Деяния апостолов существенно разделяются на три части - главы: 1; от 2 до 12; и с 13 до конца. Главы 11,12 могут быть названы переходными главами, основанными на событии, относящимся к главе 10. Глава 1 излагает нам то, что связано с воскресением Господа; главы 2-12 показывает ту работу Святого Духа, центром которой были Иерусалим и иудеи, но которая разветвляется в свободном действии Духа Божьего, независимого, но не отделенного от двенадцати и Иерусалима, как центра; глава 13 и последующие главы - работа Павла, проистекающая из более отдельной миссии в Антиохии; глава 15, соединяющая обе для того, чтобы сохранить единство хода событий. Мы, действительно, имеем допуск язычников во второй части, но это в связи с работой, продолжающейся среди иудеев. Эти последние отвергли свидетельство Святого Духа о прославленном Христе так же, как они отвергли Сына Бога в его унижении; и Бог подготовил работу вне их, в которых апостол язычников заложил основы, которые уничтожили различие между иудеев и язычником и которые объединяют их - как в самих себе равно мертвых в прегрешениях и грехах - вокруг Христа, главы его тела, собрания на небесах {Печально и поучительно видеть в последнем разделе книги, как духовная энергия Павла укрывается, относительно ее результата в работе, в тени тюрьмы. Но мы видим мудрость Бога в этом. Хваленое апостольство Рима никогда не имело апостола, кроме как заключенного; а христианство, как свидетельствует послание к Римлянам, было уже насаждено там}.

Давайте теперь рассмотрим главы в их последовательности. Глава 1 снабжает нас изложением фактов о том, что относится к воскресшему Христу и действиям апостолов перед тем, как спустился Святой Дух. Сообщения Господа представляют несколько очень интересных моментов. Иисус, воскресший человек, действует и говорит Святым Духом после воскрешения так же, как и до него. Драгоценный знак нашей собственной позиции, напоминающей нам, что мы будет иметь Святой Дух после нашего воскрешения и что, не будучи более занятой ограничением и умерщвлением плоти, его божественная энергия в нас будет полностью посвящаться вечной радости и богослужению и службе, совершаемой для нас Богом. Воскресший Господь затем дает своим ученикам повеления в связи с новым положением, которое Он занимает. Их жизнь и их служба должны были быть определены и руководимы с учетом его воскрешения - истина, относительно которой они имели неоспоримые доказательства. Они были все еще на земле, но там они были странниками, имея в виду его, который ушел перед ними, воскрешенный из мертвых. Их отношения с ним все еще связаны с их положением на земле. Он говорит им о царстве и о том, что касается царства. Иерусалим был начальным пунктом его служения, даже больше, чем его собственного. Так как Он собирал вместе бедных из толпы, где бы Он их ни находил, особенно в Галилее {Поручение, данное в Лук. 24, - это поручение, исполненное в проповедях Петра и Павла в Деяниях, особенно в главах 2 и 13, но не в Матф. 28, которое, действительно, было только для язычников. Лука возвестил о его вознесении из Вифании, Матфей - о воскрешении в Галилее, где Он искал бедных из толпы (ср. Матф. 4,15)}, но теперь, когда воскрешение сделало его в силе сосудом надежных милостей Давида, Он призывает Израиль снова признать царем и Спасителем того, кого они отвергли как живого Мессию на земле. Послания Петра связаны с евангелием с этой точки зрения.

Тем не менее, чтобы исполнить это служение, они должны были ждать завершения обетования Отца, Святого Духа, которым они должны были быть крещены в соответствии со свидетельством Иоанна, которое, как Господь заверил их, должно было вскоре произойти. Поручение Святого Духа вывело их в то же самое время из иудейской сферы чисто временных обетований. Отцовское обетование Святого Духа весьма отличалось от обетования восстановить царство Израиля силой Сущего, Бога суда. Они не могли знать время этого восстановления, знание чего Отец хранил в своем собственном владении; но они должны сами принять силу Святого Духа, который снизойдет на них; и они должны быть свидетелями Иисуса (так как они знали его, и в связи с проявлением его самого после его воскрешения), и в Иерусалиме, и во всей Иудее, и в Самарии, и во всех самых крайних частях земли - таким образом, делая Иерусалим начальной точкой и первой целью в соответствии с поручением в Лук. 24,47. Тем не менее, их свидетельство было основано на их созерцании своего учителя и их Господа, воскрешенного из их среды и принятого в облака небес, которые скрыли его от их глаз. В то время, как они пристально вглядывались вверх, когда это произошло, два посланца с небес приходят и объявляют им, что Он вернется подобным же образом. Поэтому здесь, на земле, ожидается его появление под небесами. Он не вернется на землю, чтобы его увидел мир. Не будет восхищения собрания и соединения собрания с ним, пока Он отсутствует. Зная, что Иисус восхищен вверх из этого мира, чтобы вернуться в мир, как цели всего их учения, они возвращаются в Иерусалим, чтобы там ждать Святого Духа, обетованного им. Это не Галилея, куда они идут. Они должны быть свидетелями в Иерусалиме небесных прав того Христа, который был отвергнут на земле Иерусалимом и иудеями {В этом смысле это не продолжение Христовой миссии на земле, продолженной в миссии Матфея из Галилеи}.

Все это ясно показывает положение, в которое они были поставлены, и миссию, порученную им. Но прежде, чем они приняли Святой Дух, некоторые другие характерные обстоятельства находят свое место в этой главе. Они действуют под руководством Петра, в соответствии с пониманием слова, прежде чем они облекаются силой свыше. Поэтому эти две вещи отличаются друг от друга.

Кажется, что, хотя Петра косвенно вел Святой Дух, Он наложил его печать на то, что было сделано в соответствии со словом в Ветхом Завете, понятым апостолом. Мы, прежде всего, видели, что Христос, после воскрешения, дал разумение своим ученикам, чтобы они могли понимать Писание. Они теперь действуют, не приняв Святого Духа, в соответствии с иудейским принципом. Они представляют жребий Господу, чтобы Он мог решить. Тем не менее, жребий был не все, и он не был брошен без различения. Апостольская власть происходила от назначения самого Христа. Разумность Писания заставляет их понять то, что следовало. Цель, которую Господь поставил перед их служением, сузила выбор до маленького круга тех, кто мог выполнить эту цель. Их жизненный путь сделал их способными, как сказал Иисус, быть его свидетелями потому, что они были с ним от начала, и могли теперь свидетельствовать, что этот самый Иисус, которого иудеи отвергли и распяли, действительно воскрес из мертвых.

Апостольская власть осуществляется по иудейскому принципу, перед даром Святого Духа. В этом не было ни исследования, ни осуществления человеческого разума. "Достоинство его да приимет другой" - вот что руководило их поведением; способность свидетельствовать об Иисусе в его жизни на земле и ныне о его воскрешении и вознесении решала вопрос о необходимых качествах; жребий Сущего определял отдельную личность, которая должна была занять место Иуды. Двое избираются в соответствии с этими необходимыми характеристиками, и жребий падает на Матфия, который причисляется к одиннадцати апостолам. Но они все еще были без обетованной силы.

Глава 2 рассказывает о выполнении этого обетования в ответ на дух зависимости, проявленный в их соединенных молитвах.

Дух приходит свыше, в своей собственной силе, чтобы овладеть и заполнить обитель, подготовленную для него.

Это событие, важное вне всех других по отношению к человеческому состоянию на земле, имеет здесь очень простой характер, потому что нет речи о причинах этого замечательного дара, дела, от которого он зависит, славы, с которой он связан, которую он обнаруживает и о которой он ревнует: мы имеем здесь только факт его силы. Ученики были наделены силой свыше.

Форма его появления является, однако, характерной. На Иисуса Святой Дух опустился в виде голубя, потому что Он не должен был сделать его голос слышимым на улицах, чтобы трости надломленной не переломить, лен курящийся не угасить. Но здесь это была сила Божья в свидетельстве, слово, которое было как всепоглощающий огонь, судя все, что пришло перед ним. Тем не менее, это было в благодати и должно было выйти за узкие пределы иудейских обрядов, чтобы донести чудесные дела Божьи до каждого языка и народа под солнцем. Это был тот могучий ветер с небес, который проявил себя до учеников и пришел к ним в виде языков огня, каждый разделенный на несколько. Это чудо привлекает множество людей; и реальность этой божественной работы доказывается тем фактом, что люди из многих стран слышат, как эти бедные галилеяне объявляют им о чудесных делах Божьих, каждый на языке той страны, откуда он пришел в Иерусалим {Рационалистическое мнение, что это был вид возбужденной тарабарщины, как считали неверующие иудеи, совершенно абсурден. Подумайте о благодати Бога к Павлу - он разговаривал на нескольких видах тарабарщины, больше, чем они все, и Бог дал способность перевода тарабарщины!}.

Иудеи, которые не понимали эти языки, издевались, и Петр объясняет им на их собственном языке и в соответствии с их собственными пророчествами истинный характер того, что происходило. Он становится на свою точку зрения о воскрешении Христа, предсказанное пророком-царем, и о его возвышении одесную Бога. Этот Иисус, которого они распяли, получил там обетование Отца и распространил то, что привело к тем результатам, что они слышали и видели. Они поэтому должны были узнать несомненно, что Бог соделал того самого Иисуса, которого они отвергли, Господом и Христом.

Характер этого свидетельства будет отмечен здесь. Это свидетельство Петра существенно. Оно не идет дальше, чем утверждение того факта, что Он, который был отвергнут иудеями, становится на небесах Господом и Христом. Оно начинается с Иисуса, известного иудеям на земле, и устанавливает истину его воскрешения и возвышения до положения Господа. Бог сделал это. Апостол даже не объявляет его Сыном Бога. Мы увидели, что если это не представлено Петром в Деяниях, то Павел, напротив, делает это с первого момента своего обращения в веру. Петр излагает результат и в тот момент не говорит о царстве. Он только напоминает им, что Дух обетовал в последние дни, и ссылается на ужасный день грядущего суда, которому будут предшествовать тревожные знамения и чудеса. Не говоря о выполнении обетования царства, время которого Отец хранит в тайне, он излагает факт дара Святого Духа в связи с ответственностью Израиля, по отношению к которому Бог все еще действовал в благодати, проповедуя им прославленного Христа и давая им доказательства его славы в даре Святого Духа, сделанного ощутимым для всех. Это - присутствие Святого Духа в соответствии с евангелием по Иоанну 15,26.27. Свидетельство в целом, однако, основывается на поручении Лук. 24 и выполняет его. Только у Луки мы не имеем ничего от крещения. Смотрите Лук. 24,47-49, чему это полностью соответствует. Свидетельство было обращено к иудеям; тем не менее, оно не было ограничено ими {Свидетельство излагается в терминах, которые, применительно к иудеям, находящихся там и рассеянных за границей, все же открывали дверь для язычников в верховную власть Божью - "и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш." Бог все-таки Бог человека; но Он призывает тех, кто его любит} но разделяло. "Спасайтесь от рода сего развращенного". Это отделение было основано на реальной и моральной работе - "покайтесь": прошлое все должно было быть судимо и публично показано при их приеме среди христиан при крещении, чтобы получить отпущение грехов и участвовать в этом небесном даре Святого Духа. "Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа." Эта работа индивидуальна. Был суд над всем прошлым, допуск к ним по крещению и последовательное участие в Святом Духе, который обитал там, куда они пришли. Мы сразу видим разницу между первоначальным изменением, уже достигнутым через покаяние, которое творит их религиозная скорбь, и принятием Святого Духа. Это произошло вслед за отпущением их грехов, к чему они были приведены. Этот дар зависел обычным образом от их допуска в среду христиан, в тот дом, где Он жил, построенный во имя Иисуса. Потом объявляется, что обетование принадлежит им и их чадам - дому Израиля как таковому, - им и их чадам после них. Но это выходило за пределы Божьего древнего народа. Обетование было также тем, кто был далеко; так как оно было выполнено в связи с верой в Христа, для всех, кто через благодать должен прийти в новый дом - всех, кого Сущий, Бог Израиля, должен позвать. Призыв Бога характеризовал благословение. Израиль с его чадами был призван, но только остаток из их среды откликнулся на призыв. Язычники, будучи призваны, разделили благословение.

Результат этого несказанного дара сообщается нам. Это было не просто моральным изменением, но силой, которая отбросила все побуждения, что обособляли тех, кто получил это, соединяя их как одну душу в один разум. Они стойко продолжали распространять апостольское учение; они были в общении друг с другом и с апостолами, они преломали хлеб; они проводили свое время в молитве. Чувство Божьего присутствия было сильным среди них; многие знамения и чудеса были сотворены руками апостолов. Они соединялись теснейшими связями; никто не называл ничего своим собственным, но все делили свои владения с теми, кто нуждался. Они были ежедневно в храме, общественном прибежище Израиля для религиозных занятий, в то же время имея отдельно свои собственные занятия - ежедневное преломление хлеба по домам. Они ели с радостью сердца, восхваляя Бога и имея благосклонность всех людей вокруг себя.

Таким образом, собрание было образовано; и Господь ежедневно добавлял остаток Израиля {Это - сила спасенных}, который должен был быть спасен от судов, что должны пасть на народ, который отверг Сына Бога, их Мессию; и, благодарение Богу, от еще более глубокой гибели. Бог привел в собрание - таким образом, признанных им присутствием Святого Духа - тех, кого Он соберет в Израиле. Возник новый порядок вещей, отмеченный присутствием Святого Духа {Бог никогда не жил с человеком, кроме как на основании искупления, ни с Адамом, ни с Авраамом. Ср. Исх.29,46}.

Здесь было обнаружено присутствие и дом Бога, хотя старый порядок вещей все еще существовал до исполнения суда над ним.

Собрание было образовано силой Святого Духа, сошедшего вниз с небес, по свидетельству, что Иисус, который был отвергнут, вознесен на небеса и Бог сделал его Господом и Христом. Оно было составлено из иудейского остатка, который должен был быть сбережен с остатком из язычников, когда бы Бог ни позвал их. Это было образовано в связи с Израилем в терпении Божьем, но также и в силе, месте обитания Бога.

В главе 3 Дух обращает его свидетельство к народу устами Петра. Бог все еще действовал в терпении по отношению к своему неразумному народу, и больше, чем с терпением. Он действовал в благодати по отношению к ним, как к своему народу, в силу смерти и заступничества Христа - увы, напрасно. Их неверующие вожди заставили замолчать слово {Поразительно видеть советы Божьи и их завершение в благодати настолько, насколько они теперь были выполнены, так ясно отличавшиеся от ответственности тех, с кем Бог имел дело. В главе 2 Петр говорит: "Спасайтесь от рода сего развращенного". Бог собирал в соответствии со своим собственным знанием то, что грядет. В главе 3 он говорит: "Бог... послал Его благословить вас, отвращая каждого от злых дел ваших". Так Он сделал, и терпение все еще ждало, хотя Бог действовал в нынешней благодати в соответствии с результатом, известным ему самому: так было и с Иеремией. Если бы они покаялись, Бог, наверняка, отвернулся бы от суда, как излагается также в Иеремии}.

Внимание людей привлекается чудом, которое восстановило силу в бедном, хромом человеке, известном всем, кто часто посещал храм; и при массе людей, толпящихся, чтобы посмотреть его, Петр проповедует им Христа. Бог их отцов, сказал он, восславил слугу Иисуса, которого они отрицали, когда Пилат готов был освободить его. Они отрицали того святого и справедливого - желали убийцу - убили начальника жизни, но Бог воскресил его из мертвых. И его имя через веру излечило слабого человека. Благодать может оценить их действие, совершенное как через невежество и как действие для их правителей также. Мы видим здесь, как Святой Дух отвечает на заступничество Христа: "Отче, прости им, ибо не знают, что делают". Виновным в десяти тысячах талантов - великий царь прощает их им, дав послание милости, которое призывает их к покаянию. На это Петр приглашает их: "Покайтесь и обратитесь... да {Не "когда". Здесь нет намека на такой перевод} придут времена отрады от лица Господа, и да пошлет Он предназначенного вам Иисуса Христа, Которого небо должно было принять"; он говорит им о времени, предопределенном Богом для восстановления, которое должно завершить все, что предсказали пророки. Иначе говоря, он проповедует покаяние для иудеев, как народа, заявляя, что по их покаянии Иисус, который вознесся на небеса, вернется; и выполнение всех благословений, о которых говорили пророки, должно произойти ради них. Возвращение Иисуса с этой целью зависело (и все еще зависит) от покаяния иудеев. Между тем Он остается на небесах.

Более того, Иисус был пророком, возвещенным Моисеем, и тот, кто не станет слушать его, должен быть отторгнут от людей. Его голос все еще звучал в особой благодати устами его учеников. Все пророки говорили об этих днях. Они были чадами пророков, естественными наследниками благословений, которые они объявили для Израиля, так же, как и обетований, сделанных Аврааму о семени, в котором все народы будут благословлены. Впоследствии также и к ним Бог послал своего слугу Иисуса {Это относится ко времени его жизни на земле, хотя по его заступничеству было обновление милости в свидетельстве восславленному Христу, который возвратится по их покаянию}, послал его благословить их, отвращая каждого из них от их зла.

Словом, они приглашаются возвратиться через покаяние и насладиться обетованиями, сделанными Израилю. Сам Мессия должен вернуться с небес, чтобы утвердить их благословение. Весь народ именуется здесь естественными наследниками обетований, сделанных Аврааму. Но пока они говорили, священники и руководители храма, а также саддукеи пришли, чтобы положить на них руки, и были уязвлены тем, что они проповедовали воскрешение, которого их неверие и догматическое мировоззрение не принимали. Они поместили их в тюрьму, так как уже был вечер. Упование Израиля было отброшено; благодать Божья говорила напрасно, как бы велика и терпелива она ни была. Многие, однако, уверовали в их слово: пять тысяч человек уже исповедовали Господа Иисуса.

Мы видели обращение, которое Бог в своей благодати послал Израилю устами Петра. Мы теперь увидим не только прием (уже отмеченный), который оно встретило со стороны правителей народа, но обдуманный ответ из глубин их сердца, как мы можем назвать это. Утром правители, старейшины и книжники собираются в Иерусалиме вместе с Анной и его родственниками; и, поставив апостолов перед собой, они спрашивают, какой силой и от чьего имени они сотворили это чудо с расслабленным. Петр, исполненный Святого Духа, утверждает, объявляя это всему Израилю с крайней готовностью и полный дерзновения, что это произошло благодаря Иисусу, которого они распяли и которого Бог воскресил из мертвых. Таким образом, вопрос между Богом и правителями Израиля был формально изложен, и это соответствовало Духу Божьему. Иисус был камнем, отвергнутым ими, строителями, который стал главой угла. Спасение не могло быть найдено нигде в другом месте. Не было осторожности, чтобы не уязвить врагов и правителей; по отношению к таким людям, невежественным и заблуждающимся, было предпринято все, чтобы одержать над ними верх. Совет признал их бывшими товарищами Христа; человек, который был излечен, был там. Что они могли сказать или сделать перед толпой, которая была свидетелем чуда? Они могли только проявить волю в решительном противостоянии Господу и его свидетельству и уступить общественному мнению, которое было необходимо для их собственного авторитета, не без помощи которого они управляли. С угрозами они приказали апостолам больше не учить во имя Иисуса. Мы можем отметить здесь, что сатана использовал саддукеев как орудие против учения о воскресении, так же, как он использовал фарисеев как пригодное орудие против живого Христа. Мы должны ожидать искусное противостояние сатаны против истины.

Теперь Петр и Иоанн не допускают двусмысленности по отношению к их направлению. Бог повелел им проповедовать Христа; запрещение человека не имело веса для них. "Мы не можем, - говорят они, - не говорить того, что видели и слышали". Какая позиция для правителей народа! Соответственно свидетельство, подобное этому, ясно показывает, что вожди Израиля утратили роль толкователей воли Божьей. Апостолы гонят их прочь - не нападают на них: Бог будет судить их; но они действуют немедленно на стороне Божьей и не почитают их власть наряду с уважением к делу, которое Бог совершил для них. Свидетельство Божье было с апостолами, а не с руководителями храма; и присутствие Божье было в собрании, а не там.

Петр и Иоанн возвращаются к своим товарищам, так как сформирован отделенный народ, где каждый знал друг друга; и все, движимые Святым Духом (так как именно там Бог жил своим Духом, а уже не в храме), возносят свой голос к Богу, правителю всех вещей, чтобы признать, что это противостояние правителям было завершением слова, советов и целей Божьих. Эти угрозы были поводом попросить Бога проявить его силу в связи с именем Иисуса. Одним словом, мир (включая иудеев, которые образовали часть его в их противостоянии) восстал против Иисуса, слуги Божьего, и противопоставил себя свидетельству, данному ему. Святой Дух - сила этого свидетельства, будь то в мужестве тех, кто нес свидетельство (ст. 8) или в его присутствии в собрании (ст. 31), или в силе (ст. 33), или в плодах, которые опять производятся среди святых с силой, которая делает очевидным то, что Святой Дух имеет господство в их сердцах над всеми побуждениями, что влияют на человека, заставляя их идти с теми, у которых Он - источник. Это сила Духа перед лицом гонений, как прежде это было его естественным плодом в тех, среди которых Он жил. Новые люди продают свое имущество и кладут выручку к ногам апостолов; среди прочих - человек, которого Святой Дух отмечает для своего удовольствия - Варнава, с острова Кипр.

