Данное послание апостола Иоанна носит особый характер. Речь в нем идет о вечной жизни, явившейся в Иисусе и переданной нам, - жизни, которая была у Отца и которая есть в Сыне. Именно пребывая в этой жизни, верующие наслаждаются общением с Отцом, находятся в связи с Отцом через Духа усыновления, в отношениях с Отцом и Сыном. Божественный характер - вот что испытывает эти отношения, потому что это общение происходит от Самого Бога.

Эти два последние момента и подтверждаются в первой главе, а именно: общение с Отцом и Сыном и то, что это общение должно отвечать сути характера Бога. Определяющим моментом второй главы является имя Отца. Впоследствии это именно то, чем является Бог, что испытывает истинность передаваемой нам жизни.

Послания апостола Павла, хотя в них и говорится о вечной жизни, тем не менее в основном излагают перед христианами истину, касающуюся тех средств, которые помогают устоять перед лицом Бога принятыми и оправданными Им. Первое послание Иоанна говорит нам о жизни, которая исходит от Бога через Иисуса Христа. Иоанн представляет нам Бога, Отца, открывшегося в Сыне, и вечную жизнь в Нем. Павел представляет нас перед Богом, усыновленных через Христа. Я же говорю о том, что характеризует их. Каждый автор соответственно касается разных моментов.

Итак, явленная в Личности Иисуса, эта жизнь настолько драгоценна, что представленное нам послание в этом отношении обладает особым очарованием. И я тоже, когда обращаю свой взор к Иисусу, когда созерцаю всю Его покорность, Его чистоту, Его милосердие, нежность, терпение, Его преданность, святость, Его любовь, полное отсутствие эгоизма, своекорыстия, я могу сказать, что это и моя жизнь. Это неизмеримая благодать. Возможно, что эта жизнь сокрыта во мне, но тем не менее правда, что это и моя жизнь. О, как я радуюсь, когда вижу ее! Как благословляю Бога за это! О, какое успокоение души! Какая чистая радость сердца! И в то же время Сам Иисус становится объектом моих привязанностей, и вся моя любовь формируется на основе этого святого объекта {И это чрезвычайно важно в нравственном отношении, потому что причина моей радости, моего восторга именно в Нем, а не во мне самом}.

Но мы должны вернуться к нашему посланию. Существовало много претензий на новый свет, на более ясные взгляды. Говорили, что христианство было очень хорошим в своем первоначальном виде, но что оно выросло и появился новый свет, идущий гораздо дальше той сумрачной истины.

Личность нашего Господа, истинное проявление самой божественной жизни, рассеяла все эти гордые притязания, это возвеличивание человеческого разума, находящегося под влиянием диавола, который не может не затемнять истины и ведет разум людей обратно во тьму, из которой они сами вышли.

Апостол Иоанн говорит о том, что было от начала (то есть о христианстве в Личности Христа), о том, что они слышали, что видели своими глазами, что рассмат ривали, что осязали своими руками о Слове жизни. Ибо была явлена сама жизнь. Та жизнь, которая была у Отца, явилась ученикам. Могло ли быть что-либо еще более совершенное, более прекрасное, имеющее развитие более чудесное в глазах Божьих, чем Сам Христос, чем та жизнь, которая была с Отцом и явилась во всем своем совершенстве в Личности Сына? Как только Личность Сына станет предметом нашей веры, мы почувствуем то совершенство, которое было от начала.

Ведь Личность Сына, вечная жизнь, явленная во плоти, и является рассматриваемой нами темой данного послания.

Следовательно, благодать проявляется здесь в том, что имеет отношение к жизни, тогда как Павел представляет это в связи с оправданием. Закон обещал жизнь за послушание, но жизнь явилась в Личности Иисуса, во всем ее божественном совершенстве, в ее человеческих проявлениях. О, как драгоценна истинна, что эта жизнь, которая была с Отцом, которая была в Иисусе, теперь дана нам! В какие отношения она ставит нас с Отцом и Самим Сыном силою Святого Духа! Именно это и демонстрирует нам здесь Дух. И заметьте, что все здесь от благодати. Далее отметим, что Он испытывает всякие претензии на дружеское отношение с Богом, являя присущий Богу характер, - характер, который Он никогда не изменит. Но прежде, чем приступить к этому, Он представляет Самого Спасителя и тем самым предлагает общение с Отцом и Сыном без сомнений и без какого-либо изменения. Это и есть наше положение и наша вечная радость.

Апостол видел ту жизнь, осязая ее своими руками, и он писал другим, объявляя это, чтобы и они имели общение с Ним, узнав жизнь, которая явилась таким образом {Эта жизнь была явлена. Поэтому нам не надо больше искать ее, идя за ней ощупью во тьме, исследуя наугад неясности или сомнения наших сердец, чтобы найти ее, трудиться бесплодно под бременем закона, чтобы получить ее. Мы созерцаем ее, она открылась в Иисусе Христе. Каждый, имеющий Христа, обладает ею}. Итак, поскольку этой жизнью являлся Сын, ее нельзя было познать, не зная Сына, то есть Того, Кем Он был, не вникнув в Его помыслы. Его чувства, - иначе Его нельзя узнать по-настоящему. Только так они могли иметь общение с Ним - с Сыном. Как замечательно - вникать в помыслы и чувства Сына Божьего, сошедшего с небес благодати! И делать это через общение с Ним, иными словами, не только знать их, но и разделять эти чувства и мысли с Ним. В результате это и есть жизнь.

Нельзя иметь общение с Сыном, не имея общения с Отцом. Видевший Сына видел и Отца, а следовательно всякий, имеющий общение с Сыном, имеет общение и с Отцом, ибо их мысли и чувства совпадают. Сын пребывает в Отце, а Отец в Нем. Поэтому мы имеем общение с Отцом. И это действительно так, когда мы смотрим на это в другом плане. Мы знаем, что Отец имеет полную радость в Сыне. Теперь Он, открыв нам Сына, дает и нам возрадоваться в Нем, какими бы ничтожными мы ни были. Я знаю, что когда радуюсь и восхищаюсь Иисусом, Его покорностью, Его любовью к Своему Отцу, к нам, Его чистым оком и чистым преданным сердцем, я испытываю те же самые чувства, что и Сам Отец, в моей голове те же мысли, что и у Него. Радуясь Иисусу теперь, как и Отец, я имею общение с Отцом. Поэтому я пребываю с Сыном и познаю Отца. Все это, с той или иной точки зрения, следует из Личности Сына. В этом мы имеем полную радость. Что может быть больше для нас, чем Отец и Сын? Что даст более полное счастье, чем единство мыслей, чувств и радостей с Отцом и Сыном, чем общение с Ними, чем возможность черпать полную радость из этого? И если кажется трудным поверить в это, то давайте помнить, что, действительно, не может быть иначе, ибо в жизни Христа Святой Дух является источником моих мыслей, чувств, моего общения, и Святой Дух не может внушить иных мыслей, чем те, которые принадлежат Отцу и Сыну. Они едины по своей природе. Назвать их восхитительными мыслями - это нечто само собой разумеющееся и только делает их еще более ценными. Сказать, что они смутны и часто искажены, в то время, как Отец и Сын божественно совершенны, значит, говоря по правде, заявить, что и Отец и Сын есть Бог, что Они божественны, а мы - жалкие создания. Этого никто не отрицает. Но если благословенный Дух будет источником мысли, люди будут мыслить подобно Ему.

Таково наше положение христиан здесь на земле через познание Сына Божьего, как говорит апостол Иаков: "И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна".

Но Он, Который был жизнью и явился от Отца, принес нам знание о Боге {Мы обнаруживаем, что, когда в послании Иоанна говорится о благодати к нам, автор говорит об Отце и Сыне, когда же речь идет о природе Божьей или о нашей ответственности, он говорит "Бог". Иоан.3 и 1 Иоан.4 могли быть исключением, но не являются таковым. Речь идет о Боге, как таковом, а не о личной деятельности и отношениях в благодати}. Апостол услышал из уст Иисуса о природе Бога. Это знание - бесценный дар, который, однако, испытывает душу. И это тоже апостол объявляет верующим, как бы от лица Господа. Именно от Него они узнали, что Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы. Что касается Христа, то Он говорил, что знал и свидетельствовал о том, что Он видел. Никто не был на небесах, кроме Него, Который спустился с небес. Никто не видел Бога. Единородный, сущий в недре Отчем, Он явил Его. Никто не видел Отца, кроме Него, Который был от Бога: Он видел Отца. Поэтому Он мог благодаря Своему совершенному знанию открыть Его {Каждый, видевший Его, видел Отца, однако здесь апостол говорит о сообщении информации о Нем, об открытии Его природы}. Теперь Бог был светом, совершенной чистотой, Который в то же время указывает на все, что чисто и что совсем не таково. Чтобы иметь общение со светом, нужно самому быть светом, иметь природу, присущую ему, и быть подготовленным к тому, чтобы раскрыться в совершенном свете. Свет может быть связан только с тем, что исходит от него. Если что-то еще примешивается к нему, то свет перестает быть светом. Он совершенен по своей природе, так что исключает все инородное ему.

Поэтому, "если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине", и наша жизнь становится сплошной ложью.

Но если мы ходим во свете, как и Он во свете, то мы (верующие) общаемся друг с другом, а кровь Иисуса Христа очищает нас от всякого греха. Это есть великие принципы, великие особенности положения христиан. Мы находимся перед лицом Божьим, и нет уже завесы между Им и нами. Это реальное обстоятельство, вопрос жизни и хождения. Это не одно и то же, что хождение согласно свету, это хождение во свете. Иначе говоря, это хождение пред очами Бога, освещенное полным откровением сущности Бога. Это не значит, что в нас нет греха, но, ходя во свете, мы имеем волю и сознание, освещенные светом Божьим, и то, что не отвечает этому свету, подлежит осуждению. Мы живем и действуем в сущности с ощущением, что Бог постоянно присутствует с нами и что мы знаем Его. Таким образом, мы ходим во свете. Нравственный принцип нашей воли - Сам Бог, Бог познанный. Мысли, оказывающие влияние на душу, исходят от Него и сформированы на основании Его откровения. Апостол всегда выражает это в абстрактной форме, поэтому он заявляет: "...он не может грешить, потому что рожден от Бога", и это утверждает нравственный принцип такой жизни, это - ее сущность, это - истина, так как человек рожден от Бога. Мы не можем иметь никакого другого критерия, и любой другой оказался бы ложным. Увы, мы, как из этого следует, не всегда отвечаем ему, но мы не отвечаем этому критерию, если не пребываем в таком состоянии, мы не ходим согласно той природе, которая заложена в нас Богом. Мы не находимся в том истинном состоянии, которое соответствует той природе.

Более того, ходя во свете, подобно как Он во Свете, верующие имеют общение друг с другом. Этот мир эгоистичен. Плоть, страсти ищут вознаграждения себе, однако, если я хожу во свете, эгоизму там нет места. Я могу наслаждаться светом, и все, что я ищу в нем, я ищу в общении с другими, и потому нет места зависти и ревности. Если другой и обладает плотскими страстями, то я лишен их. Во свете мы вместе обладаем тем, что Он дает нам, и мы радуемся этому еще больше, когда делимся этим друг с другом. А это является пробным камнем для всего плотского. Поскольку мы находимся во свете, то радуемся общению со всеми, кто пребывает в нем. Апостол Иоанн, как мы уже говорили, утверждает это в обобщенной и категорической форме. Это самый верный способ узнать саму суть дела. Все остальное только вопрос осуществления.

В-третьих, Кровью Иисуса Христа, Сына Его, мы очищаемся от всякого греха.

Ходить во свете, подобно как Бог в нем, иметь общение друг с другом и быть очищенным от греха кровью - вот три основные момента, характеризующие положение христианина. Мы чувствуем потребность в последнем. Ходя во свете, подобно как Бог во свете, имея (да будет благословен Бог!) совершенное откровение о Нем Самом, данное нам природой, которая знает Его, имея таким образом возможность увидеть Его духовно, подобно тому, как глаз создан, чтобы оценить свет (ибо и мы разделяем божественную природу), мы не можем сказать, что не имеем греха. Сам свет возразил бы нам. Но мы можем сказать, что Кровь Иисуса Христа совершенно очищает нас от всякого греха {Не сказано "очистила" или "очистит". Это указывает не на время, а на действенность крови. Я точно так же мог бы сказать, что какое-то лекарство исцеляет лихорадку. Это говорит об действенности}.

