучительное жжение от ран на руках и ногах. Он висел под палящими лучами самого знойного солнца. Его мучила невыразимая жажда. Еще больше страдала Его душа. Стрелы злословия ранили ее. Он почувствовал Себя покинутым Богом. Он пил чашу гнева Божия, и возмездие за грехи всего мира всею своею тяжестью легло на Него. Он мог бы немного облегчить Свои страдания, приняв предложенный Ему перед распятием обезболивающий напиток; но Он отказался от него, желая перенести все страдания за нас, грешников, в полном сознании.
Мы любим стоять у подножия креста Голгофы. Мы хотим погружаться все глубже в страдания нашего Искупителя. Мы не хотим выпустить из вида ни одной подробности из того, что произошло на Голгофе. Мы с великой жаждой прослушали бы все проповеди, когда бы то ни было произнесенные на тему о Голгофе. С великим наслаждением мы прослушали бы все песни, все оратории, посвященные Голгофе. С великим умилением мы смотрели бы на все картины, написанные художниками всего мира и изображающие нашего страдающего на кресте Спасителя. И если бы можно было, мы прочли бы все книги, все брошюры и все статьи, описывающие Голгофу и страдания нашего Господа там. Я лично предпочел бы особенно картину из книги Джона Буньяна: «Путешествие пилигрима в небесную страну» — картину, на которой художником изображен покинувший только что город разрушения пилигрим, взирающий на крест Голгофы, и в этот момент с его плеч падает тяжелый мешок — ноша его грехов. Ведь это то, что мы все испытали, взирая с верою на распятого за наши грехи Спасителя. Да, сердца наши полны жажды познать вершину любви Христовой.
Но в чем же сущность этой вершины любви Христа? В чем результат Голгофы? В открытии закрытого для грешников неба! Слова Христа, обращенные к разбойнику на Голгофе, говорят об этом самом радостном для нас результате Голгофы. Что говорит Христос разбойнику? «Истинно, истинно говорю тебе: ныне же будешь со Мною в раю». Эти слова Христа принадлежат к числу самых ободряющих слов Евангелия. И то, что они были оказаны не праведнику великому, а разбойнику, — это делает их еще более ободряющими.
Среди тьмы Голгофской скорби мы видим картину, полную самого яркого солнечного света, — это небо, открытое для разбойника. Но оно открыто и для всех других грешников земли. Открытое для нас небо — этот благословенный результат Голгофы, это драгоценное приобретение умершего за нас Христа — мы, может быть, еще недостаточно оценили. Но мы поймем значение открытого на Голгофе для нас, грешников, неба особенно хорошо тогда, когда будем находиться на пороге вечности. Один умирающий философ сказал окружающим его смертный одр людям: «Друзья! Я собираюсь сделать прыжок в неизвестное!» Но разбойник на Голгофе сказал бы другое: я собираюсь сделать прыжок в открытое для меня Христом небо, в рай к моему Спасителю! Имел он право так сказать? Да, имел, поскольку распятый Христос Сам открыл перед ним небо.
Да, Голгофа означает открытое для всех нас небо. И смерть омытых Кровью Христа грешников не является «прыжком в неизвестное», но, наоборот, — спокойным переходом в небо, в Отчий дом, в пронзенные на Голгофе руки Христа.

«Господь возложил на Него грехи всех нас». Нас может интересовать вопрос: в какой день или в какое время совершилось возложение грехов всех нас на Господа нашего Иисуса Христа? Ответом на этот вопрос могут быть слова в Откр. 13, 8, где говорится об «Агнце, закланном от создания мира». Христос стал предназначенным для спасения мира Агнцем после сотворения первых людей — Адама и Евы, которые впали в грех. Грех требовал искупления, а искупление требовало Искупителя, но такого Искупителя, который был бы абсолютно безгрешным. Таким Искупителем мог стать только безгрешный Христос путем взятия на Себя греха всего мира. Вот почему, как только появился на земле грех, по великой премудрости и безграничной любви Божьей, плечи Христа были предназначены, чтобы на них возложить грехи всех нас.
И вот перед нами Христос, обремененный грехом всего мира. Это значит, что добровольно, из любви к нам, Он сделал Себя величайшим грешником мира — со всеми вытекающими из такого положения последствиями. А последствия эти были невыразимо тяжелыми для нашего Господа Иисуса Христа. Последствиями того, что Христос взял грехи всех нас на Себя, были неописуемые страдания Его плоти, Его души и, наконец, Его смерть.
Вот перед нами Христос, лежащий ниц в Гефсимании. Он покрыт кровавым лотом. Что придавило Его так низко к земле? Что вызвало у Него такой необыкновенный пот? Ответ на этот вопрос только один: бремя, невыносимое бремя грехов всего мира!
Вот перед нами Христос, приведенный на суд синедриона. Он утомлен бессонной ночью... Он обессилен кровавым потом... Ему плюют в лицо... Его ударяют по ланитам... Ему выносят смертный приговор... За что все это? Ведь Он не знает никакого греха, ни малейшего порока. Да, это так, но Он взял на Себя грех мира и несет теперь все последствия этого.
Вот перед нами Христос на суде Понтия Пилата. Пилат хочет отпустить Христа и предлагает иудеям выбор: Христа или Варавву. Он уверен, что народ предпочтет освободить Христа. Но, о ужас народ, предпочел Варавву! Как — разбойника Варавву, а не безгрешного, абсолютно непорочного Христа? Да, Христос абсолютно безгрешен, но на Нем весь грех мира! У Вараввы только свой грех, а на Христе — грехи всего человечества.
Пилат велит бить Иисуса. Удар за ударом обрушиваются на нашего Господа Иисуса Христа. Он весь истерзан... Его лицо в крови от ран на голове, причиненных длинными шипами тернового венца. «Се, Человек!» — говорит Пилат, показывая на истерзанного Христа. И снова перед нами вопрос: за что все это мучение? И безмолвный ответ Христа гласит: за грех всего мира, который Я взял на Себя!
Вот перед нами Христос, падающий под тяжестью креста на пути на Голгофу. Но это не только тяжесть дерева, из которого сделан крест. Это ноша, под которой сгибается Христос, идущий на Голгофу,
более тяжелая. Это не люди возложили на Него такую тяжесть, а Господь возложил на Него грехи всех нас! Вот под какой тяжестью падает Христос на пути на Голгофу. Под этой же тяжестью Он пал ниц и в Гефсимании.
И, наконец, перед нами Христос, приведенный на Голгофу. Его пригвождают ко кресту, то есть вонзают в Его руки и ноги большие гвозди. К ранам, причиненным безгрешному Агнцу у Понтия Пилата, прибавляются еще эти раны — раны от гвоздей. И когда мы стоим в недоумении перед этими многими ранами распятого Христа, до нас доносятся слова пророка Исайи: «Он изъязвлен за грехи наши» (Ис. 53, 5).
Христа распяли посреди двух злодеев. И в наших сердцах снова вопрос: почему это так? Неужели распинавшие Христа серьезно думали, что Он главный злодей? Но и на этот вопрос мы имеем ясный ответ: «Он был причтен к злодеям» (Ис. 53, 12). Оба разбойника несли наказание за свои преступления, а Христос нес наказание за преступления всех грешников мира. Вот почему Он оказался на центральном кресте на Голгофе.
Мы слышим на Голгофе потрясающий сердце возглас Христа: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Ев. Матф. 27, 46). Нам трудно понять этот возглас Христа. Ведь Христос был самым верным исполнителем воли Божией. Евангелие говорит, что Он был послушен «даже до смерти, и смерти крестной» (Филипп. 2, 8). И вдруг, в последние часы жизни Его оставляет Бог. Как это могло быть? Но и это становится понятным, когда мы знаем, что непослушание всех нас Богу Он взял на Себя и таким образом сделался перед Богом как бы величайшим нарушителем воли Божией. Таким образом, причиной и этого самого глубокого страдания Христа на Голгофе был наш грех, и именно наш грех.
И, наконец, мы видим на Голгофе Христа умершим. Его глава склонена на грудь; Его сердце перестало биться. Тот, Кто так торжественно провозгласил: «Я есть путь и истина и жизнь» (Ев. Иоан. 14, 6), — висит на кресте без дыхания. Жизнь мира, жизнь человечества, жизнь моя и твоя подверглась смерти! Да, это так! Но это было необходимо для нашего спасения от вечного ада. Смерть Христа — это не просто смерть, свойственная каждому человеку. Смерть Христа — это смерть за наши грехи, дабы нам получить вечную жизнь со Христом.
Если единственной причиной всех невыразимых страданий Христа и Его позорной смерти на Голгофском кресте является наш грех, то с какой молитвой должны мы стоять у подножия креста Христова? Мне кажется, этой молитвой должна быть молитва: «Спаситель мой, помоги мне всей душой ненавидеть грех, который привел Тебя на Голгофу, и дай мне всем сердцем любить Тебя, искупившего мою вину Своим страданием и смертью на Голгофе».

В шестом же часу настала тьма по всей земле и продолжалась до часа девятого. Вникали ли мы в глубокий духовный смысл этой трехчасовой тьмы на Голгофе, этой полуденной ночи? В проповедях мы могли часто слышать толкование этой тьмы на Голгофе как траура природы по поводу страданий нашего Господа Иисуса Христа. Но таким толкованием, конечно, не исчерпывается глубокий духовный смысл этого чуда природы.

Тьма обладает способностью делать невидимым весь видимый мир. Что же сокрыла от взоров людских тьма, наступившая на Голгофе? Прежде всего она скрыла страдальческий лик Христа. Мы все знаем, что страдание искажает лицо человека, и чем сильнее страдает человек, тем больше искажается его лицо. Христос, как Сын Человеческий, не был исключен из этого общего правила. Мы читаем в Книге пророка Исайи 52, 14 такие слова: Как многие изумлялись, смотря на Тебя, - столько был обезображен паче всякого человека лик Его, и вид Его - паче сынов человеческих.

Когда же и чем был обезображен лик Христа? Во-первых, кровью, которая текла из ран, нанесенных шипами тернового венка, возложенного на голову Христа. Во-вторых невыразимыми страданиями, которые переживал Христос на кресте Голгофы. Мы ужаснулись бы и тоже изумились, если бы увидели лик распятого за нас Христа. Страдания Христа на Голгофе возрастали с каждой минутой, и все больше искажали лик Прекраснейшего из сынов человеческих (Пс. 44, 3), пока глубокая тьма, наступившая на Голгофе, не скрыла от глаз людских искаженного страданием лика распятого Спасителя.

На Голгофе были и другие лики - темные лица врагов Христа, искаженные ненавистью и злобой. Христос видел их с высоты Своего креста. Эти искаженные злобой лица были тоже горькими каплями в чаше страданий Христа. Наступал час, когда эти злобные лица должны были исчезнуть перед очами Христа, погружавшегося в пучину самых сильных Своих страданий на Голгофе. И они исчезли, скрытые непроглядной тьмой, окутавшей полным мраком Голгофу.

Тьма, наступившая на Голгофе, скрыла от взора Христа не только искаженные злобой лица Его врагов, - она скрыла от Него и исполненные любовью лица Его друзей, стоявших у подножия Его креста и вливавших сладкие капли в горькую чашу Его страданий. Тьма на Голгофе, скрывшая все, сделала особенно одиноким нашего Господа на кресте. Вот когда Он с особым правом мог сказать: Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною (Ис. 63, 3).

Физическая тьма имеет свою символику, и тьма, наступившая на Голгофе, тоже имеет свою символическую сторону. Какую же? Тьма - это что-то таинственное, и тьма на Голгофе скрывает до сего дня очень глубокую тайну. И эта тайна раскрылась только отчасти перед окончанием тьмы, как мы читали в Ев. Марка 15, 34. В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? Это глубочайшее страдание Своей души Христос перенес именно во время тьмы а Голгофе. И тьма на Голгофе, подобно непроницаемому покрову, как бы скрывает весь глубокий смысл этого величайшего страдания Христа.

Все другие страдания Христа на Голгофе, перенесенные Им три свете яркого солнца, понятны нам и не являются тайной для нас. Нам понятна боль от пригвождения рук и ног Христа к дереву креста; нам .понятна мучительная боль от гвоздей, на которых висел Христос на кресте; мы понимаем хорошо страдание Христа от насмешек Своих врагов и от нестерпимой физической жажды. Но в глубокой тьме таится для нас страдание души Христа, приведшее Его к крику на Голгофе: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? Сущности этого страдания Христа на Голгофе мы еще далеко не постигли и едва ли когда-либо постигнем на земле. Тьма на Голгофе - это не только завеса, скрывшая весь видимый мир; она скрывает и величайшую тайну оставления Христа Богом.

Тьма а Голгофе, во время которой Христос почувствовал Себя оставленным Богом, является образом тьмы души, оставшейся без Христа. Слово Божие изображает жизнь со Христом как жизнь, полную света. Христос говорит: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни (Ев. Иоан. 8, 12). Без Христа душа человека томится в духовной тьме.

Тьма на Голгофе является также образом тьмы долины смертной тени, в которую вступил Христос на Голгофе. Час Его смерти приближался, и вполне естественно, что Его долина смертной тени погрузилась в глубокую тьму. Сияние солнца в такие часы было бы в дисгармонии с переживанием Христа. Вот почему солнце скрылось на три часа.

Тьма на Голгофе является образом тьмы земли, в которой умирает пшеничное зерно. Об этом умирании пшеничного зерна в земле Христос сказал известные нам слова: Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода (Ев. Иоан. 12, 24).

Земля, в которой умирает посеянное семя, является, как мы знаем, местом глубокой тьмы.

И Голгофа, где умирал Христос, это небесное пшеничное зерно, ради спасения миллионов человеческих душ, погрузилось на целых три часа в самую непроницаемую тьму.

Тьма на Голгофе была полуденной ночью. Ночь - это время, когда люди отстраняют себя от труда и предаются покою. Сон - это подобие смерти; вот почему сон называют двоюродным братом смерти. Но Христос не спал - ни во время Гефсиманской ночи, ни во время ночи на Голгофе. В Гефсиманскую ночь Он молился о чаше Своих страданий; а в полуденную ночь Голгофы Он испил из этой чаши ее самое горькое содержимое, пережив в Своей душе муки ада, что и заставило Его возопить громким голосом: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?

О, эта удивительная чаша Голгофы, которую испил Христос! Ее содержимое искупило вину человечества и исцелило раны грешников земли, нанесенные им грехом. Тьма на Голгофе стала источником вечного дня. Полуденная ночь Голгофы сделала излишним свет солнца и луны в новом Иерусалиме, ибо светильником его будет Агнец, закланный на кресте Голгофы (Откр. 21, 23).

Результатом тьмы, пережитой Христом на Голгофе вместо нас, мы имеем Отчизну, о которой поем: В той стране не терзается сердце тоской, светлый день не сменяется тьмой; нет потерь, испытаний в Отчизне святой, не туманятся очи слезой. Солнце там не зайдет, там весна не пройдет, там Спасителя верные встретят с хвалой. Солнце там не зайдет, там весна не пройдет, там мой дом - чудный город небес золотой.

При кресте Иисуса стояла матерь Его... Посещая Голгофу, нельзя не обратить внимания на эту скорбящую мать у подножия креста своего Сына. Скорбь матери Иисуса на Голгофе воспета многими поэтами и величайшими композиторами мира.

Не должны забывать об этой скорби материнского сердца Марии и проповедники Евангелия. Если в Книге пророка Исайи Иисус назван мужем скорбей и изведавшим болезни (Ис. 53, 3), то матерь Его Марию можно назвать женщиной скорбей и изведавшей болезни.

Скорби Марии начались еще в Назарете в день, когда ангел Гавриил возвестил ей о рождении от нее Христа-Мессии. В последующие века христианства это рождение Христа от девы принесло Марии великую славу и почесть миллионов христиан. Но в дни, когда родился от нее Христос, ей, как деве, угрожало непонимание я пожимание плечами со стороны родных и близких. Ведь даже Иосиф хотел отпустить ее (Ев. Матф. 1, 19). Разве не причиняло все это скорбь ее кристально чистому сердцу?

А дальше последовали в жизни Марии одна скорбь за другой. Она пережила скорбь в Вифлееме, когда не нашлось для нее места, где бы она могла в нормальной обстановке дать жизнь своему Сыну, и ей пришлось родить в грязном хлеву и положить Младенца в ясли на колючую солому.

Какая скорбь объяла ее сердце, когда она услышала, что царь Ирод задумал убить ее дитя. Сколько скорби выпало на ее долю на; трудном пути в Елипет при тогдашних условия передвижения, а также и в годы жизни в чужой стране. А затем, когда она осталась одна в Назарете, ее материнское сердце глубоко ранили тревожные вести о враждебном отношении к ее Сыну Иисусу со стороны первосвященников и священников, фарисеев и книжников.

И вот она стоит у креста своего Сына и должна видеть, как Он умирает, будучи причислен к злодеям. О, кто измерит скорбь ее материнской души? Только один луч озаряет ее скорбное сердце на Голгофе: это сознание, что ее Сын, хотя и причисленный к злодеям, умирает как величайший Праведник.

Смотря на матерь Иисуса, стоящую у креста своего Сына, мы не можем не вспомнить пророческих слов старца Симеона в Иерусалимском храме. Вот его слова: И тебе самой оружие пройдет душу (Лук. 2, 35). Во всех других переводах Евангелия вместо слова оружие стоит слово меч.

Именно на Голгофе этот меч пронзил сердце матери Иисуса. Она стояла вплотную у креста Сына. Она была словно парализована всем, что она видела и слышала на Голгофе. Смотря на терновый венец на Его голове, она е могла не вспомнить тех светлых дней, когда юна целовала детскую головку своего Сына.

Она напомнила дни, когда водила своего маленького Сына за руки, которые теперь пригвождены ко кресту. Апостолов нет у креста, за исключением одного; все ученики оставили Учителя, но материнское сердце не может оторваться от ужасного креста, где в таких мучениях умирает ее Сын... Меч невыразимой скорби пронзает все глубже сердце Марии.

Она страдает безмолвно, а безмолвная скорбь - самая глубокая скорбь. Ни одного слова мы не слышим из уст Марии на Голгофе. Она смотрит на тернии, вонзившиеся в чело Христа, и не может их вынуть своей любящей материнской рукой. Ей так хочется поцеловать пронзенные руки и ноги Сына, но воины не разрешают ей этого.

Она слышит слова Иисуса: Жажду, но она не имеет возможности протянуть глоток воды к Его запекшимся губам. Пронзенная мечом невыразимой скорби, она могла бы отвернуться от этого ужаса Голгофы, она могла бы удалиться от креста, чтобы не видеть страданий Сына... Но она стоит у Его креста... История материнских печалей не знает ничего подобного.

А как Сам Христос? Каково Его отношение к пронзенному сердцу матери? Слава Духу Святому, что Он сохранил для человечества слова Иисуса Христа, обращенные к Его матери. Мы читаем: Иисус, увидев матерь и ученика, тут стоящего., которого любил, говорит матери Своей: Жено! се сын твой. Потом говорит ученику: се матерь твоя!

Нас должно радовать присутствие любимого апостола Иисуса - Иоанна на Голгофе. То, что в такие трудные минуты Христос был оставлен Своими учениками, принадлежит к числу самых горьких капель в чаше Его голгофских страданий. Печально уже то, что иудейский народ отвернулся от своего Мессии - Христа. Но еще печальнее было то, о чем мы читаем в Ев. Матф. 26, 56: Тогда все ученики, оставивши Его, бежали.