Подведем итоги: эта глава показывает, с одной стороны, состояние иудеев, их отвержение свидетельства, которое было обращено к ним в благодати; и с другой стороны, силу Святого Духа, и Божье присутствие, и руководство в другом месте, а именно, среди учеников.

Эти три главы (2,3,4) представляют образование собрания и его благословение через Святой Дух, живущий в нем. Они представляют нам его первую красоту, как созданное Богом его жилище.

Увы! Зло показывает себя и там. Если могучий Дух Бога пребывает там, то и плоть также там. Некоторые хотели бы иметь репутацию верности, которую производит Святой Дух, хотя лишенные той веры в Бога и того самоотречения, которые, показывая себя на стезе любви, составляют всю ценность и всю истину этой преданности. Но это только дает новый повод проявить силу Духа Бога, присутствие Бога внутри против зла, тогда как предыдущая глава показала его энергию вне и драгоценные плоды его благодати. Если там не будет простого плода и добра, уже описанного, существует сила добра против зла. Нынешнее состояние собрания в целом - это сила зла над добром. Бог не может терпеть зло там, где Он обитает; еще меньше там, где Он живет. Как бы ни была велика сила свидетельства, которую Он посылает тем, кто вне, Он выказывает все терпение до тех пор, пока нет лекарства внутри. Чем больше его присутствие понимается и проявляется (в той мере, в которой это делается), тем больше Он показывает себя нетерпимым к злу. Это не может быть иначе. Он судит среди святых, где Он будет иметь святость; и это в соответствии с мерой проявления себя. Анания и Сапфира, не учитывая присутствия Святого Духа, чьему велению они намеревались последовать, падают замертво пред Богом, которого в своей слепоте они хотели обмануть, забыв его. Бог был в собрании.

Мощное, хотя и мучительное свидетельство его присутствия! Страх охватывает каждое сердце и внутри, и извне. Фактически присутствие Божье - это серьезная вещь, как велико бы ни было его благословение. Результат проявления силы Бога, представленного с теми, кого Он признал своими собственными, был очень велик. Толпы присоединились верой к исповеданию имени Господа - по крайней мере из среды народа, так как остальные не осмелились. Чем большее положение мы занимаем в мире, тем больше мы боимся мира, который дал нам это. Это чудесное свидетельство силы Божьей было также показано еще более замечательным способом, так что люди приходили издалека, чтобы воспользоваться этим. Апостолы были постоянно вместе в притворе, построенным Соломоном.

Но, увы! Проявление силы Божьей в связи с презираемыми учениками Иисуса и действия вне проторенной дороги, на которой сомнение первосвященника и тех, кто был с ним, нашли свою стезю вместе с успехом, достигнутым тем, что они отвергли, и вниманием, привлеченным к апостолам чудесами, которые были сотворены, возбуждают противодействие и зависть начальников; и они сажают апостолов в тюрьму. В этом мире добро вечно действует в присутствии силы зла.

Сила отличная от силы Святого Духа в собрании, сейчас проявляется сама. Провидение Бога, следя за его работой и действуя через служение ангелов, разрушает все планы неверующих глав Израиля. Священники заключают апостолов в темницу. Ангел же Господень открывает двери темницы и посылает апостолов совершать их обычную работу в храме. Служители, которых синедрион посылает в темницу, находят ее закрытой, и все в порядке, но апостолов нет.

Тем временем совету сообщили, что они находятся в храме и учат народ. Пораженные и встревоженные члены совета посылают схватить их, но стражники приводят их без принуждения, потому что боятся народа. Ибо все в руках Божьих, пока не будет дано его свидетельство, когда будет на то его воля. Первосвященник упрекает их, напоминая прежний запрет. Теперь Петр отвечает более выразительно, чем в прошлый раз, и это, скорее, выражение твердой цели, чем свидетельство посредством убеждения тех, кто не хочет слушать и кто показал свою враждебность. По существу, это то же самое, что он сказал правителям в синедрионе: "Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам". Противопоставив себя Богу, главы Израиля были просто людьми, и этим все было определено: вражда между ними и Богом была совершенно очевидна. Бог их отцов воскресил Христа, распятого правителями Израиля. И апостолы были его свидетелями, а также и Святой Дух, которого Бог дал повинующимся ему. Было сказано все, точка зрения выражена ясно. Петр высказывал ее от имени апостолов, от лица Бога и Христа и в соответствии с печатью Святого Духа, данного верующим, свидетельствуя во имя Спасителя. В этом не было ни гордыни, ни своеволия. Он должен подчиниться Богу. Он по-прежнему пребывает в Израиле ("Господь отцов наших", - как он говорит), в месте свидетельства Божьего. Намерение совета умертвить их было отклонено Гамалиилом, поскольку везде, где мы выполняем волю Божью, готовы для нас его орудия, хотя и неведомые нам. Но они, призвав апостолов, били их и, запретив им говорить об имени Иисуса, отпустили их. Они были в полной растерянности - и тем усилили свою вражду, когда так легок путь посланных Богом и сознательно исполняющих его волю. Мы должны повиноваться Богу!

Цель этой части главы заключается в том, что провидение Божье - чудесным ли образом через ангелов или же путем склонения человеческих сердец выполнять волю его - заботилось о собрании, и Святой Дух свидетельствовал об этом и проявлял в этом свою власть. Апостолы же ни в коем случае не убоялись, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие; и всякий день в храме и по домам не переставали учить и благовествовать об Иисусе Христе. И как бы слабы они ни были, сам Бог поддерживал Свое свидетельство.

К несчастью, другие бедствия одолевают собрание. Плотское начинает проявлять себя среди власти Духа Божьего. Смута возникает из-за различий между учениками в том, где особенно проявляется благодать, что связано с плотью. Эллинисты (иудеи, родившиеся в Греции или в языческих странах) ропщут на иудеи, рожденных в Иудее, за то, что вдовицы их были пренебрегаемы, как им казалось, в разделении благ, дарованных собранию ее богатыми членами. И здесь мудрость, данная Духом, разрешает это затруднение в удовлетворении растущих потребностей; семь человек были поставлены на эту службу, ради которой апостолы не должны были оставить свою собственную деятельность. Также и в случае с Филиппом и Стефаном мы видим истинность того, что говорит Павел: "Хорошо служившие приготовляют себе высшую степень и великое дерзновение в вере во Христа Иисуса".

Заметим здесь также, что молитва апостолов перед тем, как проповедовать, еще более осуществляет власть Божью в укреплении силы и мудрости, в которых они нуждаются; и чтобы действовать непосредственно от имени Божьего, сердца их должны преисполниться благодатью и благочестием.

Отметим здесь такое благоволение Духа Божьего: все имена, насколько мы можем судить, принадлежат эллинистам.

Влияние слова возросло; многие священнослужители были послушны в вере. Таким образом, до сих пор вражда, противодействие извне и зло внутри лишь способствуют делу Божьему. Обратите на этот факт особое внимание. И дело не только в том, что свидетельство Духа творит благо, но также и в том, что хотя грех всюду и везде, все же, во всем проявляется сила Божья так, что зло тоже свидетельствует о действительности присутствия Господа. Был грех, но была и сила, чтобы устранить его. И все же это показывало, что даже в хлебе пятидесятницы была закваска.

Сила Духа особенно проявляется в Стефане, исполненном благодати и силы. Ему противостоят иудеи - эллинисты, и, не умея ответить ему, они обвиняют его перед синедрионом, особенно за то, что он во имя Иисуса возвещает разрушение храма и города и извращает их закон. Здесь мы видим свободную силу Святого Духа без послания кого-либо на служение, как это было с апостолами, поставленными самим Христом. И ни апостолы, ни иудеи Палестины не властны над этим: Он дает тому, кому желает. Этот благочестивый и преданный эллинист преподносит свидетельство правителям народа. И если ему поверят священнослужители, то иудеи из вне Иудеи засвидетельствуют и подготовят почву для еще более широкого свидетельства, и в то же время, окончательного отвержения иудеев как основы и центра этого свидетельства и их дальнейшего воссоединения. Так как до сих пор этим центром был Иерусалим. Петр свидетельствовал о прославленном Христе, обещавшем его возвращение после их покаяния, но они прервали его свидетельство. И сейчас Святой Дух осуждает их устами Стефана, в случае с которым они показали себя открытыми врагами его свидетельства. И не апостолы, которые, согласно официальным источникам, порывают с Иерусалимом. Святой Дух предвосхищает этот разрыв, не имевший места так, чтобы дать нам часть библейского повествования. Это сделано властью Божьей; и вознесение на небеса свидетеля воодушевленного Святым Духом, чтобы осудить иудеев как противников и тем самым провозгласить их падшее состояние, определило место встречи, согласно Духу, на небесах, там, куда взошел исполненный веры и Духа, преданный свидетель. Уже на земле судящие его в синедрионе, смотря на него, видели его лицо, как лицо ангела. Но их жестокосердие не дало им остановиться во вражде к свидетельствованию о Христе - к свидетельствованию, выступающему здесь как особое свидетельство Святого Духа.

Стефан {Он - выражение могущества Святого Духа, свидетельствующего о прославленном Христе, данном Израилю, который отверг его в его смирении. До времен потопа человек, хотя и не лишенный свидетеля, был тем не менее предоставлен самому себе. Не было особых законов и постановлений Божьих. И результатом этого был потоп, призванный, так сказать, очистить землю от ужасного загрязнения и насилия. А в новом мире Бог начал свое общение с человеком. При Ное было установлено его правление. Но затем благодать избрала Авраама, и ему были даны обетования Божьи, когда мир обратился к бесам. Так начиналась история народа Божьего, но вопрос о праведности еще не возникал; это сделал закон, требуя ее от человека. Затем, по милости Божьей, пришли пророки. А затем, как последний призыв Бога относительно плодов дела своих рук и свидетельства благодати, был послан Сын. И он был ныне отвергнут. И за их покаяние, по его заступничеству, Святой Дух свидетельствовал через Петра о его славе (Деян. 3), как затем и через Стефана}, насколько нам известно, не знал Господа при его жизни на земле. Он не был поставлен, подобно апостолам, и не мог свидетельствовать об этой жизни. Он был просто орудием Святого Духа, дающим тому, кому желал.

Поэтому он начинает повествование с самого начала пути Бога, с Авраама, призванного откровением Бога славы, вначале медлительного в послушании, но затем терпеливой благодатью Божьей переселенного в Ханаан. Тем не менее, он был странником в обетованной земле, и рабство было уделом его потомков до тех пор, пока Бог не вступился по своей милости. Участь благословенного патриарха: не владеть обетованной землей, а быть чужестранцем; и потомки его будут в порабощении, пока не будут освобождены Божьей рукой. Нет ничего поразительнее, чем то спокойное превосходство над обстоятельствами, которое проявил Стефан. Он рассказывал иудеям историю, которую они не могут отрицать, историю, которой они похвалялись и в то же время совершенно их осуждающую. Они поступали так, как их отцы. Но два человека - Иосиф и Моисей - в связи с благорасположением Бога к Израилю в то время особо выделены в рассказе Стефана. Израиль отверг их обоих, отдав Иосифа язычникам и отверг Моисея как судью и вождя. И к тому, что иудеи не могли отрицать или отвергнуть, также принадлежала история Христа, который тоже в указанное Богом время будет Спасителем Израиля. В этом была суть доводов Стефана. Иудеи всегда отвергали тех, кого посылал Бог и в ком действовал Святой Дух, как и свидетельство того же самого Духа в пророках говоривших о Христе, которого они теперь предали и убили. Кроме того, по утверждению Моисея, даже со времен их исхода из Египта {Обратите здесь внимание также на то, что каким бы долгим ни было терпение Бога, раскаяние не является его результатом; первородный грех, первый отход от Бога, будет нести свое наказание до конца} они поклонялись лжебогам - грех, из-за которого, не смотря на все долготерпение Божье, они, переполнив меру своих беззаконий, должны были быть переселены далее Вавилона, который был их наказанием.

Таково поразительное содержание их истории, истории человечества, обладающего всеми средствами для вырождения. Установлена полная мера вины. Они получили закон, но не сохранили его, отвергли пророков, свидетельствующих о Христе, и самого Христа предали и убили, всегда противясь Святому Духу. То, во что они верили, - храм, был отвергнут Богом. Сам Бог был странником в земле Ханаана. И если Соломон построил ему дом, то Святой Дух говорит, что Он, чей престол небо и земля подножие, чье владычество простирается на всю вселенную, не может пребывать в домах из камня, сотворенных его же рукой. Таким образом, мы имеем обобщение их истории, связанное с последними днями суда над ними. Они всегда сопротивлялись Святому Духу, равно как и не соблюдали закон. После долгих дней терпения Бога иудейство было осуждено, и источники его милости иссякли. Народ Израиля был предметом особого внимания Божьего. Вина человека была не только в грехе, но в грехе презрения всего того, что сделал Господь. Это был поворотный пункт в истории человечества. Закон, пророки, Христос, Дух Святой - все подвергалось испытанию, и человек находился во вражде с Господом. Христианство доказало это в полной мере и подтвердило то, что свидетельство Святым Духом действительно отвергалось. С человеком земли все было покончено и началось заново с человеком, связанным с небесами.

Совесть членов совета была уязвлена, их сердца ожесточились, их упрямство ничто не могло поколебать, и они преисполнились серости и скрежетали на него зубами. Если Стефан хотел решительно свидетельствовать против Израиля, то он должен был не только воздать это свидетельство, но и подчеркнуть его истинное значение, ярко выразив то, чем является верующий в силе присутствия Духа Святого на земле и обитающего в нем. Из истории мы видим, что человек всегда сопротивляется силе Святого Духа. В Стефане же, человеке, исполненном его силы, мы видим другое.

Таковы некоторые стороны этой трогающей и поразительной сцены, являющейся целой эпохой в истории иудеев. Главы Израиля скрежещут зубами от ярости, слушая мощное и обвинительное свидетельство Духа Святого, которым был исполнен Стефан. Они отвергли прославленного Христа, убив смиренного. Давайте же проследим последствия в отношении самого Стефана. Он неотрывно взирает на небеса; теперь он полностью открыт вере. Именно Святой Дух направляет его разум, давая ему возможность сосредоточиться на этом. Дух открывает тому, кто таким образом исполнен им, славу Божью на небесах и Иисуса в этой славе, стоящего одесную Бога - Сына человека, поставленного в положение более высокое, чем об этом говорится во втором Псалме, восьмом Псалме, хотя еще не все было подчинено ему (ср. Иоан. 1,50.51). В последствии он дает силу свидетельству, воздаваемому перед лицом сил сатаны, убийцы.

"Я вижу, - сказал Стефан, - небеса отверстые". И таково есть положение истинного верующего - небесное, на земле - в мире; верующий, живой в смерти, видит небеса во власти Святого Духа и Сына человеческого одесную Бога. Стефан не говорит: "Иисус". Дух характеризует его как Сына человека. Какое бесценное свидетельство человеку! И он (свидетельствует) это не во славу Божью (что характерно для небес), но во славу Сына человека, которому открылись небеса, и уж потом он видит в нем Господа Иисуса. Это единственный (первый) пример и полное подтверждение состояния души верующего после смерти с прославленным Христом.

Что касается развития этого свидетельства, то сейчас Иисус не Мессия, который вернется, если вы раскаетесь (что, впрочем, не перестало быть истиной), но Сын человека в небесах, открытых человеку, преисполненному Духа Святого, в небесах, куда Бог отправляет душу, что является надеждой и доказательством принадлежащих ему. Терпение Божье по отношению к Израилю несомненно, но Святой Дух дал верующему {Святой Дух открывает нам небеса и дает нам возможность созерцать то, что там есть, и преобразует нас на земле в соответствии с сущностью Иисуса. А что касается изменений, происходящих в развитии путей Божьих, то мне представляется, что это было осуществлением, посредством Духа, последствий того, что завеса разорвана. Мы видим Иисуса стоящим. Потому что, пока Израилем отвергается свидетельство Святого Духа, Он не сядет, ожидая суда над врагами. И верующий на небесах Духом вместе с ним, и душа, соединенная с ним на небесах, - все это кровью Христа и благодаря новому пути смогло проникнуть сквозь эту завесу. С другой стороны - иудей, совершивший со свидетельством Духа Святого то же самое, что они сделали с Иисусом, и сделавший Стефана посланником за ним со словами: "Мы не хотим, чтобы этот человек царствовал над нами"; Христос, сидящий в небесах, решительно занимает свое место до тех пор, пока не осудит врагов, не желающих принять царство, и именно в этом положении мы видим его в послании Евреям, в котором они единодушно призваны выйти за стан Израиля и последовать за жертвой, чья кровь была внесена в святилище святости. Это предвосхищение суда при помощи римлян охватило весь Иерусалим, чтобы отвергнуть народ Бога, чтобы в конце концов его наказал сам Христос. И, следовательно, положение Стефана напоминает нам положение Иисуса, и свидетельство воздается Духом о прославленном Иисусе. Это главный принцип послания Евреям. Учение о собрании, излагаемое Павлом после откровения, данного ему на пути в Дамаск, идет еще дальше, провозглашая союз христиан с Иисусом в небесах, а не просто их вхождение в святое святых через разорванную завесу, куда раньше могли войти лишь священники, - завесу, скрывавшую от людей Бога} новые перспективы и новые надежды. Однако заметим, что Стефан, впоследствии увидевший Иисуса на небесах, походит на него и на земле - это ценный и благодатный для нас факт! Во всем тщательно оберегается слава его личности. Иисус, хотя небеса и открылись ему, сам по себе был объектом, на который взирали небеса и который был принародно признан и возвеличен Отцом. Поэтому Он не нуждался в зримом предмете своей веры, и это также не вызвало преображения в тот же самый образ через откровение славы. Но "Отче, в руки Твои предаю дух Мой" звучит и в "Господи Иисусе! приими дух мой". И любовь к Израилю, взращенную в заступничестве пред Богом ("Отче, прости им, ибо не знают, что делают"), мы находим и в словах "Господи! не вмени им греха сего". За исключением этого отрывка, Святой Дух больше нигде не утверждает, что здесь они пребывают в неведении.

Здесь нужно остановиться на положении Стефана, сосуда свидетельства Духа, решительно отвергнутого иудеями; и божественный характер и личность Христа отчетливо проявляются в тех моментах, когда его ученик больше всего походит на учителя. Небеса открыты Иисусу {Мы можем здесь отметить, что святилище было открыто всем верующим. Завеса была разорвана смертью Христа, но милость Божья, как таковая, все еще была направлена на иудея и обещала им возвращение Иисуса на землю, что случится (так сказать, за завесой) в случае их раскаяния. Так что благословение могло быть снова излито на землю - во времена возрождения, при пришествии Христа, о котором возвещали пророки. Но это уже не Мессия, Cын Давида, но Cын человека на небесах и посредством Духа Святого на земле. Отверстые небеса стали видимые и познаваемые, и великий первосвященник, стоящий одесную Бога, уже не скрыт завесой. Эта слава открыта верующему, и Он взошел на небеса ради своего народа. И это, как мне кажется, является причиной того, почему мы видим его стоящим. Он не сядет в вечности на небесный престол, пока Израилем отвергается на земле свидетельство Святого Духа о его прославлении. Свидетельство и торжество Духа сейчас и впоследствии представляет собой большой интерес, не затрагивая, однако, апостольский авторитет, как мы увидим это позже. Что же касается иудеев, то до тех пор, пока Первосвященник не сойдет на землю, они не узнают, что деяние его принято во благо народа. Как в дни искупления, им придется ждать, пока Он не сойдет, и они не смогут познать его. Но для нас Святой Дух уже сошел и пребывает внутри нас, и мы знаем это}, Святой Дух нисходит на него, и Он признается Сыном Божьим. Небеса открываются Иисусу, и ангелы нисходят на Сына человека. Но перед ним не поставлен какой-либо объект; Он сам является тем объектом, на который взирают небеса. Небеса откроются в конце века, и на белом коне грядет сам Иисус в суде и торжестве. В случае со Стефаном тоже открываются небеса, и ученик, христианин исполненный Святого Духа, глядит в них и видит там Христа одесную Бога. Иисус по-прежнему является объектом созерцания небес, целью верующего, исполненного Святым Духом. Таким образом, эта сцена довольно типична для предмета веры и положения верующего. Иисус не имеет перед собой какого-либо объекта, Он сам является таким объектом для небес. Святой же имеет перед собой подобный объект, и им является сам Иисус в отверстых небесах. Подобно Христу, этот святой, исполненный его Духом благодати и разделивший его страдания, тоже отвергнут иудеями. И взгляд Стефана сосредоточился на небеса, отверстых ему Святым Духом, и Стефан видит там Сына человека готового принять его. Покой придет позднее, во время возрождения небеса примут не только Иисуса, но также души верующих в него до их воскресения, и все собрание, в духе отделенное от мира, который отверг его, и от иудаизма, противостоящего свидетельству Святого Духа. Иудаизм больше не признается. Кончилось долготерпение Божье. Место иудаизма заняли небеса и собрание, которое, как бы далеко оно и было, всегда следует за своим Господом в Духе, ожидая его возвращения.