Через Духа мы вместе радуемся свету, это общая радость наших сердец перед Богом, и это приятно Ему, это является свидетельством нашего общего участия в божественной природе, что также является любовью. И наша совесть не является тому помехой, поскольку мы знаем цену крови. Мы не ощущаем греха на себе перед Богом, хотя знаем, что он есть в нас, но мы ощущаем, что очищены от него кровью. Однако тот же самый свет, который показывает нам это, предостерегает нас (если мы в нем находимся) от заявления, что мы вообще не имеем греха. Мы обманываем самих себя, если говорим так, и истины нет в нас, ибо если бы истина была в нас, если бы то откровение божественной природы, какое есть свет, откровение Христа - нашей жизни, было бы в нас, то грех, пребывающий в нас, был бы осужден самим светом. И если он не осужден, то этого света - истины, открывающей все таким, какое оно есть, нет в нас.

Если, с одной стороны, мы уже совершили какой-то грех и, будучи осуждены светом, исповедовались в грехе (таким образом, что нет больше своеволия и гордыня сломлена в нас), "то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды". Если мы говорим, что мы не согрешили {Говоря о грехе, апостол говорит в настоящем времени "мы говорим"; когда же он говорит о согрешении, то употребляет прошедшее время. Он не основывается на том, что мы и дальше собираемся грешить. Сомнения вызывает то, говорит ли он о первом обращении к Господу или же о последующих грехах. На это я отвечу: он говорит в абстрактном и абсолютном смысле: исповедь приносит прощение через благодать. Если речь идет о нашем первом обращении к Богу, то это прощение, это сказано в полном и абсолютном смысле. Я прощен Богом, и он больше не помнит о моих грехах. Если речь идет о последующем грехе, то честная душа всегда признает грехи, и тогда это прощение рассматривается как управление Божье и настоящее положение, как связь моей души с Ним. Но апостол Иоанн, как и везде, говорит независимо от чего-либо, он говорит в принципе} (как общая истина), то это свидетельствует не только о том, что в нас нет истины, но и о том, что мы представляем Бога лживым и что слова Его нет в нас, ибо Он утверждает, что все согрешили. Существует три момента: мы лжем; истины нет в нас; мы представляем Бога лживым. Речь идет о том общении с Богом во свете, которое в практической повседневной христианской жизни, неотделимо связывает прощение и настоящее ощущение его посредством веры и чистоты сердца.

Таким образом, мы видим положение христианина (стих 7) и три момента, которые тремя разными путями противоречат истине - общению с Богом в жизни.

Апостол писал о том, что имеет отношение к общению с Отцом и Сыном, чтобы радость христиан могла быть совершенной.

Имея откровения о сущности Бога, которое он получил от Того, Который был жизнью, посланной с небес, апостол Иоанн пишет послание, чтобы христиане не грешили. Однако говорить это - значит предполагать, что они способны совершить грех. Нельзя думать, что они непременно будут грешить, ибо присутствие греха в плоти ни в коем случае не обязывает нас жить по плоти. Но если уж грех возымеет место, благодать примет меры предосторожности, чтобы иметь возможность действовать и чтобы мы не попали под осуждение и не были снова под законом.

Мы имеем Ходатая перед Отцом, Который заступается за нас на небесах. Теперь это уже не для того, чтобы добиться справедливости, не для того, чтобы смыть наши грехи. Все это уже сделано. Божественная правда поместила нас во свет, подобно тому, как Сам Бог во свете. Однако общение с Богом прерывается, как только в нашем сердце появляется легкомысленность, ибо она от плоти, а плоть не имеет общения с Богом. Если общение нарушено, если мы согрешили (не тогда, когда покаялись, ибо именно Его заступничество приводит к покаянию), Христос вступается за нас. Правда всегда присутствует - наша правда - "Иисус Христос Праведник". Поэтому ни правда, ни ценность искупительной жертвы за грех не изменяется, благодать действует (можно сказать, что действует обязательно) силою той правды и той крови, которая пред Богом, действует благодаря ходатайству Христа, Который никогда не забывает нас, чтобы привести нас назад к общению через покаяние. Поэтому, находясь еще на земле, перед тем, как Петр совершит грех, Иисус молился за него; в какой-то момент Он смотрит на Петра, и тот раскаивается в содеянном и горько рыдает. После этого Господь делает все необходимое, чтобы заставить Петра осудить сам корень греха, однако все это происходит через благодать.

То же самое и в нашем случае. Божественная правда пребывает, - это неизменная основа наших отношений с Богом, упрочившаяся на Крови Христовой. Когда общение, способное существовать только во свете, прерывается, то заступничество Христа, достигаемое силою Его крови (ибо искупительная жертва за грех была тоже принесена), возрождает душу, чтобы она вновь могла наслаждаться общением с Богом согласно свету, в который правда ввела ее {Здесь речь идет об общении, а следовательно говорится и о возможном грехопадении. В послании к Евреям мы видели, что это доступ к Богу, и мы сделались "навсегда совершенными", и священство существует ради милосердия и помощи, не для грехов, за исключением великого акта искупления}. Эта искупительная жертва за грех принесена во имя всего мира, а не только ради одних евреев, не только ради кого-то одного вообще, но ради целого мира, и Бог с присущей Ему духовной природой был полностью прославлен смертью Христа.

Эти три основные момента (или, если желаете, два главных момента и третий, а именно: защита, который является дополняющим два первых) и образуют вступление, учение послания. Все остальное является пробным применением того, что заключается в этой части, то есть, во-первых (жизнь была дана), общение с Отцом и Сыном; во-вторых, сущность Бога, свет, который выявляет ложность всякой претензии на общение со светом, когда жизнь проходит во мраке; в-третьих, видение того, что грех в нас, что мы можем согрешить, хотя очищены пред Богом и можем наслаждаться светом, имея заступничество, которое Иисус Христос Праведник всегда может явить перед Богом на основании той правды, которая всегда присутствует с Ним, и пролитой Им за наши грехи крови, чтобы восстановить наше общение, которое мы потеряли по нашей преступной небрежности.

Теперь Дух приступает к изложению характерных особенностей этой божественной жизни.

И мы освящены к покорности Иисуса Христа, иными словами, мы должны быть послушны и следовать тем же принципам, которым следовал Иисус, для Которого воля Его Отца была побуждением к действию и правилом действия. Это покорность жизни, в которой исполнение воли Бога являлось пищей и питьем, но не под властью закона, чтобы получить жизнь. Жизнь Иисуса Христа была жизнью в послушании, и в ней Он в полной мере наслаждался любовью Своего Отца, будучи испытанным во всех ситуациях и достойно выдержав все испытания. Его слова, Его заповеди были выражением той жизни; они являются путеводителем этой жизни в нас и должны проявлять Его влияние на нас, влияние Того, Кто произносил их.

Закон обещал жизнь тем, кто покорится ему. Христос Сам есть жизнь. Эта жизнь была дарована нам - верующим. Вот почему эти слова, являющиеся выражением той жизни, в ее совершенстве в Иисусе, направляет нас и руководят нами согласно этому совершенству. Кроме этого, она оказывает на нас влияние. Заповеди выражают это влияние. Поэтому мы должны подчиняться и поступать, как поступал Он, - вот два основных указания к действию. Недостаточно лишь хорошо себя вести - мы должны подчиняться, ибо над нами существует власть. Это и есть существенный принцип праведной жизни. С другой стороны, послушание христианина, как это доказывает Сам Христос, не то, что мы часто думаем. Мы называем послушным ребенка, который, имея свою собственную волю, тем не менее подчиняется родителям сразу же, как только они начинают, являя свою власть над ним, препятствовать осуществлению им его воли. Однако Христос никогда не был послушным таким вот образом. Он пришел исполнить волю Бога. Послушание было Его формой бытия. Воля Его Отца была побуждением, и вместе с любовью, которая всегда была неотделимой от этого, она являлась единственным мотивом каждого Его поступка и каждого порыва. Такая покорность называется, собственно говоря, христианской. Это новая жизнь, которой радостно исполнять волю Христа, признавая Его полную власть над собой. Мы считаем себя умершими для всего остального, мы живем для Бога и не принадлежим себе. Мы знаем только Христа, поскольку живем Его жизнью, ибо плоть не знает Его и не может понять Его жизнь.

Теперь, когда жизнь является послушанием, каждый, кто говорит "Я познал Его", а сам заповедей Его не соблюдает, есть лжец, и нет истины в нем. Здесь не сказано, что "тот обманывает себя", ибо вполне возможно, что он и не обманывается, как происходит в другом случае, когда кто-то воображает себе общение, потому что здесь действует воля, и человек знает это, если исповедует. Но исповедь здесь поддельная и человек является лжецом, и той истины, какая в познании Иисуса, и которую он исповедует, нет в нем.

Здесь следует сделать два замечания. Во-первых, дело в том, что апостол видит вещи всегда такими, какими они являются сами по себе в абстрактном понятии без всех тех отклонений, которые вызваны другими вещами, среди которых оказываются или с которыми связаны первые. Во-вторых, те выводы, которые делает апостол, не являются формальными рассуждениями, смысл которых соответственно лежит на поверхности самого факта. Он опирается на великое духовное начало, так, чтобы никто не смог увидеть значение его доводов, не познав сам факт и масштабы данного принципа, и, в частности, то, чем является жизнь Бога по своей сущности, по своему характеру и в своем проявлении. Но, не имея ее, мы не сможем ничего понять в ней. И, действительно, авторитет апостола и авторитет Слова должен убедить нас, что это так, и этого достаточно. Однако связующие звенья его проповеди не будут поняты, если не иметь этой жизни, которая толкует его слова и сама истолковывается тем, что апостол говорит.

Я возвращаюсь к тексту. "А кто соблюдает слово Его, в том истинно любовь Божия совершилась..." Именно таким образом мы осознаем, что знаем Его. Его "слово" имеет гораздо более широкий смысл, чем "Его заповеди". Иными словами, в то время как оба этих понятия подразумевают покорность, "слово" - это нечто менее внешнее. "Заповеди" здесь представляют собой детали божественной жизни. Его "слово" содержит ее полное выражение - дух той жизни {В сущности эти понятия мало чем отличаются, что подтверждает стих 7, гласящий: "Заповедь древняя есть слово, которое вы слышали от начала". Можно сказать, что заповедь является словом Христа, и это совершенная истина. Но я сомневаюсь, можно ли сказать, что слово - это заповедь. И это заставляет нас почувствовать какую-то разницу. Замечателен контраст стихов 4 и 5, и все дело здесь в том, что человек либо обладает, согласно слову, божественной жизнью, зная и полностью осознавая то, чем он владеет, или не обладает ею. Говорящий, что познал Бога, но не соблюдающий заповедей Его, лжец, и нет в нем истины, ибо истиной является только то, что это слово открывает. И если мы живем как творение, выражением которого является слово Христа, и поэтому познаем Его через слово, то мы подчиняемся этому слову. С другой стороны, обладая этой жизнью, являясь участниками этой божественной природы, мы имеем в себе любовь Божью, имеем заповеди Христа, Его слово, совершенную любовь Божью, поступаем подобно Христу, а жизнь Христа передается нам таким образом, что заповедь Его действительно пребывает в Нем и в нас, и мы ходим во свете, любя своих ближних. Как обильна цель благословений! Привилегии, о которых здесь идет речь, следующие: знание Христа, пребывание в Нем, нахождение во свете. Доказательством оправдания первой привилегии является покорность. Ведь если мы пребываем во Христе (а это мы знаем, соблюдая Его слово), то обязаны поступать так, как Он. То, что последняя претензия является истинной, доказано любовью к нашим братьям. Во-вторых, наш долг - поддерживать наше хождение на высоте хождения Христова. Однако одно хождение еще не является доказательством нашего пребывания в Нем, соблюдения нами Его слова. Заметьте, не сказано "мы знаем, что верим", ибо не об этом здесь идет речь, но "мы знаем, что мы пребываем в Нем"}. Это универсальная и абсолютная истина. Итак, эта жизнь - божественная жизнь, явленная в Иисусе и сообщенная нам. Видели ли мы ее во Христе? Сомневаемся ли мы, что это - любовь, что любовь Божья проявилась в этом? Ведь если я соблюдаю слово Его, если цель и средства той жизни, выраженной этим словом, поняты таким образом и достигнуты, то любовь Божья совершенна во мне. Апостол Иоанн, как мы уже видели, всегда говорит абстрактно. Если в любой данный момент я, действительно, не соблюдаю это слово, то в этом смысле я не осознаю Его любовь и прекрасное общение с Богом нарушено, ибо Его слово выражает Его сущность, и я соблюдаю его. Это есть духовное общение с Его природой во всей полноте его, общение с природой, в которой я участвую. Поэтому я знаю, что Он есть совершенная любовь, и я наполнен ею, и это проявляется в моих поступках, ибо то слово является совершенным выражением Его Самого {Я не сомневаюсь, что это является истинным значением сказанного в Иоан.8,25: "От начала Сущий, как и говорю и вам". Сказанное Им полностью выражало Его природу. То, кем Он был, передают Его слова. Итак, это та жизнь, которая передана нам, но это была любовь Божья среди людей и в человеке. И эта жизнь - наша с вами жизнь, а слово Христово дано нам, чтобы познать ее, и если соблюдать это слово, то любовь Его явится в нас во всей своей глубине}.