И особенно печальным является это бегство апостолов после обещания, данного ими Учителю, что они не покинут Его даже перед лицом смерти, как мы читаем об этом в Ев. Матф. 26, 31 и 35: Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: Поражу Пастыря, и рассеются овцы стада... Говорит Ему Петр: хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя. Подобное говорили и все ученики. Несмотря на это обещание, все ученики оставили Учителя и бежали.

Не был исключением и Иоанн: и он бежал. Но не надолго; тот, кто лежал на груди любимого Учителя во время прощальной вечери, мог ли долго находиться вдали от своего страдающего Господа? Нет, конечно нет! И мы видим вскоре Иоанна вблизи Христа - на допросе у первосвященника Каиафы. Из Евангелия Иоанна мы узнаем, что он был знаком первосвященнику и вышел с Иисусом во двор первосвященнический (Ев. Иоан. 18, 15).

Вошел и Петр, но лучше было бы ему не входить, и мы знаем почему. Но Иоанн не только был на суде у первосвященника Каиафы; мы можем не сомневаться, что он был и на суде у Понтия Пилата; нет сомнения, что он прошел за Христом и путь на Голгофу, и если бы не план Божий, чтобы Симон Киринеявин понес крест Христа а Голгофу, чтобы там уверовать, Иоанн, вероятно, был бы носителем тяжелого креста своего любимого Учителя.

И, наконец, мы видим его на Голгофе, у самого подножия креста Христова. Любовь ко Христу не давала ему покоя, тюка он не занял этого благословенного, хотя и опасного места на Голгофе. И распятый Христос не упрекает его за бегство. Наоборот: Он доверяет и поручает ему Свою мать.

О, если бы все, оставившие своего Спасителя в дни трудных испытаний, вернулись к Нему и заняли место у подножия креста Голгофы, - Спаситель -не только не упрекнул бы их, но принял бы сноза их в ряды Своих учеников и дал бы каждому из них Свое поручение.

Поднимем теперь наш взор на распятого Христа. Он умирает на кресте за грехи всех грешников мира. Он удовлетворяет правосудие Божие. Он совершает дело, ради которого оставил небо и пришел на нашу землю, - дело искупления человечества от его вины перед Богом. И несмотря а то, что Он совершает величайший подвиг Своей души, на который Он будет во веки веков смотреть с довольством (Ис. 53, 11), Он видит с креста Свою одинокую, пронзенную острым мечом скорби мать. И Он поручает ее заботе Своего любимого ученика Иоанна.

Какой урок для все учеников и учениц Христа! А именно: научиться сочетать свою любовь к великому Богу и Спасителю мира с любовью к своему ближнему; сочетать любовь к бессмертным человеческим душам с заботой о телесных нуждах самого маленького, может быть, человека с заботой и попечением о наших родителях, детях и других домочадцах. Этому учит всех нас распятый на Голгофе Спаситель. И когда наше сердце будет пронзено острым мечом скорби, будем помнить, что Искупитель наш видит нас и может помочь нам, как Он помог Своей плачущей матери.

В Послании к Евреям 10, 19 мы читаем: Итак, братья, имея дерзновение входить во святилище посредством Крови Иисуса Христа, путем новым и живым. Прежде всего обратим внимание на слова: входить во святилище. В святилище ветхозаветной скинии находился символический престол Божий между двумя золотыми херувимами, как мы читаем в Книге Исход 25, 8 и 22: И устроят они Мне святилище, и буду обитать посреди их... Там Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов.

Путь к ветхозаветному святилищу, где символически обитал Господь, шел через жертвенник для всесожжения, на котором непрестанно приносились жертвы, говорившие сердцам израильтян о жертвеннике на Голгофе и об искупительной жертве Агнца Божия - Иисуса Христа. Ветхозаветный путь к символическому престолу Божью между двумя золотыми херувимами шел через кровь агнцев. Но на Голгофе открылся новый путь для входа в небесное святилище, новый путь к престолу Всевышнего Бога. И этот новый путь идет через Голгофу, через крест Христа, через Его святую Кровь, пролитую за грехи мира.

Когда мы говорим о кресте Христа, мы имеем в виду Того, Кто висел на нем, - нашего распятого Спасителя. Не дерево, а драгоценную жертву, принесенную Христом для нашего вечного спасения. В кресте Голгофы мы видим тот жертвенник, на который взошел Агнец Божий с тяжелой ношей грехов всего мира и понес наказание за них вместо нас, грешников. Вот первая сторона креста Голгофы: Христос понес наказание за грехи наши вместо нас. И мы читаем на этой стороне креста как бы огненную надпись: Итак, нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе... (Рим. 8, 1). Нет осуждения нам, потому что Христос взял наш грех на Себя.

В первом Послании Петра 1, 18 мы видим вторую сторону креста Голгофы. Мы читаем: Зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни... но драгоценною Кровию Христа. Хотя апостол Петр не стоял рядом с апостолом Иоанном у подножия креста Христова, но издали, он, по-видимому, все же созерцал страдания своего Господа, поскольку он называет себя в своем послании свидетелем страданий Христовых (1 Петр. 5, 1).

Отрекшись от своего любимого Учителя, Петр ие мог воздержаться от того, чтобы не прийти на Голгофу я стать хотя бы издали свидетелем страданий Христовых. В крови, которая текла из ран Христа, Петр видел драгоценную плату искупления бедных пленников и рабов греха. Ап. Петр смотрит на человечество как на закованное в цепи греха и как на порабощенное грехом. Он видит и Искупителя этих миллионов рабов, искупившего их Своей драгоценной Кровию.

Одно слово мы видим на этой второй стороне креста Голгофы, и это слово гласит: Искуплены, то есть искуплены от греховного рабства .и куплены в достояние Христу. Стоя на Голгофе, мы должны понять, что Христос не только умер за грехи наши, но и приобрел нас Себе ценою драгоценной Своей Крови. Слово искуплены говорит о том, что мы не свои, но принадлежим Христу полностью и безраздельно. Послушаем, что говорит ал. Павел в 1 Кор. 6, 20: Вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божий.

В Словах апостола Павла в Послании к Римлянам 6.8 мы видим третью сторону креста Голгофы. Апостол Павел говорит: Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним. Мы умерли со Христом - вот надпись на этой третьей стороне креста Голгофы.

Мы умерли, но умерли ли в действительности? Что у нас самое живучее, самое жизнеспособное, самое выносливое? Это наше собственное я. Наше я - это большой источник горя для нас самих и для все окружающих нас людей. Наше я превращает нашу жизнь в искание своего, а не того, что угодно нашему Господу Иисусу Христу (Фил. 2, 21). Наше я - это великая помеха для нашего Господа употреблять нас для Своего Царствия. Наше я лишает нас всех Божьих благословений, как сказано в Писании: Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Пак. 4, 6). Наше я - это наш повседневный враг. Наше я - это великий нарушитель мира и единства в семьях, церквах и обществах людей. Где человеческое я, там ссоры и раздоры, распри и несогласия.

Распятый Христос зовет нас все снова и снова к подножию Своего креста, чтобы мы там уразумели, что Он умер не только за грехи наши, но чтобы мы, живущие, уже не для себя жили, но для умершего за нас и воскресшего (2 Кор. 5, 15). Он зовет нас сораспяться с Ним, умереть для себя, чтобы жить с Ним и для Него. О, когда же Слова - мы умерли со Христом - будут не только словами, но и действительностью нашей христианской жизни? Когда каждый из нас сможет повторить слова апостола Павла: Я сораспялся Христу (Гал. 2, 19)?

И, наконец, в словах 1 Иоанна 1.7 мы видим четвертую креста Голгофы. Какие же это слова? Кровь Иисуса Христа... очищает нас от всякого греха. Эти слова говорят о нашем повседневном очищении Кровию Христа. Был день в нашей жизни, когда мы узнали, что на Голгофе открыт источник... для омытия греха и нечистоты (Зах. 13, 1). И был благословенный день, когда мы пошли к этому источнику и омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца (Откр. 7, 14). И с этого дня мы стали ходить в белых одеждах (Откр. 7, 13). Белая одежда - прекрасная одежда, но когда одетый в белую одежду окружен со всех сторон чистотой, то ему трудно сохранить белую одежду без пятен.

Таково положение всех искупленных в этом мире, лежащем во зле, в грехе и пороке. Все снова и снова ложатся пятна греха на наши белые одежды. Но слава Господу: Кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха. Она очистила нас, когда мы в первый раз пришли на Голгофу как запятнанные с головы до ног нашими грехами и пороками. И Кровь Иисуса Христа очищает нас каждый день от тех пятен, которые наносит нам жизнь на земле, полной греха и порока. Кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха, чтобы мы могли войти чистыми и непорочными в новый Иерусалим - этот город славы нашего небесного Царя, куда не войдет ничто нечистое (Откр. 21,27).

Невиновен я в крови Праведника сего. Так сказал Пилат, умывая свои руки пред народом. Ведь он сделал все, чтобы спасти Христа от смерти. Ом досылает Христа к Ироду, чтобы оттянуть Ему приговор. Пилат ставит Христа рядом с великим преступником Вараввой, - в полной уверенности, что народ изберет Христа. Чтобы возбудить жалость к Иисусу, Пилат велит бить Его. Он сделал все от него зависящее, чтобы освободить Иисуса. И когда все оказалось напрасным и иудеи продолжали требовать смерти Христа, - Пилат умывает руки и говорит о своей невиновности в Крови Христа.

Нет, Пилат, ты виновен в Крови Христа! Ты мог освободить Его, как судия, имеющий на это право. Но ты пошел на поводу у врагов Христа - иудеев. Ты не хотел портить отношений с иудеями и потерять расположение кесаря. Пилат хотел взвалить вину за Кровь Иисуса на народ. Но вина его велика: он приговаривает Христа к смерти, будучи уверен в Его невиновности. Он увеличивает страдания Христа издевательством Ирода. Он подвергает Христа мучительному бичеванию. Напрасно умывание им рук в знак своей невиновности в Крови Христа. Черное пятно несправедливого осуждения Христа на смерть из-за своей трусости перед иудеями лежит на нем в течение всех двух тысяч лет, прошедших со дня Голгофы.

Но и первосвященники умывают руки, и мы как бы слышим их слова: и мы не виновны в Крови Праведника Христа. Ведь на Голгофу поедал Христа Пилат. Но кто предал Христа Пилату? Это они - первосвященники! Кроме того, Христос, по их мнению, был виновен в богохульстве и заслужил Голгофу. Даже если я доля есть в страданиях и смерти Христа, то все же Он заслужил позор Голгофы. Нет, они не признают своей вины в Крови Голгофы!

А народ? Разве он виновен в распятии Христа? Ведь народ доверял своим духовным вождям. Если духовные вожди, священники и первосвященники, нашли нужным злословить Христа на Голгофе, значит, они знают, что делают. И народ тоже умывает свои руки в знак невиновности в Крови Христа.

А что скажут воины? Они окажут: мы выполняли приказы Пилата! И они готовы тоже умывать свои руки. А разве Пилат приказал надеть терновый венок на голову Христа? Не была ли это их собственная работа? Нет, воины, и вы не уйдете от своей вины в Крови Христа. Здесь вы били тростью по голове Христа, так, что из-под терний венка текла Его святая Кровь. Вы видели эту кровь, поэтому не умывайте своих рук.

Что же мы видим а Голгофе? Трусость Пилата, его несправедливость, его погоню за собственной выгодой, его человекоугодие, Все это привело Христа на Голгофу, на крест. Но мы видим на Голгофе и зависть первосвященников я священников, и ненависть их ко Христу. И эти грехи повинны в Крови Христа, пролитой на Голгофе. Мы видим у подножия креста Голгофы человеческую жестокость, жестокость воинов, проявленную и на суде у Понтия Пилата, и здесь на Голгофе. Нельзя не заметить и черствости сердец у толпы на Голгофе, приведшей к издевательству ее над нашим распятым Господом.

Теперь нам становится ясным, что привело, Христа на Голгофу и кто виновен в Крови Его, пролитой там. Это человеческий грея в его разных видах и проявлениях; это, в первую очередь, грех тех людей, которые жили в Иерусалиме в дни Голгофы. Но, может быть, мы можем сегодня умыть, подобно Пилату, наши руки и сказать: не виновны мы в Крови Праведника сего? Ведь почти две тысячи лет отделяют нас от Голгофы. А от грехов людей того времени разве мы чем-нибудь отличаемся? Разве не сидят в наших сердцах грехи Пилата, грехи его воинов, грехи священников и первосвященников, грехи народа того времени? Конечно, сидят, и нам нечего оправдывать себя отдаленностью от нас Голгофы. Бия себя в грудь, мы должны все снова и снова повторять слова нашего евангельского гимна: Но кто на истязанье рукою посягнул? Очей Твоих сиянье кто омрачить дерзнул? И ряд мучений целый, и пытки страшный гнет - моих проступков дело, моих пороков плод... Да, это так: в крови креста Голгофы повинны мы все!

Но причина, приведшая к Крови Христа на Голгофе, более глубокая. Об этой более глубокой причине очень ясно говорит пророк Исайя: Он взял на Себя наши немощи, и понес наши болезни!.. Господь возложил на Него грехи все нас (Ис. 53, 4 - 6). Наш грех требовал искупления, то есть освобождения от наказания, от справедливого возмездия Божьего. А путь к искуплению, к освобождению нас, грешников, от справедливого возмездия за грех только один: Кровь Христа. Так ясно сказано об этом в 1 Петр. 1, 18 - 19: Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни... но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца. Грех Пилата, его воинов, синедриона, жителей Иерусалима были теми руками, которые повели Христа на Голгофу и пригвоздили Его ко кресту, почему им и не умыть никогда своих виновных в Крови Голгофы рук. Но: Христос, Сын Бога всевышнего, мог бы не пойти на крест. Не было силы в мире, которая могла бы повести Его на Голгофу. Даже железные легионы Рима, все вместе взятые, не смогли бы этого сделать, если бы Христос Сам не пошел добровольно на Голгофу и не дал бы Себя пригвоздить ко кресту. Не было бы ни единой капли Его Крови, если бы не Его вечная любовь к нам - бедным, несчастным грешникам. Вот кто истинный виновник в Крови Христа, пролитой на Голгофе. Это любовь, безграничная любовь нашего Спасителя Иисуса Христа, Который, ради нашего вечного искупления, добровольно пролил Свою Кровь на Голгофском кресте. И за эту любовь Он достоин несмолкаемой хвалы.

Видимое на Голгофе. Что это такое? Это все то, что видят, наши очи и что слышат наши уши в длинной цепи страданий нашего Господа Иисуса Христа. Что же видят наши очи в этой цепи страданий Христа? Мы видим, как на пути на Голгофу Христос не в силах больше нести Свой крест, и воины снимают с плеч Христа эту тяжесть и возлагают ее на плечи Симона Киринеянина. Но для Христа - это

лишь временное облегчение. Крест Его все же был донесен до Голгофы - Им ли Самим или Симоном Киринеянином - в конце кондов это не изменило положения. Крест был донесен до Голгофы и водружен там именно для Христа.

Мы видим на Голгофе, как Христу предлагается анестезирующий напиток - вино со смирною. Что это? Милосердие распинающих или средство для успокоения и совести? Ведь страдания, которые мы причиняем людям, прежде всего ранят нас самих. Христос отказывается принять напиток: Он хочет при ясном сознании пережить весь ужас Голгофы. Он не хочет страдать и умирать при затемненном сознании. Он хочет пить из горькой чаши Голгофы каплю за каплей, но так, чтобы испытать всю горечь каждой капли.

Первыми горькими каплями, испитыми Христом на Голгофе, были гвозди, которые прошли через Его руки и ноги. И места, через которые прошли гвозди, не были обезболены, как это делается теперь в современной хирургии. Мы видим на Голгофе бросание жребия об одежде Христа (Пс. 21, 19). Что это - погоня за материальными благами или забава? И это происходит в то время, когда на кресте страдает величайший Праведник мира, и страдает не за Свою вину, а за вину человечества и за вину тех, кто бросает жребий. Чем только люди не занимаются, лишь бы только не думать о своей вине перед Богом и о жертве, принесенной на Голгофе за грехи мира! Все это мы видим на Голгофе.

Но мы не только видим, мы и слышим. Прежде всего мы слышим насмешки над нашим распятым Господом, насмешки духовных вождей Израиля и насмешки толпы, собравшейся на Голгофе из любопытства. Да, мы слышим насмешки, но 1В этих насмешках скрыто и желание увидеть чудо: схождение Христа со креста, схождение на глазах у воинов, схождение перед их острыми мечами...

Но Христос не сходит, - Он не для того пошел на крест, чтобы сойти с него ради показа людям чуда. Сойти с креста - это означало бы послать все человечество а крест: меня и тебя, брат мой, сестра моя! Нет, Христос не сходит с креста, и это кажущееся бессилие Его раздражает толпу, - ведь она ищет зрелищ. Спаси Себя Самого и сойди с креста! - раздается все громче и громче на Голгофе. В этом крике не только насмешка, но и жажда увидеть чудо.

На Голгофе мы слышим не только этот крик толпы, мы слышим там и слова Христа, семь знаменитых слов, в глубину которых стремятся все больше проникать богословы мира. Семь слов поистине составляют ораторию Голгофы, которую изобразил в музыке великий композитор Гайдн в своей оратории Семь слов Христа на кресте. Как всем нам знакома эта картина Голгофы! Может быть, во всех картин Библии эта картина самая знакомая для нас. Но ведь все это только видимая и слышимая сторона Голгофы.

А в чем же заключается невидимая и неслышимая сторона Голгофы? Во всем том, чего мы не видим и чего мы не слышим на Голгофе. Что же это такое? Это действия на Голгофе Бога - невидимого Всевышнего Бога! В чем же заключаются Его действия на Голгофе? В совершении Им суда - самого грозного, но и самого справедливого. На Голгофе обрушиваются молнии и громы Синая, но единственные молнии и громы во вселенной, которые обрушиваются незримо и без шума.

Над кем же совершается суд на Голгофе? Над нашим распятым Господом Иисусом Христом! Но это не только грозный суд, это не только справедливый суд, - это совершенно небывалый в истории неба и земли суд, суд над миллиардами грешников, но в лице одного только подсудимого: в лице Иисуса Христа - Сына Божьего я Сына Человеческого. Мы не видим на Голгофе Судии, мы не слышим Его голоса... Мы видим только подсудимого - Иисуса Христа, мы слышим только Его голос.

Мы видим Его Мучительные раны, но мы не видим Его души, оставленной Богом. Мы видим многие горькие капли, которые Он испил из чаши Голгофы, но мы не видим часто самой горькой капли - когда душа Его испытывала муки ада. Всю горечь этой самой горькой капли Христос выразил словами: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? В этих словах распятого Спасителя выражена вся полнота гнева Божия, вся полнота наказания за грех мира, .понесенного вместо нас Христом. Христос был оставлен Богом, чтобы мы были приняты в обители рая. Вот в чем невидимая сторона Голгофы - самая ужасная для Христа и самая отрадная для нас, грешников.