Савл присутствует при смерти Стефана и одобряет ее.

Так заканчивается первый период собрания Божьего - его история в непосредственной связи с Иерусалимом и иудеями, на которых опиралась и была направлена деятельность апостолов, "начатая в Иерусалиме", которая, тем не менее, продолжалась и в остатке верных, и Израиль приглашался принять в ней участие, но не пожелал этого. Затем следуют некоторые второстепенные события, расширяющие сферу деятельности и в целом поддерживающие единение, прежде всего в откровении призвания язычников, и утверждающие, таким образом, что собрание - это единое тело, независимое от Иерусалима и отделенное от земли. Этими событиями является работа Филиппа по обращению Самарии и Эфиопии, деятельность Корнилия, видение Петра, явленное ему после призвания Савла, который был приведен в собрание иудеем хорошей репутации; это также труды Петра во всей земле Ханаана и, наконец, связь, установленная апостолами в Иерусалиме, обращение язычников в Антиохии, сопротивление Ирода (мнимого царя иудейского), забота Божья о Петре и суд Бога над царем. За этим непосредственно следует работа у язычников, начатая в Антиохии, уже подготовленной обращением Павла. Работа эта ведется при помощи совершенно особых средств и особого откровения. Давайте рассмотрим некоторые подробности этих глав.

После смерти Стефана начинаются гонения. Победа, одержанная ненавистью, достижение цели которой было допущено провидением, дает волю гневу иудейских вождей, ненавистников евангелия. Рухнула преграда, сдерживавшая их, и волны страсти раскатились во все стороны. Люди нередко сдерживались только благодаря остаткам совести, привычкам, определенным признанием прав других. Но когда эти преграды сломлены, ненависть (дух убийства в сердцах) с Божьего позволения насыщается такими поступками, которые показывают, что такое человек, предоставленный самому себе. Но вся эта ненависть лишь исполняет волю Божью, которой бы в противном случае человек пренебрег, и в некотором отношении он не может ее исполнить, а именно волю Божью в суде Божьем. Осуждением Израиля явилось рассеяние собрания - приговор, который нелегко было вынести и исполнить даже ученикам, так как какими бы ни были благословения и сила в тех сферах, где действует благодать Божья, все в руках его, как и мы пребываем в его милости.

За исключением апостолов рассеялось все собрание. То, что апостолы, оставшись, поступили верно - это является спорным вопросом, как и то, что более искренняя вера заставила бы их разойтись, что избавило бы собрание от многих конфликтов и трудностей в связи с тем, что Иерусалим оставался средоточием власти {Это ни коим образом не мешает проявлению высшей мудрости Божьей. Развитие учения о собрании в его единстве относительно тела Христова стало еще более совершенным и чистым благодаря учению Павла, который был призван из иудеев откровением небесного Христа. Все это ни коим образом не изменяет обязательств, данных людям. Однако эти пути высшей мудрости Бога ничего не меняют в ответственности человека. Кажущееся единство собрания было сохранено также благодаря этим средствам, благодаря связи, поддерживаемой с другими городами и Иерусалимом до тех пор, пока работа среди язычников за пределами влияния иудаизма не сделала эти связи чрезвычайно затрудненными и ненадежными. Но все это лишь более очевидно доказывало мудрость и милость Божью}. Господь, взирая на Израиль, сказал: "Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой". И после своего воскресения Он велит им идти научить все народы. И эта миссия постоянно осуществляется на протяжении всей истории Деяний и работы среди язычников. И, как мы видим в послании Галатам, эта работа на совершенно новой основе по особому соглашению в Иерусалиме переходит в руки Павла. Писание ничего не говорит нам об исполнении этой миссии двенадцати по отношению к язычникам за исключением слабого и расплывчатого намека в конце евангелия от Марка. Бог могуществен в Петре в отношении обрезания и в Павле в отношении язычников. Могут сказать, что вполне возможно то, что двенадцать не претерпели гонений; я не могу утверждать это однозначно. Но вполне очевидно то, что отрывки, которые я процитировал, не имеют завершения в библейской истории, и что вместо того, что предопределил Господь, установился другой порядок вещей и что иудейские предрассудки получили из-за своей распространенности в Иерусалиме большое влияние, от которых даже Петру было бы трудно освободиться.

Рассеянные в других странах, до того как прибыть в Антиохию, апостолы проповедовали слово Божье везде, но только иудеям (гл. 11,19).

Филипп, однако, пошел в Самарию, проповедовал там Христа и творил чудеса. Все единодушно внимали ему и даже крестились. Человек, который до того занимался волшебством, так что люди говорили, что он обладает великой силой от Бога, - даже он подчинился силе, затмившей его мнимые чудеса и убедившей его в своей реальности настолько, насколько он осознал мнимость собственной власти. В Самарии апостолы не встречали трудностей. История Христа просветила их. Более того, самаритяне не были язычниками. Однако благовествовал там эллинист.

И отсюда, в связи с процессом развитии собрания, мы узнаем кое-что новое - а именно то, что апостолы передавали Дух Святой посредством молитвы и возложения рук, что является чрезвычайно важным в истории путей Божьих. Более того, Самария была территорией, завоевать которую при всем влиянии иудаизма было невозможно. Это было сделано лишь торжеством молитвы. Духовная энергия в покорении мира принадлежала и собранию. Иерусалим же в этом плане переживал свой закат.

Пребывание в Петре силы Святого Духа предохраняет собрание от вмешательства лицемеров, орудий сатаны. Присутствие Господа разогнало ту тьму, за которой скрывались данные обстоятельства. Под влиянием сильного порыва разум Симона уступил власти Христа, чье имя было прославлено служением Филиппа. Но перед лицом того факта, что человек может передать Духа Святого, выявилось истинное состояние сердца Симона, его желание прославиться, резкое противоречие между его нравственным состоянием и законом Божьим, светом от Бога. Он желает купить эту силу за деньги. Какая чудовищная мысль! Таким образом, неверие, которое, казалось, было устранено, так что божественное было внешне воспринято, выдает себя чем-то таким, что для того, кто имеет Духа Святого, кажется находящимся в таком разительном противоречии с Богом, что истинный характер этого становится очевидным даже для ребенка, наученного самим Богом.

Таким образом, была установлена связь, соединяющая Самарию с центром деятельности в Иерусалиме, где еще оставались апостолы. Святой Дух, дарованный самаритянам, явился огромным шагом в развитии собрания. Несомненно, самаритяне были духовно очищены, признавали закон, хотя храм как таковой в определенной степени потерял для них свое значение. Основная масса верующих была более сплочена, и это было их преимуществом, так как они все еще держались Иерусалима; итак, Самария, получив благословение, вступила в связь со своим древним противником, к каковым принадлежали сами апостолы. Возможно, что апостолы не посещали храм во время гонений. Бог широко открыл им двери во вне, ибо сила Духа была с ними, и тем самым способствовала их деятельности, остановленной правителями Израиля в Иерусалиме. Подытожив, скажем, что все представленное здесь - это свободное проявление силы Святого Духа в других людях - не в апостолах и не в Иерусалиме, который отверг эту силу; а также это связи, поддерживаемые с апостолами и Иерусалимом, благодаря их основной деятельности и авторитету, а также той силы и власти, которой они были наделены.

Окончив свою работу и обратив несколько самаритянских селений, Петр и Иоанн возвращаются в Иерусалим. Работа вне Иерусалима продолжается, но уже другими способами. Филипп, который отличался быстрой исполнительностью, исполненный послушания в искренней вере, был призван оставить свою успешную деятельность, с которой была связана вся его личная слава (если бы он даже и добивался ее) и в которой он был окружен уважением и восхищением. "Иди, - сказал ангел Господень, - на полдень, на дорогу, идущую из Иерусалима в Газу". То была пустыня. В своем послушании Филипп думает не о разнице между Самарией и Газой, но только о воле Господней; его благовествование теперь уже достигает новообращенных из язычников в Абиссинии. Среди учеников Господних к крещению был допущен хранитель сокровищ царицы Ефиопской, чья вера была окончательно определена свидетельством пророка Исаии. И казначей продолжает свой путь, радуясь спасению, ради которого он предпринял столь утомительное путешествие из далекой страны в Иерусалим, чтобы найти его в обрядах и церемониях, но найти с верой в слово Божье. Какая прекрасная картина благодати евангелия! Он уносит на родину то, чем наделила его благодать в пустыне, - то, чего не дало ему трудное путешествие в Иерусалим. Жалкие иудеи, изгнавшие свидетельство из Иерусалима, оказались за дверьми. Дух Господа далеко уводит Филиппа, и он попадает в Азот, ибо вся власть Господня - в руках Сына человека для свидетельства его славы. И Филипп благовествует всем городам, пока не приходит в Кесарию.

А теперь на сцене появляются другой деятель и деятельность несколько иного характера.

Мы уже видели непримиримую вражду глав Израиля по отношению к свидетельству Духа Святого, их упорство в неприятии долготерпящей благодати Божьей. Израиль отверг дело благодати Божьей, совершенной ради него. Савл становится апостолом из их ненависти к учениками Иисуса, к слугам Божьим. Недовольный их поисками в Иерусалиме, Савл выпрашивает у первосвященника письма, чтобы схватить их в других землях. В то время, как Израиль находился во вражде с Богом, Савл является ревностным проводником их злобы, - без сомнения, по неведению, однако старательным, добровольным рабом иудейских предрассудков.

С такой целью он приближается к Дамаску, и здесь во всей полноте его не покорной воли Господь Иисус останавливает его. Небесный свет осиял его своей ослепительной яркостью. Савл падает на землю и слышит голос, взывающий к нему: "Савл, Савл! что ты гонишь Меня?" Слава, повергнувшая Савла ниц, не оставляла сомнений в том, что в сочетании c голосом проявилась слава Господня. Со сломленной волей, с уничтоженной гордыней, с покоренным умом Савл спрашивает: " Кто Ты, Господи?" Власть того, кто обратился к нему, неоспорима; душа Савла покорилась этой власти, и это был Иисус. При этом навсегда пришел конец своеволию Савла. Более того, Господь славы был не только Иисусом: он также признал своих бедных учеников, которых Савл хотел упрятать в тюрьму.

Как много всего заключено в тех немногих словах! Господь славы провозгласил себя Иисусом, которого преследовал Савл. Ученики его были одно целое с ним. Иудеи находились в открытой войне с самим Господом. И вся система, поддерживаемая ими, весь их закон, вся государственная власть, все установления Божьи не смогли предотвратить этой открытой войны с Господом. Оказалось, что и сам Савл, вооруженный их властью, подрывает имя Господа и уничтожает его народ на земле. Это было ужасным открытием, полностью потрясшим его душу, неотразимым по своему воздействию, не оставившим незатронутым ни одного уголка его души, которая могла бы устоять перед силой этого открытия. Упорствование во зле было бесплодным: стремление утвердить иудаизм было направлено против Бога. И собственная совесть Савла лишь заставляла его быть усердным в этом. Правители, поставленные Богом, окруженные вековым ореолом славы, возвышенные нынешними бедствиями Израиля, у которого не осталось ничего, кроме религии, - эти правители утвердили и одобрили нападки Савла против Господа. А Господом, которого они отвергали, был Иисус. И то свидетельство, которое они пытались подавить, было его свидетельством. Какая это была перемена для Савла! И каково было это новое положение, даже для умов самих апостолов, остававшихся, несмотря на то, что они были разогнаны, в Иерусалиме, пребывая с народом и сохраняя верность, несмотря на враждебность правителей Израиля.

Но, несмотря на это, дело Божье углублялось. Без сомнения, введенный в заблуждение, но тем не менее сохраняющий совесть, Савл, думая, что ему многое следует сделать против имени Иисуса Назаретянина, он оставался врагом Господа. Непорочная праведность по отношению к закону, насколько это вообще может быть измерено, более чем укрепила его в открытой вражде против Господа. Его начальники и хранители древней религии, его душа основывались как на морали, так и на религии - весь их авторитет был уничтожен в нем навсегда. Он был полностью сокрушен пред Богом. Он не увидел в себе ничего, кроме явной вражды по отношению к Богу, и его своеволие было сломлено, и это был тот, кто за час до того считал себя таким уверенным в себе, безупречным и религиозным человеком! Сравните это - хотя откровение Христа увело его значительно дальше - с посланиями: Гал. 2,20, Фил. 3; 2 Кор. 1,9; 4,10 и множеством другим отрывков.

Здесь нужно выделить другие важные моменты. Савл не знал Иисуса на земле. Он не имел свидетельства, потому что не знал его с самого начала как Господа и Христа. Но это был уже не тот Иисус, который был на земле и скрылся из виду; Господь, который впервые явился ему, будучи на небесах, объявил ему, что он Иисус. Савл знает только одного Господа. Его евангелие (как он сам называет это), является евангелием славы. Даже если бы он и знал Христа во плоти, то он его теперь больше не знает. Здесь мы находим еще один важный принцип. Господь славы имеет на земле своих представителей. "Я Иисус, Которого ты гонишь". Бедные ученики, плоть от плоти его и кровь от крови его, являлись им самим. Он взирал на них и лелеял их, как самого себя. Слава и единство святых с Иисусом, их главой на небесах, - это те истины, которые связаны с обращением Савла, с откровением ему Иисуса, с рождением веры в его сердце, перевернувшей в какой-то степени в его душе иудаизм во всех его проявлениях; и это произошло в той душе, неотъемлемой частью которой был иудаизм, определявший весь его характер.

Другой момент, который мы увидим позже в его описании этого видения, замечателен в связи с его жизненным путем. "Избавляя тебя,- сказал Господь,- от народа Иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя". Это нравственное преображение Савла, с одной стороны, отделило его от иудеев, а с другой, не сделало его язычником, но объединило его с прославленным Христом. В своем духовном становлении он не был ни иудеем, ни язычником. Вся его жизнь и служение проистекали от его близости к прославленному на небесах Христу.

Тем не менее, подобно тому, как Иисус пришел в Израиль, Павел приходит в собрание, скромно заняв свое место там, где Божьей властью утверждена истина Божья. Слепой на протяжении трех дней и полностью поглощенный - что было естественно - этим открытием, он не ест и не пьет, и после этого, несмотря на то, что он был слепой, что само по себе однозначно подтверждало подлинность случившегося с ним, его вера должна была быть укреплена с прибытием Анании, который мог поведать ему от Господа о том, что случилось с ним, хотя сам Анания и не покидал города. И это было тем более поразительно, поскольку Савлу было видение, что придет Анания и вернет ему зрение. И Анания знает это: зрение возвращается к Савлу, и он крестится. Савл принимает пищу, и это укрепляет его. Разговор Иисуса с Ананией замечательным образом показывает то, с какой очевидностью проявляет себя в те дни Господь и с какой святой непринужденностью и доверием обращается к нему этот истинный и верный ученик. Господь говорит с ним, как человек со своим другом при конкретных обстоятельствах, и Анания с доверительной открытостью размышляет вместе с Господом о Савле. И Иисус отвечает Анании не с грубой властностью, хотя Анания, конечно, обязан подчиняться ему, но с милостивым разъяснением, как с тем, кому Он доверял, объявив Савла избранным сосудом для свидетельства его имени перед язычниками и царями, и детьми Израиля, и что Он мог показать Савлу, сколько тот должен был выстрадать ради него.

Савл не медлит с признанием и провозглашением своей веры, и то, что он говорит, достойно нашего внимания. Он проповедует в синагоге, что Иисус - Сын Бога. И это было сделано в первый раз. Уже проповедовалось то, что Он был вознесен одесную Бога, и то, что Он Господь и Христос, также как и то, что на небеса вознесся отвергнутый Мессия. Но это было лишь учением о его личной славе. Иисус же является Сыном Бога.

В словах Иисуса, сказанных Анании, дети Израиля стоят на последнем месте.

И все же Савл еще не начинает проповедовать открыто. Это, так сказать, лишь выражение его личной преданности, его рвения, его веры в среде тех, кто его окружал, с кем он естественным образом был связан. Это случилось незадолго до того, как в народе, не знающем Христа, проявилась вражда к Богу, по меньшей мере с точки зрения Бога; и ученики, принявшие Савла, спустили его по стене в корзине, и при посредничестве Варнавы (человека добродетельного и исполненного Духа Святого и веры, благодать которого научила ценить истинное в новом ученике), внушавший страх Савл занял свое место среди учеников в Иерусалиме {По-видимому, это случилось позднее, но здесь это упомянуто для того, чтобы, так сказать, определить его место среди христиан}. Какое чудесное торжество Господа! Это единственное для него, Савла, положение, не будь он так поглощен мыслью об Иисусе. В Иерусалиме он состязается с эллинистами. Он был одним из них. Иудеи не были для него естественным окружением. Они пытались предать его смерти. Но ученики отправляют его к морю, в Тарс, в то место, где он родился. Торжество милости Божьей заставило врага умолкнуть. Собрания были оставлены в покое, и они начинают возрастать в страхе Божьем и в утешении его Святого Духа - это две великие стороны благословения, - и число собраний увеличивается. Гонение довершает замыслы Господа. Мир, дарованный им, дает им возможность процветать в благодати и познании его. Мы изучаем здесь пути и управление Божье пред лицом несовершенство человека.

Когда по милости Божьей был установлен мир - единственное прибежище тех, кто, поистине, ожидает его в покорности воли, - Петр проходит по всем частям Израиля. Дух Бога упоминает об этом обстоятельстве между обращением Савла и описанием его апостольской деятельности, чтобы, по моему мнению, показать нам апостольскую силу в Петре, проявившуюся как раз в то время, когда призвание нового апостола должно было пролить новый свет и начать дело, которое было новым во многих важных отношениях (утверждая, таким образом, его собственное дело, которое прежде уже было подготовлено, какими бы ни были успехи в его намерении); и для того, чтобы показать нам введение учеников в собрание, как это было совершено его благодатью в начале, сохраняя, таким образом, его единство и налагая его печать на это дело небесной благодати.

Собрание жило. Учение о его единстве как теле Христовом вне мира еще не было известно. Принятие Корнилия не раскрыло это учение, хотя и подготовило для него путь.

Неудержимая сила Петра, его апостольский авторитет, благодаря которому Корнилий вошел в духовный дом Бога в связи со служением Петра, и то, что после призвания Савла открылись новые перспективы, - все эти факты, взятые вместе, подтвердили то, что первоначальная работа никоим образом не была отклонена, чтобы начать другую. Тем не менее, видение Петра не открыло собрание как тело Христово, как и призвание Корнилия. Это лишь показало, что в любом народе тот, кто боится Бога, благоугоден ему - одним словом, милость Божья не ограничивается одними лишь иудеями, и нет нужды становиться иудеем, чтобы разделить спасение во Христе. Единство тела, соединенного с его главой в небесах, не было показано в этих событиях, но оно подготовило дорогу для распространения этой истины, так как в действительности язычник был допущен в собрание без того, чтобы стать иудеем. Все это совершалось на земле в отдельных людях, хотя само учение дано не было. Покаяние в жизнь вечную было даровано язычникам как таковое. Святой Дух - печать христианского благословения среди иудеев, плод искупления, совершенного Иисусом, - был дан язычникам так же, как и иудеям. Последние могли бы удивиться этому, но нельзя сопротивляться Богу. По благодати они могли восхвалить его за это.

Из глав 9,32 - 11,18 мы познаем силу духа Божьего, пребывающего с Петром среди Израиля; допущение язычников в собрание без того, чтобы они стали иудеями, и подчинение древнему порядку, который уже потерял свое влияние на них; печать Духа была возложена на них, и главы собрания в Иерусалиме и все наиболее ревностные сторонники обрезания, принимая такой факт, как волю Божью, восхвалили его, подчинившись этому, несмотря на все их предрассудки. Итак, дверь язычникам была открыта. Это был огромный шаг вперед, хотя драгоценное учение о собрании еще не было дано {Если мы внимательно изучим утверждения Писания, мы, я думаю, найдем вплоть до деталей (что касается подробностей), что это является верой в дело Иисуса ради прощения грехов, на которое Он наложил печать}.