Позвольте мне здесь добавить, что апостол никогда не использует эти доказательства, потому что они слишком часто встречаются, чтобы в них сомневаться. Стихи 12, 13 явно подтверждают, что Иаков говорит о тех, к кому он обращается, как об окончательно прощенных, имеющих Духа усыновления, иначе он не писал бы им, - всех, даже самых маленьких и слабых он считает таковыми. Другие пытались ввергнуть их в сомнения. И апостол призывает, чтобы их сердца были уверены пред Богом, чтобы они не поддавались всяким сомнениям, ибо они имеют всего Христа и являются совершенными христианами, имеющими жизнь вечную. Только таким способом, имея это, они смогут сохранить твердую уверенность, даже если их будут разубеждать в том, что они получили ее. Они получили прощение, стали сыновьями. Если бы другие стали ввергать их в сомнения, у них, как пишет апостол, не было бы причины сомневаться.

Следовательно, таким образом мы знаем, что мы - в Нем, ибо мы знаем, чем является Он в единстве Его природы. Итак, если мы говорим, что пребываем в Нем, то это очевидно из того, что мы теперь видим в данном нам апостолом наставлении о том, что нам следует поступать так, как Он поступал. Наши поступки фактически являются выражением нашей жизни, а эта жизнь есть Христос, познанный через Его слово. А поскольку она познается через Его слово, то мы, которые обладаем этой жизнью, принимаем на себя духовную ответственность, заключающуюся в том, чтобы следовать ей, иными словами, поступать, как Он поступал. Ибо то слово является выражением Его жизни.

Послушание же, именно как послушание, является, таким образом, скорее нравственной характерной особенностью жизни Христа в нас. Однако это является доказательством того, что в христианском мире неотделимо от жизни Христа в нас: мы пребываем в Нем (сравните Иоан.14,29). Нам известно, что мы не просто знаем Его, но и пребываем в Нем. Наслаждение совершенной любовью Божьей на пути повиновения дает нам через Святого Духа осознание того, что мы в Нем. Однако если я в Нем, я не могу быть в точности таким, каким был Он, ибо Он был совершенно безгрешен, но я должен поступать, как поступал Он. Следовательно, я знаю, что я - в Нем. Но если я признаю, что пребываю в Нем, то моя душа и сердце полностью там, я должен поступать, как поступал Он. Принципы, формирующие уклад нашей жизни, таковы: послушание, как основной из них, соблюдение Его слова, чтобы совершенная любовь Божья пребывала во мне, а также знание того, что я в Нем.

В стихах 7 и 8 представлены две формы правила этой жизни - две формы, которые, более того, соответствуют тем двум началам, о которых мы только что говорили. Апостол Иоанн пишет им не новую заповедь, а заповедь древнюю; это слово Христа от начала. Если бы не так, если бы она была в этом смысле новой, то было бы гораздо хуже для того, кто ее выдвигает, ибо она не была бы больше выражением совершенной жизни Самого Христа, а являлась бы чем-то другим, возможно, фальсификацией того, о чем говорил Христос. Это совпадает с первым принципом, то есть имеется в виду послушное исполнение заповедей, заповедей Христа. Сказанное Им было выражением того, чем Он был. Он мог заповедовать им, чтобы они любили друг друга, как Он возлюбил их. Сравните с заповедями блаженства.

В каком-то другом смысле это была и новая заповедь, ибо (силою Духа Христова, объединенного с Ним и черпающего нашу жизнь из Него) Дух Бога продемонстрировал результат этой жизни, открыв новым образом прославленного Христа. И теперь это была не только заповедь, но, как нечто истинное во Христе, это было заключено в Его собственных, как участниках Его природы, пребывающих в Нем, а Он в них.

Через это откровение и через присутствие Святого Духа тьма проходит {Значение этого слова не "скрылось, прошло". В мире еще много тьмы. Что касается света, то он действительно уже светит}, и истинный свет уже светит. На небесах не будет другого света: только тогда этот свет явится всем в безоблачной славе.

Стих 9. Та жизнь, о которой говорится в Иоан.1,4, теперь представлена, как свет человеков, только еще ярче, с верою, что Христос ушел, ибо он очень ярко светит через разорванную завесу. Мы уже обсуждали притязания знать Его, пребывать в Нем. Теперь мы имеем право пребывать во свете, и пребывать в нем перед тем, как Дух Божий подробно коснется детально этой жизни в доказательство ее существования для души, в ответ соблазнителям, стремящимся запугать христиан новыми утверждениями, будто бы христиане в действительности не обладают жизнью Отца и Сына. Истинный свет уже светит. И этот свет - Бог. Это божественная природа. И, как таковой, он является средством осуждения самих обольстителей, выявляя еще одно качество, связанное с нашим пребыванием во свете, то есть с Богом, полностью открывшимся. Христос был в этом мире светом. И мы поставлены быть светом, и в этом мы рождены от Бога. И тот, кто имеет такую природу, любит брата своего, ибо разве Бог не любовь? Разве Христос не возлюбил нас, не постеснявшись назвать нас братьями? Могу ли я иметь Его жизнь и Его природу, если не люблю своих братьев? Нет. Тогда я нахожусь во тьме и не имею света на своем пути. Любящий брата своего пребывает во свете, природа Божья действует в нем, и он пребывает в ярком духовном познании этой жизни, в присутствии Бога и общении с Богом. Если кто ненавидит брата своего, то ясно, что он не пребывает в божественном свете. Имея чувства, отвечающие природе, противоречащей Богу, может ли он претендовать на то, чтобы находиться во свете?

Более того, не может быть сомнений в том, кто любит, ибо он ходит в божественном свете. В нем нет ничего, что бы заставило другого сомневаться в нем, ибо откровение в благодати природы Божьей, несомненно, не сделает этого; именно это и проявляется в любящем брата своего {Читатель здесь себе в назидание может сравнить это с тем, что сказано в Еф.4,17-5,12, где эти два имени Бога, используемые только для раскрытия Его природы, используются также для того, чтобы показать путь христиан и истинную сущность их. Только согласно этому Святой Дух открывает устами Павла волю и дело Бога во Христе. У Иоанна показана больше божественная природа}.

Этим отрывком завершается вступительная часть первой части данного послания. В ней сначала повествуется о привилегированном положении христиан, говорится о нашем истинном положении здесь, мы предостерегаемся от возможного падения. Затем, начиная со второго стиха 2-й главы, подтверждается мысль о том, что христиане занимают истинно привилегированное положение, имея согласно повествованию следующие привилегии: повиновение, братскую любовь, знание Христа, пребывание во Христе, наслаждение совершенной любовью Божьей, пребывание в Том, Кто во свете, формирование условий, что подтверждается таким образом.

Утвердив два великих принципа, повиновение и любовь, как доказательство обладания божественной природой Христа, познанного как жизнь, и нашего пребывания в Нем, апостол обращается уже лично к христианам и показывает нам на основе явленной благодати их положение в зависимости от трех различных степеней зрелости. Теперь мы рассмотрим это вводное, но весьма важное обращение апостола.

Он начинает с призыва ко всем христианам, к которым он обращается, называя их "дети". Так называет их престарелый апостол, являя к ним любовь. И поскольку он (в 1 Иоан.2,1) призывал их не грешить, то теперь он обращается еще и для того, чтобы сообщить им, что грехи прощены им ради имени Иисуса. В таком прочном положении находились все христиане; это было даровано Богом всем им вместе с верой, чтобы они могли прославить Его. Он не позволяет им сомневаться в том, что они прощены. Он пишет им, потому что они являются таковыми.

Далее мы находим три категории христиан: отцы, юноши и отроки. Апостол дважды обращается к каждой категории христиан: к отцам, юношам и детям (стих 13). К отцам он обращается в первой части 14-го стиха; к юношам - начиная со второй его части и до конца 17-го стиха; к детям - начиная со стиха 18 и включая стих 27. В стихе 28 апостол опять обращается ко всем христианам, называя их "детьми".

Отцов во Христе отличает то, что они познали Сущего от начала, то есть Христа. И это все, что апостол имел сказать о них. Все следует из этого. Иоанн лишь повторяет то же самое, когда, меняя свою форму выражения, он снова обращается к этим трем категориям христиан. Отцы познали Христа. Это итог всего христианского опыта. Плоть осуждена, распознана, как бы далеко она ни проникала и ни смешивалась с Христом в наших чувствах. Ее узнают опытным путем, как негодную, и в результате испытаний Христос остается один, свободным от всяких примесей. Отцы научились отличать то, что имеет лишь внешность добра. Они не заняты опытами, это значило бы для них быть занятыми собой, своей душой. Все это - пройденный этап. Один Христос остается нашей частью, не смешиваясь ни с чем другим; именно Он отдал нам Себя. Более того, Он познан гораздо лучше, они познали на опыте и подробно, что Он из Себя представляет, познали Его в радости общения с Ним, при осознании своей слабости, познали Его преданность, щедрость Его милосердия, Его умение понять их нужды, познали Его любовь, откровение Его полноты, поэтому теперь они могут сказать "я знаю, в кого верю". Их характеризует привязанность к Нему. Таковы "отцы" во Христе.

Вторую категорию христиан представляют "юноши". Их отличает духовная сила в борьбе с сатаной, это - энергия веры. Они победили лукавого. И апостол говорит об их характере пребывания во Христе. Они сражаются, но сила Христа проявляется в них.

Третью категорию христиан представляют "отроки". Эти знают Отца. Мы видим здесь, что Дух усыновления и свободы характеризует самых маленьких детей, как верующих во Христа, то есть показывает, что вера не есть результат развития. Мы обладаем ею, потому что мы христиане, и это всегда отличительная черта начинающих верующих. Другие не теряют ее, хотя нечто иное отличает их.

Вновь обращаясь к этим трем категориям христиан, апостол, как мы видим, был вынужден повторить только то, что он сказал, обращаясь в первый раз к отцам. Это итог христианской жизни.

Обращаясь к юношам, апостол развивает свою мысль и вдобавок предостерегает их. Он говорит: "...вы сильны, и слово Божие пребывает в вас..." Это важная характеристика. Слово есть откровение Божье, и, применяя Христа к сердцу, так, чтобы мы, таким образом, имели стимулы, формирующие душу и руководящие ею, оно свидетельствует на основе состояния души и признаний, имеющих божественную силу в нас. Это меч Духа в нашем столкновении с миром. Мы сами сформированы тем, о чем свидетельствуем в наших отношениях с этим миром, и это в нас соответствует силе Слова Божьего. Лукавый таким образом побежден, ибо он способен только разжигать в нас мирские страсти, тогда как Слово Божье, пребывая в нас, удерживает нас в совершенно иной сфере мысли, в которой иная природа формируется и укрепляется через божественное общение. Юноши имеют тягу ко всему мирскому, им присущ юношеский пыл, сила их возраста, отклонение в сторону от истинного пути. Юноша должен остерегаться всего этого, полностью отделяясь от этого мира и всего, что присуще миру, потому что всякий, возлюбивший этот мир, лишен любви Отчей, ибо все присущее этому миру не от Отца. Отец имеет Свой собственный мир, средоточием и славой которого является Христос. Похоти плоти, похоти очей, житейская гордыня - все это от мира и характеризует его. Действительно, только это присуще миру, и больше ничего, только это движет им. Все это не от Отца.

Отец является источником всего, что отвечает Его душе - всякой благодати, всякого духовного дара, славы, небесной святости, всего того, что было явлено во Христе Иисусе, и это грядет: весь мир славы грядущей, центром которой является Христос. И все это имело только крест в качестве своего удела на земле. Однако апостол говорит здесь об источнике мирского, указывая на то, что не Отец является источником этого.