И еще нечто невидимое совершилось на Голгофе. Что же это такое? Это то, что символизировал разрыв завесы в храме. Завеса в храме - это символ недоступности святого Бога для бедного грешника земли. До Голгофы эта завеса была непроницаемой: Бог пребывал в неприступном для грешника свете. Никакие силы не могли порвать этой завесы и соединить человека с Богом. Потребовалась жертва Христа на Голгофе - Его страдания и смерть. Только Кровь Христа искупила нашу вину перед Богом. Христос умер, и в этот момент завеса в храме разодралась надвое.

Путь к Богу открылся для каждого грешника. Отверста дверь для нас одна и сквозь нее сияет любовь Спасителя Христа и в рай всех приглашает... Открытие на Голгофе пути к Богу - это то, чего не видит наш глаз и чего не слышит наше ухо, но что познается верою нашего сердца. Это незримый, но величайший факт Голгофы, за который мы должны благодарить нашего Спасителя день и ночь здесь, на земле, и там, в небесах, во веки веков!

Итак, невидимым на Голгофе являются два важнейших события, совершившиеся для нашего спасения. Это, во-первых, молнии и громы суда Божьего, обрушившегося на голову Христа, занявшего наше место на Голгофе. И, во-вторых, это тихое, невидимое для наших человечески глаз открытие пути к Богу, пути, который Евангелие называет путем новым, то есть путем к Богу через пролитую на Голгофе Кровь Христа.

Мы слышим слова пророчества: Когда же душа Его принесет жертву умилостивления, Он узрит потомство долговечное... Эти слова бросают светлый луч в ночную тьму Голгофы. Взор распятого Христа созерцал чудесную картину: Он видит славный результат Своего подвига на кресте Голгофы, а именно: Потомство долговечное. Сердце Христа, столь израненное, испытывало довольство, видя это долговечное потомство.

Что же это за потомство долговечное, которое созерцал распятый на кресте Спаситель мира? С высоты Своего креста Христос видел первых представителей этого многочисленного потомства. Мы говорим о представителях новозаветного времени. Но мы не должны забывать что в потомство долговечное входит также великое множество ветхозаветных верующих, которые жили верою в искупительную жертву Христа.

Кто же эти первые представители потомства долговечного в Новом Завете? Это Иосиф и Мария - родители Иисуса. Это пастухи, которым Ангел возвестил о Спасителе мира. Это волхвы, которые совершили такой далекий и трудный путь, чтобы поклониться Младенцу Иисусу. Это апостолы Христа; правда, у подножия креста Голгофы был только один из них. Но Христос с креста Своего видит и остальных апостолов, попрятавшихся в Иерусалиме. Он видит и плачущего о своем падении Петра.

У подножия креста стояла Мария Магдалина. Мы знаем, какой она была великой грешницей, пока не получила от Христа нового сердца. Какое довольство .испытывал Христос, когда Он видел этот славный трофей Своей любви! С креста Голгофы Христос видел и другую великую грешницу, получившую от Него новое сердце, - я говорю о самарянке.

А с каким довольством должен был смотреть Христос на покаявшегося разбойника, висевшего на своем реете рядом с Ним. Можем ли мы себе представить, чтобы распятый Христос е видел Закхея?

Но распятый Христос созерцал нечто еще более славное. Он видел три тысячи душ, обратившихся в день Пятидесятницы. Он видел и пять тысяч душ, обратившихся через несколько дней после дня Пятидесятницы. Каким бальзамом были эти тысячи обращенных душ для страдавшего на Голгофе Спасителя! И особое довольство, вне сомнения, в сердце распятого Христа вызвал величайший противник Христа - Савл, превратившийся в апостола Павла.

Но взор Христа на Голгофе был устремлен еще дальше - в глубь веков. Он видел обращения все новых и новых душ. И все большее довольство наполняло Его божественное сердце. И, наконец, Его взор остановился на нас с вами, дорогие братья и сестры. Нет сомнения, что каждый из нас доставил радость распятому Спасителю, когда Он с высоты Своего креста узрел все плоды Своего голгофского подвига, все Свое потомство долговечное. Может быть, мы никогда об этом не думали, что созерцание нас распятым на Голгофе Христом, как омыты Его Кровью грешников, доставило радость Его страдающему сердцу. Если не думали, то подумаем сегодня!

Величественная картина потомства долговечного, которую созерцал Христос с креста Голгофы, была бы неполной, если бы пред Ним не засияло величественное зрелище, которое увидел апостол Иоанн на острове Патмосе и которое нарисовано нам Духом Святым в Книге Откровения 7, 9 - 17, где мы читаем: После сего взглянул я, и вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих... Это картина всего долговечного потомства Христа, приобретенного Его драгоценной Кровью. И ее созерцал Христос с высоты Голгофского креста. И на подвиг души Своей Он смотрел с довольством.

Посмотрим на количество этого потомства долговечного. Мы читаем: Великое множество людей, которого никто не мог перечесть. Его нельзя исчислить ни биллионами, ни триллионами - оно неисчислимо! Как часто мы приходим в уныние, что число возлюбивших нашего Спасителя таким кажется ничтожным по сравнению с количеством людей, которые не любят Христа. Есть верующие, которые являются одиночками в места, где они живут, или в своих семьях. Но наше уныние необоснованно: спасенных Кровью Христа не перечесть - так их много!

Посмотрим, как выглядит потомство долговечное. Оно в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках. Белые одежды - это чистота и святость. Нас печалит наше собственное несовершенство и несовершенство всей Церкви Христа на земле. У нее немало пятен... Но это печальное явление - временное явление. В вечности Церковь Христа будет сиять совершенством. На белых одеждах искупленных не найдется ни одного пятна, и даже ни одного пятнышка.

Посмотрим на блаженство и счастье потомства долговечного. Бесчисленное множество спасенных пребывает пред престолом Бога. Они созерцают всю славу и красоту Христа. Они служат своему Спасителю день и ночь - непрерывно, и это служение в храме вечности полно для них самой глубокой радости.

Сидящий на престоле будет обитать в них. Эти слова говорят об особой близости Христа к Своим искупленным. Они не будут уже ни плакать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной. О чем говорят эти слова? О том, что спасенные забудут пред престолом Бога и Агнца о всех своих нуждах и бесконечных заботам. Как сильно порой палит нас зной скорби... Там мы забудем о всех наших скорбях. Какое счастье: Агнец будет пасти Свое потомство долговечное, Свою искупленную Церковь и будет водить ее на живые источники вод! Пажити неба будут обильными и потоки Божий будут полны воды (Пс. 64, 10). И наконец: Бог отрет всякую слезу с очей их. Много слез льется из наши очей, но ни одна из них не останется не отертой пронзенной рукой Христа.

И стоял народ и смотрел. Как мог смотреть этот народ на распятого Христа и на все, что происходило на Голгофе? Трудно определит внутреннее состояние даже одного человека, а тем более целой толпы народа. И все же можно оказать, как смотрел народ на Голгофе.

Одни смотрели на распятого Христа с явной насмешкой. Да, так написано в Евангелии: Насмехались же вместе с ними и начальник? говоря: других спасал, пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, из бранный Божий. Конечно, нельзя сказать, что насмехался весь народ который смотрел на Голгофе.

Другие смотрели без насмешки, но с презрением. Третьи смотрел: с равнодушием. Четвертые - с непониманием и пожиманием плечами Еще другие, без сомнения, смотрели с состраданием и сочувствием. Но одно можно сказать с полной уверенностью, что любопытство привело на Голгофу все это множество народа. Любопытство, которое и до се го дня привлекает толпы народа ко всякому несчастному происшествию, где бы оно ни произошло.

И стоял народ и смотрел... Голгофа не пустует и сегодня. На Голгофе стоит все человечество и смотрит... смотрит на распятого та Христа. Но как оно смотрит? Так же, как смотрел народ в те часы, когда там висел на кресте Спаситель мира - Иисус Христос. На лица всего человечества, окружающего сегодня Голгофу, можно видеть те же насмешки и презрение, то же равнодушие, то же непонимание и пожимание плечами от недоумения. Но и то же сострадание и сочувствие.

Однако на земном шаре есть народ особый. О нем говорит апостол Петр в своем Первом послании 2, 9 - 10 такие слова: Вы - род избранный... народ святой, люди взятые в удел... некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда не помилованные, а ныне помилованы. Вот этот народ Божий тоже стоит на Голгофе и смотрит - неуклонно смотрит на распятого там Христа.

Как же смотрит народ Божий на распятого на Голгофе Спасителя? Его внутреннее состояние описать нетрудно. В его сердце - самая горячая любовь к распятому Спасителю, непоколебимая живая вера в исцеляющую и спасающую силу Его ран и Его крови! В сердце народа Божия глубокое понимание значения жертвы Христа, Его страданий и смерти на кресте Голгофы! И народ Божий стоит на Голгофе, но стоит на коленях у подножия Креста Христова. Среди презрения и равнодушия великого множества людей к распятому на Голгофе Христу народ Божий исполнен к Нему глубочайшим благоговением.

Но на Голгофе, в часы страданий Спасителя мира, народа Божьего еще не было, за исключением нескольких Его друзей. Христос был в полном одиночестве - не понятый даже апостолами. И трудно сказать, понимала ли все значение жертвы Христа на Голгофе Его родная мать, стоявшая у подножия Его креста; или Его любимый ученик - апостол Иоанн. Ведь мы знаем, как апостол Петр хотел удержать Христа от Голгофы, когда сказал Ему: Будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою! А как Христос желал, чтобы ученики Его понимали значение Голгофской жертвы. На Тайной Вечере, совершая хлебопреломление, Он объяснил им значение Голгофы, а именно: тело Его будет предано за них; кровь Его будет пролита за их (Ев. Лук. 22, 19 - 20).

И стоял народ и смотрел... Но, стоя и смотря на распятого Христа, чего не видел народ? Он не видел добровольности жертвы Христа! Он не видел того, что Христос очутился на Голгофе по Своей доброй воле; что Он пошел добровольно на Свой позорный крест, на эти невыразимые страдания, на это незаслуженное поношение.

/Народ на Голгофе не понимал, что Христос Сам захотел все это перенести, потому что другого пути для нашего опасения е было. Царь Ирод со своими воинами излил на Христа свой смех (Ев. Лук. 23, 11). Это же сделали и воины Пилата. Начальники народа иудейского также излили на Христа свой смех. Таков путь нашего искупления, путь странный и непонятный для человеческого ума, но путь Богом избранный, как говорит ап. Павел в 1 Кор. 1, 19 - 27: Иудеи требуют чудес, и эллины ищут мудрости, а мы проповедуем Христа распятого, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие, для самих же призванных, Христа, Божию силу и Божию премудрость; потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков. Премудрость Божия избрала для покорения человеческих сердец не меч и огонь, а любовь Христа, отдавшего Себя на жертву ради нашего спасения. И именно любовью распятого Христа привлечено к Нему неисчислимое количество человеческих душ.

Мы понимаем причину смеха, который раздается на Голгофе. Ведь нам понятна радость священников и первосвященников: они радуются, что избавились от ненавистного для них Христа. Он теперь бессильный висит на кресте... Нам понятна и причина презрения народа, который стоял на Голгофе и смотрел: народу Христос казался таким жалким и бессильным. Они увидели, что достаточно четырех гвоздей, чтобы Христос, называвший Себя Сыном Божиим и Мессией, оказался пленником Голгофы - бессильным, чтобы сойти со креста. Это кажущееся бессилие Христа и вызывало презрение у толпы на Голгофе.

Но мы снова посмотрим на великое множество тех, которые с глубоким благоговением стоят сегодня перед крестом Голгофы и смотрят с горячей любовью на распятого Спасителя. Мы слышим их радостную песнь: Ты... заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени, и соделал нас царями и священниками Богу нашему (Откр. 5, 9 - 10). Среди стоящих на Голгофе и смотрящих на распятого Христа детей Господних могут быть те, которые потеряли радость спасения. А радость опасения может быть утрачена по двум причинам: или по причине тайного греха в сердце, или по причине лаодикийского состояния, то есть оставления первой любви ко Христу. Поэтому испытаем себя: какими мы стоим сегодня на Голгофе и как мы смотрим на нашего распятого Спасителя - с ликующей ли радостью спасения в сердце или с поникшим от печали лицом?

Для всех утративших радость спасения есть молитва псалмопевца Давида, утратившего тоже однажды радость спасения вследствие допущения греха в своей жизни. Эта молитва гласит: Омой меня и буду белее снега; отврати лицо Твое от грехов моих и изгладь все беззакония мои; сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня; возврати мне радость спасения Твоего (Пс. 50, 9 - 14).

Рождение Христа было великой тайной благочестия (1 Тим. 3,16). Ведь нет в истории человечества второго человека, который родился бы так, как родился Спаситель мира Христос. Жизнь Христа на нашей земле является тоже необыкновенной жизнью. Второй такой жизни не было, нет и не будет. Но и смерть Христа - единственная среди всех смертей человеческих. Мы можем с полным правом назвать смерть Христа на Голгофе тайной всех тайн во вселенной.

В каком смысле смерть Христа является тайной? В том смысле, что она еще не познана в полноте даже ангелами, которые, по словам 1 Петр. 1, 12, желают проникнуть, то есть проникнуть в эту тайну всех тайн.

Смерть Христа - эти два слова стали для нас такими привычными, что в величайшем факте смерти Сына Божия мы перестали видеть какую бы то ни было тайну. Но если мы возьмем непривычные для нас, но столь же верные два слова, а именно: смерть Эммануила, то событие Голгофы облекается тут же в великую тайну. Эммануил - это значит: с нами Бог, и смерть Эммануила - это значит: смерть Бога. А Библия, говоря о Боге, прежде всего говорит о Его бессмертии. И мы никогда не поймем великой тайны Голгофы, пока не поймем, что на Голгофском кресте умирал не Бог и не человек, а Богочеловек, то есть Бог, ставший через сверхъестественное рождение человеком. Бог жил на нашей земле как Богочеловек, и Бог страдал и умер на Голгофе как Богочеловек. В этом и заключается тайна всех тайн на Голгофе.

Пойдемте в Гефсиманский сад, где мы поймем, что значит Христос как Богочеловек. Исаи. 18, 3 - 6: Иуда, взяв отряд воинов и служителей от первосвященников и фарисеев, приходит туда с фонарями и светильниками и оружием. Иисус же, зная все, что с Ним будет, вышел и сказал им: кого ищете? Ему отвечали: Иисуса Назорея. Иисус говорит им: это Я. Стоял же с ними и Иуда, предатель Его. И когда сказал им: это Я, - они отступили назад и пали а землю. Здесь мы видим в полной мере божественную силу Христа как Бога. Но что мы читаем дальше? Тогда воины и тысяченачальник и служители иудейские взяли Иисуса и связали Его. Каким беспомощным стоит Он теперь перед нами. Здесь мы видим Христа как Человека.

В этом же Гефсиманском саду мы видим и другую картину, показывающую нам Христа как Богочеловека. В Ев. Лук. 22, 50 - 51 мы читаем: И один из них ударил раба первосвященнического и отсек ему правое ухо. Тогда Иисус сказал: оставьте, довольно. И коснувшись уха его, исцелил его. В этом чуде, совершенном в Гефсимании, мы видим Христа как Бога. Но когда мы читаем слова: И взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать (Ев. Матф. 26, 37), то видим уже человеческую сторону Христа.

Вот перед нами суд над Христом у первосвященника Кайафы. И здесь мы видим Христа как Богочеловека. Первосвященник задает Христу вопрос: Скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? Иисус говорит ему: ...сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных (Ев. Матф. 26, 63 - 64). Так мог сказать Христос, только будучи Богом. И тут же у Кайафы Христос стоит перед нами как человек, подобный всем человекам. Мы читаем: Тогда плевали Ему в лицо и заушали Его; другие же ударяли Его то ланитам и говорили: прореки нам, Христос, кто ударил Тебя? (Ев. Матф. 26, 67 - 68).

Вот перед нами Христос на суде у Понтия Пилата. И здесь мы видим его как Богочеловека. Пилат спрашивает Христа: Ты Царь Иудейский? Иисус отвечал: Царство Мое не от мира сего (Ев. Иоан. 18, 33 и 36). Это слова Христа как Бога. Но вот мы читаем дальше: Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его. И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову... и били Его по ланитам... Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек! (Ев. Иоан. 19, 1 - 5). Пилат не ошибся: Христос - и Царь небесного Царства, Христос - и Человек, подобный всем человекам, за исключением греха.

И вот мы на Голгофе. Христос пригвожден руками беззаконных (Деян. Ап. 2, 23). Но так же пригвождены и два злодея по обе стороны Христа. В этом отношении все трое занимают одинаковое положение на Голгофе. Но пригвожденный ко кресту Христос не просто человек: Он страдает и умирает как Богочеловек! Разве это слова человека, которые говорит Христос разбойнику: Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (Ев. Лук. 23, 43). И тут же на Голгофе мы слышим из уст Христа чисто человеческое слово жажду, свидетельствующее о Его человеческой Природе. Под знойными палящими лучами палестинского солнца Он начал испытывать жгучую жажду, которую испытывали бы и мы с вами, если бы очутились в положении Христа на Голгофе.

И все же страдание Христа на Голгофе - это страдание не простого человека, а именно Богочеловека. Мы читаем: Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: и померкло солнце (Ев. Лук. 23, 44 - 45). Возьмем всю историю человечества: чья смерть сопровождалась таким таинственным явлением в природе, как трехчасовая тьма среди яркого дня? Ответ один: только смерть Христа! Далее мы читаем: И вот, завеса в раме разодралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись... (Матф. 27, 51 - 52). Только смерть Христа сопровождалась такими чудесами - разрывом завесы в Иерусалимском храме, землетрясением и воскресением некоторых из умерших. Да, искупление грешников мира смертью Христа на Голгофе является поистине тайной всех тайн, в которую желают проникнуть ангелы неба, а также стремимся проникнуть и мы - любящие Христа.

И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону. Можно ли думать, что Христос случайно был распят посреди двух злодеев? Разве у нашего великого Бога могут быть случайности? Конечно, нет, тем более на Голгофе. В день смерти Сына Божия Иисуса Христа. Все события Голгофы были предусмотрены и предопределены Самим Богом, и никому из людей не было дано изменить что-либо в божественном плане спасения грешников. Мы читаем о Голгофе в Деян. Ап. 4, 27 - 28 такие слова: ...поистине собрались в городе сем на Святого Сына Твоего Иисуса, помазанного Тобою, Ирод и Понтий Пилат с язычниками и народом израильским, чтобы сделать то, чему быть предопределила рука Твоя и совет Твой.

Приказ Понтия Пилата гласил: распять Христа с двумя злодеями, причем посреди них. И воины Пилата выполнили этот приказ: они распяли Христа и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону. Но почему так случилось? Почему Он был распят среди злодеев? Потому что Бог бодрствовал над Своим пророчеством, произнесенным устами пророка Исайи: И к злодеям был причтен (Ис. 53, 12), то есть к злодеям причислен. Пророк Исайя жил за 750 лет до Рождества Христова, значит, это пророчество о распятии Христа посреди двух злодеев было пророчеством весьма древним. Как странно: непрочный, безгрешный Христос висит на кресте посреди двух порочнейших преступников; исполнивший весь закон очутился среди великих безаконников, нарушавших и божеские и человеческие законы... Но именно так предопределил Бог, а что предопределяет Он, то совершается точно, без малейшего изменения. О непреложности и вечности Слова Божия мы читаем в Псалме 118, 89: Навеки, Господи, Слово Твое утверждено на небесах.