Петр провозгласил призвание язычников в своей первой проповеди; но чтобы понять это и определить условия этого в связи с тем, что уже исторически существовало, необходимо вмешательство, власть и откровение Божье. Успех очевиден благодаря долготерпению и милости Божьей, так как это не являлось человеческой мудростью. Всецело проникнутые иудаизмом, жители Иерусалима знали, что Иисус вернется, если они раскаются. Это свидетельство благодати отвергается, и в лице того, кто это утверждал, первые плоды собрания возносятся на небеса. Святой Дух в его наивысшей свободе действует в Самарии и среди новообращенных. Собрание было рассеяно гонениями; Савл был приведен откровением прославленного Христа и свидетельством из его уст, которое означало союз святых на земле с ним, их главой на небесах, в одном теле. После этого набожный язычник, обращенный, но все еще язычник, получает веру в Христа и Святого Духа; таким образом, отмеченные им свидетельством - печатью на его вере от самого Бога, - апостол и ученики, которые были наиболее приверженны к иудаизму, получают его; Петр крестил его, а другие - приняли действия Петра.

Позвольте здесь заметить, что спасение - это не только пребывание воскрешенным и набожным, но и полное избавление с той целью, чтобы мы предстали ему самому в праведности добродетели, которую Бог дарует всякому, имеющему жизнь через деяние Божье. Печать Святого Духа на верующем в Иисуса ссс в Антиохию. Он был муж добрый, исполненный Духа Святого, его сердце было полно радости при виде дела благодати Божьей, и множество народа приложилось к Господу.

До сих пор все было только связано с деятельностью в Иерусалиме, но теперь распространится и к язычникам. Варнава, по-видимому, не подходил для этого дела, и, во всех обстоятельствах ведомый Богом, отправляется на поиски Савла, который ушел в Тарс, когда его стремились убить в Иерусалиме. И эти двое встретились с собранием в Антиохии, и учили множество народа. Пока еще все происходит в связи с Иерусалимом, откуда приходят некоторые пророки и сообщают о голоде. Связи между паствой и Иерусалимом, как центром, показаны и подтверждены тем, что в религиозные метрополии иудаизма посылаются пособия, и распространение христианства, которое, как считают, происходит из остатка верных иудеев, верующих в Иисуса как в Христа.

Варнава и Савл взяли на себя ответственность за это дело и пошли в Иерусалим, чтобы исполнить его. Это обстоятельство уводит нас обратно в Иерусалим, где Дух по-прежнему показывает нам некоторые способы действия Бога.

Ирод, чтобы угодить иудеям, начинает гонения на собрание в том городе. Мы позволим здесь себе отметить, что собрание верующих в Антиохии также названо собранием, чего еще нигде не было. Все считалось образующим неотъемлемую часть работы в Иерусалиме {При чтении места 9, 31 возникает вопрос, который, тем не менее, не влияет на главную общую мысль о том, что сейчас было образовано местное собрание, отличное от Иерусалима и составленное главным образом из язычников}, так как все иудеи были связаны с этим центром их религиозной системы, несмотря на их многочисленные синагоги и великое влияние их раввинов. Каждый иудей, как таковой, происходил из Иерусалима. Варнава и Савл встречаются с собранием в Антиохии. Образуется местное собрание, сознающее свое существование, - отличное от Иерусалима, хотя и связанное с ним. И начинают появляться собрания без метрополий.

Вернемся в Иерусалим. Ирод, нечестивый царь, и в определенном отношении образец врага-царя - врага в конце, начинает гонения на остаток верующих в Иерусалиме. Им противостоят не только иудеи. Царь, к которому они как иудеи питают отвращение, объединяет себя с ними в своей ненависти к божественному свидетельству, думая тем самым завоевать их расположение. Он убивает Иакова и приказывает схватить Петра и бросить его в темницу. Но Бог оберегает своего слугу и освобождает его с помощью ангела в ответ на молитвы святых. Он допускает, чтобы некоторые из них умерли (счастливое свидетельство их божественной части во Христе), и сохраняет других, чтобы продолжить свидетельство на земле, несмотря на все внешне несокрушимое могущество врага - могущество, которому Господь препятствует проявлениям того, что принадлежит ему, и ему одному, и что Он употребляет, когда и как Он желает. Бедные святые, хотя они и горячо молились (в те дни они устраивали молитвенные собрания), могли с трудом поверить, что Бог действительно воздал им за их молитвы, когда Петр подошел к двери. Несмотря на искреннее желание, вера с большим трудом полагается на Бога.

Ирод, пораженный могуществом того, кому он противостоял, приговаривает орудия его ненависти к смерти и возвращается к языческому местоположению его власти; и, восхищаясь своим величием, принимает там льстивые почести народа, как будто он сам был бог. Бог наказывает его, подтверждая, что Он господин этого мира, несмотря на человеческую гордыню. Слово Божье распространяется его благодатью; Варнава и Савл, исполнив свое служение, возвращаются в Антиохию, взяв с собой Иоанна по прозвищу Марк.

Сейчас мы подходим к началу непосредственной истории этого дела, нового в некоторых важных отношениях, связанных с миссией Павла при непосредственном вмешательстве Святого Духа. Сейчас уже не Христос на земле своей личной властью посылает двенадцать, впоследствии наделенных свыше силой Святого Духа, чтобы возвестить его вознесение на небеса и его возвращение и чтобы собрать под сенью креста тех, кто уверует в него. Павел видел Христа во славе и поэтому объединился с собранием, которое уже было создано. Но здесь Христос лично не присутствует, чтобы послать его как свидетеля своего присутствия на земле или своего отвержения как того, кого Павел знал на земле. Сам Святой Дух посылает его, и не из Иерусалима, а из греческого города, в котором Он в своей независимой и свободной власти обратил и собрал некоторое количество язычников, как, несомненно, и иудеев, образующих, однако, единое собрание, существование которого впервые было отмечено тем фактом, что евангелие проповедовалось и грекам.

В главе 13 мы вновь находимся в собрании в Антиохии перед лицом свободных {Действие Святого Духа всегда свободно, но здесь я хочу выразить то, что всегда было вне власти апостолов. Эта власть не является источником того, что было сделано; так же, как и то, что было сделано, не имеет к этому отношения} действий Святого Духа. Там присутствуют некоторые апостолы, и среди них Савл. Они постятся, занятые служением Господу. Святой Дух велит им выделить ему Варнаву и Савла для дела, на которое Он их призвал. Таково было начало их служения. Несомненно, это свидетельствовало о том, в кого они верили и кого Савл, по крайней мере, видел, и они действовали под его властью. Но определенным и несомненным источником их деятельности был Святой Дух. Именно Святой Дух призвал их на это дело. Они были посланы им - это один из величайших принципов относительно путей Господних на земле. Мы уходим из Иерусалима, от иудаизма, от подчинения апостолам, призванных Господом, когда Он пребывал на земле. Христа мы уже не знаем во плоти, как выражает это Савл (ставший Павлом). Им приходится бороться с духом иудаизма, показывая более или менее искреннее внимание к нему. Но источники их деятельности уже не находились в связи с той системой, которая являлась отправной точкой для этой деятельности. Прославленный Христос, признавший учеников членами своего тела как самого себя - на небесах, миссия, полученная от Святого Духа на земле, которая в качестве источника силы и действия знает только его (конечно же, свидетельствуя о Христе), - это то дело, которое сейчас начинается и которое доверено Варнаве и Савлу.

Варнава поистине образует связь между ними двумя. Он сам эллинист из Кипра; именно он представил апостолам Савла после его обращения не далеко от Дамаска. Варнава, человек великодушный, более открыт свидетельствам божественной благодати, даже по сравнению с апостолами и теми, кто воспитан в строгом духе иудаизма, так как Бог в своей благодати предусматривает все. Всегда есть Варнава, а также Никодим и Иосиф, и даже, когда необходимо, и Гамалиил. Действия Божьи во всей этой истории замечательны в этом отношении; лишь только бы мы, с помощью Духа исполняя его волю, искренне уверовали в того, кто располагает всем!

Тем не менее, даже эта связь вскоре прерывается. Это по-прежнему было связано с "ветхими одеждами" и "ветхими мехами"; это благословенная связь, как и сам человек, которому Святой Дух предоставил такое прекрасное свидетельство и в котором мы видим совершенный характер. Он намеревается взять с собой племянника Марка (см. Кол. 4,10). Марк возвращается в Иерусалим почти в самом начале деятельности по обращении языческих областей. И Савл продолжает свою работу теми средствами, которые Бог дал ему в руки, или с помощью таких людей, как Сила, который предпочел остаться в Антиохии, когда особое служение, доверенное ему в Иерусалиме, закончилось, и он мог свободно туда вернуться с Иудой.

Посланные таким образом Святым Духом, Варнава и Савл с Иоанном Марком при себе для служения пришли в Селевкию, оттуда на Кипр, и, будучи в Саламине - городе на том острове, они проповедуют в иудейских синагогах слово Божье. Следовательно, какой бы ни была сила Святого Духа, Он действует в связи с намерениями и обетованиями Божьими, причем в совершенном терпении. До конца своей жизни, несмотря на враждебность иудеев, беспокойный и непримиримый, насколько это возможно, апостол обращался - как требовали того пути и советы Бога во Христе - сначала к иудеям, затем (после того, как в собрании Божьем полностью открылись истина и благодать и исчезла разница между иудеями и язычниками) к язычникам. Бог един в своем образе, и Он полностью явил себя, и завеса разорвалась; также и грех един в своем роде и противопоставлен Богу; истина неизменна, и единство собрания связано с возвышением благодати в Боге, нисходящим в самые глубины греха, в отношении которого проявляет себя эта благодать. Но что касается путей Божьих на земле, то иудеи занимали первое место, и Дух, господствующий над всем, может, таким образом, действовать в полной свободе в проявлении верховной власти Божьей; так же, как и Христос, ставший слугой благодати, подчинился этим действиям и сейчас, вознесшись на небеса, соединяет в себе все эти различные пути Божьего промысла как глава и средоточие славы, о которой свидетельствует Святой Дух, чтобы посредством благодати свершить это здесь, на земле, насколько это возможно.

Это не предотвращает определенного и несомненного наказания по отношению к иудеям в их положении, когда того требуют обстоятельства.

Даже теперь, в начале служения Павла представлены одновременно две вещи. Мы уже отметили, что он начинает с иудеев. Пересекши остров, он прибыл в место пребывания правителя. Проконсул, разумный и вдумчивый человек, желает услышать проповедь слова Божьего. Осажденный к тому времени лжепророком (который воспользовался осознанной потребностью души, хотя и невежественной, но искренне желающей чего-то такого, что могло заполнить пустоту, которую он испытал в ничтожности языческих обрядов и в своем отвращении к бессмертию), он посылает за Варнавой и Савлом. Им противостоит Елима. Это естественно, он может потерять влияние на правителя, если последний воспримет проведуемую Павлом истину. Итак, Елима был иудеем. Савл (названный к тому времени Павлом), преисполненный Святого Духа, от лица Бога выносит ему приговор Бога, обрекающий его на временную слепоту, тут же приведенный в исполнение могущественной рукой Бога. Проконсул, пораженный силой, сопровождающей слова Павла, принимает благовествование Божье.

Я не сомневаюсь в том, что в этом жалком Вариисусе мы видим олицетворение иудеев в тот период, временно охваченных слепотой, потому что они завидовали влиянию евангелия. В довершение меры беззакония они воспротивились ему. Их положение осуждено; их история отражена в служении Павла {Я не знаю, является ли перемена имени, указанная в связи с этим, - перемена, значение которой вызвало любопытство этимологов - простым изменением, посредством которого иудейская форма имени сменилась латинской или языческой}. В своем противостоянии благодати и стремлении ослабить ее влияние на язычников они были наказаны слепотой - однако только на время.

Покинув Паф, они отправляются в Малую Асию, и теперь Павел решительно занимает свое место в повествовании Духа. Все его окружение составляют только те, кто был с Павлом (выражение "окружение Павла" по-гречески буквально означает "те, кто вокруг Павла"). Когда они достигли Пергии, Марк покидает их и возвращается в Иерусалим - более умеренная и сдержанная форма иудейского влияния, показывающая, однако, что, где бы оно ни проявлялось, если оно и не приводит к враждебности, то, по крайней мере, отнимает силу, необходимую для дела Божьего в том виде, в каком оно было сейчас развернуто среди язычников. Варнава, однако, идет дальше и все еще продолжает сотрудничать с Павлом. Павел же, когда они прибыли в Антиохию {В Писидии}, опять начинает с иудеев. Он приходит в субботний день в синагогу и по приглашению правителя проповедует об Иисусе, отвергнутого в Иерусалиме иудеями и распятого, но снова воскрешенного властью Божьей, через которого они могли бы быть оправданы от всего, от чего их не мог бы оправдать закон Моисея. Свидетельство Павла здесь очень похоже на свидетельство Петра и чрезвычайно близко посланию Евреям в отношении самого духа свидетельства; стих 33 - это совершенное, до некоторой степени, свидетельство Петра в Деян. 3. В стихе 31 он явным образом поручает двенадцати апостолам нести свидетельство Израилю как тем, кто лично сопровождал Христа и видел его после воскресения. "[Они], - говорит он, - суть свидетели Его пред народом". Но свидетельство Павла (которое по отношению к исполнению обетов через пришествие Христа и через милости Давида, проявившиеся в его воскресении, - возвещается в проповеди Петра) отступает от этого в важнейшем пункте. Он ничего не говорит о том, что Бог сделал Иисуса Господом и Христом. Он заявляет, что его именем провозглашается отпущение грехов, призывая слушателей не пренебрегать этим великим спасением {Оба, как мы видели, следуют (в основном) поручению, данному апостолам в Лук.24}.

В результате этого сообщения многие следуют за Павлом {Здесь Павел помещен впереди Варнавы, в предыдущей же главе на первом месте стоял Варнава} и Варнавой, и призываются ими пребывать в провозглашенной ими благодати. В следующую субботу собирается множество народа, чтобы послушать слово Божье; это были язычники, умолявшие, чтобы это евангелия благодати снова было проповедано им. Их души нашли больше истины в учении того единственного Бога, признанного иудеями (язычники приходили в синагогу), чем в бессмысленном поклонении язычников, которое больше не давало пищу пробудившемуся и неудовлетворенному уму, - уму, который был слишком деятелен для того, чтобы позволить воображению восхищаться обрядами, в которых не было ничего привлекательного; лишь невежество удовлетворяло эти религиозные устремления плоти, потому что невежеству были привычны эти великолепные празднества, которыми оно увлекалось. Тем не менее, холодно принятое учение единственно истинного Бога, хотя и освободившее рассудок от всего того, что шокировало его в бессмысленной и безнравственной мифологии язычества, вовсе не напитало душу, как сделало это полновластное свидетельство Бога, действовавшего в благодати, - свидетельство, воздаваемое Святым Духом устами посланников, которых послал Он, - свидетельство, которое, хотя и было верно обетам, данным иудеям, кроме того уже выступает как "слово спасения" (ст. 26) ко всем, кто боится Бога. Но иудеи, "ревностно" относящиеся к евангелию, которое, таким образом, удовлетворило потребности души способом, недоступным их религии, противодействуют Павлу и поносят учение Христа. Поэтому Павел и Варнава смело обращаются к язычникам.

Это был решающий и чрезвычайно важный момент. Эти двое посланников Святого Духа приводят свидетельство Ветхого Завета относительно намерений Бога к язычникам, чьим светом должен быть Иисус, - то свидетельство, которое они воздали в соответствии с разумением, данным им Святым Духом его властью. В Ис. 49 есть отрывок, где сопротивление Израиля, который сделал бесполезным для себя свидетельство Христа, дало Богу повод объявить, что Христос должен быть светом язычникам, великим до концов земли.

Мы хорошо поступим, если проследим это последнее обстоятельство, силу в действии, наделенную духовным разумением, и тот путь, способ, которым пророческие заявления обращаются в основание для действия, когда Дух Бога дает истинное и реальное значение и применение ее. Другой, возможно, этого и не поймет, но у духовного человека есть полная гарантия осознания слова, которое он постиг. Все остальное он представляет Богу.

Язычники радуются свидетельству, и избранные верят. Слово распространяется по всей стране. Иудеи ныне проявляют себя в своей истинной сущности врагов Господа и его правды. В отношении их Павел и Варнава отрясают прах со своих ног. Ученики (ст. 52), какими бы ни были их трудности, этому не помеха. Положение, занимаемое здесь иудеями, - таково; более того, мы находим это повсюду, и это дает нам понять, каков должен быть источник печали и боли для апостолов.

Их миссионерские труды продолжаются в Иконии в прежней вражде с иудеями, которые, будучи сами к этой деятельности неспособные, поднимают язычников на тех, кто выполняет эту работу. Пока это была только вражда, это был повод для упорства, но, будучи вовремя предупрежденными о нападении, которое планировалось против них, они отправляются в Листру и Дервию. Там, исцелив калеку, они вызывают идолопоклоннические почести со стороны этих несчастных язычников, но, исполненные ужаса, они отвращают их от ошибки силой Святого Духа - верные свидетельству от Бога. За ними также следуют иудеи. Итак, если человек не ищет иметь ничего общего с идолопоклонничеством сердца и не принимает возвеличение от людей, то сила его свидетельства, которым они начали восхищаться, полагая, что смогут возвысить этого человека и достигнуть его расположения посредством лести, которую он не принимает, в конечном итоге порождает ненависть в их сердцах. Иудеи приводят эту ненависть в действие и возбуждают народ, который оставляет Павла умирающим. Но он поднимается и снова входит в город, спокойно оставаясь там еще на один день, и назавтра он с Варнавой уходит в Дервию.

После этого они снова посещают города, которые они проходили, и в Листре, Иконии и Антиохии они укрепляют учеников в вере и наставляют их о том, что они должны пройти через скорбь, чтобы наследовать царство Бога. Они выбирают для них пресвитеров и, пройдя через некоторые другие города к месту, где они высадились с судов, возвращаются в Антиохию, откуда они были привлечены к Богу для работы, вызвав там великую радость в учениках тем, что двери веры были открыты язычникам. Это является первой официальной миссией среди язычников, где образовались собрания, были отмечены пресвитеры, назначенные апостолами, а также враждебность иудеев к благодати Божьей, вне их народа и не зависимо от их закона. Слово оказывает положительное влияние среди язычников, с этой целью проявляет себя Святой Дух, учреждая и образовывая собрания, устанавливая в них местных правителей, вне и независимо от деяний апостолов и собрания в Иерусалиме, и обязательств закона, который там все еще поддерживался.

Вскоре в Антиохии возник в отношении этого вопрос (если такое может быть позволено). Это уже не сопротивление иудеев, враждебных благовествованию, но фанатизм тех, кто придерживается его, стремясь навязать закон обращенным ученикам. Однако благодать Божья предусматривает и эту трудность.

Рассказ об этом содержится в главе 15. Из Иерусалима, где все еще происходит в соответствии с законом, приходят некие люди, и в центре и отправной точке работы в Антиохии они стремятся навязать эти требования язычникам. То была воля Божья, уладившая это дело при помощи совещания в Иерусалиме, чтобы таким образом укрепить единство, каковы бы ни были иудейские предрассудки, а не апостольский авторитет Павла или же только действие в Антиохии Его духа, что, возможно, разделило бы собрание. В этом отношении замечательны средства Божьи, показывающие нам путь, в котором Он хранит высочайшую заботу о собрании в благодати. Читая послание Галатам, мы видим, что в действительности вопрос касался христианства, затрагивая самую основу, глубочайшие источники благодати, прав Божьих, греховного положения человека, - те принципы, на которых основывается вся система извечных отношений человека с Богом. Если кто-то был обрезан, то он находился под властью закона, он отказывался от благодати, он отказывался от Христа. Тем не менее, апостол Павел, исполненный веры, силы, пылающий страстью, обязан идти в Иерусалим, куда он не хочет идти, для того, чтобы привести все в порядок. Павел трудился в Антиохии, но работа в том городе была не его делом. Он не был апостолом в Антиохии, каковым он был в Иконии, в Листре, после этого в Македонии и Греции. Он вышел из Антиохии, из недр собрания, уже здесь образованного. Для собрания вопрос был решен независимо от апостольской власти Павла. Апостол должен уступать перед Богом и его путями.

Павел спорит с людьми из Иудеи, но к соглашению они не приходят. Определено послать некоторых из собрания в Иерусалим, но с ними Павла и Варнаву, так глубоко заинтересовавшихся в этом вопросе. Кроме того, Павлу было откровение, что он должен идти. Бог направляет его шаги. Тем не менее, иногда хорошо быть обязанным подчиниться, хотя это всегда правильно и исполнено духовной силы.