Но мир сей проходит, а всякий исполняющий волю Божью, каждый, кто, проходя через этот мир, избирает своим путеводителем не страсти мирские, а волю Бога - волю, которая отвечает Его сущности и выражает ее, - такой человек пребудет вовек согласно той природе и той воле, которым он следует.

Мы увидим, что этот мир и Отец со всем, что от Него, плоть и Дух, Сын и диавол противостоят друг другу. То, о чем говорилось, со всем присущим ему и источником его, принципы, действующие в нас и характеризующие наше существование и наше положение, и противостоящие друг другу конфликтующие начала добра и зла не имеют неопределенности (возблагодарим за это Бога!) относительно исхода борьбы; ибо слабость умирающего Христа сильнее силы сатаны. Сатана бессилен против всего, что совершенно. Христос приходил, чтобы разрушить дела диавола.

Обращаясь к детям, апостол говорит главным образом о тех опасностях, которым они подвергаются со стороны обольстителей. Он предостерегает их с нежной любовью, одновременно напоминая им, что все источники духовности и силы были открыты и принадлежат им. Речь идет о "последних временах", не именно о последних днях, а о времени, носящем характер завершения, принадлежащем к сфере отношений Бога с этим миром. Должен был прийти Антихрист, и уже появилось много антихристов: именно это указывало на наступление последнего времени. Это был не просто грех, не просто нарушение закона. Но Христос уже приходил, и теперь, когда Он покинул землю и был скрыт от мира, появилось явное противодействие тому особому откровению, которое было дано людям. Это было не просто сомнение или неверие по невежеству, оно приняло форму явного своеволия, направленного против Иисуса. Противники Иисуса, возможно, верили всему, чему верят иудеи, поскольку все это уже было открыто миру, но, что касается свидетельства Божьего, данного через Иисуса Христа, то они встретили его враждебно. Они не признавали Иисуса за Христа, они отвергли Отца и Сына. Все это, как вероисповедание, носит истинный характер Антихриста. Он может верить или притворяться верующим в то, что должен прийти Христос и тем не менее выдавать себя за Него. Антихрист не принимает христианство в двух аспектах (то, что, с одной стороны, в личности Иисуса предусматривается исполнение обетований, обещанных евреям, а с другой - вечные небесные благословения, явленные в откровении Отца через Сына). Антихриста прежде всего характеризует то, что он отрицает Отца и Сына. Отвергать то, что Иисус есть Христос действительно означает еврейское неверие, формирующее характер Антихриста. То, что придает характер Антихриста, так это отрицание основы христианства. Он - лжец, потому что отрицает, что Иисус есть Христос. Следовательно, это отрицание является делом отца лжи. Но и сами неверные евреи и без Антихриста сделали в этом плане очень много. Отвергать Отца и Сына свойственно Антихристу.

Но есть и еще кое-что большее. Антихристы вышли от христиан. Отступничество христиан уже имело место. Нельзя полагать, что это были истинные христиане, но отступники были среди христиан и вышли от них (как же поучительно это послание и для наших современников!). Таким образом открылось, что они не были истинной паствой Христа. Все это имело тенденцию пошатнуть веру детей во Христа. Апостол старается укрепить их веру. Существовало два средства укрепить их веру, внушившие апостолу уверенность. Во-первых, христиане имели помазание от Святого; во-вторых, то, что было от начала, являлось пробным камнем для всякого нового учения, а они уже владели тем, что было от начала.

Пребывание Святого Духа в них, как помазания и духовного знания, и та истина, которую они приняли от начала, то есть полное откровение Христа, - вот что являлось надежной защитой от обольстителей и обольщений. Можно преодолеть всякую ересь, всякое заблуждение и развращенность, имея первое и божественное откровение истины, если помазание от Святого пребывает в нас, чтобы осуждать все это. Такое помазание имеют даже самые молодые христиане, и их следует вдохновлять, чтобы они осуществили его, как бы нежно ни предупреждал их здесь апостол.

Какие важные истины мы открываем здесь для себя! Последнее время уже выявлено, поэтому мы должны остерегаться обольщающих нас, тем более, что они выходят из христианского мира.

Суть Антихриста в том, что он отвергает Отца и Сына. Опять явилось неверие в своей иудейской форме, ибо иудеи признавали Христа, однако отрицали, что Иисус есть Христос. Нашей надежной защитой от этих обольщений является помазание от Святого, но особым образом связанное со Святостью Божьей, что позволяет нам ясно видеть истину (еще одна характерная особенность Духа), и, во-вторых, то, что пребывает в нас и что мы слышали от начала. Это, очевидно, то, что мы читаем в писании. Заметьте, что "эволюция" не является тем, что мы имеем от начала. Самим своим названием она в корне противоречит защите, о которой напоминает апостол. То, что проповедует Церковь, как развитие истины, всякий раз когда она принимает ее, не является тем, что было услышано от начала.

Здесь следует отметить еще один момент, на который указывает апостол в данной главе. Люди имеют склонность каким-то неясным образом представлять Бога как Отца, заявляя, что имеют Его без Сына, Иисуса Христа. Однако такого не может быть, ибо всякий не принимающий Сына не имеет и Отца. Ведь именно через Него нам открылся Отец, в Нем Отец был познан нами.

Если истина, которую мы обрели от начала, пребывает в нас, значит, мы пребываем в Сыне и в Отце, ибо эта истина открыта Сыном и является Его откровением, Который Сам есть истина. Это живая истина, если она пребывает в нас; таким образом, обладая ею, мы обладаем Сыном, а в Сыне и Отцом. Мы пребываем в ней, и через это имеем жизнь вечную (сравните Иоан.17,3).

Итак, апостол Иоанн имеет счастливую уверенность в том, что помазание, которое христиане получили от Него, пребывает в них, а потому они не нуждаются, чтобы кто-то учил их, поскольку это самое помазание учит их всему. Это помазание истинно и неложно, ибо Сам Святой Дух действует в Слове, являющемся откровением истины о Самом Иисусе, и в нем нет лжи. Поэтому дети должны пребывать в Нем согласно тому, чему Слово их научило.

Заметьте также, что результат этого научения помазанием свыше различению истины, носит двойственный характер. Христиане знали, что истина неложна, ибо она от Бога, а все, что не относится к ней, есть ложь. Они знали, что это помазание, научившее их всему, истинно, и что нет в нем лжи. Это помазание учило их всему, иными словами, всей истине, как истине Божьей. Поэтому то, что не было истиной, являлось ложью, и не было лжи в этом помазании. Точно так же и овцы слышат голос Доброго Пастыря; если другой кто позовет их, то это не Его голос, и этого достаточно, чтобы они испугались и разбежались, потому что другой голос незнаком им.

27-м стихом завершается серия призывов к трем категориям христиан. Апостол опять обращается ко всем христианам (стих 28). Мне кажется, что этот стих перекликается с 8-м стихом Второго послания и с главой 3 Первого послания к Коринфянам.

Закончив свое обращение к тем, которые все вместе находились в общении с Отцом, апостол обращается к важнейшим принципам божественной жизни, божественной природы, как явившейся во Христе, чтобы испытать тех, кто претендует на участие в ней. Он делает это не с целью заставить верующих сомневаться, но для того, чтобы отбросить все ложное. Я говорю "не с целью заставить верующих сомневаться" потому, что апостол говорит об их положении, о положении всех тех, к кому он обращается в своем послании, говорит с самой твердой уверенностью (глава 3,1.2) { Далее я отмечу то, каким удивительным образом здесь говорится о Боге и Христе, как о единой Сущности или Личности: не как в доктрине о двух природах, но Христос занимает мысли апостола, и он говорит о Нем в одном предложении как о Боге и одновременно как о человеке. Смотрите стих 28 главы 2. Он явится. В стихе 29 сказано, что всякий праведник рожден от Него, и, значит, мы - дети Божьи. Но мир не знал Его. Теперь это Христос, пребывающий на земле. В 1 Иоан.3,2 сказано, что мы - дети Божьи, но в том же стихе говорится, что Он явится и мы будем подобны Ему. Но что еще прекраснее, так это, что апостол отождествляет нас с Ним, называя нас "детьми", потому что мы связаны с Ним. Мир не знает нас, потому что не знал Его. Мы знаем, что будем подобны Ему, когда Он явится. Нам отведено то же место здесь и там! (Сравните главу 5,20)}. В повторном своем обращении в стихе 28 апостол сказал о явлении Иисуса. Это представляет Господа полностью раскрывшем Свою сущность и дает возможность проверить утверждения тех, кто называет себя Его именем. Существует два доказательства, имеющих отношения к божественной жизни, и третье, являющееся дополнительным, как привилегия: праведность или послушание, любовь и Святой Дух.

Праведности нет в плоти. Если она действительно обнаруживается в ком-то, то этот человек рожден от Него, он заимствует свою природу от Бога во Христе. Мы можем заметить, что такая праведность была явлена в Иисусе; мы знаем, что Он Праведник, потому, что нам известно, что "всякий, делающий правду, рожден от Него". Это та же самая природа, явленная через те же самые плоды.

Итак, сказать, что мы рождены от Него, значит сказать, что мы дети Божьи {Далее я отмечу то, каким удивительным образом здесь говорится о Боге и Христе, как о единой Сущности или Личности: не как в доктрине о двух природах, но Христос занимает мысли апостола, и он говорит о Нем в одном предложении как о Боге и одновременно как о человеке. Смотрите стих 28 главы 2. Он явится. В стихе 29 сказано, что всякий праведник рожден от Него, и, значит, мы - дети Божьи. Но мир не знал Его. Теперь это Христос, пребывающий на земле. В 1Иоан.3,2 сказано, что мы - дети Божьи, но в том же стихе говорится, что Он явится и мы будем подобны Ему. Но что еще прекраснее, так это, что апостол отождествляет нас с Ним, называя нас "детьми", потому что мы связаны с Ним. Мир не знает нас, потому что не знал Его. Мы знаем, что будем подобны Ему, когда Он явится. Нам отведено то же место здесь и там! (Сравните главу 5,20)}.

Какую же любовь даровал нам Отец, что мы можем называться детьми Его! {Иоанн обычно использует слово "дети", а не "сыны", поскольку это слово яснее выражает мысль о том, что мы из одной семьи. Мы как и Христос в этом мире, и мы таковыми будем, когда Он явится} Поэтому мир не знает нас, ибо он не знал Его. Апостол опять говорит здесь о Его пришествии и о том, как это скажется на нас. Мы - дети Божьи, это наше настоящее, надежное и известное положение, ведь мы рождены от Бога. То, какими мы будем, еще не открылось. Но мы знаем, что, находясь в родственных отношениях через Иисуса с Отцом, имея Его Самого своею жизнью, мы уподобимся Господу, когда Он явится. Ибо именно нам уготовлено видеть Его таким, каким Он является сейчас, находясь со Своим Отцом, от Которого исходит жизнь, явленная в Нем и переданная нам, и мы явимся в той же славе.

Имея же надежду увидеть Его таким, каков Он есть, зная, что я буду совершенно, как Он, когда Он явится, я стремлюсь быть подобным Ему и теперь, насколько это возможно, поскольку я уже имею эту жизнь, и Он во мне и является моей жизнью.

Это и является мерилом нашего практического очищения. Мы не так чисты, как Он чист, но мы принимаем Христа таким, каким Он является на небесах, за образец и критерий нашего очищения; мы очищаемся, чтобы быть такими же совершенными, как Он, когда Он явится. Прежде чем противополагать принципы божественной жизни и диавола, апостол представляет нашему вниманию истинное мерило чистоты (несколько позже он представит нам и критерий любви) для детей, поскольку они являются участниками Его природы и имеют те же отношения с Богом.