Перед нами очень важный вопрос: почему предопределил Бог Спасителю мира место посреди двух злодеев? Конечно, для этого были самые веские основания, и наша задача - вникнуть в них и понять их. Почему же Христос был причтен к злодеям? Почему Он был распят среди двух злодеев? Понтий Пилат, выведя к народу окровавленного Христа с терновым венком на голове, сказал: Се, Человек! Это значит: посмотрите на Него, какой Он истерзанный и жалкий. На Голгофе Пилат мог бы сказать народу о распятом нашем Спасителе те же слова: Се, Человек - посмотрите на Него, как Он опозорен: Он делит участь преступников, разбойников, злодеев... Он лишен всякой славы - большего позора нельзя себе представить! Христос, Который в Своей первосвященнической молитве молился словами: Ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира (Ев. Иоан. 17, 5), - Он должен был прийти к этой Своей вековечной славе через величайшее унижение и через величайший позор на Голгофе.

То, что Христос занял на Голгофе место посреди двух злодеев, говорит о том, что он стал нашим заместителем. Как это понять? Он занял на Голгофе наше место! По нашим грехам и преступлениям оно было предназначено нам. Но слава и благодарение Христу - Он занял Сам наше место и понес на Себе наш грех и все возмездие за него (Ис. 53, 12), открыв этим всем грешникам земли широко двери рая и возможность получения полного прощения от Бога.

Христос, распятый посреди двух злодеев, - не есть ли это самая правдивая картина глубоко падшего человечества, которое не нашло для своего величайшего Друга и Благодетеля другого места, как только посреди двух злодеев? Глубже опуститься в своем падении человечество не могло.

Христос посреди двух злодеев, из которых один принимает жертву Христа и получает спасение и жизнь вечную, другой отвергает жертву Христа и идет в погибель, - не есть ли это драматическая картина всего человечества, которое разделилось в отношении Голгофы на два лагеря: принявших спасительную жертву Христа и отвергших ее. Подумаем только: оба злодея находятся в одинаковом положении; оба видели и слышали одинаково все то, что творилось на Голгофе в течение шести часов страдания там Христа; оба были одинаково испорчены до мозга костей; оба страдали в одинаковой степени; оба умирали и обоим была предоставлена одинаковая возможность принять Христа как Спасителя от возмездия за свои грехи. И все же: один принимает Христа, а другой отвергает Его. И это повторяется до сего дня: при одних и тех же обстоятельствах жизни одни падают к ногам Христа и просят прощения своих грехов, другие остаются совершенно равнодушными ко Христу и к Его великой Голгофской жертве. Люди слушают одну и ту же проповедь, о одни уходят из дома молитвы в слезах раскаяния и умиления, другие с полнейшим равнодушием и холодом в своем сердце. В чем же дело? Может быть, прав богослов Кальвин, который учил, что одних Бог предназначил к спасению и поэтому они обязательно примут Христа; а других Бог предопределил к погибели и поэтому никакие проповеди не приведут их ко Христу? Нет! Слово Божие говорит ясно и определенно: (Бог) хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1 Тим. 2, 4).

Но Слово Божие говорит также, что человек спасается принятием верою Христа как Спасителя. Нет опасения без покаяния, без обращения ко Христу и принятия Его верою в сердце. Поэтому ответственность за спасение каждого грешника лежит не на Боге, а исключительно на самом грешнике. Христос повелел проповедовать Евангелие, то есть радостную весть о совершенном на Голгофе спасении, всей твари (Ев. Марк. 16, 15). Если Христос повелевает проповедовать спасение всей твари, то есть всем людям, значит, спасение предназначено для всех людей. Христос говорит: Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (Ев. Марк. 16, 16). Христос примет каждого грешника, который придет к Нему с покаянием, хотя бы он был покрыт язвами греха от подошвы ноги до темени головы (Ис. 1, 6).

Для второго злодея на Голгофе двери рая были одинаково широко открыты, как и для его товарища по грехам и преступлениям, но он не захотел войти в эти открытые для него двери рая.

Всем отвергающим Его и Его жертву, принесенную за грешников на Голгофе, Христос говорит такие слова: Вы не хотите придти ко Мне, чтобы иметь жизнь (Ев. Иоан. 5, 40). Вот где, по словам Христа, причина погибели грешника: в его нежелании прийти ко Христу и получить от Него жизнь вечную.

Мы не должны также забывать, что Голгофский крест, вернее, умерший на нем за наши грехи Христос влечет каждого грешника к Себе, как Он Сам говорит в Ев. Иоан. 12, 32 - 33: Когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе. Сие говорил Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет. И кто же является первым, кого привлек к Себе распятый Христос? Ответ гласит: распятый по правую сторону Христа злодей.

Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его ...Голгофа связана навеки с именем Понтия Пилата. Его имя попало даже в так называемый Апостольский символ веры, в котором о страданиях и смерти Христа сказано так: ...пострадал при Понтии Пилате, был распят и умер и погребен... Если мы познакомимся с характером и жизнью Пилата, то нам станет очень ясно его поведение в отношении Христа.

Пилат был крайне честолюбивый чиновник Рима, который ради своей личной карьеры мог пойти на что угодно, на любую жестокость, на любое преступление против человечности. Он причинил иудейскому народу много страданий, оскорбляя на каждом шагу его религиозные чувства и проливая кровь иудеев по всякому, даже малейшему, поводу. В конце концов он стал ненавистнейшим человеком и для иудеев, и для галилеян, и для самарян. Иудеи неоднократно жаловались на его злодеяния в Рим, и в ответ на эти жалобы он получал порицания и выговоры. В результате, он стал бояться иудеев, и иногда заискивал перед ними и угождал им, - лишь бы только они не посылали на него жалоб в Рим. Вот почему мы читаем в Ев. Марка 15, 15 такие слова о Пилате: Тогда Пилат, желая сделать угодное народу, отпустил им Варавву, а Иисуса бив, предал на распятие.

Но почему Пилат так искал отпустить Христа и с такой неохотой предал Его на распятие? Это очень интересный вопрос, и история Пилата дает на него ясный ответ. Пилат имел прекрасную жену по имени Клавдия Прокула. Он очень уважал ее. В доме Пилата были служанки, которые были приверженцами Христа и признавали Его Сыном Божиим и Мессией. Они свидетельствовали о Христе жене Пилата, и она стала тоже приверженкой Христа. Теперь нам будут особенно понятны слова в Ев. Матфея 27, 19: Между тем, как сидел он (Пилат) на судейском месте, жена его послала ему сказать: не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него.

Нет сомнения, что и сам Пилат смотрел на Христа как на праведника и в глубине души уважал Его, что видно из его слов: Невиновен я в крови Праведника сего; смотрите вы (Ев. Матф. 27, 24). Но страх потерять свой почетный и выгодный пост заставил Пилата поступить против своей совести и осудить Христа на распятие. И все же он потерял свой пост: был судим в Риме и сослан и в конце концов покончил жизнь самоубийством.

Теперь мы вернемся к словам Евангелия: Пилат взял Иисуса и велел бить Его. Почему же Пилат велел бить Иисуса? Не из желания причинить Ему боль; ведь в доме Пилата, как мы видели, Христа почитали за Мессию, и сам Пилат уважал Его. У Пилата были две цели, которые побудили его так поступить с Иисусом.

Оглядываясь на Рим, на свое начальство там, он хотел показать, что Христа, приведенного к нему на суд иудеями, он так или иначе наказал. А смотря на злобствующую толпу иудеев, требующую казни Иисуса, он хотел разжалобить их видом измученного, избитого Христа. Таким мучительным для Иисуса путем Пилат хотел добиться Его освобождения. Можно не сомневаться в том, что Пилат не присутствовал при бичевании Христа. Он удалился на время в свои покои. Но когда он, по окончании бичевания, вышел и взглянул на Христа, - он увидел, что воины его перестарались: они не только нанесли Ему больше ударов, чем полагалось, но они также возложили на Его голову терновый венок, одели Его в багряницу и дали палку в руку Ему, что совсем не полагалось делать.

Возможно, Пилат вспыхнул от гнева при виде такого беззакония своих воинов, но он успокоился тут же, когда подумал: о, такой вид Христа не может не разжалобить иудеев. И вот он выводит к ним Христа: истерзанного, в терновом венке, в багрянице, с тростью в руке, и произносит свои знаменитые слова: Се, Человек! Что означает: посмотрите на Него - как Он несчастен, как Он измучен, сколько Он перенес страданий! Но вместо жалости Пилат слышит крики:- Распни, распни Его! Пилат потерпел неудачу с указанием на Христа в терновом венке.

Но Христа в терновом венке ставит перед человечеством все Слово Божие, Дух Святой и проповеди и свидетельства детей Господних. И что же мы видим? Миллионы грешников, которые были растроганы таким видом Христа, пали к Его ногам и получили прощение своих грехов во имя пролитой на Голгофе Крови. И наши каменные сердца были разбиты видом лика Христа, обагренного кровью и увенчанного колючим тернием.

Иногда мы начинаем сомневаться: прощены ли нам грехи, спасены ли мы, имеем ли мы жизнь вечную? И тогда Дух Святой ставит перед нами Христа в терновом венке, Христа, висящего на кресте и умирающего в невыразимых муках за наши грехи. Указывая на Него, Дух Святой говорит сомневающейся душе: ты сомневаешься в твоем спасении? Посмотри на Него, посмотри на раны Его - залог твоего спасения!

Иногда мы бываем готовы совершить грех, и тогда Дух Святой снова указывает нам на раны Христа, на Его терновый венок и говорит: ты хочешь сделать грех и опечалить сердце Того, Кто ради тебя перенес такие страдания? А иногда что-нибудь или кто-нибудь начинает заслонять от нас Христа, как облачко, набежавшее на солнце, - и тогда Дух Святой ведет нас на Голгофу и, указывая на пригвожденного ко кресту Спасителя, говорит охладевающему в любви к Нему чаду Божию: ты хочешь полюбить кого-то больше, чем этого Страдальца на кресте?

Или когда мы под тяжестью какого-либо испытания становимся нетерпеливыми и начинаем роптать на Господа, - Дух Святой ставит снова перед нами образ Христа, с таким долготерпением несущего все Свои страдания, и говорит: подражайте Ему в Его долготерпении! Самой известной в христианском мире книгой после Библии является книга, которая называется: О подражании Христу. От своей первой страницы до последней она призывает подражать Христу во всем, но особенно в перенесении страданий.

А теперь я хочу сказать о последнем дне нашей жизни, о том дне, когда мы вступим в долину смертной тени. И в этой долине, полной мрака, перед нами засияет образ Христа в терновом венке, покрытого ранами Голгофы, и при виде Его долина смертной тени превратится для нас в самую солнечную долину.

Когда же Иисус вкусил уксуса... Распинаемые обычно мучились долго, прежде чем они умирали. Иногда их мучение продолжалось два-три дня. Но особое страдание доставляла им страшная физическая жажда. И как ни жестоки были их палачи-распинатели, но все же в ответ на слово жажду им подавался уксус для утоления их жажды. Вот почему на Голгофе стоял сосуд, полный уксуса. Когда воины услышали из уст Христа слово жажду, они тут же поднесли уксус к Его устам. Но мы постараемся, с Божией помощью, вникнуть в символику уксуса, в его иносказательный смысл.

Иисус вкусил уксуса. Уксус - это нечто весьма кислое, дающее себя сильно чувствовать. Что же Христос чувствовал особенно сильно? Какой уксус был примешан к Его Голгофской чаше? Не чувствовал ли Христос с особой силой измену одного из Своих учеников - Иуды Искариота?

Конечно, измена Иуды ранила очень глубоко сердце Христа. Мы поймем этот уксус в чаше Христа, если мы когда-либо имели друга, которому сделали много добра, оказали много любви и доставили много радости, и вдруг он изменил нам, начал поносить нас, ненавидеть и причинять нам одно зло за другим. Если мы пережили рану измены, то мы поймем страдание, которое пережил наш Спаситель от измены Иуды. То, что Христос был пригвожден ко кресту, - в этом была большая доля вины Иуды. И если мы до сего дня считали, что только воины вбивали гвозди в руки и ноги Христа, то сегодня мы должны понять, что в пригвождении Христа ко кресту участвовал и Иуда-изменник.

В Ев. Матф. 27, 35 мы читает: Распявшие же Его делили одежды Его, бросая жребий. Почему Дух Святой, руководивший написанием Евангелия, побудил написать об одежде Христа, которую воины делили между собой на Голгофе? Возможно, по двум причинам. Во-первых, чтобы показать исполнение на Голгофе пророчества Псалма 21, 19: Делят ризы Мои между собою, и об одежде Моей бросают жребий. Во-вторых, одежда была единственной собственностью Христа на земле. Он действительно, будучи богат, обнищал (2 Кор. 8,9).

Бедность, постоянные лишения, нищета были постоянным уделом Христа на земле. Это был тот уксус, который давал себя Ему постоянно чувствовать. Нота глубокой-глубокой скорби звучит в словах Христа, которые Он сказал однажды: Лисицы имеют норы, и птицы небесные - гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову (Ев. Лук. 9,58). Христос приклонял голову в разных домах, но ни один из них не принадлежал Ему. Он пересекал Назаретское озеро и учил народ из лодок, но ни одна из них не была Его собственностью. Он въезжал в Иерусалим на осле, но этот осел не принадлежал Ему. Он был погребен в саду, но в чужой пещере. Однажды Ему нужно было уплатить подать, но у Него не оказалось даже двух драхм. Лишения и нужда на каждом шагу Его жизни, и только одежда - простая, бедная одежда была Его собственностью и говорила Его сердцу на Голгофе о глубокой нищете, которую Он переносил ради нашего обогащения. И эта нищета была тоже уксусом в чаше Его страданий.

Христос испил на Голгофе уксус одиночества. В каком смысле? Мы читаем о воинах на Голгофе: И, сидя, стерегли Его там (Ев. Матф. 27,36). Маленькая деталь, но говорящая о многом. От кого стерегли воины распятого Христа? Не только чтобы не допустить ухода Его с креста. Они стерегли Христа от Его друзей, стоявших тут же у креста Его, - от Его матери, от Его любимого ученика Иоанна, от Его учениц. Стерегли Его от их любви и ласки, от их сочувствия и помощи.

Разве эти друзья Христа не спустились бы к потоку Кедрону, который протекал у горы Голгофы, чтобы утолить жажду Христа не едким уксусом, как сделали это воины, а чистой живительной водой? Конечно, они сделали бы это неоднократно за шесть часов страданий Христа на кресте. Они с любовью отирали бы пот с лица любимого своего Господа. Но, увы, воины стерегли Христа от всякого оказания Ему любви и помощи. И Христос, при такой близости Своих друзей, оказался на Голгофе в полнейшем одиночестве. Он видел с Своего креста слезы в их глазах - слезы любви и сострадания, и эти слезы, с одной стороны, утешали Его, а с другой стороны, они причиняли Ему боль и порождали в Его сердце чувство особенно глубокого одиночества.

В кубке с уксусом, поднесенном к устам Христа на Голгофе, содержались капли невыразимо мучительных болей. Большинство болезней, которые испытывают люди, сопровождаются болями. Поэтому в жизни каждого человека боли разного рода являются как бы неприятным аккомпанементом. Причем каждый человек страдает от своих, свойственных только ему болей. Один человек подвергается особенно часто головным болям, другой ревматическим, третий - болям сердечным, четвертый - желудочным болям. Или боли эти чередуются.

Но распятый наш Спаситель подвергся одновременно почти всем болям человеческого организма. Именно на Голгофе исполнилось пророчество Ис. 53,4: Он... понес наши болезни. Мы никогда не должны упускать из вида эту совокупность всех болей, которые перенес наш Господь на Голгофе.

Но острее всего почувствовал Христос на Голгофе уксус смерти. От этого уксуса вкусили все миллиарды людей, покоящихся на кладбищах мира. И только два человека не вкусили смерти за все тысячелетия человечества: Енох и пророк Илия.

Только восхищение Церкви избавит искупленных детей Господних от вкушения смерти. Христос мог бы ее не вкушать, и не было силы во всей вселенной, которая могла бы положить конец Его жизни. Но поскольку только в смерти Христа вечная жизнь каждого грешника и только смерть Христа могла открыть закрытые грехом двери рая для человечества, Христос и захотел Сам умереть на Голгофе, на жестком древе позорного креста - без подушки под головой и без врача, ощупывающего биение пульса.

О желании Христа умереть для нашего спасения, о желании Его принести Себя добровольно в жертву ради нашего вечного счастья говорят так ясно слова в Ев. Иоан. 18,3 - 4: Иуда, взяв отряд воинов... приходит туда (в Гефсиманский сад)... Иисус же, зная все, что с Ним будет (то есть видя перед Собой все ужасы Голгофы), вышел и сказал им: кого ищете? Воины пали на землю, как мертвые. Христос мог бы пройти мимо их и уйти от них. Но Он простер руки Свои и дал связать Себя. И пошел на крест Голгофы, и выпил добровольно чашу смерти.

Самым обычным явлением на земле являются человеческие страдания. Но страдания одного Человека - Иисуса Христа являются исключением из этого общего правила. Страдания Христа выходят из ряда всех человеческих страданий по двум причинам: во-первых, Его страдания являются страданиями абсолютно безгрешного Человека и, во-вторых, страдания Христа были перенесены для самой высокой цели - для искупления вины человечества перед Богом. Об этом Евангелие говорит очень ясно: Христос умер за грехи наши (1 Кор. 15,3).

Если мы возьмем телесные страдания Христа, то они превосходят страдания любого мученика на земле. Ни на одного мученика не выпало столько страданий за столь короткое время, как на нашего Господа Иисуса Христа. Ни на одного врага не изливалось столько злобы, столько жестокости, как на Христа Иисуса. При этом мы не должны никогда забывать, что Его тело было таким же телом, как тело любого из нас. И анатомически и физиологически Его тело не отличалось ни в чем от нашего тела. Его нервы были такими же чувствительными, как нервы любого человека на земле.

Пусть страдания Христа еще раз пройдут перед нами. Особенно мучительными страданиями были Его страдания у Понтия Пилата и на Голгофе. Мы должны знать, что у Понтия Пилата наш Господь Иисус Христос перенес двоякого рода страдания: во-первых, страдания, нанесенные Ему по приказанию Пилата; они были ужасны, когда Его бичевали римским бичом. Во-вторых, страдания, нанесенные Ему по прихоти воинов Пилата; они были не менее ужасными, чем бичевание по приказу Пилата.

Евангелие говорит ясно, что у Понтия Пилата Христос страдал дважды. Мы читаем: Тогда (Пилат), бив Иисуса, предал Его на распятие. Бив Иисуса - это страдание, нанесенное Христу по приказанию Пилата. А когда мы читаем: Тогда воины правителя, взявши Иисуса в преторию, собрали на Него весь полк, - это уже другое страдание Христа, нанесенное ему по прихоти воинов Пилата.

Подумайте только: Иисуса, утомленного бессонной ночью, приведенного из Гефсимании в синедрион, а из синедриона на суд к Пилату, избили, по приказанию Пилата, бичом, - и теперь, после таких страданий, Он очутился в руках римских воинов, известных своей особой жестокостью. И вот они приступили к истязанию нашего Господа: они собрали на Него весь полк. И, раздевши Его, надели на Него багряницу; и сплетши венец из терна, возложили Ему на голову... и, плевали на Него и, взявши трость, били Его по голове. И когда насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу и одели Его в одежды Его, и повели Его на распятие.