Решение вопроса было перенесено в Иерусалим. То, что подчинение язычников закону должно было встретить в Иерусалиме сопротивление, было весьма значительным. И еще более значительным было то, что они должны были решить не делать этого. Здесь в предопределении того, что это решение исходит из Иерусалима, мы видим мудрость Божью. Не будь здесь фанатизма, этот вопрос не был бы таким неизбежным, но увы! Следует творить благо, несмотря на всю слабость и все традиции людей. Решение, принятое в Антиохии, вероятно, отличалось бы от решения, принятого в Иерусалиме. Иудейское собрание не приняло бы истину, апостольский авторитет двенадцати не поддержал бы ее. Направление в Иерусалиме и направление в Антиохии было бы различным. Началась бы ( по крайней мере, внешне) продолжительная война, с одной стороны, авторитета первоначального и апостольского собрания, а с другой; силы и свободы Духа в Павле, как представителя этой силы и свободы. Иудейское стремление человеческой природы всегда готово отказаться от высочайшей силы Духа и вернуться на пути и помыслы плоти. Это стремление, взлелеянное традициями древнейшей веры, уже достаточно наделило скорбью и трудностями того, кто особенно трудился среди язычников в согласии со Святым Духом, без той помощи, которую бы он имел, идя по пути апостолов и собрания в Иерусалиме.

После долгих споров в Иерусалиме, которым была дана полная свобода, Петр, взяв на себя инициативу, рассказывает случай, произошедший с Корнилием. После этого Павел и Варнава провозглашают чудесное явление Бога силой Святого Духа, которое произошло среди язычников. Затем Иаков подводит итог решению собрания, с которым согласны все, что язычники не обязаны быть обрезанными или же подчиниться закону, но только воздерживаться от крови, от удавленины, от идоложертвенного мяса, от блуда. Будет полезно рассмотреть и условия этого постановления.

Оно направлено на то, чтобы учить не тому, что есть, собственно, добро или зло, но тому, что подходило представленному случаю. Это было неправильно перед Богом, но "необходимо" во избежание определенных вещей. Это могло бы быть действительно злом. Но сейчас это так не выглядело. От более определенных обстоятельств, к которым язычники были привычны, и это было правильно, они должны были отречься для того, чтобы собрание могло действовать, как и следовало, в мире пред Богом. Другим требованиям закона их не следовало подчинять. У Моисея были те, кто проповедовал его. Этого было достаточно без принуждения язычников подчиниться его закону, когда они присоединились не к иудеям, а к Господу.

Следовательно, это постановление осуждает не сущность запрещенных вещей, но их уместность в данный момент - так как язычники действительно привыкли не исполнять все эти требования. Следует заметить, что это были вещи, запрещенные не только законом. Это было то, что противостояло порядку, установленному Богом как творцом, или же запрету, данному Ною, когда ему было велено не есть мясо с кровью. Женщина должна была быть связана с мужчиной таинством брака, и это было великим благом. Жизнь принадлежала Богу. Всякое соединение с идолами было преступлением против власти истинного Бога. Пусть Моисей обучает их собственным законам, но эти вещи были противны разумному познанию истинного Бога. Следовательно, это не было новым законом, навязанным христианам, и не подстраивалось под иудейские предрассудки. Это имело не тот вид законности, подобный духовному таинству, обязательному самому по себе. Это выражение христианского понимания условий истинных отношений человека с Богом в сфере естества, установленных добротой Божьей, через вождей в Иерусалиме невежественным христианам, освобождая их от закона и просвещая их относительно их отношений между Богом и человеком, и того, что правильно для человека, - в тех вещах, в которых они, подобно идолопоклонникам-язычникам, были несведущи. Я говорю: обратились к христианскому пониманию; следовательно, здесь ничто не противоречит употреблению в пищу того, что было продано на бойнях, потому что я признаю Бога, давшего это, а не идола. Но если какое-либо действие включает в себя общение с идолом, даже относительно совести другого, то это вызывало гнев у Бога; и я грешу против него или моего соседа. Я не знаю, удавлено ли это животное или нет, но если люди действуют таким образом, чтобы показать, что им все равно, принадлежит ли эта жизнь Богу или нет, то я грешу. Я не осквернен этим, но мне не хватает христианского понимания прав Бога как Творца. Что касается блуда, то воздержание от блуда входит в категорию христианской чистоты, кроме того, противоречит порядку создателя, таким образом, это непосредственный вопрос о добре или зле, а не только прав Божьих, открытых нашему пониманию. Это более важно как общий принцип, а не подробности его.

В общем, были установлены такие принципы: чистота брака согласно первоначальному установлению Божьему; жизнь принадлежит Богу; и единство Бога - как единственного истинного Бога. То же самое является истинным в отношении основания, положенного собранием в основе своего постановления. "Ибо угодно Святому Духу".

Святой Дух проявил себя в случае с Корнилием и при обращении язычников, чему дали оценку Петр, Павел и Варнава. Но с другой стороны, апостолы вместилище власти Христа, те, кому было доверено управление собранием, основанным в связи с истиной иудейской веры. Они представляли власть Христа, вознесшегося на небеса, даже тогда, в тех случаях, когда показал свою силу и волю Святой Дух. Власть была проявлена в связи с тем, что в определенном смысле явилось продолжением иудаизма, расширенного новым откровением, центр которого был в Иерусалиме, признающем Мессию, вознесенного Иисуса, отвергнутого людьми. Христос вверил им власть, необходимую для руководства собранием. Они также были отмечены в день пятидесятницы, чтобы исполнить это.

Дух благодати и мудрости истинно показан в образе их действий. Они полностью одобряют Павла и Варнаву и посылают с ними выдающихся людей в собрании в Иерусалиме, которые не могут быть заподозрены в принесении ответа в поддержку их собственных притязаний, как это могло бы быть в случае с Павлом и Варнавой.

Апостолы и пресвитеры собираются на совещание, но вся паства действует с ними в согласии.

Таким образом, Иерусалим решил, что для язычников закон не обязателен. Они же, искренние в своем желании следовать с Христом, чрезвычайно радуются своей свободе от такого ярма. Иуда и Сила, будучи проповедниками, призывают и поддерживают их, и после этого они с миром отпускаются. Но Сила, воодушевленный Святым Духом, думает остаться на свой страх и риск. Он предпочитает Иерусалиму работу среди язычников. Иуда возвращается оттуда в Иерусалим. Работа в Антиохии благодаря Павлу, Варнаве и другим продолжается. В Антиохии мы снова видим полную свободу Святого Духа.

Павел предлагает Варнаве пойти навестить собрания, уже образованные при их помощи в Малой Асии. Варнава соглашается, но намеревается взять с собой Иоанна, который перед тем оставил их. Павел хочет взять с собой того, кто не отступил от дела и из-за своего дома не сошел с пути странника ради дела, Варнава же настаивает на своем, и эти два ценных слуги Божьи расстаются. Варнава берет Марка и отправляется на Кипр. Итак, Марк был его родственником, а Кипр - его родиной. Павел берет Силу, предпочитавшего дело Иерусалиму, а не Иерусалим - работе. Судя по его семени, мы можем убедится, что Сила был грек.

Как прекрасно обнаружить, что после этого Павел говорит с Варнавой с чистой любовью и желает, чтобы Марк пришел к нему, найдя его полезным для служения.

Более того, Павел привлечен братьями к благодати Божьей в своей работе. Звание, данное апостолами Павлу и Варнаве, показывает разницу между апостольской властью, установленной Христом в человеке, и той властью, что была установлена властью Святого Духа - посланного самим Христом, без сомнения, в сущности направляемой Святым Духом, и их миссией, подтвержденной его властью. У Павла и Варнавы среди апостолов нет звания, кроме их работы, - "человеки, предавшие души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа". Они являются теми, чем сделал их Святой Дух. Апостолы же - это те самые двенадцать.

Павла характеризует свобода и сила Духа. Он таков, каким его делает Дух. Если ему явился Иисус, хотя это мог подтвердить Анания, то он, действительно, должен доказать это силой своего служения. Цели его служения, также как и их особенности раскрываются в главах 16-20. Действие и свобода Святого Духа проявляется здесь замечательным образом.

Пожалуй, нет более замечательного примера, чем тот, который Павел дает в отношении Тимофея. Он с полной свободой использует обрезание, чтобы отвергнуть иудейский предрассудок. Весьма сомнительно то, что ему по закону следовало обрезаться. Ездра и Неемия показывают нам высланных чужеземных женщин; но здесь, имея мать-иудейку, Павел требует, чтобы дитя от смешанного брака последовало правилу иудеев и приняло этот обряд. Свобода полностью признает закон на своем месте, хотя сама освобождена от него, и точно определяет для уверения язычников отсутствие каких бы то ни было притязаний от части иудеев-христиан, чтобы навязать язычникам закон. Павел обрезает Тимофея, но ни на минуту не соглашается с теми, кто принуждал Тита к обрезанию. Он мог бы стать иудеем из любви к ним; но иудеи сами должны отказаться от притязаний навязать другим свой закон. Постановление совета собрания осталось с собраниями - простой ответ каждому иудею, который желал подчинить язычников иудаизму. Следует отметить, постановление было дано апостолами и пресвитерами.

Единственный, кто направляет апостола - Святой Дух. Он запрещает ему проповедовать в Асии (в провинции) и не позволяет ему идти в Вифинию. Ночью было видение, призвавшее их идти в Македонию. Здесь и застает их историк. Это Господь призывает их в Македонию. Здесь нужно отметить, что в то время, как благовествование дано в служении Павла всякой твари под небесами, все же есть особенное направление, которого мы должны придерживаться.

Здесь апостол прежде всего идет к иудеям, даже когда это были несколько женщин, собравшихся на берегу реки - в месте, как это обнаруживается, выбираемом обычно там, где не было синагоги. Гречанка, почитавшая иудейского Бога, обращена благодатью. Таким образом, дверь открывается, и другие также получают веру (ст. 24). Тут сатана пытался испортить служителям мира их работу по свидетельству. Не то, чтобы этот дух признавал Иисуса - он не был бы тогда злым духом и не овладел бы таким образом девицей. Он упоминает о посредниках, чтобы разделить с ними славу и величие Божье - возможно, принужденный говорить присутствием Духа, как то было с другими в присутствии Иисуса, когда их глазам являлась его власть. Свидетельство сатаны не могло зайти так далеко, чтобы признать его Господом; и если бы ни вера Павла, то работа Господа и работа врага смешались бы. Но это не было свидетельством Павлу, которого он, Павел, добивался, так как это было свидетельством, представленным злым духом, каким бы это свидетельство ни выглядело.

Доказательство, которое был вынужден дать злой дух, что здесь присутствует сила Божья, - это то, что он подчинился ей, будучи изгнанным. Это не могло быть поддержкой делу Божьему. В этом случае мы видим беспристрастность апостола, его духовную проницательность, силу Бога с ним и веру, у которой нет другой поддержки, кроме как от Бога. Было бы полезным свидетельство, представленное его служению, да и плоть рассуждает так: "Я ведь стремлюсь к этому". Гонений можно было бы избежать. Но у Бога нет другого оправдания, кроме того, которое Он дает себе сам; ни одно другое не может быть свидетельством о нем, но Он обнаруживает себя там, где его не знают, лишь вера уповает на то, чтобы узнать его. Павел продолжает свое дело, не тревожась по поводу нападок врага, возможно, мудро избегая столкновения, не приносящего Господу плодов до тех пор, пока возмущенному настойчивостью врага ему не пришлось вступить в это столкновение. Дух Бога не допускает присутствия злого духа, когда тот живо проявляет себя против него. Он не дает послабления его злым умыслам, учитывая их в своем недобровольном вмешательстве; ибо у него есть свое собственное дело, и Он не может оставить его, чтобы заняться врагом. Он занят в своей любви душами. Но если на его пути встает сатана, сбивая с толку эти души, Дух проявляет себя во всей силе, и враг бежит от него.

Но сатана не лишен определенных возможностей. Силу, которую он не может проявить открыто, он употребляет, вызывая в людях страсти и вожделения, во враждебности к той силе, против которой сам он устоять не может и которая не объединится с ним и не признает его. Так как жители земли Гадаринской желают, чтобы Иисус оставил их, когда он изгнал легион, так и филиппийцы, возбужденно поднимаются против Павла и его сотоварищей при подстрекательстве людей, потерявших через это свои нечестные доходы. Но Бог использует все это, чтобы дать направление своему делу, и придает ему тот вид, который Он желает. Необходимо обратить стражника и заставить самих судей признать причиненное им зло по отношению к посланникам Божьим. Собрание собралось и паства (как свидетельствует обращенное к ним послание) полна любви и расположения. Апостол отправляется трудиться в другие места. Здесь мы видим свидетельство более достоверное, более убедительное, чем в случае с Петром. В случае с Павлом вмешательство Божье более поразительно. Вместо того, чтобы спокойно спать, Павел и Сила воспевают Бога, двери внезапно распахиваются, и стражник, и его семейство обращаются к Богу. Служители вынуждены прийти к Павлу в роли просителей. Таков результат мятежа. Враг здесь ошибся. Он не может остановить работу, проводимую по воле Божьей.

Мы не должны обойти молчанием силу, которая охватила целые семьи и подчинила их христианской вере. Однако мы видим это лишь в вопросе введения в собрание язычников {Однако в случае с Лидой и Сароном мы видим то, что наиболее аналогично в связи с народом. Они слышали о чуде, сотворенным в отношении Енея; и город, и окрестности обратились к Господу. Сарон это район, расположенный вдоль побережья}. Но Корнилий, Лидия, стражник в Филиппах - все являются свидетелями этой силы.

В последнем случае то была сила, примененная врагом в отношении страстей язычников, которая вызвала преследование апостолов; в Фессалонике мы снова находим древнюю и извечную вражду иудеев. Тем не менее, множество иудеев и эллинов принимают благовествование. После мятежа, также происшедшего и здесь, апостолы уходят в Верию. Здесь иудеи более благомысленные; все, что они слышат, они рассматривают как слово Божье. Благодаря этому уверовало великое их множество. Тем не менее, иудеи Фессалоники, "ревностно" относящиеся к успеху, достигнутому благовествованию, идут в Верию. Павел покидает город и отправляется в Афины. Сила и Тимофей на время остаются в Верии, Павел же является особым объектом иудейских преследований. В Афинах, посещая синагогу и видя этот город, Павел возмутился духом при виде всеобщего идолопоклонства в этом праздном городе, и он ежедневно публично спорит с их философами; будучи последовательным в этих беседах, он свидетельствует в этой интеллектуальной столице истинного Бога. Он посылает весточку Силе и Тимофею, чтобы они присоединились к нему.

С таким народом, как афиняне, - таково впечатление от интеллектуального развития без Бога - ему пришлось спуститься на низшую ступень лестницы истины. Он объясняет единство Бога, Творца, и отношение человека к нему, провозглашая также то, что Иисус будет судить мир, чему Бог явил доказательство, воскресив его из мертвых. За исключением осуждения мира, данного в качестве обетов, свидетельствующих о возвращении Христа, мы могли бы подумать, что это Петр обращается к иудеям. Мы не должны воображать себе, что историк рассказывает обо всем, что сказал Павел. Описана лишь его защита, а не проповедь. Святой Дух дает нам то, что характеризует манеру, в которой апостол отнесся к обстоятельствам тех, к кому обращался. Все, что оставалось в памяти его первых слушателей, - это то, что он проповедовал Иисуса и его воскресение. Это проявляется как раз в том, что некоторые поняли воскресение и Иисуса как Бога. Это, разумеется, и есть основа христианства, которое опирается на Иисуса и его воскресение, но только основа.

Я сказал, что это напоминает нам проповедование Петра. Я имею в виду уровень его учения о Христе. И в то же время, мы заметили уместность применения фактов к тем людям, к которым он обращался. Петр проповедует отвергнутого Христа, вознесенного на небеса, готового вернуться, если иудеи раскаются, и который своим приходом установит все то, о чем говорили пророки. Здесь осуждение мира - утверждение истины для плотского разума - представлено образованным людям и людям любознательным, и ничто иное не может заинтересовать их склонные к философии умы, нежели простое и убедительное свидетельство нелепости их идолопоклонства, как раз в соответствии с тем, что признает плотское сознание их собственных поэтов.

Нечестной наживе, для которой сатана представил удобный случай, помешало благовествование в Филиппах; в Фессалонике - нападки иудейской ревности, в Афинах - ожесточение и нравственное безразличие к познанию, что льстило человеческому тщеславию. Благовествование продолжает свой путь, одерживая победу над одним и уступая влиянию другого; и, после того, как ученым афинянином было раскрыто все, насколько позволяло их положение, покинув их и найдя среди роскоши и развращенных обычаев богатого города Коринфа множество народа, вводит их в собрание. Таковы пути Божьи и действия его преданных слуг, ведомых Святым Духом.

Позволим себе заметить, что эта сила, которая ищет язычников, никогда не теряет из вида благоволение Бога к его избранному народу - благоволение, искавшее их с тех пор, как они отвергли его.

В Фессалонике Павел дважды получает помощь из Филипп; в Коринфе же, где господствовали деньги и торговля, он не принимает эту помощь, но спокойно трудится с двумя соотечественниками, занятыми тем же ремеслом, что и он. Он снова начинает с иудеев, которые богохульствуют и показывают враждебность по отношению к его учению. Апостол следует своим путем со смелостью и решительностью человека, истинно ведомого Богом, следует спокойно и рассудительно, чтобы не отклониться в сторону. Он отрясает свои одежды в знак очищения от их крови и объявляет, что сейчас он обращается к язычникам, согласно Ис. 49, приняв это пророчество как веление Бога.

В Коринфе Бог имеет "множество народа". Поэтому, чтобы разрушить планы и смягчить злобу иудеев, всегда "ревностно" относящихся к той религии, которая затмила их значение, какой бы ни была благодать, даруемая им, он, Павел, использует безразличное неверие Галлиона. После долгих трудов Павел вновь отправляется в путь. Его друзья - иудеи, Прискилла и Акила, уходят с ним. Он также связан обетом. Вражда иудеев не умаляет его привязанности к его народу - прежде всего его преданности к проповеди благовествования - в признании всего, что принадлежит им в благодати пред Богом. Он даже подчиняется иудейским обрядам. Возможно, что на него оказала влияние привычка, происходящая не от Духа, но согласно Духу, и у него и в мыслях не было отвергать то, что Бог в терпеливой благодати даровал людям. Он обращается к иудеям в Ефесе. Они склонны к тому, чтобы послушать его, но он желает отметить праздник в Иерусалиме. В этом он со своими празднествами и обетами все еще иудей. Очевидно, Дух изложил нам эти обстоятельства, чтобы дать истинную и законченную картину отношений, существующих между этими двумя системами, - как степень свободы от влияния одной, так и власть, установленную другой. Первая часто лишь проявляется в определенной степени, там, где сила, направленная на осуществление этой свободы, чрезвычайно велика. Свобода, снисходящая до предрассудков и привычек, не равнозначна подчинению этим предрассудкам в одной и той же личности. По нашей немощи эти две вещи смешиваются, но в действительности они противопоставлены друг другу. Почитать то, что почитает Бог, даже если система потеряла реальную силу и ценность и если мы призваны действовать в связи с системой, когда она не представляет собой ничего, кроме суеверия и слабости, - это совершенно отличается от того, чтобы отдаться в рабство суеверию и слабости. Первое является воздействием Духа, последнее - воздействием плоти. Увы! В нас одно часто смешивается с другим. Милосердие становится слабостью, придавая свидетельству неуверенность.

Павел отправляется в путешествие, он идет в Иерусалим, приветствует собрание, идет в Антиохию и вновь посещает первые образованные им собрания, объединяя, таким образом, всю свою работу, совершенную в Антиохии и Иерусалиме. Насколько его прежние привычки оказывают на него влияние в его действиях, я предоставлю судить читателю. Он был иудеем. Святой Дух позволил нам увидеть, что Павел был, насколько это возможно, далек от презрения к древнему народу Божьему, для которого божественная благодать никогда не изменится. Это чувство было, без сомнения, верно. Это проявляется везде, где он переходит границы Духа и духовности. Тут мы имеем только факты. Возможно, у него были какие-то личные соображения, обоснованные тем положением, в котором он находился. Можно оказаться в обстоятельствах, противоречащих свободе или Духу, которые, тем не менее, когда мы в них находимся, предъявляют нам определенные требования или же оказывают влияние, которое непременно ослабляет в душе силу этой свободы. Возможно, мы поступаем неправильно, поставив себя в эти условия, но когда мы в них находимся, мы испытываем их влияние, они предъявляют нам свои требования. Человек, призванный служить Богу, удалившись от отчего дома, ходит в свободе Духа. Когда он приходит в отчий дом, с отцом его не происходит перемена: права его отца восстанавливаются - где же его свобода? Или человек, обладающий более высоким духовным восприятием, оказывается среди друзей, которые духовно ниже его; ему почти невозможно сохранить свои духовные суждения. Однако как бы там ни было, он добровольно установил связь, с одной стороны, с собой, обладающим свободой и благодатью, с другой стороны, с христианами Иерусалима, остающимися на уровне их прежних предрассудков и требующих терпения и снисхождения того, кто был сосудом и свидетелем свободы Духа Божьего.

Это, в дополнение к деятельности в Ефесе, образует круг активных действий апостола по благовествованию, чтобы показать нам в нем отношения Духа с людьми.