Здесь следует сделать два замечания. Во-первых, "надежда на Него" не означает в верующем, но эта надежда, имеющая Христа своей целью. Во-вторых, удивительно видеть то, как апостол на первый взгляд смешивает слова Бог и Христос в своем послании; он употребляет слово "Его" для обозначения Христа, когда говорит о Боге, и наоборот. Мы можем увидеть принцип этого в конце пятой главы: "...и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе: сей есть истинный Бог и жизнь вечная..." В этих нескольких словах мы имеем ключ к пониманию послания. Христос есть жизнь. Это явно Сын, но это также Сам явленный Бог и совершенство божественной природы, являющейся источником жизни для нас, поскольку эта жизнь обнаружилась во Христе как Человеке. Таким образом я могу говорить о Боге и сказать "рожденный от Него"; но именно в Иисусе был явлен Бог, и от Него я заимствую жизнь, поэтому "Иисус Христос" и "Бог" взаимно чередуются. Поэтому о Христе сказано: "Он явится" (глава 2,28). Христос - Праведник, и всякий делающий правду, рожден от Него. Однако в 1 Иоан.3,1 сказано о рожденных от Бога, "детях Божьих", но мир не познал Его, и здесь говорится о Христе, пребывающем на земле. "Когда откроется" - это опять о Христе, и мы очищаем себя, "так как Он чист". Существует и много других примеров.

Это сказано о верующем: "очищает себя". Это указывает на то, что он не чист, как Христос. Соответственно, не сказано, что он чист подобно тому, как Христос чист (ибо тогда бы в нас не было греха), но верующий очищает себя, чтобы быть чистым, подобно Христу, пребывающему на небесах, чтобы иметь ту же жизнь, какую имеет Сам Христос.

Продемонстрировав позитивную сторону чистоты христиан, апостол продолжает говорить о ней под другим углом, как об одном из характерных доказательств жизни Божьей в душе человека.

Тот, кто совершает грех (не нарушает закона {В Рим.2,12 это слово используется в противоположность термину "нарушение закона" или "согрешение под властью закона". То есть, данное греческое слово, обычно используемое для обозначения того, что переводится как "нарушение закона", здесь применяется в значении "грешить не имея закона", в противоположность "согрешению под властью закона и наказанию законом". Я не колеблясь заявляю, что это изменение относительно определения греха, - весьма серьезная вещь}, но) делает и беззаконие. Он ведет себя несдержанно, не подчиняясь правилам закона. Он не обуздывает свои прихоти, ибо грех есть действие без оглядки на закон или на другую власть, действие своевольное. Христос явился исполнять волю Своего Отца, а не Свою. Но Христос явился, чтобы снять с нас наши грехи, и в Нем нет греха, поэтому всякий, делающий грех, выступает против цели явления Христа; он противодействует той природе, в которой мы, поскольку Христос есть наша жизнь, имеем участие. Поэтому всякий пребывающий во Христе не делает греха, а всякий, делающий грех, не видел Его и не познал Его. Итак, мы видим, что все зависит от участия в жизни и природе Христа. Так давайте же не будем себя обманывать. Всякий делающий правду есть праведник, как и Иисус праведен, ибо, участвуя в жизни Христа, человек открывается Богу во всем совершенстве Того, Кто является главою и источником той жизни. Таким образом мы подобны Христу пред Богом, потому что Он Сам действительно является нашей жизнью. Не наша деятельная жизнь является мерилом нашего приятия, а Христос. Ведь Христос - наша жизнь, и если мы приняты Богом согласно его превосходству, то только потому, что являемся участниками Его жизни.

Однако осуждение больше, чем отрицание. Всякий, делающий грех, - от дьявола и имеет одну природу с ним, ибо он грешит от начала, и его истинный характер подобен дьявольскому. Христос явился, чтобы разрушить дела дьявола. Как же может тот, кто разделяет характер этого врага Божьего, врага душ человеческих, находится вместе с Христом?

С другой стороны, всякий, рожденный от Бога, не делает греха. И ясно, почему. Он становится сопричастником божественной природы, наследует свою жизнь от Него, в нем начало божественной жизни, семя Божье пребывает в нем, и он не может грешить, потому что рожден от Бога. Это новая природа не имеет в себе греховного начала, чтобы совершать грех. Разве может быть такое, чтобы божественная природа грешила?

Определив, таким образом, эти два семейства, семейство Бога и семейство дьявола, апостол добавляет еще один признак, отсутствие которого свидетельствует о том, что человек не от Бога. Он уже говорил о правде, теперь он добавляет к ней и братскую любовь. Ибо о ней поведал ученикам Сам Христос, заповедав им любить друг друга. В стихе 12 апостол показывает связь между этими двумя вещами, а именно, что ненависть к брату вызвана тем, что дела одного праведны, а дела другого злы. Более того, мы не должны удивляться тому, что мир ненавидит нас, ибо мы знаем, что перешли от смерти в жизнь, потому что любим братьев своих. Если эта любовь является существенным доказательством того, что мы возрождены, то вполне естественно, что эту любовь нельзя найти в мирских людях. Однако дело в том, что всякий не любящий брата своего (печальная мысль!) пребывает в смерти. Вдобавок к сказанному - всякий не любящий своего брата есть человекоубийца, а никакой человекоубийца не имеет жизни вечной. Отсутствие божественной природы есть смерть, более того, ветхий человек действует в противоречии с божественной природой, он ненавидит и действует в духе смерти, а посему он - человекоубийца.

Далее, как в случае с правдой и чистотой, мы имеем Христа как мерило этой любви. Мы познаем эту любовь в том, что Христос положил за нас Свою жизнь, и мы должны полагать свои жизни за братьев. Далее, если наш брат терпит нужду в то время, как мы имеем достаток в этом мире, и мы не помогаем ему в нужде, то разве пребывает в нас та божественная любовь, которая заставила Христа положить Свою жизнь за нас? Именно по этой настоящей и действенной любви мы узнаем, что пребываем в истине и что наша душа успокоена и уверена пред лицом Бога. Ибо если у нас на совести ничего нет, то мы уверены в Его присутствии, но если наше сердце осуждает нас, то Бог знает еще больше.

Здесь речь идет не об уверенности в нашем спасении, а об уверенности в присутствием Божьем.

Мы не можем иметь ее, имея нечистую совесть в практическом смысле этого слова, ибо Бог всегда свет и всегда святой.

Если мы любим ближних пред лицом Его и делаем благоугодное пред Ним, то чего мы ни попросим, мы получим от Него. Ибо поступая с такой уверенностью пред лицом Его, мы доверяем душу и ее желания этому благословенному влиянию, будучи наставлены радостью общения с Ним в свете Его лика. Именно Бог оживляет сердце. Эта жизнь и эта божественная природа, о которой говорится в послании, пребывает в полной активности и освещена и движима тем божественным присутствием, в котором она находит удовольствие. Таким образом, наши просьбы исполняются только в том случае, если желания возникают тогда, когда эта жизнь и наши мысли заполнены присутствием Божьим и общением с Его природой. И Он дает от Своей силы для исполнения этих желаний, источником которых является Он Сам, - желаний, которые сформированы в душе Его же откровением (сравните Иоан.15,7).

Таково, поистине, положение Самого Христа, когда Он пребывал здесь на земле, только Он был совершенен в нем (сравните Иоан.8,29;11,42).

Здесь дана заповедь Божья, и Он желает, чтобы мы ее исполняли, а именно: заповедь Его такова, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса и любили друг друга, как Он заповедал нам.

Итак, каждый, кто сохраняет заповедь Его, пребывает в Нем, и Он пребывает в покорном Ему. Возникает вопрос: Бог или Христос имеется здесь в виду? Апостол Иоанн, как мы уже видели, взаимозаменяет их в своих рассуждениях. Иными словами, Святой Дух объединяет их в нашем сознании. Мы в Нем, Который праведен, то есть в Сыне Божьем, Иисусе Христе. Это Христос, Который представляет Бога людям в человеческой жизни, а для верующего Он является сообщением божественной жизни, так что и Бог пребывает в нем. Христос передает ее через откровение, божественно прекрасное и совершенное, открывающее ту природу, которую верующий разделяет силою Святого Духа, пребывающего в нем, ток что эта любовь одинаково проявляется и приносит радость всем.

Но какая удивительная благодать - обрести жизнь и природу, с помощью которой мы получаем возможность обладать Самим Богом, Который пребывает в нас, и благодаря чему, поскольку эта жизнь и природа во Христе, мы фактически наслаждаемся общением с Богом, этой близостью к Богу! Имеющий Сына, имеет жизнь, но ведь и Бог пребывает в нем как часть, а также как источник этой жизни, и тот, кто имеет Сына, имеет также Отца.

Какие замечательные звенья жизненно важной и живой радости, полученной через сообщение божественной природы Того, Кто является ее источником, и все это соответственно ее совершенству в Христе! Таков христианин по благодати. И потому еще христианин послушен, что эта жизнь в Человеке Христе (и таким образом она стала нашей) была самой покорностью, истинные отношения человека с Богом.

Ведь праведность на деле является свидетельством того, что мы рождены от Того, Который по Своей природе есть источник этой праведности. Находясь среди мирской ненависти, мы знаем, что перешли от смерти в жизнь, потому что любим братьев. Итак, имея добрую совесть, мы имеем дерзновение к Богу, и мы получим от него все, что попросим, если будем покорны Ему и будем делать благоугодное пред Ним. Поступая так, мы пребываем в Нем {Здесь о пребывании в Нем говорится в первую очередь, потому что оно является практическим выполнением покорности души. Ведь о Его пребывании в нас говорится отдельно; о нем узнается по Духу, данному нам, чтобы сохранить нас от неверного пути, на который мы можем встать под влиянием злых сил. В 1 Иоан.4,7 апостол опять возвращается к этому, говоря о любви Божьей}, а Он в нас.

Итак, здесь представлено третье доказательство христианских привилегий. Дух, Которого Он дал нам, является доказательством того, что Он Сам пребывает в нас; это проявление присутствия Бога в нас. Здесь апостол не добавляет, что и мы пребываем в Нем, потому что речь идет о проявлении присутствия Бога. На это указывает присутствие Духа. Однако в пребывании в Нем есть, как мы увидим далее, наслаждение Сущностью Его и соответственно духовное общение с Его природой. Как мы уже видели каждый, кто послушен, имеет это. Здесь говорится о присутствии Святого Духа в нас. Но присутствие Бога в нас от благодати и благодаря силе Духа предусматривает также общение с божественной природой. И мы пребываем в Нем, от Которого заимствуем эту благодать и все духовные формы этой природы, заимствуем в общении с Ним и в практической жизни. Об этом апостол говорит в стихах 12 и 16 4-й главы.

Действенная праведность или послушание, братская любовь, проявление Духа Божьего - все это служит доказательством нашей связи с Богом. Покорно исполняющий заповеди Господа, являющий праведность на деле пребывает в Нем, а Он в нем. Данный нам Святой Дух является доказательством того, что Он пребывает в нас.

Итак, чтобы использовать это последнее доказательство, требовалось предусмотрительность и осторожность, ибо даже во времена апостолов появилось уже много лжепророков, которые делали вид, что имеют связь со Святым Духом, и вкрадывались в общество христиан. Поэтому было необходимо научить христиан мерам предосторожности, указав им точный признак истинного Духа Божьего. Первым признаком было исповедание Иисуса Христа, пришедшего во плоти. Это не просто исповедание того, что Он пришел, но что Он пришел именно во плоти. Во-вторых, истинно знающий Бога слушал апостолов. Таким образом, написанное апостолами становилось пробным камнем для тех, кто претендовал на место проповедника в церкви. Все Слово Божье таково, это несомненно, однако я ограничусь здесь тем, что сказано в данном отрывке. Действительно, учение апостолов является пробным камнем для всякого другого учения - я имею в виду то, чему они сами непосредственно учат. Если кто-то скажет мне, что другие должны истолковать или разработать учение, чтобы иметь истину и уверенность в вере, то я отвечу: "Вы не от Бога, потому что тот, кто от Бога, слушает их, а вы хотите, чтобы я не слушал их, и что бы вы ни приводили в качестве оправдания, вам не удастся сбить меня с толку". Дух, который отрицает Иисуса, пришедшего во плоти, есть дух Антихриста. Не слушать апостолов - это начальная форма зла. Истинные христиане победили духа заблуждения Духом Божьим, Который пребывает в них.

Три испытания истинного христианства теперь ясно изложены, и апостол продолжает свои увещевания, рассказывая о полной и близкой нашей связи с Богом, Который есть любовь, утверждая такое участие в природе, в которой любовь исходит от Бога, согласно чему мы являемся сопричастниками Его природы, и всякий любящий других рожден от Бога и знает Его (ибо это происходит через веру), как принявший часть Его природы. Кто не любит, тот не познал Бога. Мы должны иметь природу, которая любит, чтобы знать, что такое любовь. Ведь тот, который не любит, не знает Бога, ибо Бог есть любовь. Такой человек не имеет никаких чувств, связанных с природой Бога, - как тогда ему знать Его? А без этого человек может знать и понимать Бога не больше, чем животное понимает человека.