Но что значит распятие? Представим себе весь его ужас. Христа положили на крест, лежащий на земле. Сквозь Его руки и ноги пробили гвозди и пригвоздили Его таким образом ко кресту. После этого крест с Его телом был поднят и водружен в землю. И так Он висел в невыразимых страданиях - час, другой, третий, четвертый, пятый, шестой. Смерть при распятии не наступала мгновенно, потому что при этом роде казни не нарушался ни один жизненный орган. Но в конце концов сердце нашего распятого Господа не вынесло ...и Он умер. Умер после, шести часов мучительнейших страданий. Умер после шести часов висения на гвоздях под знойными лучами невыносимо жаркого солнца. И при таких страданиях - ни слова ропота или жалобы, а только молитва. Будем чаще созерцать страдания Иисуса Христа на Голгофе, чаще читать о них в Евангелии и больше размышлять о них.

Главная истина, которую должен понять каждый грешник на Голгофе, - это то, что Христос во всех Своих страданиях и смерти сделался нашим Заместителем. Об этом с необыкновенной ясностью говорит Писание. Шесть мест в Писании мы должны знать наизусть и хранить их в своих сердцах, как самые драгоценные слова, на которых зиждется наша вера в Иисуса Христа как в нашего Искупителя. Какие же это места Писания?

1. Ис. 53, 5 - 6: Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши... Господь возложил на Него грехи всех нас.

2. 1 Петр. 2,24: Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды.

3. 1 Петр. 3,18: Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных.

4. 2 Кор. 5,21: Не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом.

5. Гал. 3,13: Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою (более точный перевод этих слов гласит: Христос искупил нас от проклятия закона, сделавшись за нас проклятием).

6. Евр. 9,28: Христос однажды принес Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих.

Вот фундаментальные истины Писания, которые наполняют наши сердца радостью спасения. На всем пути страданий Христа - до Его последнего вздоха на Голгофе - мы должны видеть в Нем нашего Заместителя. Каждый шаг Его на пути на Голгофу должен говорить всем грешникам мира: вместо вас, вместо вас!

В каждом страдании нашего Господа содержится определенное сокровище для всех нас. Во всем Его уничижении сокрыта наша вечная слава. В каждой Его ране сокрыто наше исцеление. В Его терновом венце сокрыт наш венец жизни. В снятой с Него одежде сокрыта наша белоснежная одежда Его праведности. Если Его осмеяли за то, что Он не спас Себя, то это для того, чтобы Он мог спасти нас. И если, наконец, Он умер, то это для того, чтобы мы жили во веки веков. Мир нашего сердца зависит от того, верим ли мы непоколебимо во Христа как в нашего Заместителя на Голгофе.

Созерцая внимательно страдания Христа, научимся всем нашим сердцем ненавидеть грех. Ведь грех, и только наш грех, был причиной всех невыразимых страданий Христа. Пусть же с Голгофы, из уст распятого Христа раздадутся слова Псалма 96,10: Любящие Господа, ненавидьте зло!

В часы страданий Христа на Голгофе совершилось великое чудо в природе. Ослепительно яркий солнечный шар вдруг начал темнеть и вскоре погрузился в полную тьму.

Получилось впечатление, как будто яркое солнце закрыло чем-то непроницаемым свое лицо, чтобы не видеть злодеяния, творимого людьми на Голгофе. Какая противоположность тому, что совершилось в ночь рождения Христа. Каким ярким светом были залиты неожиданно поля Вифлеема!

Теперь, на Голгофе, наоборот: природа, облекшаяся в ночь, когда родился Христос, в яркие, сияющие одежды, когда Христос умирает - облачается в черные, траурные одежды. И это не удивительно: солнце со дня своего сотворения и сияния на нашу землю было свидетелем многих ужаснейших сцен в жизни человечества, но такой сцены, которая творилась на Голгофе, в истории человечества еще не было никогда.

Тьма на Голгофе царила три часа. Эти три часа были часами глубокой тишины. Молчала толпа народа, только что так шумевшая на Голгофе. Молчал и божественный Страдалец Христос. На Голгофе воцарились тишина и глубокое уныние.

И среди этой тишины вдруг раздается возглас Христа и слышатся слова, полные невыразимой тоски: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" Не говорят ли эти слова о том, что Христос в течение трех часов тьмы, воцарившейся на Голгофе, переживал ту "смертельную -скорбь", О которой Он поведал Своим апостолам у ворот Гефсиманского сада, сказав им: "Душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною".

Нам надо понять эту смертельную скорбь Христа, которая вновь как и в Гефсимании, наполнила душу Его на Голгофе. Ужасные страдания, причиняемые Ему руками человеческими, были невыразимо велики. Но Он переносил их без единой жалобы, без единого слова недовольств за. Но когда Бог сокрыл Свое лицо от Него, Он громким голосом излил Свою смертельную скорбь.

О, кто измерит глубину этой скорби? Только одно мы можем сказать: вне сомнения, эта смертельная скорбь Христа вызвана тяжестью нашего греха! Мы хоть в некоторой степени поймем Голгофскую скорбь Христа, если будем поглубже вникни в слова.1 Петр. 2, 24: "Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо". Только по этой причине Бог должен был сокрыть Свое лицо от Христа и "оставить" Его. Но и в такой тоске души Своей Христос не теряет связи с Богом и говорит-: "Боже Мой, Боже Мой"... Я подчеркиваю слово "Мой".

Шесть часов уже висел Христос на Своем кресте. И за эти шесть часов только одна просьба вышла из уст Христа. "Жажду", - произнес Он ослабевшим голосом. Один, более сострадательный, чем другие, воин "побежал, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить". Конечно, глоток студеной воды был бы дороже и приятнее для нашего распятого Господа, но любая, самая прохладная вода, под палящими лучами голгофского солнца, превратилась бы в неприятную теплую жидкость, и поэтому для Христа оставалось одно: удовлетвориться уксусом.

Последние минуты жизни Христа приближались... Мир должен узнать, для чего потребовались все эти невыразимые страдания Христа на Голгофе.

И Христос выразил все значение Своего креста одним единственным словом: "Совершилось!" Но что же совершилось? Совершилось величайшее дело - дело искупления человечества. Совершилось примирение грешников с Богом через пролитую на Голгофе Кровь Христа. Совершилось открытие рая для всех верующих в жертву Христа, и первым вошел в него покаявшийся разбойник. После победного слова "Совершилось" на Голгофе раздается молитва Христа: "Отче! в руки Твои предаю дух Мой". И, вознеся эту молитву, Он "испустил дух".

На Голгофе водворилось глубокое молчание, как это всегда бывает, когда умирает человек. Но когда замолчали люди, заговорила немая природа. Мы читаем в Евангелии: "И земля потряслась; и камни расселись" (Ев. Матф. 27, 51). И голос потрясенной земли как бы говорил: на Голгофском кресте умер Сын Человеческий; но этот Сын Человеческий был истинным Богом! Землетрясение потрясло и храм в Иерусалиме: во время вечерней жертвы "завеса в храме разодралась на двое, сверху до низу"! Это событие было символом открытия свободного доступа к престолу Божией благодати - через смерть Христа на Голгофе.

Но пойдем снова на Голгофу и посмотрим, что происходит там после того, как Христос испустил дух. Перед нами изумительная картина: народ, который так издевался над пригвожденным ко кресту Христом, бьет теперь себя в грудь (Ев. Лук. 23,48). Сотник, руководивший всем актом распятия нашего Господа Иисуса Христа, в великом сокрушении говорит теперь: "Истинно Человек Сей был Сын Божий" (Ев. Марк. 15,39).

Что привело сотника к сознанию, что Христос Сын Божий? Шесть часов он находился вблизи распятого Христа и слышал все Его слова. Он видел, как умирают воины на войне; он не раз видел, как умирают Б римских цирках военнопленные, отданные на растерзание хищным зверям; но он никогда еще не видел такой смерти, какой была смерть Христа на кресте Голгофы. Все страдание Христа прошло перед глазами этого сотника. И когда он слышал из уст злословящей толпы слова: "если ты Сын Божий, сойди с креста", - он думал, почему же Христа называют "Сыном Божиим"? И тем внимательнее следил он за всеми движениями Христа на Голгофе. Все в распятом Христе говорило сотнику, что Он - праведник (Ев. Лук. 23, 47). А когда на целых три часа померкло солнце и наступила небывалая тьма; и когда, вслед за смертью Христа, потряслась земля, - то сотник увидел во Христе больше, чем праведника. Он увидел в Нем Сына Божия! И он "прославил Бога" (Ев. Лук. 23, 47).

Таким образом, в час смерти Христа была потрясена не только земля, не только храм Иерусалимский, но были потрясены и многие сердца, доселе равнодушные ко Христу. Голгофский крест, страдания и смерть Христа на нем потрясли в свой день и в свой час и наши равнодушные ко Христу сердца.

Послание к Евреям - это послание к христианам из евреев. А что значит "христиане из евреев"? Это те христиане, которые пришли ко Христу из ветхозаветной веры. А основой ветхозаветной веры было Пятикнижие, и особенно Книга "Левит". В Книге "Левит" установлен весь порядок ветхозаветного богослужения, причем центральное место в этом богослужении занимал закон о жертвах. Христиане из евреев были строго воспитаны в духе ветхозаветного закона. В Иерусалимском храме, в синагогах и в домашней обстановке с самого раннего возраста они получали строгое воспитание в ветхозаветном законе, который они расширили учением книжников и фарисеев. Христиане из евреев привыкли к торжественным богослужениям в храме, к роскошным одеяниям своих священников, к белоснежным одеждам своих левитов, к высокоторжественному пению левитских хоров. Но вот эти евреи обратились ко Христу. От горы Синая, пылающей огнем, от трубных звуков, потрясавших их души, от молний и громов они приведены к другой горе, где в глубокой тишине умирал истинный агнец - Агнец Божий Христос. В самых бедных и простых жилищах участвуют они в богослужениях христиан и слушают проповеди не великих богословов, а малограмотных рыбаков и ремесленников. В богослужениях этих первых христиан было все так просто: простое пение, простые Молитвы... А в своей новой жизни, жизни со Христом, эти христиане из евреев, как и все первые христиане, испытывали большие трудности со стороны своих бывших единоверцев. Сердца многих христиан из евреев переживали и страх и смущение... И цель Послания к Евреям - ободрить, утешить и укрепить этих малодушествовавших и пришедших в смущение христиан.

Мы слышим слова этого послания: "Укрепите опустившиеся - руки и ослабевшие колена и ходите прямо ногами вашими" (Евр. 12, 12 - 13). Послание к Евреям говорит всем христианам: "Вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем... но вы приступили к горе Сиону... и к Ходатаю нового завета Иисусу" (Евр. 12: 18, 22, 24).

Понимаем ли мы разницу между горой Синаем и горой Сионр,м? Мы должны ее хорошо понимать. Гора Синай - это закон и спасение делами закона. Гора Сион - это благодать, это спасение даром, спасение по вере во Христа Иисуса. Гора Синай - это пылающий гнев Божий за малейшее нарушение закона. Тора Сион - это сердце Христа, отдавшего Свою жизнь, чтобы спасти каждого грешника.

Послание к Евреям говорит всем христианам, что они приступили "к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева". Что это значит? Это значит, что христиане от горы Синая перешли к горе Голгофе, где пролита Кровь Христа, имеющая свой особый голос. У подножия. Голгофы мы слышим этот голос Крови распятого Христа.

Но прежде чем услышать этот самый дорогой голос в мире, мы должны послушать другой голос - голос крови Авеля. Что же это за голос? Авель был первым мучеником за свою веру. Но список мучеников за веру чрезвычайно большой. И кровь их всех вопиет к Богу, как мы читаем об этом в Откр. 6, 9 - 10: "И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за Слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка святый и истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?"

Вот голос крови Авеля и всех других Авелей. Это голос, взывающий о суде, о возмездии Божием. Когда Каин убил Авеля, Господь сказал ему: "Что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли" (Быт. 4, 10). Кровь Авеля вопияла к Богу именно о возмездии за грех Каина.

А как ответил на вопль крови Авеля всевышний праведный Судия? Вот его ответ: "Всякому, кто убьет Каина, оттомстится всемеро. И сделал Господь Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его" (Быт. 4, 15). Бог любви и милосердия не хочет смерти грешника, Он не хочет и смерти Каина: всевышний Судья делает ему знак, чтобы никто не убил его. Христос говорит, что весь суд принадлежит Ему; Он говорит: "Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну" (Ев. Иоан. 5, 22). Об этом же мы читаем и в Деян. Ап. 17, 31: "Он (Бог) назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенною Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых".

И вот этот всевышний Судья Христос в Своей безграничной любви восхотел стать Спасителем человечества, то есть Спасителем всех грешников земли. Еще до Голгофы, где Судья Христос взял возмездие за наш грех на Самого Себя, мы видим, как Он поступил с одной очень великой грешницей, которую фарисеи привели к Нему на суд. Он сказал ей: "Я не осуждаю тебя". И почему? Потому, что Он не хотел ее смерти, но чтобы она обратилась, оставила свой грех и начала новую жизнь. Он говорит ей: "Иди и впредь не греши" (Ев. Иоан. 8, 11).

Но вот Христос на "Голгофе, и перед Ним - разбойник. Евангелие не говорит нам о его имени, но, может быть, мы имеем право назвать его Каином, на совести которого была кровь им убитых. Каину, убившему Авеля, Господь сделал знак, чтобы никто не убил его. А этому Каину, взывающему о прощении и спасении, что делает Христос? Во имя Своей Крови, которая льется на Голгофе, Христос открывает разбойнику двери рая. И мы слышим голос Крови Христовой, говорящей лучше, нежели Авелева: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю" (Ев. Лук. 23,43).

Вот в чем великое значение Голгофы. Там заговорила и будет говорить во веки веков Кровь Христа. Там, на Голгофе, открылась новая страница в истории человечества, а именно: между виновным человечеством и святым и праведным Богом встала Кровь Христа, взывающая о прощении и помиловании каждого грешника. Вот почему Евангелие называет Кровь Христа драгоценной Кровью (1 Петр. 1, 19). И чтобы мы еще глубже оценили "драгоценную Кровь Христа", приведем такой пример: нашу землю окружает оболочка воздуха, которая снижает жар солнца. И если бы удалить с земли эту оболочку воздуха, то вся земля и все, что на ней, превратилось бы в уголь. Так высока температура солнца. Но воздух делает для нас солнце не только выносимым, но и живительным и благодатным.

Это маленький пример того, что мы имеем в драгоценной Крови Христа, которая встала между нами и Богом нашим. Бог, во имя Крови Христа, Стал для нас доступен. Во имя Крови Христа мы имеем мир с святым Богом и стали Его детьми и даже наследниками всего, чем Он обладает. Голос драгоценной Крови Христа говорит всем искупленным: "Нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, но по духу" (Римл. 8, 1). Вот почему Кровь Христа должна всегда стоять перед нашими очами!

Кто-то сказал: "Чем больше мы узнаем людей, тем неприятнее они становятся для нас". Печально слышать такие слова; как было бы хорошо, если бы они были неправильными. Но, увы, во многих случаях они оказывались правильными. Этим объясняется разочарование людей друг в друге и разрыв самых дружественных связей. То, что издали, при малом знакомстве было незаметным, вблизи, при большем знакомстве, стало и заметным, и неприятно ощутительным.

Мы знаем, как прекрасны картины, написанные масляными красками. Когда мы смотрим на них издали, они чаруют наш взор. Но если подойти к картине вплотную, да еще начать ее рассматривать в увеличительное стекло, то перед нами будут только беспорядочные мазки красок. Так происходит при наших встречах с людьми. Тот или другой человек, при рассмотрении его издали или при встречах с ним на короткое время, может нам нравиться, мы можем им даже восхищаться. Но когда мы подходим к этому человеку поближе или проводим с ним времени побольше, тогда перед нами выступают все его отрицательные качества, все нехорошие черты его характера, и мы начинаем разочаровываться в нем.

Но не так обстоит дело с нашим Господом Иисусом Христом. Все Писание призывает нас к самому тесному и постоянному общению с Ним, к самому глубокому познанию Его. И чем ближе мы подходим ко Христу, чем больше мы имеем общения с Ним, - тем прекраснее Он стоит перед нами, тем больше мы восхищаемся Им и тем больше мы преклоняемся перед Ним. И чем больше мы рассматриваем Его скорби и страдания, которые Он перенес ради нашего спасения, тем дороже Он становится для наших сердец. Многие скорби Христа еще недостаточно рассмотрены нами, и многие вздохи Его еще недостаточно коснулись наших сердец. Каждый вздох Христа - это не вздох, как у нас, по привычке. Каждый вздох Христа - это бездна печали, далеко еще не изведанной нами.

Прислушаемся чутким ухом к одному из вздохов Христа и поймем хоть немного печаль, которая вызвала у Христа этот вздох. "Душа Моя, - говорит Христос, - теперь возмутилась"... Возмутилась - это значит: опечалилась. Почему же так опечалилась душа Христа? Дальнейшие слова Христа раскрывают перед нами причину Его глубокой печали. Христос говорит: "Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел". Страшный час Голгофы - вот бездна печали Христа.

Еллины, то есть язычники, пришли на праздник Пасхи в Иерусалим и захотели увидеть Иисуса. В лице этих язычников Христос увидел все человечество, нуждающееся в спасении, и Он, Христос, пришел на землю, чтобы приобрести для человечества это спасение. Для спасения же человечества был необходим "час" Голгофы - этот страшный час самых мучительных страданий души и тела Иисуса Христа. И сердце Христа, будучи истинно человеческим сердцем, хотя оно было и истинно божественным, содрогнулось перед этим страшным часом Голгофы. Здесь, в Иерусалиме, как и несколько позднее в Гефсиманском саду, Он просил Отца об избавлении от этого "часа". "Был пот Его, как капли крови, падающие на землю" (Ев. Лук. 22,44) - так Он молился в Гефсимании об избавлении от "часа Голгофы". Христос знал, что этот час будет продолжительностью в шесть часов.

В этом часе Голгофы Христос так ясно видел три самые мучительные Свои страдания, а именно: пробивание гвоздей через руки и ноги; раздирание ран от этих гвоздей тяжестью Его тела и оставление Его Богом Отцом.

Христос знал, что пригвождение Его ко кресту Голгофы будет совершено без какого бы то ни было наркоза, который сделал бы Его тело нечувствительным к боли. И даже самый слабый наркотический напиток, который будет Ему предложен на Голгофе, Он отклонит и не станет пить.

А провисеть шесть часов на руках и ногах, пробитых гвоздями... О, кто выразит словами эти боли Христа? Физические страдальцы наших дней могут надеяться на благодетельные уколы пантопона или морфия, снимающих даже самые сильные боли.

Христос знал, что шесть часов Он будет висеть на гвоздях под знойными лучами палестинского солнца, и ни одна капля болеутоляющих веществ не уменьшит Его страданий.

Христос знал, что среди всех ужасов Голгофы от Него отвернется Бог и Он испытает участь грешника, попавшего в ад.

Предвкушение всех этих страданий, без малейшего смягчения их, наполняло сердце Христа глубокой печалью, которая вылилась в Его словах: "Душа Моя теперь возмутилась (сильно опечалилась); и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел.