Со стиха 24 главы 18 по стих 7 главы 19 мы находим краткое изложение успеха, достигнутого учением Христа, и сопутствующей ему силы. Аполлос знал только крещение Иоанна; и, честный сердцем, он публично признал и проповедовал то, что ему было известно. То была вера возрожденной души. Акила и Прискилла полностью разъясняют ему истины благовествования и учение умершего и прославленного Христа. В Коринфе он становится влиятельным учителем евангелия, проповедуя о Господе среди иудеев, поддерживая таким образом веру в учениках. Сила Святого Духа проявляется в нем без вмешательства апостола или двенадцати. Он действует, так сказать, независимо; Дух действует в нем независимо. Интересно пронаблюдать эти различные проявления силы и свободы Святого Духа и помнить, что Господь превыше всего, и то, что если Он замечательным образом действует в Павле, то Он действует также в любом, в ком Он захочет.

С другой стороны, в том, что следует за этим, мы находим развитие божественного откровения в единстве с апостольской властью Павла, отчетливо выраженной благодаря способности Святого Духа передаваться людям. Уверовали двенадцать человек, но они были крещены только крещением Иоанна. Крещение Иоанна требовало покаяния, но никоим образом не выходило за рамки иудаизма, хотя это открывало перспективу чего-то совершенно нового, в соответствии с верховной властью Божьей и вследствие прихода Христа. Это было крещение в покаяние человека на земле, а не в смерть и воскресение Христа. Сейчас христианство (так как грех человека полностью проявил себя) основывается на смерти и воскресении, во-первых, Христа, а затем на нашей смерти и воскресении с ним для того, чтобы поместить нас в нем и с ним перед Богом в безгрешной жизни, в жизни его жизни, омытой его кровью от всех наших грехов. В действительности крещение Иоанна учило здесь, на земле, только принятию Христа, христианство же учит действительности и действенности смерти и воскресения отвергнутого Христа, и в результате этого - принятию Святого Духа, Утешителя, сошедшего с небес на землю.

Эти двенадцать человек (хотя Иоанн объявил, что крещение Святым Духом есть следствие вмешательства Христа) не знали, есть ли еще Святой Дух {Буквально: есть ли Святой Дух. Выражение, соответствующее Иоан. 7, является поразительным свидетельством важности присутствия на земле Святого Духа. Названо "Святым Духом", хотя мы все знаем, что Он был всегда. Но то, что названо Святым Духом, то есть его присутствие здесь на земле - этого не было никогда} (слабое доказательство, что они не вошли в дом Бога, в котором пребывал Он). Павел объясняет им это, и они крестятся во имя Иисуса. Павел, пользуясь своими апостольскими возможностями, возлагает на них свои руки, и они получают Святого Духа. Они говорят языками и они пророчествуют.

Эта сила и тот, кто был ее орудием, должны теперь получить определенное подкрепление. Столица Асии (то есть названная таким образом римская провинция) является той сценой, где это должно произойти. Мы увидели силу, проявленною в той местности, которая действует вне зависимости от всех традиционных форм и которая управляет всем, что окружает ее, будь то человек, вероисповедание, совесть или враг; это организующая сила, которая образует из себя и для себя законы и органы, соответствующие им, и всем обстоятельствам. Сила деятельной благодати проявила себя в работе Павла, начиная с Антиохии, проявляя себя различными способами. Здесь мы находим некоторые подробности ее формального установления в великом центре. В течение трех месяцев терпения он проповедует в синагоге Христа и спорит с иудеями, уверенный в божественной силе и истине. Он создает прецедент в сфере свидетельства того, что было орудием и народом Божьим: больше не говорится: "спасение от иудеев", но проповедуется это в первую очередь им.

Однако развивая эту деятельность и приобретая множество врагов, Павел действует как основатель того, что соответствовало Богу и от его лица. Он отделяет учеников и проповедует христианство в доме грека, который содержал школу. Это продолжалось два года: и учение распространилось, таким образом, по всей стране как среди иудеев, так и среди греков. Бог воздал свидетельству словом о благодати, и его власть замечательным образом проявилась в связи с личностью апостола, представившего это свидетельство. Проявления власти врага исчезают под действием силы Господа, и имя Иисуса прославлено. Ныне же подлинная сущность этого действия проявилась поразительным образом, то есть ее источник - в личном решительном и действенном поступке Господа с одной стороны, а с другой - в служении Павла и веры как орудия, которым действовала эта сверхъестественная сила. Некоторые иудеи желали воспользоваться этим в своих собственных интересах; и, лишенные веры, они используют имя Иисуса, которого проповедовал Павел в качестве чего-то привлекательного. Но злой дух, чья сила была так же реальна и в своем роде действенна, как и сила Господа, которую он был вынужден признать когда она появилась, очень хорошо знал, что это было не так и что там не было ни веры, ни силы. "Иисуса знаю, - сказал он, - и Павел мне известен, а вы кто?" И человек, которым он овладел, напал на них и избил их. Поразительное свидетельство действия врага, а так же реальности вмешательства Бога, которое было приведено в действие посредством Павла. Сейчас Бог показывает и проявляет себя, и при этом выявляется и прекращается власть врага. Иудеи и греки полны страха, и многие, ставшие христианами, приносят доказательство их чародейства.

Могущественное действие Духа проявило себя в принятии ими решения путем немедленного и бесстрашного выражения мыслей о решении, возникшем в их сердцах. Не было долгих внутренних споров; присутствие и сила Бога произвели свое естественное впечатление.

Однако средства врага не иссякли. Дело Божье, в смысле управления свидетельства посредством трудов апостолов, было сделано; и Бог посылал слуг в другие места. Враг, как обычно, поднимает мятеж, возбуждая людские страсти против орудий свидетельства Божьего. Павел уже намеревался уйти, но немного позже, и потому, намереваясь посетить Ахаию, Иерусалим, Македонию, а затем идти в Рим, он послал впереди себя Тимофея и Ераста; а сам все еще оставался некоторое время в Аcии. Но после того, как эти двое братьев ушли, Димитрий возбуждает народ против христиан. Глубоко укоренившийся против евангелия, которое поколебало всю систему, благодаря которой он сделал себе состояние и которая была связана со всем, что придавало ему знание, этот посланник врага знал, как воздействовать на страсти ремесленников, которые занимались тем же, что и он; так как он делал маленькие серебряные храмы Артемиды. Его работа была связана с тем, чем восхищался весь мир, с тем, что захватывало человеческие умы - великое утешение тому, кто чувствует нужду в чем-то надежном, - с тем, что долго позволяло процветать их религиозным традициям. Больше всего воздействия оказывала не "великая Артемида", а "великая Артемида Ефесская" Короче говоря, среди язычников проявилась власть врага. Видимо, иудеи стремились избежать этого, выставив Александра - возможно, того самого, который противостоял Павлу и которого, как они предполагали, выслушает народ. Но то был злой дух идолопоклонства, что взволновал их, и надежды иудеев расстроились. Как братья, так и некоторые из асийцев {Почетные должностные лица среди аристократов, осуществлявшие руководство религиозными праздниками} не позволили Павлу появиться на людях. Собрание было распущено городскими властями; и Павел, повидавшись с учениками, ушел с миром {Это, возможно, заинтересует читателя и поможет ему понять данную часть Нового Завета, если я укажу время, когда Павел написал некоторые из своих посланий. Первое он написал коринфянам и послал его с Титом. Послание Тимофею он направил в Македонию. Последний, возможно, мог пойти в Грецию; "Если он пойдет," - говорит апостол коринфянам. Затем начинается мятеж, и как раз в это время или приблизительно тогда его жизнь подверглась опасности, он даже не предполагал, что может спастись. Он намеревался идти через Грецию в Македонию, а затем вернуться обратно в Грецию, но государство Коринф препятствовало этому, и он сначала пошел в Македонию. По пути он заходит в Трою, но не останавливается там, в Македонии ему приходится много работать, и он не может отдохнуть, потому что Тит не принес ему известий из Коринфа. Тем не менее, Тит нашел его там, и хорошие вести о возвращении коринфян к правильному образу мысли, успокоили апостола. В связи с этим он пишет им второе письмо, и после посещения собраний он предпринимает путешествие в Коринф, которое относится к этой части жизни апостола и проливает свет на его труды}.

Его работа здесь была завершена, и евангелие возрастало в столице Асийской провинции, и даже во всей провинции. Греция и Македония уже восприняли его.

Остается еще Рим. Каким путем следует идти туда? Его свободная жизнь кончилась с теми событиями, которые сейчас займут наше внимание, насколько это позволит нам Святой Дух. Жизнь, прославленная почти непревзойденной верой, с силой, превосходящей все, что можно увидеть в людях, жизнь, сотворенная божественной властью, производила впечатление, несмотря не внешне непреодолимые препятствия, несмотря на всю вражду, на презрение и нищету, жизнь, запечатлевшая его характер на собрании, дав ей формальное существование, и это, вопреки двум враждебным вероисповеданиям, разделивших между собой цивилизованный мир, вопреки религиозной системе, в которой содержалась истина, которая всегда стремилась заключить ее в границы традиций, отводивших некоторое место плоти, - вопреки системе, которая посягала на первенство и которая утверждена привычками тех апостолов, которые были призваны самим Господом.

Разумеется, собрание, как то предвидел Павел, вскоре вернулось на свои иудейские пути, когда отсутствовало воздействие апостолов. Чтобы быть выше религиозности плоти, требуется сила Святого Духа. Так не обязательно поступает благочестие, и сила никогда не бывает традицией - она сама по себе и, таким образом, не зависима от людей и их традиций, даже когда мирится с ними в своей любви. Следовательно, плоть всегда возвращается на путь традиций и обрядов, потому что она никогда не является силой в божественном, хотя может признавать свой дом. Поэтому она никогда не восходит на небеса, не постигает благодати, она может видеть, чем человеку следует быть для Бога (не сознавая, однако, последствий этого, когда Бог открывает себя, но она не может видеть, что есть для человека Бог в его высшей милости. Она, возможно, удержит это как правоверие, где действует Дух, но она никогда не приводит душу к благодати. Это было так, и это нечто большее, чем жестокость язычников или ненависть иудеев, которые терзали душу и вызывали страдания верного апостола, кто, по благодати, обладал характером или, скорее, положением, больше похожим на положение Христа, чем кого-то другого на земле.

Эти столкновения раскроются нам в посланиях так же, как и то горячее сердце, которое - объемля в своих помыслах все открытые намерения Божьи, помещая каждую часть их на свое место и охватывая в своей любви все дело и все собрание Божье - могло одинаково сосредоточить всю свою силу мысли на единственно важном вопросе и любви к ничтожному рабу, потому что в цепях дана благодать. Сосуд Духа, Павел светится небесным светом во всем деле благовествования. Он идет в Иерусалим, громогласно проповедует в Галатии, где совратились души, направляет апостолов к решению вопроса о свободе язычников и сам использует всю свободу, чтобы самому оставаться иудеем в отношениях с иудеями и отречься от закона в отношениях с теми, у кого его нет; но он всегда подчиняется Христу. Все же как трудно сохранить высоту жизни и духовного откровения среди многочисленных враждебных влияний! Он был человеком "непорочной совести": ничто внутри него не мешало его общению с Богом, откуда он черпал силу, чтобы быть верным среди людей. Никто, кроме него, не мог сказать: "Будьте подражателями мне, как я Христу". Он также мог сказать: "Посему я все терплю ради избранных, дабы и они получили спасение во Христе Иисусе с вечною славою", - слова, которые не могут быть непристойны в устах Господа, сомнительные в более возвышенном смысле, потому что Он явил самому Павлу гнев, который мог быть вечным приговором, несмотря на слова, которые подчеркивают замечательное положение этого человека Божьего как "сосуда Святого Духа," использованного им. "И восполняю недостаток {Читатель должен различать страдания Господа за грех от Бога в праведности и страдания, которые Он претерпел от грешников ради праведности Божьей. Мы разделяем последнее, в то время как Христос избавил нас от последнего, в чем мы, без сомнения, не можем принять участия, но здесь речь идет о его заступничестве за нас, когда мы заслуживаем осуждение вследствие греха}, - говорит он, - в плоти моей скорбей Христовых за тело Его, которое есть Церковь, которой сделался я служителем по домостроительству Божию, вверенному мне для вас, чтобы исполнить слово Божие".

Иоанн (со своим хорошим знанием личности Христа, рожденного на земле, и Сына Божьего) был в состоянии поддержать эту жизненно необходимую истину в той же области, в которой трудился Павел. Но то была обязанность Павла - служить действенным орудием для распространения истины, которая спасет душу и свяжет погибшего человека с Богом верой, сообщая все его благодатные намерения.

Тем не менее, Павел был человеком, хотя и человеком в чудесном благословении. Удивительна внутренняя сила иудаизма в его отношении с плотью. Относительно же самого результата, если человек занимает свое место под благодатью, то есть под властью Бога, то в определенном смысле лучше, если он будет подчиняться закону, чем если бы он был без закона. Он будет тем или иным, но принимая лишь обязанности, он забывает Бога, каков Он есть, ибо Он есть любовь, и слишком часто человек забывает то, каков есть он сам, так как он есть грех. Если он объединяет представление об обязанности и о грехе, то это является непрерывной зависимостью - тем, к чему в общем сводится христианство, с добавлением обрядов, чтобы облегчить обремененную совесть, с добавлением внешних форм, чтобы показать благочестие там, где отсутствует общение, перекрывая все это именем Христа и авторитетом так называемого собрания, само существование которого отождествляется с основой высшей милости и характеризуется подчинением. (См. Еф. 5,24).

Но давайте вернемся к истории Павла.

После того, как прекратились волнения, он посылает за учениками, прощается с ними и отправляется в Македонию. Он проходит всю страну и идет в Грецию. Начало второго послания к Коринфянам подробно излагает эту часть его жизни. В Греции он остается на три месяца, и, когда его подстерегли иудеи, он идет через Македонию вместо того, чтобы плыть прямо в Сирию. В Троаде (где ему на пути в Грецию открыли дверь, но любовь к коринфянам не позволила ему там остаться) он проводит воскресенье и даже всю неделю, чтобы повидаться с братьями. Мы понимаем обычную цель их собраний: они собирались вместе, чтобы преломить хлеб, и обычный для этого день - "первый день недели". Павел пользуется этим, чтобы беседовать с ними всю ночь, но это был необычайный случай. Присутствие и проповедь апостола не дают им всем уснуть. Однако собрание не было ни скрытным, ни тайным. Множество лампад освещало верхнюю комнату, в которой они собрались. Мы видим, что в том месте, где они собрались вместе, состав собрания был немногочисленным. Верхняя палата в Иерусалиме, возможно, вмещала сто двадцать человек. То, что они встречались в частных домах, - возможно, в нескольких, если этого требовало количество верующих, - проявляется в различии приветствий, но собрание было едино.

Евтих поплатился за свое невнимание, но Бог свидетельствует о своей доброте и силе, которой он наделил апостола, способного воскрешать из мертвых. Павел говорит, что душа его пока в нем, нужно только восстановить связь между ней и ее физическим телом. В других случаях душа была возвращена в тело.

Павел решил один идти из Троады в Асс. В повествовании мы видим все, что он совершил силой, которой наделил его Дух, а также добровольные услуги его товарищей - без сомнения, не таких, как его учитель, - хотя и он не был совершенным. Он (в подчинении Христу) является центром той системы, в которой он трудится, центром силы. Лишь Христос может пребывать одесную центра спасения и веры. Только благодаря тому, что он был исполнен Духом Божьим, Павел являлся центром этой силы, и это произошло благодаря тому, что он не оскорбил его и обрел непорочную совесть как по отношению к Богу, так и по отношению к людям.

Павел не останавливается в Ефесе, потому что в таком центре ему бы пришлось задержаться на некоторое время. Необходимо избегать того, что наложило бы на нас определенное нравственное обязательство, если мы не хотим и не должны быть удержаны обязательством, навязанным нам.

Это не было недостатком любви к возлюбленным ефесянам, также как и мыслью о пренебрежении ими. Он посылает за пресвитерами и обращается к ним с проповедью, которую мы должны немного изучить как представляющую нам положение собрания в то время и дело благовествования среди народов.

Собрания были объединены на довольно большой территории страны и в разных местах приняли, по крайней мере, форму постоянно управляемых общин. Были установлены и признаны пресвитеры. Апостол мог послать за ними, и они должны были к нему прийти. С их стороны его авторитет так же признавался. Он говорит о своем служении как о прошлом - какая печальная мысль! - но он берет их в свидетели не только потому, что он проповедовал им истину, и истину, которая взывала к их совести, с одной стороны поставив их перед Богом, а с другой стороны представляя их ему в лице того, кому открыл себя сам Бог и в ком Он сообщил всю полноту благодати ради них - Иисуса - предмета их веры, Спасителя их души. Он сделал это несмотря на скорби и трудности перед лицом беспринципной вражды иудеев, отвергших Помазанника, но в соответствии с благодатью, возвысившейся над этим злом и провозгласившей иудеям спасение; и, переходя эти границы, так как это была благодать, то она обратилась к язычникам, ко всем людям как к грешникам, ответственным пред Богом. Павел совершил это, но не с гордостью учителя, а со смирением и настойчивостью любви. Он также желал закончить свое служение и ничего не упустить из того, что вверил ему Иисус. А сейчас он собрался в Иерусалим, чувствуя, что дух склоняет его к этому, не зная, что с ним произойдет там, но предупрежденный Святым Духом, что его ожидают оковы и страдания. Что же касается их самих, то он знает, что его служение закончилось и что их лиц он больше не увидит. С этого момента на них была возложена особая ответственность.

Таким образом, Святой Дух представляет здесь то, что, когда подробности его работы среди иудеев и язычников по насаждению евангелия были изложены в одной сцене, он прощается со своим делом, чтобы оставить тех, кого он собрал воедино в новом положении и в определенном смысле ради них самих {У нас нет библейского сообщения о том, вернулся ли Павел в эти места (не обязательно в Ефес) и был ли он освобожден, как заставляют нас предполагать послания Филиппийцам, 2-ое Тимофею и Филимону}. Это является повествованием, которое означает прекращение первого периода в истории собрания - того, что был связан с апостольской работой, - и вступление в другой - период трудов и служения пресвитеров, кого "Дух Святой поставил блюстителями", и в то же время период опасностей и трудностей, которые будут сопровождать труд апостолов и осложнять работу пресвитеров, на которых теперь главным образом возлагалась ответственность.

Первым замечанием, которое вызывает рассмотрение этого повествования, является то, что преемственность апостолов была полностью этим определена. Из-за отсутствия апостолов возникали те различные трудности, и не было никого в этом мире, кто мог бы справиться с этими трудностями и предотвратить их. Следовательно, у него не было ни одного преемника. Во-вторых, имеется тот факт, что эта сила раз и навсегда обуздала дух зла, пожрав волков снаружи; но вскоре лжеучителя внутри поднимут головы и нападут на простоту и блаженство собрания, которое будет изведено нападками сатаны, не обладая силой апостолов, чтобы противостоять им.

Это свидетельство Павла является свидетельством высочайшей важности относительно всего собрания. Внимание пресвитеров, поставленных для попечения, обращается в другие места, в отличие от предыдущих апостолов (пресвитера уже не имели этой поддержки или чего-то, что официально заменило бы ее) для того, чтобы собрание могло бы быть оставлено в покое и укрыто от зла. Теперь настала их очередь позаботиться о собрании при сложившихся обстоятельствах. Далее, следующий шаг в воспрепятствовании злу заключался в том, чтобы пасти стадо и наблюдать с этой целью за собой и за паствой. Он напоминает им, как он сам день и ночь со слезами увещевал их. Поэтому пусть и они делают так же. Затем он направляет их ни к Тимофею, ни к епископу, но исключительным, совершенно личным образом к Богу и к слову его благодати, способному укрепить их и обеспечить им наследство. Так это было, прежде чем он оставил собрание; предметом моего рассмотрения не является то, что он делал после этого. Если Иоанн позднее пришел в эти места трудиться, то это было великим благоволением Божьим, но в действительном положении это ничего не изменило.

С глубокой и трогательной любовью Павел расстается с пресвитерами из Ефеса. Кто восполнит утрату? В то же время он взывает к их совести относительно прямоты его путей. Закончились свободные труды апостола язычников. Какая печальная и пронзительная мысль! Он был орудием, избранным Богом, чтобы поведать миру его цели в отношении собрания и установить в мирской среде этот драгоценный предмет его любви, объединенный с Христом одесную Его.

После этого Павлу пришлось защищаться и поразительным образом исполнить предсказание Господа. Подвергнутый суду злобой иудеев, преданный их ненавистью в руки язычников, он превращает все это в свидетельство. Цари и правители услышат благовествование, но любовь во многих охладеет. Таково в общих чертах его положение, однако были подробности, относящиеся лично в нему.