Читатель должен обратить особое внимание на ту особую прерогативу, которая вытекает из всего учения, изложенного в данном послании. Вечная жизнь, которая была у Отца, явилась и была передана нам. Таким образом, мы являемся участниками божественной природы. Любовь, присущая этой природе, действует в нас под влиянием силы Святого Духа, благодаря чему мы имеем общение с Богом, Который является источником этой любви; мы пребываем в Нем, а Он в нас. Первое - это утверждение истины в нас. Чувства этой природы доказывают, что Он пребывает в нас и что, если мы так любим, то Сам Бог пребывает в нас. Но Он безграничен, и душа покоится в Нем. В то же время мы знаем, что мы пребываем в Нем, а Он - в нас, потому что Он дал нам от Своего Духа. Однако данный отрывок, такой щедрый на благословения, требует, чтобы мы строго следовали ему.

Апостол начинает с той истины, что любовь от Бога. Это Его сущность. Он - ее источник. Поэтому тот, кто любит, рожден от Бога, является участником Его природы. Тот знает Бога, кто знает, что такое любовь, и Бог является ее полнотой. Это учение ставит все в зависимость от нашего участия в божественной природе.

С одной стороны, это может привести к мистицизму, если мы сосредоточим наше внимание только на нашей любви к Богу и на любви в нас, которая является сутью Божьей, как будто было сказано, что любовь есть Бог, а не Бог есть любовь, если мы будем пытаться искать божественную природу в нас самих или сомневаться насчет других, поскольку мы не найдем тех плодов божественной природы в нас, которые желаем найти. В результате тот, кто не любит (ибо это, как всегда, выражено у Иоанна абстрактно), не познал Бога, ибо Бог есть любовь. Обладание божественной природой необходимо для понимания сути этой природы и для познания Того, Который есть ее совершенство.

Но если я стремлюсь познать ее и получить или дать доказательство ее, то это не есть наличие в нас той природы, когда Дух Божий направляет мысли верующих с определенной целью. Апостол говорит, что Бог есть любовь, и эта любовь по отношению к нам проявилась в том, что Он послал в мир Сына Своего единородного, чтобы мы получили жизнь через Него. Доказательством этого является не жизнь в нас, а то, что Бог отдал Своего единородного Сына, чтобы мы через это имели жизнь и, более того, нам были прощены наши грехи. Хвала Богу! Мы познали эту любовь, и доказательством этого являются не плоды ее воздействия на нас, а ее совершенство в Боге и даже ее проявление к нам, которое никак не связано с нами самими. Проявление этой совершенной любви является обстоятельством не зависящим от нас. Мы пользуемся ею, потому что имеем участие в божественной природе и знаем эту любовь через безграничный дар Сына Божьего. Проявление и доказательство этой любви состоит именно в этом.

Весь масштаб этого принципа и все значение этой истины заключены и показаны в следующем. Удивительно видеть, как Святой Дух в послании, которое существенно связано с жизнью Христа и ее плодами в нас, дает доказательство и полную характеристику любви в том, что совершенно не касается нас. Ничего не может быть совершеннее, чем то, как здесь представлена любовь Божья от времен наших прегрешений и до того, как мы предстанем перед судилищем. Бог предусмотрел все: любовь к нам как к грешникам (стихи 9,10); в нас, как святых (стих 12); с нами, как совершенными в том положении, в каком мы окажемся в день суда (стих 17). В первых из этих стихов любовь Божья явлена в даре Христа. Во-первых, благодаря ему мы обрели жизнь, а прежде были мертвы; во-вторых, наши грехи искуплены, а прежде мы были грешны. Наше положение рассмотрено во всех отношениях. В следующих указанных стихах представлен великий принцип благодати, то, какова любовь Божья и как познать ее, и это ясно выражено в словах безгранично важных для раскрытия самой сущности христианства. Не в том любовь, что мы возлюбили Бога, ибо это принцип закона, а в том, что Он возлюбил нас и отдал Сына Своего в умилостивление за наши грехи. Именно через это мы познали, что такое любовь. Она была совершенна в Нем, когда мы не имели любви к Нему, совершенна в Нем потому, что Он проявил ее к нам, когда мы пребывали в грехах; и послал Сына Своего в умилостивление за наши грехи. Апостол же, несомненно, утверждает, что только любящий знает Бога. Именно это доказывает привилегию обладания этой любовью. Однако, чтобы познать любовь, мы должны не искать ее в самих себе, а искать ее проявление в Боге, когда мы не имеем ее. Он дает жизнь, исполненную любви, и умилостивление за наши грехи.

А теперь что касается обладания любовью Божьей и ее привилегий. Если уж Бог так нас возлюбил (именно это Он берет за основу), то и мы должны любить друг друга. Никто никогда не видел Бога, но если мы любим друг друга, то Бог пребывает в нас. Присутствие Бога, Его пребывание в нас возвышает нас в Его величественной природе над всеми препятствиями и обстоятельствами, притягивая нас к тем, кто от Него. Именно Бог в силу Своей природы является источником мыслей и чувств, распространяющихся среди тех, в ком есть эта природа. Это понятно. Как же происходит, что у меня такие же мысли, такие же чувства и симпатии, как и у тех людей, которых я никогда не видел; почему я связан с ними тесными узами и у меня гораздо больше общего с ними, чем с друзьями моего детства? Да потому, что и в них, и во мне общий источник мыслей и чувств, не присущий мирским. И в этом Бог. Бог пребывает в них и во мне. Какое это счастье! Какая связь! Разве не Он наполняет наши души Собой? Разве не Он дает почувствовать Свое присутствие в любви? Несомненно, это так. И коли Он таким образом пребывает в нас, как благословенный источник наших мыслей, то может ли быть страх, или отчужденность, или неуверенность по отношению к Нему? Вовсе нет. Любовь Его совершенна в нас. Мы знаем Его, как любовь в Своей душе. Наслаждение божественной любовью, пребывающей в наших душах, - второй важный момент в этом замечательном отрывке.

До этого момента апостол Иаков не говорил, "что мы пребываем в Нем,.. узнаем из того..." Он заявляет об этом теперь. Но если в нас есть братская любовь, то и Бог пребывает в нас. Когда это проявляется, мы ощущаем в себе присутствие Бога, как совершенной любви. Она наполняет душу и, таким образом, проявляется в нас. И это ощущение является результатом присутствия в нас Его Духа, как источника и силы жизни и божественной природы. Здесь говорится, что Он дал нам не "Свой Дух" (доказательство того, что Он пребывает в нас), но "от Духа Своего". И мы через Его присутствие в нас пользуемся божественной любовью благодаря этому Духу, и, таким образом, мы знаем не только о Его пребывании в нас, но и о присутствии Духа, действующего в той природе, которая в нас от Бога, и дающего нам понять, что мы обитаем в Нем, ибо Он является той безграничностью и тем совершенством, которое сейчас в нас.

Душа успокаивается этим и радуется Ему, и избегает всего, что не связано с Ним, ощущая в себе ту совершенную любовь, в которой (таким образом, пребывая в Нем) человек находит себя. Благодаря Духу, мы пребываем в Боге, Он дает нам ощущение того, что Он пребывает в нас. Поэтому мы, вкушая и ощущая эту божественную любовь, можем понять то, что недоступно иудеям со всеми их ограничениями, а именно, что Отец послал Сына как Спасителя миру. Далее мы увидим и другую особенность этого.

Если мы сравним 1 Иоан.4,12 с Иоан.1,18, то это поможет нам лучше понять цель учения апостола Иоанна. Одна и та же трудность, или, если вам угодно, одна и та же истина представлена в обоих случаях. Никто никогда не видел Бога. Как же это объясняется?

В 1 Иоан.1,18 Бога явил единородный Сын, сущий в недре Отчем. Тот, Который находится {Заметьте, здесь не сказано "находился". В писании никогда не говорится, что Он покинул Отчее недро, но сказано "Единородный Сын, сущий в недре Отчем". Зная таким образом Бога, Он открывает Его людям на земле} в самой совершенной близости с Ним, в самом абсолютном родстве с Богом и вкушает любовь Отца, этот вечный и совершенный, познавший любовь Отца как Его единородный Сын, Он открыл Бога людям таким, каким знал Его Сам. Каков же ответ дан в нашем послании на это затруднение? "Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенная есть в нас". Через передачу нам божественной природы и благодаря пребыванию в нас Бога мы в душе радуемся Ему таким, каким Он был явлен Своим единородным Сыном. Его любовь совершенна в нас, известна нашей душе, как явленная Иисусом. Бог, явленный Сыном, пребывает в нас. Какая замечательная мысль! Это и есть ответ на то, что никто не видел Бога, и равным образом на то, что единородный Сын явил Его и что Он пребывает в нас. Какой свет это проливает на слова "что есть истинно и в Нем и в вас" {И это указывает нам, в самом высоком смысле, на разницу между евангелием по Иоанну и 1-м посланием Иоанна}. Ибо именно потому, что Христос стал нашей жизнью, мы можем радоваться таким образом Богу и Его присутствию в нас под влиянием Святого Духа. И из этого мы видим то, что вытекает из стиха 14.

Даже в том, что Христос говорит о Себе, мы видим разницу между тем, что Бог пребывает в нас, и тем, что мы пребываем в Боге. Христос всегда пребывает в Отце, а Отец в Нем. Однако Иисус говорит: "Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела". Слыша слова Христа, ученики должны верить в Него и в Отца, но в том, что они увидели, они должны скорее увидеть доказательство того, что Отец пребывает в Нем. Видевшие Его видели Отца. Но в тот день, когда явится Утешитель, они узнают, что Иисус пребывал в Его Отце, Божественный пребывал с Отцом.

Апостол не говорит, что мы пребываем в Боге или в Отце {Единственным выражением в писании, которое немного напоминает это, является фраза "...церкви Фессалоникской в Боге Отце..." Это обращение к многочисленному собранию, которое носит несколько иной смысл}, но что мы пребываем в Нем, и мы знаем это, потому что Он дал нам от Духа Своего. Мы уже заметили, что в 1 Иоан.3,24 Он говорит: "А что Он пребывает в нас, узнаем по духу, который Он дал нам". Здесь же он добавляет, что мы знаем, что мы пребываем в Боге, потому что это не проявление его в качестве доказательства, но общение с Самим Богом. Мы знаем, что пребываем в Нем, и это всегда как драгоценная истина, неизменный факт, ощутимый, когда Его любовь действует в душе. Следовательно, имея в виду именно эту активность, апостол сразу же добавляет: "И мы видели и свидетельствуем, что Отец послал Сына Спасителем миру". Это каждому свидетельствовало о той любви, которой апостол, как и все верующие, наслаждался в своей душе. Важно заметить, что в данном отрывке сначала упоминается о том, что Бог пребывает в нас, а затем о том следствии (поскольку Он безграничен), что мы пребываем в Нем, и, наконец, об осознании первой истины в ощущении реальности жизни.

Мы можем заметить здесь, что, поскольку пребывание Бога в нас является доктриной учения и истинно для каждого настоящего христианина, то наше пребывание в Нем, хотя и вызвано этим, тем не менее связано с нашим состоянием. Это подтверждается следующими стихами: "И кто сохраняет заповеди Его, тот пребывает в Нем, и Он в том" (1 Иоан.3,24); "...пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем..." (1 Иоан.4,16).

Любовь друг к другу действительно берется как доказательство того, что Бог в нас и Его любовь совершенна в нас; это отличает Его присутствие в нас от присутствия в нас Христа (Иоан.1,18). Но именно через эту любовь мы узнаем, что пребываем в Нем, а Он - в нас. В любом случае это знание передается через Духа. Стих 15 излагает универсальный факт, стих 16 открывает все вплоть до источника этой любви. Мы узнали и поверили в ту любовь, которую Бог питает к нам. Его природа проявляется в этом (ибо мы радуемся в Боге). Бог есть любовь, и всякий пребывающий в любви пребывает в Боге и Бог в нем. Нигде нет ничего подобного. Если мы черпаем от Его природы, мы черпаем и от Его любви, и всякий пребывающий в Его любви, пребывает в Боге, Который есть полнота ее. Но заметим, что подтверждение того, чем Он является, влечет за собой настойчивое подтверждение Его личного бытия. Он обитает в нас.