Если Христос, вися на кресте в течение шести часов на гвоздях, прошедших через Его руки и ноги, претерпевал беспримерные страдания для дарования нам спасения, то, конечно, Он отказался бы от любого наркоза, даже если бы он Ему был предложен. Но какую цену имела бы Голгофа с наркозом? К сожалений, мы, искупленные страданием и смертью Христа Иисуса, делаем свое сердце нечувствительным и о всему, что пережил наш драгоценный Искупитель на Голгофе, такими, например, рассуждениями: да, Христос страдал и невыразимо тяжело страдал, но ведь Он все же не простой смертный человек, а Сын Божий. Да, Ему вбивали гвозди в руки и ноги, но ведь это были руки, которые приглушали волны на море, и ноги, которые по морю ходили. А поэтому Ему, наверное, было легче испытывать боль от гвоздей и висеть на гвоздях, чем нам, обыкновенным людям?

Возможно, что так мы думаем о всех страданиях нашего Господа Иисуса Христа. Но это не так: вопль Его души в Иерусалиме - "Отче! избавь Меня от часа сего!" - и крик Его души в Гефсиманском саду - "Отче! если возможно, да минует Меня чаша сия!" - говорят о том, что все страдания, которые перенес Христос ради нашего спасения, было для Него ничуть не легче перенести, чем для каждого из нас, и не только не легче, но бесконечно труднее, чем нам, потому что мы, страдая, страдаем, чаще всего, справедливо, а Он - "ничего худого не сделал", в Нем не было ни малейшей неправды!

Поставим себя на место Христа на Голгофе, и тогда мы хоть несколько поймем весь ужас "часа Голгофы". Такая боль, которую испытывал наш Господь Иисус Христос, когда гвозди проходили через Его руки и ноли, делает жертву Его на Голгофе самой драгоценной жертвой. Страдания, которые испытывал Христос в течение шести часов и которые не уменьшались, а все увеличивались от все большего раздирания ран от гвоздей, - эти неописуемые страдания Христа должны были бы тронуть самое каменное сердце и вызвать слезы покаяния у всех грешников мира.

Пусть эти страдания Христа на Голгофе, без всякого бальзама для их смягчения (ведь даже Отец оставил его!) покажут нам с новой силой, какой дорогой ценой спасены мы Христом от ада!

О разбойнике, покаявшемся на Голгофе, было произнесено и написано много проповедей, и во всех этих проповедях подчеркивается, главным образом, его покаяние - его просьба ко Христу и ответ Христа на его просьбу. Но знаем ли мы, что немногие слова разбойника являются замечательной проповедью, которая была произнесена там, где ее трудно было ожидать. Неужели на Голгофе была произнесена проповедь, да еще разбойником? Вслушаемся в каждое слово разбойника, и мы получим глубокое назидание. Что же говорит разбойник?

Он говорит, что надо иметь страх перед Богом. Об этом он говорит другому разбойнику, тоже распятому на Голгофе. Он говорит ему: "Или ты не боишься Бога?" Какой важный вопрос затронут на Голгофе - вопрос о страхе Божием. Как мало говорится в церквах на эту тему, а между тем страх перед Богом - это то, что является весьма важным во всей нашей христианской жизни. Отсутствие страха Божия является причиной бесконечных падений в жизни верующих. Книга Притчей Соломона говорит об этом благословением страхе: "Начало мудрости - страх Господень" (Пр. 1,7).

Многострадальный Иов придает большое значение страху перед святым и праведным Судьею неба и земли. Он говорит: "Вот, страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла - разум" (Иов. 28,28). Причем эти слова Иов только приводит, а они сказаны Самим Богом. В вы же великая ценность страха перед Богом? Страх перед Богом рождает в наших сердцах страх перед грехом и побуждает нас бежать от греха и всякого рода зла (Пр. 8, 13 и 16,6). Пророк Исайя называет сокровищем страх перед Господом: "Страх Господень будет сокровищем твоим" (Ис. 33, 16).

Где же приобрел разбойник это сокровище, предлагая его своему товарищу? Псалмопевец Давид призывает детей своих научиться страху Господню. В Псалме 33, 12 он говорит: "Придите, дети, послушайте меня: страху Господню научу вас". Но где же разбойник, еще так недавно занимавшийся разбоем, научился страху перед Богом? Возможно, на коленях своей благочестивой матери он научился этому благодатному страху, но потом, возмужав, он потерял его и начал пить грех, как воду. Умирая на кресте, он, быть может, вспомнил свое чистое детство и, исполнившись снова страхом перед всевышним Судьей, он заговорил о нем со своим товарищем.

Как необходимо всем верующим обладать этим драгоценным сокровищем - страхом перед Господом, чтобы всем сердцем возненавидеть всякий грех и всякое зло. Надо признаться, что в сердцах верующих мало этого страха перед Богом, почему и творятся в церквах Господних дела, которых никогда бы не было, если бы был этот страх перед Господом. Как хорошо, что разбойник на Голгофе затронул этот столь важный для всех детей Господних вопрос - вопрос о страхе Божием. В первые дни христианства этот священный страх перед Богом царил в сердце каждого верующего (Деян. Ап. 2,43).

Разбойник на Голгофе бьет себя в грудь и говорит всем нам об очень важной истине, а именно - что первым шагом в обращении грешника к Богу является сознание своей вины. Он говорит слова глубочайшего смирения: "Мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли". Да, именно с сознания своей вины перед Богом начинается истинное покаяние. Вот почему божественной миссией Духа Святого является обличение во грехе (Ев. Иоан. 16,8). Конечно, и разбойнику на Голгофе Дух Святой показал весь его "багряный грех" (Ис. 1, 18). Бия себя в грудь, если можно так выразиться, и признавая во всеуслышание свою великую вину перед Ботом, разбойник перед лицом всего человечества заявляет о Христе: "Он ничего худого не сделал"! Какое смелое свидетельство о невиновности Христа перед лицом тех, которые осудили Его на смерть, то есть перед лицом иудеев и римлян. Как отрадно услышать из уст разбойника такое прекрасное свидетельство о нашем Господе Иисусе Христе!

Разбойник на Голгофе свидетельствует о своей вере во Христа как в Бога. Он говорит распятому, поносимому со всех сторон Христу; "Помяни меня, Господи". Кто же открыл разбойнику Бога в распятом Иисусе? Мы знаем слова 1 Кор. 12,3: "Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым". Дух Святой открывает нам Христа и как Бога и как Спасителя наших душ. Он открыл и разбойнику во Христе Господа и Спасителя. Прося Христа "помянуть" его в Царствии Своем, разбойник выражает свою веру во Христа как в Спасителя, Который может спасти даже такого страшного грешника, как он.

Разбойник говорит о своей вере в Царствие Христа, хотя во Христе распятом не было видно никаких признаков царя. Вместо царского престола - позорный "реет, такой же позорный, как и крест, на котором висел разбойник. Вместо царственного венка или бриллиантовой короны - чело Его было изранено терниями. Вместо пажей - по обе стороны его были по злодею, во исполнение пророчества: "И к злодеям причтен" (Ис. 53,12). И все же перед разбойником распятый Христос засиял как Царь небесного Царства. Правда, в своем глубоком смирении разбойник не думал о том, чтобы быть "пажом" в Царствии Христа. Он просил только "помянуть" егАто есть предоставить ему самое последнее место в этом Царствии. Он совсем не мечтал о месте в раю, да еще со Христом, да еще сегодня же. И как он был счастлив услышать из уст Христа слова: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю".

И, наконец, мы слышим в проповеди разбойника на Голгофе слова о втором пришествии Христа. Он говорит Христу: "Когда (Ты) придешь в Царствие Твое!" Разбойник видит Царствие Христа пока еще впереди, как Царствие, которое грядет. За терновым венком на челе Христа разбойник как бы видит на голове Его "много диадим" (Откр. 19,12). За Его позорным крестом он видит "престол высокий и превознесенный", как описывается в Книге пророка Исайи 6,1. И разбойник верой созерцает Христа, грядущего в славе и занимающего престол Своей славы (Ев. Матф. 25,31). И когда мы слышим все эти слова разбойника на Голгофе, мы вспоминаем слова Христа, которые Он сказал Отцу: "Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам" (Ев. Матф. 11,25). Одним из таких младенцев был и разбойник на Голгофе.

Мы, последователи Христа, призываемся взирать на Него - Начальника и Совершителя веры нашей. Он, родившийся в Вифлееме и проживший тридцать три с половиной года на нашей земле, оставил нам пример, "дабы мы шли по следам Его" (1 Петр. 2,21).

Взирание на Иисуса должно производить три драгоценных плода в нашей христианской жизни. Первый плод: все большее познание Христа. Второй плод: все большую любовь ко Христу. И третий плод: все большее преображение в образ Христа. Художник, рисующий пейзаж, то есть какой-нибудь уголок природы, внимательно присматривается ко всем деталям, ко всем мельчайшим подробностям природы, чтобы точно и правильно изобразить ее на полотне. Вот так и мы должны взирать на Христа, на Его жизнь на нашей земле, чтобы следовать Его примеру во всех случаях нашей собственной жизни.

Но сегодня Слово Божие призывает нас обратить наш взор на Иисуса, Который претерпел крест, и помыслить о претерпевшем такое над Собою поругание от грешников. Крест Голгофы - это последний отрезок земного пути нашего Господа Иисуса Христа, и мы призываемся взирать на крест Голгофы и на распятого на нем Христа и находить в Нем поучения для своей жизни.

Будем же взирать на Христа на кресте, и пусть распятый Спаситель мира производит в нас Свои благословенные действия. В чем же заключаются эти благословенные действия распятого за наши души Христа?

Нам всем грозит опасность стать лаодикийцами, то есть христианами с охладевшей любовью ко Христу. Наш век - век полярного холода в отношении Иисуса Христа и Его великой Голгофской жертвы. И в такой холодной атмосфере так важно всем искупленным детям Господним хранить пламенную любовь ко Христу и горячую благодарность за Его подвиг на Голгофском кресте.

Взирая чаще на Голгофу, на крест Христа, мы сохраним священный огонь первой любви к нашему Искупителю. Атмосфера Голгофской жертвы Христа имеет очень высокую духовную температуру, и постоянное наше пребывание в ней оградит наше сердце от утраты первой любви к Господу.

На нашем жизненном пути мы все встречаемся с людьми, которых нам трудно любить. Они так враждебно, так недоброжелательно относятся к нам. Но есть место, где мы можем учиться любить наших недругов и недоброжелателей, где мы научимся прощать их и молиться за них. Этим благословенным местом является Голгофа. Взирая на Иисуса, окруженного врагами на Голгофе, и слыша Его молитву за них - "Отче, прости им, ибо не ведают, что творят", - мы исполнимся Его духом, духом любви ко всем нашим недругам и недоброжелателям, духом всепрощения и молитвы за них.

Мы можем очутиться на одре болезни и, может быть, особо тяжелой и мучительной болезни. Взирая на Иисуса, пригвожденного ко кресту, мы научимся страдать и переносить все наши боли. Евангелие не говорит нам, болел ли когда-либо Христос физически, лежал ли Он когда-либо на одре болезни. Но на Голгофе Он познал, Он испытал одр болезни, причем самой тяжелой, самой мучительной болезни. Одром Его болезни был крест, не мягкая, чистая постель, а жесткий, деревянный крест.

И как же Он страдал на этом необычном одре болезни? Он страдал без малейшего ропота. Он страдал, думая о других, ища блага другим. Он страдал, являя любовь врагам и друзьям. И, наконец, Своим страданием Он прославлял Бога.

Где дети Божий, которые научились так страдать у своего распятого Спасителя? С наших одров болезней будем устремлять взор на Голгофу, на крест, на страдающего Иисуса, и будем подражать Ему в наших страданиях. Научимся у страдающего на кресте Христа не роптать, как бы ни были мучительны наши страдания. Научимся у страдающего на кресте Христа думать на наших одрах болезни о других. Будем стремиться к тому, чтобы наша болезнь послужила к славе, нашего Господа и чтобы уголок вашей постели в дни болезни сделался уголком света, мира, любви и радости. И всему этому мы можем научиться у подножия креста Христова.

Мы можем очутиться в долине смертной тени. Одр болезни может оказаться для нас и одром смерти, как для нашего Господа Иисуса Христа крест Его страданий стал и долиной смертной тени, долиной смерти. Какое великое дело - умереть так, как умер Христос!

Как же Он умер? Во-первых, перед последним вздохом Он радостно воскликнул: "Совершилось!" Совершено и исполнено дело, ради которого Он пришел на нашу землю, дело спасения грешников. Во-вторых, Он спокойно предал Свой дух Отцу. Мы знаем Его последние слова на кресте: "Отче, в руки Твои предаю дух Мой!" Взирая на умирающего на Голгофе Христа, пусть и наша смерть будет подобной Его смерти. Пусть на одре смерти наше сердце радостно воскликнет: "Совершилось!" Спасение мое совершилось на Голгофе! На одре смерти пусть будет нашей молитвой молитва умирающего Христа: "Отче, в руки Твои предаю дух мой!"

Распятый Христос отдал ради нашего спасения самое дорогое - Свою жизнь, Свою Кровь. Его жертва зовет и нас к жертвам для славы Его имени. Его Голгофская жертва зовет нас к отдаче для Него нашей жизни и всего, что нам дорого. Кровь свою можно пролить сразу и можно отдать ее капля за каплей. Так и нашу жизнь можно отдать сразу и можно отдавать ее день за днем. Слова апостола Павла - "я каждый день умираю" - говорят именно о такой отдаче нашей жизни Христу - об отдаче ее день за днем. Будем учиться на Голгофе, у умирающего нашего Спасителя, приносить лучшее, что мы имеем, на алтарь Его великого и святого дела.

Медицинские книги повествуют о многих физических болезнях: о болезнях сердца, о болезнях дыхательных путей, пищеварительных органов, нервной системы и многих других болезнях.
Библия говорит о многих духовных болезнях: о маловерии, о сомнениях всякого рода, о непослушании Богу, о ропоте, о неблагодарности, об унынии, о духовном равнодушии, о любимых грехах и многих других болезнях духа.
Перед нами больной ученик Христа: апостол Фома. В чем заключается его духовный недуг? В сомнении, причем сомнении определенного вида, а именно: он сомневается в воскресении из мертвых своего Учителя Христа.
Сомнение - очень мучительная болезнь. В то время как другие апостолы Христа ликовали, полные уверенности, что их Учитель жив,- Фома целую неделю ходил в глубокой печали, сомневаясь в воскресении Христа. Как он завидовал вере и радости других апостолов! Как ему хотелось верить так, как они верили! И как он жаждал встречи с Иисусом, чтобы убедиться, как убедились другие апостолы, что Он воскрес, что Он действительно жив!
И воскресший Христос явился ему и показал ему Свои голгофские раны. Раны, которые Фома увидел на руках и ногах Учителя, а также на Его груди, в области сердца, были тем лекарством, которое в един миг уврачевало его болезнь - болезнь сомнения.
Болезнь сомнения-очень распространенная среди христиан болезнь. Каждое чадо Божие может заболеть сомнением; стрела сомнения может пронзить каждое верующее сердце. Особенно часто можно встретить у верующих сомнение в своем спасении и в прощении своих грехов.
Но раны Христа, раны Голгофы громко говорят о том, что мы спасены, что наша вина пред Богом искуплена и что грехи наши прощены во имя Крови, за нас пролитой на кресте Голгофы.
Будем искать исцеления от наших сомнений там, где его нашел сомневающийся Фома, а именно - в ранах Христа.
Есть другая болезнь, которая постигает многих детей Божиих. Это болезнь духовного охлаждения. В каждой церкви есть духовно охладевшие члены. На жертвенниках их сердец не огонь горящий, а тлеющий пепел.
Что делать нам с охладевшим ко Христу сердцем? Путь к исцелению только один: пойти на Голгофу и прикоснуться охладевшим сердцем к пылающим ранам нашего распятого Господа. И раны нашего Спасителя вновь зажгут угасшее пламя первой любви в нашем сердце,
Разве мы не знаем по опыту, что каждый раз, когда мы соприкасаемся с распятым за наши грехи Спасителем, наше сердце начинает биться сильнее, что является признаком "пламенеющего" духа (Римл. 12, 11).
Много верующих страдают себялюбием и себялюбивой жизнью. Их было не мало и в дни апостола Павла. С печалью воскликнул он однажды: "Все ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу" (Фидии. 2, 21).
Но как радуются наши сердца, когда мы слышим другие слова апостола Павла в том же послании к Филиппийцам 1, 21: "Для меня жизнь - Христос". Что сделало жизнь апостола Павла такой, полностью посвященной Христу, жизнью? Это были раны Христа, за него перенесенные на кресте Голгофы.
Апостол Павел был так сосредоточен на этих ранах своего Спасителя, что в Первом послании к Коринфянам 2, 2 он на все века христианства провозгласил свои замечательные слова: "Я рассудил быть... не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого".
Раны Христа были главной темой всех проповедей апостола Павла. Это его слова, которые мы так хорошо знаем и которые красуются над кафедрами многих молитвенных домов: "Мы проповедуем Христа распятого" (1 Кор. 1, 23). Крест Голгофы с жертвой нашего дорогого Спасителя может исцелять всех нас от нашего себялюбия и зажигать нас горячей ревностью в служении Ему.
Многие дети Божий жалуются на усталость души. Есть усталость физическая, и есть усталость души. Может быть, некоторые из нас ощущают ее каждый день. Наши души устают от различных трудностей, которые выпадают на нашу долю.
О, эта усталость души, кто не знаком с ней?! И какой это тяжелый недуг. Но где лекарство от этого недуга? На Голгофе! В ранах Христа! Вспомним, что наш Господь Иисус Христос именуется в Слове Божием "Мужем скорбей" (Ис. 53, 3). Что наши скорби по сравнению с Его скорбями? Что наши раны по сравнению с Его ранами? Взирая на Христа как на "Мужа скорбей", взирая на Его раны, мы научимся ходить с улыбкой по терниям нашего земного пути. Раны Христа вольют в наши усталые души новые силы!
Все мы страдаем тяготением к тому или другому греху. Одни из нас страдают грехом неправды, другие заражены скупостью, третьи больны неуживчивостью, четвертые льнут к грехам плоти. Диавол - опытный рыбак: он ловит каждую душу на особую приманку.
Где же мы можем научиться побеждать наши любимые грехи? И ответ все тот же: на Голгофе. Когда мы постигаем великую истину, что Христос был изъязвлен за грехи наши (Ис. 53, 5), что означает, что грехи и только грехи наши были причиной Его ран,- тогда при виде ран Голгофы любой грех становится противным для нас. Мысль - как я могу печалить моим грехом Того, Кто был моим грехом распят на кресте и Кому мои грехи причинили столько ран на Голгофе,- эта мысль может помогать нам в борьбе с любым грехом.
О целительной силе ран Христа так ясно сказано у пророка Исайи 53, 5: "И ранами Его мы исцелились". Раны Христа - единственные раны в мире, которые имеют такую врачующую силу.