Мы можем здесь заметить главную особенность этой книги, на которую обращают мало внимания, а именно: развитие вражды иудеев, осуществляющих свое заключительное отвержение. Именно этим и заканчиваются Деяния. Вражда иудеев к появлению собрания, занявшего свое место и уничтожившего разницу между ними и язычниками, приведенного в небеса в совершенной высшей благодати в противоположность закону, который, будучи универсальным в своем направлении, был дан особому народу (благодать которого грешник использовал верой), - эта вражда, присутствующая на каждом шагу в действиях апостола, хотя он действовал со всевозможной осмотрительностью, во всей своей силе пробуждается в Иерусалиме, ее естественном средоточии, и проявляется в виде жестокости и нападок язычников, чтобы стереть Павла с лица земли. Это делает положение апостола весьма серьезным по отношению к язычникам в Иерусалиме - городе тем более ревнивом к своей религиозной значимости, потому что под римской зависимостью они фактически потеряли его, усвоив дух мятежа против власти, сломившей их религию.

После истории христианства, рассмотренной в связи с иудаизмом (по отношению к обетованиям и их исполнению в Мессии), мы находим Павла в трех различных положениях. Сначала - снисходящего до примирения, чтобы принять во внимание то, что по-прежнему присутствовало в Иерусалиме, и повсюду обращающегося к иудеям в их синагогах, как к имеющим первоочередное право услышать евангелие. В этом отношении он никогда не терпит неудачу и ясно и исторически описывает эти принципы в послании Римлянам. Далее мы видим его в полной свободе истины благодати и намерений Божьих в его особом деле, до которого снизошел в благодати. Это изложено в послании к Ефесянам. В обоих случаях он действует под руководством Святого Духа, исполняя Божью волю. После этого, в-третьих, мы видим его в столкновении с враждебностью узаконенного иудаизма, слуг которого он постоянно встречал и в самое средоточие которых он, наконец, ринулся, идя в Иерусалим, в той части его истории, которую мы сейчас рассматриваем. Как много было от Бога и как много явилось следствием его собственных поступков - предмет для обсуждения в этом повествовании. Вне всякого сомнения, во всем этом ради собрания была рука Божья и что Бог вел своего возлюбленного слугу ради его же блага. Нам остается только выяснить, как далеко зашли воля и разум Павла как орудия, которые Бог использует для достижения результатов, предназначенных им для собрания, для его слуги и для иудеев. Эти мысли представляют глубочайший интерес и требуют простого исследования того, что Бог представил нам, чтобы наставить нас в этом вопросе истории, данной нам самим Святым Духом.

Первое, что поражает нас в начале этой истории, - это то, что Святой Дух велит ему не идти в Иерусалим (глава 21,4). Это слово, очевидно, значимо. Павел почувствовал себя связанным: в его собственном разуме было что-то, что принуждало его чувство, которое вело его в том направлении, но Дух в своем определенном и видимом свидетельстве запретил ему идти.

Апостол намеревался идти в Рим. Он проповедовал евангелие всякому созданию. В этом плане для него не существовало ничего от "я", что не соответствовало благодати (Рим. 1,13-15). Тем не менее Бог не позволил ему идти туда. Он должен был написать послание к ним, не увидевшись с ними. Метрополией христианства являются небеса, Рим и Иерусалим не увидят Павла кроме как в скорби и готовности при возможности благовествовать им. То место в Деян. 19,21, которое переводится "в духе" означает лишь дух Павла. Он намеревался идти по собственному желанию, говоря: "Побывав там, я должен видеть и Рим". После этого он взял на себя ответственность за жертвоприношение святых в Ахаии и Македонии. Он желал доказать свою любовь к бедным своего народа (Гал. 2,10). Все это было хорошо. Я не знаю, подходило ли это назначение апостолу. Это было, несомненно, иудейское чувство, которое особо ценило бедноту Иерусалима и сам Иерусалим. Иудей лучше будет бедняком в Иерусалиме, чем богатым среди язычников. Без сомнения, бедные христиане были там со времени их обращения, но таково было происхождение этой системы. (Ср. Неем. 11,2 и Деян. 24,17). Все это относилось к связи с иудаизмом (Рим. 15,25-28). Павел любил нацию, к которой он принадлежал по плоти и которая была народом, возлюбленным Богом, и более того, его народом, хотя и отвергнутым на время, остаток которого через христианство должен теперь войти в царство Бога. Эта преданность им Павла (у которой была своя правильная и глубоко привлекающая сторона, но которой, с другой стороны, пришлось иметь дело с плотью) привела его в средоточие иудаизма. Он был посланником небесной благодати, которая выявляла учение собрания, составленного из иудеев и язычников, объединенных без разграничения в одно тело Христово, уничтожая, таким образом, иудаизм. Но любовь к нации привела его, я повторяю, в само средоточие враждебного иудаизма - иудаизма, озлобленного этим духовным единством.

Тем не менее рука Божья, несомненно, была в этом. Павел самостоятельно избрал свое место.

Орудие Божьего откровения, он проповедует цель высшей благодати Божьей во всей ее силе и во всей ее полноте. Вино не разбавлено, оно вытекает такое же чистое, каким он его получил. И он замечательным образом ходил на высоте откровения, ему порученного. Более того, Павел - человек особенный. Он должен был пройти испытания и проявить себя, причем в тех испытаниях, которым подверг нас Бог. Там, где наша плоть нашла свое удовольствие, в области, где она себя удовлетворила, там у Павла она находит свою скорбь. Кроме того, если Бог посчитал нужным испытать своего слугу и явиться ему, то Он стоял рядом с ним и хранил его даже от искушения, и обратил это в свидетельство, и освятил душу своего возлюбленного и верного слуги. Проявление в нем того, что не соответствовало Духу и высоте его призвания, осуществилось в любви на благо его и благо собрания. Счастлив тот, кто может так верно идти и в такой степени благодарно сохранять свое положение на стезе благодати! Тем не менее, единственным образцом этого является Христос. Я не вижу никого, кто бы (в своей жизни) так сильно напоминал его в его общественной жизни, как Павел.

Чем больше мы будем вникать в поведение апостола, тем больше мы увидим это средство. Только Христос являл образец совершенства в повиновении; в его любимом слуге пребывала плоть. Вероятно, Павел был первым, кто признал, что это совершенство может быть приписано только Иисусу.

Я верю, что это путешествие Павла направляла рука Божья, что в своей высшей мудрости Бог пожелал, чтобы его ученик предпринял это путешествие и имел в нем благо; я верю также, что причиной, послужившей тому, что он отправился в это путешествие, согласно высшей мудрости, явилась его человеческая любовь к людям, родным ему по плоти; что он не был отправлен в это путешествие Святым Духом, действующим в собрании от лица Христа. Говоря с человеческой точки зрения, это было чувство дружелюбия, но это не явилось властью Святого Духа, основанного на смерти и воскресении Христа. Это было верно в живом Христе. Христос, чтобы умереть, дошел в этом до конца; Он пришел с этой целью.

Само по себе чувство Павла было неплохим, но как источник действия оно не поднялось на высоту дела Духа, который от лица Христа отправил его из Иерусалима к язычникам для того, чтобы показать собрание как его тело, объединенное с ним на небесах. Так, иудеи слушали его до тех пор, пока он не подошел к этому слову, а затем закричали и подняли мятеж, явившийся причиной заключения Павла в темницу {Следует отметить то обстоятельство, что ему следовало пойти к язычникам по призыву Христа, к чему мы можем добавить то, что это, в то же время сопровождалось заявлением: "...выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне"; таким образом, то, что провозглашало его свидетельство, было бесполезным в Иерусалиме и явилось причиной того, что его схватили. Судя по слову Христа и тому, что он сам это показал, его апостольское служение происходило не там, а в другом месте}. Он пострадал за истину, но там, где доступа этой истине, согласно самому свидетельству Христа, не было:"... не примут твоего свидетельства о Мне". Тем не менее, было необходимо, чтобы иудеи проявили свою ненависть к евангелию и дали последнее доказательство закоренелой вражды против путей Божьих в благодати.

В то же время, какими бы ни были последующие труды апостола (если таковые и были и Святой Дух не упоминал о них), Павел в своем собственном доме видит иудеев и принимает всех, кто к нему приходит; но страница истории Духа здесь закрывается. Эта история закончена. Апостольское служение по отношению к язычникам в связи с описанием собрания завершено. Рим является темницей апостола истины, кому эта истины была доверена. Иерусалим отвергает его, Рим заключает его в темницу и предает его смерти, как то было сделано по отношению к Иисусу, с которым у славного апостола, согласно его желанию в Фил. 3, возникло вынужденное сходство также и в этом, так как его единственной целью был Христос и подчинение ему. Оно было дано ему, чтобы обрести это подчинение в своем служении, так как оно было так сильно в его душе и сердце, с необходимой разницей между служениям, которое должно было трости надломленной не переломить и не возвысить своего голоса, и тем, что в свидетельстве должно было вынести приговор язычникам.

Служение двенадцати апостолов по отношению к язычникам, вышедших из Иерусалима (Матф. 28) никогда не осуществилось, насколько об этом свидетельствует Святой Дух {В Марк. 16,20 есть единственный отрывок, который предположительно намекает на то, что это будет выполнено; и даже не совсем в том смысле, ибо этот отрывок и Кол. 1,6 относятся ко всему миру и основаны на вознесении, а не на миссии к язычникам, основанной лишь на воскресении}. Иерусалим задержал их. Они даже не вышли за пределы городов Израиля. Петру было дано служение обрезания, так же как Павлу - служение язычникам в связи с деянием собрания и прославленного Христа, Христа, которого он больше не знал во плоти. Иерусалим, к которому в своей любви приблизился апостол, отверг как его служение, так и его самого. Его служение язычникам, как и свободное действие силы Святого Духа, также закончилось. Возможно, духовная история может нам поведать больше, тем не менее Бог позаботился схоронить это в полном мраке. Ничто последующее Духом не признано. Мы больше ничего не слышим об апостолах в Иерусалиме, и в Риме, как мы видели, никого нет, насколько сообщает нам это Святой Дух, за исключением того, что апостол язычников был там заключен в темницу и предан смерти. На земле человек везде потерпел неудачу. Религиозные и политические центры мира, земные, с точки зрения Бога, столицы отвергли свидетельство и предали свидетельство смерти, но следствием этого явилось то, что небеса сохранили свои права в их нерушимости и в абсолютной чистоте. Собрание (Церковь) - истинная небесная и вечная метрополия славы и путей Божьих, собрание, которое заняло свое место в помыслах Божьих еще до того, как возник мир, собрание, которое в благодати отвечает его сердцу как объединенное с Христом во славе, - остается целью веры. Оно показано в соответствии с замыслом Божьим, и именно таким, каким оно было им задумано до тех пор, пока, подобно небесному Иерусалиму, оно не проявится во славе в связи с завершением путей Божьих на земле, в восстановлении Иерусалима как центра его земных дел в благодати, его престола, его метрополии даже среди язычников и в исчезновении языческой власти, средоточием и центром которой являлся Рим.

А сейчас давайте рассмотрим помыслы апостола и то, что исторически свершилось. Павел писал из Коринфа в Рим, когда ему предстояло это путешествие. Христианство тяготело к этому центру мира, не основанному каким-либо апостолом. Павел следует этому. Рим, каковым бы он ни был, являлся частью его апостольской сферы действий, которая от него ускользала (Рим. 1,13-15). Он возвращается к этому в главе 15. Если он не придет (так как Бог не начнет со столицы мира - сравните это с разрушением Асора в Ханаане, И. Нав. 11,11), то он, по крайней мере, напишет им на основании его всеобщего апостольства с язычниками. Там уже появились некоторые христиане, как того хотел Бог. Но они находились в некоторой степени в его компетенции. Многие из них лично были с ним связаны. Посмотрите на количество и характер приветствий в конце послания, имеющего особый отпечаток, делающий римских христиан большей частью детьми Павла.

В Рим. 15,14-29 он раскрывает свое апостольское положение по отношению к римлянам и другим. Он также желает идти в Испанию, когда коротко повидается с братьями в Риме. Он желает наделить их духовными благословениями, получить утешение в их вере и немного насладиться их обществом. Они связаны с ним, но их место - Рим, исключает то, что он когда-либо будет здесь снова. Он пошел бы в Испанию, если бы ненадолго увиделся с ними. Но в отношении этих планов он был разочарован. Все, что нам сообщает Святой Дух, - это то, что в Риме он был узником. Глубокое молчание во всем, что касается Испании. Вместо того, чтобы идти дальше, когда он повидался с ними, он два года остается в Риме в качестве узника. Неизвестно, был ли он освобожден или нет. Одни говорят - да, другие - нет. Слово же ничего не говорит об этом.

Здесь он раскрыл свои намерения и особенность духовных связей с Римом, и здесь перед нами открывается на запад большое пространство, откуда простирается его давняя любовь к его народу и Иерусалиму: "А теперь я иду в Иерусалим, чтобы послужить святым" (Рим. 15,25-28). Почему бы ему, когда его работа в Греции была закончена, не пойти в Рим, как побуждала его на то сила Духа (ст. 23)? Без сомнения, Бог предопределил все то, что должно случиться в Иерусалиме и что Рим и римляне должны занять это печальное место по отношению к свидетельству прославленного Христа и собрания, представленного миру апостолом. Но что касается Павла, то почему между его желанием благовествовать и его делом был поставлен мятежный Иерусалим? Для дьякона или для посланника собрания его любовь и служение были хороши, но не для Павла, чьи евангелизационные замыслы охватывали весь запад!

На какое-то время Иерусалим заслонял его поле зрения. В соответствии с этим, как мы уже видели, Святой Дух предупреждал его на его пути. Так же и он сам предвидел опасность, к которой он устремлялся (Рим. 15,30-32). Он был уверен в приходе "с полным благословением благовествования Христова", но он не был уверен в том, что придет в радости. Дело, о котором он просил их молиться, обернулось совсем иначе, чем он ожидал. Он был доставлен, но в качестве узника. То, что он увидел братьев на Аппиевой площади и у трех гостиниц, придало ему мужества. И путешествия в Испанию тоже не было.

Все это кажется мне чрезвычайно важным. Господь, полный нежности и благодати, пребывал со своим бедным, но возлюбленным слугой. В случае, подобном случаю с Павлом, это очень трогательная история, и пути Господни привлекательны и совершенны по их доброте. Подлинная сущность веры представлена здесь во всей полноте; пути благодати совершенны, и совершенны также в любви в Господе. В заключении, в котором оказывается его слуга, Он стоит рядом с ним, чтобы поддержать и укрепить его. В то же время, что касается его желания идти в Иерусалим, Дух предупредил его, ему представлены последствия этого, и, не поворачивая назад, он подвергся необходимому наказанию, которое возвращает его душу на ее место, благословенное пред Богом. Что касается духовной силы, то его хождение совершается на достойном духовном уровне. Он чувствует силу вне, нравственную силу, стремящуюся помешать его служению, и цель его плоти отвечает свободе, представленной ему. В делах Божьих была справедливость. Его слуга был слишком ценным для того, чтобы могло быть иначе. В то же время, что касается результата свидетельства, Бог предопределил все для своей собственной славы, и сделал это с совершенной мудростью в отношении будущего благоденствия собрания. Иерусалим, как мы видели, отвергает свидетельство язычникам, другими словами, отвергает пути Божьи в собрании (ср. 1 Фес. 2,14-16), и Рим становится темницей этого свидетельства, несмотря на то, что судя по обетам Господа, свидетельство дано перед правителями, царями и перед самим цезарем.

Я сказал, что благодать поместила Павла в положение Христа, преданного ненавистью иудеев язычникам. Это было великой милостью. Разница, за исключением безграничной любви отдавшего себя Господа, заключалась в том, что Иисус перед Богом был на своем истинном месте. Он пришел к иудеям; то, что Он должен был быть предан, явилось венцом его преданности и его служения. В действительности это было принесение его в жертву вечным Духом. Это была область его служения как посланника Божьего. Павел вновь разъясняет это: сила Cвятого Духа поместила его извне. Избавляя тебя, - сказал Господь, - от народа Иудейского и от язычников, к которым Я теперь посылаю тебя открыть глаза им", и т.д. (Деян. 26,17). Иисус взял его от них, чтобы исполнить служение, объединившее их в единое тело во Христе в небесах, и для этого послал его. В своем служении Павел не знал по плоти никого, ни иудея, ни грека не было во Христе Иисусе.

Давайте вернемся к его истории. Святой Дух предостерег его от того путешествия (гл. 21,4). Тем не менее, он продолжает свое путешествие в Кесарию. Из Иудеи приходит пророк по имени Агав и объявляет, что Павла свяжут и отдадут язычникам. Нельзя сказать, что он запретил ему идти. Это правда; даже более того, шаг за шагом это усилило уже данное предупреждение. Когда он действовал в свободе Духа, предупрежденный об опасности, он избегал ее, отважно встречая любую опасность, если того требовало свидетельство. В Ефесе он позволил убедить себя не ходить в театр.

Святой Дух обычно не предупреждал об опасности. Он ведет по пути Божьему, и если следует гонение, Он дает силу вынести его. Здесь Павлу постоянно дают предупреждения. Его друзья упрашивают его не ходить туда. Его не отговаривают. Они немного удовлетворенные, придерживаются своего положения, говоря: "Да будет воля Господня". И, я не сомневаюсь, то была его воля, но для довершения намерений, известных Павлу не по внушению Святого Духа. Он только почувствовал стеснение в духе и готовился вытерпеть все ради Господа.

Поэтому он отправляется в Иерусалим и, будучи там, идет в дом Иакова, где собираются все пресвитеры. Павел рассказывает им о работе Бога среди язычников. Они возвращаются к иудаизму, которым был наполнен народ, и, радуясь о благе, данном от Бога Святым Духом, они хотят, чтобы Павел показал свою законопослушность. Верующим Иерусалима необходимо собраться вместе по прибытии Павла, и их предрассудки по отношению к закону будут удовлетворены. Павел допустил эту человеческую крайность: отказаться или уступить означало бы, что они правы в своих мыслях о нем; поступить в соответствии с их желанием значило бы установить правило - не под руководством Духа в полной свободе любви, но под влиянием невежества и предрассудков этих иудеев-верующих. Павел был там не как апостол по Духу, но в связи с его привязанностью к прошлому. Следует быть выше предрассудков других и свободным от их влияния, чтобы быть способным в любви снизойти до них.

Будучи там, Павел не мог не удовлетворить их требования. Но и в этом действует рука Божья. Этот поступок ввергает его во власть врагов. Стремясь угодить верующим иудеям, он оказывается в пасти льва, в руках иудеев, бывших врагами евангелия. Можно добавить то, что мы больше ничего не слышим о христианах в Иерусалиме. Они выполнили свое дело. Я не сомневаюсь, что они приняли вспомоществование от язычников.

Весь город пришел в движение и храм закрылся. Тысяченачальник приходит, чтобы спасти Павла от иудеев, желающих убить его, взяв, однако, самого Павла под стражу, так как римляне были привычны к таким мятежам и открыто презирали возлюбленный Богом народ, надменный и униженный в с воем положении. Тем не менее, Павел внушает тысяченачальнику уважение тем, как он к нему обращается, и тот разрешает ему говорить с народом. С тысяченачальником Павел говорит по-гречески, но, всегда готовый побеждать проявлением любви, особенно когда дело касалось возлюбленного, хотя и мятежного народа, Павел говорит с ними на еврейском языке, так как в их обращении этот язык назывался еврейским. Он не распространяется о том, что сказал ему Господь, когда явил себя ему, но дает им подробный отчет последующего разговора с Ананией, преданного и всеми уважаемого иудея. Затем он подходит к вопросу, который непосредственно характеризует его положение и его защиту. Христос явился ему, говоря: "...здесь не примут твоего свидетельства о Мне... Я пошлю тебя далеко к язычникам." Слава Богу! Это истина; почему бы не сообщить ее тем, кто, по их собственным словам, не примет этого свидетельства? Единственной, кто являл авторитет такого служения, была личность Иисуса, и они в нее не поверили.

В своем свидетельстве народу апостол напрасно подчеркивал иудейское благочестие Анании. Как бы истинно оно и было, все же оно было ненадежным. Тем не менее это было все, за исключением всей силы. Его проповедь преследовала одну цель - выразить жестокую и неисправимую ненависть этого несчастного народа ко всякой мысли о благодати в Боге и безграничной гордости, существовавшей до сокрушившего их падения. Тысяченачальник, видя жестокость народа и не совсем понимая, что происходит, с высокомерным презрением римлянина приказывает связать Павла и бить его плетью, чтобы заставить его признаться в том, что это значит. Но сейчас Павел сам является римским гражданином, он родился таковым, в то время как тысяченачальник купил это право. Павел спокойно сообщает этот факт, и те, кто был готов сечь его, отступают. Тысяченачальник был напуган тем, что связал его, но так как был задет его авторитет то, он оставляет Павла связанным. На следующий день он освобождает его и представляет перед советом, или синедрионом иудеев. Сам народ, даже не их правители, отверг благодать.