И здесь появляется принцип глубокой важности. Возможно, следует сказать, что это пребывание Бога в нас и наше пребывание в Нем в большей степени зависит от духовности, ведь апостол действительно говорил о высшей радости. И хотя та степень, в которой мы осмысливаем все это, указывает на духовность, все же само по себе это пребывание является частью каждого христианина. Это наше положение, потому что Христос есть наша жизнь и потому что Святой Дух дан нам. "Кто исповедует, что Иисус есть Сын Божий, в том пребывает Бог, и он в Боге". Как велика благодать евангелия! Как восхитительно наше положение, потому что мы занимаем его, пребывая в Иисусе! Очень важно подтвердить то, что радость униженного, сильнейший упрек совести беззаботного, является уделом каждого христианина.

Апостол объясняет это высокое положение обладанием божественной природой - состояние, присущее христианству. Христианин - это тот, кто является участником божественной природы и в ком пребывает Дух. Однако знание нашего положения вытекает не из рассмотрения данной истины (хотя оно зависит от истинности его), а, как мы уже видели, из любви Божьей. И апостол продолжает: "И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог и уверовали в нее". Это есть источник нашего знания и радости, вызванной этими привилегиями, такими приятными и такими удивительно возвышенными, но при этом такими простыми и такими реальными для сердца, когда они известны.

Мы познали любовь, - любовь, которой Бог любит нас, и уверовали в нее. Драгоценное знание! Обретя ее, мы познали Бога, ибо именно таким образом Он явил Себя. Поэтому мы можем сказать: "Бог есть любовь". И ничего, кроме этого. Он - сама любовь. Он - любовь во всей своей полноте. Он не святость, Он - святой, но Он - любовь. Он не праведность, а праведный {Праведность и святость предполагают ссылку на другое. Так, известно зло, отрицание зла и осуждение. Любовь, хотя и явленная к другим, есть то, что Он представляет Собой. Другое имя, которое носит Бог, это "свет". О нас сказано, что мы "свет в Господе", потому что мы являемся сопричастниками божественной природы, - не любви, которая, хотя и является божественной по природе, тем не менее независима в благодати. Поэтому нас нельзя назвать любовью (смотрите Еф.4,5)}.

Ведь, пребывая в любви, я пребываю в Нем, но я не способен на это, пока Он не пребудет во мне, и Он это делает. Здесь апостол говорит сначала о том, что мы пребываем в Нем, потому что перед нами Сам Бог, как любовь, в которой мы пребываем. Поэтому, когда я думаю об этой любви, то говорю, что пребываю в Нем, потому что я сознаю это своей душой через Духа. В то же самое время эта любовь является действенным и мощным началом в нас; в этом Сам Бог. Такова радость нашего положения - положения каждого христианина.

Стихи 14 и 16 раскрывают двойной эффект проявления этой любви.

Во-первых, свидетельство того, что Отец послал Сына как Спасителя миру. Это находится за рамками обетований, данных иудеям (как повсюду в евангелии по Иоанну); это дело есть результат того, чем является Сам Бог. Соответственно, всякий исповедующий, что Иисус есть Сын Божий, наслаждается всей полнотой благословенных плодов любви.

Во-вторых, сам христианин верит в эту любовь, и он наслаждается ею во всей ее полноте. Существует только такая формулировка выражения нашего славного удела - то, что признание Иисуса Сыном Божьим в первую очередь является здесь доказательством того, что Бог пребывает в нас, хотя другая часть этой истины равным образом утверждает, что всякий исповедующий Его пребывает также в Боге.

Говоря о нашем участии в общении с Богом, как верующих в Его любовь, мы сможем сказать, что всякий, кто пребывает в любви, пребывает и в Боге, ибо в результате это происходит в сердце. Здесь раскрывается и другая часть истины, которая одинаково верна. И Бог пребывает в нем равным образом.

Я сказал об осознании этого пребывания в Боге, ибо только так это познается. Но важно помнить, что апостол проповедует это как истину, относящуюся к каждому верующему. Верующие могут оправдываться тем, что не соответствуют этим требованиям, которые слишком высоки для них, однако данный факт отвергает подобное оправдание. Это общение упускается из вида. Однако Бог пребывает в каждом исповедующем, что Иисус есть Сын Божий, и Он в Боге. Какое это ободрение для робкого верующего! И какой это упрек для беззаботного христианина!

Апостол опять говорит о нашем родственном положении, рассматривая Бога вне нас самих, как Того, перед Кем мы должны предстать и с Кем мы должны всегда иметь дело. Это третье великое свидетельство и образ любви, в котором она совершенна. Оно свидетельствует, как я уже сказал, что Бог думает обо всех нас, начиная с нашего греховного состояния вплоть до дня суда.

В этом плане любовь совершенна в нас (чтобы мы могли иметь дерзновение в день суда), а именно: каков Он есть, таковы и мы в этом мире. И, действительно, что еще может дать нам более полную уверенность в тот день, чем то, что мы уподобимся Самому Иисусу и будем подобны Судье. Тот, Который будет судить по правде, является нашей правдой. Мы пребываем в Нем, в той праведности, по которой Он будет судить. В плане суда мы подобны Ему (то есть мы такие же судьи). И это, действительно, может дать нам совершенный мир. Но заметьте, что так будет не только в день суда (мы имеем дерзновение для того), но мы таковы в этом мире. Не такие, каким Он был, но в этом мире мы таковы, как Он теперь, и мы уже имеем известное положение, и это положение соответствует природе и воле Божьей в тот день. Оно по нашему образу жизни отождествлено с Ним.

Итак, в любви нет страха, но есть уверенность. Если я уверен в том, что человек любит меня, то я не боюсь его. Если же я желаю быть лишь предметом его любви, я могу опасаться, что не являюсь таковым и могу даже бояться его. Тем не менее этот страх всегда будет иметь тенденцию к разрушению моей любви к нему и желания быть любимым им. Эти два понятия несовместимы - в любви нет страха. Ведь совершенная любовь изгоняет страх, ибо страх мучает нас, и мучения мешают радоваться любви. Поэтому те, кто страшится, не знают совершенной любви. Итак, что апостол подразумевает под "совершенной любовью"? Именно этим и является Бог, именно ее Он полностью явил во Христе, дал нам узнать ее и насладиться ею через Его присутствие в нас, так, чтобы мы пребывали в Нем. Неоспоримым доказательством ее полного совершенства является то, что мы как Христос. Эта любовь явлена по отношению к нам, достигла совершенства в нас и делает нас совершенными. Но то, чему мы радуемся, есть Бог, Который есть любовь, и мы радуемся тому, что Он пребывает в нас, так что любовь и уверенность присутствуют в наших душах, и мы имеем покой. То, что я знаю о Боге, - это то, что Он есть любовь, и любовь ко мне, и Он не является ничем другим, но только любовью ко мне, потому что Он Сам является таким. Потому отсутствует всякий страх {Удивительно видеть, что апостол говорит не о том, что мы должны любить Его, потому что Он первым возлюбил нас, но что мы любим Его. Мы не можем познать любовь к себе и наслаждаться ею, не любя сами. Ощущение любви к нам всегда есть любовь. Ее никогда не познать и не оценить, если не любить самим. Мое ощущение любви в других есть любовь к Нему. Мы должны любить братьев, потому что не их любовь к нам является источником любви, хотя и она может питать ее таким образом. Но мы любим Бога, потому что Он первым возлюбил нас}.

Если мы, так сказать, углубимся в историю этих привязанностей, если мы попытаемся отделить то, что соединяется в радости, потому что божественная природа в нас, которая есть любовь, наслаждается любовью в ее совершенстве в Боге (Его любовь обильно изливается в душу благодаря Его присутствию), если мы пожелаем точно определить ту связь, в которой наши души оказываются с Богом благодаря любви, то получим следующий ответ: "Мы любим Его, потому что Он прежде возлюбил нас". Это благодать, и это должно быть благодатью, потому что именно Бога должно прославлять.

Здесь уместным будет обратить внимание на последовательность стихов в этом замечательном отрывке. Стихи 7-10. Мы обладаем природой от Бога, и, следовательно, мы любим. Мы рождены от Него, и мы знаем Его. Но проявление любви к нам во Христе Иисусе есть доказательство той любви, именно через это мы узнаем о ней. Стихи 11-16. Мы наслаждаемся ею, пребывая в ней. Это настоящая жизнь в любви Божьей через присутствие Его Духа в нас. Это наслаждение той любовью через общение, благодаря которому Бог пребывает в нас, а мы в Нем. Стих 17. Эта любовь достигает совершенства в нас; совершенство этой любви рассматривается с той точки зрения, что оно дает нам дерзновение в день суда, потому что в этом мире мы поступаем, как Христос. Стихи 18, 19: Любовь достигает совершенства в нас. Любовь к грешникам, общение, совершенство перед Богом дают нам духовные и специфические элементы этой любви, представляя эту любовь в наших отношениях с Богом.

В первом отрывке, где апостол говорит о проявлении этой любви, он не идет дальше заявления о том, что всякий любящий рожден от Бога. Природа Бога (Который есть любовь) пребывает в нас; всякий, кто любит, познал Его, ибо рожден от Него, то есть имеет Его природу и осознает сущность ее.

Именно таким является Бог по отношению к грешнику, в котором проявляется природа Его любви. Впоследствии тем, что мы узнаем, как грешники, мы наслаждаемся, как святые. Совершенная любовь Божья с избытком наполняет душу, и мы пребываем в Нем. Как уже было с Иисусом в этом мире и как происходит с Ним сейчас, страх не имеет места в том, для кого эта любовь Божья является обителью и покоем.

Стих 20: испытание нашей любви к Богу, которая является результатом Его любви к нам. Если мы говорим, что любим Бога, и не любим братьев, то лжем, ибо если божественная природа, такая близкая нам (пребывающая в наших братьях) и оценка Христа, данная ей, не пробудили в нас наших духовных привязанностей, то тогда может ли Он, Который так далеко, сделать это? Он также заповедал нам, чтобы любящий Бога, любил и брата своего. И в этом проявляется послушание (сравните Иоан.14,31).

Любовь к братьям доказывает истинность нашей любви к Богу. И эта любовь должна быть всеобщей, она должна проявляться по отношению ко всем христианам, ибо всякий верующий, что Иисус есть Христос, рожден от Бога, и всякий, любящий Родившего, любит и рожденного от Него. И если рождение от Него является побудительной силой, то мы возлюбим всех рожденных от Него (1 Иоан.5,1).

Однако опасность состоит в другом. Может быть так, что мы любим братьев, потому что они приятны нам, их общество нам угодно, оно не задевает нашу совесть. Поэтому нам дано контрдоказательство. "Что мы любим детей Божьих, узнаем из того, когда любим Бога и соблюдаем заповеди Его". Я не буду любить братьев как детей Божьих до тех пор, пока не буду любить Бога, от Которого они рождены. Я могу любить их отдельно как товарищей, или я могу любить некоторых из них, но не как детей Божьих, если я не люблю Самого Бога. Если Сам Бог не занимает Своего должного места в моей душе, тогда то, что называется любовью к братьям, исключает Бога, и это происходит гораздо более полным и тонким образом, потому что наша связь с ними несет в себе тайное имя братской любви.

Теперь имеется критерий даже для этой любви Божьей, а именно, покорность Его заповедям. Если я вместе со своими братьями непокорен их Отцу, то, очевидно, я люблю братьев не потому, что они Его дети. Если бы это происходило потому, что я возлюбил Отца, и потому, что они Его дети, то мне бы явно хотелось, чтобы они повиновались Ему. Ведь не повиноваться Богу вместе с детьми Божьими и одновременно притворно заявлять о братской любви отнюдь не значит любить их, как детей Божьих. Если бы я действительно любил их так, то любил бы и их Отца и моего Отца и не посмел бы, не повинуясь Ему, разглагольствовать, что возлюбил их, потому что они от Него.

Если бы я к тому же любил их, потому что они Его дети, то я любил бы всех таковых, потому что та же самая причина обязывает меня любить их всех. Истинную братскую любовь отличает, во-первых, универсальный характер этой любви по отношению ко всем детям Божьим, а во-вторых, ее проявление в настоящей покорности Его воле. Все, что не характеризуется этими признаками, - всего лишь плотская показная духовность, надевающая на себя маску с именем и внешностью братской любви. Скорее всего, я не люблю Отца, если призываю Его детей не повиноваться Ему.