В приведенном месте Писания надо отметить два выражения: "жертвы за грех" и "жертва за грех". По созвучию эти два выражения - "жертвы" и "жертва" - могут стоять рядом, ню по значению они бесконечно далеки друг от друга.
Жертвы за грех - это тельцы, козлы и агнцы, которым нет числа в ветхозаветном периоде времени.
Жертва за грех - это Христос, умерший на Голгофе и Своей смертью искупивший вину всего человечества.
Жертва за грех - это единственная жертва, которая дает спасение каждому кающемуся грешнику. Жертва за грех - это распятый на Голгофе Христос.
Жертва за грех в лице распятого Христа - это величайшая истина Писания. Она стоит в центре всех истин Библии.
В наше время учение об этой истине не всегда раздается ясно и отчетливо. Конечно, понять эту величайшую истину в полноте - дело нелегкое, а может быть, для вашего земного ума-даже и невозможное. Но все же понимание нами жертвы за грех в лице распятого Христа должно быть ясным, и проповедь о ней должна звучать очень ясно и недвусмысленно. Там, где проповедь о жертве за грех е лице распятого Христа раздается туманно, там нельзя ожидать духовного пробуждения. Там, где Слово о кресте Голгофы раздается со всей ясностью, там оно становится силой Божией ко спасению всякого верующего (1 Кор. 1, 18).
Церкви и отдельные христиане умирают духовно там, где Христос распятый не поднят на должную высоту.
В каком же смысле является Христос жертвой за грех? В том смысле, что Он умер за наши грехи! Патриоты умирают за родину; христианские мученики умирали за свою веру; любящие матери отдавали жизнь за своих детей. А Христос умер за наши грехи! Какая радостная весть!
Мы знаем цель пришествия Христа на землю: Он пришел с славным учением о Боге как об Отце человеков; Он пришел открыть нам в Себе Самом Бога и Его безграничную любовь; Он пришел, чтобы дать нам пример - чтобы мы жили так, как Он жил, и поступили так, как Он поступал в этом мире. Но главная цель Его пришествия на землю: стать жертвой за наш грех. Ибо прощение наших грехов зависит от пролития Его Крови на Голгофе.
Смерть Христа за наши грехи - это не отвлеченная философия, это самый конкретный факт: Христос умер в определенном месте - в Иерусалиме, на Голгофе, "а кресте. Он умер посреди двух злодеев. Злодеи умерли за свои грехи; они страдали за свои преступления. Они нарушали закон и понесли наказание за это. А распятый посреди них Христос умер за наши грехи! Он страдал, как и они страдали, Он умер, как и они умерли, "о разница между их смертью и смертью Христа огромная: они умерли за свои грехи, а Христос умер вместо нас.
"Возмездие за грех - смерть" (Римл. 6, 23). И Христос взял это возмездие на Себя - Он умер. Он умер физически, но Он прошел и через весьма таинственную духовную смерть, через такую духовную тьму, когда из Его уст вышли известные всем >нам слова: "Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты меня оставил?" (Ев. Матф. 27, 46).
Христос умер за грехи наши - это значит, что мы все умерли в Нем за грехи наши, что мы все наказаны за свои грехи во Христе распятом. Если Христос не умер за грехи наши, то Его смерть теряет всякое спасительное значение и превращается в обычную человеческую смерть. А если Его смерть - возмездие за наши грехи, тогда она имеет колоссальнейшее значение, ибо она полностью удовлетворила безграничное правосудие Божие.
Во имя Крови, пролитой Христом на кресте, Бог хочет теперь простить каждого кающегося грешника. Но для получения прощения во имя Крови Христа есть только один путь - вера. И другого пути нет. "Что мне делать, чтобы спастись?" - воскликнул пробудившийся духовно темничный страж в Филиппах. И ответ апостола Павла гласил: "Веруй в Господа Иисуса Христа и спасешься ты я весь дом твой" (Деян. Ап. 16, 30-31). Через веру жертва Христа становится нашей жертвой; через веру Его смерть становится нашей смертью, и праведность Христа становится нашей праведностью. И мы имеем мир с Богом!
Вера - это путь для прощения всех грешников, которые жаждут прощения. Каждый прощенный грешник прошел через одни и те же переживания: сперва пробуждение совести и жажда прощения; затем приход на Голгофу к распятому Христу и принесение к Его пронзенным ногам всей ноши своих грехов. И после этого тихий " нежный голос Духа Святого: "Прощаются тебе грехи твоя - иди с миром". Прощаются, но только во имя Крови, пролитой за тебя Христом. Так, и только так были прощены и приняты Богом все бесчисленные грешники мира.
Мы все должны понимать одну очень драгоценную истину, а именно: крест Голгофы не только откровение вечной божественной любви, крест Голгофы является откровением и вечного божественного правосудия. Поэтому прощение и спасение зависят теперь от самого грешника: если он хочет, он может получить его сегодня, сейчас. Ответственность за погибель лежит только на самом грешнике.
Получается чудная картина: грешник взывает к Богу: "Ты можешь меня очистить"! И ответ Божий гласит: "Хочу, очистись!" Очистись в Крови Христа, пролитой за твой грех на кресте Голгофы! Так Дух Святой ведет каждого кающегося грешника в объятия распятого Христа!

"В радости будете почерпать воду из источников спасения". Где же эти "источники спасения"? Где нам их искать? Христос говорит нам: "Идите за Мною...", и мы идем за Ним.
На пути следования за Христом перед нами открываются чудные картины Его земной жизни. Перед нами проходят все места, где побывал наш Господь. Города и селения Иудеи, Самарии и Галилеи, связанные с именем Иисуса Христа, напоминают нам обо всем, что Иисус делал и чему Он учил.
Идя за Христом, мы доходим до особого места в Его земной жизни- до Гефсиманского сада. И почему это место особое? Мы скажем: потому что Христос пережил там особую скорбь, какой Он не знал до этого времени. Да, это так. Но Гефсимания еще и потому особое место в жизни Христа, что здесь окончилось Его великое общественное служение, которое продолжалось три с половиной года. Внешне это окончание служения Христа выразилось в том, что Его взяли и связали (Ев. Иоан. 18, 12). Но этим не кончается путь Иисуса Христа на земле.
В нашем дальнейшем следовании за Ним мы увидим исполнение слов пророчества Исайи 53, 7: "Как овца, веден был Он на заклание..." От Гефсиманского сада начинается путь Агнца Божия на заклание. Идя за Ним, мы входим во двор первосвященника Каиафы и слышим, как синедрион приговаривает нашего Господа к смерти. Из синедриона путь Агнца Божия идет к Понтию Пилату. И здесь нашего Господа тоже приговаривают к смерти.
И что же мы видим дальше? Тот, Кто сказал: "Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас",- Он на пути на Голгофу Сам упал под тяжестью Своего креста. Ведь от Понтия Пилата Христос вышел с крестом на плечах, но Он не донес его до Голгофы; Его крест был возложен на Симона Киринеянина.
Но где же эти благословенные "источники спасения", из которых мы должны "в радости почерпать воду"? На всем пути нашего следования за Христом мы их пока еще не обнаружили. Но пойдемте дальше в поисках этих "источников спасения". Вот мы дошли до Голгофы, до горы, которая до страданий и смерти там нашего Господа Иисуса Христа внушала один только страх и ужас, потому что вид этой горы имел форму черепа, и на ее вершине можно было видеть черепа казненных здесь преступников.
Но смерть Христа преобразила эту гору, и для Церкви Христовой -она стала самой величественной, самой прекрасной и самой дорогой горой в мире. Я вспоминаю слова братьев по вере в Уральских горах, которые, провожая меня, сказали мне: "Мы с вами стоим на драгоценных камнях". Этими словами они хотели сказать о сокровищах Урала.
На горе Голгофе человечество имеет более драгоценное сокровище, чем золото или драгоценные камни. Здесь, на Голгофе, мы дошли до драгоценных "источников спасения", о которых говорит пророк Исайя.
Чтобы нам найти это сокровище на Голгофе, мы должны прочитать чудесное пророчество в Книге пророка Захарии 13, 1: "В тот день откроется источник дому Давидову и жителям Иерусалима для омытия греха и нечистоты". Это и есть тот Источник, из которого мы должны черпать воду спасения, воду вечной жизни, воду вечной радости и счастья. Этим источником является средний крест на Голгофе с пригвожденным на нем Иисусом Христом и Кровь, которая текла на Голгофе из ран распятого Спасителя.
Этот драгоценный Источник спасения открылся в определенный день и даже в определенный час. Таким днем была страстная пятница, а часом-час, когда Христос "испустил дух", то есть умер, умер за наши грехи и беззакония.
Какое счастье, что мы нашли этот благодатный Источник нашего спасения и освящения! Как же нам не черпать с великой радостью воду жизни из этого Источника Голгофы?! Стоя у этого Источника спасения, мы слышим ликующее пение спасенных душ, и песнь каждого спасенного грешника на Голгофе можно выразить словами Псалма 102, 2-3: "Благослови, душа моя, Господа, и не забывай всех благодеяний Его. Он прощает все беззакония твои, исцеляет все недуги твои".
Только на Голгофе находится этот благословенный Источник - Источник спасения. Нет другого места на всей земной планете, где бы можно было найти ему подобный источник, ибо "нет другого имени .под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись" (Деян. Ап. 4, 12). И это единственное имя под небом - Иисус, распятый на Голгофе!
Мы знаем, что, идя на заклание, Агнец Божий Христос сказал "Свою известную притчу о виноградной Лозе (Ев. Иоан. 15 гл.). Почему Он сказал эту притчу, именно идя на Голгофу? Мы, отвечая на этот вопрос, часто говорим: потому что путь Христа шел виноградниками. Но причина, побудившая Христа оставить нам эту притчу, была более глубокая.
Христос шел на Голгофу, чтобы сделаться для нас "виноградной ,Лозой", а нас сделать "ветвями" этой благодатной Лозы. Без Голгофы нельзя стать "ветвями" Лозы. Пророк Исайя сказал нам о черпании воды из источников спасения. А как же нам черпать живительную воду из Источника спасения на Голгофе? Это возможно только тогда, когда мы делаемся ветвями виноградной Лозы - Христа. Ведь каждая ветвь живого дерева пьет соки жизни из ствола.
Из уст распятого Христа мы как бы слышим слова: "Я семь Лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода". Другого пути нет, чтобы черпать благодать на благодать из Источника опасения,- только через живую связь с распятым за нас Христом.

Евангелие говорит нам о двух горах, имеющих необычайное значение для всех христиан мира. Имя одной горы - Голгофа. Имя другой горы не указано в Евангелии, но мы имеем полное право называть ее горой Нагорной проповеди.
Разные чувства испытываем мы на вершинах этих двух гор, причем чувства противоположные: на Голгофе мы испытываем чувство мира и радости, которое дает нам Кровь Христа, пролитая для нашего спасения; а на горе Нагорной проповеди мы испытываем чувство печали, поскольку мы сознаем, как мы далеки от идеала, поставленного перед нами Христом в этой великой проповеди.
Но возможно ли вообще исполнить все, что говорит Христос в; Своей Нагорной проповеди? На этот вопрос можно ответить словами "да" и "нет". Нет, нельзя исполнить, если мы остаемся такими, какими .мы являемся по нашей природе. И да, мы можем исполнить Нагорную проповедь Христа, если мы достигнем духовного состояния, о> котором апостол Павел говорит в Галат. 2, 20: "Уже не я живу, но/ живет во мне Христос". Это значит, что Христос являет Свою жизнь в нас и через нас.
В Нагорной проповеди Христос открыл перед нами Свое сердце и выразил Свою волю, чтобы мы приобрели Его сердце, а Его сердце в нас исполнит все, что сказано в Нагорной проповеди. Именно так надо понимать и слова апостола Павла: "Не я живу, а живет во мне Христос".
Чтобы нам достигнуть такой высоты духовного состояния, выраженного словами "не я, но Христос",- необходимо понять, что в некотором смысле Голгофа имеет для христиан два значения.
Одно значение Голгофы - это искупление нашей вины перед Богом и очищение наших грехов Кровью Иисуса Христа. Другое значение Голгофы - это наше сораспятие со Христом на кресте Голгофы в смысле исчезновения нашего "я" и жизни Христа в нас, в смысле нашей смерти для греха.
На Голгофе мы должны понять разницу между грехами и грехом. Грехами являются наши греховные мысли, наши греховные слова и дела. Грехи - это то, что вами уже соделано, в чем мы уже виновны перед Богом и что можно перечислить и назвать по имени. О наших грехах можно говорить словами евангельской песни: "Во мне много пороков, как песку у морей".
А грех - это способность грешить, унаследованная нами от дня нашего рождения. Все наши бесчисленные грехи проистекают от одного греха, живущего в нас,- от нашей греховной природы, способной грешить.
Грехи мам могут быть прощены Богом, все до одного, но способность делать грех остается в нас. Вот эту способность грешить апостол Павел называет "законом греха". Прочтем, что говорит апостол Павел об этом законе греха, живущем в нас, в Послании к Римлянам 7, 21-25: "Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие-в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти? Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а плотью закону греха".
Для наших соделанных нами грехов необходимо прощение и очищение; а для закола греха, живущего в нас,- этой страшной нашей способности грешить,- необходимо освобождение от нее. Когда мы духовно пробудились, то прежде всего увидели свою вину, свои грехи перед Богом и начали взывать о прощении. Но, получив прощение, мы вскоре убедились, что снова согрешили и виновны перед Господом. И так день за днем - согрешения, молитвы покаяния и получение прощения.
Мы радовались, получая прощение, но вместе с тем сознавали, что нам необходимо освобождение от власти греха, чтобы не повторять все снова и снова свои согрешения. Мы имеем удивительное послание в Новом Завете, в котором указывается на наши бесчисленные согрешения и на источник, из которого они все проистекают. Это Послание к Римлянам, и особенно его первые восемь глав.
На какой же источник всех наших согрешений указывает апостол Павел в этом Послании?
Это наш "ветхий человек" с его способностью грешить без конца. О "ветхом человеке" апостол Павел говорит -не только в Послании к Римлянам (6, 6), но и в Посланиях к Ефесянам (4, 22) и к Колоссянам (3,9). Именно в нашем ветхом человеке и кроется тот "закон греха", от которого мы должны освободиться, чтобы избавиться от нашей печальной способности - способности согрешать без конца.
На Голгофе мы видим крест Христа и Кровь Христа. Обычно мы не разделяли одно и другое. Сегодня обратим наше внимание отдельно на крест Христа и на Кровь Его, как это делает апостол Павел в своем Послании к Римлянам. И крест Христа, и Кровь Христа имеют для нас, верующих, свои особые значения.
Что же говорит апостол Павел о значении Крови Христовой? Прочтем Римл. 3, 23-25: "Все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе-Иисусе, Которого Бог .предложил в жертву умилостивления в Крови Его..."
В Послании к Римлянам 5, 9 мы читаем: "...будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева". И если к этим словам мы прибавим еще слова апостола Иоанна в его Первом послании 1, 7: "Кровь-Иисуса Христа... очищает нас от всякого греха",- то значение Крови: Христа становится для нас совершенно ясным и определенным, а именно: в Крови Христа нам дается прощение, очищение и оправдание.
Что же говорит апостол Павел о значении креста Голгофы? Прочтем Римл. 6, 6: "Ветхий наш человек распят с Ним... дабы нам не быть уже рабами греху". Еще более ясно мы видим значение креста Голгофы в Послании к Галатам 4, 19-20: "Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос".
Насколько мы любим приходить к Источнику Крови Христовой, пролитой на Голгофе, для получения прощения, очищения и оправдания,- настолько мы мало стремимся умирать на Голгофе для греха и избегаем сораспятия Христу. Конечно, прощение грехов во имя Крови Христа дается нам даром в ответ на нашу молитву покаяния.. Но смерть нашего "ветхого человека" через сораспятие Христу-это" процесс долгий и трудный в нашей христианской жизни, но вместе с тем чрезвычайно необходимый для достижения нами чистой и святой жизни.

"Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева". "Будучи оправданы Кровию Его"... Читая эти слова, хочется взять арфу в руки и воспеть .Агнцу Божию, Иисусу Христу, самую хвалебную песнь!
Оправдание - выше прощения. Прощение - это освобождение от наказания. Оправдание - это освобождение от какой бы то ни было вины.
Сознание вины перед Богом - это самое тяжелое переживание духовно пробудившегося человека. Как же рождается у нас это сознание нашей вины перед Богом? Прежде всего о нашей вине перед Богом говорит нам Слово Божие. Послушаем решительные слова Писания о нашей вине, о нашем грехе. В Послании к Римлянам 3, 9-10 мы читаем: "Все под грехом... нет праведного ни одного", и далее: "Все совратились с пути, до одного негодны" (Римл. 3, 12); "все согрешили и лишены славы Божией" (Римл. 3, 23). В таких решительных выражениях обличает нас во грехе Дух Святой через Святое Писание.
Но нас обличает во грехе, в нашей вине перед Богом и наша пробудившаяся совесть. Вспомним, как блудный сын в притче Христа, "пришед в себя", то есть пробудившись от своего духовного сна, сказал: "Встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою" (Ев. Лук. 15, 17-18). И долго мучило бы блудного сына сознание своей вины перед отцом, если бы он не встал и не пошел к отцу своему за прощением (Ев. Лук. 15, 20). Но есть "еще один обвинитель, который в Книге Откровение 12, 10 именуется "клеветником братии наших, клеветавшим на них пред Богом нашим день и ночь"; а в других переводах Евангелия он именуется "обвинителем", что более понятно.
Он день и ночь твердит перед Богом одно о каждом чаде Божием: он виновен, виновен, виновен перед Тобой, а Ты, Господи, его любишь! И нам он постоянно нашептывает о нашей вине перед Богом, чтобы лишить нас покоя и радости. Особенно он любит внушать нам мысль, что мы похулили Духа Святого, то есть совершили непрощаемый вовеки грех, и этим он повергает тысячи душ в отчаяние. Имя этому обвинителю - диавол.
Но вот среди этих грозных голосов обвинения в нашем грехе перед Богом - голоса Духа Святого через божественное Слово Писания, голоса нашей пробужденной и освященной совести и, наконец, голоса обвиняющего нас диавола,- мы слышим самую радостную весть, а именно: "Будучи оправданы Кровию Его"! Весть об оправдывающей нас Крови Христа, пролитой на Голгофе,- вот что дает мир и радость нашим сердцам.
Теперь нам необходимо уяснить себе тройное действие Крови Голгофы. Итак, в чем заключается первое действие Крови Иисуса Христа, пролитой на Голгофе? Кровь Христа покрыла нашу вину перед Богом. Что это значит? Конечно, наша вина перед Богом несомненна, и Бог ее знает. Но Кровь Христа искупила нашу вину, и со дня Голгофы Бог не хочет видеть нашей вины, ради искупления которой пролита столь драгоценная Кровь Агнца Божия Христа.
Прообразом этого была кровь первых пасхальных агнцев, пролитая в стране фараонов. Мы читаем в Книге Исход 12, 13: "И будет у вас кровь знамением на домах, где вы находитесь, и увижу кровь, и пройду мимо вас"... Находившиеся в домах израильтяне были ничуть не менее виновны перед Богом, нежели египтяне, но все их преимущество заключалось в том, что они избрали своим прибежищем кровь агнцев, назначенную Самим Богом для их спасения. И Бог, видя кровь на их жилищах, прошел мимо них со Своим божественным судом.
Как замечательны слова божественного Судии: "Увижу кровь, и пройду мимо вас"! Кровь Христа заняла место между Богом и нашей виной перед Ним.
И в Новом Завете мы слышим слова небесного Судии: "Увижу Кровь (Кровь Голгофы), и пройду мимо вас"! Это значит, что Кровь Христа является полным удовлетворением правосудия Божия в отношении нашей вины перед Ним.
Нас должна радовать мысль, что Кровь Христа, стекавшая с позорного креста, не зарыта в почве Голгофы. Нет! Она перед очами святого Бога, и Он видит ее как "драгоценную Кровь" (1 Петр. 1, 19). Такую, оценку Крови Христовой дает прежде всего Сам Бог. Какое утешение для нас имеется в сознании, что Бог смотрит на нас, таких бедных и жалких грешников, только через драгоценную Кровь Христа, и эта Кровь полностью угашает справедливый и пламенный гнев Всевышнего Судии в отношении нашей вины перед Ним. Коротко говоря: мы оправданы Кровию Христа, Кровию Голгофы!
Второе действие Крови Христовой заключается в том, что она нам открыла свободный доступ к престолу Всевышнего. Не во имя каких бы то ни было наших заслуг мы приходим к нашему Богу, в честь Которого и в Ветхом и в Новом Завете раздаются славословия ангелов: свят, свят, свят Господь Вседержитель (Ис. 6, 3; Откр. 4, 8).
Только во имя Крови Христовой мы можем иметь свободный доступ к нашему Господу во время молитвенного общения с Ним, как мы поем: "Таков, как есмь, во имя Крови, за нас пролитой на кресте, во имя Божьих призываний, Христос, я прихожу к Тебе". Кровь Христа, и только Кровь Христа является надежным пропуском в небо, к престолу святого Бога. Пусть этот божественный пропуск будет всегда при нас для нашего постоянного и живого общения с нашим святым Господом.
И третье действие Крови Христовой, Крови Голгофы,- это победа над диаволом в отношении всех сомнений, которые он внушает нам, говоря, что мы виновны перед Богом и нам нет прощения. Противопоставим всем нашим сомнениям драгоценную Кровь Христа и таким образом одержим победу над тем, кто пускает в наше сердце свои раскаленные стрелы.
Пусть сокроются в драгоценной Крови Христа особенно те, кому диавол нашептывает, что они похулили Духа Святого и им нет прощения. Да, без Крови Христовой нет прощения даже нашим самым малым грехам, но в Крови Голгофы есть прощение даже величайшим грешникам мира, даже похулившим Духа Святого, если бы они ухватились за Кровь Христа. Но грех против Святого Духа именно я заключается в попирании Крови Христовой и в полном равнодушии к ней.