Павел обращается к совету с серьезностью и достоинством честного человека, привыкшего жить с Богом. Это не свидетельство, данное им ради их же пользы, но это призыв чистой совести к их совести, если у них есть таковая. Немедленным ответом на это является оскорбление от лица суда, или главы совета. Павел, возмущенный этой процедурой, выносит ему приговор от Бога, но, предупрежденный о том, что он был первосвященник (он был одет так, что этого нельзя было распознать), он извиняет себя за невнимание к этому факту, цитируя официальное запрещение закона говорить дурно о начальнике своего народа. Все это было верно по отношению к человеку, но Святой Дух не мог сказать: "Я не знал". Не сила Духа выполнила дело благодати и свидетельства. Но это средство окончательного осуждения Богом людей. Что касается иудеев, это соответствует тому, что Павел появляется здесь. Павел создает гораздо лучшее впечатление, чем его судьи, которые совершенно обесчестили себя и ясно показали свое ужасное состояние, но он появляется перед ними не ради Бога. После этого он пользуется тем, что совет разделился на части, чтобы поселить в нем полный раздор, объявив себя фарисеем, сыном фарисея, и потребовал поставить вопрос о догме этой секты. Это было верно; но это было ниже уровня его собственного слова: "Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою". Однако иудеи проявили себя полностью. Сказанным Павел вызывает мятеж, и тысяченачальник уводит его от них. Все - в распоряжении Бога. Племянник Павла, нигде ранее не упомянутый, слышит об устроенной для него засаде и предупреждает об этом. Павел посылает его к тысяченачальнику, который быстро отправляет Павла под стражей в Кесарию. Бог не оставил его; все совершалось человеческим и божественным образом. Это был не ангел, как в случае с Петром, и не землетрясение, как в Филиппах. Мы явно стоим здесь на другой основе.

Павел последовательно появляется перед рядом правителей - синедрион, Феликс, Фест, Агриппа и, наконец, кесарь. И здесь, в соответствующем случае, мы имеем поразительные призывы к совести, когда речь идет о его защите мужественных и честных проявлений его совести, возвышающейся над страстями и корыстью, окружающими его. Я обхожу молчанием мирской эгоизм, проявляющийся в Лисии и Фесте, усвоивших всевозможные добродетели и добропорядочное поведение - смесь пробужденной совести и отсутствие принципиальности в правителях, желание угодить иудеям ради собственного возвеличивания или чтобы содействовать в их управлении мятежным народом, презрение тех, кто не был, как Лисий, ответственным за общественное спокойствие. Замечательная печать истины наложена на положение Агриппы, как и все подробности этой истории, в которой действуют столь живо описанные персонажи, что мы, поистине, сами участвуем в описанных сценах. Мы видим личности во всем этом. Это еще более поразительно характеризует писание Луки.

Другие обстоятельства требуют нашего внимания. Для того, чтобы угодить иудеям, Фест предложил отправить Павла в Иерусалим. Но Рим должен был также принять участие в отвержении евангелия благодати, свидетельства о собрании и Павел обращается к кесарю. Поэтому Фест должен послать его туда, хотя и приведенный в замешательство тем, какое преступление он должен вменить Павлу, чтобы послать его в Рим. Печальная картина человеческой несправедливости! Но все довершает намерения Божьи. Используя это средство, Павел преуспел не больше, чем в попытке удовлетворить иудеев. Возможно, с точки зрения человека это было его единственной возможностью в этих обстоятельствах, но Святой Дух проявляет точность и сообщает нам, что его могли бы освободить, если бы он не обратился к кесарю.

Мне думается, что в Агриппе было больше любопытства, чем совести, хотя здесь было и желание воспользоваться случаем и узнать, что это было за учение, так возмутившее людские умы, но это была и жажда познания, большая, чем просто любопытство. В общем его слова можно понять так, что он был недалек от того, чтобы признать истинность христианства; возможно, он так и сделал бы, если бы на пути не стояли его страсти. Но можно спросить, является ли это силой греха, как это обычно предполагается, или, правильнее: "Ты не много не убеждаешь меня сделаться христианином", скрывая этим показным и притворным замечанием неудобство перед Фестом при обращении к его подчеркнутому иудаизму? Таков, мне кажется, смысл этого. Представление о том, что можно быть "почти христианином", является совершенно ошибочным, хотя человеческий ум может находится под влиянием того, что его к этому ведет, и тем не менее отрицать это. Фест, возможно, был бы рад освободить Павла. Он выражает свою уверенность в том, что он, возможно, сделал бы это, если бы Павел не обратился к кесарю. Он высказывает Фесту свое мнение как мудрый и рассудительный человек, но в действительности его слова были продиктованы его совестью - слова, которые он осмелился высказать, когда Фест и все остальные были согласны с тем, что Павел не сделал ничего, что стоило бы смерти или заключения.

Бог желает сохранить чистоту своего возлюбленного слуги, оправданного перед лицом мира. К этому сводится его проповедь. Он идет дальше, но целью его является дать отчет о своем поведении. Он рассказывает о своем чудесном обращении для того, чтобы оправдать последующую деятельность, но рассказывает это так, чтобы воздействовать на совесть Агриппы, которому были знакомы иудейские порядки, и который, очевидно, желал услышать что-нибудь о христианстве, в истинности чего он сомневался, хотя и допускал ее. Поэтому он с рвением хватается за представленную возможность услышать то, как объясняет это апостол. Но он во многом остается там, где был. Однако состояние его души открывает уста Павла, и он обращается непосредственно и лично к царю, который, более того, несомненно поглощенный силой разговора, пригласил его на беседу. Для Феста это все было всего лишь восторженной речью.

Павел держит себя со всеми этими правителями с безукоризненным достоинством. Он обращается к их совести, забывая свое собственное "я", что показывает человека, в котором единение с Богом и чувство его связи с Богом возносит разум выше любого влияния обстоятельств. Он действовал для Бога и с полным уважением к положению тех, к кому он обращался; мы видим, что в нравственном отношении он был выше всех их вместе взятых. Чем более унизительны обстоятельства, тем больше красоты в его превосходстве. Перед язычниками он является служителем Бога. Он снова находится (слава Богу!) на своем истинном месте. Все, что он сказал иудеям, было верно и заслуженно, но почему он, выделенный из народа, смирился перед их ущербной совестью и их слепыми страстями, которые не оставили места для свидетельства? Тем не менее, как мы уже видели, так должно было быть, для того, чтобы идущие любыми путями смогли переполнить меру их беззакония, и славный апостол действительно смог пойти по стопам своего учителя.

Обращения Павла к царю Агриппе предоставляет нам наиболее полное изображение положения апостола, как он сам взирал на него, когда его долгое служение и свет Святого Духа просветлили его понимание прошлого.

Он не говорит о собрании - то было учение для наставления, а не описание его жизни. Но все, что относилось к его личной истории в связи с его служением, он излагает подробно. Он был строгим фарисеем, и здесь он связывает учение Христа с надеждами иудеев. Он находился в узах "за надежду на обетование, данное от Бога нашим отцам". Без сомнения, произошло воскресение. Почему царь считает, что воскресение невозможно, что Бог не способен воскресить мертвого? Это приводит его к другому вопросу. Он сам считал, что ему многое следовало сделать против Иисуса Назаретянина, и он выполнил это со всей страстностью своей натуры и с фанатизмом набожного иудея. Его сегодняшнее положение свидетеля среди язычников объяснялось переменой, происшедшей в нем при откровении Господа, когда он был движим стремлением истребить его имя. Недалеко от Дамаска свет ярче солнца поверг их всех на землю, и он один услышал голос Господа; из его собственных уст он узнал, что это был Иисус и что Он взирал на тех, кто верил в него как в Спасителя. Такому свидетельству он противиться не мог. Но так как это было для иудеев великим оскорблением, он показывает, что его собственное положение было отмечено самим Господом. Он был призван, чтобы с очевидностью свидетельствовать о славе, которую он видел, то есть об Иисусе в той славе, а также свидетельствовать о другом, для чего Иисус снова воззовет к нему. Предметом свидетельства, доверенного ему, был прославленный Христос, познанный лично только на небесах. Для этой цели Он отделил Павла от иудеев, равно как и от язычников, его служение принадлежало непосредственно небесам, происходя оттуда; и он был открыто послан Господом славы к язычникам, чтобы открыв их глаза верой в прославленного Иисуса, изменить их положение по отношению к Богу, выведя из темноты на свет, из власти сатаны к Богу и дав им наследие среди освященных. Это было конкретное дело. Апостол покорился божественному видению и учил язычников, чтобы они обратились к Богу и поступали так, как те, что к нему уже обратились. По этой причине иудеи стремились уничтожить его.

Нет ничего проще и правдивее, чем история его жизни. Яснее ясного высветила она случай с Павлом и поведение иудеев. Призванный к порядку Фестом, который, как того и следовало ожидать, считал это лишь неразумной восторженностью, он с безукоризненным достоинством и острой проницательностью взывает к знанию Агриппы тех истин, на которых все это было основано, поскольку ему не следовало действовать в открытую.

Агриппа был недалек от того, чтобы поверить, но сердце его не переменилось. Встреча окончилась ничем. Царь в своем снисхождении и учтивости возвращается к своему царственному положению, а апостол - к положению узника, но каким бы ни было его положение, мы видим в нем совершенно счастливую и исполненную Духа и любви к Богу душу. Два года, проведенные в темнице, не вызвали в нем оскудение веры или души, но освободили его от изнурительной связи с иудеями, чтобы дать ему мгновение, проведенное с Богом.

Агриппа, изумленный и увлеченный ясным и откровенным рассказом Павла, освобождается от воздействия, произведенного личным обращением Павла, сказав: "Ты не много не убеждаешь меня сделаться христианином" {Едва ли можно это прочитать как "почти". Успокаивая себя, Агриппа как бы говорит: "Ты скоро сделаешь из меня христианина", скрывая свои чувства, как я уже сказал, пренебрежительными словами. Но я не сомневаюсь, что его разум находился под большим влиянием Павла}. Милосердие могло бы сказать: "Пусть будет по воле Божьей". Но сердечные движения Павла не останавливаются на этом. "Молил бы я Бога, - говорит он, - чтобы... не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими, как я, кроме этих уз" Какое счастье и какая любовь (и в Боге эти два чувства идут рука об руку) выражены в этих словах! Бедный узник, состарившийся и отвергнутый, в конце своей деятельности становится богатым в Боге. Какие славные годы он провел в темнице! Он мог бы дать образец счастья, так как оно наполнило его сердце. Существуют состояния души, которые заявляют о себе безошибочно. И почему бы ему не быть счастливым? Исполнив свои утомительные обязанности, завершив в определенном смысле свое дело, он обрел Христа и в нем - все. Прославленный Иисус, который ввел его в труды, связанные со свидетельством, явился сейчас его владением и его венцом. Так бывает всегда. Крест в служении - в силу того, что есть Христос, - это наслаждение тем, чем является Он, когда служение закончено, и в каком-то роде мера этого наслаждения. Таково было положение самого Христа; во всей его полноте оно наше по нашим меркам, и согласно высшей благодати Божьей. Только выражение Павла предполагает, что Святой Дух действует целиком в его душе, чтобы она была свободна для наслаждения и чтобы Дух не печалился.

Прославленный Иисус - Иисус, любящий его, поставивший на его служение печать своего благоволения и любви, Иисус, который возьмет его к себе в славе и с которым он был един (а это познается по изобилующей силе Святого Духа, согласно божественной праведности), - тот Иисус, который явил Отца и благодаря которому он был принят; этот Иисус был для Павла бесконечным источником радости, славной целью его сердца и его веры и, будучи познан в любви, наполнил его сердце любовью, льющейся ко всем людям. Чего лучшего он мог пожелать им, кроме как быть в его положении, за исключением оков? Как, исполненный этой любви, он не мог пожелать им этого, и как он не мог исполниться этой великой любовью? Мерилом этого был Иисус.

Его невиновность была полностью установлена и признана судьями. Намерения Божьи должны были получить свое завершение, и в результате его обращения к кесарю его должны были увести в Рим, где он также сможет свидетельствовать. Своим нынешним положением он напоминает Иисуса. Но в то же время, если мы их сравним, слуга, славный, как и Он, блекнет и заслоняется Христом, так что мы уже больше не видим его. Иисус вознесся в благодати, Он взывал только к Богу, Он отвечал, но и свидетельствовал об истине - та истина явилась славой его личности, его собственными правами, приниженными, каким был Он сам. Его личность проглядывала сквозь все темные облака человеческой жестокости, не имеющей над ним власти, пока не пришел момент для исполнения воли Божьей. Ради этой цели Он уступает власти, данной ему свыше. Павел обращается к кесарю. Он является римским гражданином - это человеческое достоинство, дарованное человеком, и действительное лишь перед людьми. Он использует это для себя; Бог, таким образом, осуществляет свои намерения. Первый благословен, как и его служение, второй - совершенен, являясь совершенным предметом самого свидетельства.

Тем не менее, если для Павла больше нет направленного служения Святого Духа и если он является узником во власти римлян, то душа его, по крайней мере, преисполнена Духом. Все еще есть свобода и радость между ним и Богом. Все это будет обращено к его спасению, то есть, к его окончательной победе в битве с сатаной. Как это славно! Благодаря общению Духа Иисуса Христа слово Божье не будет связано. Другие, видя его оковы, обретут силу и свободу, даже если кто-то из-за развращенности и воспользуется ими. Но Христа будут проповедовать и восхвалять, и этим довольствуется Павел. О, как это верно, и какая это совершенная радость сердца - пусть будет то, что будет! Мы являемся объектами благодати (слава Богу!), как и в служении - орудием благодати. Христос один является целью, и Бог укрепляет его славу - больше нет нужды ни в чем: это наша участь и наша истинная радость.

В этой интересной истории следует заметить, что в то время, когда Павел был, вероятно, наиболее встревожен, когда действия его, несомненно, наименее всего соответствовали силе Духа, когда он внес беспорядок в совет, используя такие доводы, какие он сам потом не решается подтвердить, Господь, исполненный благодати, является ему, чтобы воодушевить и укрепить его. Господь, который прежде велит ему уйти из Иерусалима, потому что там не примут свидетельства о нем, который посылает ему предупреждения о том, чтобы он не ходил туда, но который довершил свои собственные намерения благодати в немощи и благодаря человеческим привязанностям его слуги, и даже их средствами, осуществляя в то же время целительное наказание в его божественной мудрости теми же самыми средствами - этот Господь является ему, чтобы сообщить, что он должен свидетельствовать в Риме так же, как он свидетельствовал о нем в Иерусалиме. Именно так Господь в своей милости объясняет всю эту историю, в то время как его слуга претерпел все муки своего положения, возможно, сокрушенный этим, потому что Павел помнил, что Дух запретил ему идти, а в искушении сомнения мучительны. И поэтому милосердный Спаситель вмешивается, чтобы воодушевить Павла и дать свое толкование положению своего бедного слуги и подчеркнуть особенность своей любви к нему. Если было необходимо в его состоянии и для его улучшения осуществить наказание, то Иисус был с ним и в наказании. Нет ничего трогательнее нежности, отзывчивости этой благодати. Более того, как мы говорим, все это довершало намерения Божьи по отношению к иудеям, язычникам, к миру. Так как в одном промысле Бог может объединить самые различные предметы.

И теперь, восстановленный, воодушевленный благодатью, Павел показывает в своем путешествии, что он овладел положением. Благодаря общению с Богом, он советует, он воодушевляет, он везде и во всем, что его окружает, действуя от лица Бога. Описание этого путешествия с его товарищами и Лукой, полное любви и истинности, не нуждается в пояснениях. Оно восхищает, как живое изображение всего происшедшего. Мы не интересуемся тем, каков был Павел среди ложной самоуверенности или же страданий его спутников.

На Милите он опять проявляет среди варварского народа свою обычную силу. Видно что Бог - с ним. Однако евангелизация не появляется в описании его пребывания там или его путешествия.

Мы видим, что он был подавлен, когда высадился в Италии: любовь братьев воодушевляет и воскрешает его, и он идет в Рим, где два года пребывает в снятом им доме, к которому приставлена охрана. Возможно, что тем, кто отправлял его в Рим, дали понять, что все дело заключалось в иудейской ревности, так как на протяжении всего путешествия к нему относились со всяческим почтением. Кроме того, он являлся римским гражданином.

Прибыв в Рим, он посылает за иудеями, и здесь нам в последний раз представлено их положение и приговор, нависший над их головами еще со времени произнесения пророчества (особенно связанного с домом Давида и с Иудой), - приговор, произнесенный Исаией, который, как объявил Господь Иисус, обрушился на них по его отвержении, исполнение которого долготерпение Божье отлагало до тех пор, пока не отверглось также и свидетельство Святого Духа, - этот приговор высказан здесь Павлом в конце исторической части Нового Завета. Это является их заключительным положением, торжественно провозглашенным служением высшей благодати, что будет продолжаться до тех пор, пока в своей власти не вмешается Бог, чтобы дать им спасение, и освободить их, и прославить себя в них в благодати.

Мы уже отметили эту особенность Деяний, которая ясным и поразительным образом обнаруживается здесь, - отвержение иудеев. То есть, отрицая свидетельство Божье, его дело, они сами отреклись от себя. Они сами поставили себя вне того, что воздвигнул Бог. Они не последуют за ним в возрастании его благодати. И поэтому они все оставлены позади, без Бога и без общения с ним. Его слово и его милость открыты всегда. Но другие вступают в несомненные и реальные отношения с ним. Некоторые из них вступают в иные сферы и на иных основаниях, но Израиль исчезает и на время покидает поле зрения Бога.

Это то, что представлено в книге Деяний. В начале терпение Божье проявляется к самим иудеям в проповеди евангелия и апостольском служении. Их враждебность постепенно развивается и достигает своей высоты в случае со Стефаном. Воздвигается Павел, свидетель благодати по отношению к ним как к избранному остатку, так как сам он был от Израиля, но в качестве учения представил в связи с небесным Христом нечто совершенно новое - собрание, тело Христово на небесах, и устранение всех различий между иудеями и язычниками как грешниками в единстве этого тела. Это исторически связано с тем, что уже было установлено в Иерусалиме, что утверждает это единение и связь с обетованиями, но во все времена оно, как учение, было сокрыто Богом, являясь намерениями его благодати еще до того, как был создан мир. Враждебность иудеев к этой истине никогда не утихала. Они использовали все средства, чтобы поднять язычников против тех, кто нес это учение, и препятствовать образованию собрания. Бог, действуя до конца с истинным терпением и благодатью, ставит собрание как свой дом и сосуд своих обетований на земле на место иудеев, сотворив свое жилище Духом. Иудеи были отвергнуты (увы! их дух скоро овладел самим собранием), а собрание и ясное решительное учение об отсутствии различий между иудеями и язычниками (по природе своей подобным чадам гнева) и в то же время их общих и равных прав как членов единого тела были полностью выражены и положили основу отношений между Богом и всякой душой, охваченной верой. Таково учение апостола в посланиях Римлянам и Ефесянам {В Римлянам - в частном смысле, в Ефесянам - в общем}. В то же время дар вечной жизни, как он был обещан прежде создания мира, был проявлен с рождением снова {Применительно к нашему рождению свыше слово "возрождение" не употребляется в рукописи; это изменение положения в нас, связанное с нашей смертью с ним и с воскресением. Оно обнаруживается дважды: в Матф. 19, где оно является грядущим царством Христа, и в Тит. - как омовение крещением, как символический переход из положения ветхого Адама в положение христиан, но отличное от обновления Святым Духом} (начало нового существования с божественной особенностью и использование божественной праведности), объединив эти две вещи в нашем воскресении со Христом, благодаря чему простятся наши грехи и мы предстанем перед Богом и Христом, который является вместе с тем нашей жизнью и нашей праведностью. Эта жизнь проявляется в соответствии с жизнью Христа на земле, оставившего нам образец, которому мы должны следовать. Это божественная жизнь, проявленная в человеке: в Христе как цель, в нас как свидетельство.

Крест Иисуса - это основа, главное средоточие всех этих истин: отношений между Богом и человеком, каков он есть, его ответственности, благодати, искупления, конца жизни, что касается греха, закона, мира; избавления от грехов через смерть Христа и его последствия в нас. Все здесь утверждено и дает место силе жизни, что во Христе, воистину прославившем Бога, и тому новому бытию, в которое Он вступил как человек пред лицом своего Отца, чьей славой, как и его собственной божественной властью и силой Святого Духа, Он был воскрешен из мертвых.

Но это не мешает продолжению путей Бога в управлении на земле иудеями, когда собрание получит свое завершение и появится на небесах, созданное согласно его обетованиям и утверждениям пророчеств. Апостол также объясняет это в послании Римлянам, но это принадлежит к изучению послания. Способы осуждения Богом язычников будут в то же время показаны нам в Апокалипсисе, так же как и пророческие отрывки из посланий в связи с приходом Христа, а также в связи с его управлением миром вообще от начала и до конца, вместе с предупреждениями, необходимыми для собрания, когда наступят дни лжи и будут развиваться на развалинах собрания, в котором мы видим свидетеля Божьего в мире.