Таким образом, существует препятствие этому повиновению, и таким препятствием является этот мир. Мир имеет свои порядки, которые очень далеки от повиновения Богу. Если мы заняты лишь мыслями о Нем и исполнением Его воли, мир вскоре начинает проявлять к нам враждебность. Он также завлекает душу человека своим комфортом и удовольствиями, заставляя его поступать по-плотски. Короче говоря, этот мир и заповеди Бога находятся в противодействии друг к другу, однако заповеди Божьи не в тягость для тех, кто рожден от Него, ибо всякий рожденный от Бога побеждает мир. Он обладает той природой и вооружен теми принципами, которые преодолевают все трудности, которые этот мир создает ему. Его природа является божественной природой, ибо он рожден от Бога; он руководствуется принципами веры. Его природа нечувствительна ко всем тем приманкам, которые этот мир предлагает плотским, и причина этого в том, что он совсем отделен от этого мира; его душа не зависит от него и ею управляют совсем иные помыслы. Вера направляет его стопы, и вера не замечает этого мира и того, что он сулит. Вера исповедует, что Иисус, Которого этот мир отверг, есть Сын Божий. Потому этот мир потерял всякую власть над душой верующего. Ее привязанности и ее упование устремлены на Иисуса распятого, и она признает Его Сыном Божьим. Поэтому верующий, отделившись от этого мира, имеет дерзновение быть покорным Богу; он исполняет волю Бога, которая пребывает всегда.

В нескольких словах апостол подводит итог свидетельству Бога относительно вечной жизни, которую Он дал нам.

Эта жизнь заключается не в первом Адаме, а во Втором - в Сыне Божьем. Человек, родившийся от Адама, не обладает ею, он не обрел ее. Он, действительно, должен был обрести эту жизнь, подчиняясь закону. Это характеризует следующая фраза: "Сделайте это и останетесь живы". Но люди не смогли и не пожелали сделать это.

Бог дает человеку жизнь вечную, и эта жизнь в Его Сыне, Всякий имеющий Сына имеет и жизнь, а не имеющий Сына не имеет жизни.

Итак, каково же свидетельство о даре вечной жизни? Их три на земле: дух, вода и кровь. "Сей есть Иисус, Сын Божий, Который пришел водою и кровию, не водою только, но водою и кровию". Дух также свидетельствует об этом, потому что Он - истина. Они свидетельствуют о том, что Бог дал нам жизнь вечную, и что эта жизнь в Его Сыне. Но откуда текут эта вода и эта кровь? Они текут из пронзенного бока Иисуса. Это смертный приговор, вынесенный плоти и приведенный в исполнение над ней (сравните Рим.8,3), приговор всему, что в ветхом человеке, приговор, вынесенный первому Адаму. Не то чтобы грех первого Адама был во плоти Христа, но Иисус умер в ней, как жертва за грех. "Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха..." Грех во плоти был осужден в смерти Христа во плоти. И не было другого средства. Плоть невозможно было изменить или подчинить закону. Жизнь первого Адама была ни чем иным, как только грехом, в основе которого лежало своеволие; его нельзя было подчинить закону. Наше очищение, как ветхого человека, могло произойти лишь через смерть. Тот, Кто умер, оправдан от греха. Поэтому мы крестимся, чтобы принять участие в смерти Иисуса. Мы как бы распяты вместе с Христом, и тем не менее мы живем, но это не мы, а Христос живет в нас. Участвуя в жизни Христа воскресшего, мы считаем себя умершими с Ним, ибо зачем жить этой новой жизнью, этой жизнью Второго Адама, если мы можем жить перед лицом Бога жизнью первого Адама? Нет. Живя во Христе, мы одобрили верою смертный приговор, вынесенный Богом первому Адаму. Это христианское очищение, смерть ветхого человека, потому что мы сделались причастниками жизни во Христе Иисусе. "Мы умерли" - распяты вместе с Ним. Мы нуждаемся в полном очищении перед Богом. Мы имеем его, ибо то, что было нечисто, больше не существует. А то, что существует, как рожденное от Бога, совершенно чисто.

Он пришел водою, водою, истекающей из пронзенного ребра мертвого Христа, - какое веское доказательство того, что бесполезно искать жизнь в первом Адаме. Ибо Христос, пришедший во имя человека и взваливший на Себя его бремя, Христос, явившийся во плоти, должен был умереть, иначе ему пришлось бы остаться одиноким в Своей чистоте. Жизнь следует искать в Сыне Божьем, воскресшем из мертвых. Очищение достигнуто смертью.

Но Христос пришел не только водой, но и кровью. Такое искупление наших грехов было необходимо, как нравственное очищение наших душ. Мы имеем его в крови убитого Христа. Только смерть могла искупить грехи и вычеркнуть их. И Иисус умер за нас. Верующий больше не виноват перед Богом. Христос поставил Себя на его место. Это жизнь на небесах, и мы воскресли вместе с Ним, Бог простил нам все наши грехи. Искупление достигнуто смертью.

Третьим свидетелем является Дух. Он поставлен первым среди свидетелей на земле, поскольку Он единственный свидетельствует, имея власть, давая нам возможность узнать двух других свидетелей. Наконец, если говорить об историческом порядке, ибо именно таким был порядок, то смерть пришла первой, и только после нее Святой Дух {Даже по порядку событий принятие Святого Духа было после смерти Христа (смотрите Деян.2,38)}. В результате это свидетельство Духа, Его присутствие в нас позволяет нам оценить значение воды и крови. Мы никогда бы не поняли практического значения смерти Христа, если бы Святой Дух не стал для нового человека открывающей силой, позволяющей постичь всю важность и действенность ее. Таким образом, Святой Дух спустился с небес от воскресшего и вознесенного туда Христа. Поэтому мы знаем, что вечная жизнь дана нам в Сыне Божьем.

Доказательство этих трех свидетелей сходятся воедино в одной истине, а именно: что благодать (Сам Бог) дал нам жизнь вечную и что эта жизнь в Сыне. Человек не имеет никакого отношения к этому, разве что его грехи. Эта жизнь - дар Божий. И та жизнь, которую Он дает - в Сыне. Это свидетельство является свидетельством Божьим. Какое же счастье иметь такое свидетельство, и иметь его от Самого Бога и через совершенную благодать!

Итак, мы видим здесь три момента: очищение, искупление и присутствие Святого Духа как свидетеля о том, что вечная жизнь дана нам в Сыне, Который был убит за людей, находясь среди них на земле. Он не мог не умереть за человека в том состоянии, в котором он находился. Жизнь была не в людях, а в Нем Самом.

На этом учение данного послания завершается. Апостол написал все это для того, чтобы верующие в Сына могли знать, что они имеют жизнь вечную. Он не дает средства проверить это, чтобы не вызвать у верующих сомнений в том, на самом ли деле они имеют жизнь вечную, однако он позволяет им увидеть соблазнителей, стремящихся повернуть их в сторону от истинного пути, как бы лишенного чего-то более важного, и утверждающих, будто бы они имеют некий высший свет. Иоанн указывает им на признаки жизни, чтобы переубедить их; он раскрывает им превосходство этой жизни и их положения, как имеющих ее, - и все это, чтобы они могли понять, что Бог дал им ее и что они ни в коем случае не должны поколебаться в мыслях.

Затем апостол говорит о реальной уверенности в Боге, которая вытекает из всего этого, - уверенности, возникающей в связи со всеми нашими желаниями на земле, всем, чего наши души хотели бы попросить у Бога.

Нам известно, что Бог всегда прислушивается к тому, что мы просим в соответствии с Его волей. Драгоценная привилегия! Сам христианин не пожелал бы чего-то такого, что противоречило бы Его воле, Его уши всегда открыты, Он всегда внимателен к этому. Бог всегда слышит. Он не как человек, часто настолько погруженный в свои заботы, что не может слушать, или настолько беспечен, что не желает этого. Бог всегда слышит нас, и, конечно, Он над всем имеет власть. То внимание, которое Он уделяет нам, является доказательством Его доброй воли. Поэтому мы получаем то, что просим у Него. Он принимает наши просьбы. Какая сладостная связь! Какая высокая привилегия. И это также то, что мы можем себе позволить, творя милость по отношению к другим.

Если какой-то брат грешит и Бог наказывает его, то мы можем молиться за этого брата, и Бог даст ему жизнь. Наказание ведет к умерщвлению плоти (сравните Иов.33,36; Иак.5,14.15). Мы молимся за согрешившего, и он исцеляется. Иначе болезнь берет свое. Всякая неправда есть грех, но есть еще и такой грех, который ведет к смерти. Мне не кажется, что это какой-то особый грех, но всякий грех, который носит подобный характер, пробуждает в христианине вместо милосердия негодование. Так, Анания и Сапфира совершили грех к смерти. Они солгали, но ложь в данных обстоятельствах внушала скорее отвращение, чем сострадание. Мы легко можем отличить этот грех и в других случаях.

Это все, что касается греха и его наказания. Но перед нами открылась также и положительная сторона. Как рожденные от Бога, мы совсем не грешим, мы храним себя и "лукавый не прикасается к нам". Ему не под силу соблазнить нового человека. У врага нет средств, чтобы привлечь к себе внимание божественного естества в нас, которое под влиянием Святого Духа занято только божественным и небесным или исполнением воли Божьей. Поэтому наш удел - жить так, ибо новый человек занят делами Бога и Духа.

Апостол заканчивает свое послание точным определением двух вещей: нашего естества и нашего способа существования, как христиан, а также того, что было передано нам, чтобы порождать и питать в нас веру.

Мы знаем, что мы от Бога, и знаем это не по смутным представлениям, а по контрасту со всем, что не наше. Это принцип огромной важности, и он делает положение христианина исключительным по самой его природе. Оно не просто хорошо, или плохо, или лучше, но оно от Бога. И все, что не от Бога (иными словами, что не рождено от Него) не может иметь такой характер и занимать такое положение. Весь мир лежит во зле.

Христианин имеет уверенность в этих двух вещах в силу своего естества, которое способно распознать и узнать то, что от Бога, и тем самым осудить все, что противоречит этому. Эти две противоположности не просто добро и зло, но исходящее от Бога и исходящее от дьявола. Это то, что касается сути их.

Что касается цели нового естества, то мы знаем, что Сын Божий грядет - это чрезвычайно важная истина. Дело не просто в том, что есть добро и есть зло, а в том, что Сам Сын Божий явился в этот мир страданий, чтобы дать цель нашим душам. Однако есть еще нечто более важное, чем это. Он дал нам понять, что среди всей этой лжи мира, князем которого является сатана, мы можем познать Его, Который истинен, ибо Он - истинный. Это замечательная привилегия целиком меняет наше положение. Власть этого мира, с помощью которой сатана ослепляет нас, совершенно сломлена, и нам открылся истинный свет, и в этом свете мы видим и знаем Его, Который есть истинный, Который Сам по Себе совершенство, благодаря Ему все можно хорошо рассмотреть и обо всем судить с позиции истины. Но это еще не все. Мы пребываем в этом Истинном, как причастные к Его естеству, и пребывая в Нем, мы можем наслаждаться источником истины {Как я уже отмечал, этот отрывок является своего рода ключом к истинному познанию нами Бога, позволяя нам пребывать в Нем. В Нем говорится о Боге, каким мы Его знаем, в каком мы пребываем, объясняя, что мы пребываем именно в Его Сыне Иисусе Христе, нашем Господе. Именно здесь, судя по тексту, говорится об истине, а не о любви}. Теперь именно в Иисусе мы пребываем. Именно таким образом, именно в Нем мы связаны с совершенствами Бога.

Здесь мы опять можем заметить, что именно то, как Бог и Христос объединены в мыслях апостола, и придает свой характер всему посланию. Именно из-за этого апостол так часто повторяет: "Он", когда нам следует понимать "Христос", хотя чуть раньше он говорил о Боге. Например, в главе 5 стихе 20, сказано: "Да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе: сей есть истинный Бог и жизнь вечная".

Посмотрите, какие божественные связи мы имеем в нашем положении! Мы в Нем, Который истинный; это естество Того, в Ком мы пребываем. Итак, что касается этого естества, то это Сам Бог; что же касается Личности и образа пребывания в Нем, то речь идет о Его Сыне Иисусе Христе. Именно в Личности Сына, Сына Человеческого, мы действительно пребываем, но Он есть истинный Бог, Бог настоящий.

И это еще не все, ибо мы имеем жизнь в Нем. Он также является жизнью вечной, поэтому в Нем мы имеем ее. Мы познали истинного Бога, мы имеем жизнь вечную.