На острове Патмосе апостолу Иоанну был задан вопрос: "Сии облеченные в белые одежды кто и откуда пришли?" (Откр. 7, 13). Присматриваясь к великому множеству людей в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих (Откр. 7, 9), мы не можем не обратить внимания на двух человек из них, которые являются особыми трофеями благодати Божией.
Кто же эти два человека, белая одежда которых особенно ярко сияет на фоне их прежней греховной жизни? Это Раав-блудница в разбойник, покаявшийся на Голгофе. О разбойнике мы часто слышим на наших богослужебных собраниях, и много гимнов воспевают благодать, спасшую его, такого великого грешника. Но как мало мы знаем о великой ветхозаветной грешнице Разве, которая, во имя Голгофской жертвы Христа, так же как и разбойник, занимает место среди "великого множества" людей в белых одеждах. Нам необходима познакомиться и с ней, тем более что ее имя значится и на страницах Нового Завета. Мы читаем в Послании к Евреям 11, 31: "Верою Раав блудница, с миром принявшая соглядатаев (и проводивши их другим путем), не погибла с неверными".
Кто же эта Раав? Она жительница Ханаанской земли, значит, хананеянка. Хананеи были язычниками: они не знали живого Бога и поклонялись идолам. Раав с самых юных лет вступила на широкий путь греха и порока и пила грех, как воду. Чтобы свободнее грешить, она ушла из родительского дома и поселилась в комнате, находившейся в городской стене города Иерихона.
Как же эта язычница и такая великая грешница обрела веру, о которой возвещает даже Евангелие? Слово Божие говорит, что вера - "от слышания" (Римл. 10, 17). Но от кого могла слышать эта темная⁵ язычница и рабыня своего ужасного порока весть о живом Боге? А что она и другие жители Ханаанской земли действительно слышали о живом Боге, об этом сама Раав сказала посланцам Иисуса Навина,. пришедшим к ней в дом.
Прочтем ее слова в Книге Иисуса Навина 2, 9-11: "Я знаю, что Господь отдал землю сию вам... ибо мы слышали, как Господь иссушил пред вами воду Чермного моря, когда вы шли из Египта... когда мы услышали об этом, ослабело сердце наше, и ни в ком из нас настало духа против вас; ибо Господь, Бог ваш, есть Бог на небе вверху и на земле внизу".
"Мы слышали",- говорит Раав, но от каких вестников - это остается в неизвестности. Растения можно встретить на железных крышах домов и на мертвых камнях скал. Но кто насадил их там? Ветер или птица? Кто они - эти неведомые сеятели жизни?
"Мы слышали",- говорит Раав, и при этом она упоминает имя Господа, то есть живого Бога. Но кто эти неведомые вестники, которые насадили веру в живого Бога в сердце Раавы и других жителей ее земли? Слово Божие об этом не говорит нам ничего.
Над Иерихоном, где жила Раав, нависла гроза, и жители его были обречены на смерть. Но двое юношей - посланцы Иисуса Навина - указывают Разве путь спасения. Каков же этот путь спасения? Они говорят Разве: "Вот, когда мы придем в эту землю, ты привяжи червленую веревку к окну, через которое ты нас спустила... Она сказала: да будет по словам вашим! И отпустила их, и они пошли, а она привязала к окну червленую веревку". "Червленую"... Что это значит? Это значит: цвета крови.
Когда могла Раав окрасить веревку в такой цвет? Очень просто: она окрасила ее в крови закланного агнца! И в результате - простая веревка превратилась в самое драгоценное сокровище. От ее наличия в окне зависела вся судьба Раавы в день грозы "ад Иерихоном. Эта червленая веревка была единственным средством для спасения Раавы. от смерти.
Мы живем в домах, снабженных так называемыми "громоотводами". Но кто из нас замечает их? Мы начинаем думать о них лишь тогда, когда над нашей головой сверкают ослепительные молнии.
Далеко в Палестине, около Иерусалима, есть небольшой холм,,, именуемый Голгофой. Здесь нашим Господом Иисусом Христом была пролита драгоценная Кровь, которая является единственным средством для нашего вечного спасения. В жизни каждого из нас были дни, когда мы ничего не знали об этой Крови, а если и знали, то не понимали ее значения.
Когда же мы оценили драгоценную Кровь Христа? Тогда, когда мы уразумели серьезнейшие слова Священного Писания. Какие же это слова? "Человекам положено однажды умереть, а потом суд" (Евр. 9, 27). Никто не спорит в отношении слов, что "человекам положено однажды умереть"; но не все придают значение словам, что после смерти будет суд - суд Божий, и что каждый человек будет судим по делам своим (Откр. 20, 13).
В Слове Божием в Книге Откровения Иоанна 6, 15-16 мы имеем очень яркое описание этого суда: "И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор, и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца". Но горы и камни не закроют наших грехов от всевидящего и всезнающего Бога. Слово Божие указывает нам другой путь спасения-опасение через Кровь Христа, пролитую на кресте Голгофы.
Для нас, верующих в слова Писания, что "человекам положено однажды умереть, а потом суд",- Кровь Иисуса Христа, пролитая на Голгофе, является самым дорогим сокровищем и единственной надеждой на опасение от вечного осуждения.
Наша сестра в Господе Раав с того дня, как она с верою прикрепила к своему Окну червленую веревку, то есть кровь закланного агнца,- ощущала глубокий мир в своем сердце. Гроза приближалась с каждым днем, но она не страшила ее и не нарушала ее душевного покоя. Она собрала своих родителей, братьев и сестер в свой дом, под защиту крови агнца. И когда грянула гроза, все они были спасены от смерти.
Мы знаем, что с каждым днем все ближе наша встреча с Богом, во это не страшит нас, потому что мы непоколебимо верим, что Кровь Христа-защита наша от справедливого возмездия за наши грехи.
Уповая на Кровь Христа, мы ощущаем всегда самый глубокий мир в наших сердцах, а также неизменную радость спасения.

"Пилат спросил Его: Ты Царь иудейский? Он сказал ему в ответ: ты говоришь". Можно не сомневаться в том, что Пилат задал этот вопрос Христу не без волнения. Дело в том, что Пилат знал Христа с самой лучшей стороны. Правда, он не встречался со Христом, пока иудеи не привели Его к нему на суд; но до Пилата, конечно, доходили слухи о великих делах Христа, а именно: что "слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и .глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют" (Ев. Матф. 11, б).
А если принять во внимание, что в доме Пилата, как говорит предание, были служанки, втайне преданные Христу, и что даже жена Пилата сочувствовала Ему,- то можно вполне допустить, что и сам Пилат относился ко Христу с уважением. И можно себе представить, с каким удивлением он услышал обвинение иудеев на Христа. Это обвинение гласило: "Он (Христос) развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем".
Это обвинение в отношении Христа было для Пилата весьма неприятным, потому что если бы оно оказалось правильным, то он должен был бы осудить Христа на распятие, поскольку распятие полагалось убийцам и разбойникам, а также политическим преступникам. После такого обвинения нашего Господа Иисуса Христа в политических преступлениях было ясно, что путь Его от Пилата пойдет на Голгофу и исполнится пророчество Исайи, что Он будет "к злодеям причтен" (Ис. 53, 12).
Все жертвы Ветхого Завета приносились на жертвенниках, а в скинии и храме на "жертвеннике всесожжения". Жертвенник для Агнца Божия был воздвигнут на Голгофе, -и заклание его было совершено, если не ножом, то гвоздями и копьем. Так крест на Голгофе стал жертвенником для Агнца Божия - Христа.
Крест Голгофы говорит о том, что проклятие, то есть наказание за нарушение божественного закона, Христом взято на Себя. Мы читаем об этом очень ясно и определенно: "Проклят пред Богом всякий повешенный на дереве" (Втор. 21, 23).
Крест Голгофы говорит явственно о том "медном змее", которого, по повелению Божию, Моисей выставил перед погибавшим народом к на которого взирая, каждый ужаленный ядовитой змеей оставался жив (Числ. 21, 8-9). Как пример такого спасения от яда греха стоит перед нами разбойник, который, взглянув с верою на распятого Христа, получил место "со Христом в раю".
Крест Христа на Голгофе громко свидетельствует о том, что на нем должен бы быть распят Варавва, но Христос занял его место. Как же это произошло? Обычай отпускать одного из заключенных преступников в праздник Пасхи существовал в Иудее потому, что праздник Пасхи был посвящен воспоминанию об освобождении израильского народа из египетского плена. Представители римской власти воздавали таким путем некоторую дань уважения величайшему из иудейских праздников. Это был хороший обычай, но в дни Пасхи, когда Христос был предан суду Понтия Пилата, этот обычай возвестил нечто очень, важное всему человечеству.
Что же это было такое? Понтий Пилат убедился в невинности Христа и заявил об этом иудеям открыто: "Я никакой вины не нахожу в этом Человеке". Но как освободить Его? Народ приписывает Ему тяжелые обвинения. Он знает, что иудеи будут писать в Рим, что может принести ему большие неприятности, и у него явилась мысль: предложить народу выбор между чистым Христом и грязным от грехов и преступлений Вараввой. Пилат был уверен, что Иудеи изберут Христа, и таким образом он освободит Невинного. Но он ошибся; иудеи закричали: "Отпусти нам Варавву!"
Итак, Варавва свободен, а Христос умирает. История Вараввы повторилась в жизни каждого из нас! Ужас его души был нашим ужасом, когда мы, как и он, ожидали справедливого возмездия за наши грехи. Но и радость его стала нашей радостью, когда мы, как и он, познали драгоценную истину, что Христос умер вместо нас. В Ветхом Завете было такое установление: брались две птицы, из которых одна должна была умерщвляться, а другая должна была быть погружаема в кровь умерщвленной птицы и отпускаться на свободу. И вот со знаками крови на своих перьях она летела к небесам (Лев. 14, 1-7). Какой прообраз Голгофы и искупленных Кровью Христа!
Разве не так получилось с Вараввой? Разве не так обстоит дела с тобой и со мной? Мы должны были умереть за грехи наши, но умер вместо вас Христос, а мы получили свободу и жизнь через Его Кровь. И со знаками Его Крови в наших сердцах мы летим к небу, к вечности, к обителям Отчего дома. Но почему же не слышно нашего радостного и счастливого пения? Как много искупленных, переставших петь, и почему? Потому что утрачена радость спасения!
Крест Голгофы, воздвигнутый вертикально в земле, возвещает всему человечеству о примирении неба с землей, о примирении грешника с Богом. Распятый Христос держит в одной Своей руке как бы руку Отца нашего Небесного, а в другой - нашу руку и соединяет нас таким образом с Ним через Свою жертву и Кровь.
Крест Голгофы возвещает всем нам, искупленным, что мы привлечены к Иисусу Христу драгоценной жертвой, принесенной Им на кресте за наши грехи. Разве мы не слышим из уст распятого нашего Господа слова: "И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к. Себе" (Ев. Иоан. 12, 32). Что это за сила, которая так влечет бедных грешников ко Христу и Его голгофским ранам? Это сила Его безграничной любви к нам!

"С горькими травами .пусть съедят его"... Так гласило повеление Господне всему ветхозаветному народу Божию в отношении пасхального агнца. Символом пасхального агнца в Новом Завете является хлеб и чаша с вином в хлебопреломлении.
А что же представляют из себя в Новом Завете "горькие травы"? "Горькие травы" - это горечь сердца, это скорбь и (боль души. Нужны ли нам такие горькие травы? Горечь сердца, скорбь и боль души? Не сказано ли нам: "Радуйтесь всегда в Господе" (Филип. 4, 4)? Да, мы радуемся, и особенно велика наша радость на Голгофе. Ведь до Голгофы наши плечи давила страшная тяжесть нашей вины перед Богом, и ничто в мире не могло нас освободить от этой тяжести.
Только на Голгофе, и нигде больше, распятый Христос освобождает каждого кающегося грешника от этой страшной тяжести нашей вины перед Богом. И вера в прощение и очищение наших грехов "в® имя Крови, за нас пролитой на кресте", наполняет наше сердце очень глубокой радостью. И поэтому так естественно, что именно на Голгофе, где находится Источник нашего прощения и очищения, радость наша достигает наивысшего звучания.
О каких же тогда "горьких травах" можно говорить в связи с Голгофой- этим местом ликования всех прощенных и очищенных Кровью Агнца грешников? И все же мы должны вкушать хлеб и вино трапезы Господней с "горькими травами". .Какими же?
Поймем всю глубину страданий Христа, как их понял апостол Павел. Он говорит в Послании к Галатам 6, 17: "Я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем". В христианстве существует слово "стигматизация", что значит появление рубцов (стигм) на теле, и именно в тех местах, где были раны у нашего Господа Иисуса Христа - на руках и ногах, в области сердца и на голове.
Считают, что апостол Павел именно в этих местах носил "язвы" Господа Иисуса "на теле своем", о чем он и говорит будто бы в Гал. 6, 17.
Говорят также о стигматизации у Франциска Ассизского, то есть что у него тоже будто бы были рубцы от ран Христовых. В истории христианства это явление чаще замечалось у молодых христианок с особо чувствительным сердцем, когда они углублялись в страдания Христа на Голгофе и как бы переживали их сами.
В мои юные годы, когда я много путешествовал по нашей стране с проповедью Евангелия, в Сухуми я получил подарок - венок из очень длинных терний. Часто я надевал его себе на голову, и даже при легком нажатии его я испытывал очень острую боль и думал при этом: Господу моему не нежной, а грубой рукой воинов был возложен терновый венок на чело, и Его били по голове тростью (Ев. Марк. 15, 19).
Вот такое прочувствованна Голгофы, то есть прочувствование всех страданий Христа, перенесенных Им на Голгофе, даст и нам испытать горечь Его сердца, скорбь и боль Его души. Безусловно, переживая так Голгофу, мы поймем, что значит вкушать трапезу Господню с "горькими травами".
"Горькими травами" будут для нас воспоминания о нашей жизни до Голгофы. Жизнь каждого из нас, верующих и любящих Христа, можно разделить на два периода: на жизнь до Голгофы и на жизнь после Голгофы.
Чтобы нам достойным образом оценить Голгофу, мы должны лом-нить свою жизнь до Голгофы. У некоторых из нас жизнь до Голгофы
была особенно черной - жизнью, полной греха и порока, и мы с горечью в сердце поем о ней: "О, как стыдно дни те вспомнить, дни духовной слепоты, как на Твой призыв, Спаситель, я Тебе ответил гордо: "все я сам, не нужен Ты".
И, вспоминая эту свою печальную жизнь без Христа, жизнь до Голгофы, мы еще не раз прольем слезы... Слезы о прожитых во -грехе и пороке годах - очень горькие слезы, и напрасно мы поем: "Если б мне года былые дано было возвратить,- мне и радостью и счастьем было б Господу служить"... Я говорю "мы напрасно поем" в том смысле, что былые годы, годы до Голгофы, прожитые без Христа, никогда нельзя возвратить; они никогда не вернутся для посвящения их нами Господу, но вернутся даже в обителях неба!
"Горькими травами" являются и воспоминания об отступлениях от Христа после обращения к Нему. Уходившие от Христа и вновь вернувшиеся к Нему не смогут без горьких слез вкушать трапезу Господню при воспоминании о печальнейшем дне в своей христианской_ жизни, когда они поднялись на Голгофу не с целью прославить распятого Христа за совершенное Им спасение, а чтобы сказать Ему, как некогда, вероятно, сказал Димас: "До свидания, Христос, мир греха и порока стал для меня дороже, чем Ты, и поэтому я ухожу от Тебя". Какое печальное прощание с дорогим нашим Искупителем!
Слава Ему, что вы, отступники, уходившие от своего Спасителя, снова вернулись к Нему, но дни и годы, проведенные вами в отступлении от Него, вызывают и всегда будут вызывать горечь в ваших сердцах и скорбь и боль в ваших душах. Горькие травы будут всегда вашим уделом, как только ваш взор встретится со взором распятого Искупителя, опечаленного вашим уходом от Него.
"Горькими травами" будет для нас наше "лаодикийское" состояние, когда с остывшим в любви ко Христу сердцем мы будем стоять у подножия креста Голгофы и видеть, с какой пламенеющей любовью в сердце Он совершает наше спасение. Едва ли без скорби и боли в .душе мы сможем услышать из уст нашего распятого Господа слова известной нам песни: "Я за тебя страдал, а чем ты Мне воздал?" И с какой "горечью в сердце мы должны Ему сказать, если хотим быть правдивыми: "Христос! Мы воздаем Тебе нашим лаодикийским христианством".
Каждое хлебопреломление должно напоминать нам о великой задаче: о нашем сораспятии со Христом, о нашем умирании с Ним. О, какие это "горькие травы"! "Я каждый день умираю",- говорит всем нам сегодня апостол Павел (1 Кор. 15, 31). "Я сораспялся Христу" - слышим мы из уст этого же апостола (Гал. 2, 19).
Великая разница: стоять у подножия креста Голгофы и радоваться в своем спасении, или умирать для своего "я" и для всего, что неугодно нашему Господу Иисусу Христу! Большинство христиан стоит у креста Христова, и очень немногие сораспялись Христу. А мы с вами какие христиане?